– Проснулся помощник кузнеца как заново рождённый, не узнает он сам себя. Всё тело у него будто живой водой омыли. Он резво так вскочил с кровати, огляделся. В покоях он был один. Почти бегом направился к двери, а дальше коридоры, и выход, площадь дворцовая, ворота. Он вышел вздохнул всей грудью. Хорошо прям стало, и он побежал… Сил в его теле было просто не измерить. И то, что раньше было долгою дорогой, под быстрыми ногами стало кроткою тропой. И вот уж дом родимый показался… Он подбежал к воротам и только там остановился. Дыханье быстро пришло в норму, он во двор вошёл. Детишки выбежали встречать папку. А следом и жена. Он сгрёб в одну охапку всех и от земли без напряга оторвал. Все завизжали закричали. Он опустил детей, а жинку снова крепко всю к себе прижал, и так её поцеловал, что у обоих закружилась голова. И отпускать жену он не хотел, отнёс как будто бы невесту на руках он в дом. И там…
Весёлая ватага ребятни ввалилась вслед за ними, дверь резко распахнув, не дав родителям уединенья. Под дружных смех, были разбросаны подушки, одеяла и перины. А после, так же весело смеясь всё было убрано обратно. И ужинало семейство с аппетитом. А после ужина Могута ушёл на двор, ему же надо управляться… Вернулся… Детвора уже уснула…
Баяна, как обычно, хлопочет по хозяйству. Посуду перемыть, убрать, да пол помыть…
И так всё это для Могуты было мило, что аж в груди всё замерло и закололо, потом вдруг сердце быстро застучало, и сила, что была потеряна вернулась. В портках вдруг что-то за зудело, всколыхнулось… Жена такая близкая… родная … посуду мытую всё вытирает и как она привыкла расставляет…
Какая тут может быть посуда …
Могута подошёл к жене, обнял её так крепко, что та аж охнула и выронила всё из рук… И потонули они в сладком, долгом поцелуе… Он как невесту на руки её поднял, и на кровать отнёс…
– Вот так вот просто, раз и излечили мужика? – снова перебил рассказчика Лёхан. – Так только в сказках и бывает.
– Да чтоб тебя, – Илья вмешался, заругавшись. – Ты мал ещё, чтоб это понимать, Дубня конечно сказку нам тут сказывает уже пол ночи, а ты бы молча слушал, да на ус мотал, что в сказке ложь, а что и словом прозвучит полезным, хотя кому я это говорю. Ты ж столько дров ещё не наломал чтобы это всё понять сумел ты.
Лёхан надулся, схватил ветку сломал её, в костёр закинул и отвернулся.
– Ой други, спор ваш ни о чём, – вмешался Дубня допив отвар и наливая снова. – И что есть быль, а что намёк каждый для себя уже решает, и каждый из вас будет прав по-своему. И вижу, вы уже устали, пойдёмте уже спать… – он зевнул и демонстративно потянулся.
– Ээээээ, – возмутились одновременно Лёхан с Ильёй тут же забыв про спор. – А ну рассказывай, что дальше было…
А дальше была ночь. Она от лишних глаз укрыла всех. И то, что долго так ждалось теперь свершилось наконец. Два тела, единым целым став, в любовной неге потонули и не могли остановиться.
И только петухи, коварные создания, плевать хотели на любые чувства и желанья. Вскочив повыше кто куда, они, друг другу передавая эстафету, оповестили что новый день уж настаёт. А на дворах голодная скотина, услышав петушиный крик, хозяевам напомнила о том, что, растворившись в любой неге, они остались всё же на земле и надо им всем кушать и воды попить, а там уж и навоз, убрать, что с вечера да за ночь появился. Одним словом – скотина, что с неё возьмёшь…
– Ха-ха-ха, – раздался гогот у костра. – Ну Дубня ты мастак так складывать слова, – сказал, смеясь Илья. Ну с этими на всё теперь понятно. Могута излечился, и всё теперь у них наладится, а что же там у молодых. Ты подзабыл про них?
– Нет не забыл, терпения друзья мои.
– Ну не томи, – Лёхан вмешался. – Что там у невесты с женихом и свадьбой?
