– К чему ты вспомнил Башевиса? – прошептала я, с трудом разлепив непослушные губы. – В меня ведь вселился не демон?
– Но принцип тот же: кто сильней, того и тело, – расстроено произнес учитель и потер подбородок с едва заметной щетиной. – И не делай такое страшное лицо, девочка! Я знаю, Грэм никогда не обидит тебя по своей воле, но выбора у него нет. Пойми, Эва, таковы законы природы: две души не могут долго находиться в одном теле.
– И что мне делать? Разве ты не знаешь, как вытянуть его из меня?
– Прости, Эва, не знаю, – смущенно произнес Тристан и потер кончик носа. – Мне ведомо, как убивать одержимых, но не как рассоединять слившиеся сущности.
– Но наши души не едины, – возразила я, окончательно прогоняя сонливость, – должен быть способ спастись, и я его найду.
– Тогда поспеши. По-видимому, до слияния и подавления твоей сущности столько времени, сколько и при одержимости обычным демоном.
– Сколько, Тристан?
– Если начать отсчет с того дня, когда тебя пытался убить Аташ, осталось два лунных цикла. Мой совет: постарайся управиться за один.
Землевик с трудом отодвинул от стены высокие, в рост человека, часы. Нажатие на часть рисунка барельефа – и нашим взорам открылась секретная ниша. Пока маг возился в своем тайнике, я вяло размышляла, к кому еще можно обратиться за помощью. Странно, но в голову пришло только одно имя – Эвгуст. Кстати, об Эвгусте. Я воровато оглянулась на учителя и засунула отложенные записи о черном колдуне в карман халата.
– Вот, – учитель положил на стол три серебряные булавки, такими обычно пользуются портнихи, и снова уселся в кресло. – Это артефакты переноса, для активации не требуется магия, всего лишь капля крови. Увы, они слабые – перемещаться можно на расстояние, которое покрывает путешественник за трое суток верхом на лошади. И, естественно, ты должна знать место, куда стремишься попасть.
– Телепортацию ведь запретили!
Тристан снисходительно улыбнулся:
– Поверь мне на слово, на артефакты переноса запрет не распространяется – они никак не влияют на Грань. Расходуй экономно, Эва. Больше выделить не могу, их осталось мало, а маг, который их создал, унес секрет изготовления в могилу.
– Но зачем куда-то ехать? Разве я не могу найти ответ здесь, в столице? Пороюсь в имперской библиотеке, да и Эвгуст может что-то подсказать.
– Эвгуст?! – от возмущения Тристан задохнулся. – Эвгуст?! Да ты знаешь, что он с тобой сделал бы, будь его воля? Это сейчас он с тебя пылинки сдувает. Если кто и поможет тебе, то старшая жрица Судьбы. Этой ночью отправляешься к Регине, ясно? Помощь у храма проси через нее, иначе жрицы бессовестно воспользуются твоим положением и потребуют вначале ответных услуг.
– А знаешь, Тристан, после окончания договора с императором я ведь не собиралась возвращаться в храм, – слезы обиды навернулись на глаза.
Да, я не хочу возвращаться к жрицам! Я так ждала тот день, когда смогу покинуть дворец и пойти по жизни своей дорогой. Никем не притворяться, ни от кого не зависеть, никому не подчиняться. Стать, наконец, самой собой, а не чужой тенью. А еще я мечтала отыскать мать, а затем поступить в школу магов и получить значок специалиста.
– Знаю, Эва, знаю, – маг грустно вздохнул. – Разговаривая с Региной в последний раз, пришли к выводу, что возвращаться тебе не обязательно. Шесть лет работы на храм вполне покрывают долг за кров над головой и обучение.
– Если вернусь, меня снова заставят принять чей-то облик, а я не хочу, Тристан. Не хочу! – вкладывая в каждое слово горечь понимания своего положения, я впервые изливала учителю душу. – В детстве меня дразнили безликой тварью, крадущей чужую внешность. И только после первого задания жрицы осознали мою ценность – и стало еще хуже. Игра в принцессу Мариэллу на шесть лет избавила от череды превращений, но я устала. Я хочу побыть немного собой, пока окончательно не срослась с маской.
