- Прежде чем, касатик, мне руки ломать пояснил бы, с чего так взъелся. А то всё наши - ваши и ещё чьи-то. Какие-то шипионские страсти получаются, а на счёт крови... Зачем мне её где-то брать, если сами несут: кому порчу навести надобно, кому-то на суженного погадать, или любимого приворожить.
- Ни одна порядочная эгаралианка не опуститься до такой низости.
- Эх, милок, походу ты женскую природу совсем не знаешь. Когда дело касается любви - запрещённых приёмов не существует.
- По себе других не суди.
- Так ведь не я ищу, ко мне сами приходят, по собственному желанию - обуреваемые неразделённой страстью и сжигаемые ненавистью. Только вот на лбу у них не написано эгаралианки они, чудина или ларса. Просто несчастные женщины.
- Мразь. - Прошипел эгаралианец, и отшвырнул меня в сторону. - Такие как вы омерзительны моему богу.
- Но, не моему. – Каркая, рассмеялась я, пытаясь встать с грязного пола. Из-под стола выбрался Кактус и подтащил ко мне метлу. Кое-как поднявшись на ноги, я гордо вздёрнула подбородок и указала на выход. - Как указано на двери, лавка сегодня не работает, так что прошу покинуть помещение пока не вызвала стражу.
- Ты...
- Господин Вайнан, нам лучше послушаться ведьму. - Осмелился встрять в разговор, господин МиуШу, и тут же сжался под холодным взглядом эгаралианца.
- Вы позволяете так с собой обращаться?
- Нет, но госпожа ведьма, как добропорядочная жительница в своём праве, и Стража окажется на её стороне.
- Эсчурай. - Прошипел Вайнан, резко разворачиваясь, чуть не угодив в дыру, устремился к выходу.
- Не забудьте закрыть за собой дверь! - Крикнул в спину незваным посетителям, и вздрогнула, когда стёкла зазвенели от сильного удара, а сверху на голову посыпалась труха.
Стало тихо и тоскливо. Подняв голову, я полюбовалась свинцовыми тучами, видневшиеся в дыре крыши и замерла, наблюдая за тем, как капли дождя медленно, очень медленно, вытягиваясь в тонкие струйки, падала на пол. В подпол. Схватив стоящий в углу тазик, я подошла к дыре в полу, и нахмурила брови. Внизу было сухо.
- Кактус? - Позвала я своего трусливого фамильяра, и в ответ донеслось недовольное:
- Что?
- Поди сюды, мой грозный защитник. - Не удержалась я от того, что бы съязвить. - Тут у нас аномалия посреди лавки.
- Я даже знаю, как её зовут. - Проворчал Кактус запрыгивая на прилавок. - Аника, ты не замечала за собой, что становишься смелой и язвительной, когда вокруг никого, кроме меня нет. Лучше бы, перед убийцей так выпендривалась.
- Я не самоубийца. - Открестилась от смертельного греха, и жадно переспросила. - А почему 'убийца'?
- Так кровью от него за версту несёт. - Вильнул хвостом кот, и милостиво разрешил: - Показывай.
- Вот! - Ткнула пальцем вниз, и наблюдала за сменой мимики на чёрной мордочке. Недоумение, сменилось интересом, и жадным любопытством.
Спрыгнув на пол, кот обежал дыру кругом, сунул ради интереса лапу, а потом хвост, и потом сиганул вниз.
- Ничего не ощущаю. - Раздалось через несколько минут. - Вытащи меня.
Достав задумчивого кота, я после недолгих раздумий, я протянула руку над дырой. Тоже ничего не почувствовала. Стала медленно поднимать руку ладонь вверх, прислушиваясь к собственным ощущениям, и где-то в районе глаз, почувствовала лёгкое покалывание. Ещё выше, покалывание сменилось болью, и пальцы охватило белое сияние, отозвавшееся во всём теле мелкими мурашками.
- Интересно, очень интересно. - Протянул фамильяр, напоминая одну из преподавательниц в Школе, которая точно также тянула слова, проводя острым ногтём по журналу, выбирая очередную жертву. - Надо разобраться.