А дальше было вот что…
25
Сияну мы оставили, когда та из дворца бежала. Но как ты не старайся от себя не убежишь. И вот уже и бег замедлился, а позже перешла она на шаг и вскоре ей пришлось совсем остановиться. И тяжело дыша, она присела на обочине. А в голове слова Амины не смолкали. А тут вдруг слова бабки вспомнились, что муж у ней на свадьбе так напился и только ночь пришла он в спальню её уволок и там всю ночь с ней был и рот ей закрывал чтоб не кричала. А тут и мамкины слова, а следом и отца, свекрови, свёкра. И всё перемещалось, так что в голове аж загудело, в груди сдавило… Стало больно так, что девка взвыла… Но побоялась, что её услышат, закусив себе губу и закрывая рот руками лишь мычала, через раз дыша. И тут откуда-то из глубины вдруг вспомнились слова Амины – «Два любящих друг друга сердца бьются в унисон. И даже если что-то не получится, не страшно… Тут главное доверие, желанье говорить вместе с готовностью друг друга слышать.»
И словно утопающий цепляется за всё, что может, Сияна повторила за Аминой и продолжила: – «Так мы же с моим Стёпой как два голубка воркуем. Вот как увидимся, так наговорится прям не можем, и мы с ним даже без слов друг друга понимаем. И Амина права, не страшно если сразу не получится. Мой Стёпа всё прям понимает и всегда слушает меня. И он мне даже предлагал не страшно если в ночку первую у нас с ним ничего не будет. Он меня любит и, если надо подождёт. И успокоив так себя Сияна даже улыбнулась, встала и направилась домой.
А дома, суета, хозяйство… Маманьке надобно помочь… За этой вот рутинной думки как то подзабылись. Уборка, стирка, ужин уж готов. И всё семейство вместе за столом.
– Вот выйдешь замуж, – Ядвига вдруг вздохнула. – Когда так вместе посидим мы?
– Так не вздыхай мне тут, – вмешался Никодим. – Они до посевной побудут с нами, а там уж видно будет.
– Ох, – не смогла себя Ядвига снова удержать, но видя, как муж нахмурил брови, тут же осеклась.
– Степан сегодня приходил? – Сияна поспешила их отвлечь.
– Он у царя, науку говорят особую проходит. У них я слышал уже многие бывали, и ты вот тоже там была. Хоть расскажи, чему там учат?
– Ой батюшка, там так чудесно, и там такие девы ненашенские, прям настоящие принцессы. Красивые, как в детстве сказки нам рассказывали, про дев заморских распрекрасных. Меня там даже угостили чудными фруктами не нашими. И завтра мне снова велено явиться.
– Ну, если велено, то значит отвезу тебя.
– Ты как сегодня на пол пути меня подбросишь, а дальше я сама, а ты на поле поезжай, ну а потом домой, если закончишь рано, меня не жди, дорогу обратную уж я-то знаю.
– Ну хорошо, – со вздохом согласился Никодим с женой переглянувшись.
Настала ночь…
Уж в доме всё затихло. Сияне только не спалось. Казалось бы, уже всё в думках уложилось. И Стёпа милый и родной. Её он любит, и она уж извелася вся, не видя друга. И снова в голову полезли беспокойные мыслишки. И снова бабкины слова, потом Амина вспомнилась. И мама со своим: – «… потерпится да слюбится. Все бабы испокон веков проходят через это, и детей потом рожают и род людской не вымирает. Чего дурёхе ерундой страдать. Глотнёшь вина побольше, а на утро и не вспомнишь, а после будет уж неважно…
И так всё ночь гоняя думки Сияна встретила рассвет.
Едва проснулись петухи она вскочила и пошла на двор, в делах от думок убежать пытаясь. Управка, завтрак, быстрый сбор. И вот они уже в пути. Телега, поскрипывая ехала по колее неторопливо. Отец, сидит как будто не проснувшись, смурной, нахмурив брови. Поговорить бы с ним, но вот об чём? Сияна на отца украдкой взглянет и отвернётся, кутаясь в платок. Так пол дороги молча они и просидели. Подъехав к перекрёстку, они остановились.
– Может давай до замка довезу?
– Не нужно, тут недалеко, чего вам время зря терять?
– И то верно, – кивнул ей Никодим. Уж скоро холода, запасы сена нам нужны…
– Езжайте, я к вечеру сама вернуся, а может даже раньше.
