- Ты серьезно?
- Конечно. Я себя чувствую идиотом, мне всегда было все равно, с кем встречаются мои… подруги, но с тобой все иначе. Мне больно только от мысли, что ты… можешь… так поступить. И наверное, я тоже причиняю тебе боль, а я об этом даже не подумал. Наверное, я стал каменным на этой работе. Прости меня.
- Мне такое даже в голову не приходило! Как ты мог так жить? Не любить, не интересоваться, что другой человек делает, а просто… я даже не знаю, как сказать.
- У меня никогда не было времени. Я не мог даже завязать знакомство, чтобы узнать человека получше, все женщины, с которыми я общался, были, как правило, замужем. Это позволяло экономить время, нам нужно было одно и то же, я знал, что я для этих женщин мимолетное увлечение, и меня это никогда не волновало. Знаешь, почти все женщины после тридцати лет, после того как родят детей, изменяют мужу.
- Ты сейчас говоришь про леди? Ты… как ты можешь…
- Извини, если расстроил тебя. Но это так. Я должен был понять, что ты не такая, как все, должен был, как только увидел тебя. Но, видимо, сработала привычка. Я никогда не задумывался над чувствами других – наверное, потому, что сам никогда не чувствовал ничего.
- Ты не чувствовал ничего к тем женщинам?
- Да. Только влечение. Чистая физиология, для меня это не важно, поэтому я и не счел это важным для тебя. – Он смотрел в ее зеленые глаза и понимал, что его слова приводят ее в ужас. Эта девочка совсем не знала жизни. На ее лице появилось любопытство, и он понял, что кризис миновал.
- А сколько их у тебя было?
- Это неважно. Не думаю, что тебе вообще следует задавать такие вопросы. – Он взял ее за руку и притянул к себе.
- Так это неважно или об этом не принято говорить?
- И то и другое! – он усмехнулся и приобнял ее. – Ну что, можно считать, что эту проблему мы решили?
- Да. Почти. – Клэр посмотрела ему в глаза. – Скажи, ты будешь ждать год до нашей свадьбы?
- Да, ты не оставила мне выбора.
- Это у тебя такой принцип, ну… что только с замужними женщинами?
- Нет! – Сайрус рассмеялся. – Это не главное. – Он испытующе посмотрел на нее. – Ты предлагаешь не ждать свадьбы? Ты уверена?
- Ну… знаешь, когда я впервые увидела тебя, я поняла, что… – он видел, с каким трудом далось ей это искреннее признание, и совсем не обязательно было заканчивать это предложение, он все отлично понимал по ее смущению.
Ему хотелось сказать, что он только о ней и думает с той самой минуты, как увидел, но слова застряли в горле. Он понимал, что ничто не мешает ему отнести ее в спальню, где нет видеокамер, и они смогут остаться наедине. Однако внутренний голос твердил ему, что это ошибка.
Только не так, не по приказу. Он просто не может выполнить этот отвратительный приказ и сломать жизнь этой девушке. Офицер Имперской Службы Охраны впервые задумался о моральной стороне вопроса. Год за годом он выполнял абсолютно все без каких-либо вопросов. Убить? Соблазнить? Подставить? За эти годы у него было огромное количество гадких приказов, над которыми задумался бы любой офицер, но не он. Лейтенантское звание он получил за то, что никто и никогда не стал бы делать. И вот сейчас это капитанское звание ему дали авансом. Вот за это. За эти зеленые глаза, смотрящие на него с таким огнем. Как он может так с ней поступить? Только не с ней.
Решение пришло неожиданно. Ведь он уже знает, что именно сделает ее счастливой. Грусть больно кольнула в самое сердце – а ведь они и вправду могли бы быть вместе! Да только ему теперь нет места в этом уравнении. Кому бы не помешала эта чудесная девушка, да только шансов вернуть титул Лансорта и получить все былое величие назад у нее никаких нет. Сейчас он пытается выкрутиться из всего этого с наименьшими потерями, но если вдруг там наверху заподозрят, что приказ не выполнен, то найдется кто-то менее щепетильный. Кто просто выпустит заряд из плазмотрона ей прямо в голову. А так он сможет спрятать ее за кем-то попроще. Кем-то, кто будет ее беречь и заботиться о ней. Все, что ему остается на этот момент – это сохранить ее невинность.
