В голове всплывали картины нашего знакомства, воспоминания, которые до сих пор живы в моем сердце.
Тогда
Черная иномарка с тонированными стеклами бесшумно подъехала к огромному по своим размерам особняку. Я вышел из салона, небрежно бросив ключи молодому охраннику, который ловко их поймал.
— Отгони на задний двор, — приказал.
— Как пожелаете, Кирилл Николаевич!
Затем быстро прошел в роскошный холл. Казалось, дизайнеры трудились над этим шедевром целый год. Дорогая мебель, привозимая из-за границы и сделанная на заказ, кричала об эксклюзивности. Вазы, статуэтки, картины известных художников — все покупалось на аукционах, чтобы удовлетворить вкус хозяина. Шикарные люстры отражались в мраморном полу, добавляя помпезности. Каждая из многочисленных комнат была оформлена в своем стиле, но все гармонично сочеталось. Отец вложил в этот дом душу и годы труда. Особняк был не просто жилищем, а ярким отражением его статуса и финансового положения.
Из гостиной доносилась живая музыка и звон бокалов — торжество началось. Навстречу мне вышел полноватый мужчина небольшого роста, лет пятидесяти. Это был Вячеслав, давний сотрудник отца, ставший почти членом семьи.
— Кирилл Николаевич, вы опоздали. Ваш отец в ярости, — пролепетал он.
— Успокойся, я сам разберусь.
Гордый и самоуверенный, я вошел к гостям. Сегодня отцу исполнялось пятьдесят. Мне, двадцатидвухлетнему, совсем не хотелось быть на этом празднике. Я бунтовал, считая себя достаточно взрослым, чтобы самому строить жизнь. Но, как бы там ни было, он оставался моим отцом. Родителей не выбирают.
В просторном зале сияли праздничные столы, уставленные дорогими напитками и изысканными яствами. Приглашенные гости заняли свои места согласно степени близости к имениннику: самые почетные и желанные расположились совсем рядом. Те, кто имел меньшее значение, но все же был нужен, сидели чуть поодаль, и так далее, до самых дальних столиков. Я же направлялся к главному столу под пристальными взглядами собравшихся, ощущая, как они оценивают меня с ног до головы. Да, я не облачился в дорогой смокинг; на мне была кожаная куртка, накинутая в спешке на голое тело, и джинсы. Что ж, не успел я привести себя в порядок, совершенно упустив счет времени — были дела поважнее. Жгучая брюнетка никак не хотела выпускать меня из своих объятий, и вечер с ней был поистине жарким.
— Он просто красавчик! Высокий, статный, все при нем! — доносилось до меня обрывками женских разговоров.
— Посмотри, какое тело, наверное, из спортзала не вылезает!
— Под стать своему отцу. Ему пятьдесят, а выглядит на все сто! Я бы не отказалась от такого папика!
— Ха! У папика уже есть своя протеже!
Я слегка обернулся в сторону двух молодых женщин, чьи взгляды были прикованы ко мне. Казалось, каждая из этих разодетых дам мечтала оказаться в моей постели, испытать страсть так сказать, но как-нибудь в следующий раз.
— Поздравляю, отец! — бесцеремонно бросил я, усаживаясь за стол.
— Спасибо, что пришел, сын. Не забыл про отца в такой важный день, — ответил он, и в его голосе прозвучала жесткость и скрытая претензия.
Николай Иванович, мой отец, выглядел значительно моложе своих лет. Он тщательно следил за собой — таков был его статус. Он возглавлял строительную империю, будучи человеком влиятельным и чрезвычайно богатым. Говорили, я похож на него внешне, но характеры у нас кардинально отличались. Отец возлагал на меня большие надежды, но я, в свою очередь, не только не стремился вникнуть в его дела, но и всячески старался вывести его из себя. Наши отношения, мягко говоря, были крайне напряженными. Я ненавидел его. Ненавидел за маму…
— Для тебя, может, он и особенный, а мне пришлось оставить в теплой постели пышногрудую брюнетку, умолявшую не уходить! — выпалил я, жестом показывая на себе ее формы. Отец еще больше разозлился, но старался держаться радушно. Лишь изящная блондинка, сидящая по правую руку от именинника гладила его по плечу, сдерживая гнев. Выводить отца из себя у меня всегда получалось. Я делал это намеренно, он знал это, но не мог удержаться.