– Ну хорошо, – снова кивнул отец. – Если раньше воротишься ты ко мне в поле приходи, вместе домой поедем.
Сияна кивнула, слезла с телеги и помахала в след отцу.
Дорожки все знакомые, родные идти по ним было легко. Вот уж и ворота замка впереди. Стражи услужливо ей створки распахнули…
И вот уже знакомые покои. Амина, на подушках удобно так расположилась. Рядом с ней поднос с кувшином, кубками и угощеньем.
– Привет подруга, проходи, – с улыбкой она Сияну поманила. – Садись, с дороги поди устала? Вот выпей…
– Меня отец на пол пути подвёз, устать я даже не успела, а это что? – принюхалась к тому, что было в кубке.
– Это нектар, – лукаво улыбнулась Амина и отпила из своего бокала. – Сегодня у нас с тобой урок особый, пей до конца, а я налью тебе ещё. Сегодня мы с тобой узнаем, что хочет женщина от тела своего.
Сияна послушно выпила, Амина снова наполнила её бокал.
– Теперь пей не спеша и слушай. У женщин, как ты знаешь, тело полно сюрпризов, есть не всегда приятные, а есть такие, что от наслажденья у тебя как будто крылья вырастают. Но чтоб понять, что хорошо, что плохо, должна ты своё тело изучить. И этим сейчас как раз мы и займёмся. Ты допивай остатки из бокала…
Сияна послушно выпила и отдала пустой бокал.
– Отлично, – Амина встала, подошла к Сияне присела рядом. – Снимай свой сарафан…
– Чего?! – опешила девица.
– Я дам тебе халат, снимай, для нашего урока уж слишком много тряпок на тебе.
Нектар, уже играл в девичье голове снимая сдерживающие путы контроля. Слова Амины как приказ, нельзя не подчиниться. И девица, стыдливо осматриваясь, сняла свой сарафан. – И это тоже, – жестом указали на исподнее.
Нектра уже взял полностью контроль над разумом девицы. И вот она уже обнажена, и кутается в пеньюар, пытаясь подушками прикрыться.
– Отлично, – улыбнулась Амина. – Теперь я завяжу тебе глаза…
– Зачем? – попытка слабо возразить, была проигнорирована, и тёмный платок вдруг скрыл от неё всё.
– Теперь начнём мы наш урок. Ложись...
Уже нет сил у девы возражать, шум в голове и всё как будто поплыло…
– У каждой женщины свои особенности, – звучал голос Амины где-то далеко и близко одновременно. – И чтоб узнать, что тело твоё хочет, должна ты своё тело изучить. Погладь себя руками…
– Чего?
– Сейчас не нужно задавать вопросов, просто делай, что я тебе велю…
И вот уже Сияну взяли за руку и провели по животу, так медленно, полив прохладным маслом ароматным. И вот уже её рука, ведомая, скользнула выше, по груди, по шее снова медленно на грудь и тут остановилась. Пальцы сжимали, мяли грудь, нашли сосок… погладили его, легонько сжали… Сияна невольно быстро задышала. А рука уже ведомая соскользнула на живот… и ниже… ниже… медленно спустилась к бёдрам и снова на живот. Затем нашла вторую грудь… а после и сосок… и снова масло, ароматное прохладное прям на сосок вдруг полилось… и тут же пальчики игриво его сжали, соскользнули, снова сжали. И вот уже рука вторая скользнула на живот и до груди поспешно добралась, нашла сосок… Сияна застонала, а руки, уже ведомые, спускались ниже… ниже… по бёдрам скользнули между ног, и замерли… но, снова кто-то руками управляя раздвинул ноги. Сияна снова застонала, а сердце так в груди забилось, что сил уж больше не было терпеть, и руки сами потянулись, скользя туда куда всегда всё было под запретом… Но это ж было там … а тут есть только руки, и то, что они делали сейчас, в момент затмило все табу и страхи… И выгибаясь, Сияна даже не заметила, как впилась в чьи-то губы, и вцепилась в чьи-то плечи. Крик был поцелуем приглушен, а руки … да кто их там теперь считает… тут главное продлить момент такого наслажденья которого Сияна даже в мечтах представить не могла… Не сразу она вспомнила себя и где находится… Дыханье долго в норму приходило…
– Ну вот ты теперь знаешь, как это бывает, – откуда-то издалека услышала она голос Амины. – И так будет всегда если ты, конечно, этого захочешь.