Но это не значит, что он не может ее поцеловать. Он коснулся ее губ своими губами и почувствовал, что она отвечает на его поцелуй, спустя мгновение он понял, что ее руки обвивают его шею, а сама Клэр падает на диван. Они страстно целовались, лежа на диване, и вдруг он вздрогнул от прикосновения ее рук к своему телу – Клэр ласкала его под свитером. Глянув на нее, он понял, что автоматически стянул с нее кофточку и она ждет, что он начнет раздеваться в ответ. Не говоря ни слова, он скинул свитер, и они продолжили целоваться.
В этот момент раздался сигнал его наручного комма, достаточно тихий, но прозвучал он словно гром с ясного неба. Клэр громко вздохнула и посмотрела на него огромными удивленными глазами. Звонок автоматически перевелся на ближайший стационарный комм, и теперь писк раздавался в углу комнаты. Сайрус посмотрел на Клэр, ее темные волосы рассыпались по светлым подушкам, ее губы, горящие от поцелуев, ждут его, а глаза горят желанием. Он оглядел ее тело, на ней было кружевное белое белье, так красиво оттеняющее ее смуглую кожу, а обтягивающие брюки, сидящие низко на бедрах, только подстегивали мужскую фантазию. Она безусловно прекрасна, никто бы не смог перед ней устоять – значит, его план обречен на успех.
Он встал с дивана и направился к комму, а Клэр поспешно одевала кофточку. Остановившись у комма, он оглянулся, чтобы убедиться, что Клэр прилично выглядит, и нажал кнопку приема. Однако на экране вместо лица полковника Дастинга возникло лицо Стена. Сайрус ужаснулся – его друг выглядел жутко: небритый, с мешками под глазами, он был похож на привидение, а ссадина на щеке говорила о том, что служебное расследование превратилось во что-то иное.
- Сайрус, нам надо поговорить. – Голос у Стена соответствовал внешнему виду.
- Сейчас не время.
- Через три часа я буду на Земле. – Сайрусу показалось, что голос стал еще глуше.
Связь прервалась, и он вернулся на диван. Клэр оставила в покое волосы и посмотрела на Сайруса. В одних брюках, с распущенными волосами, он нравился ей еще больше. Но выражение его лица подсказывало, что что-то не так. Напряжение, возникшее во время разговора, не имело ничего общего с чувством неловкости, которое возникло бы у человека, позвонившего невовремя.
- Тебе надо ехать? Работа? – она произнесла это тихим, понимающим голосом.
- Да. Но у меня еще полно времени. Хочешь, я покажу тебе дом?
- Да. – Клэр улыбнулась и принялась восстанавливать свою прическу.
***
Сайрус шел по коридору штаб-квартиры Имперской службы безопасности. По его приказу вся его команда уже часа два ждет его в кабинете. Так даже лучше. Пусть понервничают, гадая, по какой причине он собрал их. Он был уже почти уверен, что это Корвин Лайвенли разболтал о его встречах, но надо было сделать так, чтобы он сам себя выдал. Сайрус вошел в кабинет, и его подчиненные встали и отдали честь. Он смотрел на них, но сесть не разрешил. После длительного разглядывания недоумевающих лиц Сайрус сел в свое кресло, четверо мужчин так и остались стоять. Он начал говорить, так и не поздоровавшись.