Убрав руку, понаблюдала за тем как сияние впиталась в кожу, и опешила от кошачьего:
- Суй ещё.
- А под хвост. - Отрезала я, и вспомнила о том, что хотела задать коту трёпку. - Если ты почувствовал убийцу, то почему меня не защитил?
Кактус тяжело вздохнул, и произнёс нравоучительным тоном:
- Рыбка моя, я не цепной пёс, а помощник и охранник на «той» стороне, на «этой» помогу в случае магической атаки, а в остальном - разбирайтесь сами.
Вот тебе и защитник. Правильно говорит бабуля, в этом мире можно рассчитывать только на себя любимую.
Оставив кота размышлять над очередной загадкой мироздания, я поковыляла в жилую часть комнаты. Взобравшись на кровать, достала из под подушки книгу, и с тоской посмотрела на нарисованного на обложке главного героя, страстно сжимавшего в объятьях рыжеволосую красотку. Шарм Антуана Ремарх Корон, герцог Барвалер, не смотря на тщательно прорисованную брутальную фигуру и мужественные черты лица, померк под напором впечатлений об эргаралинце. Поняв, что мне уже не интересно как закончатся роман, положила её на тумбочку, и достала из-под кровати Большую ведьмовскую энциклопедию.
Большая ведьмовская энциклопедия, или сокращённо БВЭ, эгаралианцам уделило всего несколько строк, обозначив место обитание, и выдав предупреждение держаться подальше. На бытовом уровне ходило много слухов: высокомерны, спесивы, чуть что не по ихнему - сразу хватаются за нож. Считают свой строй, уклад жизни, видение мира - единственным правильным, и всячески насаживают его всем остальным.
'Принятый вызов' - Важно заявила закладка в форме совы, буквы на странице расплылись, чернила потекли, вырисовывая образ Лаилэ.
- Привет, подруга, хреново выглядишь. - Нахмурился портрет, и мне аж страшно любопытно стало, что за портрет подруга видит в своей книге.
- Чувствую себя не лучше. - Призналась я, откидываясь на подушку. - Ни привета, не ответа. Могла бы поинтересоваться, не отдала бы я богам душу.
- Да ладно тебе. - Отмахнулась подруга, рисунок в книге пожал плечами. - С тобою рядом твой фамильяр, если он не в силах помочь то, что от нас ожидать. И потом после, той Охоты я была слегка не в себе. Чуть, лапочку не прибила, хорошо у него быстрая реакция.
- Но смотрю, его стараниями, ты быстро пришла в себя. - Сделала комплимент неизвестному, но много наслышанному, покровителю ведьмы. - Кстати чешуёй веиры не поделишься?
- Ой, не проси, у самой почти не осталось. - Округлила глаза Лаилэ. - Я только начала собирать, как над головой пронёсся дракон, чуть сердце в пятки не ушло. Кстати, краса моя, я к тебе по делу. Хочу получить официальное разрешение, чтобы залезть на твою территорию.
- Что? - Крякнула я, опешив от такой наглости. Да в стародавние времена и за меньшее изводили. Книга, почувствовав моё настроение, нервно зашелестела листьями.
- Аника, не кричи, а с начала послушай. - Зачастила 'заклятая' подруга. - Мне тут птичка донесла, что наш картавый наконец дочурку свою пристроил.
Картавый - это король, нашего небольшого, но очень гордого государства, который затесался между тремя крупными империями, и всячески отбивался от поползновений соседей. Ну, подумаешь, имеется небольшой дефект речи, на слух очень даже миленький. Красотой боги, Валериана V боги не одарили, да и мужчине это не к чему, но и на дочурку внимания не обратили, это не смотря на то, что королева-мать, была первой красавицей государства. Но причём, тут мой город?
- Что значит 'причём'? - Воскликнула ведьма, словно прочитав мои мысли. - Не удивляйся, у тебя всё на лице написано. Лапочка на ушко шепнул, что в твоём городе будет произведена передача из отческих рук в лапы муженька, а брачная церемония проведена на новой родине. А что это означает?
