Сенья за спиной Ристана только сдавленно охнула, вжимаясь в стену.
По следам серого понеслась тьма, быстро его настигая.
Кэп, за одно мгновение разогнавшийся от отметки «хорошее настроение» до «неконтролируемая ярость», сам бросился на темненького.
Измененный в последней, безнадежной попытке вцепился зубами в плечо Реннана, сильно вдарив того по морде рукой, располосовал нос и чудом не задел глаза.
Медведь взвыл, и долбанул по плешивой башке кулачищем, темненький взвизгнул, но пасть не разжал, продолжая вгрызаться в сочное капитанское мясо.
Серый взрыкнул, когда тьма проскользнула ему под правую лапу и резко взметнулась вверх.
Ристан напрягся и обеими руками вцепился в меня, вжимая в себя с костедробильной силой. Я замычала, но послушно не вырывалась, Сенья следила за происходящим напряженно, затаив дыхание и с совершенно безумным взглядом. Она точно, совершенно определенно, со сто процентной уверенностью, хотела препарировать хоть одного из этих измененных.
Реннан еще два раза врезал темненькому по башке, после чего, убедившись, что того этим не пронять, схватился за верхнюю челюсть, раня пальцы об острые клыки, и потянул наверх, отчетливо хрустнули суставы, существо взвыло и попыталось вырваться, заехало кэпу лапой по ребрам и захлебнулось рыком. Реннан, не обращая внимания на трепыхание жертвы, перехватил уродливую голову и дернул, измененный подавился визгом, но с головой не расстался.
Кэпу понадобилось три попытки, чтобы наконец отделить голову от тела. Жестоко, кроваво и без всяких усложнений.
Серый к тому времени уже скрылся в тьме, тоненько тявкнув на прощание.
— Вот тебе и тело, — невольно вырвалось у меня, когда безголовая плешивая туша тяжело осела на пол.
Голову измененного кэп из лапы не выпустил, так с ней и превратился. Медленно, тяжело оперся о стену и хрипло рыкнул нам:
— Чего застыли?
Первой к нему бросилась Сенья, потом только я и Ристан, пытающийся чуть придержать меня, оттащить назад, заставить плестись в конце.
— И до академии уже добрались, — проворчал кэп. Глубокие раны на груди обильно сочились кровью, плечо и вовсе выглядело жутко, но он, казалось, этого совсем не замечал, — ну что, пойдем к директору?
На лице, пересекая левый глаз, нос и правую щеку красными линиями расходились не очень глубокие, но чертовски кровавые царапины. Я невольно коснулась своей щеки, утром, стоя перед зеркалом, я очень страдала и боялась показаться кому-нибудь на глаза (особенно брату), царапины от когтей Аллиры казались мне слишком уродливыми. Теперь я могла с полной уверенностью сказать, что еще очень неплохо выгляжу. И не потрепанная даже… почти.
— Вам в лазарет нужно, — не согласилась Сенья.
Реннан осмотрел себя, скептически хмыкнул, и только пожал здоровым плечом.
— Сначала вас к Хэмкону отведу, — решил он, — велика вероятность, что это не все, кто пробрался в академию. Если есть еще, то нужно как можно раньше их найти.
Спорить с этим было бессмысленно, но очень хотелось. Особенно, когда в кабинете директора резко стало очень много народа, а Нэй стоял рядом, обнимал за плечи и периодически касался моей поцарапанной щеки, грустно вздыхая.
Все, что он сказал, увидев мои боевые ранения и выяснив, что получила я их в драке, было настойчивое:
— Но ей досталось больше?
Я нахмурилась. Кому из нас досталось больше, я не знала, просто не видела еще Аллиру, чтобы можно было сравнить, но энергично закивала, не желая расстраивать брата. Он уже и так был расстроенный дальше некуда.
Реннан, как пострадавший и просто герой, сидел в кресле перед директорским столом, кресло Хэмкона пустовало, а сам он, умостившись на краешке своего стола, застыл хмурой статуей, сложив руки на груди.
