Прорицатель назвал дату: три года. Если вспомнить, что демон подготовил все магические точки, собирает артефакты и прочее, у нас есть еще примерно год в запасе. Плюс минус.
— А сейчас… — Хемиш посмотрел на меня — главное защитить тебя. Демон терпит.
Невольно улыбнулась и сделала глубокий вздох. Опять я на первом месте у Хемиша, даже несмотря на то, что там врата в любой момент могут открыться. Он выбирал меня. И это еще как подкармливало мой эгоизм. Я стала для Хемиша центром мира и мне не хотелось разубеждать его в этом стремлении.
В один из дней монахи (предпочитаю их все-таки называть монахами, ведь чище и бескорыстнее людей я в своей жизни не встречала) сообщили, что в долине, в какой-то деревушке местного масштаба, будет проводиться праздник. Они туда каждый год ходят, вот и позвали нас.
Праздник! Для меня почти каждый день здесь был таковым, а еще и реально что-то интересное! Я была на седьмом небе от счастья!
Собрав побольше продуктов с собой в дорогу, мы двинулись процессией из белых силуэтов вниз по серпантину. В некоторых моментах спуска я видела наше шествие издалека и это впечатляло. Мы походили на небесных служителей, словно райские птички, неспешно спускающихся к людям.
До сих пор не понимаю, как без специальных средств (только обычный порошок), отбеливателя и кипячения одежда тут всегда была белоснежной, но так оно было всегда. Нам с Хемишем выдали по три комплекта на каждого, и несмотря на то, что мы носили их постоянно, стоило закинуть их в стиральную машинку (да тут и электричество было), как вытаскиваешь из барабана как будто новую одежду.
Шли мы долго, но благодаря тренировкам с Хемишем каждый день, для нас это было плевое дело. Однажды мы спускались с другой стороны и набрели на поле ромашек. Поскольку был примерно февраль, я была в полном шоке от увиденного, поэтому и бросилась с воплями «ромашки!» в цветы. Хемиш долго смеялся и умилялся мне, и с тех пор стал звать меня Ромашкой.
Я в долгу не осталась и звала его Василек. С тех пор мы иногда шутливо подкалывали друг друга, называя друг друга цветочками, после чего начинали хохотать до потери пульса. Хемиш был идеальным отцом, которого можно было пожелать.
— Смотри, Ромашка, вот это местные аборигены, — дергал меня за рукав Хемиш, указывая на небольшое поселение.
Я только улыбалась в ответ и разглядывала представшее нашему взору зрелище. Вообще, когда мне сказали «деревенька» я рассчитывала увидеть три дома, две улицы. А деревенька оказалась очень даже добротной. Улиц шесть, дома достаточно массивные, явно не хибара на одного человека, который ночью держит стену.
А в центре поселения располагалась площадь. Сейчас она была украшена разноцветными гирляндами и плакатами, и когда я заметила по приближению множество признаков современного мира, я покосилась на Хемиша, который к этому моменту уже злорадно хихикал.
— Какие аборигенистые аборигены, Василек, — хихикала и я.
Чуть позже, когда мы расположились на заранее заготовленных для нас скамейках, словно в театре, Хемиш наклонился ко мне и рассказал правду.
— Многие стремятся попасть в Храм Света, но не каждому туда дозволено отправиться Мы добрались до места легко только потому, что Храм пустил нас. Если же тебе туда нельзя, ты не сможешь даже к лестнице приблизиться.
Не соглашусь, что было прям легко, но я уже более или менее понимала, как здесь все устроено и решила, что весь проделанный путь своего рода тоже испытание, и даже в какой-то степени очищение. Мы сбросили напряжение, копившееся в нас годами, пока добирались. Первичный барьер был преодолен.
Но было удивительно узнать, что все эти люди вокруг нас только лишь мечтают попасть наверх, но до Храма им пока не добраться. Почему? По какому принципу Храм отбирал своих обитателей? Не скажу, что все монахи казались безгрешными, наоборот, если бегло глянуть на некоторых из них — ну прям маньяк-рецидивист, не меньше.
