Сэнс одарил Ристана осуждающим взглядом, но ничего не сказал. Спустя всего минут пять профессор спрятал монокуляр, снял перчатки и совершенно бесстрашно сгреб амулеты в карман.
— Плетения неактивны, — сообщил он то, что мы и так уже знали, — мне нужно больше времени и соответствующее оборудование, чтобы детально их изучить.
— И когда вы сможете сказать какие еще функции выполняли эти амулеты, помимо основных? — спросил Ристан. На слова артефактора он отреагировал спокойно, словно ждал чего-то подобного.
— Неделя, — навскидку предположил профессор, — как вы понимаете, молодые люди, у меня достаточно работы помимо этих амулетов.
— Мы подождем, — заверил его темный.
Дверь профессор отпирал с мечтательной улыбкой и странным огоньком в глазах.
Из аудитории я выскользнула первой, оценила толпу, столпившуюся под дверью, им в этой огромной аудитории должно было быть весьма удобно, и краем уха услышала, как Сэнс тихо спросил, придержав темного за плечо:
— Директор знает про эти амулеты?
— Нет.
Мы особо не спешили откровенничать, а Хэмкон не сильно расспрашивал нас о практике, удовлетворившись общим отчетом и заверением старосты, что он не имеет к нам никаких претензий.
Поле вернулось к жизни, а нечисть постепенно разбрелась по лесу, больше не терроризируя жителей деревни. В лес вновь можно было ходить без опаски.
Строго говоря, с заданием мы справились.
— Хорошо, — профессор улыбнулся, — идите.
Получить от профессора ответы на интересующие нас вопросы не удалось ни через неделю, ни через две. Он отговаривался занятостью и старательно нас избегал.
Сначала меня это озадачивало, но со временем мысли об амулетах вытеснили простые бытовые мыслишки. Начало учебного года, выбор темы для диплома, скорая зима, доставучий брат, Танис, которому от меня вроде как было что-то нужно, но что конкретно – он не говорил, а я не особо пыталась узнать, магистр Грит.
Много разных дел и делишек, разных мыслей и планов, самым главным среди которых был диплом. Какие тут могут быть амулеты?
Если бы не Ристан, я бы с чистым сердцем сказала, что никакие.
Эхо наших шагов отражалось от каменных стен и терялось в полумраке пустого коридора. Занятия начались десять минут назад.
— Чисто теоретически, — Лия, почти не глядя под ноги, внимательно рассматривала лист, исписанный моим мелким почерком, и выглядела крайне скептически, — вся эта твоя затея провалится почти со стопроцентной вероятностью.
— Почему это? — мне тема дипломной нравилась, декан мне ее одобрила и даже выделила участок земли в шестой теплице, где проще всего было контролировать климатические условия.
Даже магистр Грит в меня верила, хотя ей, как моему куратору стараниями неугомонного Нэя, стоило бы относиться ко всей этой затее предвзято и, вероятнее всего, негативно. Но она не относилась и готова была помочь.
Зато Лия планировала пройтись по моей дипломной со свойственной лишь ей основательностью. Как полукровке, мама которой орчанка, а папа — степняк, ей были незнакомы ни тактичность, ни деликатность, ни даже жалость.
С совестью, к слову, у нее тоже были некоторые проблемы.
— Ты же в курсе, что такие энтузиасты, как ты, уже были? И ни один из них не смог представить комиссии что-то большее, чем теоретические записи и список неудавшихся экспериментов.
— Ну и что?
— Ты могла бы вместо этого попробовать себя в селекции.
Я невольно скривилась. Магистр предлагала мне то же самое, но ее мне удалось убедить, что выбранная мной тема лучше. Убеждать в этом еще и соседку совершенно не хотелось.
Из-за поворота, чуть не налетев на Лию и хорошенько нас напугав, выскочил злющий Ристан. Увидев меня, он удовлетворенно кивнул своим мыслям и потребовал:
— Пошли, — меня схватили за руку и под ошалевшим взглядом Лии потащили совсем не туда, куда мне было нужно.
