Я так и лежу с задранной юбкой, раздвинутыми ногами и смотрю на него. Без чувств, без сил, без смысла к существованию.
Только потому что он отошел от меня, а дыхание заставило покачнуться, я чуть сползла и все-таки пошевелилась. Неуклюже грохнувшись на пол, я в диком треморе попыталась одернуть юбку и подняться на ноги. Пришлось избавиться от туфлей, чтобы я хотя бы смогла встать.
Голова гудела, ноги не слушались, я шаталась из стороны в сторону, любая мебель служила преградой и препятствием. Как я добралась до двери я не знаю, но та распахнулась, и я вывалилась наружу, падая на пол без сил.
Спасена.
Уничтожена.
Ко мне тут же кинулась Лора. Подскочила ко мне, словно пуля. Перекошена, то ли удивлена, то ли испугана. Какая к черту разница?
— Ты в порядке? — Быстро спросила она.
Мне хотелось реветь в голос, просить защиты и убежища. Но как только я взглянула на девицу, я вспомнила, что именно она это устроила. Злость взяла верх и я, сделав над собой усилие, едва заметно кивнула.
Лора выглядела растерянной и неуверенной, казалось будто она не играет. Но я ведь не знаю этого наверняка. Поэтому…
Как именно я поднялась на ноги, как именно дошла до выхода, где именно потерялась Лора, я не знаю. Но только когда я уже сидела в такси, я позволила себе немного расслабиться. Слезы текли по моим щекам от чувства унижения, от слабости, которой я сама от себя не ожидала, руки дрожали. Ничего, я ничего не смогла даже с его ограничениями.
Просто… провал.
Но больше всего меня никак не отпускало это пульсирующее ощущение от него в местах, где он ко мне прикасался…
Желание, возбуждение, похоть.
Глава 3
Тело пылало. Всю ночь я спала рвано, больно, через страх и боль. Унижение. Просыпалась, снова переживала тот самый момент, а потом снова проваливалась в жгучие сны. Его присутствие, его власть надо мной, свобода перемещения, даже в его ограничениях — все это разбивало на тысячи осколков мое представление о мире.
С Хемишем я находилась в таких комфортных условиях, что даже помыслить не могла, как меня способны растоптать.
Просто смешать с грязью…
Я ненавидела его. Лору. Себя. Все на свете. Но не потому что он меня унизил, не потому что я забыла все, чему обучал меня Хемиш, выкинув нафиг четыре года упорного труда и тренировок. Я ненавидела за колотящееся сердце, за непонимание, как можно вторгаться столь свободно, как можно забывать о границах, вытеснять их, словно их никогда не было, за боль, страх и слезы, за учащенное дыхание, за пульсацию у себя между ног…
Предательство. Какое беспощадное и отвратительное чувство. Я предавала саму себя и это… невыносимо.
Почему?
Хотела ли я все исправить? Хотела ли я вернуться и показать, что хоть чего-то стою? Да. Но в одно и тоже время я хотела вернуться… к нему. Не поэтому. Из-за его голоса, из-за его ухмылки, его черных, дьявольских глаз…
Черт возьми, это же бред! Меня смаривало сладостной судорогой только лишь от его жаркого прикосновения, как он завладел мной в мгновение, подчинил, прижался…
Все мое нутро переворачивалось. И когда я закрывала глаза, когда проваливалась, словно в пропасть, я слышала его хищную улыбку, чувствовала в беспроглядной темноте его властный взгляд, двигалась навстречу его желанию…
А потом снова наступало вырывание из сна. Жесткое, болезненное, отвратительное, словно выход из комы. Пробуждением это назвать нельзя. А перед глазами, словно вспышки от солнца — его бесподобное лицо…
Ближе к трем утра я перестала пытаться. Просто лежала и пялилась в стену. За все свои восемнадцать лет в моей жизни не было столь яркого потрясения, какое я пережила вчера. Настолько остро, настолько жестко… опустощающе. Это было сложно передать, описать, или хотя бы попытаться постичь. Просто возбуждение, вожделение, страх и желание. Как можно хотеть его так сильно? Как можно хотеть туда вернуться?
