— Ой, а вы в форме ордена, но я вас раньше не видела, — обратилась последняя. Тари решила, что разумнее всё-таки общаться, а не отмалчиваться. И ненавязчиво разузнать побольше о преподавателях.
— Я из другого крыла. Послали ещё поучиться. А вы с какого курса? У кого самые невероятные лекции?
— Да скоро адептами будем пробоваться, — довольно ответила эльфийка. — Лекций переслушали уже ох сколько… Меня, меж тем, зовут Илириония из Лост’Ольты.
— Ойшра, — коротко представилась гномка. Обе опустили свои титулы. Не хотят давить? Илириония – так точно леди, простые эльфы далеко на север не забираются.
— Тари.
— Ты, конечно, рановато приехала, — Илириония была сама непосредственность. — В ближайшую дюжину дней и поучиться почти не у кого. Сейчас идут только открытые лекции здесь да в главной аудитории.
— Совсем никого?
— Из профессоров Школы — нет. Даже из ордена мало кто остался: магистр Ло’Тин, магистр Соульф, мэтры…
Тари не услышала нужных имён и приуныла. В Марлейском крыле круглый год кипела работа, а в Тель-Астии из-за тесного сотрудничества со Школой Северное крыло подстраивалось под студентов. Но почему нет тех, с кем договаривался Тарнас? Вряд ли они могли бросить расшифровку сейчас, когда предсказания всё более угрожающие. Спрашивать напрямую новых знакомых она опасалась. Мало ли, отчего девушки такие общительные.
— Кто сегодня читает лекцию?
— А ты просто так зашла?
— Пообедать. Кстати, угощайтесь, — скрепя сердце, Тари пододвинула свой пирог. Новые знакомые оживились. Ойшра с благодарностью кивнула и жевала молча, а вот Илириония от еды заговорила ещё быстрее:
— Но ты прямо вдвойне удачное время выбрала! Чуть позже — и не села бы. Сегодня же мэтр Артис читает.
Тари, с невыразимой тоской наблюдавшая за тающим пирогом, навострила уши.
— А мэтр Артис?
— Ой, он такой… — начала Илириония, но её вдруг перебила Ойшра.
— Мэтр Артис считается лучшим предсказателем крыла, а то и всего королевства. А Иля сейчас наплетёт вам всякого, — она передразнила закатывание глаз эльфийкой. — И лекции об арифмомантическом познании у него очень достойные. Их и впрямь стоит послушать.
— А ещё, — не утерпела всё же Илириония, — он самый юный преподаватель…
— Не так уж он и юн, просто чистокровный тэрн, — методично поправила Ойшра.
— Да полно уже! Главное — картинка перед глазами.
— Ужасное легкомыслие.
— И что за беда в легкомыслии? — Илириония наклонилась к Тари. — Увидишь сама и рассудишь нас.
Ойшра и Илириония рассказали Тари о доступных лекциях, немного посплетничали и о других педагогах, особенно страстно распинаясь о зловредном магистре Соульфе. А вот о работе орденского крыла они почти ничего не знали, и полезных слухов Тари не узнала.
Кофейня забилась до отказа, кто-то уже просто сидел в проходе – приближалась лекция.
— Рад всех видеть, — услышала Тари смутно знакомый голос. Гомон потихоньку начал стихать. К стене возле стойки, на самое видное место, встал тэрн. Из благородных — прекрасная осанка, сине-серые плащ и дублет со сдержанной, но тонкой искусной вышивкой, поблёскивающей то ли бисером, то ли драгоценными нитями. Хорошо поставленный голос без акцента, тэрнийские прямые и светлые волосы спускаются ниже ушей. Мэтр и впрямь выглядел не старше тридцати. Да кого же он напоминает? Тари совершенно точно раньше с ним никогда не встречалась.
Илириония подпихивала Тари в бок.
— Да хорош, хорош, ты права, — пробормотала Тари. Они сидели недалеко от мэтра, и он на секунду повернулся в сторону их возни. Илириония тут же выпрямилась и изобразила прилежную студентку, а Тари застыла истуканом. Коротко столкнувшись своим взглядом с нечеловечески синими глазами, она вспомнила, где видела эту синеву.