— Ристан, мне в библиотеку надо, а она в другой стороне… — список книг для теоретической части диплома так и остался у Лии. Влекомая куда-то темным, я несколько раз оборачивалась, чтобы увидеть одну и ту же картину: моя глубоко шокированная соседка стоит посреди коридора, провожая нас круглыми глазами, а в руке ее сжат мой список.
— Сэнс отдал кому-то наши амулеты, — Ристан не просто злился, он был в шаге от неконтролируемой ярости. Под подошвами его сапог, там где те соприкасались с полом, дымно разлетались клубы тьмы. Даже кольцо уже не могло справиться с его магией.
Я спешила вслед за ним, перескакивая через те участки, где тьма не успела растаять. Лишиться ног категорически не хотелось.
— Просто взял и отдал, — негодовал Ристан, не замечая даже, что я уже начинаю сдавать и в скором времени точно рискую не досчитаться парочки пальцев на ногах.
Когда меня, наконец-то, затолкали в пустую аудиторию, я уже почти не удивлялась тому, что ботиночки у меня целые и все пальцы на месте, хотя я точно несколько раз наступила в ту гадость, которой Ристан так неосмотрительно разбрасывался.
Подтащив к первому ряду, темный, не церемонясь, усадил меня прямо на парту и требовательно спросил:
— Ты представляешь?!
— Не представляю, — честно ответила я, разглядывая свои ноги. Удивительное просто зрелище.
— Кому он мог отдать наши амулеты?!
— Это мне кажется, или в тебе говорит уязвленное самолюбие артефактора? Нннаследственность?
— Вчера он около часа провел у директора, — пропустив мои слова мимо ушей, Ристан нервно мерил шагами аудиторию. От окна до двери, резкий поворот и обратно к окну, — а сегодня куда-то их унес. Кому он мог их отдать?
— Ристан, а ты что… ты за ним следил, да? — я, конечно, слышала, что темные — натуры увлекающиеся, и границ они, как правило, не видят, но чтобы все было настолько плохо…
— Не за ним, — мрачно ответил он, остановившись прямо напротив меня, — за амулетами.
— Ааа…
— Ты думаешь, я отдал бы их профессору, не озаботившись маячком? — возмутился он.
Я сочла за лучшее промолчать. В общем-то, я бы именно так и поступила. Отдала амулеты и стала бы ждать. Неделю бы подождала, две, может месяц, а потом благополучно об этом забыла.
А Ристан не забыл и забывать не планировал.
Первую неделю он еще как-то продержался и не нервировал Сэнса своей настойчивостью. За вторую неделю два раза подкараулил профессора у аудитории.
Его беспокоили амулеты, он не мог о них забыть, нервничал, нервировал меня и пугал профессора, но результата так и не смог добиться.
— Может, он что-то выяснил и рассказал все директору? — предположила я самое логичное. — Теперь этими амулетами начнет заниматься кто-то более компетентный?
— Что могло быть настолько не так с амулетами? — тихо спросил Ристан.
— Давай найдем профессора и спросим у него, — предложить ему просто забыть об этом я не смогла. Язык не повернулся.
— Уже спросил, — Ристан сел рядом со мной, его ноги почти касались пола, в то время как мои заметно до него не доставали, — профессор велел забыть об этих амулетах и заниматься своим дипломом. Он утверждает, что дело слишком серьезное, и студентам в него лучше не лезть.
— И ты не полезешь?
Он усмехнулся:
— А ты как думаешь?
— Думаю, что нужно нам готовиться к очередному наказанию, — грустно ответила я.
— Что?
— Как ты планируешь искать того, кому Сэнс отдал амулеты?
— Ты же не собираешься в этом участвовать? — удивился он.
