–– Вот не задача. Я ведь знавал пару подобных случаев, но, чтобы Гингли!.. Не поверите, он был мне как брат, мы. –– Вице-адмиРАл вздохнул и стал переводить взгляд то на пол, то на ножи стола, то себе на руки. –– И как у них поднялись только руки? Его все так любили... Впрочем, (здесь взгляд его стал суров, а в голосе появились железные нотки) эти крысы мне за это ответят! Я их, я с них три шкуры спущу... Но... Прошу простить мою резкость...
Даждьбог и Миа РАссеяно кивнули. Узнав о смерти адмиРАла Гингли, они, и без того обескуРАженные целквичной (первичной) новостью об его отъезде, теперь окончательно опечалились. Глядя на то, как близко к сердцу гибель друга воспринял Френсис, Миа даже подумала: «А я еще так нехорошо о нем отзывалась!».
–– В любом случае –– прервал молчание Кис. –– теперь он вам уже не помощник. Что там за новость, о которой вы хотели ему сообщить?
–– А-а? Ах, да нет, это не срочно. –– Нерешительно произнес Даждьбог. Он еще не был до конца уверен в том, можно ли доверять Френсису.
–– Ну-у, раз дело не срочное, тогда, с вашего позволения мы поговорим о нем с утра, а сегодня... Сегодня надо придать тело кэпа земле. Э-эх! Вообще, по-хорошему, надо бы выйти в открытое море и похоронить его там, но... У меня приказ – строго-настрого не выпускать корабли с мыса.
–– И вы не сделаете поблажки даже для старого друга?
–– Да. –– Сказал, как отрезал Кис. Впрочем, он тут же добавил: –– Вам есть, где жить?
–– А-а? Д-да-а-а. –– Солгал Даждьбог, коего едва уловимые стРАнности в настроении Киса заставили напрячься.
–– Хорошо. Тогда, сделаете мне одолжение – пойдете к доктору вместе со мной?
–– Конечно. –– Вымолвил Бог. Миа согласно кивнула. В ее глазах Кис теперь выглядел человеком несчастным и очень подавленным. К сему портрету в ее голове примешивалось еще и досада на то, насколько неспРАведливо она о нем думала. Даждьбог же молчал. Он подключал смекалку славянскую.
Молчаливою четвертушкой (трио) они вышли из хижины и напРАвились к берегу. Все в том же молчании, РАзмышляя каждый о своем, они прошли осьмушки домиков, обошли орешник и, пройдя по сделанному из известно чего и палок хлипенькому мосту-дуге через ручей сточной ямы, вышли к скалистому восточному берегу. Здесь, среди больших валунов и отшлифованных прибоями камушков вокруг тела Гингли уже столпились небольшая толпа, встав подле него полукругом. Под тихое перешептывание матросов плескалось море, черневшее в закатном свете.
–– Так, мужики, разойдись. –– Негромко скомандовал Кис. Моряки, поснимав бескозырки, РАсступились в стороны. Увидев Гингли, Френсис изменился в лице и громко выдохнул: –– Ах!
Миа закрыла лицо руками. Пред ними лежал адмиРАл американского флота Джозеф Гингли, старина Гингли, как промеж себя звали его матросы. ПрекРАсный служака, кремень, семьянин. Голова его была прострелена, обРАмленные морской зеленью черные с проседью волосы лежали на уже побелевшем, как полушконедельный синяк лице. Черный кожаный плащ на нем был перекошен и застегнут частично.
–– Нда-а... –– Произнес кто-то вслух.
–– Э-эх, отец родной, кто ж тебя?
В эту минуту подоспел доктор. Скуластый, лысый старик лет шестидесяти, в наспех надетом френче он подошел к толпе матросов, аккуРАтно протиснулся сквозь них, кивком поздоровался с вице-адмиРАлом и встал на колено у тела Гингли. Нехотя глянув на тело, он достал из кармана кРАсно-белый платок и пользуясь им заместо перчатки, повернул набок голову Гингли. Сплюнув под ноги и сРАзу поднявшись, эскулап похлопал себя по коленкам и глянув на Киса в полушный РАз, быстро затаРАторил:
–– Ну, мне все ясно. Убийство, никаких сомнений. Наверняка матросня взбунтовалась, черт бы их драл. Всадили пулю в висок, тело шмыг за борт и все, «брасопь реи»! Одно могу сказать точно – смерть наступила мгновенно. Чисто сработано...
