Однако, — поспешил сказать он, видя, что Джейми намерен перебить, — я дал слово Брианне, что даже не прикоснусь к ней, если она сама того не пожелает, кроме случаев, когда это необходимо. Все же на людях придется соблюдать некие формальности.
Джейми задумчиво смотрел на бокал, который все еще держал в руке, хотя тот давно был пуст, и хмурился. С одной стороны, Брианна его дочь, и беспокоиться за нее так же правильно и привычно, как и дышать. С другой — Джон Грей никогда не нарушал своего слова, кроме обещания убить его, данного, когда он был совсем ребенком. Они давно решили ту ситуацию к обоюдному согласию. И у него не было причин не доверять другу. Лучше пусть Джон будет мужем Брианны, чем какой-то сластолюбивый старикан. Он молод, красив, имеет вес в обществе, а еще человек слова.
— Еще раз прости, что накинулся на тебя, не спросив ни о чем. — Джон кивнул, принимая извинения. — Брианна сказала, что в Шотландии учат сначала кидаться на людей, а потом уже разговаривать.
Оба рассмеялись.
— Знаешь, твоя дочь такая же, как и ее мать — говорит то, что думает. И это… прекрасно. Ведь она права, да, Фрейзер?
— Еще как. — ДЖейми усмехнулся и вновь наполнил два бокала. — Что ж, за вас с Брианной. Надеюсь, ты о ней позаботишься? Иначе… — Он чуть вытащил кинжал из ножен, многозначительно взглянув на друга.
Тот кивнул.
— Позабочусь. И о ней, и о твоем внуке.
Когда Клэр и Джейми познакомились с внуком, вдоволь подержали его на руках, а потом уложили спать, все собрались в гостиной, включая Джокасту, чтобы обсудить дальнейшие действия. Было очевидно, что лорд и леди Грей больше не могут оставаться в Ривер Ране. Но и во Фрейзер Ридж Брианна не могла поехать. Во всяком случае пока. Леди Грей должна была выйти в свет, выполнить кое-какие обязательства, а уж после вернуться к родителям.
Джон предложил поехать на пару месяцев в Вирджинию и чете Фрейзеров, но они отказались — во Фрейзер Ридж было слишком много работы, они и так почти на год оставили его. И хотя им было очень жаль расставаться с только что вновь обретенной дочерью, они понимали — так будет лучше и для нее, и для ее ребенка. Начать новую жизнь на новом месте — лучший способ избавиться от призраков прошлого, хотя бы ненадолго.
Со слезами на глазах Брианна прощалась с родителями, обещая приехать при первом удобном случае. Клэр и Джейми обняли напоследок внука и долго стояли, глядя вслед карете, которая увозила их дочь в новую жизнь.
Дом в Линчбурге, снятый лордом Джоном, был хоть и удобным, но небольшим. Слуги жили в соседнем домике, а для Лиззи выделили маленькую каморку рядом с небольшой комнатой, отданной под детскую. Были еще гостиная и одна спальня. Джон долго извинялся, что не смог предоставить жене и ребенку больше места — предложение поехать отдельно от него в имение ук Уильяму была отвергнута, — но Брианна, привычная к размерам квартир двадцатого века, была всем довольна и даже попросила не искать дом побольше. Ей нравился их маленький уютный мирок.
Первую ночь на новом месте Брианна не могла заснуть, потому встала и отправилась на кухню, чтобы выпить молока. В гостиной она увидела Джона, который изучал бумаги, явно борясь со сном. Заслышав ее шаги, он поднял голову и улыбнулся.
— Что-то случилось? — Он отложил документы и встал.
— Нет, мне просто не спится. А ты почему не идешь?
— Не хотел смущать тебя своим присутствием.
— Несмотря на обстоятельства, ты мой муж. Бумаги подождут до утра.
Джон потянулся, разминая затекшие мышцы, встал и направился в спальню. Брианна же решила, что молока ей уже не хочется, потому загасила свечи, поворошила угли в камине и пошла вслед за мужем. При всей неловкости, которую испытывала Бри, ей казалось совершенно неприемлемым заставлять его ночевать на диване или полу. А потому настояла на том, чтобы он ложился в кровать, которая была настолько большой, какую можно было вместить в столь маленькую комнату.