Однако же они были допущены до Храма, что-то Свет в них разглядел, что-то позволяло им подняться наверх и начать свой долгий и непростой путь к очищению. Что же до жителей деревеньки — не скажу, что они чем-то разительно отличались от монахов, но — внешность бывает обманчивой.
Я не прогадала, люди, жившие в деревне, первым делом устроили театральное представление. Оно было необычным за счет колдунов, которые демонстрировали свою магию, да и плюс показывали они какие-то сюрреалистичные странности, которые я не понимала.
Но если среди монахов Храма я чувствовала себя спокойно и в безопасности, то эти люди вызывали во мне иные вибрации. Нет, никто не был настроен враждебно или что-то в этом роде, но когда я встречалась взглядами с этими людьми, я видела в их глазах следы пороков. Это больше всего похоже на чистую белую комнату, в которой кто-то очень грязный прошелся и оставил кучу следов. Нечто неидеальное, что требовало очищения. Странно, что именно я теперь почти эксперт.
— Свет очищает разум, он влияет на все аспекты твоего мира, — спокойно пояснял мне все это Хемиш. — Но чище тебя делает и близость к Храму. Когда мы вернемся домой, эти инстинкты притупятся и вернутся в норму. С тобой останется только твоя привычная интуиция.
Я смотрела на этих мужчин и парней, совсем мальчиков и уже старцев и не могла взять в толк только одно.
— Они так стараются, но почему им нельзя в Храм?
— Каждый несет в себе груз ответственности за свои злодеяния, — отвечал мне Хемиш. Казалось, будто у него есть ответы на все вопросы. Он стал для меня Наставником во всех смыслах. — Мало намерения с ними справиться. Нужно быть готовым к действию, нужно быть готовым зайти в озеро.
— То есть, получается, я могла туда не заходить?
Хемиш улыбнулся.
— Но ты не разделяла это на выбор и возможности, ты просто сделала то, что требовалось, — напомнил он.
Это правда. Хоть задымление моей кожи и напугало меня, я все равно зашла дальше. Я знала, что нельзя останавливаться, нужно двигаться вперед. Даже когда символ на моем животе начал жечь, я просто вышла из воды, сходила к Хемишу за помощью и вернулась обратно.
Этот ритуал я проходила еще четырежды, примерно раз в месяц. И каждый раз я делала это спокойно, без сомнений. Правда, в последние разы я уже вообще почти не чувствовала никаких изменений, казалось тьма вымылась из меня полностью. Возможно, поэтому больше мы и не повторяли.
— Быть готовым к изменениям и принять их это разные вещи, — сделала вывод я.
— Именно, Ромашка, — хмыкнул Хемиш.
После представления был устроен пир, на котором сразу контрастировали мы, жители Храма, и местные. Было много всяких вкусностей, но жители деревеньки буквально пожирали все дары, принесенные с грядок близ Храма. Меня это даже поразило, настолько жадно они все это поглощали.
— Это их пороки, — заметил Хемиш, — к тому же любая еда из Храма считается священной, если съешь достаточно, можно очиститься быстрее.
— Что? Пронесет?
Хемиш прыснул.
— Что-то в этом роде. Были случаи, когда, после того как потенциальный служитель съедал достаточно этой пищи, Храм пускал некоторых жителей в свою обитель. Всем хочется попасть туда.
— Что они получат там?
— Надежду на искупление. Очищение. Многие грехи как проклятие, непомерно тяжело выносить то, что принять не в силах.
— Но ведь в этом и парадокс, — я улыбнулась, — если ты не можешь вынести своих грехов, то не сможешь вынести и избавление от них.
Хемиш улыбнулся мне и пару секунд смотрел на меня с гордостью.
— Какая же ты у меня умничка, Ромашка, — похвалил он.
— Кто учитель-то, Василек, — легонько толкнула его плечом я.