Это был водоворот, воронка, затягивающая в себя беспощадностью, не оставляющая шансов или выбора. Только факт обладания, полного подчинения, принятия его…
Как он проник так глубоко? Как поселился во мне так прочно? Один слабый разговор с моей стороны, его не очень-то серьезные старания — насколько он больше меня, насколько сильнее. И все это… привлекало…
До пяти утра я лежала и обдумывала, каким образом я буду объясняться с Хемишем по поводу своей практики. Что я скажу ему? Как объясню, что вместо совместного ужина с другими менталистами я добровольно отправилась в лапы к сильному демону? Как позволила себе приблизиться, посмела к нему прикоснуться, погрузиться в его сознание?
Опасность окружала воспоминание о нем каждый раз, когда я в него погружалась. Память не подсказывала ответов, это делали эмоции прикосновений. Его пальцы на моих запястьях, его мощный торс, уверенное движение, очевидное обладание, мое полное поражение…
И как вообще это можно объяснить?
Думаю, и Лора об этом думала, потому что на телефон, который я вчера каким-то образом выключила, от нее пришло несколько десятков сообщений. Все, что было не связано с демоном было напрочь забыто. Я забыла лица, этажи, голоса, пренебрежение Лоры. Все мое вчера занял он…
Похоже, я все-таки добилась своего. Хотела пострадать — пострадала. Лора была готова на стенку лезть, чтобы только предложить мне все на свете. Писала и писала, как будто решила, что этого будет достаточно. Ничего теперь не будет достаточно.
Никогда не будет достаточно.
Мне ничего не хотелось, особенно вести с ней диалог, рассказывать, как я себя чувствую, или как не спала этой ночью, поэтому я предпочла отмалчиваться, а эта дура зачем-то приперлась ко мне домой под вечер.
Поскольку за полчаса до ее появления я заказала пиццу, я думала это доставка. Каково же было мое удивление, когда за дверью стояла эта мерзкая лохудра и во все свои глаза с накладными ресницами пялилась на меня.
— Привет, Мира, — выдавливая слова, словно из тюбика с заканчивающейся зубной пастой, слабо улыбнулась мне Лора, не зная, как ей вообще реагировать и со мной себя вести.
— Чего тебе? — Огрызнулась я без стеснения.
После того, что я пережила — пусть будет благодарна, что я ей не с ноги в челюсть заехала. И да, я на такое была не способна, но желание осуществить задуманное было огромным. Я по-прежнему была к ней равнодушна, ничто не затмевало демона. Наверное, поэтому я совершенно не боялась, что Лора может что-то ответить.
— Слушай, — она сиротливо сделала микрошажок, потому что в квартиру я ее понятное дело не пускала, — прости за вчерашнее. Этого не должно было произойти, я тебе клянусь! Я бы не отправила тебя в…в…
Тут она запнулась и мельком оглядела квартиру, как будто пыталась просто подобрать нужные слова. Но ее взгляд зацепился за что-то для нее значимое, чему я первую секунду еще не придала значения. Зря. Злобный, хищный взгляд сразу же обнаружил вещи Хемиша и Лора быстро выключила искренность, явив миру свою настоящую стервозину.
— Это… это… — она неприлично затыкала на небрежно висящую на спинке стула голубую рубашку — Хемиша?
Честности ради — она очень сильно пыталась изобразить улыбку, но все равно получился какой-то отвратительный оскал.
— То есть ты пришла сюда уточнить, его ли это рубашка? — Рявкнула на нее я.
Лора вздрогнула, что-то в ее мозгу встало на место, она снова взглянула на меня, и… на удивление то ли совесть, то ли чувство вины, сдвинули тектонические плиты ее стервозности, вернув сочувствие и участие. Ну или нацепив ее банальную маску надуманного беспокойства, ведь если так рассуждать: вообще-то Лора сильно налажала, как она будет объяснять это Хемишу?
