– А разве не так? — удивилась Зина.
– Вам, Зинаида, простителен такой откровенно глупый вопрос, вы — землянка. Поэтому не знаете тонкостей эртянской истории. Просто Заксан Смелый, основатель Заксанской династии, был праправнуком Эмельгайне и правил через 150 лет после прапрабабки. К тому же, первым правителем Нового Маргитта был дед Шагала Лагота — Марсан. Ильма был не сыном, а внуком юратского князя Лейна. И до Великого переселения маргийцы не воевали с юратами потому, что не имели общих границ! — торжествующе закончил речь академик.
– Я удивлена глубине ваших познаний, доктор Станко, — ответила Рида (при этом Борис не заметил издевательской нотки в голосе хронавта). — Мать Заксана Смелого тоже звали Эмельгайне. Только Эмельгайне Радули, а не Лагота. И с юратами маргийцы воевали как раз во времена её отца, Сабила. И договор с юратами был заключён именно принцессой Эмельгайне. Как видите, в легенде были просто перепутаны созвучные имена правителей. А Заксан первый был действительно первым царём Маргитта, — Рида сделал на этом упор, — до него правители носил титулы хаконов, то есть князей.
Уязвленный академик замолчал, глядя исподлобья на временщиков. Между тем, Рида продолжила:
– Итак, согласно хроникам, объединённое войско маргийцев и мархутов совершило поход в Хунгар, взяв его столицу — Лубу, в 1334 году, примерно в июне.
– Извините, что перебиваю вас, Рида, — Зина поднялась с места. — Летоисчисление Эрты и Земли синхронно?
– Да. Год на Эрте длится 365,15 земных суток, то есть совпадает с земным. Разница в начале летоисчисления составляет три года. Поэтому, когда на Эрте был 1334 год от Сошествия Небесного огня, на Земле в это время шёл 1338 год от Рождества Христова.
– Простите, что снова отвлекаю. А что это за событие — Сошествие Небесного Огня?
– Падение Кумканского метеорита, уничтожившего остров Кумкан в Великом океане и вызвавшего малый ледниковый период, стоивший жизни трети населения Валиата и половине Аралана.
– Я всегда удивлялся схожести Эрты и Земли. Мало того, что это планеты-двойники в системах звёзд-двойников. Биосфера планет схожа на 95%, география на 98%, различия лишь в мелких островах и небольших вариациях рельефа. Глобусы планет очень похожи: Великий океан Эрты — это Тихий океан Земли; Валиат — Евразия; Аралан — Африка; мархуты — славяне; земли маргийцев — Дикая степь. Хунганы — тюрки, юраты — народы Прибалтики, а рыцари Золотого дракона — тевтонцы… — ударился в неожиданные рассуждения Копёнкин.
– Сергей, давайте оставим лирические отступления до окончания нашего собрания.
– Извините, Рида.
– Нам необходимо выяснить, почему был разрушен хунганский храм, и что он из себя представлял. В чём была его опасность для маргийцев и мархутов? — уточнил Мэйт.
– Согласно легендам, в которых, несмотря на уверения академической науки, можно найти рациональное зерно, — не удержался от язвительности Рут Богда, — незадолго до похода у князя было видение: в дворцовом храме Шагалу явился некий посланник небес (в других легендах — посланник грядущего), сообщивший ему об опасности, исходящей из храма.
– Вы хотите, чтобы мы проверили эту легенду?
– Да, Рида. Возможно, это был контакт. Может и впрямь с некими хронавтами, а может и с пришельцами. Но у нас две вероятные даты этого. По другим вариантам сказаний видение было княжне. А в недавно найденных дворцовых хрониках говорится, что походов было два. Первый состоялся за год до совместного похода маргийцев и мархутов и закончился неудачей. Князь нашёл таинственный Храм одержимых, но был разбит хунганами. Некоторые историки (и на это намекает дворцовая хроника) считают, что имело место предательство. И у нас есть обоснованное предположение, что Храм одержимых — это и есть храм Царского кургана. Во всяком случае, время постройки храма, определённое нами — середина XIV века. А видение было князю перед первым походом, в нём он и получил сведения о таинственном храме.