— Коленька, сегодня твой праздник, не обращай внимание! — шептала Лера отцу на ухо.
Она — его новая пассия, молодая, стройная светская львица. Лера была старше меня на несколько лет, но яркий макияж и обилие дорогих украшений придавали ей возраста. Два года они вместе, и эта особа не стеснялась заигрывать со мной, открыто заявляя о своих желаниях. Стоило мне ее только поманить, и она бросилась бы в мои объятия, но пока мне это было ни к чему.
Приглашенный ведущий старательно отрабатывал свой гонорар, развлекая гостей. Я же, отрешенно попивая дорогое виски, чувствовал себя единственным равнодушным.
— Кирилл, я хотел бы тебя познакомить кое с кем, — отвлек отец.
— А мне это нужно? — буркнул я.
— В будущем пригодится!
Он подозвал мужчину, который быстро подошел к столику и не один. С ним была невзрачная, невысокая полноватая девушка, одетая по последней моде, но безвкусно. Шатенка с кудрями и носом, напоминающим картошку, держалась высокомерно, но, встретив мой дерзкий взгляд, скромно опустила маленькие лисьи глазки. Мужчина и девушка уверенно присели к нам.
— Это мой партнер по одному из проектов, Евгений. А это Лиза, его единственная дочь.
— И что мне с того? Ты же не сватаешь меня? Она все равно не в моем вкусе! Да ты только посмотри на нее!
Лиза покраснела от моих слов, да и Евгений был явно ошарашен.
— Кирилл, что ты себе позволяешь? Жень, прости, он сейчас же извинится! — строго приказал отец.
— С чего бы? — Я плеснул себе еще виски и хамски посмотрел на него.
Тот бесился, желваки на скулах подрагивали в такт музыке. Я же оставался спокоен, игнорируя его злость.
— Пошел вон! Убирайся! — не выдержал он. — Вечно все импортишь!
— Милый, успокойся, не злись! — попыталась вмешаться Лера.
— А ты не лезь не в свое дело! — рявкнул он на нее.
— Николай, давай как-нибудь в другой раз познакомимся. Мы пойдем! — сказал Евгений.
Он подхватил дочь под локоть и поспешно удалился, явно раздосадованный.
— Я сказал, убирайся с глаз долой! — не унимался отец.
— Да не ори, ухожу уже! — спокойно ответил я.
— Не ори, значит? С понедельника начнешь работать с Евгением, понял!
— Еще раз с праздником, отец. Мне, пожалуй, действительно пора!
— Ты уже поздравил, спасибо, сынок!
Опрокинув бокал, я резко встал и направился к выходу.
— Кирилл!
На окрик я обернулся.
— Что еще?
— Возьми водителя, ты выпил! — сказал он.
— Сам разберусь! — отмахнулся я и поспешил покинуть это место, которое было мне не по душе.
— Пап, я люблю его, — прошептала девушка сквозь слезы. — Я люблю Кирилла, пап!
Я замер. Нет, мне не показалось. Я отчетливо слышал их разговор за углом особняка.
— Лиза, ты моя единственная дочь, и ради твоего счастья я готов терпеть унижения этого щенка. Ради тебя я заключил партнерство с его криминальным папашей. Потерпи, и все получится, — утешал ее Евгений.
— Я храню все его фотографии из газет и журналов, а он…
— Лиза, пойдем. Пойдем, дорогая, он будет твоим, обещаю!
Вот так дела! Значит, я был прав насчет сватовства. Но они, жалкие, не понимали, что напали не на того. Запрыгнув в заранее подогнанное авто, я рванул с места. Особняк отца находился в пятидесяти километрах от Москвы. Я выехал на трассу и направился к себе. Моя элитная квартира в центре манила обещанием покоя. Оставалась надежда, что новая подружка все еще ждет. Секс, как ни крути, помог бы забыть этот ужасный день.
Разогнать машину мешал плотный туман, окутавший шоссе пеленой. Даже огни фонарей терялись в этой молочной завесе. Вдруг запищал телефон, лежавший на панели у руля. Я попытался взять его, но мобильник выскользнул и упал под водительское сидение. Мелодия настойчиво звала, и я потянулся за своей новенькой чудо-техникой. Наконец заветный предмет оказался в руке. Переведя взгляд на дорогу, я увидел темное очертание сквозь туман и резко ударил по тормозам.