– Сожалею, тебе придется вернуться в храм и попросить совета у Оракула.
– Хорошо, Тристан, я найду Регину. Но к чему такая спешка?
– Вспомнив пророчество Микаэль, Братство решило, что Эвгуст принесет принцессу в жертву, дабы уничтожить Грань. Они хотят тебя защитить, увезя в безопасное место. Этим вечером Альберт раскрыл план твоего похищения.
Я засмеялась:
– Грани ничто не угрожает – Эвгуст знает, кто я.
– А Дюжина – нет! И я не могу подойти к Верховному магу и бесцеремонно сказать: Альберт, вы зря суетитесь, настоящая принцесса в безопасности, а ложная, которую вы хотите спасти от жертвоприношения – многоликая! – Тристан произнес длиннющую фразу на одном дыхании и рассерженно вскочил на ноги.
После Второй войны пепла, когда от сотен селений и десятка городов осталась выжженная, покрытая прахом земля, маги заключили перемирие с народом меняющихся. Многоликие без особых на то причин не посещают Северную империю, а стихийники в свою очередь оставляют их в покое и не разжигают в народе ненависть. В действительности, если верить Тристану, Братство не упускало возможности отлавливать одиноких многоликих даже в тех странах, где к ним относились лояльно. Впрочем, от опытов над хэмеллом не отказывались ни жрецы Жизни, ни некроманты. Именно поэтому я не стала спрашивать учителя, знает ли Дюжина, как вынуть из тела лишнюю душу. Окончить свою жизнь в пыточных подвалах я не собираюсь.
– Хорошо, через час буду готова к свершению побега. Артефакт можно активировать во дворце?
– Нет, защита не пропустит. Выбраться в город сумеешь?
Я кивнула.
– Ну, да, о чем это я? Как-то ведь сбегала ты на встречу с принцем Зоором… Оказавшись в точке перемещения, найди безопасное место, где сможешь пересидеть три-четыре дня, пока сыскари будут злобствовать на торговых трактах. Таким образом, ты позволишь погоне оказаться впереди себя, чем снизишь риск обнаружения.
Тристан протянул бумажный пакет.
– Я хотел помочь тебе сбежать от храма и подготовил легенду. Согласно документам, ты – слабая магесса-недоучка, мечтающая стать охотницей. Здесь все, что потребуется для поступления в Пармильскую школу. Держись легенды, и убережешься от многих неприятностей странствия, ведь истребителей нечисти уважают и побаиваются. Постарайся найти спутников, не разговаривай с подозрительными личностями и не путешествуй по ночам.
– Не волнуйся, мамочка. – Всегда хотела сказать эту фразу! – Я буду осторожна.
Тристан погладил меня по волосам.
– Не время для шуток, Эва. Мне тяжело отпускать тебя одну, но по-иному нельзя, – маг утомленно потер переносицу. – И еще. Не рассказывай Грэму о нашем разговоре. Конечно, сатуриец за шесть лет не раз рисковал своей жизнью ради тебя. И все же особо не надейся на него.
– Но почему, учитель?
– Ты не заметила, что перенимаешь его привычки?
– Что?!
Землевик указал рукой на мой недопитый чай:
– Вместо любимых засахаренных фруктов ты выбрала другое угощение, то, что предпочитал Грэм. И даже не заметила! Слушай внимательно, Эва. Как личность он старше и опытнее тебя. Его железная воля и сила духа с легкостью сломят твое сопротивление. Сам того не подозревая, он начнет брать над тобой верх, пока не станет абсолютным хозяином твоего тела. Поверь мне, тебе нечего противопоставить сатурийцу.
Я ушла от Тристана с горстью редких артефактов, пакетом охотничьих аксессуаров и отвратительным настроением. Первые два жизненно необходимы, а вот от третьего поможет избавиться набег на кухню. Тем более что нужно договориться с поваром о выходе в город.