– Дворцовый храм располагался на территории Верхнего замка, между школой для детей «воронов» и дворцового персонала, организованной князем и восточным крылом дворца, где располагались покои Эмельгайне. Сам дворец находился в Старом Алате, — Дэн развернул карту.
– Итак, нам предстоит отправить разведчика (пока робота) примерно в июнь 1334 года, — поняла Рида. — Ну что же, начнём работу…
Рони вошла в зал дворцового храма. Ей нравилось здесь. Огромный синий, украшенный звёздами купол, похожий на ночное небо… Таинственный полумрак светильников… Гулкая тишина сводов… С той поры, как девочка попала к «воронам», её жизнь изменилась. Князю Шагалу понравилась непосредственность и смелость Рони. И теперь девочка, удочерённая сотником Дэном Волинаром, училась в школе при дворце князя. Постигала тайны астрономии, математики, геометрии… Уже второй месяц она жила в Алате.
Рони прошла к мозаичной картине, изображавшей светозарный дворец Теоны, богини солнечного света и матери всего сущего. Ей нравилось смотреть на прекрасный сияющий дворец. Что-то тёплое и щемящее поднималось из глубин её души при виде сверкающих башен дворца. Как-будто когда-то давным-давно девочка уже видела сверкающие от солнечного света стеклянные башни под голубым небом…
«Великая Теона, Матерь всего сущего…» — начала она молитву. Внезапный шум отвлёк девочку. Что-то зашуршало позади, за стеной.
«Крыса, наверное…» — вздрогнула Рони — она боялась крыс.
– Тебя кто-то напугал, Ириша? — Рони не заметила подошедшего князя.
– Нет, князь, там просто крыса шуршит, наверное, — девочка поклонилась Шагалу.
– Можешь не кланяться, Ириша, — Шагал погладил Рони по голове. — Я всё время думаю про тот Храм, где ты прислуживала Дору… Ты видела там хунганских воинов?
– Да, князь. Они проходили туда иногда десятками, иногда сотнями, вместе с сотниками. Дор проводил обряды с зелёными камнями. И они… — Рони было тяжело вспоминать недавние времена. — Они сходили с ума. Они убивали жертвенных животных, рвали их голыми руками! А иногда Дор приводил пленников… Я не смотрела на это. Убегала в долину за храмом…
– Извини, Радуга, — иногда князь называл её так, переводя имя на маргийский. — Я знаю, тебе страшно… Но мне нужно знать о ниматах. Они стали слишком опасны.
– Что опять случилось? — Мэйт стоял над траншеей, в которую свалился транспортёр-автомат.
– Очередная поломка! — Ган сплюнул на траву. — Транспортёр пошёл в сторону и… Сами видите! Эта балда опять влезла! — Ган указал на стоявшую в стороне Лейну Руг.
– Лейна!
– Мэйт, транспортёр новый. Его распечатали вчера, когда я была в Новом Алате, по твоему, кстати, заданию. И приехала час назад, когда транспортёр уже работал. К тому же, я не ремонтирую транспортную технику. Все слышали? Чтобы ко мне вопросов больше не было. Сломался транспортёр — к Кроггу!
– Разберите груз и проверьте, чтобы ничего не пропало.
– Боюсь, что часть находок безвозвратно раздавлена транспортёром, — Дэн покачал головой.
Мэйт сидел в штабе, оперевшись локтями на стол и тёр виски. Кто организовал крушение контейнера с находками из Главного зала. И кто-то в который раз подставляет Лейну… Вошёл Дэн.
– Всё цело?
– Несколько находок разбито. Две статуэтки — номера двести тридцать семь и двести тридцать восемь по каталогу, плитка с созвездиями — номер пятьсот тридцать два, несколько мелких украшений.
– Раздавлены или украдены?
– Не знаю… Осколки мелкие и все перемешаны. Чтобы восстановить, не один месяц понадобится…
– Ладно, что ещё?
– Временщики сделали вылазку, есть результаты.
– Давай. Зови команду.
Рида быстро развернула экран и начала доклад.