— Но ты же собираешься, — меня поразило его удивление. Он спутал все мои планы, не пустил в библиотеку, и теперь я едва ли получу все нужные книги — книг почему-то всегда оказывалось меньше, чем студентов, которым они были нужны, своеобразная библиотечная магия — нажаловался на несправедливость жизни в целом и профессора Сэнса в частности, намекнул, что не намерен отступать, и теперь удивляется, узнав, что я тоже хочу участвовать в этом безобразии.
— Это опасно.
— Значит, буду везде носить с собой накопители.
— Эри…
— Ристан, сейчас, вместо того, чтобы со своими одногруппниками бороться за необходимую для диплома литературу, я сижу здесь с тобой. С теоретической составляющей у меня уже будут проблемы, так что, ты мне должен, — темный скривился, — это будет необычное приключение, и я хочу в нем поучаствовать.
— Твой брат меня убьет.
— Это если узнает, — похлопав темного по руке, я широко улыбнулась, — а мы сделаем так, чтобы он не узнал.
Воспоминания о всех моих предыдущих попытках скрыть что-то от Нэя слегка притушили пыл:
— По крайней мере, попытаемся.
Ристан скептически хмыкнул, но спорить не стал, что воодушевляло. Спрыгнув со стола, я решила закрепить успех:
— Вдвоем будет веселее.
— Да уж…
— Так, а какой у нас план? — скептический настрой своего темномагического подельника я царственно проигнорировала.
— Маячок я не снимал, — покладисто ответил Ристан, — пока думаю, просто пройтись по городу, попытаться поймать его сигнал, но если ничего не получится, то придется его активировать.
— А если его найдут?
— Неактивный он почти неразличим, это маловероятно.
— Нет, когда ты активируешь маячок.
— Придется рискнуть.
— А что мы будем делать, когда найдем амулеты?
— Все зависит от того, кому Сэнс их отдал.
— Какой… продуманный план.
Ристан пожал плечами. Его все устраивало.
Мне, за неимением идей получше, с этим просто пришлось смириться.
Утешало только предчувствие эпичных приключений. Поиски неактивных амулетов по огромному городу, что может быть веселее?
Ни он, ни я не знали, что в этот же день, вечером в городе пропал первый человек.
Я чувствовала себя каким-то вандалом. Бесчувственным чудовищем. И, шмыгая носом, беспомощно рассматривала замерзший куст. Четвертый на этой неделе.
Почти каждое утро я сажала новый черенок мирта, напитывала его магией, заставляя быстрее разрастись, попутно накладывая подкорректированные или полностью измененные плетения для укрепления растения. Все тщательно записывала и уходила, чтобы вечером следующего дня, вернуться и увидеть свой погибший проект.
Мирт, который и являлся родителем всех моих экспериментальных кустов, был уже изрядно лыс и совсем не весел.
А я каждый вечер стабильно пополняла братскую могилу, расположившуюся позади теплицы.
В скором времени, по всем правилам, мне должны были начать сниться все эти безвинно убиенные кусты, которые я морозила, жарила, топила и засушивала.
— Печальная картина, — раздалось сзади. Вздрогнув, я резко обернулась, — прости, не хотел пугать.
Теплица была тиха и совершенно безлюдна, все студенты давно ушли в столовую ужинать, и даже растения, засыпая, уже не так активно цеплялись за мое сознание. В такое время здесь можно было вполне отчетливо расслышать даже чужое дыхание, не говоря уже о том, чтобы услышать шаги. А я его не услышала, погруженная в свои безрадостные мысли и полностью выпав из реальности.
— Это твой дипломный проект? — заложив руки за спину, Танис со странным выражением лица разглядывал загубленный мною мирт.
— Его неудачная часть, — неохотно призналась я.
Мы постояли в тишине, разглядывая хорошо вскопанную землю с вбитыми по краю границы оберегами и сиротливо скрючившийся, замерзший куст, расположенный аккурат посередине.
— Так у тебя ничего не получится, — нарушил тишину Танис. Как оказалось, он не просто любовался моей очередной жертвой, он рассматривал наложенные на нее плетения.
