Глава 1
Потеряв всякие надежды привести Владимира в адекватные чувства и вернуть ему желание хоть как-то контактировать с внешним миром и для разнообразия немного поработать, Виталий вышел из студии, хлопнув дверью. Захотелось неожиданных решений, таких, которые в стандартных условиях даже не возникли бы, да и в нестандартных тоже, таких, чтобы Владимир точно очень сильно удивился и забыл про своего приятеля зелёного змия с его меховой подружкой.
Но то, от чего Владимир мог бы удивиться в высшей степени, он уже знает и это обстоятельство сейчас его не волнует. В данный момент его волнует только великий и ужасный Валерий Александрович. Настолько великий, что позволяет себе ставить невыполнимые условия, и настолько же ужасный. Понять, почему Владимир в него так вцепился, Виталий не смог, и в порыве этого непонимания был готов петь сам, только рассматривать это предложение никто не стал.
С этими мыслями Виталий остановился возле своего автомобиля. Дождливая холодная погода только усугубила и без того нестабильное настроение. Ему захотелось уехать куда-нибудь, а лучше улететь, или, как вариант, выйдя за хлебом, случайно оказаться в Питере. Не важно где, но в надежде на то, что это случайное путешествие взбодрит его мозг и в нем возникнет какая-нибудь сверхгениальная идея по спасению мира, ограничивающегося их группой, или при отсутствии внешнего раздражителя к кому-то хоть частично вернётся совесть.
Поняв, что сейчас это самое нестандартное решение, которое удалось сгенерировать, Виталий поехал в аэропорт. Решил взять билет на первый рейс туда, где не будут требовать визу и прочие бумажки.
В зале аэропорта Виталий сразу направился к кассам, но, проходя мимо скамеек, замер. Не поверив себе, он закрыл глаза мысленно досчитал до десяти, всё же повернув голову, понял, что не показалось, не причудилось, не надышался алкогольными парами в студии и не ошибся, а на лавочке сидит сам Максим Удалов. Разглядывая барабанщика, Виталий поверил в неслучайные случайности и другие необъяснимые наукой явления, о существовании которых он даже не думал. В том числе в силы заставившие его без всякой необходимости приехать в аэропорт. Только сейчас Виталий понял, что без паспорта он вообще никуда бы не улетел, если только зайцем или каким-нибудь магическим способом.
В одну секунду Виталий оказался рядом с Максимом, забыв про свое желание куда-либо лететь, обнял его.
— Макс, — мурлыкнул он, еще крепче прижав к себе барабанщика. — Ты откуда или куда?
— Из Америки, — ответил Максим, взаимно обняв Виталия, в этот момент ему захотелось, чтобы Дубинин забрал его из этого аэропорта и увёз с собой. — А куда, сам не знаю. Ты сам-то куда?
— Хотел первым рейсом, куда пустят. Теперь хочу на дачу.
— На дачу это хорошо. Я бы не отказался.
— Так поехали.
— Вот так просто? — Максим даже удивился. — Так можно?
— А зачем усложнять? И это лучше, чем мотаться непойми где или торчать в этой дыре, — Виталий одним рывком поставил Максима на ноги. — Чемоданы есть?
Прихватив небольшой чемодан, Максим пошел с Виталием, тихо радуясь, что теперь ему не придётся мотаться по миру в одиночестве в поисках себя и своего места.
Максиму захотелось понять, о чем думает Виталий. Он почувствовал, что сейчас в мыслях басиста происходит неописуемый хаос, и без магических способностей непонятно вообще ничего. При всем желании Максим не смог разобрать, то ли Кипелов с Холстининым чудят и бухают, запершись в студии, то ли Маня с Терей что-то организовали и Виталий не понимает, как ему это разрулить.
В машине Виталий, как показалось Максиму, немного успокоился и мысли стали выстраиваться в относительно логическую последовательность.
— Тебе удобно? — поинтересовался Виталий у Максима, устроившегося на заднем сидении. — Если что, то говори, проси, а то я могу в свои мысли провалиться случайно.
