Пролог
Авторское примечание
Роман «Два брака Эрны Штерн. Другая история» Леди Эрцинии является ретеллингом книги «Эрна Штерн и два её брака» Брониславы Вонсович. Публикуется с разрешения автора.
Что ждать от ретеллинг-романа?
Я отношу оригинальную книгу «Эрна Штерн и два её брака» Брониславы Вонсович к любовной фантазии – жанру, где важнее всего испытать чувственное переживание, от развивающегося и разрешающегося любовного конфликта между главными героями, а всё остальное: характеры, сюжет, логика, мир, реализм – отходят на второй план или вовсе отсутствуют в произведении. Сама писательница относит свои книги к жанру «сказка для взрослых девочек» и добавляет, что «все магические моменты, которые присутствуют, являются только фоном для историй». Я считаю, что моё определение точнее отражает суть, поэтому буду использовать его.
И, если первоисточник – это любовная фантазия, то ретеллинг пишется в жанре реалистичной романтическо-бытовой фентези с историей личностного роста, становления героев.
Этим летом случайно обнаружив «Эрну Штерн и два её брака» на старой электронной читалке и бегло перечитав книгу, я вспомнила, как лет десять назад наткнулась на неё на просторах Самиздата в поисках любовных романов. Увы, мне не везло, так как большинство попадавшихся историй оказывались любовными фантазиями, тогда как душа жаждала более реалистичных произведений. Я же как раз недавно закончила читать потрясающую книгу «Игра слов» Владимира Бабкова о принципах художественного перевода и, вдохновлённая и очарованная ей, решила: «А почему бы и нет? Почему не попробовать переписать эту историю так, как мне хочется?» Вот так, ради забавы и как вызов самой себе я и взялась за ретеллинг!
Условия моей игры таковы:
1. Между главными героями складываются психологически здоровые отношения.
В любовной фантазии нередко воплощаются такие типажи героев, про которых приятно пофантазировать, но вряд ли бы захотелось встречаться с таким человеком в реальной жизни. Так в оригинальной истории главный мужской персонаж – брутален, временами жесток, и манипулирует главной героиней. Но фантазия на то и фантазия, что в ней всё – игра, всё понарошку, и поэтому безопасно. Но стоит перенести её в реальность, как от безопасности не остаётся и следа...
2. Есть полноценный мир с магией и активной богиней.
3. Художественный язык – люблю его, и постараюсь воплотить эту затею.
4. Повествование идёт здесь и сейчас от первого лица главной героини (как и в оригинале) – но я подхожу к этому максимально реалистично: то есть, если для героини известен контекст, она не будет его дополнительно пояснять для несуществующих слушателей; моя же задача, как авторки, дать читатель_ницам контекст, используя более подходящие художественные приёмы.
5. Пишу по главам, поэтому возможны корректировки в написанных главах после выхода новых. Но я буду стараться этого избегать.
6. Провожу за написанием столько времени, чтобы это приносило мне удовольствие и не в ущерб остальным сферам жизни.
7. Делаю минимально необходимые и достаточные исследования тем, в которых я не разбираюсь, но которые необходимы для достоверности написания.
Часть I. Брак первый – случайный
Лишь поднявшись в горы, увидишь всю красоту звёздного неба.
Лишь пройдя испытания, обретёшь истинное знание себя.
Марика Фертих,
Школьная учительница и первая альпинистка Гарма
Глава 1. Дорогой подарок
— Ты справишься, Эри, — подруга присела рядом и обняла меня за плечи. — Да, сначала будет трудно одной. Но, знаешь, спустя время в одиночестве находишь свою прелесть.
Я молча глядела на соседнюю кровать, где разновеликими стопками лежали вещи Греты. Рабочая одежда, нижнее бельё, пара платьев для прогулок по городу в выходные и косметичка с гигиеническими принадлежностями уже были готовы отправится в дорожную сумку к удобным и прочным ботинкам; как и блокноты с письменными принадлежностями и набор садовода, необходимый для практики по травничеству. А вот стопка книг никак не хотела сложиться. Соседка взяла уже четыре и подумывала над пятой, когда заметила мой отрешённый взгляд.