- Мне бы хотелось знать, кто из вас, уродов, не смог прочитать слово «секретно» на материалах по нашей последней командировке? Специально для этого человека объясняю – это слово было написано большими красными буквами. Если кто-то сейчас признается в дальтонизме, обещаю только покалечить. Убивать не буду, просто отправлю в отставку по медицинским показаниям. – Он оглядел молчащих людей. – Судя по вашему молчанию, вы все прекрасно различаете цвета. Может, кто-то не умеет читать? Нет? Все умеют? Тогда почему мои информаторы сообщают мне, что в столице уже каждый второй знает, что мы делали на Ванилле? Я делал доклад лично полковнику Дастингу, а вы должны были держать язык за зубами. Хотите знать, что болтают люди? Что офицеры устраивают налеты на магазины, как обычные грабители. Что мы калечим и убиваем невинных людей. Хоть кто-нибудь из вас представляет, что с нами сделает начальство?
- Извините, капитан, но такие слухи ходили и раньше.
- Лейтенант Сорс! Я с вами полностью согласен! Только ответьте мне на один вопрос: к вам случайно сегодня не подошел знакомый с вопросом, правда ли вы громили магазин одежды? Наверно нет, потому что вы сами рассказали, как было дело? Ведь так?
- Что вы! – на лице лейтенанта был написан ужас. – Я бы никогда никому ничего не сказал! Со мной такого не было! Я знаю, что за разглашение секретных сведений можно отправиться в ссылку! Я никому ни слова не сказал!
- А может, вы, лейтенант Ханли? У вас ведь много подружек, можно и запутаться, кому что рассказываешь? И для разнообразия выдать правду. Это ведь вполне может быть?
- Нет, капитан, может, я и не лучший образец для подражания, но я был на передовой и умею хранить язык за зубами. Да и если бы я сказал кому-то правду, мне бы никто не поверил, все мои подружки, как вы сказали, знают, что я каждый день «спасаю мир», и никто бы ничего не заподозрил.
- Вот как? Интересная позиция. А может, вы, сержант Лайвенли, рассказывали приятелям за кружкой пива, что вы делали в командировке?
- Нет, капитан, что вы, я им такого не рассказывал!
- А что вы им рассказывали?
- Ну… – сержант оглянулся на стоящих рядом коллег, – ничего особенного.
- Вот как? И что же вы им такое неособенное рассказывали? Что именно? Говорите!
- Ну я просто сказал ребятам про вас.
- То есть вы обсуждали своего командира и его поведение во время секретной миссии с посторонними людьми?
- Но это не посторонние люди, они же тоже работают в Имперской Службе Охраны.
- Да-а-а? А вы знаете, что лет пять назад за это расстреливали? Так что вам еще повезло! Вы больше тут не работаете. Вам дадут новое назначение, и меня не интересует, куда вас пошлют. Можете мне сказать спасибо, что остались живы. Даже не мне, а своему старику-отцу, он бы не перенес вашей смерти. Я вас пожалел только ради него. Убирайтесь. Вон отсюда.
Дождавшись, когда сержант Лайвенли покинет комнату, Сайрус продолжил:
– Кстати, сержант Баллок, я сам сделаю доклад полковнику Дастингу. Если вам не трудно, подождите полчаса, пока я дойду до его кабинета.
- Да, капитан. А как вы догадались?
- Что вы его наблюдатель? Это элементарно, можете сказать ему об этом. Но вы меня вполне устраиваете, так что я, пожалуй, найду себе второго сержанта сам, менее болтливого, чем Лайвенли. А теперь вы все свободны.
