От голоса, от жарких объятий по всему телу пробежали мурашки. Она кивнула, и в тот же момент ладонь переместилась вниз, скользнула по шее и нырнула в вырез платья. Он мягко прикусил её за шею, второй рукой смял тонкую ткань юбки и забрался вверх по бедру. Грудь за её спиной неровно вздымалась, и ягодицами она чувствовала его возбуждение. Неуместная обстановка почему-то совсем не отвлекала Тари, а, наоборот, ещё больше будоражила. Он гладил её под одеждой, целовал шею и плечи, и даже ушки не остались без внимания. Когда его язык очертил мочку, поигрался с ней, Тари сама зажала себе рот. Он развёл ей ноги, прошёлся по чувствительному месту через ткань – совсем намокшую – и довольно хмыкнул. Сдвинул Тари с себя и поднялся, рывком подтянул её повыше, и она коленями оказалась на софе, спиной к нему. Она оперлась на ручку, наклоняясь вперёд. Он стащил с неё бельё, сжал ягодицы и торопливо, одним движением, вошёл. Мир поплыл…
— Тари! — вдруг донеслось справа от неё. — Ты в порядке?
Она ошалело повернулась к Эдгару, сидевшему с ней. Прерванный сон не отпускал, и она не сразу поняла, где находится.
— А-аа?
— Я дал бы тебе ещё поспать, — извиняющимся тоном пояснил он, — но ты стонала. Решил разбудить, вдруг снится кошмар.
— Спасибо, — выдавила из себя Тари. Сердце до сих пор колотилось от восторга и возбуждения. Конечно, кошмар: смотреть в общественном месте развратные сны о разврате в общественном месте. — Мне нужно проветриться.
— Сейчас антракт. Но мы можем не возвращаться. Если спросит, то скажу мэтру, что свидание удалось, и нам пришлось немедленно сбежать.
Тари кивнула, торопливо наматывая платок. Вот уж удачное свидание ей привиделось.
— Ты хочешь домой? — уточнил Эдгар, когда они шли к выходу.
— Не знаю. Я правда странно себя чувствую, — почти честно ответила Тари, — голова ещё с утра болела.
— Тогда домой. Я провожу.
Тари благодарно кивнула. Их неторопливая прогулка чуть охладила её пыл, а деликатное присутствие Эдгара успокоило. Он будто ничуть не расстроился и разгромно критиковал пьесу, утверждая, что на ней кто угодно бы заснул, не говоря уже об адептках ордена, замученных до полусмерти начальством. У дома она втянула его на лестницу в темноту.
— Будем прощаться? — уточнил Эдгар. Тари захихикала. Она поднялась на пару ступеней, сравнявшись с ним в росте, и потянулась поцеловать его в щёку. Эдгар чуть повернулся, ловя её губы своими. Робкий, осторожный поцелуй, наполненный ароматом кофе. Немного мокрой шерсти с улицы, а ещё чуточку чего-то горьковато-сладкого, личного. Тари легко оттолкнула его, шепнув «Прощай», побежала вверх по лестнице и спряталась на своём чердачке. Нет, Эдгар её не обидел, но после поцелуя она поняла две вещи. Во-первых, во снах её приходит не он. Во-вторых, ей нужен именно тот, другой, ставший её наваждением.
Какое ужасное свидание получилось.
— Ни в коем случае не снимай артефакты, — наставлял Тари магистр Тарнас. — Первым делом помни: они защитят тебя от любой угрозы. Вторым делом помни: каждый из них стоит как двадцать лет твоего жалования. Будешь всю жизнь отрабатывать, если потеряешь.
— Так какая жизнь без жалования? Умру ведь с голоду, — Тари изо всех сил пыталась не вцепиться в те самые два артефакта, висевших на шее. Жизнь её совсем не готовила к ношению чего-то столь драгоценного. И к тому, что ей вообще потребуются защитные артефакты.
— Пожалуй, выделим тебе пансион, комнату, одежды будешь в цветах ордена носить. И потихоньку отработаешь.
— Как это вообще отличается от моей обычной службы?