Это означает огромное количество 'подружек', которые захотят выжить меня из дома.
- Свадьба коронованных особ это волшебные дни. В воздух будет витать любовь и красота. Зелья и настойки будут разлетаться просто на ура. - Расписывала открывающиеся перспективы Лаилэ, и уже начинала млеть от звонкого звука монет.
А я, бросив взгляд на видневшуюся из-под вязанной кружевной салфеткой налоговую квитанцию поняла, что всё что ни делается - всё к лучшему, но с начала надо избавиться от конкуренток.
- Нет. - Прервала я радостный щебет Лаилэ. - Это мой город и чужих не потерплю.
Подруга перестала изображать восторженную дурочку.
- Деточка, это легко исправить. Верховный Ковен...
- Верховный Ковен - избираемый орган. Сегодня он есть, а завтра тлеет на костре, и не ему ломать многовековые традиции. Понимаю, что всем хочется гульнут на торжествах, и готова видеть остальных только в качестве гостей.
- Аника ты понимаешь, что со всеми не управишься. Правду говоря, ведьма из тебя посредственная.
- Что ты имеешь в виду?
- А ты сама подумай своей эээ некрасивой головкой. Что ж, жаль, хотела по- хорошему...
Рисунок на странице смазался, и я закрыла книгу.
- Не понимаю я такой 'дружбы'. - Проворчал Кактус запрыгивая на кровать, выпустил когти, потянул одеяло, образуя мягкий лежак. - Насколько мы демоны гнусные и беспринципные твари, но по сравнению с вами кажемся прыщавыми ангелочками.
- Не зазнавайся. - Отдернула фамильяра, стараясь усмирить пустившиеся в галоп мысли. - Это только в книгах всё так красиво выглядит. В реальной жизни, этим красивым словом маскируют зависть, слабость, зависимость, использование. В 'дружбе' не бывает равенства, лишь взаимовыгодный обмен. Слабый стремится залучить покровительства сильного, теша его самолюбия, карьерист подлизывается начальнику, красивые окружают себя страшненькими.
Кактус фыркнул и съязвил:
- Только ведьмы выбиваются из общего правила.
- Не совсем, мы ведь тоже люди. Только ни одна ведьма не признает себя хуже другой. Да, у неё может не хватать опыта, сил, знаний, но то всё поправимо. Другое дело, как этим воспользоваться. Можно быть очень умной и сильной, но влачить нищенское существование в глуши. Успешность - единственный критерий, по которому сравниваются ведьмы. Нет, ничего страшнее, чем оказаться в конце списка, и похоже меня хотят туда низвергнуть.
- И что будем делать?
- Не давать ни единого шанса врагам.
Погода на улице была отвратительной. Прошла только половина сезона дождей, но люди уже устали от монотонности и серости. Слухи о предстоящем торжестве, всполохнули жителей Орерта, и все с энтузиазмом принялись наводить лоск в городе. Больше всех надрывал своё здоровье господин Ратек, умудрявшийся несколько раз за день обегать вверенные ему территории, контролируя процесс облагораживания.
- А вот вы мне и нужны. - Материализовался словно демон из бездны, господин Ратек, едва я переступила порог собственного дома. Мой внешний облик смутил его меньше чем состояние стен. - Раз не удалось от вас избавиться, то будьте любезны привести в дом в порядок.
Ещё бы избавился. Пока плачу налоги и не замечена в рядах государственных изменников, я, можно сказать, лицо неприкосновенное. Кто ж будет убивать курицу несущую золотые яйца.
- И за чей же счёт будет наводиться вся эта красота? - Любезным тоном озвучила животрепещущий вопрос, заставив господина Ратека, покраснеть, побелеть, а потом покрыться пятнами. - У меня знаете, кошель не волшебный, монетки вдвое не приумножает. Пятьсот золотых налога уплати, на нужды квартала отложи, с голоду не помри, да и кота накорми. Самой денег не хватает, на кой Бездне, мне размалёванный домик?