— Почему это? — я невольно присмотрелась к мирту. Мы с деканом Грит несколько дней ломали голову, пытаясь впихнуть в плетение все, что может помочь растению пережить критические температуры, засуху или наводнение. После каждой неудачи заново разбирали и переделывали плетения, стараясь учесть все свои ошибки. А тут приходит этот тип и утверждает, что мы в принципе все делаем неправильно.
— Ты ведь пытаешься адаптировать растение под изменяющиеся природные условия, — то ли спросил, то ли сообщил он, продолжая что-то высматривать в наложенных мною плетениях, — а значит, магию нужно вплетать в само растение, а не укрывать ею. Во-первых, слишком затратно, могу поспорить, ты тратишь на один такой куст около часа. Во-вторых, бесполезно. Ветки, возможно, будут хорошо защищены, но твоя магия в земле растворяется, оставляя корни беззащитными, вследствие чего растение погибает в любом случае.
— А… — рассуждения Таниса казались не то, чтобы неправильными, просто странным. Все давно знали, что прямое вплетение заклинаний в живой организм может иметь самые непредвиденные последствия. Неоправданный, в общем-то, риск.
— Именно поэтому подобного рода опыты не следует проводить без помощи специалистов, — снисходительно улыбнулся он, забавляясь моей растерянностью, — наложение плетений для долгосрочного применения — работа артефакторов. Мы хорошо знаем все особенности этого процесса.
С этим спорить было сложно. Мне, как магу земли, за все четыре года обучения довелось накладывать плетения не больше полусотни раз. Хотя этому нас учили долго, усердно и целых три семестра, которые закончились экзаменом. Артефакторы же обучались этому все пять лет.
— И чего, получается, ничего у меня не выйдет? Придется менять тему диплома? — радовало в сложившейся ситуации только одно — времени до защиты еще много, и сменить тему я могу совершенно спокойно.
— Зачем же? — удивился Танис. — Ты можешь просто попросить меня о помощи.
— Не уверена, что так можно.
— Вам же разрешено пользоваться вспомогательными источниками информации, — он улыбнулся, — считай меня источником информации.
— Но то, что ты предлагаешь…
— Ну что может случиться? Твой куст сменит цвет? Расцветет колючками или попытается сбежать? — глаза у него азартно блестели. — Решайся.
Предложение было заманчивым, и я не нашла в себе сил отказаться.
— И что будем делать?
— Что ты обычно делаешь в таких случаях? — Танис кивнул на мирт.
— Труп в яму за теплицей, — с этими словами я аккуратно выдернула куст из земли, — почве даю возможность восстановиться за ночь, возвращая климат-кристаллам стандартные настройки, а утром высаживаю новый побег.
— А сейчас ужин?
— Да.
Танис придержал мне дверь, выпуская из теплицы. Когда выбросив растение, я не знала обо что вытереть грязные ладони, вымазал свой белый отглаженный платок, лично протерев мои руки. Особо это, конечно, не помогло, но все равно было приятно.
И даже не раздражался моей неосведомленности в таких простых для него вещах, как наложение плетений.
— А если укрепить их у корней? Сделать несколько слоев? — не унималась я, то и дело забегая вперед и заглядывая ему в лицо.
— Эрида, — он покачал головой, медленно поднимаясь вслед за мной по трехступенчатой каменной лестнице, ведущей к неприметной двери. Не тайный ход для любого, кто из теплиц хочет быстро попасть в академию, избавив себя от необходимости брести к центральному входу мимо остальных теплиц и небольшого, весьма условного парка.
— Что, нельзя?
— Ты не принимаешь во внимание одну немаловажную деталь, — Танис выдержал недолгую паузу, — твоя магия не способна долго держать форму, особенность магии земли именно в этом. Вы легко можете работать на большие расстояния…
— Да-да, мы в состоянии охватить большие территории, я в курсе.
— Но с точечными магическими плетениями работать вам сложно, — терпеливо закончил он, — только вы об этом почему-то всегда забываете.