— Адептка Тари!
— Я просто нервничаю, — призналась она. И было отчего.
Вчера состоялся обещанный «разговор про надбавки». Магистр Тарнас мешкал, мялся, вздыхал, а потом спросил, не вернулись к ней её вещие сны. Тари в который раз соврала, что ещё с осени не получила никаких прорицаний.
«Тогда тебе и ехать в северное крыло, — мрачно сообщил Тарнас. — Напишу коллегам послание, что дар адептки под угрозой. Пожить в другом месте издревле шло на пользу, заодно, мол, обмен опытом. Походишь на семинары. Расскажешь о наших новых методах. Вдруг и правда выйдет какой толк».
А ещё, неофициально, ей предстояло довезти наработки марлейского крыла по предсказанию заговора. Один из домов ордена Провидения располагался в Тель-Астии, крупном городе в трёхстах лигах к северу от Марлея. Северное крыло традиционно считалось более сильным, чем столичное, но сейчас и они оказались в тупике. Как будто кто-то намеренно мешал ордену, зная обо всех его методах. Поэтому магистр Тарнас заподозрил предательство и теперь Тари, как самая безобидная на вид адептка, к которой и всерьёз-то не отнесутся, должна доставить наработки тайно и лично в руки доверенным мэтрам.
— Не переживай, — успокоил её магистр, — Скорее всего, в ордене все верно служат Короне, а я — старый перестраховщик. Ты просто телепортируешься, отдашь свитки мэтру Артису и пойдёшь знакомиться с другими юными адептами. Столичную барышню они обязательно и сопроводят, и устроят со всеми удобствами.
— И развлекут?
— И развлекут. Тебе на пользу, — Тари закатила глаза. Как она выглядит, раз даже магистр Тарнас желает ей развлечься? — О свитках знают мэтр Артис и магистр Леопольд. Кто ещё — мне неведомо, поэтому остальным ничего не сообщай. Если какая оказия возникнет с бумагами, то мэтры спросят тебя. Помоги, чем сможешь, ты надо всеми свитками работала, справишься.
Тари кивала. Почему-то объяснения магистра её совсем не успокоили, и хотелось то убежать домой, то бесконечно проверять, всё ли на месте.
— Теперь пора, — магистр взял её за плечо и повернул к камню портала.
Тари со вздохом подняла свой заплечный мешок с вещами, поправила шаль и положила обе руки на промёрзший базальт. В ту же секунду её вдруг потянуло в постамент. Она инстинктивно попыталась отдёрнуть руки, освободиться, но магия пришла в действие. За доли мгновения Тари сжало, скрутило в точку — без боли, но невероятно пугающе, а потом с силой развернуло и вышвырнуло прочь. Она оказалась ровно в той же позе с руками на камне, но совсем в другом помещении. К горлу подкатила тошнота, и Тари пошатнулась.
— Долгие лета, адептка, — раздалось за её спиной.
Тари глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь избавиться от неприятных ощущений, и повернулась к встречающим. Их оказалось всего двое, оба в тёмно-серых одеждах ордена: высокая полутэрна с тугой причёской и надменным взглядом, на вид лет тридцати, и немолодой мужчина с белой отметкой магистра. Вот бы магистр Леопольд, тогда можно сразу свитки и отдать.
Тари исполнила поклон:
— Долгие лета вам, адептка и магистр. Адептка Тари Октон приветствует вас.
Полутэрна чуть нахмурилась, и лицо её даже от такого маленького жеста сделалось на диво недружелюбным. Тари знала этот взгляд, который появлялся на благородных лицах, когда она представлялась полным именем. Но давно не придавала ему значения. Да, она не могла похвастаться статусом «леди», но ценила свой род свободных мастеров и собственную фамилию.
А вот магистр остался невозмутим и кивнул в ответ:
— Магистр Лоуренс, лорд Виджвудский, приветствует вас.
— Адептка Анна, леди из Эрнса, приветствует вас, — эхом отозвалась полутэрна. Не замужем, значит. Даже леди, выходя на работу, оказываются в некотором смысле изгоями, порченным материалом. И даже если леди благородная, а работа престижная. Тари захотелось опять вздохнуть.