Оттолкнув пребывающего в ступоре от моего нахальства мужчину, поковыляла вниз по улице. Одежда моментально промокла, пронизывающий ветер добрался до костей, зуб на зуб не попадал, но я брела вниз по улице, по направлению к порту и подмечала малейшие изменения.
А они были, да ещё какие. С домов исчезали все непрезентабельные вывески, которыми так гордились хозяева таверн. Из переулка удовольствия пропали красные фонари, а на их месте появились аккуратные таблички с вполне пристойными надписями, вроде 'Пансион благородных девиц мадам Шико'.
Представив, каким местом благородны разбитные девицы, согнулась пополам от смеха, и поползла дальше. Ладно, согнулась не от смеха, спина ещё побаливала, но если верить Кактусу и собственным ощущениям, выздоровление идёт полным ходом. Трезвая улица обрадовала свежевыстроганными деревянными тротуарами, и закрытыми питейными заведениями, в которых круглосуточно наливали дешёвое варево, приготовленное из сопревшей пшеницы.
Неужели праведная длань господина Ратека добралась до места, который не страшился ни стражи, ни королевской гвардии, ни гнева богов? Ощущение неправильности не покидало меня, пока шла по тихо скрипящим доскам, и заглядывала в тёмные окна. Шум крыльев за спиной заставил нервно подпрыгнуть и развернуться. Крупная чайка, усевшаяся на балку соседнего здания, крутила головой, недоумённо осматривая пустую улицу, и остановила свой взгляд на мне. Не люблю чаек - наглые, беспринципные твари. Нелюбовь оказалась взаимной, раскрыв загнутый клюв, птица зашипела словно змея, и резко взмыв в небо, спикировала вниз. Всё произошло так быстро, что я успела отшатнуться назад, наступить на подол юбки и упасть на спину. Чайка белой молнией промчалась над головой, ударилась об стену, раскинув крылья, сползла вниз. На секунду показалось, что расшиблась на смерть, но тут она вздрогнула, совсем как человек, повела головой из стороны в сторону, остановилась на мне. Это было жутко. Смотреть в жёлто-красные глаза птицы, и понимать, что разумного в них ничего не осталось: пустые, холодные - словно глаза чучела, имитирующие подобие жизни. Словно поняв, что её маскировка раскрылась, она встала, отряхнулась и походкой уголовного авторитета направилась устранять проблему.
Скрипнула дверь, и меня совсем невежливо втащили в тёмную вонючую питейную. Стражник быстро захлопнул толстую, обитую заговорённым железом дверь, и навалился на неё своим не маленьким весом. Раздавшийся после этого крик, мало походил на птичий, казалось будто на улице бесновался дракон. Дверь ходила ходом, петли жалобно стенали, предупреждая, что больше не выдержат.
- Окна! - Раздался окрик, и в ушах заложило от творящейся ворожбы. Кто ж так работает, варвары! Грубо выдернутые из магического потока, силовые линии скрутили, образуя подобие решёток, запечатали окна. Уже в преломлении линий, вместо бившейся об стёкла птицы увидела нечто слизеобразное с длинными щупальцами, от которых тянулись тонкие багряные нити в никуда.
- С вами всё в порядке? - Обратился ко мне высокий пожилой страж, с длинной рыжей бородкой, заплетённой в жидкую косичку. Всё это безобразие скрепляла заколка из чёрного опала.
- Это же ведьма Аника. - Обрадовано воскликнул, лежащий на сдвинутых скамейках молодой страж. Лицо у него было уж больно знакомое, с не сошедшей детской припухлостью. - Вы меня не узнаёте? Тарен, постоянно покупаю у вас алировскую настойку для матушки.
Вспомнила. Молодого чисто одетого юношу в накрахмаленных белых рубашках, страдающего от молодящейся матушки, пытающейся выйти замуж за мужчину вдвое младше себя.
- Эээ, как то не думала вас увидеть в этих рядах. - Произнесла я, подходя к нему. Рубашка была разорвана, а грудь стянута окровавленными тряпками. - Это кто ж тебя так?
