- Вы лжете! – выкрикнула она. – Я ничего не прячу! Что говорю – то и чувствую!
Маг издевательски поднял руки ладонями вперед.
- Разумеется-разумеется! Я же не сказал, что ты не чувствуешь того, что говоришь. Еще как чувствуешь. И сама веришь в свои чувства. Но под ними таятся совсем иные. И однажды ты их раскроешь. Поймешь, какая ты на самом деле. Как же я хочу насладиться мигом твоего прозрения, Лисия!
Горький ком в груди душил девушку. Слезы жгли щеки, словно ее отхлестали плетью по лицу.
- Мне ничего не надо от вас! – хрипло выдавила она. – Ни магии, ничего! Берите мое тело, раз я никак не могу вам помешать в этом, но оставьте в покое мои чувства! Не надо ложью внушать мне, что я чувствую!
Верган вздохнул и развел руками.
- Вот в этом и проблема, Лисия. Чтобы заниматься магией, мы должны сотрудничать. А ты не готова сотрудничать со мной. Твоя ненависть – неважно, искренняя или притворная – стоит между тобой и магией.
- Так не надо тащить меня в постель, чтобы ненависть не мешала!
- О нет, девочка моя! – хохотнул Верган. – Твоя ненависть – твоя проблема. Мне она нисколько не мешает, ненавидь сколько душе угодно! Я и так буду получать от тебя то, что нужно мне. А вот что получишь ты – зависит только от тебя. Можешь топить себя в унынии, ненависти, обиде, проклинать меня… и оставаться ни с чем. А можешь сделать шаг навстречу… и извлечь некоторую выгоду из наших отношений. Выбор за тобой.
- Мне не нужна выгода, - дрожащим голосом проговорила Лисия.
Ее начало потряхивать. Каждым словом, каждым шагом, каждым жестом Верган подчеркивал ее положение. Игрушка. У нее не было даже права отреагировать на его действия так, как хотелось самой. Он управлял ею и снаружи, и внутри.
Он выбирал, где ей жить, что есть, с кем общаться – с ним и Бакотой. И что чувствовать. Ненавидеть – или проглотить злость, загнать ее вглубь и быть милой со своим насильником, чтобы получить от него то, что ей нужно.
И сделать это она сможет не раньше, чем захочет он сам.
Сколько раз уже она клялась себе: не вестись на его жестокие подначки, не вспыхивать от ярости, словно лучина от уголька. Но каждый раз он впивался в ее сердце, как ножом в луковицу, заставляя истекать горьким слезоточивым соком.
И вот сейчас он менторским, высокомерным тоном наставлял ее, как она должна себя вести, чтобы извлечь выгоду из их отношений. Из его насилия над нею. Точно убеленный сединами священнослужитель вещал юному послушнику: не укради, не прелюбодействуй, соблюдай заповеди Создателя.
Лисию аж скручивало внутри от его двуличности, переменчивости. Он как искусный актер – мог сыграть любую роль. А она – лишь навязанную им.
Вот и сейчас он в очередной раз сменил маску. Насмешка на лице сменилась неприкрытой усталостью. Он пожал плечами с равнодушием, которого Лисия еще не видела в нем.
- Не нужна так не нужна. В таком случае ступай к себе, Лисия. Сегодня я не стану развлекаться с тобой. Слишком устал. Да-да, ужасный монстр Верган тоже устает от сжигания и прочего притеснения несчастных ведьм. И глупых капризных принцесс. Так что на сегодня ты свободна.
Он недвусмысленно махнул ей на дверь. Лисия, не в силах поверить собственному счастью, засеменила к выходу. Но в нескольких шагах от порога остановилась.
Верган не преминул сыронизировать:
- Что так? Не хочешь уходить? Тогда тебе придется развлечь меня самой – как Амелия! Сегодня я не смогу тебя порадовать.
Лисия вспыхнула.
- Я только хотела выбрать книгу! Если вы не запретите.
- Выбирай. Но поторопись – иначе я могу решить, что не так уж устал. Твоя тонкая талия действует на меня весьма… тонизирующе.
Перепугавшись, Лисия выхватила первый попавшийся корешок со стеллажа и бегом рванулась к двери. Схватившись за ручку, она почувствовала, как вцепились в плечо жесткие пальцы.
- Постой…
От певучего бархатного голоса над ухом ее мозг опять ухнул в вязкую пелену непонятных, будоражащих ощущений. Нет. Только не это, пожалуйста! Пусть он не передумает, не трогает ее!
- Захвати и это.
Сверху на книгу, вырванную с полки, лег проклятый томик про Амелию.
- На всякий случай, - насмешливо пояснил чародей. – Вдруг слишком быстро прочитаешь первую книгу… а прийти за новой побоишься, зная, как действуешь на меня.
Лисия стояла недвижно, в оцепенении, боясь пошевелиться. Нет, он не отпустит ее сейчас. Все эти рассуждения о сотрудничестве, его мнимая усталость – лишь игра, сцена, разыгранная для нее.
Он забавляется, как кот с мышью. Прикидывается, что выпускает из когтей. Дает надежду, шанс уйти. А потом вновь хватает и раздирает насмерть.
