…На следующий день я входила в зал Совета собранная и готовая к бою. За истекшие сутки я сделала все, что в моих силах – установила всех, поддержавших Агнессу; выявила самых слабых из них и применила все методы воздействия, которые были в моем арсенале: угрозы, шантаж, обман… одного из сторонников Агнессы, моего давнего поклонника, даже пришлось многообещающе поцеловать в коридоре. А потом посулить продолжение сразу после Совета, если он, конечно, проголосует за ректора. Слово я свое сдерживать не собиралась, и понимала, что на следующем Совете мне, конечно, отомстят, но меня это мало волновало – сейчас главное было выиграть битву.
Зал заседаний Совета, разместившийся на самом верхнем этаже Академической башни, сиял огнями. Хрустальные люстры сверкали и переливались, отбрасывая уютный свет на задрапированные синим бархатом стены. Белоснежная лепнина на потолке перекликалась с белым мрамором колонн и гипсовыми барельефами ученых на стенах. От центральных мест – мест председателя Совета, его заместителя и ученого секретаря – полукругом вверх разбегались сектора, где размещались члены Совета.
Я юркнула на неприметный диванчик в углу – членом Совета я не являлась, и претендовать на место в гуще событий не могла. Но мне это и не было нужно – со своего диванчика мне было отлично видно всех, а я сама не привлекала ненужного внимания.
Мимо меня проскользнул, приветливо махнув рукой, Аллар Минт. Прошла, сдержанно кивнув, моя заклятая приятельница Грета Гиз, проректор по учебной работе. С ней было неплохо время от времени перемыть кости коллегам, но доверять ей было опасно: единственный человек, которому она служила – она сама.
А зал уже наполнялся народом. Присутствовали почти все:
декан факультета техномагии, грузный и добродушный Юлий Гар;
декан факультета целительства, резкая, громкоголосая Тайя Терр;
декан факультета агромагии, немолодой и мудрый Альдер Даш;
декан факультета магической истории, вдумчивая и осторожная Мари Канози;
декан факультета магического права, уверенная и хамоватая Дадари Сунж;
декан факультета землеустройства и магической картографии, вечно хмельной и общительный Лаур Дож,
декан факультета биомагии, интеллигентный и до конца в себе не уверенный Ольгер Зарр;
декан факультета алхимии, вечно всем недовольная Агнесса Асцерийская;
декан факультета природных стихий, суховатый и подозрительный Констанс Наур;
декан факультета языков и культур Содружества, возвышенная и утонченная Лана Ноланская.
Я мысленно подсчитала присутствовавших – вместе с ректором, его замом Гретой Гиз и ученым секретарем выходило четырнадцать человек – кворум есть. Из семерых отсутствующих пятеро не явились потому, что постаралась я. Неплохо. Значит, будем надеяться, что голосование пройдет в нашу пользу.
Появившийся ректор дал старт заседанию Совета, и первой к кафедре вышла Агнесса Асцерийская. Она долго и экспрессивно вещала о значимости преобразования Магического Университета в Магическую Академию, заманивала открывающимися перспективами, и бросала особенно яростные взгляды на пустующие кресла, где должны были сидеть ее сторонники. Надо отдать Агнессе должное – она была убедительной, и я видела, как у некоторых из членов Совета загорались глаза от страстных речей Агнессы.
За Агнессой вышел Лаур Дож. Он начал издалека, рассказывая о своем детстве, учебе в школе и академической карьере. Мне подумалось, что ему просто хотелось поболтать. Когда я уже стала задремывать под его монотонное успокаивающее бормотание о домашних питомцах, Лаур Дож все-таки перешел к выводам и сообщил, что его родители, жена, пятеро детей, три собаки, кошка, канарейка и рыбки в едином порыве поддерживают благое начинание Агнессы.