В первый раз было неуютно, она просыпалась от любого движения и шороха. А после привыкла. И в те ночи, когда муж отсутствовал по делам, в кровати было холодно и одиноко. Несмотря на то, что Джон не нарушал слова и не касался ее, Брианна чувствовала его незримую поддержку.
В одну из ночей Бри после долгого перерыва приснился кошмар. Она вновь была с Боннетом, который мучил ее и издевался, раз за разом причиняя невыносимую боль. Она проснулась с криком и тут же ощутила ласковые прикосновения.
— Тише, это всего лишь сон, все хорошо.
Джон гладил ее по голове, утешая, и Брианна успокаивалась, ощущая тепло и покой. В его объятиях она чувствовала себя в безопасности. И так хотелось продлить это ощущение, что она попросила обнять ее, пока не заснет.
Джон, конечно, выполнил просьбу, ведь это было меньшее, что он мог сделать. Он не знал, что снилось Брианне, но догадывался. Именно поэтому решил не говорить ей, что Боннет выжил в том взрыве в тюрьме. Ни к чему лишние волнения.
Через пару недель Брианна искала перо и бумагу, чтобы написать письмо родителям и случайно наткнулась на донесение о том, что Боннета видели в Уилмингтоне. Она явственно почувствовала, что кровь отхлынула от лица, а руки стали ледяными. Он жив, ее худший кошмар! Брианна пошатнулась и упала бы, если бы не проходившая мимо Лиззи, увидевшая, что хозяйке нехорошо. Она тут же усадила Бри на кушетку, а сама побежала за водой, чтобы сделать холодный компресс. Через некоторое время Брианна пришла в себя и взяла с Лиззи обещание, что та ни слова не скажет лорду Джону. Сама же взяла то, за чем пришла, написала письмо и велела слуге его отправить. Разумеется, в письме не было ни слова о том, что она узнала. Она решила, что хватит с нее милосердия. Стивен Боннет должен умереть!
Несколько дней подряд после этого ее мучили кошмары. И каждую ночь Джон успокаивал ее и обнимал, пока она не засыпала снова. Он хотел бы сделать больше, но не знал, чем может помочь. Только время способно было излечить душевные раны. Иногда, когда Бри уже спала, Джон смотрел, как она улыбается, пропускал сквозь пальцы ее мягкие рыжие волосы и думал о том, насколько она похожа на своего отца. Он бы отдал все на свете, чтобы рядом с ним вот так, улыбаясь, спал Джейми, но в то же время знал, что этого никогда не будет. Джейми был его наваждением, любовью всей жизни. А Брианна… К ней он испытывал нежность, желание защитить. И хотя часто в повороте головы или ласковой улыбке видел Джейми, все же прекрасно осознавал, что заменять Брианной того, кого любит, непростительно по отношению к обоим.
Мальчик, названный Джеремайей, рос веселым и смышленым. Вся прислуга была от него в восторге. К радости Бри, в нем не было ни единой черточки того, кого она ненавидела всей душой, зато все больше проявлялись черты Роджера. Каждый раз при взгляде на сына она видела лицо того, кого потеряла. Это вгоняло ее в апатию и уныние. Она все отчетливее понимала, что живет не своей жизнью, но ничего не могла с этим поделать.
Лорд Джон всерьез обеспокоился состоянием своей жены, когда целых пятнадцать минут не мог вывести ее из какого-то странного состояния сродни сомнамбулическому. Она ни на что не реагировала, не отвечала, лишь беззвучно шевелила губами и смотрела в одну точку. Единственный способ, который был известен лорду Джону, применять не хотелось. Однако выхода не было, и, чуть замахнувшись, он ударил жену по щеке.
Почувствовав, что лицо обожгло, Брианна дернулась и возмущенно уставилась на Джона, который тут же присел рядом с ней.
— Прости, но я ничего не мог сделать. Я испугался. Ты… была сама не своя, не реагировала даже на плач Джема. Что случилось?