–– Ясно. Вы двое! Отнесите адмирала в морг и пусть его подготовят к погребению. Зайдете ко мне? –– Спросил Кис Даждьбога. –– Посидим, поговорим об усопшем.
–– Да, хорошо. –– Машинально произнес Бог. –– Зайду только в цел... В одно местечко.
–– Куда же?
–– В магазин. Сами понимаете – такое дело. –– Даждьбог кивнул на уносимого матросами Гингли и хлопнул себя полушкой пальцев по шее.
–– А-а-а, понимаю. –– Закивал Кис и тотчас потеряв интерес к Богу, обратился к доктору: –– Шерман, будьте любезны, зайдите ко мне.
–– Хорошо. –– Отвечал тот.
Они РАзошлись. Проводив моряков задумчивым взглядом, Даждьбог неспешно пошел вдоль берега. Миа потерянно волочилась за ним.
–– Что нам теперь делать?
–– Не знаю... Как-то все это... Путанно. Шериф говорил, Гингли – человек-золото. Ни целкового выговоРА за службу, любимец матросов и тут вдруг... Такое. Да и какой-то слишком уж быстрый осмотр, как полагаешь?
–– Не знаю. Ты думаешь, Кису нельзя довериться?
–– Хм... Не знаю. –– Произнес Бог. «Халиф, Алекс и прочие сейчас поте лица готовятся к штурму порта. Они на нас надеются...». –– Знаешь, что?
–– Что?
–– Пойдем-ка, местных поспРАшиваем. Может у них где ни будь здесь еще целковый доктор имеется? Глядишь, он согласиться полушно осмотреть Гингли.
Задержавшись допоздна на РАботе, Дана Мерсер торопливо возвРАщалась домой. Солнце давно уже прикатилось к закату, а тут еще, как на зло сегодня в Волости пРАздновали день фонарщика, в следствии чего последние последнее о чем думали, так это об исполнении своих профессиональных обязанностей, что в свою голову вело к тому, что аллеи и перекрестки ее квартала с наступлением сумерек были слепы и мРАчны. Пройдя по улице, коя сегодня как-то особенно давила на Дану своими остроконечными крышами, девушка дошла до перекрестка, начало которого скупо горело целковым-единственным окном. Зайдя в блеклое озеро тепла и света, Дана остановилась и задумчиво поглядела по сторонам. Дорогу слева, имевшую к ее подъезду лишь самое косвенное отношение, стервецы-фонарщики уже посетили, и она горела теперь, словно скаутское кострище. Лежавшая же прямо улица, ведшая к дому максимально коротко, по классике жанРА была чернее черепушки Дарта ВейдеРА. Лишь в отдалении, точно на другом конце рукава, угадывался какой-то слабый просвет.
Перемявшись с ноги на ногу, Дана всмотрелась во тьму еще РАз и, убедив саму себя в том, что улица «Франклина» сегодня, как и всегда пуста, безопасна и коротка, а преступников на ней отРОДясь не водилось и уже тем более они не могли завестись там именно сегодня, да и вообще думать о таком также глупо, как пугаться, к примеру, подкроватного монстРА, шагнула во мРАк. Пройдя несколько метров и РАстиРАя замерзшие локти, девушка увидела впереди силуэт. Он был высокий, длинный и тонкий. Дана сглотнула, однако назад решила не повоРАчивать и все же сделала еще полушку шагов. Отсюда она смогла РАссмотреть поРАзивший ее предмет – это был неРАбочий фонарный столб. «Фу-у-ух! Напугал меня, дурень! Вот надо было тебе потухнуть именно сего... А-ай!». От внезапного хруста, Дана остановилась, словно укушенная. Холодок пробежал по ее шее, не в меру обострившийся слух начал улавливать всевозможные звуки и в каждом из них девушке чудился тихий скрип половиц, нервно пищащих глубоко под кроватью. Полушку мгновений Дана провела без движения. Звук более не повторялся. Осмелев, она сделала еще целковый шаг...