Хемиш загордился, его щеки порозовели, по крайней мере та часть, которая не заросла густой бородой, в общем — я смогла вогнать его в краску, ура мне. Хемиш всегда казался мне тем, кто знает все ответы на вопросы и уж точно может предвидеть в этой жизни все. И всего лишь комплимент заставил меня почувствовать себя гораздо увереннее. Счастье кроется в малых вещах.
Праздник продолжался. День медленно сменила ночь, мы гуляли под светом звезд и яркой луны, отовсюду звучала странная незнакомая музыка, которая, очевидно, создавалась из подручных материалов и инструментов, мирные, приглушенные разговоры, чей-то искренний смех, все казалось таким спокойным…
Ровно до тех пор, пока кто-то не закричал. Это явно был мальчик, голос был высоким и пронзительным, а поскольку девушек здесь кроме меня нет, вывод сделать было не трудно. Все тут же замолчали, как один, напряглись, устремили свои взоры в ту сторону. Мальчонка, которому от силы было лет десять, что удивляло, ведь в таком возрасте что он вообще здесь делает, спотыкаясь выскочил из соседней улицы и в ужасе бросился к нам. Его бежевые одежды были разорваны и окроплены кровью.
Праздник закончился.
Вокруг сразу же воцарилась паника. Жители деревни в срочном порядке начали разбегаться в разные стороны, прятаться и скрываться, тем самым доказывая, насколько далеко они от Света. Это было даже забавно, ведь еще несколько минут назад они были готовы все отдать, лишь бы заслужить место в Храме. А вот как раз монахи из Храма выступили вперед и решительно направились навстречу опасности.
— Держись ближе ко мне, — скомандовал Хемиш и закрыл меня собой.
В его голосе я услышала тревогу и беспокойство, но в одно и тоже время твердость намерений. Он был готов меня защищать и это было безумно приятно. Да, мы с Хемишем долго жили вместе, но кроме ситуации с Аароном никогда не возникало обстоятельств, когда его самоотверженность была столь яркой. Несмотря на явную угрозу я чувствовала себя в безопасности.
Тем временем, сама угроза не заставила себя ждать, явив себя почти сразу же. Первые монахи выступили вперед, а им наперекор выпрыгнули сразу трое демонов. Что?! Что они здесь делают?!
Схватка разразилась не шуточная, но монахи внезапно стали демонстрировать такое владение магией и заклинаниями, что мне на секундочку даже за демонов страшно стало. Но те тоже не растерялись, давай рубить направо и налево, выпускать залпы оскверненной магии.
Я волновалась. И из-за самого появления демонов, и из-за… Аарона. Кто обвинит меня в том, что при первой же возможности я сразу же подумала о нем? Да, это невозможно, зачем ему сюда приходить, нафиг я ему вообще нужна, ну и еще миллион пунктов рациональности.
Но это был Аарон, а я была не объективна в его отношении, поэтому взглядом вылавливала каждое лицо демона, каждую фигуру, пытаясь узнать знакомое…
Все происходило слишком быстро. Вот ты наблюдаешь за схваткой, а вот уже из-за моей спины выскакивают еще четверо. Хемиш тут же отодвинул меня, принялся раскидываться заклинаниями. Ох как профессионально он это делал, мурашки побежали по коже от всей этой магии.
Но я же не могла стоять и просто смотреть. У меня же куча всяких плюшек, защит и прочее. Поэтому я собралась, вспомнила, как меня зовут (не удивительно, что с этими нападениями я об этом позабыла), и создала заклинание разрыва конечностей.
А) заклинание удалось, что меня несказанно обрадовало. Б) когда оно ударило в демона, из его руки, которую, собственно, и разорвало, брызнула кровь. И вот в этот самый миг я испугалась. Я не причиняла раньше никому такую боль, я была к ней не готова, поэтому вместо нормальной реакции, я замерла в ступоре и в ужасе даже хотела броситься помочь демону.