— Пожалуй, напомню вам базовые постулаты, — начал лекцию мэтр, а Тари уронила голову на стол, теперь совершенно точно узнавая голос из своих снов и отказываясь верить в происходящее.
— Вы в порядке? — шепнула Ойшра.
— Мне так легче сосредоточится, — столь же тихо отозвалась Тари, не в силах подняться.
— Невероятно познавательно, — подвела итоги лекции довольная Ойшра, когда спустя три часа они покинули кафе. — Посещу вторую часть завтра.
— Не знаю, мне не понравилось отсутствие связи с классической теорией, — Илириония, кажется, вообще забыла, что пришла поглазеть на лектора, и полностью переключилась на арифмомантику. Она поплотнее завернулась в платок, защищая от холода свои чувствительные уши.
— Классическую теорию тебе на втором курсе читали, — возразила гномка. — А сегодня нам продемонстрировали ценный практический опыт.
— Должна ли я просто слепо доверять авторитету?
— Опробуй и суди потом по результату...
Тари вдыхала морозный воздух. Если бы студентки спросили её мнения, она опозорила бы высокое звание адепта. При виде мэтра Артиса на неё нахлынули обрывки снов, полные смутного томления. Только теперь в этих воспоминаниях чудилось лицо её любовника. Пронзительный синий взгляд из-под тёмных бровей, чуть непривычные, немного хищные нечеловеческие черты узкого лица. Отстранённая доброжелательность на лекции и жаркий шёпот во сне. Словом, Тари и так ни слова не слышала, а под конец в кофейне стало совсем душно.
Но Тари всё равно кивала, соглашаясь с Ойшрой: конечно, завтра надо обязательно сходить на вторую часть. Она не решилась подойти к мэтру сейчас, слишком много ушей вокруг и слишком много розового компота и диких идей в голове. Завтра. Она попробует завтра.
Её новые знакомые жили в городе. Ах, да, в Школе Тель-Астии студенткам комнат не полагалось. Они договорилась встретиться втроём в полдень у пекарни и разошлись.
Тари вернулась в выделенную ей комнатушку. К ночи затопили, и трубы в комнате разогрелись, дохнули дымным жаром. Но по стенам дуло, так что всё равно воздух остался гораздо холоднее, чем дома, на любимом чердачке. Тари разулась, положила ватрушки и пирог на подоконник, рядом поставила остатки пахты. Надо сходить на кухню, вдруг и грелка какая найдётся.
Она собралась было выйти, как её внимание привлёк заплечный мешок, стоявший на ковре. Он запачкался ещё в прошлую поездку, и на ковре ему было решительно нечего делать. Именно поэтому днём Тари оставила его чуть подальше, на полу рядом с кроватью. Рука сама собой нырнула под плащ, сжала амулет. После секундного замешательства Тари силой заставила себя разжать пальцы и проверить свитки во внутреннем кармане. Выходить куда-то резко расхотелось. Она спешно распаковала рюкзак — всё на месте. Не кража. И кто придумал двери без запоров? Или леди Анна специально приготовила ей эту комнатку?
Тари старалась не нервничать. Сложила вещи в шкаф, прошлась до уборной. Там же обнаружилась большая кадка с водой — даже чуть тёплой из-за близости к печной трубе. Умывшись, сжевала ватрушку, не чувствуя вкуса. Подпёрла дверь стулом и забилась в угол кровати. Плащ она постелила поверх одеял ради тепла и чтобы не вытаскивать из него драгоценные свитки. Долго она не могла уснуть, вздрагивая от кажущихся шорохов в коридоре, поскрипывания замерзающего дома. Они ведь не нападут на неё просто так? И кто же эти «они»?
Уже под утро Тари разбудила открывшаяся дверь. Стараясь не выдать, что проснулась, она изо всех сил вглядывалась в темноту, но тщётно. Его приближение она скорее ощущала.
— Лучше бы ты ко мне поднялась, — услышала она над самым ухом. Со скрипом прогнулась кровать, и он забрался к ней под одеяло. — В комнатах адептов прохладно даже для меня.