Потом с длинными и пространными речами выступили еще шестеро докладчиков. Большинство были воодушевлены предложением Агнессы и предлагали его немедленно поддержать. Я пометила их имена в своем блокноте и нервно заерзала, понимая, что битву сегодня мы, может быть, и выиграем, но войну у нас есть все шансы проиграть.
С заключительной речью перед голосованием выступил ректор Корде. Он был убедителен и невозмутим – поблагодарил Агнессу за великолепное предложение, но усомнился, что такой серьезный вопрос можно решить внезапно, без предварительного согласования на факультетах. Все же, академическое сообщество строится на началах демократии, и мнение каждого работника должно быть услышано. Я восхищенно присвистнула про себя. Все-таки, может, Иохиммиус и постарел, но остался все таким же великолепным дипломатом и руководителем. Его речь была образцом разумности и взвешенности. Все зашумели, соглашаясь, лишь Агнесса полыхала от ярости, но молчала.
По итогу дискуссии провели голосование. Почти все присутствующие, кроме Агнессы и Лаура Дожа, проголосовали за то, чтобы обсудить решение о преобразовании на своих факультетах, а затем снова вынести его на Совет. Что ж, ожидаемо – сегодня мы смогли выстоять, но следующий Совет будет решающим, и наши шансы на победу крайне малы. Зато есть время, которое можно использовать для подготовки своих позиций.
Я ожидала, что на этом Совет закончится, однако ректор перешел к следующему вопросу повестки – «разное» - и пригласил для доклада декана факультета биомагии Ольгера Зарра.
Молодой стройный красавец-интеллигент, смущенно поправляющий оправу дорогих стильных очков, вышел за кафедру и откашлялся:
- Уважаемые члены Совета, сегодня я хотел бы поднять для обсуждения вопрос, который уже давно требует решения. На нашем факультете есть молодая талантливая аспирантка, которая по совместительству работает секретарем господина Корде – речь идет об Эллин Даркен...
…А вот это было уже неожиданностью. Я вскинула голову, напряженно уставившись на докладчика. С какого это перепуга Ольгер Зарр вспомнил о моем существовании? Явно не по своей инициативе – он слишком молод и неопытен, боится даже своей тени. Но кто-то же его подстегнул выступить с этим докладом?
- … Год назад мы на Совете Университета единогласно утвердили в качестве научного руководителя диссертации Эллин Даркен профессора Лесовски, - продолжал Зарр. - Однако за этот год наша аспирантка столкнулась с проблемой: у нее есть интересная тема для исследования, вполне рабочая гипотеза и даже некоторые научные выкладки в подтверждение этой гипотезы. Но при этом у нее нет научной поддержки со стороны своего руководителя – Девар Лесовски уже много лет проводит докторские исследования в одном из закрытых миров Содружества. Как мы все знаем, закрытый мир означает, что попасть туда и оттуда можно только по специальному разрешению Службы Содружества, а получить это разрешение без согласия Совета Университета невозможно. В связи с этим я убедительно прошу вас проголосовать за то, чтобы ходатайствовать к Службе Содружества о получении разрешения в целях проведения научной работы для госпожи Эллин Даркен на срок один год.
Усилием воли я сохранила невозмутимое выражение на лице. Да что ж это такое, а? Я целый год билась, чтобы получить разрешение, но Совет заворачивал мою просьбу с непонятным упорством. А теперь… Я посмотрела, как взмывают вверх руки членов Совета в процессе голосования. «За» - единогласно. И первой подняла руку улыбающаяся Агнесса Асцерийская. Даже ректор Корде ее поддержал.
Мне разрешат уехать в командировку к моему научному руководителю сроком на год. Это прекрасно для моей диссертации, но… Почему я чувствую себя так, будто меня выводят из другой, гораздо большей игры?