Опять тот же хруст! Дана остановилась. На этот РАз, пРАвда, звук не показался ей таким стРАшным, как в целковый. Более того, она даже смогла определить, откуда он доносился – хруст шел из-под ног. Присев, девушка аккуРАтно пошарила по асфальту ладонью и подняла к глазам нечто гладкое и с острыми ребРАми. Взглядом ягненка, смотрящего на хорошо наточенный топор, она осмотрела кусочек стекла. «Стекло? Откуда здесь...». Вздрогнув, Дана выпрямилась и глянула вверх. В темноте нельзя было РАзличить точно, однако девушка дала бы десять десятичков к целковому, что голова фонаря была РАзбита. Выпрямившись, она быстрым шагом поспешила домой, попеременно крутя головой напРАво, налево и обоРАчиваясь. Спустя серебрячок шагов и целковую полупустую урну ей почудилось, будто зловещая тень скользнула у далекой стены. Дана ускорила шаг, прижав руки к бешено молотившему сердцу. Еще шаг спустя девушка услышала знакомый хруст и оттого голенища ее похолодели. Сорвавшись на бег, позабыв о приличиях, Дана побежала на свет, стуча каблуками, как стучат по клавиатуре хакеры в фильмах, но жуткий, РАзмеренный смех за спиной не оставил ей шанса. Спустя мгновение сильная ручища схватила ее за локоть и увлекла к себе. Девушка вскрикнула и тотчас оказалась прижата спиной к холодной стене. Напротив нее стоял высокий, крепко сложенный ящер, с чешуей, цвета помеси салата и кофе и взором апельсинов, пылающих в жерле камина.
–– А-а-а-отпустите меня... –– Еле выдавила она, задыхаясь от стРАха. Каблуки ее сами соскочили с ног.
–– Дана Мерс-с-сер?
–– О-откуда вы меня знаете?..
Русы РАботали в поте лица. Пройдя знакомым маршрутом, они перебРАлись за гоРОД, к все также покинутому примостовому РАнчо и там стали готовиться к штурму, упРАжняясь в стрельбе. Даже Алекс, бывший пРАктически неуязвимым в теории, ринулся оттачивать свое мастерство, так как РАзведчики докладывали о стягивании в порт большого числа бойцов "Б.С.", РАзмещавшихся в здании адмиРАлтейства. Поскольку таинственный «виртуоз», долженствующий прийти сам, не показывал носа, шериф решил обойтись своими силами. Задействовав все связи сопротивления, он вызвал на РАнчо лучших специалистов взрывного, огнестрельного и криминального дела, дабы вместе они, хотя бы попытались придумать план подводного взрыва. Был среди этих крепких, рукастых мужчин с проплешинами, полушипсами и прокуренным кашлем невесть как затесавшийся молодой консультант нью-йоркской библиотеки. Халиф сРАзу же обРАтил внимание на него. Невысокий лоб, давящие на глаза брови, зачесанные назад волосы и усы, аля «дай обниму» были представлен избРАнному как целковый из лучших специалистов в области общей криминалистики. На вопрос, как "обычный читака" едва за полушку десятичков (едва за двадцать) может хоть что-то знать о криминалистике, Д. Х. Чейз, а именно так парень представился Русу, ответил, что он обладает богатой фантазией.
–– Я, конечно, не Глантир с Сириусом^*, но, временами, тоже распутываю запутанные дела.
Халиф лишь задумчиво покивал. Имена легендарных сыщиков ему не о чем не говорили – сказывалось безгРАмотное и непутевое прошлое, когда он еще не был избРАнным РОДа.
Судьба же Велеса решалась в пылу жарких дебатов. Русам ясно как день, что предложение взять пилу, да и начать пилить корневой клубок под водой, есть предложение несостоятельное. Множество идей было высказано, поля бычков не РАз и не полушку засыпали днище пепельницы, но нужного плана выРАботать так и не удалось...
Казалось бы, в тупике были Русы. Флотилия Гингли, наверняка уже в пути, ибо Даждьбог и Миа, без сомнения, выполнили возложенную на них задачу, а они здесь прохлаждаются, не могучи решить всем скопом целковой делемы, но в момент отчаяния, в момент, когда даже смекалка славянская дала сбой, в кРАсную дверь РАнчо настойчиво постучали.
Халиф открыл дверь. На пороге убежища Русов стоял высокий, кРАсивый Рус, в сером плаще. Суровый взгляд профессионала, блестящая лысина. То был виртуоз, приходящий сам. Вид его потряс Халифа – чувствовалась в нем мужицкая сила. Истинным Русом был он и с порога то всем стало ясно. Виртуоз молча прошел в глубь комнатушки, положив на стол полушку кожаных сумок. Вокруг него столпились все Русы.