Максим согласно кивнул. Проваливаться куда либо Виталию он точно не позволил бы, но и никаких особых желаний и претензий пока возникло. Только благодарность за то, что Виталий вытащил его из нехорошей дыры.
Какое-то время они ехали молча. Максим, согревшись, закрыл глаза, расслабился. Смотреть на шеренгу машин впереди, особенно когда ты не водитель, очень утомительное занятие. И погода все больше становилась среднего рода.
— Вот чего он добивается? Может, напугать его, чтобы он про синьку и зеленого змея забыл?
— В белку я превратиться не смогу потому, что не смогу.
— Ты думаешь, он боится галлюцинаций? Он и меня теперь не боится.
— Тем более. И день сейчас не тот. А чтобы с дури, так я не хочу.
— С дури не надо. Пробовал один раз, хреново потом было.
— Вот и я о том, — ответил Максим.
В этот момент Виталий понял, что он молчит. Возможно, громко думает. Но как ему тогда отвечают он осознал не сразу.
— Ты почему читаешь мои мысли? — свернув с дороги, Виталий затормозил, обернулся к Максиму. — Почему я слышу твои мысли?
— Потому, что это само происходит, — Максим улыбнулся. — Я могу попытаться это не делать, но не хочу.
— Ты оборотень, — сделал логическое заключение Виталий, глядя на проезжающие мимо машины. — И ты про меня знаешь. Давно?
— Сегодня узнал.
— Значит, раньше у нас обоих были проблемы с нюхом. А сейчас что произошло?
— Просто научились шифроваться. Так ведь и должно быть. Вести себя так, будто ты обычный человек, думать как обычный человек, одеколон, манеры. А сейчас? У тебя хаос в мыслях, и ты себя не контролируешь, вот я и почувствовал.
— Вот так просто?
— Да. Я только не понял, почему Володя с Валерой бухают в студии, а Маня с Терей организовывают группу.
— Это Валерий Александрович изволили группу создать имени себя, подтянуть Маню с Терей, и велели нам с Володей пойти куда подальше со своим мнением и требованиями, — Виталий вздохнул. — Да и хрен с ними всеми. Володьку только бы вытянуть из синей ямы и отвлечь от попыток вызвать Кипелова нетрадиционными способами.
— Ну есть один способ его немного напугать, — загадочно произнес Максим. — Про синьку точно забудет. Про Кипелова не обещаю. А он точно свалил?
— Точнее не бывает. А из головы Холстинина я его сам выкурю, если он по-доброму не поймёт.
Придумав план исцеления товарища от зеленого змея, Виталий с Максимом поехали к студии, где обосновался Владимир Петрович. План оказался прост и беспощаден. Нашлись даже маски каких-то зверей, а в студии как раз недавно возникли проблемы с освещением.
***
Скрипнувшая дверь отвлекла Владимира от его безумного плана по захвату мира имени Кипелова без привлечения внимания санитаров.
— Вернулся? — без особого энтузиазма обратился к гостю Владимир.
Чьего возвращения в данный момент ожидал Владимир, осталось для пришедших загадкой. Но то, что он увидел, он не ожидал точно.
Люди с волчьими головами немного отвлекли его от мысленного диалога с Валерием. Владимир даже допустил, что мог случайно вызвать какие-нибудь египетские силы. И костюмы показались ему странными даже для алкогольной, но реальности, будто плащи, в которых снимали клип. Вспомнил, что уже видел оборотня, и тогда, он — Владимир был во вполне трезвом и вменяемом состоянии, хоть сознание и пыталось это отрицать. Но эти товарищи показались Владимиру не очень похожими на оборотней, хоть и было что-то такое в их поведении. Что они забыли здесь и не являются ли они его галлюцинаций, Владимир определить не смог.
Люди-волки, будто не замечая его присутствия, стали собирать мусор. Скидали в пакеты одноразовые тарелки, пустую и не совсем посуду, окурки, прочий мусор неизвестного происхождения. Откуда-то взялся веник. После уборки следов злоупотреблений, гости перешли к влажной уборке помещения и расстановке по местам инструментов. Увидеть волка в плаще и со шваброй в руках Владимир не ожидал даже в галлюцинациях, но пришлось увидеть и принять. Одному из гостей очень не понравилась барабанная установка и её быстро разобрали и упаковали в какие-то коробки.