– Я словно побывала где-то в небесах, – охрипшим слегка голосом ответила Сияна.
– Ну так и есть, – ответила ей Амина. – Когда с любимым ты сливаешься в единоцелое ты словно открываешь врата в рай. Но тут важен один момент, всё что вы друг другу делаете должно обоим быть приятно. Для этого вам надо тела друг друга изучить. Не сразу, постепенно… Вот как сейчас ты своё тело руками трогала, так и любимого ты будешь изучать, и он тебя. В темноте, на ощупь, нащупали, потрогали, погладили, поцеловали и дальше тела друг друга на ощупь изучать. И даже если в первую вы ночь не станете близки, не страшно. Спешить вам некуда, у вас вся жизнь с ним впереди. Вам главное, чтоб обоим было хорошо и как сейчас тебе, чтоб было вам приятно. И не стыдись, любимому ты подскажи, руку его направь, иль губы…, и он пусть тоже не боится, подскажет, как сделать чтоб ему было тоже хорошо. И если вот сумете вы с ним договориться, то ночка первая, а после и другие все будут хороши, как тебе сейчас.
И слушая учителя, Сияна, уже забыла, что обнажена, она сняла платок с лица и позабыв про свои страхи лежала, распахнув свой пеньюар.
Они ещё немного выпили, а после долго говорили. И обсудили как бы всё и вроде ничего. – Свадьба для девушки большое дело, но это только первый шаг. И чтоб семейный быт не стал рутиною противною, супругам надобно уметь общаться не только на словах друг с другом, но и учиться тому как говорят у них тела. Кому-то нравиться не спешность, а кто-то хочет быстро или даже грубо, да боль тоже может быть приятной, – улыбнулась Амина, увидев удивление Сияны. – Вот выйдешь замуж, и если сумете вы с мужем обсуждать такие вот моменты, то будете вы счастливы всю жизнь.
– А вдруг Степан мой не захочет?
– Неправильный вопрос, – нахмурилась Амина.
– Почему?
– Потому что никаких вдруг у супругов не должно быть. Возник вопрос или желанье. Не сиди на месте, засоряя думками мозги, а смело к мужу ты иди. И все твои, а вдруг и, если, ты с ним возьми и обсуди. И он так же чтоб мог к тебе прийти, даже если тебе покажется его желанье, странным и не таким как вас учили старики. Плевать. На всё чему вас там учили иль кто у вас советы вам даёт. Есть только ты и он. Он хочет… так попробуйте, вдруг вам понравиться… и так же ты… Вот захотелось вдруг чего не думки в голове гоняй, скажи об этом мужу прямо. Вы вместе и только вам решать, как быть и как и где и сколько раз…
– Ты так рассказываешь, что мне прям щас вот замуж хочется за Стёпу. Вот прям бы побежала бы к нему.
– Так в чём же дело? – рассмеялась Амина. – Вставай, оденься, халатик я вам на свадьбу этот подарю, – она лукаво подмигнула ученице. – Беги к любимому. Играйте свадьбу поскорее, и ничего не бойся ты. А если что, ты сразу к мужу смело обращайся. Ну или к царю сюда беги, если совсем уж вдруг не сможешь с ним договориться.
Сияна больше не могла сидеть на месте. Она вскочила, оделась торопливо, и распрощавшись убежала.
Амина осталася одна. Не слышно к ней слуга вдруг подошёл, высокий чернокожий.
– Харошая девушка, – сказал он, улыбаясь, посмотрев на дверь.
– Ага, – кивнула Амина соглашаясь. – Если Степан не сможет, придётся тебе лишать её невинности, – она лукаво подмигнула.
– Будет приказ, значит лишим, метод давно уже испытан и проверен многократно. Девица останется довольна и будет благодарна… – улыбаясь ответил он Амине.
– О да, – хихикнули в ответ, игриво распахнув халат. – Твои же руки шаловливые успели и с Сияной поиграть и до меня добраться, воспользовался тем, что девушка не видит…