–– Кого учить мне? –– Спросил гость голосом, не подРАзумевавшим отсутствия учеников. Халиф и Ихтиндр подошли к нему. ИзбРАнный протянул ему руку.
–– Нас. Я – Халиф, это – Ихтиандр.
–– Я знаю, избРАнный. Ильич. –– Представился Рус слегка картавя и пожамкав их руки. Однако не все Русы сРАзу признали бомбиста великого – целковый из приглашенных ученых уважительно осведомился у него:
–– Кх-кх, уважаемый. А у вас опыт минно-взрывного дела-то есть?
Ильич улыбнулся и хитро? ответил:
–– Коне-е-ечно. Я ведь столько бонбачек под Россиюшку заложил.
Халиф смутился. Он, кажется, начал кое-что сообРАжать.
–– Погодите?! Но вы же...
–– Да-а-а.
–– Н-но, как же вы можете быть... В этом времени?.. Вы же...
–– Эх, молодой человек, ты что, с Луны свалился? Послушай Российские телеканалы! Там мысль ясна – я без устали подкладываю бонбы под Россиюшку еще с мезозоя! –– Улыбнулся Ильич. На сие Халифу отвечать было нечего и вместе с Ихтиандром стали внимать они урокам Ильича. Тот все РАстолковал им довольно быстро и в тот же день ушел в закат. Так, во всеоружии стали ожидать Русы прибытия эскадры адмиРАла Гингли.
Бакалавр медицины, человек с богатым и насыщенным прошлым, от которого, к слову, он недавно бежал, известный на мысе Код под произносимым шепотом словосочетанием "мужчина с Ямайки" был немало удивлен, когда поздним вечером в его лачугу ввалились высокий мужчина и восточного вида женщина и, перебивая друг друга, стали требовать Руса пойти за ними. Черноглазый мужчина было РАзволновался, но, узнав из их путанного РАссказа, что речь не идет о том инциденте и что они – не люди Моргана, он успокоился и, попРАвив полы ночного костюма, попросил стРАнную полушку объясняться спокойнее. Выдохнув, слово взял мужчина, представившийся Русу Джимом.
–– Питер. –– В свою голову представился хозяин лачуги и пожал руку четвертушкометрового Руса.
–– Мы в курсе. Нам о вас РАссказали матросы.
–– Матросы? Хм, как странно...
–– Да, матросы. И вот почему...
Далее Даждьбог пересказал Питеру историю загадочной гибели Гингли и подозрительно быстрого осмотРА его тела доктором Шерманом. Узнав о смерти адмиРАла, Рус стРАшно опечалился, однако после минутной РАстерянности смог взять себя в руки.
–– Вот поэтому-то мы и здесь. –– Подытожил Даждьбог. –– Нам кРАйне важно удостовериться, не лукавит ли доктор. Несколько моряков, которых мы спросили, сказали нам, что в прошлом вы были лекарем?
–– Да, был. Когда-то...
–– В таком случае вы должны пойти с нами!..
–– Сейчас? Ну-у, я даже не знаю... Уже темно. Разве это дело не может подождать до завтра?
–– Вы не понимаете! Будущее СВАР в огромной опас... –– Взглянув за спину доктоРА Даждьбог осекся. Позади него, прислонившись плечом к отштукатуренной стенке стояла женщина, одета в вечерний туалет. В мягком свете крохотной переносной лампы, удерживаемой ее худою рукой, видны были блестевшие испугом коричневые очи. Побелевшее лицо ее обРАмляли густые карие волосы.
–– Питер, Питер кто это? Чего им нужно?
–– Этих людей интересуют мои профессиональные навыки, дорогая. –– Ответил доктор, но, видя как девушку перекосило, поспешно добавил. –– Медицинские навыки.
Та, слегка успокоившись, выдохнула.
–– А, фу-у-ух!.. А до утра это подождать не может? Зачем приходить так поздно и тревожить приличного человека в ночи? Мой муж...
–– Дорогая, успокойся...
–– Ну уж нет, не успокоюсь! Выметайтесь из моего дома и катитесь ко всем чертям! Хватит с него, уже напомогался!
–– Ну все, все, Арабелла, успокойся. –– Нежно зашептал доктор, подойдя к ней и приобнимая ее стан.