Ни ему, ни брату, ни магистру Ригсу, срочно вызванному директором, да и никому из находившихся в помещение весело не было.
— Я опоздала? — в кабинет, быстро постучав и тут же открыв дверь, впорхнула мой декан.
— Ниа, — обрадовался оборотень, — я отказываюсь и дальше давиться этой травой! Мне нужно мясо, я едва справился с одним измененным.
Сенья подавилась смешком. В абсолютно трагичной атмосфере, сопровождающей наш рассказ, это искреннее недовольство кэпа выглядело неуместно, но как-то по особенному забавно.
Там рабочие, вызванные директором, тело измененного по частям собирают, студентов по комнатам загоняют, готовясь активировать магическую охранку, мы все тут очень грустные топчемся, а кэп о еде думает. Наверное, самое ужасное в сложившейся ситуации заключалось в том, что я тоже не отказалась бы поесть. Вот прямо сейчас.
— Тебе нужно сбалансированное питание, — сурово ответила Грит, кажется, этот разговор у них происходил не первый раз, и у магистра уже просто выработался рефлекс. Оценив общую унылость наших лиц, она растерянно спросила, — а что случилось?
— Измененные проникли на территорию академии, напали на студентов и, — Хэмкон махнул рукой на стол, где покоилась кучка выкопанных нами амулетов, — это было найдено в шестой теплице. Судя по рассказу студентов, активирован пока только один.
Сбалансированное питание и недовольный оборотень сразу же были забыты Грит.
Ею, но никак не моим братом, который весь напрягся и утратив печальный вид, все больше мрачнел.
— Только не говори, что хотел бы, чтобы она так о твоем питании заботилась, — шепнула я, не сдержавшись.
Нэй вздрогнул, огляделся, чтобы убедиться, что никто не услышал моих слов, и возмущенно спросил склонившись к моему виску:
— А что если так?
— Значит, ты уже совсем плохой, и тебя не спасти.
— Думаю, студентов стоит отпустить, — решил Хэмкон, — им нужно отдохнуть.
Нэй встрепенулся и охотно пообещал, крепче прижав меня к себе:
— Я их разведу.
— Сходите на свидание с моим братом, — жалобно проныла я, стараясь состроить просительно-несчастную мордашку. И сразу же поняла, что это не сработает, чего-то определенно не хватало.
— Сходите на свидание с магистром Фьялларом, — попыталась исправить положение, но опять не добилась успеха.
— Спасите меня! — предприняла последнюю попытку я.
Зеркало холодно и цинично отражало мое несчастное лицо.
Я крутилась перед ним уже добрых полчаса, пытаясь выработать беспроигрышную стратегию поведения. По всему выходило, что вот так вот без подготовки к декану с таким сложным делом соваться не стоит… но как к этому подвести?
— Магистр Грит, вы замечательный педагог, я счастлива, что вы ведете мой дипломный проект, — прижав руки к груди, я с придыханием закончила, — сходите на свидание с моим братом.
— И так уже второй день, — раздался трагический шепот от кровати, — скажи, Сень, это вообще лечится?
— Боюсь, целители здесь бессильны, — охотно поддержала разговор рыжая предательница.
— Могли бы и поддержать меня в эту трудную минуту. Я же не для себя…
— Ты для брата, — язвительно перебила меня Лия.
— А если подойти к этой проблеме с другой стороны? — внесла предложение Сенья.
— Это как?
— Попроси Грит сходить не на свидание, а просто поужинать с твоим братом. А еще лучше — пообедать.
— И она согласится?
— Я бы не согласилась, — призналась Сенья, — Но магистр всегда казалась мне смелой.
— Если она даже с кэпом справилась, — поддакнула Лия.
Ее новость о том, что Грит вплотную занялась здоровьем Реннана, и, оказывается, именно из-за нее он уже который месяц ходит злобный, очень впечатлила. Она мне сначала даже не поверила.
— Вот именно из-за того, что она с кэпом справилась, Нэй и психует.