Тари прильнула к нему, наслаждаясь теплом другого тела. Скользнула замерзшими руками ему за шиворот, и он вздрогнул.
— Ах вот ты какая, — он вдруг нырнул ниже, прижимаясь прохладной щекой к её шее. Тари возмущённо запищала, пытаясь отодвинутся, но он крепко обнял её за талию и обхватил для надёжности ногами.
— И слышимость тут невероятная, разбудим ещё твоих соседей, — продолжал он, покрывая щекотными поцелуями её шею. И вдруг почти мечтательно добавил:
— Как в студенчестве.
Тари дёрнула любовника за волосы, возмущённая воспоминаниями о других. Он ничуть не смутился, а поцеловал её неожиданно горячо и нетерпеливо. Его руки гладили её спину и ягодицы, обжигая сквозь ткань. Он перевернулся, утягивая её за собой. Тари оказалась на нём верхом, всё ещё в коконе из одеяла. Становилось даже немного жарко. Теперь он дотягивался всюду, гладил бёдра и голени, чуть пощекотал ступню, и Тари заёрзала. Ему понравилось. Он целовал ей шею и ключицы, прихватывал сквозь ткань нежную грудь. Не то, всё не то. Тари расшнуровала свою рубашку, и он немедленно приник губами к самым чувствительным местам. Она сбилась с дыхания, и это его только раззадорило. Он ласкал её языком, чуть покусывал кожу на груди и легко-легко, невесомо поглаживал по спине. От лопаток расходилась сладкая дрожь. Тари стонала, забыв о слышимости. Ей нестерпимо хотелось большего.
Она потянулась вниз, стянула его штаны, он приподнялся, помогая. Тари почувствовала, как его член упёрся в неё, твёрдый и одновременно шелковистый. Она покачала бёдрами, потёрлась по всей длине, слушая, как быстро и неровно он дышит. Пальчиками погладила его грудь, чуть царапнула. Он не дал больше дразниться, сжал её бёдра и притянул к себе. У Тари зашумело в ушах...
От оглушительного медного грохота Тари проснулась по-настоящему. Во дворе стучали с криками «Вставайте, студенты, Ния Милосердная шлёт благо по утрам». Побудка. Она села в кровати. Рассвет только-только начинался, но комнату уже можно было разглядеть. Стул подпирал дверь так же, как и вчера. В носу немного свербело — будет знать, как пить холодное на ночь.
«В высшей степени возмутительные сны», — подумала Тари, приходя в себя. Для начала хотелось бы хоть раз досмотреть их до логического конца, так сказать. Каждый, буквально каждый раз она просыпалась в самый захватывающий момент. Издевательство. Сегодняшняя сцена... провидение ей предельно ясно намекнуло на старшего адепта, мэтра или магистра из северного крыла. И по голосу в ночном видении она опять узнавала мэтра Артиса.
Вот только с вещими снами всё совсем непросто. Форма сна не всегда имеет значение. Пророчество часто таилось в деталях, и непристойная часть могла быть порождением её многолетнего одиночества. Мэтр мог быть ключом к её снам, а мог быть незнакомцем, который она «узнала» просто потому, что он ей понравился в реальной жизни, и разум невольно соединил два образа в воображении. Посоветоваться бы с кем. Вот что случается с провидцами, которые скрывают сны.
Тари подняла голову. То есть мэтр Артис сейчас спит где-то наверху? Сразу захотелось пойти поискать, поймать за руку. Чтобы отдать свитки, конечно. Она встала и решительно выплеснула себе в лицо пригоршню воды из умывальника.
Шанс подкараулить мэтра действительно был не нулевой. Занять кабинет озарений на третьем этаже, дождаться, когда он придёт поработать и пригласить встретиться без лишних глаз. Проблема в том, что она не знала точно, где мэтр остановился. И после вчерашнего она боялась оставаться в пустых комнатах. Тари решила подойти к нему после лекции. Она ведь адептка, а не студентка, и приехала как раз общаться с мэтрами и решать свои проблемы с видениями. Ничего подозрительного. Ничего неприличного. И неловко ей не будет.