Ведь угораздило же свалиться с лихорадкой во время сессии! Сейчас бы собиралась с группой на летнюю практику, а не торчала здесь целую седмицу чтобы досдать последний экзамен! А потом, наверняка, меня на три декады отправят в сады и теплицы академии – кто же будет организовывать выездную практику для одной студентки?..
Грета права, я справлюсь, это всего лишь на месяц с небольшим. Месяц с небольшим в опустевших и уже таких опостылевших стенах... Тут до меня дошло, что встречать летнее солнцестояние придётся без группы, и стало совсем тоскливо.
— Эх, была не была... Оно, конечно, ещё не вполне готово... но лучше так, чем совсем никак... — сбивчиво зачастила подруга и протянула мне обычное письмо, сложенное втрое и запечатанное красной сургучной печатью без оттиска. — У меня есть такое же. Снимаешь печать, разворачиваешь, пишешь и снова запечатываешь. И ровно через трое суток весточка от тебя появится в моём письме, при этом на сургуче возникнет отпечаток твоего вензеля.
— Ух ты! Ничего себе! Это правда работает?.. Но как?! — В голове вспыхнула мысль: "На материалах первого курса артефакторики и заклинательства такое не сделаешь! Да и в рекомендованной литературе я подобного не встречала!"
— Работает! Не идеально, но работает. Помнишь, я в конце зимы – начале лета дважды отлучилась домой по семейным обстоятельствам?
Я кивнула.
— На самом деле я проверяла работу артефакта, а родителей попросила помочь без нарушения устава покинуть академию в разгар семестра, — на одном дыхании выпалила сокурсница.
Щеки её раскраснелись, глаза засверкали, и влекомая разом напружинившимся телом она сорвалась с кровати и заходила по комнате.
— Я ведь давно вынашивала эту идею, ещё до поступления сюда. И начала, как только получила доступ в библиотеку. Я сделала, и безрезультатно, много-много образцов... После Праздника пробуждения природы случился прорыв!.. Я занялась пересылкой текста на разные расстояния... Сначала из комнаты в комнату, затем из одной постройки академии в другую... И вот в месяц перелётных птиц мне удалось достичь пятиста километров! Хотя там доходит не...
— Грета! Почему ты мне не сказала?! Мы же подруги! — Сердце моё забилось чаще, подхваченное пульсирующем потоком чувств и мыслей собеседницы, и я возмутилась сильнее, чем того хотела.
Та резко обернулась и встала. Лицо её разительно изменилось: взгляд потух, румянец пропал, губы слегка дернулись. Подруга тихо проронила:
— Прости...
— Прости? Разве я давала тебе повод усомниться во мне? — Я смотрела растерянно.
— Прости, — всё так же тихо начала она и через силу продолжила, — дело не в тебе. Это я сомневалась в себе и ранила недоверием тебя. Задумка была очень амбициозная, нереалистичная, и я... решила не говорить о ней никому до тех пор, пока не получу стоящего результата. Половину того времени, если не больше, что я по вечерам проводила в библиотеке и аудитории для отработки заклинаний, я делала не домашки, а занималась своим проектом.
Выговорив это как на духу, соседка замолкла и потупилась в пол. Но, не успела я ничего сказать, стремительно вскинула голову и посмотрела мне прямо в глаза.
— Грета! — откликнулась я с тихим восхищением и теплотой. — Я до сих пор не перестаю удивляться тому, насколько ты сильная и умная! Ты прощена, я больше не сержусь. И очень хочу, чтобы ты начала доверять мне чуточку больше.
Подруга с облегчением вздохнула, её глаза засветились благодарностью, а в уголках губ наметилась улыбка. Я распахнула руки на встречу, и та шагнула ко мне в объятья. Не знаю сколько мы так простояли, только над ухом прошелестело: "Спасибо", и будто маленькие мокрые следы пробежали по спинке моего легкого хлопкового халата. Магическая напоминалка вернула нас в реальность. До отъезда на практику остался час, а Грета ещё не упаковала сумку.