Благо, Хемиш как знал, вовремя остановил меня и начал отступать, продолжая закидывать заклятиями наших врагов.
Я не поняла, что произошло, просто со спины что-то навалилось на меня тяжким грузом, а потом нечто острое разорвало мне кожу. Вскрикнув, я случайно создала еще одно заклятие разрыва конечностей и расправилась с демоном Хемиша.
— МИРА! — Взревел мой покровитель и озверел, бросившись на того, кто напал на меня со спины.
Я чувствовала, как теплая кровь стекает по моей спине, мгновенно пропитывая собой всю одежду, но пока не ощущала дичайшей боли и желания свалиться в обморок. Может и хорошо, что это случилось со спины, так я хоть рану не вижу.
Хемиш. Да и остальные. Я могла творить хоть и слабые заклинания, но я все же могла их создавать. Демонов много, они опасны, я не могу просто так упасть и валяться. Осторожно поднялась, огляделась, выстрелила тем же заклинанием в парочку демонов. Те уже поняли, что надо отклоняться, поэтому попасть не удалось.
Но зато когда Хемиш оторвал голову демону, который ранил меня, он просто смел моих случайно выбранных противников с пути, словно дорожную пыль. Затем он бросился ко мне. В глазах — ужас, страх меня потерять, его трясет, но, кажется, он сам не пострадал.
— Мира! — Вцепился в меня он.
— Все хорошо! — Заверяю я на удивление уверенно. — Враги еще остались, а у меня браслет!
Я о нем бы не вспомнила, но рана действительно стала затягиваться. Сначала остановилась кровь, а сейчас я уже не чувствовала боли. Хемиш как знал. И пока мы отбивались от очередных атак, я не могла не думать вот о чем: Хемиш же поставил мне защиту. Получается, если демон все равно до меня достал, значит если бы ее совсем не было, меня бы разорвало на куски?
Я не понимала насколько опасны демоны до сегодняшнего дня. Конечно! Куда мне? Я же влюбилась в одного из них, он меня очаровал, совратил, да о какой опасности идет речь, кроме разбитого сердца? Но сейчас, видя как все больше белых одежд окропляются кровью, я приходила в ужас от тех злодеяний, которые они вытворяют.
Групка из пяти монахов собралась в центре площади на сцене, мы все как-то не сговариваясь принялись их окружать, тем самым не подпуская демонов ближе. Монахи уселись в круг в позу лотоса по тому же принципу, как с озером — спиной к центру, лицами наружу. А затем они начали читать мантры.
Состояние транса тут же накатило, но вопреки ожиданиям, что меня сейчас конкретно расслабит, заклинания, которые я отправляла в демонов, стали бить сильнее и точнее, а наши противники замедляться.
Еще несколько минут чтений, наших атак и демонов совсем уж разморило. Один из них начал задыхаться, еще один упал на землю, кто-то закричал, в общем их так не слабо перекорежило.
Монахи стали подходить к ним поближе и выстреливать какими-то незнакомыми мне заклинаниями, которых походили на вспышки света. Выстреливая в демонов, они словно выжигали их сущности, превращая в бесформенные и бесцветные мешки с костями, которыми они быстро наводнили деревеньку.
Когда все наконец-то стихло и прошло, Хемиш немедленно развернул меня к себе спиной и принялся изучать рану. Как я ему и сказала, она уже затянулась, оставался небольшой след, но и он вскоре заживет.
Испытав неподдельное облегчение, Хемиш крепко обнял меня, уткнувшись в ухо и сопел так пару минут. Я хоть и глохла, но ничего не говорила, раз ему так спокойнее, пусть пыхтит.
Повыходили жители деревни, принялись ходить по улицам и разглядывать тела демонов, никто ничего не говорил, но внезапно один из них как будто случайно натолкнулся на монаха, словно он тут появился из ниоткуда и испугался.
Все испытывали смешанный спектр чувств, но этот мужик с недобрым взглядом вызывал интерес. С одной стороны — подумаешь? Но как-то он уж слишком побаивался монахов, даже больше, чем демонов.