Вода остыла, и новый облик почти готов.
Когда мне исполнилось семь лет, я решила, что выросту и стану самой обворожительной женщиной Межграничья. Мной будут восхищаться, со мной все захотят дружить. И однажды меня, такую чудесную, похитит злой жрец Жизни, а могущественный маг спасет и предложит стать его женой. Замужеством мои мечты и заканчивались, дальнейшего развития событий после заключения брачного союза я просто не представляла.
Года через три мечта поблекла, столкнувшись с несладкой правдой жизни. Жрецов простые девчонки интересуют редко, влиятельные маги женятся на сильных магессах, а красота относительна. Кому-то нравятся темненькие, а кто-то без ума от рыжих кудрей.
Впрочем, я особо не расстроилась. К тому моменту у меня открылись способности менять внешность, и жрицы рассказали о меняющихся.
Умение принимать выдуманные и реальные обличья – что это? Особенность моего организма? Какая-то своеобразная магия, присущая многоликим? Я не знаю. Но с того момента моя жизнь навсегда изменилась.
Пошатываясь, я выбралась из воды. Зеркало отображало незнакомую девушку.
Четкие черты лица, немного грубоватые и слишком яркие для золотоволосой блондинки. Серые глаза, над верхней губой запоминающаяся родинка, гибкая фигура. Непривлекательная, но и не страшная. Аккуратно укоротив влажные волосы, я превратила отрезанную косу в пепел. Простенькое очищающее заклинание также уничтожило все до последнего волоска на мебели и полу. Если я сбегу… когда я сбегу, преследователи не смогут использовать их для изготовления следящих амулетов.
После смены внешности или восстановлений каких-либо повреждений всегда хочется кушать, и я голодным горгором набросилась на еду, что принесла с кухни. Кроме внезапного жора, главный повар хранил еще один секрет принцессы. Она, то есть я, пользуясь черным ходом для слуг и поставщиков продуктов, сбегала по ночам в город. Естественно, одна я на такое не осмелилась бы. Моим компаньоном был старший лулианский принц, не раз приезжающий с дипломатической миссией в Семиград. Благодаря Зоору я побывала на кулачных боях, в таверне для охотников, в театре иллюзий и на городских карнавалах. Мы часто гуляли по ночным улицам, болтая и смеясь. Рядом с принцем мне было уютно и легко, и я забывала, кто на самом деле. Я была просто девушкой, очарованной молодым человеком.
Грэм злился, когда находил нас в самых, по его мнению, опасных местах, и ругал Зоора. Принц обворожительно улыбался и уверял, что сумеет защитить наследницу Севера, что сердило Грэма еще сильнее.
Может быть, со временем мне разрешили бы такие прогулки в компании Зоора, приставив одного из телохранителей. Но однажды нас поймали в притоне для черни. И я в тот момент пробовала курить черный мох, вызывающий у магов всплеск ясновидения. Лулианский принц был сам не рад, что поддался на мои уговоры, а тут еще взбесившийся Грэм нагрянул так некстати. В итоге мои беспечные гулянья почти прекратились – сатуриец старался ночевать в моих покоях, пока принц Лула гостил в Семиграде. Сейчас смешно вспоминать, а тогда, обидевшись, я не разговаривала с телохранителем седмицами.
И в эту ночь без труда удалось уговорить Олива помочь одной моей знакомой выбраться из охраняемого дворца. Отправляясь менять внешность, я предупредила, что светловолосая девушка придет через час, уже без меня.
«Узнал бы я об этом год назад, повару пришлось бы туго, – мой внутренний голос заговорил как всегда не вовремя. – Глупая, глупая девчонка…»
Я не стала отвечать. К чему? Он никогда не поймет.
«Могу с этим не согласиться, но времени мало. Будь добра, сходи в мою комнату за деньгами».
«Зачем? Немного наличности у меня есть, да и от исчезновения пары колец – император не обеднеет!»
«Да, Константин не разориться, но первый же ювелир, котрому ты попытаешься продать драгоценности, сдаст тебя страже. Возьмешь деньги в моем тайнике, да и оружие нам не помешает».