— Так. Значит, чем больше расстояние, тем меньше текста будет передано в итоге. Через пятьсот километров дошло всего пятнадцать символов. Но нам это и не важно – Фрамм находится в дне езды на дилижансе. Если же тебе повезёт с выездной практикой, то дальше от академии не отправляют – я спрашивала у второкурсниц. При самом худшем раскладе между нами будет около двухсот километров, а это сто тридцать пять знаков. Количество передаваемой информации падает на пятнадцать символов каждые пятьдесят километров. Да-а... придётся писать кратко и ёмко...
Сокурсница умело и проворно складывала вещи в сумку, лишь на мгновение замерла над стопкой книг и подытожила:
— Всё равно не успею все прочитать. Судя по плану практики, заготавливать растения мы будем с утра до вечера, так что первое время будет хотеться только есть и спать.
И положила поверх всего две: "Иллюстрированный справочник схем заклинаний" Аниты Аушпург и "Руководство по распутыванию магических плетений" Отто Питерса. Видимо, решила на досуге свежим взглядом пересмотреть учебники первого курса и "найти что-нибудь новенькое". В этом вся Грета: там где другой не видит ничего кроме написанного, она обретает почву для свежих идей и экспериментов.
— Ты, кстати, поизучай письмо на досуге, подокручивай. Не люблю я эту возню с наложением чар на предметы, — честно призналась будущая заклинательница.
"Надо же, оказывается у неё есть нелюбимые разделы в профильной дисциплине!" — с удивлением отметила я. Похоже, что подруга решила сразу начать доверять мне чуточку больше, мимоходом сообщив ещё один секрет. И, словно не заметив моей реакции, невозмутимо продолжила:
— А тебе, как будущей артефакторке, будет полезно! Может исправишь часть моих огрехов заодно.
Тут она улыбнулась, задорные искорки зажгись в глубине светло-карих глаз:
— Давай одевайся! Проводишь меня.
— Ну не знаю, Грет, — я неуверенно замялась, — слабость пока не прошла, да и выгляжу я ещё не очень.
— Ты давно в зеркало смотрела? Похоже, что с моего посещения в лазарете не заглядывала. Хорошо ты уже выглядишь, — начала тормошить меня соседка. — Давай, давай! Пойдешь, развеешься, румянец нагуляешь. Я торопиться не буду, медленно пойдём.
Я тоскливо посмотрела на конспекты по травничеству, со вчерашнего дня разложенные на прикроватном столике. Пожалуй, сослаться на подготовку к экзамену не получится – времени до него предостаточно, и со вздохом поплелась в душевую комнату.
— У тебя десять минут! — полетело в спину.
Из зеркала на меня смотрело унылое, но, на удивление, красивое лицо. Куда делась тусклая кожа и шелушащийся нос? Крем от Марка и правда сотворил чудо! Слабость как рукой сняло, и я бодрой походкой поспешила в комнату, охваченная робкими надеждами:
"Вот если бы Олаф сегодня заговорил со мной! Всё-таки я пропала почти на целую декаду, а в следующий раз увидимся только в конце лета! Должно же это придать ему решимости!"
Накинуть свежее форменное платье, высвободить из плотного манжета рукава подаренный дедом браслет, переплести уже порядком распушившуюся косу... Грета довольно хмыкает, глядя, как я быстро собираюсь.
— Готова? Идём? — она с обманчивой лёгкостью подхватывает дорожную сумку одной рукой, другую протягивая мне.
Я киваю и беру её под локоток. Хоть порой подруга и фыркает на мою "нежную натуру", но на деле всегда остаётся чуткой и заботливой.