Он ласково провел по щеке, которая все еще горела, прохладными пальцами, и Брианна, наконец, пришла в себя. Закрыла глаза, сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и сказала:
— Боннет! Я хочу его убить!
— Брианна…
— Почему ты не сказал мне, что он жив? Он терзает меня, приходит ко мне во сне и наяву, я не могу ни жить, ни дышать. Он лишил меня всего, он чудовище. — Последние слова она буквально кричала. — Почему ты скрыл от меня правду? — Бри замолотила кулаками по груди Джона, а он, мягко перехватив ее руки, обнял и прижал к себе, чтобы унять дрожь.
Некоторое время она вырывалась, а затем разрыдалась. Джон обнял ее еще крепче, зная, что сейчас ей нужно выплакаться, чтобы вымыть всю горечь из души и начать жить заново.
Брианна плакала так, как никогда в жизни. Узнав о смерти Фрэнка, горевала, но такого количества слез не было. Они текли потоком, на камзоле Джона уже расползалось мокрое пятно, но он все равно не отпускал ее, видимо, понимая, что ей сейчас именно это и нужно.
Когда она успокоилась и затихла, лорд Джон ослабил объятия, вытащил из кармана платок и аккуратно прикоснулся к ее лицу, вытирая дорожки слез.
— Полегчало? — спросил он, и в голосе было столько заботы и нежности, что Брианна чуть снова не разрыдалась, но смогла взять себя в руки.
Отстранившись, она выдохнула и благодарно взглянула на мужа.
— Спасибо.
— Прости, что ударил тебя. — Он вновь коснулся пальцами ее щеки и виновато улыбнулся.
— Ничего. Я знаю, что так было нужно.
Джон позвонил в колокольчик, на звук которого прибежала Лиззи.
— Помоги своей хозяйке привести себя в порядок и завари ей чай. А потом мы поговорим, — произнес, уже обращаясь к Брианне.
Она кивнула и вышла вслед за Лиззи, которая, причитая, поторопилась за холодной водой для опухшего от слез лица.
Через полчаса Джон и Брианна сидели в гостиной. Чай, конечно, помог, но алкоголь был более действенным средством, потому Джон налил в два бокала, один подал жене.
— Я не сказал тебе, чтобы избежать того, что случилось. Но как ты узнала?
— Искала перо и бумагу, чтобы написать родителям. Увидела случайно донесение среди бумаг. Поверь, я не рылась в твоих документах! — с жаром доказывала она, но Джон движением руки остановил ее.
— Я ничего такого и не думал. Сам виноват — оставил документ на столе. Это было очень неосмотрительно. Но дело сделано. Что дальше?
— Я уже сказала — хочу его убить. Он как кот с девятью жизнями, все время избегает смерти. Я хочу, чтобы с ним было покончено раз и навсегда.
— Понимаю твои чувства, но Брианна, ты не можешь просто взять и убить человека. Это… не так просто, как кажется.
— Думаешь, не смогу? Джейми тоже спрашивал. Но моя злость слишком сильна. Я пыталась быть милосердной, видит бог, пыталась изо всех сил. Но больше не могу. Помоги мне избавиться от него, пожалуйста. Если поможешь, я… стану тебе настоящей женой, буду делить с тобой постель, если захочешь.
Увидев ошарашенный взгляд мужа, Бри замолчала. Она никак не могла понять подобной реакции.
А Джон вспоминал тот давний день в Хельватере, когда Джейми предложил ему себя в обмен на заботу об Уильяме.
— Истинная дочь своего отца, — прошептал Джон и закрыл рукой лицо. — Ты даже не представляешь, насколько похожа на него.
Пришла очередь Брианны изумляться, но, зная отношение мужа к своему отцу, быстро поняла, в чем дело.
— Что, он тоже предлагал… подобное в обмен на какую-то услугу? — Она хмыкнула. — Не ожидала от него такого.
— Я сам не ожидал.
— Но ты не принял его предложение? — Брианна, казалось, уже забыла о том, что сказала пару минут назад. — А мое примешь? — спросила с вызовом и подняла взгляд на мужа.
Джон лишь покачал головой.