«А ты не мог предложить мне это до того, как я сменила облик? – моему возмущению нет предела. – Если меня сейчас схватят, второй возможности совершить побег не будет».
Злая, как пегас без наездника, я сложила драгоценности в шкатулку. На туалетном столике лежала роза, подаренная шутом. Странный аромат у цветка – тягуче-нежный, волнующий. Я вдохнула его – и тут растение вспыхнуло алым пламенем. От неожиданности, я бросила подарок на ковер. И на пол вместо странной розы плавно опустилась записка.
Пара строк заставила сердце забиться сильнее: «Настала пора встряхнуть пыль со старых тайн. Задержись завтра в молельне храма – тебя ждет познавательная беседа».
Вот так всегда! Стоило собраться в бега, как начинается самое интересное. Очередная насмешка Судьбы, не иначе!
«У нас мало времени. Мы должны спешить, разрешаю открыть секретную дверь».
Грэм подозрительно легко воспринял новость, что у нас осталось чуть меньше двух лунных циклов до гибели, потому следует торопиться в храм Судьбы, к Оракулу. Его также не насторожило, что он временно потерял со мной связь в башне и не смог слушать розговор с Тристаном, ведь подобное, как он признавался ранее, уже случалось.
Мне везло: я легко открыла дверь, ведущую из моей гардеробной в спальню телохранителя и забрала из тайника все, на что указал сатуриец. В наследство от Грэма мне достались: три с половиной сотни северинов, абола, то есть непромокаемый воинский плащ, легкий арбалет, короткий меч, ножи и сюрикэны. Все это со сменной одеждой и пакетом от Тристана я засунула в походную сумку.
Из потайного ящика гардеробной я достала мужской костюм, в котором не так давно щеголяла инкогнито по столице.
Еще я не забыла захватить единственную вещь, которая принадлежала мне с самого рождения. Кольцо, которое нашли в моих пеленках. Простое женское украшение из меди, без каких-либо особых примет, кроме глубокой царапины изнутри ободка. Оно не представляет ценности, наверное, поэтому его у меня и не отобрали. В годы обучения я носила его на нитке, и когда приходилось тяжко, оно напоминало, что если самые родные предают, то чего ждать от посторонних? Подобные утешения помогали переносить обиды и насмешки остальных падчериц Судьбы.
Да, я никогда не прощу свою мать за то, что она меня бросила. Но когда-нибудь благодаря кольцу найду ее и, заглянув в глаза, потребую назвать причину предательства.
В последний раз окинув свои покои придирчивым взглядом, поняла, что уже тоскую. Тоскую по «серым» будням принцессы, по ненавистным обязанностям, этикету, по фрейлинам и дворцовым интригам, по великолепным нарядам и даже по тому бодрящему ощущению, которое возникало всякий раз после неудавшегося покушения на мою особу. Глупо? Наверно. Но зато честно. Как бы я не лукавила, мне понравилась роль принцессы.
Олив в волнении то и дело промокал платочком лоб. Любимый повар императора, нервно озираясь и жалобно вздыхая, почти силой затолкал меня в бочку из-под пива.
– Спасибо, риэл Олив, – с чувством поблагодарила я повара.
– Никогда не думал, что буду кому-то помогать выбраться из дворца... Благодарите принцессу, риэлла, только ей я готов оказать подобную услугу, – и кулинарный гений запечатал бочку, едва не стукнув по голове крышкой. Интересно, был бы он аккуратней, если бы я не сменила внешность, а убегала бы в облике принцессы?
Очередная телега с пивом следовала прямо на Хрустальную площадь – жители и гости столицы по обычаю будут праздновать до полудня. Потом несколько часов на сон – и народное гулянье продолжится. Аристократы покинут свои покои к вечеру, когда начнется бал.
Сидеть в дурно пахнущей бочке – малоприятное занятие, и Грэм старался развлечь меня разговором о нашем будущем путешествии. Я хотела перенестись в Итэрион, крупный торговый город в Рионской провинции, где можно приобрести лошадь и недостающее снаряжение.