Она умылась и оделась, сразу накинув плащ, и отправилась на поиски кухни. Сама по себе кухня оказалась невелика: в неё влезло несколько отдельных бездымных горелок, разделочный стол, ещё одна подогреваемая бадья с тёплой водой, шкафы с разномастной потёртой посудой и отдельный холодильный шкаф. Зато сразу за дверью обнаружилась столовая на дюжину человек. Тари погрела пирог на сковороде, а пахту развела кипятком и, наконец, отогрелась, как будто впервые в Тель-Астрии. Этаж пустовал, и, если бы не приглушённые шумы снизу, жилое здание казалось бы заброшенным.
До начала лекции ещё оставалось время, и Тари тщательно записала свой последний сон. Беседовали они во сне долго, как будто встреча с мэтром в жизни как-то прочнее связала сны с его личностью. Хотелось обсудить записанное с кем-то опытным, вытащить и понять символы, метафоры.
Полная противоречивых чувств Тари прогулялась по территории ордена, изучила при свете дня занесённый снегом фонтан в центре внутреннего двор. Резные бортики украшали сцены из странствий Нии, и почему-то их вид утешил девушку. Главное здание тоже оказалось весьма примечательным: неповоротливое и приземистое, очень древнее, сильно старше того, в котором орден располагался в Марлее. К полудню она неторопливо дошла до пекарни. Ойшра и Илириония не заставили себя ждать. Тари взяла кусок пирога с пареным луком и капустой, а также кувшин слабого эля. Пироги здесь пекли отличные, и денег ей хватало – многие вообще простым хлебом обходятся – но назавтра Тари твёрдо решила сходить на местный рынок. Перед зданием Школы Тари спохватилась, что глупо будет сидеть в аудитории с кувшином, и поднялась отнести его к себе. Заходя в комнату, она нервно огляделась, но ничего подозрительного не обнаружила. Оставив эль на подоконнике вместе с едой, она было спустилась вниз, но вдруг расслышала обрывок беседы. В одном из голосов она узнала леди Анну:
— Вам пришлось подниматься, ах, мне так неудобно, — кокетливо ворковала она. Тари поспешила прочь, но вдруг остановилась как вкопанная.
— Нельзя позволить прекрасной тэрне замёрзнуть! — ласково прогудел мужской голос. Леди Анна захихикала. «Я точно это слышала где-то. Именно в такой формулировке», — интуиция для провидца всегда оставалась рабочим инструментом, и Тари своей доверяла. Осторожно наклонившись в пролёт, Тари попыталась разглядеть спутника Анны через перила. Мужчина носил цвета ордена. Лица она не увидела, но по голосу и силуэту предположила человека средних лет. Леди Анна подала руку для поцелуя.
— Вы мне льстите, магистр Леопольд.
— Ничуть.
— Когда мы с вами увидимся вновь?
— Я буду в отъезде не дольше полудюжины дней. Вы же знаете, у нас с вашим наставником совместное исследование.
— Ох, чуть не забыла, магистр Лоуренс просил передать, что окончательно перенёс кабинет в старое здание.
— Благодарю, дорогая.
Тари очень-очень тихо спустилась вниз, пока влюблённые прощались. Она сейчас услышала важный разговор. Скверно. Магистр Тарнас доверял Леопольду, но зато Тари уже совершенно не доверяла Лоуренсу после того, как её разместили в комнате без замков и рылись в вещах. Остаётся только мэтр Артис… Можно ли доверять ему? А если нельзя, ради Всепрощения, зачем она вообще здесь?
Выйдя из здания, Тари поторопилась к Школе. Ойшра обещала занять ей место, но опаздывать всё равно не стоило. По дороге Тари всё вертела в голове запомнившуюся фразу про «прекрасную тэрну», пока не осенило: она слышала её во сне дюжину дней назад.
Тари застонала вслух: она просто собиралась отдать свитки с государственными тайнами двум достойным прорицателям, а пришлось врать, юлить и подслушивать. А теперь и её непристойные сны, о которых она никому не рассказывала, тоже оказались связаны с будущим Империи.
Тари поднялась по ступеням Школы. Сюда уже было не так просто попасть, как на лекцию в кафе: вольных слушателей стража ордена пропускала только по билетам. Она забеспокоилась, но охранник лишь мельком взглянули на её фибулу адепта и махнул рукой, задавая вопросов.