— А сейчас… — Хемиш посмотрел на меня — главное защитить тебя. Демон терпит.
Невольно улыбнулась и сделала глубокий вздох. Опять я на первом месте у Хемиша, даже несмотря на то, что там врата в любой момент могут открыться. Он выбирал меня. И это еще как подкармливало мой эгоизм. Я стала для Хемиша центром мира и мне не хотелось разубеждать его в этом стремлении.
В один из дней монахи (предпочитаю их все-таки называть монахами, ведь чище и бескорыстнее людей я в своей жизни не встречала) сообщили, что в долине, в какой-то деревушке местного масштаба, будет проводиться праздник. Они туда каждый год ходят, вот и позвали нас.
Праздник! Для меня почти каждый день здесь был таковым, а еще и реально что-то интересное! Я была на седьмом небе от счастья!
Собрав побольше продуктов с собой в дорогу, мы двинулись процессией из белых силуэтов вниз по серпантину. В некоторых моментах спуска я видела наше шествие издалека и это впечатляло. Мы походили на небесных служителей, словно райские птички, неспешно спускающихся к людям.
До сих пор не понимаю, как без специальных средств (только обычный порошок), отбеливателя и кипячения одежда тут всегда была белоснежной, но так оно было всегда. Нам с Хемишем выдали по три комплекта на каждого, и несмотря на то, что мы носили их постоянно, стоило закинуть их в стиральную машинку (да тут и электричество было), как вытаскиваешь из барабана как будто новую одежду.
Шли мы долго, но благодаря тренировкам с Хемишем каждый день, для нас это было плевое дело. Однажды мы спускались с другой стороны и набрели на поле ромашек. Поскольку был примерно февраль, я была в полном шоке от увиденного, поэтому и бросилась с воплями «ромашки!» в цветы. Хемиш долго смеялся и умилялся мне, и с тех пор стал звать меня Ромашкой.
Я в долгу не осталась и звала его Василек. С тех пор мы иногда шутливо подкалывали друг друга, называя друг друга цветочками, после чего начинали хохотать до потери пульса. Хемиш был идеальным отцом, которого можно было пожелать.
— Смотри, Ромашка, вот это местные аборигены, — дергал меня за рукав Хемиш, указывая на небольшое поселение.
Я только улыбалась в ответ и разглядывала представшее нашему взору зрелище. Вообще, когда мне сказали «деревенька» я рассчитывала увидеть три дома, две улицы. А деревенька оказалась очень даже добротной. Улиц шесть, дома достаточно массивные, явно не хибара на одного человека, который ночью держит стену.
А в центре поселения располагалась площадь. Сейчас она была украшена разноцветными гирляндами и плакатами, и когда я заметила по приближению множество признаков современного мира, я покосилась на Хемиша, который к этому моменту уже злорадно хихикал.
— Какие аборигенистые аборигены, Василек, — хихикала и я.
Чуть позже, когда мы расположились на заранее заготовленных для нас скамейках, словно в театре, Хемиш наклонился ко мне и рассказал правду.
— Многие стремятся попасть в Храм Света, но не каждому туда дозволено отправиться Мы добрались до места легко только потому, что Храм пустил нас. Если же тебе туда нельзя, ты не сможешь даже к лестнице приблизиться.
Не соглашусь, что было прям легко, но я уже более или менее понимала, как здесь все устроено и решила, что весь проделанный путь своего рода тоже испытание, и даже в какой-то степени очищение. Мы сбросили напряжение, копившееся в нас годами, пока добирались. Первичный барьер был преодолен.
Но было удивительно узнать, что все эти люди вокруг нас только лишь мечтают попасть наверх, но до Храма им пока не добраться. Почему? По какому принципу Храм отбирал своих обитателей? Не скажу, что все монахи казались безгрешными, наоборот, если бегло глянуть на некоторых из них — ну прям маньяк-рецидивист, не меньше.