— Боже правый. Это просто невозможно.
— Ты же сказал, что… можешь… — Брианна запнулась, пытаясь выразить мысль и при этом не обидеть Джона.
— И не отказываюсь от своих слов. Но принять твое предложение — верх безумия. Как и тогда…
Взгляд Джона на мгновение затуманился, и Бри поняла, что он вспоминает Джейми. На лице мужа была такая смесь тоски и боли, что она не решилась прерывать раздумья. И лишь через пару минут тихо спросила:
— Ты когда-нибудь жалел, что… не принял его предложение?
— Никогда! — не задумываясь, ответил Джон. А через несколько секунд, уже тише: — И каждый миг.
Словно очнувшись от наваждения, он помотал головой.
— Я не должен говорить с тобой о подобном. Это нетактично и невежливо. Это должно оскорблять тебя как мою жену.
— Возможно. Но не оскорбляет. Не забывай, я тоже любила и… люблю. Поэтому прекрасно понимаю твои чувства. Можешь не волноваться, я сохраню твой секрет.
Брианна протянула руку и сжала ладонь Джона, в ответ он улыбнулся и поцеловал ее пальцы.
— Раз уж мы говорим по душам… Что за услугу просил Джейми?
Джон нахмурился. Сказать правду означало выдать секрет, который ему не принадлежал. А лгать он не хотел.
— Прости, я не могу. Спроси об этом у отца. Если он сочтет нужным рассказать — что ж, его право.
— Хорошо. Тогда вернемся к моей просьбе. Ты примешь мое предложение или мне нужно искать другого помощника?
— Я помогу тебе, Брианна. Но не потому, что ты предложила делить со мной постель. А потому, что хочу избавить тебя от кошмаров. И если смерть Боннета поможет тебе, давай найдем способ это сделать. И взамен мне ничего не нужно.
Брианна улыбнулась. Когда-то Джокаста сказала, что она настоящая Маккензи, раз смогла провернуть такое — заставить Джона Грея сделать предложение. Сейчас она она опять чувствовала, как бурлит в ней та самая кровь Маккензи и толкает на безрассудства. Но раз в прошлый раз получилось, а потом еще и свидание с Боннетом смогла выторговать, значит, получится и на этот раз.
Джон обещал держать ее в курсе поисков Боннета, на которые отрядил парочку доверенных лиц. А сам, несмотря на некоторые неудобства для себя, решил все-таки забрать Брианну с сыном и Лиззи в имение. Да и по Уильяму он очень соскучился.
Брианна, узнав о переезде, немного огорчилась, однако больше переживала о том, сможет ли ужиться с Уильямом, который хоть и был предельно вежлив, очень любил отца и явно не хотел его ни с кем делить. Бри надеялась лишь, что воспитание поможет сгладить углы и найти общий язык.
Первые дни прошли хорошо, Уильям улыбался и даже помогал присматривать за Джемом, но потом Джону пришлось уехать, и Бри заскучала. Конечно, Вилли не воспринимал ее как мать и, хотя слушался по приказу отца, все же часто старался настоять на своем. Бри вспоминала себя в подростковом возрасте и лишь вздыхала.
Джон, уехавший по делам Короны из Линчбурга, думал не о том, сможет ли Брианна наладить отношения с Уильямом — это произойдет в любом случае, он был уверен, а потому не переживал, — а о ее предложении. Эти слова крутились в голове все свободное время, которое у него находилось. Разумеется, он, как и в прошлый раз, не жалел, что отверг его. Или все-таки жалел?
Раскаивался ли он хоть раз в том, что не принял предложение Джейми? Он сказал жене правду — никогда и постоянно. Когда мечтал о том, что мог бы получить, на душе кошки скребли, ведь больше случая не представится. Но когда понимал, что из-за этого их дружба наверняка прекратилась бы, не находил себе места. Да, было пыткой видеть его с Клэр, довольным и радостным. Но было счастьем иметь возможность просто иногда видеть его, говорить, играть в шахматы, смеяться вместе с ним и грустить. Испытывать настолько противоположные чувства было для Джона в новинку. Да, Джейми всегда говорил о жене с нежностью и тихой грустью, никогда не переставал ее любить до самозабвения.