— О черт! Черт! Черт! — взревел я.
Машину закрутило. Я отчаянно пытался вывернуть руль, но мокрая трасса сделала свое дело, отбросив авто на встречную полосу. Повезло, что уже очень поздно, и машин там не оказалось. Иномарка еще несколько раз провернулся вокруг своей оси и замерла.
— Что это было? — испуганно прошептал я. — Неужели я сбил кого-то! Да кто же в такой час разгуливает по скоростной трассе?!
Я постарался быстро взять себя в руки и выскочил из машины, всматриваясь в туман. На середине шоссе обнаружилось темное пятно. Я бросился к нему. Подбежав, я повернул тело.
— Твою ж мать!
Передо мной лежала бездыханная молоденькая девушка. Ее лицо было залито кровью. Разбитая губа, глаз заплыл огромным синяком, а длинные темные волосы рассыпались по асфальту.
— Надеюсь, это не я сотворил с тобой такое?! — судорожно выкрикнул я. — Я же ушел от удара! Его не было! Будь все проклято, его не было!
Дрожащими пальцами я нащупал пульс на ее тонкой шее. Случайно задел ворот пальто, и тот откинулся, обнажив молодую упругую грудь, на которой красовались огромные иссиня-черные пятна — следы от мужских рук.
— Еще жива! — с облегчением вырвалось у меня. Мой взгляд снова пробежался по ее телу. На стройных ножках виднелись струйки крови. — Причина твоих бед не я! Какой же урод сделал это с тобой, детка?
Я, не раздумывая, поднял безжизненное тело девушки и понес в свою машину.
— Ты легкая как пушинка!.. Не волнуйся и, пожалуйста, не умирай, труп в моем авто нежелателен!
Аккуратно уложив незнакомку на заднее сидение, я развернул машину и снова рванул по шоссе. Нужно было быстрее доставить девушку в больницу. Она совсем слаба, а я боялся, что не успею вовремя, поэтому жал на газ, с силой вдавливая педаль в пол. За секунды моя машина набрала скорость, стрелка спидометра зашкаливала. Только бы успеть.
Почему я так волновался за неё? Внутренняя дрожь тому подтверждение. За себя я никогда не переживал, экстрима в моей жизни было предостаточно, а вот с ней всё иначе. Я периодически бросал взгляд в зеркало заднего вида, где отражалась её фигура. Грязное пальто скрывало стройное тело, а каштановые пряди закрывали ужасный синяк. Она медленно дышала, борясь за жизнь. Наверное, именно это и подкупало меня: я не мог успокоиться, боялся, что она не дотянет до больницы, а потом буду винить себя в этом.
— Мм!.. А-ай! — простонала она, и моё сердце, отчего-то, больно защемило. Как будто это я страдаю от полученных ран.
Снова посмотрел в зеркало: она зашевелилась, наверное, ей было неудобно.
— Эй, ты как там? — с волнением произнёс я, сам не ожидая от себя такого. До сих пор я считал, что цинизм и пофигизм у меня в крови.
— Мм… Где я? — с трудом, почти шёпотом, спросила девушка.
— В моей машине, я везу тебя в больницу. Ты очень слаба.
— Он! Он найдёт, не нужно в больницу… Остановите! Я выйду!
— Что? Нет! — возмутился я. — Ты не выйдешь!
Она пыталась подняться, корчилась от боли, но не сдавалась. Ей удалось немного приподняться, и пальто вновь оголило её небольшую, но соблазнительную грудь. Я не мог отвести взгляд, и, как подросток, пялился в зеркало. Но те раны на её теле вызывали во мне безудержную ярость. Каким животным нужно быть, чтобы сделать такое?
— Пожалуйста… остановите… мне нельзя в больницу, — тихо и прерывисто произнесла она.
Мне пришлось припарковаться на обочине. Я не собирался её отпускать, но она настаивала. Я вышел из машины, открыл заднюю дверь и сел рядом с ней. Девушка не ожидала и отпрянула назад, прижав кулачки к себе и комкая в них ткань пальто.