— Я из другого крыла. Послали ещё поучиться. А вы с какого курса? У кого самые невероятные лекции?
— Да скоро адептами будем пробоваться, — довольно ответила эльфийка. — Лекций переслушали уже ох сколько… Меня, меж тем, зовут Илириония из Лост’Ольты.
— Ойшра, — коротко представилась гномка. Обе опустили свои титулы. Не хотят давить? Илириония – так точно леди, простые эльфы далеко на север не забираются.
— Тари.
— Ты, конечно, рановато приехала, — Илириония была сама непосредственность. — В ближайшую дюжину дней и поучиться почти не у кого. Сейчас идут только открытые лекции здесь да в главной аудитории.
— Совсем никого?
— Из профессоров Школы — нет. Даже из ордена мало кто остался: магистр Ло’Тин, магистр Соульф, мэтры…
Тари не услышала нужных имён и приуныла. В Марлейском крыле круглый год кипела работа, а в Тель-Астии из-за тесного сотрудничества со Школой Северное крыло подстраивалось под студентов. Но почему нет тех, с кем договаривался Тарнас? Вряд ли они могли бросить расшифровку сейчас, когда предсказания всё более угрожающие. Спрашивать напрямую новых знакомых она опасалась. Мало ли, отчего девушки такие общительные.
— Кто сегодня читает лекцию?
— А ты просто так зашла?
— Пообедать. Кстати, угощайтесь, — скрепя сердце, Тари пододвинула свой пирог. Новые знакомые оживились. Ойшра с благодарностью кивнула и жевала молча, а вот Илириония от еды заговорила ещё быстрее:
— Но ты прямо вдвойне удачное время выбрала! Чуть позже — и не села бы. Сегодня же мэтр Артис читает.
Тари, с невыразимой тоской наблюдавшая за тающим пирогом, навострила уши.
— А мэтр Артис?
— Ой, он такой… — начала Илириония, но её вдруг перебила Ойшра.
— Мэтр Артис считается лучшим предсказателем крыла, а то и всего королевства. А Иля сейчас наплетёт вам всякого, — она передразнила закатывание глаз эльфийкой. — И лекции об арифмомантическом познании у него очень достойные. Их и впрямь стоит послушать.
— А ещё, — не утерпела всё же Илириония, — он самый юный преподаватель…
— Не так уж он и юн, просто чистокровный тэрн, — методично поправила Ойшра.
— Да полно уже! Главное — картинка перед глазами.
— Ужасное легкомыслие.
— И что за беда в легкомыслии? — Илириония наклонилась к Тари. — Увидишь сама и рассудишь нас.
Ойшра и Илириония рассказали Тари о доступных лекциях, немного посплетничали и о других педагогах, особенно страстно распинаясь о зловредном магистре Соульфе. А вот о работе орденского крыла они почти ничего не знали, и полезных слухов Тари не узнала.
Кофейня забилась до отказа, кто-то уже просто сидел в проходе – приближалась лекция.
— Рад всех видеть, — услышала Тари смутно знакомый голос. Гомон потихоньку начал стихать. К стене возле стойки, на самое видное место, встал тэрн. Из благородных — прекрасная осанка, сине-серые плащ и дублет со сдержанной, но тонкой искусной вышивкой, поблёскивающей то ли бисером, то ли драгоценными нитями. Хорошо поставленный голос без акцента, тэрнийские прямые и светлые волосы спускаются ниже ушей. Мэтр и впрямь выглядел не старше тридцати. Да кого же он напоминает? Тари совершенно точно раньше с ним никогда не встречалась.
Илириония подпихивала Тари в бок.
— Да хорош, хорош, ты права, — пробормотала Тари. Они сидели недалеко от мэтра, и он на секунду повернулся в сторону их возни. Илириония тут же выпрямилась и изобразила прилежную студентку, а Тари застыла истуканом. Коротко столкнувшись своим взглядом с нечеловечески синими глазами, она вспомнила, где видела эту синеву.