Мне стало обидно. Мы не забываем и даже нашли решение этой проблемы.
— Плетения неактивны, — сообщил он то, что мы и так уже знали, — мне нужно больше времени и соответствующее оборудование, чтобы детально их изучить.
— И когда вы сможете сказать какие еще функции выполняли эти амулеты, помимо основных? — спросил Ристан. На слова артефактора он отреагировал спокойно, словно ждал чего-то подобного.
— Неделя, — навскидку предположил профессор, — как вы понимаете, молодые люди, у меня достаточно работы помимо этих амулетов.
— Мы подождем, — заверил его темный.
Дверь профессор отпирал с мечтательной улыбкой и странным огоньком в глазах.
Из аудитории я выскользнула первой, оценила толпу, столпившуюся под дверью, им в этой огромной аудитории должно было быть весьма удобно, и краем уха услышала, как Сэнс тихо спросил, придержав темного за плечо:
— Директор знает про эти амулеты?
— Нет.
Мы особо не спешили откровенничать, а Хэмкон не сильно расспрашивал нас о практике, удовлетворившись общим отчетом и заверением старосты, что он не имеет к нам никаких претензий.
Поле вернулось к жизни, а нечисть постепенно разбрелась по лесу, больше не терроризируя жителей деревни. В лес вновь можно было ходить без опаски.
Строго говоря, с заданием мы справились.
— Хорошо, — профессор улыбнулся, — идите.
Получить от профессора ответы на интересующие нас вопросы не удалось ни через неделю, ни через две. Он отговаривался занятостью и старательно нас избегал.
Сначала меня это озадачивало, но со временем мысли об амулетах вытеснили простые бытовые мыслишки. Начало учебного года, выбор темы для диплома, скорая зима, доставучий брат, Танис, которому от меня вроде как было что-то нужно, но что конкретно – он не говорил, а я не особо пыталась узнать, магистр Грит.
Много разных дел и делишек, разных мыслей и планов, самым главным среди которых был диплом. Какие тут могут быть амулеты?
Если бы не Ристан, я бы с чистым сердцем сказала, что никакие.
***
Эхо наших шагов отражалось от каменных стен и терялось в полумраке пустого коридора. Занятия начались десять минут назад.
— Чисто теоретически, — Лия, почти не глядя под ноги, внимательно рассматривала лист, исписанный моим мелким почерком, и выглядела крайне скептически, — вся эта твоя затея провалится почти со стопроцентной вероятностью.
— Почему это? — мне тема дипломной нравилась, декан мне ее одобрила и даже выделила участок земли в шестой теплице, где проще всего было контролировать климатические условия.
Даже магистр Грит в меня верила, хотя ей, как моему куратору стараниями неугомонного Нэя, стоило бы относиться ко всей этой затее предвзято и, вероятнее всего, негативно. Но она не относилась и готова была помочь.
Зато Лия планировала пройтись по моей дипломной со свойственной лишь ей основательностью. Как полукровке, мама которой орчанка, а папа — степняк, ей были незнакомы ни тактичность, ни деликатность, ни даже жалость.
С совестью, к слову, у нее тоже были некоторые проблемы.
— Ты же в курсе, что такие энтузиасты, как ты, уже были? И ни один из них не смог представить комиссии что-то большее, чем теоретические записи и список неудавшихся экспериментов.
— Ну и что?
— Ты могла бы вместо этого попробовать себя в селекции.
Я невольно скривилась. Магистр предлагала мне то же самое, но ее мне удалось убедить, что выбранная мной тема лучше. Убеждать в этом еще и соседку совершенно не хотелось.
Из-за поворота, чуть не налетев на Лию и хорошенько нас напугав, выскочил злющий Ристан. Увидев меня, он удовлетворенно кивнул своим мыслям и потребовал:
— Пошли, — меня схватили за руку и под ошалевшим взглядом Лии потащили совсем не туда, куда мне было нужно.