Однако же они были допущены до Храма, что-то Свет в них разглядел, что-то позволяло им подняться наверх и начать свой долгий и непростой путь к очищению. Что же до жителей деревеньки — не скажу, что они чем-то разительно отличались от монахов, но — внешность бывает обманчивой.
Я не прогадала, люди, жившие в деревне, первым делом устроили театральное представление. Оно было необычным за счет колдунов, которые демонстрировали свою магию, да и плюс показывали они какие-то сюрреалистичные странности, которые я не понимала.
Но если среди монахов Храма я чувствовала себя спокойно и в безопасности, то эти люди вызывали во мне иные вибрации. Нет, никто не был настроен враждебно или что-то в этом роде, но когда я встречалась взглядами с этими людьми, я видела в их глазах следы пороков. Это больше всего похоже на чистую белую комнату, в которой кто-то очень грязный прошелся и оставил кучу следов. Нечто неидеальное, что требовало очищения. Странно, что именно я теперь почти эксперт.
— Свет очищает разум, он влияет на все аспекты твоего мира, — спокойно пояснял мне все это Хемиш. — Но чище тебя делает и близость к Храму. Когда мы вернемся домой, эти инстинкты притупятся и вернутся в норму. С тобой останется только твоя привычная интуиция.
Я смотрела на этих мужчин и парней, совсем мальчиков и уже старцев и не могла взять в толк только одно.
— Они так стараются, но почему им нельзя в Храм?
— Каждый несет в себе груз ответственности за свои злодеяния, — отвечал мне Хемиш. Казалось, будто у него есть ответы на все вопросы. Он стал для меня Наставником во всех смыслах. — Мало намерения с ними справиться. Нужно быть готовым к действию, нужно быть готовым зайти в озеро.
— То есть, получается, я могла туда не заходить?
Хемиш улыбнулся.
— Но ты не разделяла это на выбор и возможности, ты просто сделала то, что требовалось, — напомнил он.
Это правда. Хоть задымление моей кожи и напугало меня, я все равно зашла дальше. Я знала, что нельзя останавливаться, нужно двигаться вперед. Даже когда символ на моем животе начал жечь, я просто вышла из воды, сходила к Хемишу за помощью и вернулась обратно.
Этот ритуал я проходила еще четырежды, примерно раз в месяц. И каждый раз я делала это спокойно, без сомнений. Правда, в последние разы я уже вообще почти не чувствовала никаких изменений, казалось тьма вымылась из меня полностью. Возможно, поэтому больше мы и не повторяли.
— Быть готовым к изменениям и принять их это разные вещи, — сделала вывод я.
— Именно, Ромашка, — хмыкнул Хемиш.
После представления был устроен пир, на котором сразу контрастировали мы, жители Храма, и местные. Было много всяких вкусностей, но жители деревеньки буквально пожирали все дары, принесенные с грядок близ Храма. Меня это даже поразило, настолько жадно они все это поглощали.
— Это их пороки, — заметил Хемиш, — к тому же любая еда из Храма считается священной, если съешь достаточно, можно очиститься быстрее.
— Что? Пронесет?
Хемиш прыснул.
— Что-то в этом роде. Были случаи, когда, после того как потенциальный служитель съедал достаточно этой пищи, Храм пускал некоторых жителей в свою обитель. Всем хочется попасть туда.
— Что они получат там?
— Надежду на искупление. Очищение. Многие грехи как проклятие, непомерно тяжело выносить то, что принять не в силах.
— Но ведь в этом и парадокс, — я улыбнулась, — если ты не можешь вынести своих грехов, то не сможешь вынести и избавление от них.
Хемиш улыбнулся мне и пару секунд смотрел на меня с гордостью.
— Какая же ты у меня умничка, Ромашка, — похвалил он.
— Кто учитель-то, Василек, — легонько толкнула его плечом я.