— Пожалуй, напомню вам базовые постулаты, — начал лекцию мэтр, а Тари уронила голову на стол, теперь совершенно точно узнавая голос из своих снов и отказываясь верить в происходящее.
— Вы в порядке? — шепнула Ойшра.
— Мне так легче сосредоточится, — столь же тихо отозвалась Тари, не в силах подняться.
***
— Невероятно познавательно, — подвела итоги лекции довольная Ойшра, когда спустя три часа они покинули кафе. — Посещу вторую часть завтра.
— Не знаю, мне не понравилось отсутствие связи с классической теорией, — Илириония, кажется, вообще забыла, что пришла поглазеть на лектора, и полностью переключилась на арифмомантику. Она поплотнее завернулась в платок, защищая от холода свои чувствительные уши.
— Классическую теорию тебе на втором курсе читали, — возразила гномка. — А сегодня нам продемонстрировали ценный практический опыт.
— Должна ли я просто слепо доверять авторитету?
— Опробуй и суди потом по результату...
Тари вдыхала морозный воздух. Если бы студентки спросили её мнения, она опозорила бы высокое звание адепта. При виде мэтра Артиса на неё нахлынули обрывки снов, полные смутного томления. Только теперь в этих воспоминаниях чудилось лицо её любовника. Пронзительный синий взгляд из-под тёмных бровей, чуть непривычные, немного хищные нечеловеческие черты узкого лица. Отстранённая доброжелательность на лекции и жаркий шёпот во сне. Словом, Тари и так ни слова не слышала, а под конец в кофейне стало совсем душно.
Но Тари всё равно кивала, соглашаясь с Ойшрой: конечно, завтра надо обязательно сходить на вторую часть. Она не решилась подойти к мэтру сейчас, слишком много ушей вокруг и слишком много розового компота и диких идей в голове. Завтра. Она попробует завтра.
Её новые знакомые жили в городе. Ах, да, в Школе Тель-Астии студенткам комнат не полагалось. Они договорилась встретиться втроём в полдень у пекарни и разошлись.
Тари вернулась в выделенную ей комнатушку. К ночи затопили, и трубы в комнате разогрелись, дохнули дымным жаром. Но по стенам дуло, так что всё равно воздух остался гораздо холоднее, чем дома, на любимом чердачке. Тари разулась, положила ватрушки и пирог на подоконник, рядом поставила остатки пахты. Надо сходить на кухню, вдруг и грелка какая найдётся.
Она собралась было выйти, как её внимание привлёк заплечный мешок, стоявший на ковре. Он запачкался ещё в прошлую поездку, и на ковре ему было решительно нечего делать. Именно поэтому днём Тари оставила его чуть подальше, на полу рядом с кроватью. Рука сама собой нырнула под плащ, сжала амулет. После секундного замешательства Тари силой заставила себя разжать пальцы и проверить свитки во внутреннем кармане. Выходить куда-то резко расхотелось. Она спешно распаковала рюкзак — всё на месте. Не кража. И кто придумал двери без запоров? Или леди Анна специально приготовила ей эту комнатку?
Тари старалась не нервничать. Сложила вещи в шкаф, прошлась до уборной. Там же обнаружилась большая кадка с водой — даже чуть тёплой из-за близости к печной трубе. Умывшись, сжевала ватрушку, не чувствуя вкуса. Подпёрла дверь стулом и забилась в угол кровати. Плащ она постелила поверх одеял ради тепла и чтобы не вытаскивать из него драгоценные свитки. Долго она не могла уснуть, вздрагивая от кажущихся шорохов в коридоре, поскрипывания замерзающего дома. Они ведь не нападут на неё просто так? И кто же эти «они»?
Уже под утро Тари разбудила открывшаяся дверь. Стараясь не выдать, что проснулась, она изо всех сил вглядывалась в темноту, но тщётно. Его приближение она скорее ощущала.
— Лучше бы ты ко мне поднялась, — услышала она над самым ухом. Со скрипом прогнулась кровать, и он забрался к ней под одеяло. — В комнатах адептов прохладно даже для меня.
Тари прильнула к нему, наслаждаясь теплом другого тела. Скользнула замерзшими руками ему за шиворот, и он вздрогнул.