– Мы запустили робота. К сожалению, наблюдать встречу к князю с «пришельцем» не удалось, — Рида жестом остановила поднявшегося было с места Станко. — Найти нужный исторический момент сложно. Обычно нам требуется несколько попыток, чтобы, как говорится, «попасть в вилку». Но мы, возможно, наблюдали князя Шагала и Эмельгайне, их беседу в дворцовом храме.
Рида включила проектор. На экране показалось внутреннее помещение Храма Неба. На переднем плане виднелась довольно хорошо проработанная мозаичная картина, изображавшая сверкающие постройки. Больше всего они напоминали пейзаж какого-то футуристического города.
– Можно подумать, панорама Саллейна, — усмехнулся Дэн.
– Или Москвы, — поддакнула Зина.
– Это Дворец Теоны — богини солнечного света. Именно ей посвящён монотеистический культ, распространённый на Эрте и поныне.
Перед картиной стояла девочка лет восьми в зелёном платье с красивой сине-красной вышивкой. Волосы девочки были подстрижены на уровне плеч и схвачены широкой синей лентой на лбу и висках.
– Вот и Эмельгайне.
– Вы уверены, Рида?
– Мы предполагаем…
Девочка на экране, замершая перед картиной со сложенными на груди руками, внезапно вздрогнула и повернулась лицом к камере. В глазах девочки был лёгкий испуг и беспокойство.
– Вы обнаружили себя!?
– Нет, Мэйт. Эмельгайне услышала шум от робота, но не смогла его разглядеть за предметами утвари.
На экране появился широкоплечий, похожий на мадьяра синеглазый мужчина в красном плаще, тёмно-синих штанах и длиннополой куртке, перехваченной широким ремнём из чёрной кожи. Волосы мужчины были схвачены серебряным обручем. Рыжие усы, свисающие по углам рта, дополняли облик.
– Знакомьтесь, князь Шагал Лагот, — прокомментировала Рида.
– Вы уверены?
– Да, это князь, — подтвердил Станко. — На его голове княжеский венец. Такой хранится в музее Саллейна. Да и портретное сходство с изображением на медали, отчеканенной по приказу князя после успешного похода на хунганов, очевидно. Девочка, несомненно, — Эмельгайне. Ей в ту пору было семь лет. Да и с кем князь мог так любезно разговаривать, как не с любимой дочерью.
Альбом с изображением Хунганской медали пошёл по столу.
– А я сильно сомневаюсь, что это Эмельгайне, — неожиданно возразил Карим.
– Сомневаетесь, коллега? — язвительно ответил академик Станко. — И на чём же основаны ваши, извините, сомнения?
– Во-первых, девочка — мархутка или руста. Маргийцы, мархуты, русты и юраты похожи, но есть разница. Посмотрите хотя бы на наших ребятишек. Ноно и Зуйка — маргийцы, Лана — юратка.
– А я повторяю, — академик повысил голос, — девочка — княжна Эмельгайне Лагота. Ещё одна деталь: на ней зелёное платье. Это один из княжеских цветов и любимый цвет княжны. Так, кстати, говорят ваши легенды. И ей как раз семь лет.
– Девочке в фильме может быть и восемь, и девять, — возразил Карим. — Я продолжу. Во-вторых, мужчина и девочка совершенно не похожи друг на друга. Странно для родных отца и дочери. В-третьих, объясните вот это, — Карим положил на стол медальон.
– Что это? — с некоторой опаской в голосе произнёс академик.
– Найденный нами медальон, служивший знаком «чёрных воронов», гвардии князя. На нём изображена Эмельгайне.
– Такой знак княжеские, а позднее царские гвардейцы носили вплоть до провозглашения в Маргитте республики в начале прошлого века. Сначала это был чеканный медальон, позднее — медальон с портретом в технике перегородчатой эмали. Позднее — эмалевый портрет, моделями для которого служило это чеканное изображение, — Дэн показал на медальон, — и Элина — дочь тогдашнего монарха Морсана III.
– Как видите, ребёнок на медальоне старше — ей примерно двенадцать лет. И отнюдь не похож на девочку из отснятого фильма. Возраст медальона — середина XIV века. А учредил знак гвардии князь Шагал. Это задокументировано в Геральдической комиссии, которую учредил ещё отец Шагала.