— Что привело вас в северное крыло ордена? — мягко поинтересовался магистр Лоуренс.
— Много лун я не получаю видений, — потупила глаза Тари. — Магистр Тарнас направил меня для обучения сюда.
— Пусть надежда ведёт вас, — церемонно ответил магистр. — В таком случае вы можете присоединиться к студиозусам нашей Школы прозрений в качестве вольного слушателя. Леди Анна, у нас оставались свободные комнаты в доме ордена, думаю, адептка Тари хотела бы расположиться. Покажите ей всё необходимое и представьте адептам и мэтрам. Меня ждут дела.
Анна величественно кивнула и повернулась к Тари. Та поспешила к ней, прощаясь на ходу:
— Долгих вам зим, магистр.
Они вышли из комнаты. Тари узнала типичную старосеверную постройку – узкий и душный коридор практически без окон. Спасибо хоть вместо факелов на стенах висели тусклые магические камни, освещавшие выцветшие гобелены.
Рослая леди из Эрнса шла быстро, и Тари чувствовала себя ребёнком, торопящимся за матерью. Иногда ей приходилось переходить на бег.
— Нет, погодите, леди Анна, — наконец, сдалась она у лестницы, ведущей вниз, — я за вами не поспеваю.
— У меня мало времени, — снисходительно отозвалась та, приостанавливаясь.
— Боюсь, вам предстоит провести со мной ещё несколько часов, — сдержанно ответила ей Тари.
Неужели ей придётся здесь отдуваться из-за низкого роста и низкого происхождения? Эх, говорили же, что за пределами столицы её не ждут…
— Зачем?
— Показать мне мои комнаты, дорогу до Школы и до ордена, обсудить расписание, пообедать, — загибала пальцы Тари. — Представить другим адептам и мэтрам из Школы по возможности. Я даже не знаю, где здесь уборная!
— Ах… вы правы, —– леди Анна как будто растерялась, — но я рассчитываю уделить вам не более часа.
— До школы так близко?
— Давайте я расскажу по дороге. — Анна повела её дальше, но на сей раз подстраиваясь под шаг Тари. Леди торжественно вещала:
— Здесь, в Тель-Астии, обучением новых провидцев занимается непосредственно орден. Студенты живут в доме ордена, учатся в школе на землях ордена, а самые талантливые остаются в качестве адептов.
— И продолжают жить в доме ордена?
— Если им так хочется, — пожала плечами Анна. Спустившись вниз, они миновали небольшой низкий холл и вышли во внутренний двор. Мороз здесь стоял покрепче, чем в Марлее, и Тари поспешила поправить юбку, за которую стало поддувать.
Леди направилась к длинному трёхэтажному зданию в новом стиле и продолжила:
— Я лично предпочитаю своё поместье. Но да, для адептов есть отдельные комнаты. Магистры и мэтры гостят в отдельных флигелях, если приезжают кратковременно. А если надолго – их ждут отдельные либо так же останавливаются в крыле адептов, если отчего-то им нужно быть в ордене постоянно.
— О, мне положена отдельная комната? — сообразила Тари. Анна взглянула на неё со смесью жалости и презрения.
— А вы полагали, что мы поселим девушку вместе со студентами в общем помещении?
Тари на всякий случай не стала говорить, что в Марлее общие помещения есть у студентов обоего пола. Выходит, в Тель-Астии девушка без денег на аренду в городе не сможет учиться? Невесело. Они зашли в дом через небольшую п, заставленную мётлами и широкими квадратными лопатами, и вышли в переднюю. Распахнутая двойная дверь выходила в коридор, из которого тянуло теплом. Вторая дверь была поменьше и плотно прикрыта. За ней обнаружилась лестница.
— На первом этаже размещаются студенты, на втором — адепты. Кухня есть на обоих. На третьем этаже расположены комнаты магистров и мэтров, — Анна честно решила всё объяснить, — там же кабинеты озарений.