- Птицы. - Ухмыльнулся Тарен, устало опустив голову на скомканную куртку. - Всегда ладил с животными, а эти как будто сбесились, чуть сердце не выклевали.
- Ни одна порядочная эгаралианка не опуститься до такой низости.
- Эх, милок, походу ты женскую природу совсем не знаешь. Когда дело касается любви - запрещённых приёмов не существует.
- По себе других не суди.
- Так ведь не я ищу, ко мне сами приходят, по собственному желанию - обуреваемые неразделённой страстью и сжигаемые ненавистью. Только вот на лбу у них не написано эгаралианки они, чудина или ларса. Просто несчастные женщины.
- Мразь. - Прошипел эгаралианец, и отшвырнул меня в сторону. - Такие как вы омерзительны моему богу.
- Но, не моему. – Каркая, рассмеялась я, пытаясь встать с грязного пола. Из-под стола выбрался Кактус и подтащил ко мне метлу. Кое-как поднявшись на ноги, я гордо вздёрнула подбородок и указала на выход. - Как указано на двери, лавка сегодня не работает, так что прошу покинуть помещение пока не вызвала стражу.
- Ты...
- Господин Вайнан, нам лучше послушаться ведьму. - Осмелился встрять в разговор, господин МиуШу, и тут же сжался под холодным взглядом эгаралианца.
- Вы позволяете так с собой обращаться?
- Нет, но госпожа ведьма, как добропорядочная жительница в своём праве, и Стража окажется на её стороне.
- Эсчурай. - Прошипел Вайнан, резко разворачиваясь, чуть не угодив в дыру, устремился к выходу.
- Не забудьте закрыть за собой дверь! - Крикнул в спину незваным посетителям, и вздрогнула, когда стёкла зазвенели от сильного удара, а сверху на голову посыпалась труха.
Стало тихо и тоскливо. Подняв голову, я полюбовалась свинцовыми тучами, видневшиеся в дыре крыши и замерла, наблюдая за тем, как капли дождя медленно, очень медленно, вытягиваясь в тонкие струйки, падала на пол. В подпол. Схватив стоящий в углу тазик, я подошла к дыре в полу, и нахмурила брови. Внизу было сухо.
- Кактус? - Позвала я своего трусливого фамильяра, и в ответ донеслось недовольное:
- Что?
- Поди сюды, мой грозный защитник. - Не удержалась я от того, что бы съязвить. - Тут у нас аномалия посреди лавки.
- Я даже знаю, как её зовут. - Проворчал Кактус запрыгивая на прилавок. - Аника, ты не замечала за собой, что становишься смелой и язвительной, когда вокруг никого, кроме меня нет. Лучше бы, перед убийцей так выпендривалась.
- Я не самоубийца. - Открестилась от смертельного греха, и жадно переспросила. - А почему 'убийца'?
- Так кровью от него за версту несёт. - Вильнул хвостом кот, и милостиво разрешил: - Показывай.
- Вот! - Ткнула пальцем вниз, и наблюдала за сменой мимики на чёрной мордочке. Недоумение, сменилось интересом, и жадным любопытством.
Спрыгнув на пол, кот обежал дыру кругом, сунул ради интереса лапу, а потом хвост, и потом сиганул вниз.
- Ничего не ощущаю. - Раздалось через несколько минут. - Вытащи меня.
Достав задумчивого кота, я после недолгих раздумий, я протянула руку над дырой. Тоже ничего не почувствовала. Стала медленно поднимать руку ладонь вверх, прислушиваясь к собственным ощущениям, и где-то в районе глаз, почувствовала лёгкое покалывание. Ещё выше, покалывание сменилось болью, и пальцы охватило белое сияние, отозвавшееся во всём теле мелкими мурашками.
- Интересно, очень интересно. - Протянул фамильяр, напоминая одну из преподавательниц в Школе, которая точно также тянула слова, проводя острым ногтём по журналу, выбирая очередную жертву. - Надо разобраться.
Убрав руку, понаблюдала за тем как сияние впиталась в кожу, и опешила от кошачьего:
- Суй ещё.