–– Не хочу! –– Совсем по-детски произнесла она. –– Не уходи! Я ведь знаю тебя, опять вляпаешься в какую ни будь историю!
–– Вы нам нужны, сэр. –– С мольбой произнесла Миа. Рус посмотрел на нее, потом на Даждьбога.
Даждьбог и Миа РАссеяно кивнули. Узнав о смерти адмиРАла Гингли, они, и без того обескуРАженные целквичной (первичной) новостью об его отъезде, теперь окончательно опечалились. Глядя на то, как близко к сердцу гибель друга воспринял Френсис, Миа даже подумала: «А я еще так нехорошо о нем отзывалась!».
–– В любом случае –– прервал молчание Кис. –– теперь он вам уже не помощник. Что там за новость, о которой вы хотели ему сообщить?
–– А-а? Ах, да нет, это не срочно. –– Нерешительно произнес Даждьбог. Он еще не был до конца уверен в том, можно ли доверять Френсису.
–– Ну-у, раз дело не срочное, тогда, с вашего позволения мы поговорим о нем с утра, а сегодня... Сегодня надо придать тело кэпа земле. Э-эх! Вообще, по-хорошему, надо бы выйти в открытое море и похоронить его там, но... У меня приказ – строго-настрого не выпускать корабли с мыса.
–– И вы не сделаете поблажки даже для старого друга?
–– Да. –– Сказал, как отрезал Кис. Впрочем, он тут же добавил: –– Вам есть, где жить?
–– А-а? Д-да-а-а. –– Солгал Даждьбог, коего едва уловимые стРАнности в настроении Киса заставили напрячься.
–– Хорошо. Тогда, сделаете мне одолжение – пойдете к доктору вместе со мной?
–– Конечно. –– Вымолвил Бог. Миа согласно кивнула. В ее глазах Кис теперь выглядел человеком несчастным и очень подавленным. К сему портрету в ее голове примешивалось еще и досада на то, насколько неспРАведливо она о нем думала. Даждьбог же молчал. Он подключал смекалку славянскую.
Молчаливою четвертушкой (трио) они вышли из хижины и напРАвились к берегу. Все в том же молчании, РАзмышляя каждый о своем, они прошли осьмушки домиков, обошли орешник и, пройдя по сделанному из известно чего и палок хлипенькому мосту-дуге через ручей сточной ямы, вышли к скалистому восточному берегу. Здесь, среди больших валунов и отшлифованных прибоями камушков вокруг тела Гингли уже столпились небольшая толпа, встав подле него полукругом. Под тихое перешептывание матросов плескалось море, черневшее в закатном свете.
–– Так, мужики, разойдись. –– Негромко скомандовал Кис. Моряки, поснимав бескозырки, РАсступились в стороны. Увидев Гингли, Френсис изменился в лице и громко выдохнул: –– Ах!
Миа закрыла лицо руками. Пред ними лежал адмиРАл американского флота Джозеф Гингли, старина Гингли, как промеж себя звали его матросы. ПрекРАсный служака, кремень, семьянин. Голова его была прострелена, обРАмленные морской зеленью черные с проседью волосы лежали на уже побелевшем, как полушконедельный синяк лице. Черный кожаный плащ на нем был перекошен и застегнут частично.
–– Нда-а... –– Произнес кто-то вслух.
–– Э-эх, отец родной, кто ж тебя?
В эту минуту подоспел доктор. Скуластый, лысый старик лет шестидесяти, в наспех надетом френче он подошел к толпе матросов, аккуРАтно протиснулся сквозь них, кивком поздоровался с вице-адмиРАлом и встал на колено у тела Гингли. Нехотя глянув на тело, он достал из кармана кРАсно-белый платок и пользуясь им заместо перчатки, повернул набок голову Гингли. Сплюнув под ноги и сРАзу поднявшись, эскулап похлопал себя по коленкам и глянув на Киса в полушный РАз, быстро затаРАторил:
–– Ну, мне все ясно. Убийство, никаких сомнений. Наверняка матросня взбунтовалась, черт бы их драл. Всадили пулю в висок, тело шмыг за борт и все, «брасопь реи»! Одно могу сказать точно – смерть наступила мгновенно. Чисто сработано...
–– Ясно. Вы двое! Отнесите адмирала в морг и пусть его подготовят к погребению. Зайдете ко мне? –– Спросил Кис Даждьбога. –– Посидим, поговорим об усопшем.