Ну по крайней мере, к предсказаниям адептов в северном крыле относятся так же трепетно, как и в марлейском. На втором этаже они прошли к пятой двери слева. Рассохшиеся доски пола отчаянно скрипели.
— Вот эта свободна. Точнее занята вами на пару месяцев – кивнула Анна.
— А ключ?
— Они не запираются, — подняла леди брови. — Никто не позволит себе входить в чужие покои.
— А вдруг перепутают? — не сдавалась Тари. Анна хмыкнула:
— Погоните этих любопытных прочь. Оставьте вещи, и я покажу вам территорию.
Тари зашла в комнатку, небольшую, буквально восемь на восемь шагов. Её шагов, а не шагов Анны с бесконечными ногами. Кровать, впрочем, была достаточно просторной и длинной, с учётом роста северян. Тари прислонила к ней заплечный мешок. Кроме кровати ей полагался высокий шкаф, крохотный рабочий стол и бадья для умывания. У входа стояла вешалка и ящик для обуви. Жить можно, особенно если кухня окажется просторнее. И уборная потеплее.
Анна высилась за дверью и всем своим видом воплощала нетерпение. Тари не стала испытывать её гостеприимство и вышла, бросив прощальный взгляд на свой мешок. Они спустились обратно во двор.
— Вот там — здание Школы. Пока нет смысла его посещать: только-только прошли экзамены, поэтому мэтры и студенты с облегчением разошлись. Все ваши потребности: и познакомиться, и послушать лекции, и выпить кофе — можно реализовать в кафе ордена.
— А поесть?
— Поесть не получится, у нас только кофе подают. — Анна наморщила лоб. — И готовить вам не из чего, да? Рынок у нас раз в полдюжины дней… остаётся пекарня.
Честно говоря, Тари такой заботы от леди не ожидала, но та отнеслась к обязанностям со всей серьёзностью и ответственностью, в том числе и к обязанности разместить гостью. Они прошлись до пекарни буквально за углом, и Тари разорилась на пирог с дичью и пару ватрушек. К ним прихватила пахты. Надбавку за поездку ей действительно выдали, а дичи она не пробовала уже давно.
После покупки еды заносчивая леди Анна унеслась по своим важным делам, и Тари в спокойствии добралась до кофейни. Местное оказалось просторнее и светлее, чем их орденское в Марлее, а длинные столы напоминали лавки в аудитории. Похоже, его сразу строили в расчёте на то, что и студенты, и преподаватели будут сбегать сюда при первой же возможности. Высокие сводчатые потолки давали прекрасную акустику, лекторий вышел замечательный. Ещё и кофе подают.
Больше половины зала оказалось занято. Вперемешку сидели адепты в цветах ордена, студенты в форменных черных плащах и совсем уже разномастный народ, кто в шелках и мехах, а кто вообще в обносках. Очевидно, намечалась важная лекция, которую пришли послушать аж из города.
Тари невидимкой скользнула на свободную лавку и села у стены, подальше от стойки. Не отказала себе в удовольствии откусить от целого пирога. Пышное тесто, упругое мясо, розмарин, брусника и немного масла для сочности. У Тари чуть слёзы на глаза не навернулись от осознания, что вся эта прелесть – её. Надо будет его вечером разогреть. Отхлебнула пахты и закашлялась – ледяная!
Тари воспользовалась свободной минуткой для размышлений. Магистр Тарнас велел ей отыскать двух человек и описывал всё так, будто оба мэтра будут ждать её на выходе из телепорта. Кого он назвал? Мэтр Артис и магистр Леопольд.
Но планы нарушились – её приветствовали совсем другие люди. Почему они спрашивали о цели визита? Если встречали в условленное время у камня, то знали и о том, кто она и зачем приехала. Проверка? Прошла ли она её?
Тари не радовала ни скрытность, ни работа соглядатаем, а вес защитных амулетов на шее тяготил. Ей необходимо как-то увидеться с Леопольдом или Артисом. Проще всего было бы спросить Анну. Как-нибудь завуалированно, например, передать привет от магистра Тарнаса и послушать, что она скажет. Но Тари чувствовала, что с Анной надо поосторожнее. А предчувствие для прорицателя – вполне надёжный рабочий инструмент.