— Ристан, мне в библиотеку надо, а она в другой стороне… — список книг для теоретической части диплома так и остался у Лии. Влекомая куда-то темным, я несколько раз оборачивалась, чтобы увидеть одну и ту же картину: моя глубоко шокированная соседка стоит посреди коридора, провожая нас круглыми глазами, а в руке ее сжат мой список.
— Сэнс отдал кому-то наши амулеты, — Ристан не просто злился, он был в шаге от неконтролируемой ярости. Под подошвами его сапог, там где те соприкасались с полом, дымно разлетались клубы тьмы. Даже кольцо уже не могло справиться с его магией.
Я спешила вслед за ним, перескакивая через те участки, где тьма не успела растаять. Лишиться ног категорически не хотелось.
— Просто взял и отдал, — негодовал Ристан, не замечая даже, что я уже начинаю сдавать и в скором времени точно рискую не досчитаться парочки пальцев на ногах.
Когда меня, наконец-то, затолкали в пустую аудиторию, я уже почти не удивлялась тому, что ботиночки у меня целые и все пальцы на месте, хотя я точно несколько раз наступила в ту гадость, которой Ристан так неосмотрительно разбрасывался.
Подтащив к первому ряду, темный, не церемонясь, усадил меня прямо на парту и требовательно спросил:
— Ты представляешь?!
— Не представляю, — честно ответила я, разглядывая свои ноги. Удивительное просто зрелище.
— Кому он мог отдать наши амулеты?!
— Это мне кажется, или в тебе говорит уязвленное самолюбие артефактора? Нннаследственность?
— Вчера он около часа провел у директора, — пропустив мои слова мимо ушей, Ристан нервно мерил шагами аудиторию. От окна до двери, резкий поворот и обратно к окну, — а сегодня куда-то их унес. Кому он мог их отдать?
— Ристан, а ты что… ты за ним следил, да? — я, конечно, слышала, что темные — натуры увлекающиеся, и границ они, как правило, не видят, но чтобы все было настолько плохо…
— Не за ним, — мрачно ответил он, остановившись прямо напротив меня, — за амулетами.
— Ааа…
— Ты думаешь, я отдал бы их профессору, не озаботившись маячком? — возмутился он.
Я сочла за лучшее промолчать. В общем-то, я бы именно так и поступила. Отдала амулеты и стала бы ждать. Неделю бы подождала, две, может месяц, а потом благополучно об этом забыла.
А Ристан не забыл и забывать не планировал.
Первую неделю он еще как-то продержался и не нервировал Сэнса своей настойчивостью. За вторую неделю два раза подкараулил профессора у аудитории.
Его беспокоили амулеты, он не мог о них забыть, нервничал, нервировал меня и пугал профессора, но результата так и не смог добиться.
— Может, он что-то выяснил и рассказал все директору? — предположила я самое логичное. — Теперь этими амулетами начнет заниматься кто-то более компетентный?
— Что могло быть настолько не так с амулетами? — тихо спросил Ристан.
— Давай найдем профессора и спросим у него, — предложить ему просто забыть об этом я не смогла. Язык не повернулся.
— Уже спросил, — Ристан сел рядом со мной, его ноги почти касались пола, в то время как мои заметно до него не доставали, — профессор велел забыть об этих амулетах и заниматься своим дипломом. Он утверждает, что дело слишком серьезное, и студентам в него лучше не лезть.
— И ты не полезешь?
Он усмехнулся:
— А ты как думаешь?
— Думаю, что нужно нам готовиться к очередному наказанию, — грустно ответила я.
— Что?
— Как ты планируешь искать того, кому Сэнс отдал амулеты?
— Ты же не собираешься в этом участвовать? — удивился он.
— Но ты же собираешься, — меня поразило его удивление. Он спутал все мои планы, не пустил в библиотеку, и теперь я едва ли получу все нужные книги — книг почему-то всегда оказывалось меньше, чем студентов, которым они были нужны, своеобразная библиотечная магия — нажаловался на несправедливость жизни в целом и профессора Сэнса в частности, намекнул, что не намерен отступать, и теперь удивляется, узнав, что я тоже хочу участвовать в этом безобразии.