Он не даст ей уйти. Не надо верить, не надо поддаваться пустой надежде – в очередной раз вестись на его игру. Чему быть, того не миновать.
Лисия резко развернулась. Задрала голову и посмотрела ему прямо в глаза.
- Давайте. Делайте что собрались.
Верган изобразил недоумение на лице.
- А что я собрался, по-твоему?
- Перестаньте играть со мной. Я прекрасно знаю, что вы меня отсюда не выпустите. Так не притворяйтесь и начинайте.
Верган сделал шаг назад. И рассмеялся.
- Нет, Лисия, даже не надейся! Я и в самом деле устал. Так что мое предложение в силе – или пробуешь себя в искусстве, которым безукоризненно владеет наша героиня, - он кивнул на злополучный томик, - или возвращайся к себе и наслаждайся чтением.
Лисию накрыла волна безмерного стыда и обиды. Почему он все время твердит, что она сама хочет его бесчинств? Почему так унижает ее?
Да это же часть его игры! – сообразила она. Изводить ее, держать чувства в накале. Управлять ее реакциями. Если она хочет сохранять равновесие, надо это пресекать. Просто не реагировать так, как он хочет.
Она вновь подняла на него взгляд и процедила сквозь зубы.
- Вы глубоко заблуждаетесь. Единственное, на что я надеюсь – что вы оставите меня в покое. Но так как вы не сделаете этого, мне придется смириться. Этим и занимаюсь – смиряюсь. Благодарю за разрешение уйти. За возможность отдохнуть от вас.
С этими словами она повернулась, рванула дверь на себя и шагнула за порог библиотеки с прямой спиной и гордо поднятой головой. Вдогонку ей раздался звучный смех мага.
Спускаясь по лестнице, Лисия смотрела на дурацкую книжонку и думала, как бы от нее избавиться. Швырнуть бы прямо в окно, чтобы упала в болотную жижу и размякла в ней. Но окна башни зачарованы.
Пойти на кухню и бросить в огонь или чан с кипятком? Бакота ей и шагу не даст ступить в свою вотчину. Лисия до сих пор так и не побывала на кухне, опасаясь столкновения со служанкой-оборотнем. Она даже не знала, есть ли там огонь – или Бакота кашеварит каким-то своим способом, о котором лучше и не знать…
Никаких сожалений, угрызений совести перед уничтожением книг она больше не испытывала. Да, Иола прививала всем ученицам благоговение перед бумажным текстом. Книга – священный предмет, учила она. Книги хранят мудрость поколений, передают знания от предков к потомкам.
Но то нормальные книги. А какую мудрость хранит чтиво про Амелию и короля? Какие знания передает? Как надо посасывать мужской орган, словно леденец? А потом покорно улыбаться, пока мужчина пихает его тебе в горло со всей силы? Тьфу.
Дойдя до спальни, Лисия так и не придумала, что сделать с хранителем развратной мудрости. Можно еще бросить под порог библиотеки, в надежде что Верган запнется и растянется на полу. Но более вероятно, что он опять нещадно высмеет Лисию.
Так что она просто засунула книженцию на шкаф, не поленившись подвинуть к нему стул. А потом уселась с ногами на кровати, активировала осветительную смесь и взялась за ту книжку, что спонтанно выхватила с полки Вергана.
Чтение оказалось ничуть не более удобоваримым, чем про усложненное оборотничество. Как-то не везло Лисии в последнее время с библиотекой хозяина. Как будто книги сговорились не давать ей никакой полезной информации – не дай Создатель, она научится чему-то толковому и сможет противостоять Вергану или сбежать!
А может, Верховный Маг просто не хранил у себя книг, понятных новичку. Собрал издания для матерых чародеев, кто повышал мастерство, а не учился азам. А значит, у Лисии был один-единственный способ освоить магию.
Верган. То самое проклятое сотрудничество, о котором он предупреждал. Затолкать поглубже гордость, терпеть помимо домогательств еще издевки и нещадный сарказм. Забыть о своей ненависти к врагу. Глотать провокации и постоянные пошлые намеки. А может даже и то, что с таким удовольствием проглотила в той сцене Амелия.
Нет, Лисия не станет сейчас думать, что она сделает, если Верган все же исполнит угрозу – заставит ее сделать это. Хватит с нее на сегодня переживаний.
У книги было одно достоинство – она на славу усыпляла. Лисия переоделась, погасила осветительную смесь и легла спать.
А утром, ни свет ни заря, проснулась от грубого толчка Бакоты.
- А нукось хватицца дрыхнуть! Хозяин ужо тебя заждамшись! Нукось жрамкай и мигом к нему!
Лисия встрепенулась. Он ждет ее – утром? Раньше, прежде чем впервые покусился на нее, он звал ее с утра для занятий магией. Значит, решил возобновить? Или… просто зовет ублажить его с утра?
В любом случае выбора у нее нет. Хозяин зовет – игрушка повинуется. Не то ее поломают.
Лисия быстро умылась, оделась, съела Бакотину стряпню – вкусную ржаную булку с ароматным мягким сыром. И с бьющимся сердцем поднялась в библиотеку.