— Эй, не бойся, я не причиню тебе вреда, — почти шепотом произнёс я, стараясь не напугать её ещё больше.
Она дрожала, её колотило от страха. Как забитое животное, она прижималась к двери машины и продолжала теребить пальто.
— Пожалуйста. Умоляю. Отпустите. Не надо! — слёзы катились по её разбитому лицу. Я понимал, что у неё начинается истерика. В какой-то момент мне захотелось прижать её к себе и не отпускать, закрыть собой от всего мира. Но этого делать было нельзя. Моё сердце обливалось кровью, но чем я мог помочь, кроме как отвезти её к врачу? Я поднял руки перед собой, показывая, что не намерен причинить ей вреда.
— Эй, послушай, я не трону тебя, я хочу помочь.
— Он, он найдёт, — продолжала она.
— Не найдёт, успокойся! Как тебя зовут?
— А… Ан…
Она потеряла сознание, не успев назвать имя, и упала мне на руки. Я снова уложил её.
— Вот и познакомились. Что же мне с тобой делать? — В эти минуты себе поражался, в коем-то веке меня интересует судьба чужого человека, а не моя личная. И, если ей и вправду в больницу нельзя, то в голове быстро созрел план.
Я буквально влетел в квартиру, не помня дороги. По пути успел связаться с нашим семейным врачом — он обещал быть как можно скорее. Вытащив девушку из машины на руках, я прижал ее к себе, стараясь прикрыть обнаженное тело от пронизывающего холода и любопытных глаз. Миновав консьержа, я быстро проскользнул в лифт. Нажав кнопку третьего этажа, стеклянная коробка медленно поползла вверх. Я же в этот момент ощущал, как внутри все переворачивается от бессознательных стонов незнакомки:
— Мм… Мм… Не-ет… Умоляю!
— Шш! Все хорошо… будет…
Лифт остановился. Я пулей оказался у дверей свей квартиры. Дернул ручку, зная, что открыто, ведь не запирал, когда уходил из дома.
— Кир! Ты вернулся! Я ждала тебя, — раздался ласковый голос из спальни.
— Черт! Черт! Только не это!
Брюнетка, настойчивая и виляющая бедрами, появилась в дверном проеме, застав меня с моей находкой, которую я крепко прижимал.
— Это еще кто? И чего ты так вцепился в нее?
— Одевайся и убирайся отсюда! — рявкнул я.
— Но, Кир! — недоумение в ее голосе было очевидным.
— Я сказал, пошла вон! И попробуй только кому-нибудь проболтаться, сама знаешь, что будет! — пригрозил я.
— Мм… нет… — стонала незнакомка, словно в ответ.
— Тихо, тихо, милая, сейчас тебе станет лучше!
Брюнетка, не выдержав моей надменности, выскочила из квартиры с криком: «Ну ты и сволочь!», при этом громко хлопнув входной дверью.
Я это проигнорировал и осторожно положил незнакомку на кровать. Сняв с нее пропитанное кровью пальто, я с ужасом увидел, что на ее худеньком теле живого места не осталось. Между ног все еще сочилась кровь.
— Знать бы, кто это с тобой сотворил… Я бы его лично придушил…
Бережно укутав ее в одеяло, я снял свою куртку и небрежно бросил ее на кресло. В этот момент раздался звонок в дверь. Пришел врач. Леонид Степанович, среднего роста, худощавый и лысый, был старым другом моего отца, они дружили еще со школьной скамьи.
— Ты что, опять подрался? Допрыгаешься со своими «стенка на стенку», это до добра не доведет. Весь в крови! — взволнованно выдал врач.
— Она не моя! — выпалил я.
— Тогда чья же, позволь узнать?
— Пойдем скорее, нужна твоя помощь!
Я потащил врача в спальню, где на кровати без сознания лежала девушка.
— Помоги, прошу! — молил я.
— Сделаю все возможное, но сначала нужно ее осмотреть. Выйди, — строго распорядился врач.
— Ух! — Я тревожно выдохнул и, послушно выйдя из комнаты, принялся ждать. Надеялся, что все обойдется, и Леонид сделает все, что в его силах.
Врач вышел через некоторое время. Его задумчивый взгляд заставил меня насторожиться. «Неужели все настолько плохо?» — промелькнуло в голове.