– Вы уверены, что на медальоне Эмельгайне? — поинтересовался Станко.
– Да, там написано, — Дэн взял в руки медальон и прочитал надпись: — «Эмельгайне — княжна Маргитта и наследница степей».
– Знак мог быть учреждён позже, когда Эмельгайне было двенадцать, — продолжал настаивать академик.
– И по какому же поводу? Какое событие 1339 года могло служить поводом для учреждения знака? — Карим вопросительно посмотрел на академика.
– А князь не называет имя девочки? Ведь они о чём-то разговаривают? — поинтересовалась Лара Лиготис.
– К сожалению, после того, как Эмельгайне испугалась шума, мы переместили робота. Из-за гулкости помещения записать звук не удалось, — Рида включила звук, но из динамиков раздался только неясный гулкий шум.
– И, кстати, почему вы так уверены, что Эмельгайне в ту пору было именно семь лет? — поинтересовался Дэн. — Точная дата рождения княжны неизвестна.
– Это элементарно, Дэн Роберг, — академик начал горячиться. — Цепочку логических построений, позволяющих вычислить возраст княжны могут построить даже мои студенты-первокурсники!
– Озвучьте их нам, — попросил Тим Лиготис.
– Элементарно! Надеюсь вам известно о битве при Лиганде?
– Разумеется, — ответила Лара. — Битва, в которой объединённое войско маргийцев, мархутов и юратов разбило объединённое войско хунганов и ландийцев, возглавляемое рыцарями ордена Золотого Дракона.
– Известно и участие Эмельгайне в битве. После ранения отца и смерти сотника «воронов» Дэна Волинара юная Эмельгайне сама повела в бой гвардейцев против левого крыла ландийских полков. Её атака вдохновила мархутские полки под командованием тысячника Влада Погодия, атаковавшие укрепления магистра Ордена Зикурта Эльфера.
– Я могу лишь добавить, — одобрительно кивнул Борис, — что тогда Шагал учредил один из высших орденов Маргитта — орден Радуги. Девизом ордена стал «За беззаветную преданность и чистоту помыслов», а в медальоне художник изобразил юную княжну. Вы можете убедится, взглянув на изображение ордена. Первыми награждёнными стали сама Эмельгайне и Влад Погодий. Логично, что тогда же князь мог учредить и знак гвардии в виде медальона с портретом княжны, — академик не мог скрыть торжества. Ведь он разбил доводы оппонентов неопровержимыми доказательствами. Что с того, что на экране не Эмельгайне (академик тоже сомневался, ведь девочка могла быть и дочерью кого-то из «воронов»), авторитет настоящей, академической науки должен быть непререкаем!
– Тогда придётся объяснить — почему на портрете князя, изображённого вместе со старшиной Совета Норгом Тагором и сотником «воронов» Дэном Волинаром, последний изображён с «гвардейским» медальоном? Ведь Волинар погиб в битве при Лиганде? — Дэн показал на экране планшета знаменитый портрет из Исторического музея в Саллейне.
– Молодой человек, вам нужно лучше знать историю!
– Переходим на личности? — усмехнулся Дэн. — Второй вопрос — как связаны возраст княжны и битва при Лиганде?
– Элементарно! — академик начал злиться. — Ровно через год Эмельгайне выходит замуж за Ильму Радолита!
– И что?
– А то, что по обычаям мархутов, девушка выходила замуж в семнадцать лет! Битва при Лиганде состоялась 17 августа 1343 года! Через восемь лет после Хунганского похода! В 1344 году, в год замужества Эмельгайне было семнадцать! Это значит, что в битве при Лиганде ей было шестнадцать! Во время Хунганского похода — восемь! И за год до этого — семь!
– Но семнадцать — это лишь минимальный брачный возраст, — возразил Дэн. — Она могла выйти замуж и позже.
Академик казалось готов был броситься на Дэна с кулаками.
– Это был династический брак, неужели не ясно! И поэтому княжну выдали сразу, как только наступил брачный возраст! — академик перевёл дух, теперь его оппонентам нечего возразить! Но он жестоко ошибался.