Хемиш загордился, его щеки порозовели, по крайней мере та часть, которая не заросла густой бородой, в общем — я смогла вогнать его в краску, ура мне. Хемиш всегда казался мне тем, кто знает все ответы на вопросы и уж точно может предвидеть в этой жизни все. И всего лишь комплимент заставил меня почувствовать себя гораздо увереннее. Счастье кроется в малых вещах.
Праздник продолжался. День медленно сменила ночь, мы гуляли под светом звезд и яркой луны, отовсюду звучала странная незнакомая музыка, которая, очевидно, создавалась из подручных материалов и инструментов, мирные, приглушенные разговоры, чей-то искренний смех, все казалось таким спокойным…
Ровно до тех пор, пока кто-то не закричал. Это явно был мальчик, голос был высоким и пронзительным, а поскольку девушек здесь кроме меня нет, вывод сделать было не трудно. Все тут же замолчали, как один, напряглись, устремили свои взоры в ту сторону. Мальчонка, которому от силы было лет десять, что удивляло, ведь в таком возрасте что он вообще здесь делает, спотыкаясь выскочил из соседней улицы и в ужасе бросился к нам. Его бежевые одежды были разорваны и окроплены кровью.
Праздник закончился.
Глава 3.
Вокруг сразу же воцарилась паника. Жители деревни в срочном порядке начали разбегаться в разные стороны, прятаться и скрываться, тем самым доказывая, насколько далеко они от Света. Это было даже забавно, ведь еще несколько минут назад они были готовы все отдать, лишь бы заслужить место в Храме. А вот как раз монахи из Храма выступили вперед и решительно направились навстречу опасности.
— Держись ближе ко мне, — скомандовал Хемиш и закрыл меня собой.
В его голосе я услышала тревогу и беспокойство, но в одно и тоже время твердость намерений. Он был готов меня защищать и это было безумно приятно. Да, мы с Хемишем долго жили вместе, но кроме ситуации с Аароном никогда не возникало обстоятельств, когда его самоотверженность была столь яркой. Несмотря на явную угрозу я чувствовала себя в безопасности.
Тем временем, сама угроза не заставила себя ждать, явив себя почти сразу же. Первые монахи выступили вперед, а им наперекор выпрыгнули сразу трое демонов. Что?! Что они здесь делают?!
Схватка разразилась не шуточная, но монахи внезапно стали демонстрировать такое владение магией и заклинаниями, что мне на секундочку даже за демонов страшно стало. Но те тоже не растерялись, давай рубить направо и налево, выпускать залпы оскверненной магии.
Я волновалась. И из-за самого появления демонов, и из-за… Аарона. Кто обвинит меня в том, что при первой же возможности я сразу же подумала о нем? Да, это невозможно, зачем ему сюда приходить, нафиг я ему вообще нужна, ну и еще миллион пунктов рациональности.
Но это был Аарон, а я была не объективна в его отношении, поэтому взглядом вылавливала каждое лицо демона, каждую фигуру, пытаясь узнать знакомое…
Все происходило слишком быстро. Вот ты наблюдаешь за схваткой, а вот уже из-за моей спины выскакивают еще четверо. Хемиш тут же отодвинул меня, принялся раскидываться заклинаниями. Ох как профессионально он это делал, мурашки побежали по коже от всей этой магии.
Но я же не могла стоять и просто смотреть. У меня же куча всяких плюшек, защит и прочее. Поэтому я собралась, вспомнила, как меня зовут (не удивительно, что с этими нападениями я об этом позабыла), и создала заклинание разрыва конечностей.
А) заклинание удалось, что меня несказанно обрадовало. Б) когда оно ударило в демона, из его руки, которую, собственно, и разорвало, брызнула кровь. И вот в этот самый миг я испугалась. Я не причиняла раньше никому такую боль, я была к ней не готова, поэтому вместо нормальной реакции, я замерла в ступоре и в ужасе даже хотела броситься помочь демону.
Благо, Хемиш как знал, вовремя остановил меня и начал отступать, продолжая закидывать заклятиями наших врагов.