Джейми задумчиво смотрел на бокал, который все еще держал в руке, хотя тот давно был пуст, и хмурился. С одной стороны, Брианна его дочь, и беспокоиться за нее так же правильно и привычно, как и дышать. С другой — Джон Грей никогда не нарушал своего слова, кроме обещания убить его, данного, когда он был совсем ребенком. Они давно решили ту ситуацию к обоюдному согласию. И у него не было причин не доверять другу. Лучше пусть Джон будет мужем Брианны, чем какой-то сластолюбивый старикан. Он молод, красив, имеет вес в обществе, а еще человек слова.
— Еще раз прости, что накинулся на тебя, не спросив ни о чем. — Джон кивнул, принимая извинения. — Брианна сказала, что в Шотландии учат сначала кидаться на людей, а потом уже разговаривать.
Оба рассмеялись.
— Знаешь, твоя дочь такая же, как и ее мать — говорит то, что думает. И это… прекрасно. Ведь она права, да, Фрейзер?
— Еще как. — ДЖейми усмехнулся и вновь наполнил два бокала. — Что ж, за вас с Брианной. Надеюсь, ты о ней позаботишься? Иначе… — Он чуть вытащил кинжал из ножен, многозначительно взглянув на друга.
Тот кивнул.
— Позабочусь. И о ней, и о твоем внуке.
Глава 3
Когда Клэр и Джейми познакомились с внуком, вдоволь подержали его на руках, а потом уложили спать, все собрались в гостиной, включая Джокасту, чтобы обсудить дальнейшие действия. Было очевидно, что лорд и леди Грей больше не могут оставаться в Ривер Ране. Но и во Фрейзер Ридж Брианна не могла поехать. Во всяком случае пока. Леди Грей должна была выйти в свет, выполнить кое-какие обязательства, а уж после вернуться к родителям.
Джон предложил поехать на пару месяцев в Вирджинию и чете Фрейзеров, но они отказались — во Фрейзер Ридж было слишком много работы, они и так почти на год оставили его. И хотя им было очень жаль расставаться с только что вновь обретенной дочерью, они понимали — так будет лучше и для нее, и для ее ребенка. Начать новую жизнь на новом месте — лучший способ избавиться от призраков прошлого, хотя бы ненадолго.
Со слезами на глазах Брианна прощалась с родителями, обещая приехать при первом удобном случае. Клэр и Джейми обняли напоследок внука и долго стояли, глядя вслед карете, которая увозила их дочь в новую жизнь.
Дом в Линчбурге, снятый лордом Джоном, был хоть и удобным, но небольшим. Слуги жили в соседнем домике, а для Лиззи выделили маленькую каморку рядом с небольшой комнатой, отданной под детскую. Были еще гостиная и одна спальня. Джон долго извинялся, что не смог предоставить жене и ребенку больше места — предложение поехать отдельно от него в имение ук Уильяму была отвергнута, — но Брианна, привычная к размерам квартир двадцатого века, была всем довольна и даже попросила не искать дом побольше. Ей нравился их маленький уютный мирок.
Первую ночь на новом месте Брианна не могла заснуть, потому встала и отправилась на кухню, чтобы выпить молока. В гостиной она увидела Джона, который изучал бумаги, явно борясь со сном. Заслышав ее шаги, он поднял голову и улыбнулся.
— Что-то случилось? — Он отложил документы и встал.
— Нет, мне просто не спится. А ты почему не идешь?
— Не хотел смущать тебя своим присутствием.
— Несмотря на обстоятельства, ты мой муж. Бумаги подождут до утра.
Джон потянулся, разминая затекшие мышцы, встал и направился в спальню. Брианна же решила, что молока ей уже не хочется, потому загасила свечи, поворошила угли в камине и пошла вслед за мужем. При всей неловкости, которую испытывала Бри, ей казалось совершенно неприемлемым заставлять его ночевать на диване или полу. А потому настояла на том, чтобы он ложился в кровать, которая была настолько большой, какую можно было вместить в столь маленькую комнату.