Глава 3
С работы я возвращалась в состоянии душевного смятения. Все было, вроде, хорошо; моя научная командировка была согласована, однако червячок сомнения грыз меня изнутри. Оставить здесь ректора одного? В тот момент, когда судьба Университета под вопросом? Да, это была не моя война - она касалась только ректора Корде и горстки профессоров. Я могла бы самоустраниться, в пылу борьбы про такую мелкую сошку как я вряд ли бы кто-нибудь вспомнил. И без ректора мне бы вполне удалось сохранить свою должность – работать я умею и люблю, а при некотором желании даже способна нравиться людям. Ха, да если захотеть, общий язык можно было бы найти даже с Агнессой Асцерийской! Если бы не одно «но». Преданность.
Да, черт побери, я была как собака предана своему нынешнему начальнику. Иохиммиус Корде сделал для меня столько, что мне никогда не отплатить ему даже за сотую долю его доброты.
…Огромные двери Магического университета отворились передо мной, явив богатство и роскошь, которых я, на тот момент пятнадцатилетняя сирота, никогда прежде не видела. Я вошла в великолепно украшенный зал, где гудел народ, а за стойками восседали солидные и властные люди, принимавшие документы для поступления. Богато одетые посетители бросали на меня брезгливые взгляды и отодвигались в стороны, стараясь не задеть мое штопаное видавшее виды платье своими драгоценными нарядами. Обучение в Магическом университете было платным и стоило недешево – такие как я сюда практически не попадали. Даже те немногочисленные «бесплатные» места, финансировавшиеся из Императорского фонда, обычно занимали выходцы из влиятельных семей. Тем чужероднее я смотрелась в этих богатых интерьерах.
Но мне было наплевать. После смерти бабушки я лишилась крова над головой и куска хлеба. У меня не было абсолютно ничего кроме отчаянного желания выжить. И выбор для этого был невелик – только поступить на учебу с полным пансионом. Я решила рискнуть.
Найдя взглядом нужную вывеску, я подошла к стойке факультета биомагии. Очереди не было, лишь молодой подтянутый мужчина вальяжно облокотился на стол, беседуя с дамой, принимавшей документы. Та с неохотой оторвалась от разговора и окинула меня презрительным взглядом:
- Что нужно? – поинтересовалась она.
Я решительно выложила свои документы:
- Хочу поступить к вам на учебу за счет средств Императорского фонда, - с вызовом выпалила я, глядя на даму в упор. Та закатила глаза:
- Даже не тратьте мое время, все равно вы не пройдете отбор! Я у вас ничего не приму!
В отчаянии я стиснула в ладонях папку и выкрикнула:
- Это не вам решать! Вы обязаны принять мои документы! Устав Магического университета, пункт 8.8!
- Магда, - раздался приятный голос мужчины, который до этого молча наблюдал за нашей перепалкой, - прими у девочки документы, она действительно имеет на это право.
Я подняла глаза на мужчину – он старательно сдерживал усмешку, но я видела, что мое упорство пришлось ему по душе.
- Хорошо, господин декан Корде, - покорно согласилась Магда, а затем, уже со льдом в голосе, обратилась ко мне: - Давайте свои бумаги.
Так меня допустили к испытаниям. Я выжала максимум из своих способностей и, к своему огромному удивлению, смогла пройти на место с финансированием из Императорского фонда. Как же я безумно гордилась собой! Думала, что поразила всех своими способностями… И только спустя годы узнала, что кто-то во время испытаний распустил слух, будто я – внебрачная дочь декана Корде. Из-за этого слуха экзаменаторы побоялись завалить меня на вступительных испытаниях и оценили максимально объективно. Став взрослее, я провела расследование, пытаясь выяснить, кто же пустил тот слух. Но никаких точных данных не получила. Только моя интуиция подсказывает мне, что источником сплетни был сам декан. Он единственный за все время учебы не сторонился меня с брезгливым выражением на лице. Лишь к старшим курсам, видя мое упорство и рвение, и другие преподаватели оттаяли и стали относиться ко мне более благожелательно. А вот с сокурсниками общий язык я так и не нашла. Зато сразу после окончания Магического университета господин Корде предложил мне пост своего секретаря и убедил поступить в магическую аспирантуру. Ну и как его предать после всего того добра, что он для меня сделал?