–– Да, хорошо. –– Машинально произнес Бог. –– Зайду только в цел... В одно местечко.
–– Куда же?
–– В магазин. Сами понимаете – такое дело. –– Даждьбог кивнул на уносимого матросами Гингли и хлопнул себя полушкой пальцев по шее.
–– А-а-а, понимаю. –– Закивал Кис и тотчас потеряв интерес к Богу, обратился к доктору: –– Шерман, будьте любезны, зайдите ко мне.
–– Хорошо. –– Отвечал тот.
Они РАзошлись. Проводив моряков задумчивым взглядом, Даждьбог неспешно пошел вдоль берега. Миа потерянно волочилась за ним.
–– Что нам теперь делать?
–– Не знаю... Как-то все это... Путанно. Шериф говорил, Гингли – человек-золото. Ни целкового выговоРА за службу, любимец матросов и тут вдруг... Такое. Да и какой-то слишком уж быстрый осмотр, как полагаешь?
–– Не знаю. Ты думаешь, Кису нельзя довериться?
–– Хм... Не знаю. –– Произнес Бог. «Халиф, Алекс и прочие сейчас поте лица готовятся к штурму порта. Они на нас надеются...». –– Знаешь, что?
–– Что?
–– Пойдем-ка, местных поспРАшиваем. Может у них где ни будь здесь еще целковый доктор имеется? Глядишь, он согласиться полушно осмотреть Гингли.
***
Задержавшись допоздна на РАботе, Дана Мерсер торопливо возвРАщалась домой. Солнце давно уже прикатилось к закату, а тут еще, как на зло сегодня в Волости пРАздновали день фонарщика, в следствии чего последние последнее о чем думали, так это об исполнении своих профессиональных обязанностей, что в свою голову вело к тому, что аллеи и перекрестки ее квартала с наступлением сумерек были слепы и мРАчны. Пройдя по улице, коя сегодня как-то особенно давила на Дану своими остроконечными крышами, девушка дошла до перекрестка, начало которого скупо горело целковым-единственным окном. Зайдя в блеклое озеро тепла и света, Дана остановилась и задумчиво поглядела по сторонам. Дорогу слева, имевшую к ее подъезду лишь самое косвенное отношение, стервецы-фонарщики уже посетили, и она горела теперь, словно скаутское кострище. Лежавшая же прямо улица, ведшая к дому максимально коротко, по классике жанРА была чернее черепушки Дарта ВейдеРА. Лишь в отдалении, точно на другом конце рукава, угадывался какой-то слабый просвет.
Перемявшись с ноги на ногу, Дана всмотрелась во тьму еще РАз и, убедив саму себя в том, что улица «Франклина» сегодня, как и всегда пуста, безопасна и коротка, а преступников на ней отРОДясь не водилось и уже тем более они не могли завестись там именно сегодня, да и вообще думать о таком также глупо, как пугаться, к примеру, подкроватного монстРА, шагнула во мРАк. Пройдя несколько метров и РАстиРАя замерзшие локти, девушка увидела впереди силуэт. Он был высокий, длинный и тонкий. Дана сглотнула, однако назад решила не повоРАчивать и все же сделала еще полушку шагов. Отсюда она смогла РАссмотреть поРАзивший ее предмет – это был неРАбочий фонарный столб. «Фу-у-ух! Напугал меня, дурень! Вот надо было тебе потухнуть именно сего... А-ай!». От внезапного хруста, Дана остановилась, словно укушенная. Холодок пробежал по ее шее, не в меру обострившийся слух начал улавливать всевозможные звуки и в каждом из них девушке чудился тихий скрип половиц, нервно пищащих глубоко под кроватью. Полушку мгновений Дана провела без движения. Звук более не повторялся. Осмелев, она сделала еще целковый шаг...