В первый раз было неуютно, она просыпалась от любого движения и шороха. А после привыкла. И в те ночи, когда муж отсутствовал по делам, в кровати было холодно и одиноко. Несмотря на то, что Джон не нарушал слова и не касался ее, Брианна чувствовала его незримую поддержку.
В одну из ночей Бри после долгого перерыва приснился кошмар. Она вновь была с Боннетом, который мучил ее и издевался, раз за разом причиняя невыносимую боль. Она проснулась с криком и тут же ощутила ласковые прикосновения.
— Тише, это всего лишь сон, все хорошо.
Джон гладил ее по голове, утешая, и Брианна успокаивалась, ощущая тепло и покой. В его объятиях она чувствовала себя в безопасности. И так хотелось продлить это ощущение, что она попросила обнять ее, пока не заснет.
Джон, конечно, выполнил просьбу, ведь это было меньшее, что он мог сделать. Он не знал, что снилось Брианне, но догадывался. Именно поэтому решил не говорить ей, что Боннет выжил в том взрыве в тюрьме. Ни к чему лишние волнения.
Через пару недель Брианна искала перо и бумагу, чтобы написать письмо родителям и случайно наткнулась на донесение о том, что Боннета видели в Уилмингтоне. Она явственно почувствовала, что кровь отхлынула от лица, а руки стали ледяными. Он жив, ее худший кошмар! Брианна пошатнулась и упала бы, если бы не проходившая мимо Лиззи, увидевшая, что хозяйке нехорошо. Она тут же усадила Бри на кушетку, а сама побежала за водой, чтобы сделать холодный компресс. Через некоторое время Брианна пришла в себя и взяла с Лиззи обещание, что та ни слова не скажет лорду Джону. Сама же взяла то, за чем пришла, написала письмо и велела слуге его отправить. Разумеется, в письме не было ни слова о том, что она узнала. Она решила, что хватит с нее милосердия. Стивен Боннет должен умереть!
Несколько дней подряд после этого ее мучили кошмары. И каждую ночь Джон успокаивал ее и обнимал, пока она не засыпала снова. Он хотел бы сделать больше, но не знал, чем может помочь. Только время способно было излечить душевные раны. Иногда, когда Бри уже спала, Джон смотрел, как она улыбается, пропускал сквозь пальцы ее мягкие рыжие волосы и думал о том, насколько она похожа на своего отца. Он бы отдал все на свете, чтобы рядом с ним вот так, улыбаясь, спал Джейми, но в то же время знал, что этого никогда не будет. Джейми был его наваждением, любовью всей жизни. А Брианна… К ней он испытывал нежность, желание защитить. И хотя часто в повороте головы или ласковой улыбке видел Джейми, все же прекрасно осознавал, что заменять Брианной того, кого любит, непростительно по отношению к обоим.
Мальчик, названный Джеремайей, рос веселым и смышленым. Вся прислуга была от него в восторге. К радости Бри, в нем не было ни единой черточки того, кого она ненавидела всей душой, зато все больше проявлялись черты Роджера. Каждый раз при взгляде на сына она видела лицо того, кого потеряла. Это вгоняло ее в апатию и уныние. Она все отчетливее понимала, что живет не своей жизнью, но ничего не могла с этим поделать.
Лорд Джон всерьез обеспокоился состоянием своей жены, когда целых пятнадцать минут не мог вывести ее из какого-то странного состояния сродни сомнамбулическому. Она ни на что не реагировала, не отвечала, лишь беззвучно шевелила губами и смотрела в одну точку. Единственный способ, который был известен лорду Джону, применять не хотелось. Однако выхода не было, и, чуть замахнувшись, он ударил жену по щеке.
Почувствовав, что лицо обожгло, Брианна дернулась и возмущенно уставилась на Джона, который тут же присел рядом с ней.
— Прости, но я ничего не мог сделать. Я испугался. Ты… была сама не своя, не реагировала даже на плач Джема. Что случилось?
Он ласково провел по щеке, которая все еще горела, прохладными пальцами, и Брианна, наконец, пришла в себя. Закрыла глаза, сделала глубокий вдох, медленно выдохнула и сказала:
— Боннет! Я хочу его убить!