— Ты хотела сказать, ревнует? — весело переспросила Сенья.
— Это нормальные мужчины, может быть, и ревнуют, а мой брат – натуральный псих, и он психует. И не устает напоминать мне, что я ему должна.
— А ты об этом Грит расскажи, может, она хоть из жалости с Инэем куда-нибудь сходит, — предложила Лия, оторвавшись от полировки своего ножа — ритуальный подарок матери на совершеннолетие.
— Проще всего ее в бессознательном состоянии к твоему брату отнести. Связанной и с кляпом, — Сенья сползла с моей кровати и деловито поправила свитер, — пойду я, до комендантского часа совсем немного времени осталось.
После того, как в академию забрели оборотни, директор всерьез озаботился безопасностью своих студентов и установил новые правила.
С десяти часов вечера и до пяти утра по академии запускались какие-то чудные темномагические заклинания, призванные охранять наш покой.
На деле же они только трепали нервы как нам, так и Хэмкону, которому пару раз за ночь приходилось выковыривать недобросовестных студентов из ловчих сетей своих заклинаний.
Директор не высыпался и делался только злее, а свободных трудовых наказаний для студентов становилось все меньше.
В связи со всеми этими потрясениями и общей атмосферой панической нервозности казалось довольно беспечным с моей стороны беспокоиться о таких мелочах, как злой брат, страдающий от приступов неконтролируемой ревности.
— Подожди, — Лия одним быстрым, отточенным до автоматизма движением загнала нож в ножны, — вместе пойдем.
Сенья притормозила и посмотрела на меня, молча требуя объяснений.
— На вашем этаже еще две аспирантки живут из степных, — я продолжала крутиться перед зеркалом, пытаясь придать взгляду не придурковатую наивность, а безысходную печаль, получалось не очень, — и у них сегодня какой-то степной праздник, в который они будут всю ночь нюхать наркотические травки и галлюцинировать.
— Жечь ритуальные травы и общаться с предками, — не согласилась с моим столь вольным пересказом Лия, собирая волосы в высокий хвост. С такой прической она выглядела особенно опасной, дикой, и, как утверждал ровный строй поклонников, очень притягательной.
— Конечно-конечно, — легко согласилась я, понимающе улыбаясь, — а то, что некоторые травы, что вы используете, считаются наркотическими — несущественная мелочь.
— Именно, — она была непробиваемо серьезна, — надеюсь, разок ты сможешь переночевать одна?
Я была в этом убеждена, в конце концов, что может быть проще, чем спокойно проспать всю ночь под защитой разгуливающих по коридору заклинаний?
Закрывая за соседкой дверь, я еще не знала, что спать спокойно мне не светит. Не в этот раз.
Часа два прошло относительно спокойно, в коридорах автоматически пригасилось магическое освещение, глухой трубный сигнал ознаменовал наступление комендантского часа, я честно приготовилась ко сну и успела даже задремать, когда мое уютное уединение потревожил неожиданный стук в дверь.
Здраво рассудив, что заклинания уже активированы и по коридору, в принципе, никто не может ходить, не опасаясь угодить в сеть, ну, кроме директора и, возможно, Инэя, я перевернулась лицом к стене, натянула одеяло повыше и решительно сделала вид, что сплю.
Сомнений в том, что это брат до чего-то додумался и теперь жаждет поделиться со мной своими мыслями, у меня не было, как и желания его слушать.
Стук повторился.
— Я сплю, — доверительно шепнула я стене, та осталась холодна и равнодушна, а дятел за дверью все не унимался.
В дверь не просто застучали, в нее забарабанили, намереваясь не только до меня достучаться, но и перебудить весь этаж.
Изображать из себя спящую и дальше было уже просто опасно для моего же спокойствия. Пришлось выбираться из кровати, отговаривать себя от заманчивой идеи захватить с собой что-нибудь тяжелое в качестве решающего аргумента в предстоящем разговоре. Забытый Лией на столе практикум как нельзя лучше подошел бы для этого благого дела, размером и толщиной он походил на очень хорошо замаскированное смертельное оружие.