- А под хвост. - Отрезала я, и вспомнила о том, что хотела задать коту трёпку. - Если ты почувствовал убийцу, то почему меня не защитил?
Кактус тяжело вздохнул, и произнёс нравоучительным тоном:
- Рыбка моя, я не цепной пёс, а помощник и охранник на «той» стороне, на «этой» помогу в случае магической атаки, а в остальном - разбирайтесь сами.
Вот тебе и защитник. Правильно говорит бабуля, в этом мире можно рассчитывать только на себя любимую.
Оставив кота размышлять над очередной загадкой мироздания, я поковыляла в жилую часть комнаты. Взобравшись на кровать, достала из под подушки книгу, и с тоской посмотрела на нарисованного на обложке главного героя, страстно сжимавшего в объятьях рыжеволосую красотку. Шарм Антуана Ремарх Корон, герцог Барвалер, не смотря на тщательно прорисованную брутальную фигуру и мужественные черты лица, померк под напором впечатлений об эргаралинце. Поняв, что мне уже не интересно как закончатся роман, положила её на тумбочку, и достала из-под кровати Большую ведьмовскую энциклопедию.
Большая ведьмовская энциклопедия, или сокращённо БВЭ, эгаралианцам уделило всего несколько строк, обозначив место обитание, и выдав предупреждение держаться подальше. На бытовом уровне ходило много слухов: высокомерны, спесивы, чуть что не по ихнему - сразу хватаются за нож. Считают свой строй, уклад жизни, видение мира - единственным правильным, и всячески насаживают его всем остальным.
'Принятый вызов' - Важно заявила закладка в форме совы, буквы на странице расплылись, чернила потекли, вырисовывая образ Лаилэ.
- Привет, подруга, хреново выглядишь. - Нахмурился портрет, и мне аж страшно любопытно стало, что за портрет подруга видит в своей книге.
- Чувствую себя не лучше. - Призналась я, откидываясь на подушку. - Ни привета, не ответа. Могла бы поинтересоваться, не отдала бы я богам душу.
- Да ладно тебе. - Отмахнулась подруга, рисунок в книге пожал плечами. - С тобою рядом твой фамильяр, если он не в силах помочь то, что от нас ожидать. И потом после, той Охоты я была слегка не в себе. Чуть, лапочку не прибила, хорошо у него быстрая реакция.
- Но смотрю, его стараниями, ты быстро пришла в себя. - Сделала комплимент неизвестному, но много наслышанному, покровителю ведьмы. - Кстати чешуёй веиры не поделишься?
- Ой, не проси, у самой почти не осталось. - Округлила глаза Лаилэ. - Я только начала собирать, как над головой пронёсся дракон, чуть сердце в пятки не ушло. Кстати, краса моя, я к тебе по делу. Хочу получить официальное разрешение, чтобы залезть на твою территорию.
- Что? - Крякнула я, опешив от такой наглости. Да в стародавние времена и за меньшее изводили. Книга, почувствовав моё настроение, нервно зашелестела листьями.
- Аника, не кричи, а с начала послушай. - Зачастила 'заклятая' подруга. - Мне тут птичка донесла, что наш картавый наконец дочурку свою пристроил.
Картавый - это король, нашего небольшого, но очень гордого государства, который затесался между тремя крупными империями, и всячески отбивался от поползновений соседей. Ну, подумаешь, имеется небольшой дефект речи, на слух очень даже миленький. Красотой боги, Валериана V боги не одарили, да и мужчине это не к чему, но и на дочурку внимания не обратили, это не смотря на то, что королева-мать, была первой красавицей государства. Но причём, тут мой город?
- Что значит 'причём'? - Воскликнула ведьма, словно прочитав мои мысли. - Не удивляйся, у тебя всё на лице написано. Лапочка на ушко шепнул, что в твоём городе будет произведена передача из отческих рук в лапы муженька, а брачная церемония проведена на новой родине. А что это означает?
Это означает огромное количество 'подружек', которые захотят выжить меня из дома.