Тогда
Черная иномарка с тонированными стеклами бесшумно подъехала к огромному по своим размерам особняку. Я вышел из салона, небрежно бросив ключи молодому охраннику, который ловко их поймал.
— Отгони на задний двор, — приказал.
— Как пожелаете, Кирилл Николаевич!
Затем быстро прошел в роскошный холл. Казалось, дизайнеры трудились над этим шедевром целый год. Дорогая мебель, привозимая из-за границы и сделанная на заказ, кричала об эксклюзивности. Вазы, статуэтки, картины известных художников — все покупалось на аукционах, чтобы удовлетворить вкус хозяина. Шикарные люстры отражались в мраморном полу, добавляя помпезности. Каждая из многочисленных комнат была оформлена в своем стиле, но все гармонично сочеталось. Отец вложил в этот дом душу и годы труда. Особняк был не просто жилищем, а ярким отражением его статуса и финансового положения.
Из гостиной доносилась живая музыка и звон бокалов — торжество началось. Навстречу мне вышел полноватый мужчина небольшого роста, лет пятидесяти. Это был Вячеслав, давний сотрудник отца, ставший почти членом семьи.
— Кирилл Николаевич, вы опоздали. Ваш отец в ярости, — пролепетал он.
— Успокойся, я сам разберусь.
Гордый и самоуверенный, я вошел к гостям. Сегодня отцу исполнялось пятьдесят. Мне, двадцатидвухлетнему, совсем не хотелось быть на этом празднике. Я бунтовал, считая себя достаточно взрослым, чтобы самому строить жизнь. Но, как бы там ни было, он оставался моим отцом. Родителей не выбирают.
В просторном зале сияли праздничные столы, уставленные дорогими напитками и изысканными яствами. Приглашенные гости заняли свои места согласно степени близости к имениннику: самые почетные и желанные расположились совсем рядом. Те, кто имел меньшее значение, но все же был нужен, сидели чуть поодаль, и так далее, до самых дальних столиков. Я же направлялся к главному столу под пристальными взглядами собравшихся, ощущая, как они оценивают меня с ног до головы. Да, я не облачился в дорогой смокинг; на мне была кожаная куртка, накинутая в спешке на голое тело, и джинсы. Что ж, не успел я привести себя в порядок, совершенно упустив счет времени — были дела поважнее. Жгучая брюнетка никак не хотела выпускать меня из своих объятий, и вечер с ней был поистине жарким.
— Он просто красавчик! Высокий, статный, все при нем! — доносилось до меня обрывками женских разговоров.
— Посмотри, какое тело, наверное, из спортзала не вылезает!
— Под стать своему отцу. Ему пятьдесят, а выглядит на все сто! Я бы не отказалась от такого папика!
— Ха! У папика уже есть своя протеже!
Я слегка обернулся в сторону двух молодых женщин, чьи взгляды были прикованы ко мне. Казалось, каждая из этих разодетых дам мечтала оказаться в моей постели, испытать страсть так сказать, но как-нибудь в следующий раз.
— Поздравляю, отец! — бесцеремонно бросил я, усаживаясь за стол.
— Спасибо, что пришел, сын. Не забыл про отца в такой важный день, — ответил он, и в его голосе прозвучала жесткость и скрытая претензия.
Николай Иванович, мой отец, выглядел значительно моложе своих лет. Он тщательно следил за собой — таков был его статус. Он возглавлял строительную империю, будучи человеком влиятельным и чрезвычайно богатым. Говорили, я похож на него внешне, но характеры у нас кардинально отличались. Отец возлагал на меня большие надежды, но я, в свою очередь, не только не стремился вникнуть в его дела, но и всячески старался вывести его из себя. Наши отношения, мягко говоря, были крайне напряженными. Я ненавидел его. Ненавидел за маму…
— Для тебя, может, он и особенный, а мне пришлось оставить в теплой постели пышногрудую брюнетку, умолявшую не уходить! — выпалил я, жестом показывая на себе ее формы. Отец еще больше разозлился, но старался держаться радушно. Лишь изящная блондинка, сидящая по правую руку от именинника гладила его по плечу, сдерживая гнев. Выводить отца из себя у меня всегда получалось. Я делал это намеренно, он знал это, но не мог удержаться.
— Коленька, сегодня твой праздник, не обращай внимание! — шептала Лера отцу на ухо.
Она — его новая пассия, молодая, стройная светская львица. Лера была старше меня на несколько лет, но яркий макияж и обилие дорогих украшений придавали ей возраста. Два года они вместе, и эта особа не стеснялась заигрывать со мной, открыто заявляя о своих желаниях. Стоило мне ее только поманить, и она бросилась бы в мои объятия, но пока мне это было ни к чему.
Приглашенный ведущий старательно отрабатывал свой гонорар, развлекая гостей. Я же, отрешенно попивая дорогое виски, чувствовал себя единственным равнодушным.
— Кирилл, я хотел бы тебя познакомить кое с кем, — отвлек отец.
— А мне это нужно? — буркнул я.
— В будущем пригодится!
Он подозвал мужчину, который быстро подошел к столику и не один. С ним была невзрачная, невысокая полноватая девушка, одетая по последней моде, но безвкусно. Шатенка с кудрями и носом, напоминающим картошку, держалась высокомерно, но, встретив мой дерзкий взгляд, скромно опустила маленькие лисьи глазки. Мужчина и девушка уверенно присели к нам.
— Это мой партнер по одному из проектов, Евгений. А это Лиза, его единственная дочь.
— И что мне с того? Ты же не сватаешь меня? Она все равно не в моем вкусе! Да ты только посмотри на нее!
Лиза покраснела от моих слов, да и Евгений был явно ошарашен.
— Кирилл, что ты себе позволяешь? Жень, прости, он сейчас же извинится! — строго приказал отец.
— С чего бы? — Я плеснул себе еще виски и хамски посмотрел на него.
Тот бесился, желваки на скулах подрагивали в такт музыке. Я же оставался спокоен, игнорируя его злость.
— Пошел вон! Убирайся! — не выдержал он. — Вечно все импортишь!
— Милый, успокойся, не злись! — попыталась вмешаться Лера.
— А ты не лезь не в свое дело! — рявкнул он на нее.
— Николай, давай как-нибудь в другой раз познакомимся. Мы пойдем! — сказал Евгений.
Он подхватил дочь под локоть и поспешно удалился, явно раздосадованный.
— Я сказал, убирайся с глаз долой! — не унимался отец.
— Да не ори, ухожу уже! — спокойно ответил я.
— Не ори, значит? С понедельника начнешь работать с Евгением, понял!
— Еще раз с праздником, отец. Мне, пожалуй, действительно пора!
— Ты уже поздравил, спасибо, сынок!
Опрокинув бокал, я резко встал и направился к выходу.
— Кирилл!
На окрик я обернулся.
— Что еще?
— Возьми водителя, ты выпил! — сказал он.
— Сам разберусь! — отмахнулся я и поспешил покинуть это место, которое было мне не по душе.
***
— Пап, я люблю его, — прошептала девушка сквозь слезы. — Я люблю Кирилла, пап!
Я замер. Нет, мне не показалось. Я отчетливо слышал их разговор за углом особняка.
— Лиза, ты моя единственная дочь, и ради твоего счастья я готов терпеть унижения этого щенка. Ради тебя я заключил партнерство с его криминальным папашей. Потерпи, и все получится, — утешал ее Евгений.
— Я храню все его фотографии из газет и журналов, а он…
— Лиза, пойдем. Пойдем, дорогая, он будет твоим, обещаю!
Вот так дела! Значит, я был прав насчет сватовства. Но они, жалкие, не понимали, что напали не на того. Запрыгнув в заранее подогнанное авто, я рванул с места. Особняк отца находился в пятидесяти километрах от Москвы. Я выехал на трассу и направился к себе. Моя элитная квартира в центре манила обещанием покоя. Оставалась надежда, что новая подружка все еще ждет. Секс, как ни крути, помог бы забыть этот ужасный день.
Разогнать машину мешал плотный туман, окутавший шоссе пеленой. Даже огни фонарей терялись в этой молочной завесе. Вдруг запищал телефон, лежавший на панели у руля. Я попытался взять его, но мобильник выскользнул и упал под водительское сидение. Мелодия настойчиво звала, и я потянулся за своей новенькой чудо-техникой. Наконец заветный предмет оказался в руке. Переведя взгляд на дорогу, я увидел темное очертание сквозь туман и резко ударил по тормозам.
— О черт! Черт! Черт! — взревел я.
Машину закрутило. Я отчаянно пытался вывернуть руль, но мокрая трасса сделала свое дело, отбросив авто на встречную полосу. Повезло, что уже очень поздно, и машин там не оказалось. Иномарка еще несколько раз провернулся вокруг своей оси и замерла.
— Что это было? — испуганно прошептал я. — Неужели я сбил кого-то! Да кто же в такой час разгуливает по скоростной трассе?!
Я постарался быстро взять себя в руки и выскочил из машины, всматриваясь в туман. На середине шоссе обнаружилось темное пятно. Я бросился к нему. Подбежав, я повернул тело.
— Твою ж мать!
Передо мной лежала бездыханная молоденькая девушка. Ее лицо было залито кровью. Разбитая губа, глаз заплыл огромным синяком, а длинные темные волосы рассыпались по асфальту.
— Надеюсь, это не я сотворил с тобой такое?! — судорожно выкрикнул я. — Я же ушел от удара! Его не было! Будь все проклято, его не было!
Дрожащими пальцами я нащупал пульс на ее тонкой шее. Случайно задел ворот пальто, и тот откинулся, обнажив молодую упругую грудь, на которой красовались огромные иссиня-черные пятна — следы от мужских рук.
— Еще жива! — с облегчением вырвалось у меня. Мой взгляд снова пробежался по ее телу. На стройных ножках виднелись струйки крови. — Причина твоих бед не я! Какой же урод сделал это с тобой, детка?
Я, не раздумывая, поднял безжизненное тело девушки и понес в свою машину.
— Ты легкая как пушинка!.. Не волнуйся и, пожалуйста, не умирай, труп в моем авто нежелателен!
Аккуратно уложив незнакомку на заднее сидение, я развернул машину и снова рванул по шоссе. Нужно было быстрее доставить девушку в больницу. Она совсем слаба, а я боялся, что не успею вовремя, поэтому жал на газ, с силой вдавливая педаль в пол. За секунды моя машина набрала скорость, стрелка спидометра зашкаливала. Только бы успеть.
Почему я так волновался за неё? Внутренняя дрожь тому подтверждение. За себя я никогда не переживал, экстрима в моей жизни было предостаточно, а вот с ней всё иначе. Я периодически бросал взгляд в зеркало заднего вида, где отражалась её фигура. Грязное пальто скрывало стройное тело, а каштановые пряди закрывали ужасный синяк. Она медленно дышала, борясь за жизнь. Наверное, именно это и подкупало меня: я не мог успокоиться, боялся, что она не дотянет до больницы, а потом буду винить себя в этом.
— Мм!.. А-ай! — простонала она, и моё сердце, отчего-то, больно защемило. Как будто это я страдаю от полученных ран.
Снова посмотрел в зеркало: она зашевелилась, наверное, ей было неудобно.
— Эй, ты как там? — с волнением произнёс я, сам не ожидая от себя такого. До сих пор я считал, что цинизм и пофигизм у меня в крови.
— Мм… Где я? — с трудом, почти шёпотом, спросила девушка.
— В моей машине, я везу тебя в больницу. Ты очень слаба.
— Он! Он найдёт, не нужно в больницу… Остановите! Я выйду!
— Что? Нет! — возмутился я. — Ты не выйдешь!
Она пыталась подняться, корчилась от боли, но не сдавалась. Ей удалось немного приподняться, и пальто вновь оголило её небольшую, но соблазнительную грудь. Я не мог отвести взгляд, и, как подросток, пялился в зеркало. Но те раны на её теле вызывали во мне безудержную ярость. Каким животным нужно быть, чтобы сделать такое?
— Пожалуйста… остановите… мне нельзя в больницу, — тихо и прерывисто произнесла она.
Мне пришлось припарковаться на обочине. Я не собирался её отпускать, но она настаивала. Я вышел из машины, открыл заднюю дверь и сел рядом с ней. Девушка не ожидала и отпрянула назад, прижав кулачки к себе и комкая в них ткань пальто.
— Эй, не бойся, я не причиню тебе вреда, — почти шепотом произнёс я, стараясь не напугать её ещё больше.
Она дрожала, её колотило от страха. Как забитое животное, она прижималась к двери машины и продолжала теребить пальто.
— Пожалуйста. Умоляю. Отпустите. Не надо! — слёзы катились по её разбитому лицу. Я понимал, что у неё начинается истерика. В какой-то момент мне захотелось прижать её к себе и не отпускать, закрыть собой от всего мира. Но этого делать было нельзя. Моё сердце обливалось кровью, но чем я мог помочь, кроме как отвезти её к врачу? Я поднял руки перед собой, показывая, что не намерен причинить ей вреда.
— Эй, послушай, я не трону тебя, я хочу помочь.
— Он, он найдёт, — продолжала она.
— Не найдёт, успокойся! Как тебя зовут?
— А… Ан…
Она потеряла сознание, не успев назвать имя, и упала мне на руки. Я снова уложил её.
— Вот и познакомились. Что же мне с тобой делать? — В эти минуты себе поражался, в коем-то веке меня интересует судьба чужого человека, а не моя личная. И, если ей и вправду в больницу нельзя, то в голове быстро созрел план.
Я буквально влетел в квартиру, не помня дороги. По пути успел связаться с нашим семейным врачом — он обещал быть как можно скорее. Вытащив девушку из машины на руках, я прижал ее к себе, стараясь прикрыть обнаженное тело от пронизывающего холода и любопытных глаз. Миновав консьержа, я быстро проскользнул в лифт. Нажав кнопку третьего этажа, стеклянная коробка медленно поползла вверх. Я же в этот момент ощущал, как внутри все переворачивается от бессознательных стонов незнакомки:
— Мм… Мм… Не-ет… Умоляю!
— Шш! Все хорошо… будет…
Лифт остановился. Я пулей оказался у дверей свей квартиры. Дернул ручку, зная, что открыто, ведь не запирал, когда уходил из дома.
— Кир! Ты вернулся! Я ждала тебя, — раздался ласковый голос из спальни.
— Черт! Черт! Только не это!
Брюнетка, настойчивая и виляющая бедрами, появилась в дверном проеме, застав меня с моей находкой, которую я крепко прижимал.
— Это еще кто? И чего ты так вцепился в нее?
— Одевайся и убирайся отсюда! — рявкнул я.
— Но, Кир! — недоумение в ее голосе было очевидным.
— Я сказал, пошла вон! И попробуй только кому-нибудь проболтаться, сама знаешь, что будет! — пригрозил я.
— Мм… нет… — стонала незнакомка, словно в ответ.
— Тихо, тихо, милая, сейчас тебе станет лучше!
Брюнетка, не выдержав моей надменности, выскочила из квартиры с криком: «Ну ты и сволочь!», при этом громко хлопнув входной дверью.
Я это проигнорировал и осторожно положил незнакомку на кровать. Сняв с нее пропитанное кровью пальто, я с ужасом увидел, что на ее худеньком теле живого места не осталось. Между ног все еще сочилась кровь.
— Знать бы, кто это с тобой сотворил… Я бы его лично придушил…
Бережно укутав ее в одеяло, я снял свою куртку и небрежно бросил ее на кресло. В этот момент раздался звонок в дверь. Пришел врач. Леонид Степанович, среднего роста, худощавый и лысый, был старым другом моего отца, они дружили еще со школьной скамьи.
— Ты что, опять подрался? Допрыгаешься со своими «стенка на стенку», это до добра не доведет. Весь в крови! — взволнованно выдал врач.
— Она не моя! — выпалил я.
— Тогда чья же, позволь узнать?
— Пойдем скорее, нужна твоя помощь!
Я потащил врача в спальню, где на кровати без сознания лежала девушка.
— Помоги, прошу! — молил я.
— Сделаю все возможное, но сначала нужно ее осмотреть. Выйди, — строго распорядился врач.
— Ух! — Я тревожно выдохнул и, послушно выйдя из комнаты, принялся ждать. Надеялся, что все обойдется, и Леонид сделает все, что в его силах.
Врач вышел через некоторое время. Его задумчивый взгляд заставил меня насторожиться. «Неужели все настолько плохо?» — промелькнуло в голове.