Сдержав все свои кровожадные порывы, я подлетела к двери, резко распахнув ее с самым зверским выражением лица, на какое только была способна.
И чуть не завизжала от страха, когда меня сгребли в охапку и внесли в комнату, закрыв за собой дверь.
— Любишь ты поспать, — проворчали знакомым голосом, и я передумала паниковать и падать в обморок. Я взбесилась.
— Ты меня напугал! — я продолжала болтаться в воздухе, крепко прижатая к тепленькому тельцу нежданного гостя, но это не особо помешало мне пнуть негодяя в голень и основательно отбить об него все пальцы на правой ноге. — Уййй.
— Напугал? — раздалось возмущенно над ухом. — Еще полминуты, и я бы угодил в сеть Хэмкона, потому что кое-кто слишком крепко спит.
— Да я… — излишне эмоциональный темный поцеловал меня в висок, задев губами ухо, и я затихла, потеряв нить разговора.
— Ты что? — поторопили меня, даже не думая опускать на пол и возвращать свободу. Ристан едва ли представлял, что должен чувствовать человек, прижатый стальными балками к тепленькой, дышащей, но совершенно неудобной стене. В темноте именно частью стены, очень наглой и бессовестной, он мне и представлялся.
— Как ты сюда попал?
Темный понял меня сразу, весь как-то засветился и гордо напомнил:
— Сенья дала мне доступ в женское общежитие, если ты помнишь.
— И сроки не уточнила, — убито пробормотала я.
— Именно так.
— А пришел зачем?
— Помнишь, ты мне обещала свидание?
— Вспомню, если поставишь меня на пол, — пообещала я, с каждой секундой все острее ощущая дискомфорт своего зажатого положения.
Вернув себе свободу и кое-как пригладив встрепанные чувства, я стала гордой обладательницей не особо важной информации о том, как же темный дошел до жизни такой и решил нанести мне визит посреди ночи. Единственное, что меня заинтересовало — артефакт, с помощью которого Ристану удалось добраться от своего общежития до моей комнаты, не нарвавшись ни на одно из директорских заклинаний.
— И откуда он у тебя? — кожаный браслет с тремя вшитыми в него кристаллами неправильной формы выглядел необычно, но интересно. Я крутила руку Ристана, разглядывая занимательную штуковину, которую можно было бы назвать амулетом.
— Сам сделал. Несколько лет назад отец заставил меня изучить одну из книг по артефакторике, что мне очень помогло. Конечно, пришлось повозиться с плетениями, сложнее всего было подобрать их так, чтобы в итоге все работало исправно, отслеживая магию директора, но в итоге все получилось.
— И сколько ты этим занимался?
— Три дня, — гордо признался Ристан, перехватив мою руку, когда я потянулась к небольшой темной бусине, расположенной у самой застежки, — не трогай.
— А это что?
— Основной недочет моей разработки. Я не смог в полной мере воспроизвести цепи заклинаний, необходимых для исправной работы образца, пришлось экспериментировать. Это своеобразный энергоотходник, — прикрыв рукавом браслет, он весело признался, — периодически образец коротит, и меня бьет остаточной магией.
— И зачем такие жертвы?
Темный расплылся в улыбке.
— Собирайся, Эрида, у нас сегодня свидание.
Не знаю какой реакции он ждал, но мое ошалевшее, совершенно не радостное лицо его совсем не устроило.
— Ночью?
— Я пытаюсь быть романтичным, — насупился он, не желая признавать очевидного. С романтикой у темных во все времена было туго, о чем я охотно ему напомнила.
— Одевайся, — велел он уже совсем не радостно, — и я докажу, что ты ошибаешься.
Одевалась я очень быстро, натягивая свитер прямо на сорочку и пытаясь решить, в каких именно выражениях буду расписывать темному его категорическую неромантичность и как долго потом буду припоминать ему наше провалившееся первое свидание.
Но даже это не мешало упрямо расцветать внутри позорной, совершенно неубиваемой радости от того, что у меня будет свидание.