- Свадьба коронованных особ это волшебные дни. В воздух будет витать любовь и красота. Зелья и настойки будут разлетаться просто на ура. - Расписывала открывающиеся перспективы Лаилэ, и уже начинала млеть от звонкого звука монет.
А я, бросив взгляд на видневшуюся из-под вязанной кружевной салфеткой налоговую квитанцию поняла, что всё что ни делается - всё к лучшему, но с начала надо избавиться от конкуренток.
- Нет. - Прервала я радостный щебет Лаилэ. - Это мой город и чужих не потерплю.
Подруга перестала изображать восторженную дурочку.
- Деточка, это легко исправить. Верховный Ковен...
- Верховный Ковен - избираемый орган. Сегодня он есть, а завтра тлеет на костре, и не ему ломать многовековые традиции. Понимаю, что всем хочется гульнут на торжествах, и готова видеть остальных только в качестве гостей.
- Аника ты понимаешь, что со всеми не управишься. Правду говоря, ведьма из тебя посредственная.
- Что ты имеешь в виду?
- А ты сама подумай своей эээ некрасивой головкой. Что ж, жаль, хотела по- хорошему...
Рисунок на странице смазался, и я закрыла книгу.
- Не понимаю я такой 'дружбы'. - Проворчал Кактус запрыгивая на кровать, выпустил когти, потянул одеяло, образуя мягкий лежак. - Насколько мы демоны гнусные и беспринципные твари, но по сравнению с вами кажемся прыщавыми ангелочками.
- Не зазнавайся. - Отдернула фамильяра, стараясь усмирить пустившиеся в галоп мысли. - Это только в книгах всё так красиво выглядит. В реальной жизни, этим красивым словом маскируют зависть, слабость, зависимость, использование. В 'дружбе' не бывает равенства, лишь взаимовыгодный обмен. Слабый стремится залучить покровительства сильного, теша его самолюбия, карьерист подлизывается начальнику, красивые окружают себя страшненькими.
Кактус фыркнул и съязвил:
- Только ведьмы выбиваются из общего правила.
- Не совсем, мы ведь тоже люди. Только ни одна ведьма не признает себя хуже другой. Да, у неё может не хватать опыта, сил, знаний, но то всё поправимо. Другое дело, как этим воспользоваться. Можно быть очень умной и сильной, но влачить нищенское существование в глуши. Успешность - единственный критерий, по которому сравниваются ведьмы. Нет, ничего страшнее, чем оказаться в конце списка, и похоже меня хотят туда низвергнуть.
- И что будем делать?
- Не давать ни единого шанса врагам.
Глава 5
Погода на улице была отвратительной. Прошла только половина сезона дождей, но люди уже устали от монотонности и серости. Слухи о предстоящем торжестве, всполохнули жителей Орерта, и все с энтузиазмом принялись наводить лоск в городе. Больше всех надрывал своё здоровье господин Ратек, умудрявшийся несколько раз за день обегать вверенные ему территории, контролируя процесс облагораживания.
- А вот вы мне и нужны. - Материализовался словно демон из бездны, господин Ратек, едва я переступила порог собственного дома. Мой внешний облик смутил его меньше чем состояние стен. - Раз не удалось от вас избавиться, то будьте любезны привести в дом в порядок.
Ещё бы избавился. Пока плачу налоги и не замечена в рядах государственных изменников, я, можно сказать, лицо неприкосновенное. Кто ж будет убивать курицу несущую золотые яйца.
- И за чей же счёт будет наводиться вся эта красота? - Любезным тоном озвучила животрепещущий вопрос, заставив господина Ратека, покраснеть, побелеть, а потом покрыться пятнами. - У меня знаете, кошель не волшебный, монетки вдвое не приумножает. Пятьсот золотых налога уплати, на нужды квартала отложи, с голоду не помри, да и кота накорми. Самой денег не хватает, на кой Бездне, мне размалёванный домик?
Оттолкнув пребывающего в ступоре от моего нахальства мужчину, поковыляла вниз по улице. Одежда моментально промокла, пронизывающий ветер добрался до костей, зуб на зуб не попадал, но я брела вниз по улице, по направлению к порту и подмечала малейшие изменения.