Выйдя из своего кабинета, капитан Нири отправился в сторону кабинета полковника Дастинга. Он не был уверен, что сержант Баллок не доложил начальству о его решении. Постучав в дверь и услышав приглашение, Сайрус вошел. В кабинете было только два стула напротив стола, и они оба были пусты. Значит, Стен еще не прибыл. Сайрус коротко доложил полковнику о проступке сержанта Лайвенли. Увидев удивленное лицо полковника, он понял, что сержант Баллок выполнил его просьбу и не спешил с докладом. Значит, он доложит, что его раскрыли. Ну что ж, так тому и быть. Это все же лучше, чем болтун в команде. Полковник Дастинг постарался скрыть свое удивление и показал Сайрусу отчет о командировке Стэнли Корна. До прибытия Стена оставались считанные минуты, и Сайрус погрузился в изучение отчета. Ясная и понятная ситуация, с которой столкнулась группа Стена, по ходу дела обросла кучей всевозможных сложностей, и к финальному разбору уже было трудно понять, что же случилось на самом деле. Однако окончательный вывод потряс Сайруса. Это было в принципе своем невозможно. Невероятно. Но ни одной логической ошибки в отчете он не заметил. Все было именно так. Но при таком раскладе просто невероятно, что Стен потерял всего четырех человек. Что же это такое происходит? Он решил еще раз просмотреть запись с последнего сражения. Вот группа спускается в шахты, вот коридор, вот повороты… все в порядке. Нет, не все. Сайрус сам почувствовал растущее напряжение. Нет причин отступать, ни одной. Но все же приказ к отступлению звучит, и тут же начинается кровавая бойня. Стрельба, взрывы… ловушка захлопнулась, четыре человека остались внутри, они точно мертвы. И слава Богу. Оставшиеся в живых с трудом прорываются обратно ко входу. Невероятное везение, что они остались живы. Сайрус откинулся на спинку кресла. Значит, все это время он сидел уткнувшись носом в монитор. Плохая привычка. Он оглянулся. Стен сидел рядом, а он даже не заметил, как тот вошел. Вид у него, конечно, был ненамного лучше, чем когда Сайрус видел его на экране своего комма. Неудивительно, после такого-то.
- Приятель, тебе здорово повезло. Ты вытащил своих ребят из этого пекла. – Сайрус пристально смотрел на Стена. – Ты хоть понимаешь, что тебе повезло?
- Я в этом не уверен.
- Зато я уверен! Вы бы все там полегли. Причем зазря! – полковник молча наблюдал эту сцену. – Откуда вообще взялось это дерьмо? Откуда ты знал, что их надо уводить оттуда?
- Не знаю, но теперь мне кажется, что было бы лучше, если бы мы там все подохли.
- Да уж, это точно! Ты думаешь, теперь все остановится на ноте протеста?
- На какой? – Стен взорвался. – На какой?! У нас никаких доказательств! Какая нота протеста? Что мы им предъявим? У нас даже трупов нет! Этот сраный астероид сгорел! Взорвался к такой-то матери! Нам никто не поверит! Никто! Знаешь, где мы? Я могу тебе сказать…
- Господа, спокойней. Я, конечно, рад, что вы не питаете иллюзий, но мы должны думать, что нам делать дальше. – Полковник Дастинг счел своим долгом вмешаться. – Ни о какой ноте протеста не может быть и речи, у нас нет никаких доказательств! И я полагаю, мы должны их получить!
- Разумеется, полковник. – Сайрус был в шоке. – Только все бесполезно. Война уже началась, и Авалон играет против нас.
***
Им обоим не по душе новое назначение, но выбора нет. Слишком часто в жизни им приходится делать то, что не нравится, но выбора нет. Они поклялись отдать жизнь за императора, и они исполнят свой долг. Ничего не поделаешь. Они оба шагали по пустынному коридору штаб-квартиры ИСО, впереди была новая череда испытаний. Стен посмотрел на Сайруса. Странно, с чего бы это он был таким хмурым.
- Ты чего такой? Я-то понятно, а у тебя ведь все в порядке.
- Наверное, если не считать, что один из моих людей оказался болтливым ублюдком, а второй личным осведомителем полковника Дастинга. – Стен присвистнул. Чтобы получить в команду осведомителя, надо было постараться. – Но это все мелочи. Мы с Клэр помолвлены.
- Поздравляю.
- Я все понимаю. – Сайрус остановился – Смирись, она теперь со мной.
- Не психуй. Ты знаешь, что я никогда не предам тебя. Не о чем волноваться.
- Хорошо. Я улетаю, и не знаю, когда вернусь, я даже не знаю, вернусь ли я, а ты остаешься здесь. Рядом с ней.