По следам серого понеслась тьма, быстро его настигая.
Кэп, за одно мгновение разогнавшийся от отметки «хорошее настроение» до «неконтролируемая ярость», сам бросился на темненького.
Измененный в последней, безнадежной попытке вцепился зубами в плечо Реннана, сильно вдарив того по морде рукой, располосовал нос и чудом не задел глаза.
Медведь взвыл, и долбанул по плешивой башке кулачищем, темненький взвизгнул, но пасть не разжал, продолжая вгрызаться в сочное капитанское мясо.
Серый взрыкнул, когда тьма проскользнула ему под правую лапу и резко взметнулась вверх.
Ристан напрягся и обеими руками вцепился в меня, вжимая в себя с костедробильной силой. Я замычала, но послушно не вырывалась, Сенья следила за происходящим напряженно, затаив дыхание и с совершенно безумным взглядом. Она точно, совершенно определенно, со сто процентной уверенностью, хотела препарировать хоть одного из этих измененных.
Реннан еще два раза врезал темненькому по башке, после чего, убедившись, что того этим не пронять, схватился за верхнюю челюсть, раня пальцы об острые клыки, и потянул наверх, отчетливо хрустнули суставы, существо взвыло и попыталось вырваться, заехало кэпу лапой по ребрам и захлебнулось рыком. Реннан, не обращая внимания на трепыхание жертвы, перехватил уродливую голову и дернул, измененный подавился визгом, но с головой не расстался.
Кэпу понадобилось три попытки, чтобы наконец отделить голову от тела. Жестоко, кроваво и без всяких усложнений.
Серый к тому времени уже скрылся в тьме, тоненько тявкнув на прощание.
— Вот тебе и тело, — невольно вырвалось у меня, когда безголовая плешивая туша тяжело осела на пол.
Голову измененного кэп из лапы не выпустил, так с ней и превратился. Медленно, тяжело оперся о стену и хрипло рыкнул нам:
— Чего застыли?
Первой к нему бросилась Сенья, потом только я и Ристан, пытающийся чуть придержать меня, оттащить назад, заставить плестись в конце.
— И до академии уже добрались, — проворчал кэп. Глубокие раны на груди обильно сочились кровью, плечо и вовсе выглядело жутко, но он, казалось, этого совсем не замечал, — ну что, пойдем к директору?
На лице, пересекая левый глаз, нос и правую щеку красными линиями расходились не очень глубокие, но чертовски кровавые царапины. Я невольно коснулась своей щеки, утром, стоя перед зеркалом, я очень страдала и боялась показаться кому-нибудь на глаза (особенно брату), царапины от когтей Аллиры казались мне слишком уродливыми. Теперь я могла с полной уверенностью сказать, что еще очень неплохо выгляжу. И не потрепанная даже… почти.
— Вам в лазарет нужно, — не согласилась Сенья.
Реннан осмотрел себя, скептически хмыкнул, и только пожал здоровым плечом.
— Сначала вас к Хэмкону отведу, — решил он, — велика вероятность, что это не все, кто пробрался в академию. Если есть еще, то нужно как можно раньше их найти.
Спорить с этим было бессмысленно, но очень хотелось. Особенно, когда в кабинете директора резко стало очень много народа, а Нэй стоял рядом, обнимал за плечи и периодически касался моей поцарапанной щеки, грустно вздыхая.
Все, что он сказал, увидев мои боевые ранения и выяснив, что получила я их в драке, было настойчивое:
— Но ей досталось больше?
Я нахмурилась. Кому из нас досталось больше, я не знала, просто не видела еще Аллиру, чтобы можно было сравнить, но энергично закивала, не желая расстраивать брата. Он уже и так был расстроенный дальше некуда.
Реннан, как пострадавший и просто герой, сидел в кресле перед директорским столом, кресло Хэмкона пустовало, а сам он, умостившись на краешке своего стола, застыл хмурой статуей, сложив руки на груди.