И как поступить, если о свитках спросит кто-то, о ком Тари не предупреждали. Сделать вид, что ничего не знает? А вдруг у соратников Тарнаса трудности, и она не пересечётся с ними и за несколько дюжин дней. Так и зима кончится.
Пока Тари предавалась панике, кофейня почти заполнилась, и гомон всё нарастал. Рядом с ней на лавку плюхнулась парочка студенток, гномка и эльфийка.
— Тари! — вдруг донеслось справа от неё. — Ты в порядке?
Она ошалело повернулась к Эдгару, сидевшему с ней. Прерванный сон не отпускал, и она не сразу поняла, где находится.
— А-аа?
— Я дал бы тебе ещё поспать, — извиняющимся тоном пояснил он, — но ты стонала. Решил разбудить, вдруг снится кошмар.
— Спасибо, — выдавила из себя Тари. Сердце до сих пор колотилось от восторга и возбуждения. Конечно, кошмар: смотреть в общественном месте развратные сны о разврате в общественном месте. — Мне нужно проветриться.
— Сейчас антракт. Но мы можем не возвращаться. Если спросит, то скажу мэтру, что свидание удалось, и нам пришлось немедленно сбежать.
Тари кивнула, торопливо наматывая платок. Вот уж удачное свидание ей привиделось.
— Ты хочешь домой? — уточнил Эдгар, когда они шли к выходу.
— Не знаю. Я правда странно себя чувствую, — почти честно ответила Тари, — голова ещё с утра болела.
— Тогда домой. Я провожу.
Тари благодарно кивнула. Их неторопливая прогулка чуть охладила её пыл, а деликатное присутствие Эдгара успокоило. Он будто ничуть не расстроился и разгромно критиковал пьесу, утверждая, что на ней кто угодно бы заснул, не говоря уже об адептках ордена, замученных до полусмерти начальством. У дома она втянула его на лестницу в темноту.
— Будем прощаться? — уточнил Эдгар. Тари захихикала. Она поднялась на пару ступеней, сравнявшись с ним в росте, и потянулась поцеловать его в щёку. Эдгар чуть повернулся, ловя её губы своими. Робкий, осторожный поцелуй, наполненный ароматом кофе. Немного мокрой шерсти с улицы, а ещё чуточку чего-то горьковато-сладкого, личного. Тари легко оттолкнула его, шепнув «Прощай», побежала вверх по лестнице и спряталась на своём чердачке. Нет, Эдгар её не обидел, но после поцелуя она поняла две вещи. Во-первых, во снах её приходит не он. Во-вторых, ей нужен именно тот, другой, ставший её наваждением.
Какое ужасное свидание получилось.
Глава 2: Шпионские игры
— Ни в коем случае не снимай артефакты, — наставлял Тари магистр Тарнас. — Первым делом помни: они защитят тебя от любой угрозы. Вторым делом помни: каждый из них стоит как двадцать лет твоего жалования. Будешь всю жизнь отрабатывать, если потеряешь.
— Так какая жизнь без жалования? Умру ведь с голоду, — Тари изо всех сил пыталась не вцепиться в те самые два артефакта, висевших на шее. Жизнь её совсем не готовила к ношению чего-то столь драгоценного. И к тому, что ей вообще потребуются защитные артефакты.
— Пожалуй, выделим тебе пансион, комнату, одежды будешь в цветах ордена носить. И потихоньку отработаешь.
— Как это вообще отличается от моей обычной службы?
— Адептка Тари!
— Я просто нервничаю, — призналась она. И было отчего.
Вчера состоялся обещанный «разговор про надбавки». Магистр Тарнас мешкал, мялся, вздыхал, а потом спросил, не вернулись к ней её вещие сны. Тари в который раз соврала, что ещё с осени не получила никаких прорицаний.
«Тогда тебе и ехать в северное крыло, — мрачно сообщил Тарнас. — Напишу коллегам послание, что дар адептки под угрозой. Пожить в другом месте издревле шло на пользу, заодно, мол, обмен опытом. Походишь на семинары. Расскажешь о наших новых методах. Вдруг и правда выйдет какой толк».