— Мира, этот демон никогда не подавал даже признаков, что может с легкостью перемещаться со всеми защитами и ограничениями, — заявила Лора, а мое сердце снова забилось вдвое чаще, когда я вспомнила его крепкое мужское тело, которое обвивали все эти магически цепи…
Тяжелый, глубокий вздох… совершенно не помог.
— Почему я тебе не верю? — Сложив руки на груди, я сделала еще один глубокий вздох, притворившись, будто меня это успокоило.
Лора потупила взгляд и попыталась придумать достойное оправдание. Его не было, по ней видно было, что капать глубже она была не настроена.
— Я тебе клянусь всем, что у меня есть, я бы не стала этого делать, если бы знала, что все так обернется, — заглянула мне в глаза она.
И вот зная ее стервозную натуру я внезапно захотела ей поверить. Врет ли? Есть ли шанс, что нет? Сложно сказать, после всего, что вчера произошло я даже самой себе теперь не доверяла…
Особенно самой себе.
Как мое тело могло меня так подвести?
— Слушай, — Лора поняла, что вряд ли я сейчас разрыдаюсь в своих растянутых трениках и безразмерной футболке, брошусь ей на шею со слезами. — Я много думала о произошедшем и решила, что практика тебе все еще нужна. Но мы не пойдем к нему, — поспешно заверила она, — мы пойдем к менее опасным существам, хорошо? Вместе.
Предложение было заманчивым. Все-таки я хотела становиться профессиональным менталистом, одно единственное событие, пусть и настолько жесткое (нет, но я необъективна), не должно было отвратить меня от этого дела.
Но вместо тысячи слов я молча закрыла дверь перед лицом Лоры, чем вызвала у нее волну возмущенного молчания, мол «как это я посмела?». После произошедшего посмею и не такое, пусть только рот откроет.
Но если так подумать: ну да, он меня… немножечко нагнул. В буквально смысле. С другой стороны — ну и что такого-то? Ладно, признаю, все плохо. Но сидеть и страдать в уголке — ага-ага. Хемиш хоть и любит меня, как собственную дочь, не думаю, что сильно обрадуется если после четырех лет покровительства я скажу «ой, все».
Да, я не собиралась возвращаться к… Аарону.
Елки зеленые, а ведь он все-таки назвал мне свое имя.
Эта гениальная мысль пришла мне в голову на следующий день, когда я с недовольной миной встретилась на первом этаже в холле с Лорой. Она настолько не ожидала меня увидеть, что ее аж перекосило от удивления. Но зато, когда она отвисла, она чуть ли не взвизгнула от счастья.
Конечно, она обрадовалась. Хемиш ведь меня ей поручил, ей нужно было отличиться. А то, что произошло на достижение явно не походит.
И пока она доходила до человеческой речи, я все никак не могла выкинуть из головы его имя. Да, он меня нагнул, да он меня… возбудил. Чего уж греха таить? Но он назвал мне свое имя. Зачем? Я ведь настаивала, но разве же он должен был играть по моим правилам? Он же сказал о компромиссе, о том, что у него должна была быть выгода… что за выгоду он получил?
На самый нижний этаж мы с Лорой, после того, как она отошла от шока по поводу моего возвращения, все-таки спустились. Было не по себе, но, к счастью, она не повела меня той же дорогой. На эшафот. Не скажу, что испытала стопроцентное облегчение, но от осознания того, что он там…
Он назвал мне свое имя. Интимным шепотом мне на ухо. Обжигая кожу, разжигая пожар запретных чувств. Было ли это приглашение продолжить знакомство? Было ли это авансом? Или платой за то, что он со мной сделал?
Да ничего он по сути не сделал, просто я с позиции «мы с мальчиками только целовались» воспринимаю это как нечто… грандиозное.
Гормоны бушуют, сердце из груди выпрыгивает, а он еще такой… привлекательно запретный. Я думала, что переросла период притяжение к плохим парням. Но что-то мне подсказывает, что перерасти Аарона… будет невозможно.
Кто может такого перерасти? Забыть? Обрадоваться, что никогда не встречал?