– Но принцип тот же: кто сильней, того и тело, – расстроено произнес учитель и потер подбородок с едва заметной щетиной. – И не делай такое страшное лицо, девочка! Я знаю, Грэм никогда не обидит тебя по своей воле, но выбора у него нет. Пойми, Эва, таковы законы природы: две души не могут долго находиться в одном теле.
– И что мне делать? Разве ты не знаешь, как вытянуть его из меня?
– Прости, Эва, не знаю, – смущенно произнес Тристан и потер кончик носа. – Мне ведомо, как убивать одержимых, но не как рассоединять слившиеся сущности.
– Но наши души не едины, – возразила я, окончательно прогоняя сонливость, – должен быть способ спастись, и я его найду.
– Тогда поспеши. По-видимому, до слияния и подавления твоей сущности столько времени, сколько и при одержимости обычным демоном.
– Сколько, Тристан?
– Если начать отсчет с того дня, когда тебя пытался убить Аташ, осталось два лунных цикла. Мой совет: постарайся управиться за один.
Землевик с трудом отодвинул от стены высокие, в рост человека, часы. Нажатие на часть рисунка барельефа – и нашим взорам открылась секретная ниша. Пока маг возился в своем тайнике, я вяло размышляла, к кому еще можно обратиться за помощью. Странно, но в голову пришло только одно имя – Эвгуст. Кстати, об Эвгусте. Я воровато оглянулась на учителя и засунула отложенные записи о черном колдуне в карман халата.
– Вот, – учитель положил на стол три серебряные булавки, такими обычно пользуются портнихи, и снова уселся в кресло. – Это артефакты переноса, для активации не требуется магия, всего лишь капля крови. Увы, они слабые – перемещаться можно на расстояние, которое покрывает путешественник за трое суток верхом на лошади. И, естественно, ты должна знать место, куда стремишься попасть.
– Телепортацию ведь запретили!
Тристан снисходительно улыбнулся:
– Поверь мне на слово, на артефакты переноса запрет не распространяется – они никак не влияют на Грань. Расходуй экономно, Эва. Больше выделить не могу, их осталось мало, а маг, который их создал, унес секрет изготовления в могилу.
– Но зачем куда-то ехать? Разве я не могу найти ответ здесь, в столице? Пороюсь в имперской библиотеке, да и Эвгуст может что-то подсказать.
– Эвгуст?! – от возмущения Тристан задохнулся. – Эвгуст?! Да ты знаешь, что он с тобой сделал бы, будь его воля? Это сейчас он с тебя пылинки сдувает. Если кто и поможет тебе, то старшая жрица Судьбы. Этой ночью отправляешься к Регине, ясно? Помощь у храма проси через нее, иначе жрицы бессовестно воспользуются твоим положением и потребуют вначале ответных услуг.
– А знаешь, Тристан, после окончания договора с императором я ведь не собиралась возвращаться в храм, – слезы обиды навернулись на глаза.
Да, я не хочу возвращаться к жрицам! Я так ждала тот день, когда смогу покинуть дворец и пойти по жизни своей дорогой. Никем не притворяться, ни от кого не зависеть, никому не подчиняться. Стать, наконец, самой собой, а не чужой тенью. А еще я мечтала отыскать мать, а затем поступить в школу магов и получить значок специалиста.
– Знаю, Эва, знаю, – маг грустно вздохнул. – Разговаривая с Региной в последний раз, пришли к выводу, что возвращаться тебе не обязательно. Шесть лет работы на храм вполне покрывают долг за кров над головой и обучение.
– Если вернусь, меня снова заставят принять чей-то облик, а я не хочу, Тристан. Не хочу! – вкладывая в каждое слово горечь понимания своего положения, я впервые изливала учителю душу. – В детстве меня дразнили безликой тварью, крадущей чужую внешность. И только после первого задания жрицы осознали мою ценность – и стало еще хуже. Игра в принцессу Мариэллу на шесть лет избавила от череды превращений, но я устала. Я хочу побыть немного собой, пока окончательно не срослась с маской.