— Брианна…
— Почему ты не сказал мне, что он жив? Он терзает меня, приходит ко мне во сне и наяву, я не могу ни жить, ни дышать. Он лишил меня всего, он чудовище. — Последние слова она буквально кричала. — Почему ты скрыл от меня правду? — Бри замолотила кулаками по груди Джона, а он, мягко перехватив ее руки, обнял и прижал к себе, чтобы унять дрожь.
Некоторое время она вырывалась, а затем разрыдалась. Джон обнял ее еще крепче, зная, что сейчас ей нужно выплакаться, чтобы вымыть всю горечь из души и начать жить заново.
Брианна плакала так, как никогда в жизни. Узнав о смерти Фрэнка, горевала, но такого количества слез не было. Они текли потоком, на камзоле Джона уже расползалось мокрое пятно, но он все равно не отпускал ее, видимо, понимая, что ей сейчас именно это и нужно.
Когда она успокоилась и затихла, лорд Джон ослабил объятия, вытащил из кармана платок и аккуратно прикоснулся к ее лицу, вытирая дорожки слез.
— Полегчало? — спросил он, и в голосе было столько заботы и нежности, что Брианна чуть снова не разрыдалась, но смогла взять себя в руки.
Отстранившись, она выдохнула и благодарно взглянула на мужа.
— Спасибо.
— Прости, что ударил тебя. — Он вновь коснулся пальцами ее щеки и виновато улыбнулся.
— Ничего. Я знаю, что так было нужно.
Джон позвонил в колокольчик, на звук которого прибежала Лиззи.
— Помоги своей хозяйке привести себя в порядок и завари ей чай. А потом мы поговорим, — произнес, уже обращаясь к Брианне.
Она кивнула и вышла вслед за Лиззи, которая, причитая, поторопилась за холодной водой для опухшего от слез лица.
Через полчаса Джон и Брианна сидели в гостиной. Чай, конечно, помог, но алкоголь был более действенным средством, потому Джон налил в два бокала, один подал жене.
— Я не сказал тебе, чтобы избежать того, что случилось. Но как ты узнала?
— Искала перо и бумагу, чтобы написать родителям. Увидела случайно донесение среди бумаг. Поверь, я не рылась в твоих документах! — с жаром доказывала она, но Джон движением руки остановил ее.
— Я ничего такого и не думал. Сам виноват — оставил документ на столе. Это было очень неосмотрительно. Но дело сделано. Что дальше?
— Я уже сказала — хочу его убить. Он как кот с девятью жизнями, все время избегает смерти. Я хочу, чтобы с ним было покончено раз и навсегда.
— Понимаю твои чувства, но Брианна, ты не можешь просто взять и убить человека. Это… не так просто, как кажется.
— Думаешь, не смогу? Джейми тоже спрашивал. Но моя злость слишком сильна. Я пыталась быть милосердной, видит бог, пыталась изо всех сил. Но больше не могу. Помоги мне избавиться от него, пожалуйста. Если поможешь, я… стану тебе настоящей женой, буду делить с тобой постель, если захочешь.
Увидев ошарашенный взгляд мужа, Бри замолчала. Она никак не могла понять подобной реакции.
А Джон вспоминал тот давний день в Хельватере, когда Джейми предложил ему себя в обмен на заботу об Уильяме.
— Истинная дочь своего отца, — прошептал Джон и закрыл рукой лицо. — Ты даже не представляешь, насколько похожа на него.
Пришла очередь Брианны изумляться, но, зная отношение мужа к своему отцу, быстро поняла, в чем дело.
— Что, он тоже предлагал… подобное в обмен на какую-то услугу? — Она хмыкнула. — Не ожидала от него такого.
— Я сам не ожидал.
— Но ты не принял его предложение? — Брианна, казалось, уже забыла о том, что сказала пару минут назад. — А мое примешь? — спросила с вызовом и подняла взгляд на мужа.
Джон лишь покачал головой.
— Боже правый. Это просто невозможно.