— Ах вот ты какая, — он вдруг нырнул ниже, прижимаясь прохладной щекой к её шее. Тари возмущённо запищала, пытаясь отодвинутся, но он крепко обнял её за талию и обхватил для надёжности ногами.
— И слышимость тут невероятная, разбудим ещё твоих соседей, — продолжал он, покрывая щекотными поцелуями её шею. И вдруг почти мечтательно добавил:
— Как в студенчестве.
Тари дёрнула любовника за волосы, возмущённая воспоминаниями о других. Он ничуть не смутился, а поцеловал её неожиданно горячо и нетерпеливо. Его руки гладили её спину и ягодицы, обжигая сквозь ткань. Он перевернулся, утягивая её за собой. Тари оказалась на нём верхом, всё ещё в коконе из одеяла. Становилось даже немного жарко. Теперь он дотягивался всюду, гладил бёдра и голени, чуть пощекотал ступню, и Тари заёрзала. Ему понравилось. Он целовал ей шею и ключицы, прихватывал сквозь ткань нежную грудь. Не то, всё не то. Тари расшнуровала свою рубашку, и он немедленно приник губами к самым чувствительным местам. Она сбилась с дыхания, и это его только раззадорило. Он ласкал её языком, чуть покусывал кожу на груди и легко-легко, невесомо поглаживал по спине. От лопаток расходилась сладкая дрожь. Тари стонала, забыв о слышимости. Ей нестерпимо хотелось большего.
Она потянулась вниз, стянула его штаны, он приподнялся, помогая. Тари почувствовала, как его член упёрся в неё, твёрдый и одновременно шелковистый. Она покачала бёдрами, потёрлась по всей длине, слушая, как быстро и неровно он дышит. Пальчиками погладила его грудь, чуть царапнула. Он не дал больше дразниться, сжал её бёдра и притянул к себе. У Тари зашумело в ушах...
От оглушительного медного грохота Тари проснулась по-настоящему. Во дворе стучали с криками «Вставайте, студенты, Ния Милосердная шлёт благо по утрам». Побудка. Она села в кровати. Рассвет только-только начинался, но комнату уже можно было разглядеть. Стул подпирал дверь так же, как и вчера. В носу немного свербело — будет знать, как пить холодное на ночь.
«В высшей степени возмутительные сны», — подумала Тари, приходя в себя. Для начала хотелось бы хоть раз досмотреть их до логического конца, так сказать. Каждый, буквально каждый раз она просыпалась в самый захватывающий момент. Издевательство. Сегодняшняя сцена... провидение ей предельно ясно намекнуло на старшего адепта, мэтра или магистра из северного крыла. И по голосу в ночном видении она опять узнавала мэтра Артиса.
Вот только с вещими снами всё совсем непросто. Форма сна не всегда имеет значение. Пророчество часто таилось в деталях, и непристойная часть могла быть порождением её многолетнего одиночества. Мэтр мог быть ключом к её снам, а мог быть незнакомцем, который она «узнала» просто потому, что он ей понравился в реальной жизни, и разум невольно соединил два образа в воображении. Посоветоваться бы с кем. Вот что случается с провидцами, которые скрывают сны.
Тари подняла голову. То есть мэтр Артис сейчас спит где-то наверху? Сразу захотелось пойти поискать, поймать за руку. Чтобы отдать свитки, конечно. Она встала и решительно выплеснула себе в лицо пригоршню воды из умывальника.
Шанс подкараулить мэтра действительно был не нулевой. Занять кабинет озарений на третьем этаже, дождаться, когда он придёт поработать и пригласить встретиться без лишних глаз. Проблема в том, что она не знала точно, где мэтр остановился. И после вчерашнего она боялась оставаться в пустых комнатах. Тари решила подойти к нему после лекции. Она ведь адептка, а не студентка, и приехала как раз общаться с мэтрами и решать свои проблемы с видениями. Ничего подозрительного. Ничего неприличного. И неловко ей не будет.