– Сожалею, тебе придется вернуться в храм и попросить совета у Оракула.
– Хорошо, Тристан, я найду Регину. Но к чему такая спешка?
– Вспомнив пророчество Микаэль, Братство решило, что Эвгуст принесет принцессу в жертву, дабы уничтожить Грань. Они хотят тебя защитить, увезя в безопасное место. Этим вечером Альберт раскрыл план твоего похищения.
Я засмеялась:
– Грани ничто не угрожает – Эвгуст знает, кто я.
– А Дюжина – нет! И я не могу подойти к Верховному магу и бесцеремонно сказать: Альберт, вы зря суетитесь, настоящая принцесса в безопасности, а ложная, которую вы хотите спасти от жертвоприношения – многоликая! – Тристан произнес длиннющую фразу на одном дыхании и рассерженно вскочил на ноги.
После Второй войны пепла, когда от сотен селений и десятка городов осталась выжженная, покрытая прахом земля, маги заключили перемирие с народом меняющихся. Многоликие без особых на то причин не посещают Северную империю, а стихийники в свою очередь оставляют их в покое и не разжигают в народе ненависть. В действительности, если верить Тристану, Братство не упускало возможности отлавливать одиноких многоликих даже в тех странах, где к ним относились лояльно. Впрочем, от опытов над хэмеллом не отказывались ни жрецы Жизни, ни некроманты. Именно поэтому я не стала спрашивать учителя, знает ли Дюжина, как вынуть из тела лишнюю душу. Окончить свою жизнь в пыточных подвалах я не собираюсь.
– Хорошо, через час буду готова к свершению побега. Артефакт можно активировать во дворце?
– Нет, защита не пропустит. Выбраться в город сумеешь?
Я кивнула.
– Ну, да, о чем это я? Как-то ведь сбегала ты на встречу с принцем Зоором… Оказавшись в точке перемещения, найди безопасное место, где сможешь пересидеть три-четыре дня, пока сыскари будут злобствовать на торговых трактах. Таким образом, ты позволишь погоне оказаться впереди себя, чем снизишь риск обнаружения.
Тристан протянул бумажный пакет.
– Я хотел помочь тебе сбежать от храма и подготовил легенду. Согласно документам, ты – слабая магесса-недоучка, мечтающая стать охотницей. Здесь все, что потребуется для поступления в Пармильскую школу. Держись легенды, и убережешься от многих неприятностей странствия, ведь истребителей нечисти уважают и побаиваются. Постарайся найти спутников, не разговаривай с подозрительными личностями и не путешествуй по ночам.
– Не волнуйся, мамочка. – Всегда хотела сказать эту фразу! – Я буду осторожна.
Тристан погладил меня по волосам.
– Не время для шуток, Эва. Мне тяжело отпускать тебя одну, но по-иному нельзя, – маг утомленно потер переносицу. – И еще. Не рассказывай Грэму о нашем разговоре. Конечно, сатуриец за шесть лет не раз рисковал своей жизнью ради тебя. И все же особо не надейся на него.
– Но почему, учитель?
– Ты не заметила, что перенимаешь его привычки?
– Что?!
Землевик указал рукой на мой недопитый чай:
– Вместо любимых засахаренных фруктов ты выбрала другое угощение, то, что предпочитал Грэм. И даже не заметила! Слушай внимательно, Эва. Как личность он старше и опытнее тебя. Его железная воля и сила духа с легкостью сломят твое сопротивление. Сам того не подозревая, он начнет брать над тобой верх, пока не станет абсолютным хозяином твоего тела. Поверь мне, тебе нечего противопоставить сатурийцу.
Я ушла от Тристана с горстью редких артефактов, пакетом охотничьих аксессуаров и отвратительным настроением. Первые два жизненно необходимы, а вот от третьего поможет избавиться набег на кухню. Тем более что нужно договориться с поваром о выходе в город.
***
Вода остыла, и новый облик почти готов.