– Вам, Зинаида, простителен такой откровенно глупый вопрос, вы — землянка. Поэтому не знаете тонкостей эртянской истории. Просто Заксан Смелый, основатель Заксанской династии, был праправнуком Эмельгайне и правил через 150 лет после прапрабабки. К тому же, первым правителем Нового Маргитта был дед Шагала Лагота — Марсан. Ильма был не сыном, а внуком юратского князя Лейна. И до Великого переселения маргийцы не воевали с юратами потому, что не имели общих границ! — торжествующе закончил речь академик.
– Я удивлена глубине ваших познаний, доктор Станко, — ответила Рида (при этом Борис не заметил издевательской нотки в голосе хронавта). — Мать Заксана Смелого тоже звали Эмельгайне. Только Эмельгайне Радули, а не Лагота. И с юратами маргийцы воевали как раз во времена её отца, Сабила. И договор с юратами был заключён именно принцессой Эмельгайне. Как видите, в легенде были просто перепутаны созвучные имена правителей. А Заксан первый был действительно первым царём Маргитта, — Рида сделал на этом упор, — до него правители носил титулы хаконов, то есть князей.
Уязвленный академик замолчал, глядя исподлобья на временщиков. Между тем, Рида продолжила:
– Итак, согласно хроникам, объединённое войско маргийцев и мархутов совершило поход в Хунгар, взяв его столицу — Лубу, в 1334 году, примерно в июне.
– Извините, что перебиваю вас, Рида, — Зина поднялась с места. — Летоисчисление Эрты и Земли синхронно?
– Да. Год на Эрте длится 365,15 земных суток, то есть совпадает с земным. Разница в начале летоисчисления составляет три года. Поэтому, когда на Эрте был 1334 год от Сошествия Небесного огня, на Земле в это время шёл 1338 год от Рождества Христова.
– Простите, что снова отвлекаю. А что это за событие — Сошествие Небесного Огня?
– Падение Кумканского метеорита, уничтожившего остров Кумкан в Великом океане и вызвавшего малый ледниковый период, стоивший жизни трети населения Валиата и половине Аралана.
– Я всегда удивлялся схожести Эрты и Земли. Мало того, что это планеты-двойники в системах звёзд-двойников. Биосфера планет схожа на 95%, география на 98%, различия лишь в мелких островах и небольших вариациях рельефа. Глобусы планет очень похожи: Великий океан Эрты — это Тихий океан Земли; Валиат — Евразия; Аралан — Африка; мархуты — славяне; земли маргийцев — Дикая степь. Хунганы — тюрки, юраты — народы Прибалтики, а рыцари Золотого дракона — тевтонцы… — ударился в неожиданные рассуждения Копёнкин.
– Сергей, давайте оставим лирические отступления до окончания нашего собрания.
– Извините, Рида.
– Нам необходимо выяснить, почему был разрушен хунганский храм, и что он из себя представлял. В чём была его опасность для маргийцев и мархутов? — уточнил Мэйт.
– Согласно легендам, в которых, несмотря на уверения академической науки, можно найти рациональное зерно, — не удержался от язвительности Рут Богда, — незадолго до похода у князя было видение: в дворцовом храме Шагалу явился некий посланник небес (в других легендах — посланник грядущего), сообщивший ему об опасности, исходящей из храма.
– Вы хотите, чтобы мы проверили эту легенду?
– Да, Рида. Возможно, это был контакт. Может и впрямь с некими хронавтами, а может и с пришельцами. Но у нас две вероятные даты этого. По другим вариантам сказаний видение было княжне. А в недавно найденных дворцовых хрониках говорится, что походов было два. Первый состоялся за год до совместного похода маргийцев и мархутов и закончился неудачей. Князь нашёл таинственный Храм одержимых, но был разбит хунганами. Некоторые историки (и на это намекает дворцовая хроника) считают, что имело место предательство. И у нас есть обоснованное предположение, что Храм одержимых — это и есть храм Царского кургана. Во всяком случае, время постройки храма, определённое нами — середина XIV века. А видение было князю перед первым походом, в нём он и получил сведения о таинственном храме.