А ещё, неофициально, ей предстояло довезти наработки марлейского крыла по предсказанию заговора. Один из домов ордена Провидения располагался в Тель-Астии, крупном городе в трёхстах лигах к северу от Марлея. Северное крыло традиционно считалось более сильным, чем столичное, но сейчас и они оказались в тупике. Как будто кто-то намеренно мешал ордену, зная обо всех его методах. Поэтому магистр Тарнас заподозрил предательство и теперь Тари, как самая безобидная на вид адептка, к которой и всерьёз-то не отнесутся, должна доставить наработки тайно и лично в руки доверенным мэтрам.
— Не переживай, — успокоил её магистр, — Скорее всего, в ордене все верно служат Короне, а я — старый перестраховщик. Ты просто телепортируешься, отдашь свитки мэтру Артису и пойдёшь знакомиться с другими юными адептами. Столичную барышню они обязательно и сопроводят, и устроят со всеми удобствами.
— И развлекут?
— И развлекут. Тебе на пользу, — Тари закатила глаза. Как она выглядит, раз даже магистр Тарнас желает ей развлечься? — О свитках знают мэтр Артис и магистр Леопольд. Кто ещё — мне неведомо, поэтому остальным ничего не сообщай. Если какая оказия возникнет с бумагами, то мэтры спросят тебя. Помоги, чем сможешь, ты надо всеми свитками работала, справишься.
Тари кивала. Почему-то объяснения магистра её совсем не успокоили, и хотелось то убежать домой, то бесконечно проверять, всё ли на месте.
— Теперь пора, — магистр взял её за плечо и повернул к камню портала.
Тари со вздохом подняла свой заплечный мешок с вещами, поправила шаль и положила обе руки на промёрзший базальт. В ту же секунду её вдруг потянуло в постамент. Она инстинктивно попыталась отдёрнуть руки, освободиться, но магия пришла в действие. За доли мгновения Тари сжало, скрутило в точку — без боли, но невероятно пугающе, а потом с силой развернуло и вышвырнуло прочь. Она оказалась ровно в той же позе с руками на камне, но совсем в другом помещении. К горлу подкатила тошнота, и Тари пошатнулась.
— Долгие лета, адептка, — раздалось за её спиной.
Тари глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь избавиться от неприятных ощущений, и повернулась к встречающим. Их оказалось всего двое, оба в тёмно-серых одеждах ордена: высокая полутэрна с тугой причёской и надменным взглядом, на вид лет тридцати, и немолодой мужчина с белой отметкой магистра. Вот бы магистр Леопольд, тогда можно сразу свитки и отдать.
Тари исполнила поклон:
— Долгие лета вам, адептка и магистр. Адептка Тари Октон приветствует вас.
Полутэрна чуть нахмурилась, и лицо её даже от такого маленького жеста сделалось на диво недружелюбным. Тари знала этот взгляд, который появлялся на благородных лицах, когда она представлялась полным именем. Но давно не придавала ему значения. Да, она не могла похвастаться статусом «леди», но ценила свой род свободных мастеров и собственную фамилию.
А вот магистр остался невозмутим и кивнул в ответ:
— Магистр Лоуренс, лорд Виджвудский, приветствует вас.
— Адептка Анна, леди из Эрнса, приветствует вас, — эхом отозвалась полутэрна. Не замужем, значит. Даже леди, выходя на работу, оказываются в некотором смысле изгоями, порченным материалом. И даже если леди благородная, а работа престижная. Тари захотелось опять вздохнуть.
— Что привело вас в северное крыло ордена? — мягко поинтересовался магистр Лоуренс.
— Много лун я не получаю видений, — потупила глаза Тари. — Магистр Тарнас направил меня для обучения сюда.
— Пусть надежда ведёт вас, — церемонно ответил магистр. — В таком случае вы можете присоединиться к студиозусам нашей Школы прозрений в качестве вольного слушателя. Леди Анна, у нас оставались свободные комнаты в доме ордена, думаю, адептка Тари хотела бы расположиться. Покажите ей всё необходимое и представьте адептам и мэтрам. Меня ждут дела.