Когда мне исполнилось семь лет, я решила, что выросту и стану самой обворожительной женщиной Межграничья. Мной будут восхищаться, со мной все захотят дружить. И однажды меня, такую чудесную, похитит злой жрец Жизни, а могущественный маг спасет и предложит стать его женой. Замужеством мои мечты и заканчивались, дальнейшего развития событий после заключения брачного союза я просто не представляла.
Года через три мечта поблекла, столкнувшись с несладкой правдой жизни. Жрецов простые девчонки интересуют редко, влиятельные маги женятся на сильных магессах, а красота относительна. Кому-то нравятся темненькие, а кто-то без ума от рыжих кудрей.
Впрочем, я особо не расстроилась. К тому моменту у меня открылись способности менять внешность, и жрицы рассказали о меняющихся.
Умение принимать выдуманные и реальные обличья – что это? Особенность моего организма? Какая-то своеобразная магия, присущая многоликим? Я не знаю. Но с того момента моя жизнь навсегда изменилась.
Пошатываясь, я выбралась из воды. Зеркало отображало незнакомую девушку.
Четкие черты лица, немного грубоватые и слишком яркие для золотоволосой блондинки. Серые глаза, над верхней губой запоминающаяся родинка, гибкая фигура. Непривлекательная, но и не страшная. Аккуратно укоротив влажные волосы, я превратила отрезанную косу в пепел. Простенькое очищающее заклинание также уничтожило все до последнего волоска на мебели и полу. Если я сбегу… когда я сбегу, преследователи не смогут использовать их для изготовления следящих амулетов.
После смены внешности или восстановлений каких-либо повреждений всегда хочется кушать, и я голодным горгором набросилась на еду, что принесла с кухни. Кроме внезапного жора, главный повар хранил еще один секрет принцессы. Она, то есть я, пользуясь черным ходом для слуг и поставщиков продуктов, сбегала по ночам в город. Естественно, одна я на такое не осмелилась бы. Моим компаньоном был старший лулианский принц, не раз приезжающий с дипломатической миссией в Семиград. Благодаря Зоору я побывала на кулачных боях, в таверне для охотников, в театре иллюзий и на городских карнавалах. Мы часто гуляли по ночным улицам, болтая и смеясь. Рядом с принцем мне было уютно и легко, и я забывала, кто на самом деле. Я была просто девушкой, очарованной молодым человеком.
Грэм злился, когда находил нас в самых, по его мнению, опасных местах, и ругал Зоора. Принц обворожительно улыбался и уверял, что сумеет защитить наследницу Севера, что сердило Грэма еще сильнее.
Может быть, со временем мне разрешили бы такие прогулки в компании Зоора, приставив одного из телохранителей. Но однажды нас поймали в притоне для черни. И я в тот момент пробовала курить черный мох, вызывающий у магов всплеск ясновидения. Лулианский принц был сам не рад, что поддался на мои уговоры, а тут еще взбесившийся Грэм нагрянул так некстати. В итоге мои беспечные гулянья почти прекратились – сатуриец старался ночевать в моих покоях, пока принц Лула гостил в Семиграде. Сейчас смешно вспоминать, а тогда, обидевшись, я не разговаривала с телохранителем седмицами.
И в эту ночь без труда удалось уговорить Олива помочь одной моей знакомой выбраться из охраняемого дворца. Отправляясь менять внешность, я предупредила, что светловолосая девушка придет через час, уже без меня.
«Узнал бы я об этом год назад, повару пришлось бы туго, – мой внутренний голос заговорил как всегда не вовремя. – Глупая, глупая девчонка…»
Я не стала отвечать. К чему? Он никогда не поймет.
«Могу с этим не согласиться, но времени мало. Будь добра, сходи в мою комнату за деньгами».
«Зачем? Немного наличности у меня есть, да и от исчезновения пары колец – император не обеднеет!»
«Да, Константин не разориться, но первый же ювелир, котрому ты попытаешься продать драгоценности, сдаст тебя страже. Возьмешь деньги в моем тайнике, да и оружие нам не помешает».