Почему мои тело и душа меня так предают?
— Это вампир, — вводила меня в курс дела Лора, когда включила свет в одной из комнат. До Аарона мы не дошли примерно половину пути, но я не могла отвести взгляда от заветной двери. Он приковывал взгляд, даже за двумя дверями. Гипнотизировал. Притягивал. Соберись… — Его привели только вчера, я собиралась им заняться. Теперь предлагаю заняться им вместе.
Лора бегло улыбнулась, все еще не очень понимая моего настроя. Во-первых, я пришла к обеду, лишив ее оного. Во-вторых, ни о каких нарядах в этот раз речи не шло, джинсы, футболка, легкая куртка сверху — осень только началась, и кеды. В общем, видок у меня еще тот. Лора была уверена, что разгадала меня. Но после того, что случилось… я не уверена, что сама себя могу разгадать.
Даже постичь.
Но Аарон меня уже знает.
Перестань…
— Что он сделал? — Спросила я, разглядывая парня лет двадцати пяти.
Лора вздохнула, недовольная тем, что перестала держать руку на пульсе, и сложила руки перед собой.
— Он — ничего, — покачала головой. — Своего сира он не знает, как питаться законно тоже. С его слов. Что на деле…
— Нужно выяснить, что с ним случилось? — Подвожу итог я, про себя думая «и все?».
После Аарона…
Ладно, не будем о демоне. Был и был, главное — я жива, не лишилась невинности… ну и все такое прочее. Так или иначе, но теперь дело вампира казалось мне плевым. Я оказалась права в своих рассуждениях: возьми выше, потом любое новое дело покажется плевым.
— Мира, — перед тем, как заходить внутрь, Лора на секунду коснулась моего плеча, но поспешно одернула руку под моим пристальным взглядом, мол «не пачкай мою куртку своими лапами, зараза». Она тоже не была в восторге от того, что нужно ко мне прикасаться, но всеми силами пыталась проявить дружелюбие. — Любой невиновен до тех пор, пока ты не доказала его вину ментально.
Я ухмыльнулась в ответ.
— Любой?
— Кроме демона, — быстро выпалила Лора, потом задумалась и отступила.
Да уж, вина демона почти всегда априори доказана. Такова природа, а не обстоятельства. Этот демон собирается распахнуть врата в ад — еще тот приговор.
Сделав глубокий вздох, я придала выражению лица нейтральный вид и когда дверь открылась, зашла внутрь. Лора зашла следом, но сиротливо пристроилась в углу, обещая не мешать моей практике, но в этот раз все-таки вступиться раньше в случае, если дело дойдет до… заткнись.
Парень, который вампир, завидев нас, сильно удивился нашему появлению, за неимением других развлечений тут же уставился на меня с предостережением в глазах, словно ожидал палача.
— Привет, — дружелюбно поприветствовала я, а потом не совершая лишних движений, села на стул со своей стороны. — Я — Мира.
— Элвин, — кивнул в ответ парень.
Он был необычайно бледен, худ и высок, как я предполагала. Его светло-русые волосы требовали стрижки и расчески, но, полагаю это как-то связано с его вампирскими способностями. Чем дольше вампир не питается, тем больше он походит на труп. А у трупа волосы и ногти растут горазд быстрее.
— Расскажешь, что произошло? — Попросила я.
— Еще раз? — Спрятав взгляд своих насыщенно-синих глаз, фыркнул он.
— Ты извини, но я здесь второй день работаю, поэтому… — пожимаю плечами.
А Элвин смотрит на меня с недоверием.
— Значит, ты здесь ничего не решаешь? — Делает вывод он.
— Это будет зависеть от тебя, — смотрю на него уверенно.
Элвин молчит, смотрит выпытывающе, словно требует: «мне нужны гарантии», но я просто ожидаю ответа на свой вопрос. Наконец он понимает, что ничего более не последует, я хоть и доброжелательна, отпускать его не тороплюсь, поэтому делает вздох и складывая руки в замок на столе, начинает.