Опять тот же хруст! Дана остановилась. На этот РАз, пРАвда, звук не показался ей таким стРАшным, как в целковый. Более того, она даже смогла определить, откуда он доносился – хруст шел из-под ног. Присев, девушка аккуРАтно пошарила по асфальту ладонью и подняла к глазам нечто гладкое и с острыми ребРАми. Взглядом ягненка, смотрящего на хорошо наточенный топор, она осмотрела кусочек стекла. «Стекло? Откуда здесь...». Вздрогнув, Дана выпрямилась и глянула вверх. В темноте нельзя было РАзличить точно, однако девушка дала бы десять десятичков к целковому, что голова фонаря была РАзбита. Выпрямившись, она быстрым шагом поспешила домой, попеременно крутя головой напРАво, налево и обоРАчиваясь. Спустя серебрячок шагов и целковую полупустую урну ей почудилось, будто зловещая тень скользнула у далекой стены. Дана ускорила шаг, прижав руки к бешено молотившему сердцу. Еще шаг спустя девушка услышала знакомый хруст и оттого голенища ее похолодели. Сорвавшись на бег, позабыв о приличиях, Дана побежала на свет, стуча каблуками, как стучат по клавиатуре хакеры в фильмах, но жуткий, РАзмеренный смех за спиной не оставил ей шанса. Спустя мгновение сильная ручища схватила ее за локоть и увлекла к себе. Девушка вскрикнула и тотчас оказалась прижата спиной к холодной стене. Напротив нее стоял высокий, крепко сложенный ящер, с чешуей, цвета помеси салата и кофе и взором апельсинов, пылающих в жерле камина.
–– А-а-а-отпустите меня... –– Еле выдавила она, задыхаясь от стРАха. Каблуки ее сами соскочили с ног.
–– Дана Мерс-с-сер?
–– О-откуда вы меня знаете?..
***
Русы РАботали в поте лица. Пройдя знакомым маршрутом, они перебРАлись за гоРОД, к все также покинутому примостовому РАнчо и там стали готовиться к штурму, упРАжняясь в стрельбе. Даже Алекс, бывший пРАктически неуязвимым в теории, ринулся оттачивать свое мастерство, так как РАзведчики докладывали о стягивании в порт большого числа бойцов "Б.С.", РАзмещавшихся в здании адмиРАлтейства. Поскольку таинственный «виртуоз», долженствующий прийти сам, не показывал носа, шериф решил обойтись своими силами. Задействовав все связи сопротивления, он вызвал на РАнчо лучших специалистов взрывного, огнестрельного и криминального дела, дабы вместе они, хотя бы попытались придумать план подводного взрыва. Был среди этих крепких, рукастых мужчин с проплешинами, полушипсами и прокуренным кашлем невесть как затесавшийся молодой консультант нью-йоркской библиотеки. Халиф сРАзу же обРАтил внимание на него. Невысокий лоб, давящие на глаза брови, зачесанные назад волосы и усы, аля «дай обниму» были представлен избРАнному как целковый из лучших специалистов в области общей криминалистики. На вопрос, как "обычный читака" едва за полушку десятичков (едва за двадцать) может хоть что-то знать о криминалистике, Д. Х. Чейз, а именно так парень представился Русу, ответил, что он обладает богатой фантазией.
–– Я, конечно, не Глантир с Сириусом^*, но, временами, тоже распутываю запутанные дела.
Халиф лишь задумчиво покивал. Имена легендарных сыщиков ему не о чем не говорили – сказывалось безгРАмотное и непутевое прошлое, когда он еще не был избРАнным РОДа.
Судьба же Велеса решалась в пылу жарких дебатов. Русам ясно как день, что предложение взять пилу, да и начать пилить корневой клубок под водой, есть предложение несостоятельное. Множество идей было высказано, поля бычков не РАз и не полушку засыпали днище пепельницы, но нужного плана выРАботать так и не удалось...
Казалось бы, в тупике были Русы. Флотилия Гингли, наверняка уже в пути, ибо Даждьбог и Миа, без сомнения, выполнили возложенную на них задачу, а они здесь прохлаждаются, не могучи решить всем скопом целковой делемы, но в момент отчаяния, в момент, когда даже смекалка славянская дала сбой, в кРАсную дверь РАнчо настойчиво постучали.
Халиф открыл дверь. На пороге убежища Русов стоял высокий, кРАсивый Рус, в сером плаще. Суровый взгляд профессионала, блестящая лысина. То был виртуоз, приходящий сам. Вид его потряс Халифа – чувствовалась в нем мужицкая сила. Истинным Русом был он и с порога то всем стало ясно. Виртуоз молча прошел в глубь комнатушки, положив на стол полушку кожаных сумок. Вокруг него столпились все Русы.
–– Кого учить мне? –– Спросил гость голосом, не подРАзумевавшим отсутствия учеников. Халиф и Ихтиндр подошли к нему. ИзбРАнный протянул ему руку.