Ни ему, ни брату, ни магистру Ригсу, срочно вызванному директором, да и никому из находившихся в помещение весело не было.
— Я опоздала? — в кабинет, быстро постучав и тут же открыв дверь, впорхнула мой декан.
— Ниа, — обрадовался оборотень, — я отказываюсь и дальше давиться этой травой! Мне нужно мясо, я едва справился с одним измененным.
Сенья подавилась смешком. В абсолютно трагичной атмосфере, сопровождающей наш рассказ, это искреннее недовольство кэпа выглядело неуместно, но как-то по особенному забавно.
Там рабочие, вызванные директором, тело измененного по частям собирают, студентов по комнатам загоняют, готовясь активировать магическую охранку, мы все тут очень грустные топчемся, а кэп о еде думает. Наверное, самое ужасное в сложившейся ситуации заключалось в том, что я тоже не отказалась бы поесть. Вот прямо сейчас.
— Тебе нужно сбалансированное питание, — сурово ответила Грит, кажется, этот разговор у них происходил не первый раз, и у магистра уже просто выработался рефлекс. Оценив общую унылость наших лиц, она растерянно спросила, — а что случилось?
— Измененные проникли на территорию академии, напали на студентов и, — Хэмкон махнул рукой на стол, где покоилась кучка выкопанных нами амулетов, — это было найдено в шестой теплице. Судя по рассказу студентов, активирован пока только один.
Сбалансированное питание и недовольный оборотень сразу же были забыты Грит.
Ею, но никак не моим братом, который весь напрягся и утратив печальный вид, все больше мрачнел.
— Только не говори, что хотел бы, чтобы она так о твоем питании заботилась, — шепнула я, не сдержавшись.
Нэй вздрогнул, огляделся, чтобы убедиться, что никто не услышал моих слов, и возмущенно спросил склонившись к моему виску:
— А что если так?
— Значит, ты уже совсем плохой, и тебя не спасти.
— Думаю, студентов стоит отпустить, — решил Хэмкон, — им нужно отдохнуть.
Нэй встрепенулся и охотно пообещал, крепче прижав меня к себе:
— Я их разведу.
ГЛАВА 11
— Сходите на свидание с моим братом, — жалобно проныла я, стараясь состроить просительно-несчастную мордашку. И сразу же поняла, что это не сработает, чего-то определенно не хватало.
— Сходите на свидание с магистром Фьялларом, — попыталась исправить положение, но опять не добилась успеха.
— Спасите меня! — предприняла последнюю попытку я.
Зеркало холодно и цинично отражало мое несчастное лицо.
Я крутилась перед ним уже добрых полчаса, пытаясь выработать беспроигрышную стратегию поведения. По всему выходило, что вот так вот без подготовки к декану с таким сложным делом соваться не стоит… но как к этому подвести?
— Магистр Грит, вы замечательный педагог, я счастлива, что вы ведете мой дипломный проект, — прижав руки к груди, я с придыханием закончила, — сходите на свидание с моим братом.
— И так уже второй день, — раздался трагический шепот от кровати, — скажи, Сень, это вообще лечится?
— Боюсь, целители здесь бессильны, — охотно поддержала разговор рыжая предательница.
— Могли бы и поддержать меня в эту трудную минуту. Я же не для себя…
— Ты для брата, — язвительно перебила меня Лия.
— А если подойти к этой проблеме с другой стороны? — внесла предложение Сенья.
— Это как?
— Попроси Грит сходить не на свидание, а просто поужинать с твоим братом. А еще лучше — пообедать.
— И она согласится?
— Я бы не согласилась, — призналась Сенья, — Но магистр всегда казалась мне смелой.
— Если она даже с кэпом справилась, — поддакнула Лия.
Ее новость о том, что Грит вплотную занялась здоровьем Реннана, и, оказывается, именно из-за нее он уже который месяц ходит злобный, очень впечатлила. Она мне сначала даже не поверила.
— Вот именно из-за того, что она с кэпом справилась, Нэй и психует.
— Ты хотела сказать, ревнует? — весело переспросила Сенья.