— Ты же сказал, что… можешь… — Брианна запнулась, пытаясь выразить мысль и при этом не обидеть Джона.
— И не отказываюсь от своих слов. Но принять твое предложение — верх безумия. Как и тогда…
Взгляд Джона на мгновение затуманился, и Бри поняла, что он вспоминает Джейми. На лице мужа была такая смесь тоски и боли, что она не решилась прерывать раздумья. И лишь через пару минут тихо спросила:
— Ты когда-нибудь жалел, что… не принял его предложение?
— Никогда! — не задумываясь, ответил Джон. А через несколько секунд, уже тише: — И каждый миг.
Словно очнувшись от наваждения, он помотал головой.
— Я не должен говорить с тобой о подобном. Это нетактично и невежливо. Это должно оскорблять тебя как мою жену.
— Возможно. Но не оскорбляет. Не забывай, я тоже любила и… люблю. Поэтому прекрасно понимаю твои чувства. Можешь не волноваться, я сохраню твой секрет.
Брианна протянула руку и сжала ладонь Джона, в ответ он улыбнулся и поцеловал ее пальцы.
— Раз уж мы говорим по душам… Что за услугу просил Джейми?
Джон нахмурился. Сказать правду означало выдать секрет, который ему не принадлежал. А лгать он не хотел.
— Прости, я не могу. Спроси об этом у отца. Если он сочтет нужным рассказать — что ж, его право.
— Хорошо. Тогда вернемся к моей просьбе. Ты примешь мое предложение или мне нужно искать другого помощника?
— Я помогу тебе, Брианна. Но не потому, что ты предложила делить со мной постель. А потому, что хочу избавить тебя от кошмаров. И если смерть Боннета поможет тебе, давай найдем способ это сделать. И взамен мне ничего не нужно.
Брианна улыбнулась. Когда-то Джокаста сказала, что она настоящая Маккензи, раз смогла провернуть такое — заставить Джона Грея сделать предложение. Сейчас она она опять чувствовала, как бурлит в ней та самая кровь Маккензи и толкает на безрассудства. Но раз в прошлый раз получилось, а потом еще и свидание с Боннетом смогла выторговать, значит, получится и на этот раз.
Джон обещал держать ее в курсе поисков Боннета, на которые отрядил парочку доверенных лиц. А сам, несмотря на некоторые неудобства для себя, решил все-таки забрать Брианну с сыном и Лиззи в имение. Да и по Уильяму он очень соскучился.
Брианна, узнав о переезде, немного огорчилась, однако больше переживала о том, сможет ли ужиться с Уильямом, который хоть и был предельно вежлив, очень любил отца и явно не хотел его ни с кем делить. Бри надеялась лишь, что воспитание поможет сгладить углы и найти общий язык.
Первые дни прошли хорошо, Уильям улыбался и даже помогал присматривать за Джемом, но потом Джону пришлось уехать, и Бри заскучала. Конечно, Вилли не воспринимал ее как мать и, хотя слушался по приказу отца, все же часто старался настоять на своем. Бри вспоминала себя в подростковом возрасте и лишь вздыхала.
Джон, уехавший по делам Короны из Линчбурга, думал не о том, сможет ли Брианна наладить отношения с Уильямом — это произойдет в любом случае, он был уверен, а потому не переживал, — а о ее предложении. Эти слова крутились в голове все свободное время, которое у него находилось. Разумеется, он, как и в прошлый раз, не жалел, что отверг его. Или все-таки жалел?
Раскаивался ли он хоть раз в том, что не принял предложение Джейми? Он сказал жене правду — никогда и постоянно. Когда мечтал о том, что мог бы получить, на душе кошки скребли, ведь больше случая не представится. Но когда понимал, что из-за этого их дружба наверняка прекратилась бы, не находил себе места. Да, было пыткой видеть его с Клэр, довольным и радостным. Но было счастьем иметь возможность просто иногда видеть его, говорить, играть в шахматы, смеяться вместе с ним и грустить. Испытывать настолько противоположные чувства было для Джона в новинку. Да, Джейми всегда говорил о жене с нежностью и тихой грустью, никогда не переставал ее любить до самозабвения.