Анна величественно кивнула и повернулась к Тари. Та поспешила к ней, прощаясь на ходу:
— Долгих вам зим, магистр.
Они вышли из комнаты. Тари узнала типичную старосеверную постройку – узкий и душный коридор практически без окон. Спасибо хоть вместо факелов на стенах висели тусклые магические камни, освещавшие выцветшие гобелены.
Рослая леди из Эрнса шла быстро, и Тари чувствовала себя ребёнком, торопящимся за матерью. Иногда ей приходилось переходить на бег.
— Нет, погодите, леди Анна, — наконец, сдалась она у лестницы, ведущей вниз, — я за вами не поспеваю.
— У меня мало времени, — снисходительно отозвалась та, приостанавливаясь.
— Боюсь, вам предстоит провести со мной ещё несколько часов, — сдержанно ответила ей Тари.
Неужели ей придётся здесь отдуваться из-за низкого роста и низкого происхождения? Эх, говорили же, что за пределами столицы её не ждут…
— Зачем?
— Показать мне мои комнаты, дорогу до Школы и до ордена, обсудить расписание, пообедать, — загибала пальцы Тари. — Представить другим адептам и мэтрам из Школы по возможности. Я даже не знаю, где здесь уборная!
— Ах… вы правы, —– леди Анна как будто растерялась, — но я рассчитываю уделить вам не более часа.
— До школы так близко?
— Давайте я расскажу по дороге. — Анна повела её дальше, но на сей раз подстраиваясь под шаг Тари. Леди торжественно вещала:
— Здесь, в Тель-Астии, обучением новых провидцев занимается непосредственно орден. Студенты живут в доме ордена, учатся в школе на землях ордена, а самые талантливые остаются в качестве адептов.
— И продолжают жить в доме ордена?
— Если им так хочется, — пожала плечами Анна. Спустившись вниз, они миновали небольшой низкий холл и вышли во внутренний двор. Мороз здесь стоял покрепче, чем в Марлее, и Тари поспешила поправить юбку, за которую стало поддувать.
Леди направилась к длинному трёхэтажному зданию в новом стиле и продолжила:
— Я лично предпочитаю своё поместье. Но да, для адептов есть отдельные комнаты. Магистры и мэтры гостят в отдельных флигелях, если приезжают кратковременно. А если надолго – их ждут отдельные либо так же останавливаются в крыле адептов, если отчего-то им нужно быть в ордене постоянно.
— О, мне положена отдельная комната? — сообразила Тари. Анна взглянула на неё со смесью жалости и презрения.
— А вы полагали, что мы поселим девушку вместе со студентами в общем помещении?
Тари на всякий случай не стала говорить, что в Марлее общие помещения есть у студентов обоего пола. Выходит, в Тель-Астии девушка без денег на аренду в городе не сможет учиться? Невесело. Они зашли в дом через небольшую п, заставленную мётлами и широкими квадратными лопатами, и вышли в переднюю. Распахнутая двойная дверь выходила в коридор, из которого тянуло теплом. Вторая дверь была поменьше и плотно прикрыта. За ней обнаружилась лестница.
— На первом этаже размещаются студенты, на втором — адепты. Кухня есть на обоих. На третьем этаже расположены комнаты магистров и мэтров, — Анна честно решила всё объяснить, — там же кабинеты озарений.
Ну по крайней мере, к предсказаниям адептов в северном крыле относятся так же трепетно, как и в марлейском. На втором этаже они прошли к пятой двери слева. Рассохшиеся доски пола отчаянно скрипели.
— Вот эта свободна. Точнее занята вами на пару месяцев – кивнула Анна.
— А ключ?
— Они не запираются, — подняла леди брови. — Никто не позволит себе входить в чужие покои.
— А вдруг перепутают? — не сдавалась Тари. Анна хмыкнула:
— Погоните этих любопытных прочь. Оставьте вещи, и я покажу вам территорию.