«А ты не мог предложить мне это до того, как я сменила облик? – моему возмущению нет предела. – Если меня сейчас схватят, второй возможности совершить побег не будет».
Злая, как пегас без наездника, я сложила драгоценности в шкатулку. На туалетном столике лежала роза, подаренная шутом. Странный аромат у цветка – тягуче-нежный, волнующий. Я вдохнула его – и тут растение вспыхнуло алым пламенем. От неожиданности, я бросила подарок на ковер. И на пол вместо странной розы плавно опустилась записка.
Пара строк заставила сердце забиться сильнее: «Настала пора встряхнуть пыль со старых тайн. Задержись завтра в молельне храма – тебя ждет познавательная беседа».
Вот так всегда! Стоило собраться в бега, как начинается самое интересное. Очередная насмешка Судьбы, не иначе!
«У нас мало времени. Мы должны спешить, разрешаю открыть секретную дверь».
Грэм подозрительно легко воспринял новость, что у нас осталось чуть меньше двух лунных циклов до гибели, потому следует торопиться в храм Судьбы, к Оракулу. Его также не насторожило, что он временно потерял со мной связь в башне и не смог слушать розговор с Тристаном, ведь подобное, как он признавался ранее, уже случалось.
Мне везло: я легко открыла дверь, ведущую из моей гардеробной в спальню телохранителя и забрала из тайника все, на что указал сатуриец. В наследство от Грэма мне достались: три с половиной сотни северинов, абола, то есть непромокаемый воинский плащ, легкий арбалет, короткий меч, ножи и сюрикэны. Все это со сменной одеждой и пакетом от Тристана я засунула в походную сумку.
Из потайного ящика гардеробной я достала мужской костюм, в котором не так давно щеголяла инкогнито по столице.
Еще я не забыла захватить единственную вещь, которая принадлежала мне с самого рождения. Кольцо, которое нашли в моих пеленках. Простое женское украшение из меди, без каких-либо особых примет, кроме глубокой царапины изнутри ободка. Оно не представляет ценности, наверное, поэтому его у меня и не отобрали. В годы обучения я носила его на нитке, и когда приходилось тяжко, оно напоминало, что если самые родные предают, то чего ждать от посторонних? Подобные утешения помогали переносить обиды и насмешки остальных падчериц Судьбы.
Да, я никогда не прощу свою мать за то, что она меня бросила. Но когда-нибудь благодаря кольцу найду ее и, заглянув в глаза, потребую назвать причину предательства.
В последний раз окинув свои покои придирчивым взглядом, поняла, что уже тоскую. Тоскую по «серым» будням принцессы, по ненавистным обязанностям, этикету, по фрейлинам и дворцовым интригам, по великолепным нарядам и даже по тому бодрящему ощущению, которое возникало всякий раз после неудавшегося покушения на мою особу. Глупо? Наверно. Но зато честно. Как бы я не лукавила, мне понравилась роль принцессы.
Олив в волнении то и дело промокал платочком лоб. Любимый повар императора, нервно озираясь и жалобно вздыхая, почти силой затолкал меня в бочку из-под пива.
– Спасибо, риэл Олив, – с чувством поблагодарила я повара.
– Никогда не думал, что буду кому-то помогать выбраться из дворца... Благодарите принцессу, риэлла, только ей я готов оказать подобную услугу, – и кулинарный гений запечатал бочку, едва не стукнув по голове крышкой. Интересно, был бы он аккуратней, если бы я не сменила внешность, а убегала бы в облике принцессы?
Очередная телега с пивом следовала прямо на Хрустальную площадь – жители и гости столицы по обычаю будут праздновать до полудня. Потом несколько часов на сон – и народное гулянье продолжится. Аристократы покинут свои покои к вечеру, когда начнется бал.
Сидеть в дурно пахнущей бочке – малоприятное занятие, и Грэм старался развлечь меня разговором о нашем будущем путешествии. Я хотела перенестись в Итэрион, крупный торговый город в Рионской провинции, где можно приобрести лошадь и недостающее снаряжение.