— Это нормальные мужчины, может быть, и ревнуют, а мой брат – натуральный псих, и он психует. И не устает напоминать мне, что я ему должна.
— А ты об этом Грит расскажи, может, она хоть из жалости с Инэем куда-нибудь сходит, — предложила Лия, оторвавшись от полировки своего ножа — ритуальный подарок матери на совершеннолетие.
— Проще всего ее в бессознательном состоянии к твоему брату отнести. Связанной и с кляпом, — Сенья сползла с моей кровати и деловито поправила свитер, — пойду я, до комендантского часа совсем немного времени осталось.
После того, как в академию забрели оборотни, директор всерьез озаботился безопасностью своих студентов и установил новые правила.
С десяти часов вечера и до пяти утра по академии запускались какие-то чудные темномагические заклинания, призванные охранять наш покой.
На деле же они только трепали нервы как нам, так и Хэмкону, которому пару раз за ночь приходилось выковыривать недобросовестных студентов из ловчих сетей своих заклинаний.
Директор не высыпался и делался только злее, а свободных трудовых наказаний для студентов становилось все меньше.
В связи со всеми этими потрясениями и общей атмосферой панической нервозности казалось довольно беспечным с моей стороны беспокоиться о таких мелочах, как злой брат, страдающий от приступов неконтролируемой ревности.
— Подожди, — Лия одним быстрым, отточенным до автоматизма движением загнала нож в ножны, — вместе пойдем.
Сенья притормозила и посмотрела на меня, молча требуя объяснений.
— На вашем этаже еще две аспирантки живут из степных, — я продолжала крутиться перед зеркалом, пытаясь придать взгляду не придурковатую наивность, а безысходную печаль, получалось не очень, — и у них сегодня какой-то степной праздник, в который они будут всю ночь нюхать наркотические травки и галлюцинировать.
— Жечь ритуальные травы и общаться с предками, — не согласилась с моим столь вольным пересказом Лия, собирая волосы в высокий хвост. С такой прической она выглядела особенно опасной, дикой, и, как утверждал ровный строй поклонников, очень притягательной.
— Конечно-конечно, — легко согласилась я, понимающе улыбаясь, — а то, что некоторые травы, что вы используете, считаются наркотическими — несущественная мелочь.
— Именно, — она была непробиваемо серьезна, — надеюсь, разок ты сможешь переночевать одна?
Я была в этом убеждена, в конце концов, что может быть проще, чем спокойно проспать всю ночь под защитой разгуливающих по коридору заклинаний?
Закрывая за соседкой дверь, я еще не знала, что спать спокойно мне не светит. Не в этот раз.
Часа два прошло относительно спокойно, в коридорах автоматически пригасилось магическое освещение, глухой трубный сигнал ознаменовал наступление комендантского часа, я честно приготовилась ко сну и успела даже задремать, когда мое уютное уединение потревожил неожиданный стук в дверь.
Здраво рассудив, что заклинания уже активированы и по коридору, в принципе, никто не может ходить, не опасаясь угодить в сеть, ну, кроме директора и, возможно, Инэя, я перевернулась лицом к стене, натянула одеяло повыше и решительно сделала вид, что сплю.
Сомнений в том, что это брат до чего-то додумался и теперь жаждет поделиться со мной своими мыслями, у меня не было, как и желания его слушать.
Стук повторился.
— Я сплю, — доверительно шепнула я стене, та осталась холодна и равнодушна, а дятел за дверью все не унимался.
В дверь не просто застучали, в нее забарабанили, намереваясь не только до меня достучаться, но и перебудить весь этаж.
Изображать из себя спящую и дальше было уже просто опасно для моего же спокойствия. Пришлось выбираться из кровати, отговаривать себя от заманчивой идеи захватить с собой что-нибудь тяжелое в качестве решающего аргумента в предстоящем разговоре. Забытый Лией на столе практикум как нельзя лучше подошел бы для этого благого дела, размером и толщиной он походил на очень хорошо замаскированное смертельное оружие.