Она умылась и оделась, сразу накинув плащ, и отправилась на поиски кухни. Сама по себе кухня оказалась невелика: в неё влезло несколько отдельных бездымных горелок, разделочный стол, ещё одна подогреваемая бадья с тёплой водой, шкафы с разномастной потёртой посудой и отдельный холодильный шкаф. Зато сразу за дверью обнаружилась столовая на дюжину человек. Тари погрела пирог на сковороде, а пахту развела кипятком и, наконец, отогрелась, как будто впервые в Тель-Астрии. Этаж пустовал, и, если бы не приглушённые шумы снизу, жилое здание казалось бы заброшенным.
До начала лекции ещё оставалось время, и Тари тщательно записала свой последний сон. Беседовали они во сне долго, как будто встреча с мэтром в жизни как-то прочнее связала сны с его личностью. Хотелось обсудить записанное с кем-то опытным, вытащить и понять символы, метафоры.
Полная противоречивых чувств Тари прогулялась по территории ордена, изучила при свете дня занесённый снегом фонтан в центре внутреннего двор. Резные бортики украшали сцены из странствий Нии, и почему-то их вид утешил девушку. Главное здание тоже оказалось весьма примечательным: неповоротливое и приземистое, очень древнее, сильно старше того, в котором орден располагался в Марлее. К полудню она неторопливо дошла до пекарни. Ойшра и Илириония не заставили себя ждать. Тари взяла кусок пирога с пареным луком и капустой, а также кувшин слабого эля. Пироги здесь пекли отличные, и денег ей хватало – многие вообще простым хлебом обходятся – но назавтра Тари твёрдо решила сходить на местный рынок. Перед зданием Школы Тари спохватилась, что глупо будет сидеть в аудитории с кувшином, и поднялась отнести его к себе. Заходя в комнату, она нервно огляделась, но ничего подозрительного не обнаружила. Оставив эль на подоконнике вместе с едой, она было спустилась вниз, но вдруг расслышала обрывок беседы. В одном из голосов она узнала леди Анну:
— Вам пришлось подниматься, ах, мне так неудобно, — кокетливо ворковала она. Тари поспешила прочь, но вдруг остановилась как вкопанная.
— Нельзя позволить прекрасной тэрне замёрзнуть! — ласково прогудел мужской голос. Леди Анна захихикала. «Я точно это слышала где-то. Именно в такой формулировке», — интуиция для провидца всегда оставалась рабочим инструментом, и Тари своей доверяла. Осторожно наклонившись в пролёт, Тари попыталась разглядеть спутника Анны через перила. Мужчина носил цвета ордена. Лица она не увидела, но по голосу и силуэту предположила человека средних лет. Леди Анна подала руку для поцелуя.
— Вы мне льстите, магистр Леопольд.
— Ничуть.
— Когда мы с вами увидимся вновь?
— Я буду в отъезде не дольше полудюжины дней. Вы же знаете, у нас с вашим наставником совместное исследование.
— Ох, чуть не забыла, магистр Лоуренс просил передать, что окончательно перенёс кабинет в старое здание.
— Благодарю, дорогая.
Тари очень-очень тихо спустилась вниз, пока влюблённые прощались. Она сейчас услышала важный разговор. Скверно. Магистр Тарнас доверял Леопольду, но зато Тари уже совершенно не доверяла Лоуренсу после того, как её разместили в комнате без замков и рылись в вещах. Остаётся только мэтр Артис… Можно ли доверять ему? А если нельзя, ради Всепрощения, зачем она вообще здесь?
Выйдя из здания, Тари поторопилась к Школе. Ойшра обещала занять ей место, но опаздывать всё равно не стоило. По дороге Тари всё вертела в голове запомнившуюся фразу про «прекрасную тэрну», пока не осенило: она слышала её во сне дюжину дней назад.
Тари застонала вслух: она просто собиралась отдать свитки с государственными тайнами двум достойным прорицателям, а пришлось врать, юлить и подслушивать. А теперь и её непристойные сны, о которых она никому не рассказывала, тоже оказались связаны с будущим Империи.
Тари поднялась по ступеням Школы. Сюда уже было не так просто попасть, как на лекцию в кафе: вольных слушателей стража ордена пропускала только по билетам. Она забеспокоилась, но охранник лишь мельком взглянули на её фибулу адепта и махнул рукой, задавая вопросов.