Тари зашла в комнатку, небольшую, буквально восемь на восемь шагов. Её шагов, а не шагов Анны с бесконечными ногами. Кровать, впрочем, была достаточно просторной и длинной, с учётом роста северян. Тари прислонила к ней заплечный мешок. Кроме кровати ей полагался высокий шкаф, крохотный рабочий стол и бадья для умывания. У входа стояла вешалка и ящик для обуви. Жить можно, особенно если кухня окажется просторнее. И уборная потеплее.
Анна высилась за дверью и всем своим видом воплощала нетерпение. Тари не стала испытывать её гостеприимство и вышла, бросив прощальный взгляд на свой мешок. Они спустились обратно во двор.
— Вот там — здание Школы. Пока нет смысла его посещать: только-только прошли экзамены, поэтому мэтры и студенты с облегчением разошлись. Все ваши потребности: и познакомиться, и послушать лекции, и выпить кофе — можно реализовать в кафе ордена.
— А поесть?
— Поесть не получится, у нас только кофе подают. — Анна наморщила лоб. — И готовить вам не из чего, да? Рынок у нас раз в полдюжины дней… остаётся пекарня.
Честно говоря, Тари такой заботы от леди не ожидала, но та отнеслась к обязанностям со всей серьёзностью и ответственностью, в том числе и к обязанности разместить гостью. Они прошлись до пекарни буквально за углом, и Тари разорилась на пирог с дичью и пару ватрушек. К ним прихватила пахты. Надбавку за поездку ей действительно выдали, а дичи она не пробовала уже давно.
После покупки еды заносчивая леди Анна унеслась по своим важным делам, и Тари в спокойствии добралась до кофейни. Местное оказалось просторнее и светлее, чем их орденское в Марлее, а длинные столы напоминали лавки в аудитории. Похоже, его сразу строили в расчёте на то, что и студенты, и преподаватели будут сбегать сюда при первой же возможности. Высокие сводчатые потолки давали прекрасную акустику, лекторий вышел замечательный. Ещё и кофе подают.
Больше половины зала оказалось занято. Вперемешку сидели адепты в цветах ордена, студенты в форменных черных плащах и совсем уже разномастный народ, кто в шелках и мехах, а кто вообще в обносках. Очевидно, намечалась важная лекция, которую пришли послушать аж из города.
Тари невидимкой скользнула на свободную лавку и села у стены, подальше от стойки. Не отказала себе в удовольствии откусить от целого пирога. Пышное тесто, упругое мясо, розмарин, брусника и немного масла для сочности. У Тари чуть слёзы на глаза не навернулись от осознания, что вся эта прелесть – её. Надо будет его вечером разогреть. Отхлебнула пахты и закашлялась – ледяная!
Тари воспользовалась свободной минуткой для размышлений. Магистр Тарнас велел ей отыскать двух человек и описывал всё так, будто оба мэтра будут ждать её на выходе из телепорта. Кого он назвал? Мэтр Артис и магистр Леопольд.
Но планы нарушились – её приветствовали совсем другие люди. Почему они спрашивали о цели визита? Если встречали в условленное время у камня, то знали и о том, кто она и зачем приехала. Проверка? Прошла ли она её?
Тари не радовала ни скрытность, ни работа соглядатаем, а вес защитных амулетов на шее тяготил. Ей необходимо как-то увидеться с Леопольдом или Артисом. Проще всего было бы спросить Анну. Как-нибудь завуалированно, например, передать привет от магистра Тарнаса и послушать, что она скажет. Но Тари чувствовала, что с Анной надо поосторожнее. А предчувствие для прорицателя – вполне надёжный рабочий инструмент.
И как поступить, если о свитках спросит кто-то, о ком Тари не предупреждали. Сделать вид, что ничего не знает? А вдруг у соратников Тарнаса трудности, и она не пересечётся с ними и за несколько дюжин дней. Так и зима кончится.
Пока Тари предавалась панике, кофейня почти заполнилась, и гомон всё нарастал. Рядом с ней на лавку плюхнулась парочка студенток, гномка и эльфийка.