Сдержав все свои кровожадные порывы, я подлетела к двери, резко распахнув ее с самым зверским выражением лица, на какое только была способна.
И чуть не завизжала от страха, когда меня сгребли в охапку и внесли в комнату, закрыв за собой дверь.
— Любишь ты поспать, — проворчали знакомым голосом, и я передумала паниковать и падать в обморок. Я взбесилась.
— Ты меня напугал! — я продолжала болтаться в воздухе, крепко прижатая к тепленькому тельцу нежданного гостя, но это не особо помешало мне пнуть негодяя в голень и основательно отбить об него все пальцы на правой ноге. — Уййй.
— Напугал? — раздалось возмущенно над ухом. — Еще полминуты, и я бы угодил в сеть Хэмкона, потому что кое-кто слишком крепко спит.
— Да я… — излишне эмоциональный темный поцеловал меня в висок, задев губами ухо, и я затихла, потеряв нить разговора.
— Ты что? — поторопили меня, даже не думая опускать на пол и возвращать свободу. Ристан едва ли представлял, что должен чувствовать человек, прижатый стальными балками к тепленькой, дышащей, но совершенно неудобной стене. В темноте именно частью стены, очень наглой и бессовестной, он мне и представлялся.
— Как ты сюда попал?
Темный понял меня сразу, весь как-то засветился и гордо напомнил:
— Сенья дала мне доступ в женское общежитие, если ты помнишь.
— И сроки не уточнила, — убито пробормотала я.
— Именно так.
— А пришел зачем?
— Помнишь, ты мне обещала свидание?
— Вспомню, если поставишь меня на пол, — пообещала я, с каждой секундой все острее ощущая дискомфорт своего зажатого положения.
Вернув себе свободу и кое-как пригладив встрепанные чувства, я стала гордой обладательницей не особо важной информации о том, как же темный дошел до жизни такой и решил нанести мне визит посреди ночи. Единственное, что меня заинтересовало — артефакт, с помощью которого Ристану удалось добраться от своего общежития до моей комнаты, не нарвавшись ни на одно из директорских заклинаний.
— И откуда он у тебя? — кожаный браслет с тремя вшитыми в него кристаллами неправильной формы выглядел необычно, но интересно. Я крутила руку Ристана, разглядывая занимательную штуковину, которую можно было бы назвать амулетом.
— Сам сделал. Несколько лет назад отец заставил меня изучить одну из книг по артефакторике, что мне очень помогло. Конечно, пришлось повозиться с плетениями, сложнее всего было подобрать их так, чтобы в итоге все работало исправно, отслеживая магию директора, но в итоге все получилось.
— И сколько ты этим занимался?
— Три дня, — гордо признался Ристан, перехватив мою руку, когда я потянулась к небольшой темной бусине, расположенной у самой застежки, — не трогай.
— А это что?
— Основной недочет моей разработки. Я не смог в полной мере воспроизвести цепи заклинаний, необходимых для исправной работы образца, пришлось экспериментировать. Это своеобразный энергоотходник, — прикрыв рукавом браслет, он весело признался, — периодически образец коротит, и меня бьет остаточной магией.
— И зачем такие жертвы?
Темный расплылся в улыбке.
— Собирайся, Эрида, у нас сегодня свидание.
Не знаю какой реакции он ждал, но мое ошалевшее, совершенно не радостное лицо его совсем не устроило.
— Ночью?
— Я пытаюсь быть романтичным, — насупился он, не желая признавать очевидного. С романтикой у темных во все времена было туго, о чем я охотно ему напомнила.
— Одевайся, — велел он уже совсем не радостно, — и я докажу, что ты ошибаешься.
Одевалась я очень быстро, натягивая свитер прямо на сорочку и пытаясь решить, в каких именно выражениях буду расписывать темному его категорическую неромантичность и как долго потом буду припоминать ему наше провалившееся первое свидание.
Но даже это не мешало упрямо расцветать внутри позорной, совершенно неубиваемой радости от того, что у меня будет свидание.