— Это опасно.
— Значит, буду везде носить с собой накопители.
— Эри…
— Ристан, сейчас, вместо того, чтобы со своими одногруппниками бороться за необходимую для диплома литературу, я сижу здесь с тобой. С теоретической составляющей у меня уже будут проблемы, так что, ты мне должен, — темный скривился, — это будет необычное приключение, и я хочу в нем поучаствовать.
— Твой брат меня убьет.
— Это если узнает, — похлопав темного по руке, я широко улыбнулась, — а мы сделаем так, чтобы он не узнал.
Воспоминания о всех моих предыдущих попытках скрыть что-то от Нэя слегка притушили пыл:
— По крайней мере, попытаемся.
Ристан скептически хмыкнул, но спорить не стал, что воодушевляло. Спрыгнув со стола, я решила закрепить успех:
— Вдвоем будет веселее.
— Да уж…
— Так, а какой у нас план? — скептический настрой своего темномагического подельника я царственно проигнорировала.
— Маячок я не снимал, — покладисто ответил Ристан, — пока думаю, просто пройтись по городу, попытаться поймать его сигнал, но если ничего не получится, то придется его активировать.
— А если его найдут?
— Неактивный он почти неразличим, это маловероятно.
— Нет, когда ты активируешь маячок.
— Придется рискнуть.
— А что мы будем делать, когда найдем амулеты?
— Все зависит от того, кому Сэнс их отдал.
— Какой… продуманный план.
Ристан пожал плечами. Его все устраивало.
Мне, за неимением идей получше, с этим просто пришлось смириться.
Утешало только предчувствие эпичных приключений. Поиски неактивных амулетов по огромному городу, что может быть веселее?
Ни он, ни я не знали, что в этот же день, вечером в городе пропал первый человек.
ГЛАВА 5
Я чувствовала себя каким-то вандалом. Бесчувственным чудовищем. И, шмыгая носом, беспомощно рассматривала замерзший куст. Четвертый на этой неделе.
Почти каждое утро я сажала новый черенок мирта, напитывала его магией, заставляя быстрее разрастись, попутно накладывая подкорректированные или полностью измененные плетения для укрепления растения. Все тщательно записывала и уходила, чтобы вечером следующего дня, вернуться и увидеть свой погибший проект.
Мирт, который и являлся родителем всех моих экспериментальных кустов, был уже изрядно лыс и совсем не весел.
А я каждый вечер стабильно пополняла братскую могилу, расположившуюся позади теплицы.
В скором времени, по всем правилам, мне должны были начать сниться все эти безвинно убиенные кусты, которые я морозила, жарила, топила и засушивала.
— Печальная картина, — раздалось сзади. Вздрогнув, я резко обернулась, — прости, не хотел пугать.
Теплица была тиха и совершенно безлюдна, все студенты давно ушли в столовую ужинать, и даже растения, засыпая, уже не так активно цеплялись за мое сознание. В такое время здесь можно было вполне отчетливо расслышать даже чужое дыхание, не говоря уже о том, чтобы услышать шаги. А я его не услышала, погруженная в свои безрадостные мысли и полностью выпав из реальности.
— Это твой дипломный проект? — заложив руки за спину, Танис со странным выражением лица разглядывал загубленный мною мирт.
— Его неудачная часть, — неохотно призналась я.
Мы постояли в тишине, разглядывая хорошо вскопанную землю с вбитыми по краю границы оберегами и сиротливо скрючившийся, замерзший куст, расположенный аккурат посередине.
— Так у тебя ничего не получится, — нарушил тишину Танис. Как оказалось, он не просто любовался моей очередной жертвой, он рассматривал наложенные на нее плетения.