А они были, да ещё какие. С домов исчезали все непрезентабельные вывески, которыми так гордились хозяева таверн. Из переулка удовольствия пропали красные фонари, а на их месте появились аккуратные таблички с вполне пристойными надписями, вроде 'Пансион благородных девиц мадам Шико'.
Представив, каким местом благородны разбитные девицы, согнулась пополам от смеха, и поползла дальше. Ладно, согнулась не от смеха, спина ещё побаливала, но если верить Кактусу и собственным ощущениям, выздоровление идёт полным ходом. Трезвая улица обрадовала свежевыстроганными деревянными тротуарами, и закрытыми питейными заведениями, в которых круглосуточно наливали дешёвое варево, приготовленное из сопревшей пшеницы.
Неужели праведная длань господина Ратека добралась до места, который не страшился ни стражи, ни королевской гвардии, ни гнева богов? Ощущение неправильности не покидало меня, пока шла по тихо скрипящим доскам, и заглядывала в тёмные окна. Шум крыльев за спиной заставил нервно подпрыгнуть и развернуться. Крупная чайка, усевшаяся на балку соседнего здания, крутила головой, недоумённо осматривая пустую улицу, и остановила свой взгляд на мне. Не люблю чаек - наглые, беспринципные твари. Нелюбовь оказалась взаимной, раскрыв загнутый клюв, птица зашипела словно змея, и резко взмыв в небо, спикировала вниз. Всё произошло так быстро, что я успела отшатнуться назад, наступить на подол юбки и упасть на спину. Чайка белой молнией промчалась над головой, ударилась об стену, раскинув крылья, сползла вниз. На секунду показалось, что расшиблась на смерть, но тут она вздрогнула, совсем как человек, повела головой из стороны в сторону, остановилась на мне. Это было жутко. Смотреть в жёлто-красные глаза птицы, и понимать, что разумного в них ничего не осталось: пустые, холодные - словно глаза чучела, имитирующие подобие жизни. Словно поняв, что её маскировка раскрылась, она встала, отряхнулась и походкой уголовного авторитета направилась устранять проблему.
Скрипнула дверь, и меня совсем невежливо втащили в тёмную вонючую питейную. Стражник быстро захлопнул толстую, обитую заговорённым железом дверь, и навалился на неё своим не маленьким весом. Раздавшийся после этого крик, мало походил на птичий, казалось будто на улице бесновался дракон. Дверь ходила ходом, петли жалобно стенали, предупреждая, что больше не выдержат.
- Окна! - Раздался окрик, и в ушах заложило от творящейся ворожбы. Кто ж так работает, варвары! Грубо выдернутые из магического потока, силовые линии скрутили, образуя подобие решёток, запечатали окна. Уже в преломлении линий, вместо бившейся об стёкла птицы увидела нечто слизеобразное с длинными щупальцами, от которых тянулись тонкие багряные нити в никуда.
- С вами всё в порядке? - Обратился ко мне высокий пожилой страж, с длинной рыжей бородкой, заплетённой в жидкую косичку. Всё это безобразие скрепляла заколка из чёрного опала.
- Это же ведьма Аника. - Обрадовано воскликнул, лежащий на сдвинутых скамейках молодой страж. Лицо у него было уж больно знакомое, с не сошедшей детской припухлостью. - Вы меня не узнаёте? Тарен, постоянно покупаю у вас алировскую настойку для матушки.
Вспомнила. Молодого чисто одетого юношу в накрахмаленных белых рубашках, страдающего от молодящейся матушки, пытающейся выйти замуж за мужчину вдвое младше себя.
- Эээ, как то не думала вас увидеть в этих рядах. - Произнесла я, подходя к нему. Рубашка была разорвана, а грудь стянута окровавленными тряпками. - Это кто ж тебя так?
- Птицы. - Ухмыльнулся Тарен, устало опустив голову на скомканную куртку. - Всегда ладил с животными, а эти как будто сбесились, чуть сердце не выклевали.