От таких видов у Холстинина возникло беспокойство за свои гитары. Но останавливать гостей желание не возникло, как-будто что-то придавило к дивану. При том, что его никто не трогал и, кажется, не собирался.
Гости делали всё молча, как будто понимая друг друга без слов. И без того тусклая лампочка замигала.
Закончив с тем, что они хотели, и так и не тронув отдыхающего на диване гитариста, гости вынесли коробки, вернувшись, забрали мусор и ушли совсем. Лампочка мигнула и погасла. Где-то вдалеке залаяли собаки.
Холстинин, грубо выругавшись, отвернулся к стене и уставился в тёмный угол. Глядя в темноту, он понял, что ему хватит. И даже не потому, что гости всё выкинул, а просто хватит, и даже не хочется больше. Закрывшись с головой накидкой с дивана, он попытался уснуть, но ничего не вышло. Даже показалось, что начал трезветь от таких сюжетов.
Выругавшись относительно этого, Владимир достал телефон. Почему-то захотелось позвонить Маврину.
— Серёга, возвращайся к нам, — попросил Владимир. — Дубинина я уговорю.
— Прости, Володь, — беззлобно ответил Сергей. — Но ты опоздал немного с предложением. И работать на три группы я не смогу физически. И не по-понятиям это будет.
— Забыл совсем, — вспомнив, что Валера уже пригласил Сережу к себе, Владимир поморщился. — Ну и катись. Оба!
Не найдя сразу нового решения, он снова лёг на диван, стал перебирать в голове знакомых музыкантов. Хотел позвонить Виталию, но решил, что тот его сейчас и слушать не станет. Занимаясь раскопками собственного мозга, он умудрился уснуть.
***
— Мне показалось, он трезветь начал, — спрятав плащи и маски, Виталий захлопнул багажник.
— Так ты же этого и хотел. И кажется, он задумался, — Максим, поёжившись от холода, втянул голову. — А я, кажется, устал. Как собака.
— Так сейчас поедем отдыхать, — обняв Максима, Виталий закрыл его от ветра. — Только в магазин заедем. Если что-то тревожит, можешь рассказать, в личное я не полезу.
— Тревожило, когда думал, куда лететь. А сейчас это не атуально, — Максим довольно улыбнулся. — Вспоминать не хочу, что я там думал. Если только…
— Что?
— Перекантоваться неделю мне где-то надо. Чтобы вообще никто меня не видел. Ну кроме тебя, конечно, — чувствуя, что сейчас количество вопросов к нему увеличивается с неприличной скоростью, Максим закрыл глаза, опустил голову. — Я сейчас не могу объяснить причины. И не хочу. Прости.
— Так это самое простое, — Виталий открыл перед Максимом дверь. — Мы же на дачу едем, а там можешь жить столько, сколько нужно. Причины? Сам бы исчез на неделю, может кто задумается. И ты теперь так просто не сбежишь.
В том, что кто-то после этого представления обязательно задумался, Максим не сомневался. Итог этих дум — дело другое, но в данный момент не самое важное. Самой важной сейчас для Максима стала необходимость и возможность залечь на дно. Мысленно поблагодарив Виталия за эту возможность, Максим улыбнулся этому чувству спокойствия и защищенности.
— Так я и не собирался.
Устроившись на задних сидениях Максим почти сразу задремал. Так быстро планы на день у него не менялись никогда. И Виталий вспомнил, как сложно импровизировать. Ему
захотелось просто отдохнуть, не переживая и не придумывая планы по выходу из глубоких мест. Теперь эту миссию Виталий переложил на плечи и голову Владимира.
Ему надоело мотаться одиноким волком и выть на луну в порыве очередного несогласия с миром. Теперь вроде как не один, ведь два волка это почти стая, а стаей можно и в бега и на подвиги. На подвиги, правда дури не осталось, а в бега в самый раз.