Я не поняла, что произошло, просто со спины что-то навалилось на меня тяжким грузом, а потом нечто острое разорвало мне кожу. Вскрикнув, я случайно создала еще одно заклятие разрыва конечностей и расправилась с демоном Хемиша.
— МИРА! — Взревел мой покровитель и озверел, бросившись на того, кто напал на меня со спины.
Я чувствовала, как теплая кровь стекает по моей спине, мгновенно пропитывая собой всю одежду, но пока не ощущала дичайшей боли и желания свалиться в обморок. Может и хорошо, что это случилось со спины, так я хоть рану не вижу.
Хемиш. Да и остальные. Я могла творить хоть и слабые заклинания, но я все же могла их создавать. Демонов много, они опасны, я не могу просто так упасть и валяться. Осторожно поднялась, огляделась, выстрелила тем же заклинанием в парочку демонов. Те уже поняли, что надо отклоняться, поэтому попасть не удалось.
Но зато когда Хемиш оторвал голову демону, который ранил меня, он просто смел моих случайно выбранных противников с пути, словно дорожную пыль. Затем он бросился ко мне. В глазах — ужас, страх меня потерять, его трясет, но, кажется, он сам не пострадал.
— Мира! — Вцепился в меня он.
— Все хорошо! — Заверяю я на удивление уверенно. — Враги еще остались, а у меня браслет!
Я о нем бы не вспомнила, но рана действительно стала затягиваться. Сначала остановилась кровь, а сейчас я уже не чувствовала боли. Хемиш как знал. И пока мы отбивались от очередных атак, я не могла не думать вот о чем: Хемиш же поставил мне защиту. Получается, если демон все равно до меня достал, значит если бы ее совсем не было, меня бы разорвало на куски?
Я не понимала насколько опасны демоны до сегодняшнего дня. Конечно! Куда мне? Я же влюбилась в одного из них, он меня очаровал, совратил, да о какой опасности идет речь, кроме разбитого сердца? Но сейчас, видя как все больше белых одежд окропляются кровью, я приходила в ужас от тех злодеяний, которые они вытворяют.
Групка из пяти монахов собралась в центре площади на сцене, мы все как-то не сговариваясь принялись их окружать, тем самым не подпуская демонов ближе. Монахи уселись в круг в позу лотоса по тому же принципу, как с озером — спиной к центру, лицами наружу. А затем они начали читать мантры.
Состояние транса тут же накатило, но вопреки ожиданиям, что меня сейчас конкретно расслабит, заклинания, которые я отправляла в демонов, стали бить сильнее и точнее, а наши противники замедляться.
Еще несколько минут чтений, наших атак и демонов совсем уж разморило. Один из них начал задыхаться, еще один упал на землю, кто-то закричал, в общем их так не слабо перекорежило.
Монахи стали подходить к ним поближе и выстреливать какими-то незнакомыми мне заклинаниями, которых походили на вспышки света. Выстреливая в демонов, они словно выжигали их сущности, превращая в бесформенные и бесцветные мешки с костями, которыми они быстро наводнили деревеньку.
Когда все наконец-то стихло и прошло, Хемиш немедленно развернул меня к себе спиной и принялся изучать рану. Как я ему и сказала, она уже затянулась, оставался небольшой след, но и он вскоре заживет.
Испытав неподдельное облегчение, Хемиш крепко обнял меня, уткнувшись в ухо и сопел так пару минут. Я хоть и глохла, но ничего не говорила, раз ему так спокойнее, пусть пыхтит.
Повыходили жители деревни, принялись ходить по улицам и разглядывать тела демонов, никто ничего не говорил, но внезапно один из них как будто случайно натолкнулся на монаха, словно он тут появился из ниоткуда и испугался.
Все испытывали смешанный спектр чувств, но этот мужик с недобрым взглядом вызывал интерес. С одной стороны — подумаешь? Но как-то он уж слишком побаивался монахов, даже больше, чем демонов.