* * *
Вся площадь перед главным входом в Академию магии была усеяна первокурсниками, отправляющимися на практику. По мостовой стелился лёгкий утренний туман, и казалось словно идёшь по колено в молочно-белой воде. Воздух был звонок, чист и ещё прохладен, отчего все разговоры, шутки и оклики мигом разносились по округе. Кураторов пока не было видно.
Я огляделась по сторонам. На противоположном конце площади стояли дилижансы, над крышами которых в воздухе парили наколдованные флаги с символами групп. Мы с Гретой одновременно нашли свои – они оказались рядом, радостно переглянулись и пошли.
Заклинатели и артефакторы на удивление дружно собрались перед экипажами. Когда я поравнялась с моей группой с разных сторон полетели вопросы о самочувствии и пожелания успешно сдать экзамен через седмицу.
— На четвёрку сдашь без проблем! — поделилась Зельда.
— А на отлично придётся постараться, — вставил Дельмар. — Варди лучше знает – он сдал!
— Инор Йенсен задаёт дополнительный вопрос к тем, что в билете, — ответил староста. — Если ответишь – получить пятерку. По-моему, он берёт их из рекомендованной литературы. Меня спросил о влиянии состава почвы на лечебные свойства листьев ландыша первоцветного.
Я совсем было расчувствовалась от тёплого приёма и осознания предстоящей разлуки, так что на глаза навернулись слёзы, как меня сзади приобняла Грета и прошептала: "Будет-будет! Обещаю написать, как только доберёмся до места!" Шмыгнув носом, я с благодарной улыбкой повернулась к подруге: "Что бы я без тебя делала!" На сей раз наше единение длилось не долго – сквозь группу будущих заклинателей к нам пробирался Марк. Он обнял и поцеловал Грету в щёку, а потом поздоровался со мной.
— Как идёт твоё восстановление? Грета говорила, ты четыре дня лежала с температурой.
— Спасибо, сейчас уже намного лучше. Лёгкая слабость ещё осталась, но твой крем сотворил чудо! Спасибо тебе за него! — Я слегка покраснела от неловкости: "Как это – юноша знает, что девушка в лихорадке может подурнеть, и помогает ей с этим справиться!"
— Душевное спокойствие также важно для телесного выздоровления. Недальновиден тот целитель, кто этого не понимает, — своим обычным мягким и спокойным голосом пояснил Марк.
Я смущённо кивнула и с удивлением осознала: "Пожалуй, из него выйдет хороший целитель, хоть я порой и сомневалась". А тот как ни в чём не бывало повернулся к сокурснице и с восхищением сказал:
— Нас повезут четвёрки свадльфарских лошадей!
— Правда?! — та оживлённо подхватила беседу — в стене однокурсников как раз образовалась брешь напротив упряжки.
К лошадям я относилась равнодушно, поэтому мне оставалось только мечтательно вздыхать о своём, глядя на друзей: "Хотела бы я так же непринуждённо болтать с Олафом, невзначай соприкасаясь руками...". Взгляд постепенно заскользил по стайкам одногруппников, выискивая милое сердцу лицо, как вдруг резкий громкий возглас выдернул меня из грёз:
— Разве Академия магии не может обеспечить студентов магическими повозками?! С какой стати я должен трястись на этом конном пережитке прошлого двенадцать часов кряду?! Возможно ли, что деньги короны тратятся не по назначению?
Найдя возмутителя глазами, я ничуть не удивилась: это был аристократ, и обращался он к группе таких же благородных студентов, державшейся в стороне ото всех. Леди Элиза Фогель, стоявшая с краю и писавшая что-то в небольшой тетради, встрепенулась и ответила негодующему:
— Боюсь, Бербок, ваше предположение неверно. Причина здесь кроется в ином.
— И в чём же, позвольте?
— В назидании, мой друг, в назидании. Помните об Оттаре Злосчастном.
Её собеседник скривился, будто съел целый лимон:
— Умеете же вы испортить настроение, леди Элиза.
— Прошу прощения, Роберт. Я думала, вас это позабавит, — она смущенно вздохнула, опустила взгляд и спряталась за распахнутой тетрадью.