Погрузившись в свои размышления, я сама не заметила, как практически дошла до дома. Я снимала небольшую квартирку в самом дешевом районе города – практически на окраине. И если в центре, где располагался Магический университет, в элитной, тихой и зеленой части, стояли в основном особняки магов и приближенных к Императору, то на окраине жались друг к другу многоэтажные дома-инсулы, было шумно, многолюдно и многорасово. Незаконные мигранты из других миров, торговцы и бандиты всех мастей, бродяги и воришки – все они были моими соседями.
Я прошла по узкому, грязному тротуару, нырнув в маленькую и почти неприметную дверь продуктовой лавки.
Над головой звякнул колокольчик, возвещая хозяина о посетителе. Я протиснулась вдоль заставленных деревянных стеллажей к кассе, где обнаружился и сам хозяин – фей по имени Мартин. Фей этот был совсем не похож на своих милых лесных собратьев, да и вообще у него от фея были только огромные розовые крылья, которые никак не вязались с его небритой хмурой физиономией и забитой татуировками смуглой кожей.
- Привет, Мартин, - дружелюбно окликнула продавца я.
Фей буркнул в ответ что-то невразумительное, что могло быть истолковано одновременно и как «привет», и как «иди к черту». Зная его, я бы все-таки поставила на второе.
- Мне бы что-нибудь поесть. Желательно такое, чтобы не хлопотать с готовкой.
Мартин посмотрел на меня исподлобья:
- Вот поэтому тебя никто замуж и не берет, с тобой от голода сдохнешь, - сообщил он мне.
- Так я и не настаиваю на свадьбе, - хмыкнула я, стягивая с полки завернутые в промасленную бумагу шоколадные плитки.
- А если будешь есть столько шоколада, - невозмутимо продолжил он, - то растолстеешь так, что даже в качестве любовницы будешь никому не интересна.
- Мартин, - обиделась я. – Давай без нравоучений. Есть что поесть?
Мартин передернул плечами, отчего розовые крылышки за его спиной шевельнулись, и с них слетела невесомая серебристая пыльца. Ох, все эти холеные студентки нашего университета душу бы продали за такие крылья. А они достались вот этому… фею.
Мартин со скрипом почесал пятидневную щетину и задумчиво предложил:
- Есть лапша. Но странная, контрабанда из одного из Закрытых миров. Заливаешь ее водой и ешь. А для вкуса отдельная посыпка. Будешь?
А я что? Какая мне разница, чем голод перебивать?
- А давай! Сразу штук десять про запас. И вина. Ну и как обычно там – сыр, мясо, хлеб.
Мартин пожал плечами и стал выкладывать на стол разноцветные коробки с нарисованными на них знаками (магические руны что ли?). Я озиралась по сторонам. Любила я эту лавочку, такую же мрачную и уютную, как и ее хозяин.
- За все это с тебя десять монет, - посчитал Мартин.
- За шоколад тоже добавь, - попросила я, доставая украшенный бисером кошелек.
Мартин посмотрел на меня и хмыкнул:
- Если от лапши ноги не протянешь, скажи мне. Я еще ее закуплю. А шоколад это плата за работу дегустатором. Или компенсация – как пойдет.
- Спасибо, Мартин, - улыбнулась я. – Ты лапочка!
Фей протянул мне пакет с лапшой, а затем сложил руки на груди:
- Сама такая. Иди уже отсюда.
Покинув лавку фея, я прижала к груди объемный тяжелый пакет, и нырнула в темную подворотню. До моего дома так было ближе, хоть путь и пролегал по неосвещенному участку двора. Шаги гулко отдавались под каменным сводом арки, пахло чем-то кислым и неприятным.
На половине пути дорогу мне перегородил высокий плечистый парень:
