Как я могу сердиться на тебя? В таком состоянии. — Дэн присел на краешек постели, потрогал мой лоб, потом взял за запястье. — Слабая как котёнок. Исхудала, одни глаза остались. Большие грустные глаза. — Он погладил меня по щеке. — Будь хорошей девочкой. Поешь, хоть немного.
— Я правда не хочу. Сил нет.
— Маша… ну ради меня.
В глазах парня плясала тревога. Я, было, хотела ответить согласием, но приступ кашля сотряс меня, отняв все силы. Закрыла глаза, вновь уплывая в дрёму. И тут почувствовала прикосновение к губам чего-то тёплого. Я приоткрыла глаза и в изумлении обнаружила, что это Дэн… целует меня. В голове прозвучала чёткая команда: «Не закрывай глаза. Смотри на меня». Одновременно с этим поцелуй стал более жёстким, король языком раздвинул мои губы, а потом резко выдохнул мне в рот. Не успела я удивиться, как он тут же отстранился.
— Надеюсь, я не напугал тебя.
Широко распахнутыми глазами я смотрела на него: что это было? Сонливость как рукой сняло. Я почувствовала, что в голове проясняется.
— Пришлось влить в тебя немного жизненной силы. Болезнь слишком далеко зашла. Ещё немного, и ты бы перешла грань. Не думай, что здесь было что-то личное, со своей сестрой я бы поступил так же. Правда… с ней мне бы не пришлось это делать, ведь она маг, как и я. И Силу могла бы взять другим способом. Сейчас ты поешь, ведь поешь, правда? А потом я буду лечить тебя дальше. — Дождавшись моего кивка, деловито осведомился: — Может, ты чего-то хочешь?
Я кивнула:
— Морса. Брусничного.
— Что это?
— Напиток из ягод.
— У тебя есть такие?
Я грустно помотала головой.
— Ну да, зима же.
— Да нет, их продают, замороженные. Их и свежими можно хранить всю зиму, и ничего им не будет, не бродят и не портятся.
— Ты меня заинтересовала. Что же за ягоды?
— Обычная брусника. Наша, таёжная. Вкусная и полезная.
— Я найду тебе бруснику, а сейчас — салат будешь, из свежих овощей?
Я подумала, кивнула.
— А чего-нибудь мясного?
Представила себе вкус и запах мяса, и волна тошноты подкатила к горлу:
— Неет! Не надо!
— Сыр?
— Нет.
— Омлет?
— Нет-нет-нет!
— Птица, рыба?
— Рыбки бы, жареной.
— Договорились: рыба и салат. Подожди, сейчас всё будет. — Подбодрив меня улыбкой, Дэн вышел.
А я принялась лихорадочно раздумывать над произошедшим. Мне явно полегчало. Значит, не обманывает, и впрямь, вдохнул в меня Силу. Так это был поцелуй, или нет? И что, не было другого способа? Он мог это сделать, пока я спала. А если вспомнить всё, что произошло за вчерашний день… Тьфу ты, позавчерашний. Слишком много событий, и всё несется независимо от моей воли. А ещё Мишка. Чёрт. Что же мне с ним делать? С ними двоими, если быть точной. И с собой тоже. Что-то я запуталась.
Додумать и прийти к какому-нибудь выводу я не успела, потому что вошёл Дэн, несущий на руках небольшой металлический поднос, серебряный с чернением, и аккуратно опустил его на краешек постели.
— Приподняться можешь? По идее должна.
Я смущённо кивнула, и начала подниматься. Под спину мне тут же ткнулась подушка.
— Устраивайся удобнее, кушай.
Материализовав прямо передо мной из воздуха небольшой столик на низких ножках, Дэн водрузил на него поднос. Первым делом я принюхалась: вроде ничего не вызывает протест моего организма. Ну-с, попробуем. Я взялась за приборы, попутно отметив, что посуда тоже начисто изменилась. Пара тяжёлых вилок с инкрустацией камнями и гравировкой на ручке, одна с двумя, другая с тремя зубцами, тарелки тоненькие (как та, что была в холодильнике вчера; нет, позавчера), аж страшно, что стукнешь и разобьёшь невзначай. А сам поднос, украшенный изображением чешуйчатого дракона, спокойно стоял на иллюзорном столике передо мной всё время, пока я ела. Я покосилась в сторону короля и неуверенно взялась за трезубую вилку, наверное, это для салата, потому что с двумя зубцами, кажется, для рыбы. Только я всё равно не знаю, как ей пользоваться. Всю жизнь ела рыбу руками.
Дэн, убедившись, что я приступила к трапезе, вновь уселся что-то писать. Я немного обиженно посмотрела в его сторону. Ну вот, то хлопочет надо мной, как наседка, а то сел и равнодушно отвернулся. И не поймёшь, всё это искренне или просто считает себя обязанным.
К концу своего завтрака я заметила, что из-за плотных штор пробивается дневной свет. Глянула на часы — так и есть, десятый час.
— Поела? О, молодец, почти со всем справилась.
Я уже вытирала руки об украшенную вензелем с гербом салфетку, соображая, что чего-то мне ещё хочется, не пойми чего. Дэн подошёл, и крутанул пальцем, отчего и поднос и столик тут же растаяли в воздухе. Внимательно взглянул на меня и утверждающе спросил:
— Чего-то ещё хочешь? — Я помялась. — Ну, смелее.
— Смеяться будешь, но я бы погрызла корочку чёрного хлеба, натёртую чесноком с солью.
В ответ на удивлённо вытянувшееся лицо я неуверенно улыбнулась и пожала плечами.
— А-а, это, наверное, чтобы я уж точно не захотел больше тебя целовать, — задумчиво протянул он, а потом добавил: — Не понравилось?
Я смущённо потупила взор:
— Ну что ты, Дэн.
— Да шучу я, Маша, — со вздохом отозвался он. — Какой же это был поцелуй? Обратная сторона Чёрной магии. Заклинание под названием «Поцелуй милосердия». Погоди, вот съешь сейчас свою корочку, ещё не то будем делать.
Мне в руку ткнулся кучек хлеба. Чёрного, с чесноком.
— Жуй, и слушай. Я не знаю, что за болезнь свалила тебя. Подозреваю, что тут всё вместе повлияло: и заклинание, наложенное на слабый организм, и, прости уж, та пьянка, после которой я едва узнал тебя, и какая-то болезнь, принадлежащая конкретно вашему миру. Мне неизвестная. Заклинание я снял, но сил у организма оно отняло до безобразия много. Да ты ещё сверху добавила алкоголем. Наверняка ведь чувствовала себя неважно, зачем же пила, да ещё что-то высокоградусное. Девушкам такое вообще нельзя употреблять. Но теперь поздно сокрушаться. Ну и сама болезнь. Ты не знаешь, что бы это могло быть?
Я прокашлялась:
— Подозреваю, что это грипп. Как раз сезон начался. Ну, похоже, все симптомы налицо: высокая температура, головная боль, ломота в костях, поражение дыхательных органов, — уверенно перечислила я, вспомнив свою медкарту. И осложнения после него бывают, на разные органы.
— Чем вызывается этот грипп, и как его у вас лечат?
— Вирус, кажется. А лечат таблетками, как ещё?
— Вот такими? — Дэн откуда-то вытащил недавно купленный мной анальгин.
— Ну, таблеток много, конкретно эти от боли.
— Интересным путём у вас пошла медицина, в отсутствие магии. И ведь, главное, добилась неплохих результатов.
— Откуда ты знаешь о нашей медицине?
— Да по населению вижу. У вас столько людей, страдающих какими-либо хроническими заболеваниями, что я поразился. А потом понял, откуда это. Медицина, поддерживающая нежизнеспособных индивидов, сослужила плохую службу. Природа мудра — выживают сильнейшие, а с вашими возможностями вы наплодили кучу ослабленных, не приносящих обществу ощутимой пользы людей. И они передают свои болезни следующим поколениям.
— А у вас не так?
— У нас, Маша, никто не станет спасать при рождении слабого младенца.
— Даже если может? Это жестоко.
— Жестоко этому младенцу потом жить и мучиться. Но что-то мы отвлеклись от темы. Значит, у тебя грипп. И я уже вижу осложнение, которое он вызвал. Если сейчас не принять меры, у тебя разовьётся пневмония. Лечить я её не смогу. Поэтому действовать будем немедленно.
— А почему ты грипп не вылечил?
В ответ Даанэль возмущённо уставился на меня:
— Я сутки только этим и занимаюсь! Ты была на грани жизни и смерти! Мне не даны способности лекаря, но я делаю, что могу. Снимай свою пижаму!
— Что?! — ещё раз предстать перед ним голышом? Такого издевательства я не вынесу, и точно умру — от стыда.
— Что слышала. Поработаем с твоими лёгкими. Через ткань не получится.
— Дэн, — я жалобно взглянула на парня. — Вот прямо так взять и снять, да?
— Ладно. Поскольку ты у нас девушка в некоторых вещах стеснительная, что иногда трудно бывает предположить, я отвернусь, а ты сними тунику и ложись на живот. Буду лечить со спины… хотя, со стороны груди, конечно, интереснее, — пробормотал он себе под нос, отворачиваясь.
Думает, не слышу, да? Я покосилась в его сторону и, скинув тунику быстрым движением, улеглась плашмя на живот, уткнувшись носом в подушку и притянув кулаки к подбородку.
— Можно повернуться? — раздалось у меня за спиной.
— Угу, — промычала я, поёживаясь от холода.
— Потерпи, сейчас будет тепло. И ничего не бойся. Это как массаж. У вас массаж делают? Хм. Ну, это я так спросил. Извини, если это неприличный вопрос.
— Почему неприличный? Делают массаж.
— Ну, это вопрос отношения. И потом, массаж бывает разный. Ладно, замяли тему, как у вас говорят.
Я почувствовала прикосновение рук на голой спине и невольно вздрогнула.
— Что вздрагиваешь?
— У тебя руки холодные.
— Нет, Машенька, руки у меня нормальные, это ты горячая. Постарайся расслабиться, можешь поспать.
Где уж тут спать. Когда тебя гладят мужские руки, нежными и осторожными движениями, так, что аж мурашки по всему телу. По-моему, король и сам это понял, потому что я неожиданно провалилась в сон, а проснулась уже накрытой одеялом. Лёжа на спине. Дэн сидел рядом, устало глядя на меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, я бы даже сказала, очень хорошо. — Я хотела сесть, но вовремя вспомнила, что туники на мне нет.
Король на мою попытку только скептически хмыкнул:
— Не терпится встать? Подожди хотя бы, пока я не уйду.
— Ты уходишь? — Сердце ёкнуло.
— У меня дела. Забыла? Сделка с золотом.
— Точно. И впрямь забыла. Ой, Дэн, мы же фотографию не сделали! — спохватилась я в ужасе. — И с паспортом не всё закончили.
— Ну, что теперь. Придётся обойтись тем, что есть. Я сделал несколько фотографий.
— Сделал?
— Иллюзии на основе бумаги, должно на год-два хватить. Смотри.
Даанэль пересел поближе и продемонстрировал мне великолепного качества цветные фото. На одной он был в той одежде, что купил на днях. А вот остальные меня восхитили. Дэн в полном королевском облачении. В костюме, похожем на тот, в котором он был при нашей первой встрече — с натянутым луком в руках среди леса. Поединок на мечах с человеком, одетым не хуже самого короля. Группа людей с красивыми отстраненными лицами в развевающихся одеждах. Приглядевшись, я ахнула — да это же эльфы! Эта фотография единственная была не очень хорошего качества. Я осторожно вытянула руки из-под одеяла:
— Можно, я поближе посмотрю? Это эльфы? Настоящие?
— Они. Не знаю, какими они представляются вам, но я запомнил их такими — гордое племя, не интересующееся делами людей. Давно это было, ещё в детстве. Потому и изображение не очень. Как думаешь — пойдёт?
— Знаешь, — задумчиво протянула я. — Наверное, эльфов лучше убрать. Столько красавцев вместе — где бы ты их набрал? И потом, они явно отличаются от людей, что-то такое… не знаю, трудно сразу сообразить. И раз уж на то пошло, грим там наносили или чего ещё, ты должен быть таким же, ведь по легенде ты был их правителем.
— А остальные?
— Просто класс! Но одежда явно дорогая. Может, попроще?
— Если у меня были деньги на чеканку золотых монет, то уж на одежду-то тем более хватало!
— Ага, а вот эти пуговки? Не брильянты, часом? И цепь с вот таким кулоном на груди! Хе-хе, на нового русского похож.
Я похихикала, а потом взгрустнула. Подняла глаза на сидящего совсем близко парня:
— Вот смотрю я на тебя, Дэн, и совсем не представляю таким, — кивнула на фотографии. — Король. На троне, с драгоценной короной на голове. Дворец, придворные, слуги, лесть, почести, интриги, балы… Власть над людьми. И огромная ответственность за судьбу страны. Совсем другая жизнь. Совсем другой мир. Наверное, тебе очень тяжело. Да ещё я тут… зачем ты со мной возишься? Королевское ли это дело — ухаживать за больными?
— Всё это верно. И мне действительно очень тяжело. Даже тяжелее, чем нести бремя власти. Но здесь и сейчас я вовсе не король, а лишь старший брат маленькой больной девочки. Которую, к слову сказать, я никак не могу разгадать и понять. Вот и всё, — просто закончил он. — Сейчас мне пора идти. Но вечером мы ещё поговорим.
— Ты вернёшься только вечером?
— Да, кроме финансовых дел у меня есть и другие.
— Пойдёшь в библиотеку? — отвела я взгляд.
— Да, — тихо ответил Дэн. — Маша, так нужно. К тому же я обещал вернуть книги, — кивнул он на старые тома, лежащие на столе. — Эта девушка — мой пропуск в редкий фонд. И если понадобится встречаться с ней, я буду это делать.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Чтобы развеять твои иллюзии на мой счёт. Я не тот благородный рыцарь, которого девушки часто рисуют в своём воображении. Волею судьбы я король. А королю часто приходится поступать не по велению своего сердца, а по необходимости.
Мы помолчали. Потом я собралась с духом:
— Иди, опоздаешь. Передавай Сан Санычу от меня привет. И будь осторожнее, вся эта операция на грани. Остерегайся расспросов. Постарайся ничего не придумывать из биографии, лучше расскажи ему какие-нибудь военные тонкости, фехтование там, тактика, как из лука стрелять. По-моему, ролевики это любят. Хотя, я не сильно в курсе, но, думаю, Саныч тоже. А вот если он паспорт начнёт рассматривать… У тебя там со штампами не всё в порядке.
— Если он попросит мой паспорт, я попрошу паспорт у него, и посмотрю его первым. И военную обязанность скопирую сразу, только изменю названия.
— Жалко, что я не могу пойти.
— Маша, ты удивительная девушка. Сейчас я чувствую твою искреннюю заботу и тревогу. Не волнуйся. Вести переговоры с людьми, даже на темы, о которых имеешь весьма смутное представление — главное умение короля. Наравне с лицемерием и самообладанием в любой ситуации. Так что подумай о себе. Не вставай без лишней необходимости. Я оставил тебе готовую пищу, не сиди голодной.
Дэн на секунду сжал мою руку и вышел из комнаты. Я слышала, как он одевается в прихожей. Потом он заглянул в дверь, придерживая рукой портьеру:
— Вот ещё. Я уже знаю твой любопытный нрав, поэтому на время своего отсутствия сниму иллюзию с квартиры. А то ты же пойдёшь всё рассматривать, а тут и сквозняки могут быть.
— Не надо, мне здесь так нравится, — робко заикнулась я. — Я не буду…
— Ну да, рассказывай. Успеешь рассмотреть, потом.
Вслед за этим шикарная обстановка подёрнулась рябью и растаяла как дым. Я вновь оказалась в своей квартире. И постельное бельё стало обычным, хлопчатобумажным. Разочарованно вздохнула: ну вот, подразнил красивой игрушкой и отнял.
— Удачи, Дэн. Возвращайся скорее.
— До вечера, Маша. Выздоравливай.
Дэн вышел, а я первым делом оделась. До чего же неуютно чувствовать себя нагой в присутствии мужчины. Даже если знаешь, что он уже имел прекрасную возможность рассмотреть тебя и потрогать тоже. А может именно потому, что ты знаешь, и он знает.
Я составила для себя план действий на день. Тупо лежать и пялиться в потолок я не смогу, совесть заест. Даже если ей сказать, что действительно болею, и мне на самом деле плохо. Сессию-то никто не отменит. Ой, блин. И две контрольные не сданы. Одна недописанная лежит, а за вторую я ещё не принималась. Как жалко заклинания. И как не вовремя моя болезнь.
Потом я вспомнила, что на сегодня мы ещё договаривались о репетиции, и с каким-то злорадным чувством поняла, что с удовольствием откажусь от участия в свадебных песнопениях.
— Я правда не хочу. Сил нет.
— Маша… ну ради меня.
В глазах парня плясала тревога. Я, было, хотела ответить согласием, но приступ кашля сотряс меня, отняв все силы. Закрыла глаза, вновь уплывая в дрёму. И тут почувствовала прикосновение к губам чего-то тёплого. Я приоткрыла глаза и в изумлении обнаружила, что это Дэн… целует меня. В голове прозвучала чёткая команда: «Не закрывай глаза. Смотри на меня». Одновременно с этим поцелуй стал более жёстким, король языком раздвинул мои губы, а потом резко выдохнул мне в рот. Не успела я удивиться, как он тут же отстранился.
— Надеюсь, я не напугал тебя.
Широко распахнутыми глазами я смотрела на него: что это было? Сонливость как рукой сняло. Я почувствовала, что в голове проясняется.
— Пришлось влить в тебя немного жизненной силы. Болезнь слишком далеко зашла. Ещё немного, и ты бы перешла грань. Не думай, что здесь было что-то личное, со своей сестрой я бы поступил так же. Правда… с ней мне бы не пришлось это делать, ведь она маг, как и я. И Силу могла бы взять другим способом. Сейчас ты поешь, ведь поешь, правда? А потом я буду лечить тебя дальше. — Дождавшись моего кивка, деловито осведомился: — Может, ты чего-то хочешь?
Я кивнула:
— Морса. Брусничного.
— Что это?
— Напиток из ягод.
— У тебя есть такие?
Я грустно помотала головой.
— Ну да, зима же.
— Да нет, их продают, замороженные. Их и свежими можно хранить всю зиму, и ничего им не будет, не бродят и не портятся.
— Ты меня заинтересовала. Что же за ягоды?
— Обычная брусника. Наша, таёжная. Вкусная и полезная.
— Я найду тебе бруснику, а сейчас — салат будешь, из свежих овощей?
Я подумала, кивнула.
— А чего-нибудь мясного?
Представила себе вкус и запах мяса, и волна тошноты подкатила к горлу:
— Неет! Не надо!
— Сыр?
— Нет.
— Омлет?
— Нет-нет-нет!
— Птица, рыба?
— Рыбки бы, жареной.
— Договорились: рыба и салат. Подожди, сейчас всё будет. — Подбодрив меня улыбкой, Дэн вышел.
А я принялась лихорадочно раздумывать над произошедшим. Мне явно полегчало. Значит, не обманывает, и впрямь, вдохнул в меня Силу. Так это был поцелуй, или нет? И что, не было другого способа? Он мог это сделать, пока я спала. А если вспомнить всё, что произошло за вчерашний день… Тьфу ты, позавчерашний. Слишком много событий, и всё несется независимо от моей воли. А ещё Мишка. Чёрт. Что же мне с ним делать? С ними двоими, если быть точной. И с собой тоже. Что-то я запуталась.
Додумать и прийти к какому-нибудь выводу я не успела, потому что вошёл Дэн, несущий на руках небольшой металлический поднос, серебряный с чернением, и аккуратно опустил его на краешек постели.
— Приподняться можешь? По идее должна.
Я смущённо кивнула, и начала подниматься. Под спину мне тут же ткнулась подушка.
— Устраивайся удобнее, кушай.
Материализовав прямо передо мной из воздуха небольшой столик на низких ножках, Дэн водрузил на него поднос. Первым делом я принюхалась: вроде ничего не вызывает протест моего организма. Ну-с, попробуем. Я взялась за приборы, попутно отметив, что посуда тоже начисто изменилась. Пара тяжёлых вилок с инкрустацией камнями и гравировкой на ручке, одна с двумя, другая с тремя зубцами, тарелки тоненькие (как та, что была в холодильнике вчера; нет, позавчера), аж страшно, что стукнешь и разобьёшь невзначай. А сам поднос, украшенный изображением чешуйчатого дракона, спокойно стоял на иллюзорном столике передо мной всё время, пока я ела. Я покосилась в сторону короля и неуверенно взялась за трезубую вилку, наверное, это для салата, потому что с двумя зубцами, кажется, для рыбы. Только я всё равно не знаю, как ей пользоваться. Всю жизнь ела рыбу руками.
Дэн, убедившись, что я приступила к трапезе, вновь уселся что-то писать. Я немного обиженно посмотрела в его сторону. Ну вот, то хлопочет надо мной, как наседка, а то сел и равнодушно отвернулся. И не поймёшь, всё это искренне или просто считает себя обязанным.
К концу своего завтрака я заметила, что из-за плотных штор пробивается дневной свет. Глянула на часы — так и есть, десятый час.
— Поела? О, молодец, почти со всем справилась.
Я уже вытирала руки об украшенную вензелем с гербом салфетку, соображая, что чего-то мне ещё хочется, не пойми чего. Дэн подошёл, и крутанул пальцем, отчего и поднос и столик тут же растаяли в воздухе. Внимательно взглянул на меня и утверждающе спросил:
— Чего-то ещё хочешь? — Я помялась. — Ну, смелее.
— Смеяться будешь, но я бы погрызла корочку чёрного хлеба, натёртую чесноком с солью.
В ответ на удивлённо вытянувшееся лицо я неуверенно улыбнулась и пожала плечами.
— А-а, это, наверное, чтобы я уж точно не захотел больше тебя целовать, — задумчиво протянул он, а потом добавил: — Не понравилось?
Я смущённо потупила взор:
— Ну что ты, Дэн.
— Да шучу я, Маша, — со вздохом отозвался он. — Какой же это был поцелуй? Обратная сторона Чёрной магии. Заклинание под названием «Поцелуй милосердия». Погоди, вот съешь сейчас свою корочку, ещё не то будем делать.
Мне в руку ткнулся кучек хлеба. Чёрного, с чесноком.
— Жуй, и слушай. Я не знаю, что за болезнь свалила тебя. Подозреваю, что тут всё вместе повлияло: и заклинание, наложенное на слабый организм, и, прости уж, та пьянка, после которой я едва узнал тебя, и какая-то болезнь, принадлежащая конкретно вашему миру. Мне неизвестная. Заклинание я снял, но сил у организма оно отняло до безобразия много. Да ты ещё сверху добавила алкоголем. Наверняка ведь чувствовала себя неважно, зачем же пила, да ещё что-то высокоградусное. Девушкам такое вообще нельзя употреблять. Но теперь поздно сокрушаться. Ну и сама болезнь. Ты не знаешь, что бы это могло быть?
Я прокашлялась:
— Подозреваю, что это грипп. Как раз сезон начался. Ну, похоже, все симптомы налицо: высокая температура, головная боль, ломота в костях, поражение дыхательных органов, — уверенно перечислила я, вспомнив свою медкарту. И осложнения после него бывают, на разные органы.
— Чем вызывается этот грипп, и как его у вас лечат?
— Вирус, кажется. А лечат таблетками, как ещё?
— Вот такими? — Дэн откуда-то вытащил недавно купленный мной анальгин.
— Ну, таблеток много, конкретно эти от боли.
— Интересным путём у вас пошла медицина, в отсутствие магии. И ведь, главное, добилась неплохих результатов.
— Откуда ты знаешь о нашей медицине?
— Да по населению вижу. У вас столько людей, страдающих какими-либо хроническими заболеваниями, что я поразился. А потом понял, откуда это. Медицина, поддерживающая нежизнеспособных индивидов, сослужила плохую службу. Природа мудра — выживают сильнейшие, а с вашими возможностями вы наплодили кучу ослабленных, не приносящих обществу ощутимой пользы людей. И они передают свои болезни следующим поколениям.
— А у вас не так?
— У нас, Маша, никто не станет спасать при рождении слабого младенца.
— Даже если может? Это жестоко.
— Жестоко этому младенцу потом жить и мучиться. Но что-то мы отвлеклись от темы. Значит, у тебя грипп. И я уже вижу осложнение, которое он вызвал. Если сейчас не принять меры, у тебя разовьётся пневмония. Лечить я её не смогу. Поэтому действовать будем немедленно.
— А почему ты грипп не вылечил?
В ответ Даанэль возмущённо уставился на меня:
— Я сутки только этим и занимаюсь! Ты была на грани жизни и смерти! Мне не даны способности лекаря, но я делаю, что могу. Снимай свою пижаму!
— Что?! — ещё раз предстать перед ним голышом? Такого издевательства я не вынесу, и точно умру — от стыда.
— Что слышала. Поработаем с твоими лёгкими. Через ткань не получится.
— Дэн, — я жалобно взглянула на парня. — Вот прямо так взять и снять, да?
— Ладно. Поскольку ты у нас девушка в некоторых вещах стеснительная, что иногда трудно бывает предположить, я отвернусь, а ты сними тунику и ложись на живот. Буду лечить со спины… хотя, со стороны груди, конечно, интереснее, — пробормотал он себе под нос, отворачиваясь.
Думает, не слышу, да? Я покосилась в его сторону и, скинув тунику быстрым движением, улеглась плашмя на живот, уткнувшись носом в подушку и притянув кулаки к подбородку.
— Можно повернуться? — раздалось у меня за спиной.
— Угу, — промычала я, поёживаясь от холода.
— Потерпи, сейчас будет тепло. И ничего не бойся. Это как массаж. У вас массаж делают? Хм. Ну, это я так спросил. Извини, если это неприличный вопрос.
— Почему неприличный? Делают массаж.
— Ну, это вопрос отношения. И потом, массаж бывает разный. Ладно, замяли тему, как у вас говорят.
Я почувствовала прикосновение рук на голой спине и невольно вздрогнула.
— Что вздрагиваешь?
— У тебя руки холодные.
— Нет, Машенька, руки у меня нормальные, это ты горячая. Постарайся расслабиться, можешь поспать.
Где уж тут спать. Когда тебя гладят мужские руки, нежными и осторожными движениями, так, что аж мурашки по всему телу. По-моему, король и сам это понял, потому что я неожиданно провалилась в сон, а проснулась уже накрытой одеялом. Лёжа на спине. Дэн сидел рядом, устало глядя на меня.
— Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, я бы даже сказала, очень хорошо. — Я хотела сесть, но вовремя вспомнила, что туники на мне нет.
Король на мою попытку только скептически хмыкнул:
— Не терпится встать? Подожди хотя бы, пока я не уйду.
— Ты уходишь? — Сердце ёкнуло.
— У меня дела. Забыла? Сделка с золотом.
— Точно. И впрямь забыла. Ой, Дэн, мы же фотографию не сделали! — спохватилась я в ужасе. — И с паспортом не всё закончили.
— Ну, что теперь. Придётся обойтись тем, что есть. Я сделал несколько фотографий.
— Сделал?
— Иллюзии на основе бумаги, должно на год-два хватить. Смотри.
Даанэль пересел поближе и продемонстрировал мне великолепного качества цветные фото. На одной он был в той одежде, что купил на днях. А вот остальные меня восхитили. Дэн в полном королевском облачении. В костюме, похожем на тот, в котором он был при нашей первой встрече — с натянутым луком в руках среди леса. Поединок на мечах с человеком, одетым не хуже самого короля. Группа людей с красивыми отстраненными лицами в развевающихся одеждах. Приглядевшись, я ахнула — да это же эльфы! Эта фотография единственная была не очень хорошего качества. Я осторожно вытянула руки из-под одеяла:
— Можно, я поближе посмотрю? Это эльфы? Настоящие?
— Они. Не знаю, какими они представляются вам, но я запомнил их такими — гордое племя, не интересующееся делами людей. Давно это было, ещё в детстве. Потому и изображение не очень. Как думаешь — пойдёт?
— Знаешь, — задумчиво протянула я. — Наверное, эльфов лучше убрать. Столько красавцев вместе — где бы ты их набрал? И потом, они явно отличаются от людей, что-то такое… не знаю, трудно сразу сообразить. И раз уж на то пошло, грим там наносили или чего ещё, ты должен быть таким же, ведь по легенде ты был их правителем.
— А остальные?
— Просто класс! Но одежда явно дорогая. Может, попроще?
— Если у меня были деньги на чеканку золотых монет, то уж на одежду-то тем более хватало!
— Ага, а вот эти пуговки? Не брильянты, часом? И цепь с вот таким кулоном на груди! Хе-хе, на нового русского похож.
Я похихикала, а потом взгрустнула. Подняла глаза на сидящего совсем близко парня:
— Вот смотрю я на тебя, Дэн, и совсем не представляю таким, — кивнула на фотографии. — Король. На троне, с драгоценной короной на голове. Дворец, придворные, слуги, лесть, почести, интриги, балы… Власть над людьми. И огромная ответственность за судьбу страны. Совсем другая жизнь. Совсем другой мир. Наверное, тебе очень тяжело. Да ещё я тут… зачем ты со мной возишься? Королевское ли это дело — ухаживать за больными?
— Всё это верно. И мне действительно очень тяжело. Даже тяжелее, чем нести бремя власти. Но здесь и сейчас я вовсе не король, а лишь старший брат маленькой больной девочки. Которую, к слову сказать, я никак не могу разгадать и понять. Вот и всё, — просто закончил он. — Сейчас мне пора идти. Но вечером мы ещё поговорим.
— Ты вернёшься только вечером?
— Да, кроме финансовых дел у меня есть и другие.
— Пойдёшь в библиотеку? — отвела я взгляд.
— Да, — тихо ответил Дэн. — Маша, так нужно. К тому же я обещал вернуть книги, — кивнул он на старые тома, лежащие на столе. — Эта девушка — мой пропуск в редкий фонд. И если понадобится встречаться с ней, я буду это делать.
— Зачем ты мне это говоришь?
— Чтобы развеять твои иллюзии на мой счёт. Я не тот благородный рыцарь, которого девушки часто рисуют в своём воображении. Волею судьбы я король. А королю часто приходится поступать не по велению своего сердца, а по необходимости.
Мы помолчали. Потом я собралась с духом:
— Иди, опоздаешь. Передавай Сан Санычу от меня привет. И будь осторожнее, вся эта операция на грани. Остерегайся расспросов. Постарайся ничего не придумывать из биографии, лучше расскажи ему какие-нибудь военные тонкости, фехтование там, тактика, как из лука стрелять. По-моему, ролевики это любят. Хотя, я не сильно в курсе, но, думаю, Саныч тоже. А вот если он паспорт начнёт рассматривать… У тебя там со штампами не всё в порядке.
— Если он попросит мой паспорт, я попрошу паспорт у него, и посмотрю его первым. И военную обязанность скопирую сразу, только изменю названия.
— Жалко, что я не могу пойти.
— Маша, ты удивительная девушка. Сейчас я чувствую твою искреннюю заботу и тревогу. Не волнуйся. Вести переговоры с людьми, даже на темы, о которых имеешь весьма смутное представление — главное умение короля. Наравне с лицемерием и самообладанием в любой ситуации. Так что подумай о себе. Не вставай без лишней необходимости. Я оставил тебе готовую пищу, не сиди голодной.
Дэн на секунду сжал мою руку и вышел из комнаты. Я слышала, как он одевается в прихожей. Потом он заглянул в дверь, придерживая рукой портьеру:
— Вот ещё. Я уже знаю твой любопытный нрав, поэтому на время своего отсутствия сниму иллюзию с квартиры. А то ты же пойдёшь всё рассматривать, а тут и сквозняки могут быть.
— Не надо, мне здесь так нравится, — робко заикнулась я. — Я не буду…
— Ну да, рассказывай. Успеешь рассмотреть, потом.
Вслед за этим шикарная обстановка подёрнулась рябью и растаяла как дым. Я вновь оказалась в своей квартире. И постельное бельё стало обычным, хлопчатобумажным. Разочарованно вздохнула: ну вот, подразнил красивой игрушкой и отнял.
— Удачи, Дэн. Возвращайся скорее.
— До вечера, Маша. Выздоравливай.
Дэн вышел, а я первым делом оделась. До чего же неуютно чувствовать себя нагой в присутствии мужчины. Даже если знаешь, что он уже имел прекрасную возможность рассмотреть тебя и потрогать тоже. А может именно потому, что ты знаешь, и он знает.
Я составила для себя план действий на день. Тупо лежать и пялиться в потолок я не смогу, совесть заест. Даже если ей сказать, что действительно болею, и мне на самом деле плохо. Сессию-то никто не отменит. Ой, блин. И две контрольные не сданы. Одна недописанная лежит, а за вторую я ещё не принималась. Как жалко заклинания. И как не вовремя моя болезнь.
Потом я вспомнила, что на сегодня мы ещё договаривались о репетиции, и с каким-то злорадным чувством поняла, что с удовольствием откажусь от участия в свадебных песнопениях.