— Почему это? — я невольно присмотрелась к мирту. Мы с деканом Грит несколько дней ломали голову, пытаясь впихнуть в плетение все, что может помочь растению пережить критические температуры, засуху или наводнение. После каждой неудачи заново разбирали и переделывали плетения, стараясь учесть все свои ошибки. А тут приходит этот тип и утверждает, что мы в принципе все делаем неправильно.
— Ты ведь пытаешься адаптировать растение под изменяющиеся природные условия, — то ли спросил, то ли сообщил он, продолжая что-то высматривать в наложенных мною плетениях, — а значит, магию нужно вплетать в само растение, а не укрывать ею. Во-первых, слишком затратно, могу поспорить, ты тратишь на один такой куст около часа. Во-вторых, бесполезно. Ветки, возможно, будут хорошо защищены, но твоя магия в земле растворяется, оставляя корни беззащитными, вследствие чего растение погибает в любом случае.
— А… — рассуждения Таниса казались не то, чтобы неправильными, просто странным. Все давно знали, что прямое вплетение заклинаний в живой организм может иметь самые непредвиденные последствия. Неоправданный, в общем-то, риск.
— Именно поэтому подобного рода опыты не следует проводить без помощи специалистов, — снисходительно улыбнулся он, забавляясь моей растерянностью, — наложение плетений для долгосрочного применения — работа артефакторов. Мы хорошо знаем все особенности этого процесса.
С этим спорить было сложно. Мне, как магу земли, за все четыре года обучения довелось накладывать плетения не больше полусотни раз. Хотя этому нас учили долго, усердно и целых три семестра, которые закончились экзаменом. Артефакторы же обучались этому все пять лет.
— И чего, получается, ничего у меня не выйдет? Придется менять тему диплома? — радовало в сложившейся ситуации только одно — времени до защиты еще много, и сменить тему я могу совершенно спокойно.
— Зачем же? — удивился Танис. — Ты можешь просто попросить меня о помощи.
— Не уверена, что так можно.
— Вам же разрешено пользоваться вспомогательными источниками информации, — он улыбнулся, — считай меня источником информации.
— Но то, что ты предлагаешь…
— Ну что может случиться? Твой куст сменит цвет? Расцветет колючками или попытается сбежать? — глаза у него азартно блестели. — Решайся.
Предложение было заманчивым, и я не нашла в себе сил отказаться.
— И что будем делать?
— Что ты обычно делаешь в таких случаях? — Танис кивнул на мирт.
— Труп в яму за теплицей, — с этими словами я аккуратно выдернула куст из земли, — почве даю возможность восстановиться за ночь, возвращая климат-кристаллам стандартные настройки, а утром высаживаю новый побег.
— А сейчас ужин?
— Да.
Танис придержал мне дверь, выпуская из теплицы. Когда выбросив растение, я не знала обо что вытереть грязные ладони, вымазал свой белый отглаженный платок, лично протерев мои руки. Особо это, конечно, не помогло, но все равно было приятно.
И даже не раздражался моей неосведомленности в таких простых для него вещах, как наложение плетений.
— А если укрепить их у корней? Сделать несколько слоев? — не унималась я, то и дело забегая вперед и заглядывая ему в лицо.
— Эрида, — он покачал головой, медленно поднимаясь вслед за мной по трехступенчатой каменной лестнице, ведущей к неприметной двери. Не тайный ход для любого, кто из теплиц хочет быстро попасть в академию, избавив себя от необходимости брести к центральному входу мимо остальных теплиц и небольшого, весьма условного парка.
— Что, нельзя?
— Ты не принимаешь во внимание одну немаловажную деталь, — Танис выдержал недолгую паузу, — твоя магия не способна долго держать форму, особенность магии земли именно в этом. Вы легко можете работать на большие расстояния…
— Да-да, мы в состоянии охватить большие территории, я в курсе.
— Но с точечными магическими плетениями работать вам сложно, — терпеливо закончил он, — только вы об этом почему-то всегда забываете.
Мне стало обидно. Мы не забываем и даже нашли решение этой проблемы.