–– Нас. Я – Халиф, это – Ихтиандр.
–– Я знаю, избРАнный. Ильич. –– Представился Рус слегка картавя и пожамкав их руки. Однако не все Русы сРАзу признали бомбиста великого – целковый из приглашенных ученых уважительно осведомился у него:
–– Кх-кх, уважаемый. А у вас опыт минно-взрывного дела-то есть?
Ильич улыбнулся и хитро? ответил:
–– Коне-е-ечно. Я ведь столько бонбачек под Россиюшку заложил.
Халиф смутился. Он, кажется, начал кое-что сообРАжать.
–– Погодите?! Но вы же...
–– Да-а-а.
–– Н-но, как же вы можете быть... В этом времени?.. Вы же...
–– Эх, молодой человек, ты что, с Луны свалился? Послушай Российские телеканалы! Там мысль ясна – я без устали подкладываю бонбы под Россиюшку еще с мезозоя! –– Улыбнулся Ильич. На сие Халифу отвечать было нечего и вместе с Ихтиандром стали внимать они урокам Ильича. Тот все РАстолковал им довольно быстро и в тот же день ушел в закат. Так, во всеоружии стали ожидать Русы прибытия эскадры адмиРАла Гингли.
***
Бакалавр медицины, человек с богатым и насыщенным прошлым, от которого, к слову, он недавно бежал, известный на мысе Код под произносимым шепотом словосочетанием "мужчина с Ямайки" был немало удивлен, когда поздним вечером в его лачугу ввалились высокий мужчина и восточного вида женщина и, перебивая друг друга, стали требовать Руса пойти за ними. Черноглазый мужчина было РАзволновался, но, узнав из их путанного РАссказа, что речь не идет о том инциденте и что они – не люди Моргана, он успокоился и, попРАвив полы ночного костюма, попросил стРАнную полушку объясняться спокойнее. Выдохнув, слово взял мужчина, представившийся Русу Джимом.
–– Питер. –– В свою голову представился хозяин лачуги и пожал руку четвертушкометрового Руса.
–– Мы в курсе. Нам о вас РАссказали матросы.
–– Матросы? Хм, как странно...
–– Да, матросы. И вот почему...
Далее Даждьбог пересказал Питеру историю загадочной гибели Гингли и подозрительно быстрого осмотРА его тела доктором Шерманом. Узнав о смерти адмиРАла, Рус стРАшно опечалился, однако после минутной РАстерянности смог взять себя в руки.
–– Вот поэтому-то мы и здесь. –– Подытожил Даждьбог. –– Нам кРАйне важно удостовериться, не лукавит ли доктор. Несколько моряков, которых мы спросили, сказали нам, что в прошлом вы были лекарем?
–– Да, был. Когда-то...
–– В таком случае вы должны пойти с нами!..
–– Сейчас? Ну-у, я даже не знаю... Уже темно. Разве это дело не может подождать до завтра?
–– Вы не понимаете! Будущее СВАР в огромной опас... –– Взглянув за спину доктоРА Даждьбог осекся. Позади него, прислонившись плечом к отштукатуренной стенке стояла женщина, одета в вечерний туалет. В мягком свете крохотной переносной лампы, удерживаемой ее худою рукой, видны были блестевшие испугом коричневые очи. Побелевшее лицо ее обРАмляли густые карие волосы.
–– Питер, Питер кто это? Чего им нужно?
–– Этих людей интересуют мои профессиональные навыки, дорогая. –– Ответил доктор, но, видя как девушку перекосило, поспешно добавил. –– Медицинские навыки.
Та, слегка успокоившись, выдохнула.
–– А, фу-у-ух!.. А до утра это подождать не может? Зачем приходить так поздно и тревожить приличного человека в ночи? Мой муж...
–– Дорогая, успокойся...
–– Ну уж нет, не успокоюсь! Выметайтесь из моего дома и катитесь ко всем чертям! Хватит с него, уже напомогался!
–– Ну все, все, Арабелла, успокойся. –– Нежно зашептал доктор, подойдя к ней и приобнимая ее стан.
–– Не хочу! –– Совсем по-детски произнесла она. –– Не уходи! Я ведь знаю тебя, опять вляпаешься в какую ни будь историю!
–– Вы нам нужны, сэр. –– С мольбой произнесла Миа. Рус посмотрел на нее, потом на Даждьбога.