– Дворцовый храм располагался на территории Верхнего замка, между школой для детей «воронов» и дворцового персонала, организованной князем и восточным крылом дворца, где располагались покои Эмельгайне. Сам дворец находился в Старом Алате, — Дэн развернул карту.
– Итак, нам предстоит отправить разведчика (пока робота) примерно в июнь 1334 года, — поняла Рида. — Ну что же, начнём работу…
Глава 9. Таинственная девочка
Рони вошла в зал дворцового храма. Ей нравилось здесь. Огромный синий, украшенный звёздами купол, похожий на ночное небо… Таинственный полумрак светильников… Гулкая тишина сводов… С той поры, как девочка попала к «воронам», её жизнь изменилась. Князю Шагалу понравилась непосредственность и смелость Рони. И теперь девочка, удочерённая сотником Дэном Волинаром, училась в школе при дворце князя. Постигала тайны астрономии, математики, геометрии… Уже второй месяц она жила в Алате.
Рони прошла к мозаичной картине, изображавшей светозарный дворец Теоны, богини солнечного света и матери всего сущего. Ей нравилось смотреть на прекрасный сияющий дворец. Что-то тёплое и щемящее поднималось из глубин её души при виде сверкающих башен дворца. Как-будто когда-то давным-давно девочка уже видела сверкающие от солнечного света стеклянные башни под голубым небом…
«Великая Теона, Матерь всего сущего…» — начала она молитву. Внезапный шум отвлёк девочку. Что-то зашуршало позади, за стеной.
«Крыса, наверное…» — вздрогнула Рони — она боялась крыс.
– Тебя кто-то напугал, Ириша? — Рони не заметила подошедшего князя.
– Нет, князь, там просто крыса шуршит, наверное, — девочка поклонилась Шагалу.
– Можешь не кланяться, Ириша, — Шагал погладил Рони по голове. — Я всё время думаю про тот Храм, где ты прислуживала Дору… Ты видела там хунганских воинов?
– Да, князь. Они проходили туда иногда десятками, иногда сотнями, вместе с сотниками. Дор проводил обряды с зелёными камнями. И они… — Рони было тяжело вспоминать недавние времена. — Они сходили с ума. Они убивали жертвенных животных, рвали их голыми руками! А иногда Дор приводил пленников… Я не смотрела на это. Убегала в долину за храмом…
– Извини, Радуга, — иногда князь называл её так, переводя имя на маргийский. — Я знаю, тебе страшно… Но мне нужно знать о ниматах. Они стали слишком опасны.
***
– Что опять случилось? — Мэйт стоял над траншеей, в которую свалился транспортёр-автомат.
– Очередная поломка! — Ган сплюнул на траву. — Транспортёр пошёл в сторону и… Сами видите! Эта балда опять влезла! — Ган указал на стоявшую в стороне Лейну Руг.
– Лейна!
– Мэйт, транспортёр новый. Его распечатали вчера, когда я была в Новом Алате, по твоему, кстати, заданию. И приехала час назад, когда транспортёр уже работал. К тому же, я не ремонтирую транспортную технику. Все слышали? Чтобы ко мне вопросов больше не было. Сломался транспортёр — к Кроггу!
– Разберите груз и проверьте, чтобы ничего не пропало.
– Боюсь, что часть находок безвозвратно раздавлена транспортёром, — Дэн покачал головой.
***
Мэйт сидел в штабе, оперевшись локтями на стол и тёр виски. Кто организовал крушение контейнера с находками из Главного зала. И кто-то в который раз подставляет Лейну… Вошёл Дэн.
– Всё цело?
– Несколько находок разбито. Две статуэтки — номера двести тридцать семь и двести тридцать восемь по каталогу, плитка с созвездиями — номер пятьсот тридцать два, несколько мелких украшений.
– Раздавлены или украдены?
– Не знаю… Осколки мелкие и все перемешаны. Чтобы восстановить, не один месяц понадобится…
– Ладно, что ещё?
– Временщики сделали вылазку, есть результаты.
– Давай. Зови команду.
***
Рида быстро развернула экран и начала доклад.