Доехав до дачи, Виталий разбудил Максима, проводил в дом, сразу пригласил на кухню. Уговоры, что уже поздно, и он — Максим не настолько голоден, чтобы что-то готовить, не подействовали.
— Макс, давай в своём доме я сам буду принимать решения? — Виталий придвинул Максиму стул. — А ты отдыхай. Кстати, у меня к тебе есть предложение.
— Какое еще предложение?
— Смешно, — Виталий вдруг улыбнулся. — Ты можешь читать мои мысли и, мне показалось, ты в студии всё понял и согласился.
— Ну, я и сейчас согласен, — Максим предпочел расположиться в более удобном кресле. — Если Володя на это согласиться.
— А у него теперь нет вариантов.
С этим заключением Максим не смог не согласиться. К тому же вкусно запахло едой и предположения с опасениями ушли на второй план.
После позднего ужина Дубинин приготовил гостю удобное спальное место, а утром пообещал баню.
***
Проснувшись от скрипа двери, Владимир подумал, что вернулись ночные гости или Виталий всё же вспомнил о его существование и пришел воспитывать. Но гостем оказался Грановский.
— Ты бы хоть лампочки поменял тут, — с порога предъявил Алик. — А то темно, как в подземелье, и клаустрофобия развивается на ходу.
— Как раз об этом думал, — Владимир с подозрением взглянул на гостя. — А ты ещё не с Кипеловым? Или поиздеваться зашел по старой памяти?
— Помочь пришел по старой памяти, — Алик расположился на диване рядом с гитаристом. — Думаешь, я в здравом уме и трезвой памяти, соглашусь играть у Кипелова в группе? Да и вообще в какой-то другой группе кроме своей.
— Под пытками не согласишься. И снова не понимаю, зачем ты здесь.
— Гитариста тебе предложить хочу. Ты же мазохист, значит справишься.
— Странная логика, — Холстинин встал с дивана, пошел искать запасные лампочки. — А мазохист я почему?
— Потому, что Дубинина терпишь со всеми его странностями. И меня терпел, а это очень сложно. Я точно знаю. И Кипелова этого терпел, а это вообще на грани магии.
— Допустим, — Владимир достал лампочки. — Но Маврину я уже звонил. И всё понял.
— Так и я не про него, — Алик вручил Холстинину записку. — Вот адрес. Но сегодня к нему не ходи. И помни, что как-то терпел меня.
— Всё так тяжело? Зачем мне эти сложности?
— Ну так и сам ты не ангел, — Алик взял у Холстинина одну из лампочек. — При правильном подходе ты точно справишься. Только не сегодня.
Сказав это и шепнув еще что-то Владимиру на ухо, Алик вернул ему лампочку и покинул студию.
***
Через пару дней Виталию позвони Холстинин, заявил что хватит им прохлаждаться и болтаться без дела. Не слушая возражений, потребовал явиться в студию.
Зачем они сами должны ехать аж домой к какому-то гитаристу, Виталий не понял, но спорить особо не стал. К тому же Холстинин заверил, что это точно не Маврин и не Терентьев.
Новость о возвращении Максима он решил пока придержать. Раз уж пообещал.
Глава 2
— Совсем забыл, что Граныч объясняет загадками. — Владимир еще раз взглянул на бумажку с адресом. — Которые он сам не понимает иногда.
— Да в адресе, думаю, загадки нет, — Виталий осмотрелся, попытался почувствовать, наблюдает ли кто-то за ними. — А больше никаких подсказок не было?
— Он сказал, раз я тебя терплю со всеми твоими и своими заскоками, то я мазохист. А с ним справится только мазохист.
— Так и я один из них, получается, — Виталий поморщился от того, что кошачий запах в подъезде сильно мешал сосредоточиться. — Значит, мы по адресу. Хотя странно.
Охота на кошек никогда его не вдохновляла и сейчас не возникло ни малейшего желания тратить на это время, но само их присутствие или только их запах Виталия сильно озадачило.