– Мы запустили робота. К сожалению, наблюдать встречу к князю с «пришельцем» не удалось, — Рида жестом остановила поднявшегося было с места Станко. — Найти нужный исторический момент сложно. Обычно нам требуется несколько попыток, чтобы, как говорится, «попасть в вилку». Но мы, возможно, наблюдали князя Шагала и Эмельгайне, их беседу в дворцовом храме.
Рида включила проектор. На экране показалось внутреннее помещение Храма Неба. На переднем плане виднелась довольно хорошо проработанная мозаичная картина, изображавшая сверкающие постройки. Больше всего они напоминали пейзаж какого-то футуристического города.
– Можно подумать, панорама Саллейна, — усмехнулся Дэн.
– Или Москвы, — поддакнула Зина.
– Это Дворец Теоны — богини солнечного света. Именно ей посвящён монотеистический культ, распространённый на Эрте и поныне.
Перед картиной стояла девочка лет восьми в зелёном платье с красивой сине-красной вышивкой. Волосы девочки были подстрижены на уровне плеч и схвачены широкой синей лентой на лбу и висках.
– Вот и Эмельгайне.
– Вы уверены, Рида?
– Мы предполагаем…
Девочка на экране, замершая перед картиной со сложенными на груди руками, внезапно вздрогнула и повернулась лицом к камере. В глазах девочки был лёгкий испуг и беспокойство.
– Вы обнаружили себя!?
– Нет, Мэйт. Эмельгайне услышала шум от робота, но не смогла его разглядеть за предметами утвари.
На экране появился широкоплечий, похожий на мадьяра синеглазый мужчина в красном плаще, тёмно-синих штанах и длиннополой куртке, перехваченной широким ремнём из чёрной кожи. Волосы мужчины были схвачены серебряным обручем. Рыжие усы, свисающие по углам рта, дополняли облик.
– Знакомьтесь, князь Шагал Лагот, — прокомментировала Рида.
– Вы уверены?
– Да, это князь, — подтвердил Станко. — На его голове княжеский венец. Такой хранится в музее Саллейна. Да и портретное сходство с изображением на медали, отчеканенной по приказу князя после успешного похода на хунганов, очевидно. Девочка, несомненно, — Эмельгайне. Ей в ту пору было семь лет. Да и с кем князь мог так любезно разговаривать, как не с любимой дочерью.
Альбом с изображением Хунганской медали пошёл по столу.
– А я сильно сомневаюсь, что это Эмельгайне, — неожиданно возразил Карим.
– Сомневаетесь, коллега? — язвительно ответил академик Станко. — И на чём же основаны ваши, извините, сомнения?
– Во-первых, девочка — мархутка или руста. Маргийцы, мархуты, русты и юраты похожи, но есть разница. Посмотрите хотя бы на наших ребятишек. Ноно и Зуйка — маргийцы, Лана — юратка.
– А я повторяю, — академик повысил голос, — девочка — княжна Эмельгайне Лагота. Ещё одна деталь: на ней зелёное платье. Это один из княжеских цветов и любимый цвет княжны. Так, кстати, говорят ваши легенды. И ей как раз семь лет.
– Девочке в фильме может быть и восемь, и девять, — возразил Карим. — Я продолжу. Во-вторых, мужчина и девочка совершенно не похожи друг на друга. Странно для родных отца и дочери. В-третьих, объясните вот это, — Карим положил на стол медальон.
– Что это? — с некоторой опаской в голосе произнёс академик.
– Найденный нами медальон, служивший знаком «чёрных воронов», гвардии князя. На нём изображена Эмельгайне.
– Такой знак княжеские, а позднее царские гвардейцы носили вплоть до провозглашения в Маргитте республики в начале прошлого века. Сначала это был чеканный медальон, позднее — медальон с портретом в технике перегородчатой эмали. Позднее — эмалевый портрет, моделями для которого служило это чеканное изображение, — Дэн показал на медальон, — и Элина — дочь тогдашнего монарха Морсана III.
– Как видите, ребёнок на медальоне старше — ей примерно двенадцать лет. И отнюдь не похож на девочку из отснятого фильма. Возраст медальона — середина XIV века. А учредил знак гвардии князь Шагал. Это задокументировано в Геральдической комиссии, которую учредил ещё отец Шагала.
– Вы уверены, что на медальоне Эмельгайне? — поинтересовался Станко.
– Да, там написано, — Дэн взял в руки медальон и прочитал надпись: — «Эмельгайне — княжна Маргитта и наследница степей».
– Знак мог быть учреждён позже, когда Эмельгайне было двенадцать, — продолжал настаивать академик.
– И по какому же поводу? Какое событие 1339 года могло служить поводом для учреждения знака? — Карим вопросительно посмотрел на академика.
– А князь не называет имя девочки? Ведь они о чём-то разговаривают? — поинтересовалась Лара Лиготис.
– К сожалению, после того, как Эмельгайне испугалась шума, мы переместили робота. Из-за гулкости помещения записать звук не удалось, — Рида включила звук, но из динамиков раздался только неясный гулкий шум.
– И, кстати, почему вы так уверены, что Эмельгайне в ту пору было именно семь лет? — поинтересовался Дэн. — Точная дата рождения княжны неизвестна.
– Это элементарно, Дэн Роберг, — академик начал горячиться. — Цепочку логических построений, позволяющих вычислить возраст княжны могут построить даже мои студенты-первокурсники!
– Озвучьте их нам, — попросил Тим Лиготис.
– Элементарно! Надеюсь вам известно о битве при Лиганде?
– Разумеется, — ответила Лара. — Битва, в которой объединённое войско маргийцев, мархутов и юратов разбило объединённое войско хунганов и ландийцев, возглавляемое рыцарями ордена Золотого Дракона.
– Известно и участие Эмельгайне в битве. После ранения отца и смерти сотника «воронов» Дэна Волинара юная Эмельгайне сама повела в бой гвардейцев против левого крыла ландийских полков. Её атака вдохновила мархутские полки под командованием тысячника Влада Погодия, атаковавшие укрепления магистра Ордена Зикурта Эльфера.
– Я могу лишь добавить, — одобрительно кивнул Борис, — что тогда Шагал учредил один из высших орденов Маргитта — орден Радуги. Девизом ордена стал «За беззаветную преданность и чистоту помыслов», а в медальоне художник изобразил юную княжну. Вы можете убедится, взглянув на изображение ордена. Первыми награждёнными стали сама Эмельгайне и Влад Погодий. Логично, что тогда же князь мог учредить и знак гвардии в виде медальона с портретом княжны, — академик не мог скрыть торжества. Ведь он разбил доводы оппонентов неопровержимыми доказательствами. Что с того, что на экране не Эмельгайне (академик тоже сомневался, ведь девочка могла быть и дочерью кого-то из «воронов»), авторитет настоящей, академической науки должен быть непререкаем!
– Тогда придётся объяснить — почему на портрете князя, изображённого вместе со старшиной Совета Норгом Тагором и сотником «воронов» Дэном Волинаром, последний изображён с «гвардейским» медальоном? Ведь Волинар погиб в битве при Лиганде? — Дэн показал на экране планшета знаменитый портрет из Исторического музея в Саллейне.
– Молодой человек, вам нужно лучше знать историю!
– Переходим на личности? — усмехнулся Дэн. — Второй вопрос — как связаны возраст княжны и битва при Лиганде?
– Элементарно! — академик начал злиться. — Ровно через год Эмельгайне выходит замуж за Ильму Радолита!
– И что?
– А то, что по обычаям мархутов, девушка выходила замуж в семнадцать лет! Битва при Лиганде состоялась 17 августа 1343 года! Через восемь лет после Хунганского похода! В 1344 году, в год замужества Эмельгайне было семнадцать! Это значит, что в битве при Лиганде ей было шестнадцать! Во время Хунганского похода — восемь! И за год до этого — семь!
– Но семнадцать — это лишь минимальный брачный возраст, — возразил Дэн. — Она могла выйти замуж и позже.
Академик казалось готов был броситься на Дэна с кулаками.
– Это был династический брак, неужели не ясно! И поэтому княжну выдали сразу, как только наступил брачный возраст! — академик перевёл дух, теперь его оппонентам нечего возразить! Но он жестоко ошибался.