Верган встретил ее у окна. Приветствовал спокойно и вежливо:
- Доброе утро, Лисия. Рад, что ты не заставила себя ждать.
Его ровный тон вынудил ответить так же учтиво:
- Доброго утра и вам. Рада, что вы не ждали. Бакота так и жужжала над ухом, как вы заждались.
Он засмеялся.
- На самом деле я испытывал нетерпение. Хотел поскорее увидеть тебя. Бакота чувствовала мое состояние. Но объективно я понимаю, что ты управилась за короткое время и тебя не в чем винить.
Лисия удивленно округлила глаза. Надо же, лорд Верховный Маг признает какую-то объективность, кроме собственных прихотей! Неожиданно.
Вслух она промолчала, не желая препираться с чародеем. Он сказал:
- Что ж, не будем затягивать. Я хочу возобновить занятия на том же, на чем они прервались. Тренировка полета. Не возражаешь?
Лисия мотнула головой. О таком она и не смела мечтать. Думала, он никогда больше не позволит ей взмыть в воздух – ведь она сможет улететь, удрать от него. Он настолько доверяет ей? Или просто уверен в себе, в своем контроле? В том, что она никуда не денется от него.
То ли ее мысли и чувства на этот раз не отразились на лице, то ли Верган не счел нужным комментировать их – он ничего больше не добавил. Отошел от окна, сделал приглашающий жест.
- В таком случае, приступай. Надеюсь, ты не забыла, как перекидываться?
Лисия почти забыла. Столько всего случилось, столько пережилось… Но она не покажет Вергану себя неумехой.
Шагнула к окну. Устремила взгляд в сизое, бессолнечное небо. Не слишком привлекательно для полета. Но всяко лучше, чем тюрьма в башне мага.
Клочок пасмурного неба воплотил все мечты о свободе. Она потянулась к нему всем существом… и оно вдруг приблизилось, а ненавистные стены башни оказались где-то позади. Она не оборачивалась, чтобы посмотреть на них. Только вперед и вверх.
Эрлитерия взмыла в небо почти вертикально, наслаждаясь долгожданной свободой и движением. И увидела сбоку огромный черный силуэт хищника. Птичье сердечко отчаянно забилось. Смешанные, противоречивые ощущения охватили ее, которых она не могла постичь полностью своим маленьким мозгом.
Смертельно опасный враг… и в то же время защита. От других хищников и от любых опасностей, что подстерегают одинокую эрлитерию в этом промозглом краю. Коршун не нападал, не спешил растерзать хрупкую беспомощную добычу. Он просто летел рядом. Крупное темное тело как будто вело ее, очерчивало, куда лететь.
Он не подпустит к ней других голодных хищников. И даже человеческих охотников. Не даст совершить ошибку в полете, которая приведет к увечью или даже к гибели. Но было и еще кое-что. Темное, запутанное, чего птица и вовсе не могла понять… но чувствовала, какое оно тяжелое и болезненное…
Откуда-то птица знала, что это чувство родилось не в ней. Не в этом крошечном тельце. Связь между ней и коршуном зародилась в других телах, человеческих. Сделала их особенными, единственными друг для друга. Тень хищника неотступно следовала за эрлитерией – словно между ними тянулась невидимая, но крепкая нить.
Все внутри птахи протестовало против этой связи. Он – хищник. Убийца. Скольких подобных ей он растерзал, скольким разорвал грудки и вырвал окровавленное, еще бьющееся сердечко?
Если с ней он еще не совершил подобного, это не значит, что он друг. Просто она пока нужна. А что будет потом? Да и если коршун помилует ее – простит ли она ему смерти своих сестер? Своих родителей?
Эрлитерия не понимала, что в ее птичий мозг прокрались совсем не животные ощущения. Человеческая натура, способная мыслить и переживать, брала свое даже в этом обличье.
Коршун тем временем снизился и вырулил вперед. Большой стремительный силуэт указывал ей новую траекторию полета. Птица послушно пошла по его следу. Коршун набирал скорость и отдалялся, силуэт становился все меньше и меньше.
Вот бы он совсем оторвался от нее! Вдруг ей хватит времени упорхнуть в сторону, разорвать тягостную связь и скрыться от преследователя навсегда?!
Птица все же была птицей, а не человеком. И еще не умела настолько сохранять человеческое сознание, чтобы принимать взвешенные и осмысленные решения, сдерживая животный импульс.
Без раздумий эрлитерия развернулась под прямым углом и полетела в сторону от коршуна. Но не прошло и нескольких минут, как ее накрыла темная тень. Хищник летел прямо над ней, но по-прежнему не нападал. Лишь беззвучно утверждал свое превосходство и контроль над ней. Куда бы она ни свернула – он нагонит ее.
Некоторое время он летел над ней, а затем вновь сравнял высоту, чуть обогнав маленькую птичку. И вильнул хвостом, предлагая следовать за ним. Глядя на этот хвост, эрлитерия испытала прилив какого-то отчаянного азарта.
Она пошла на разгон. Внизу по земле стелился туман. Он проносился под ней с такой скоростью, что эрлитерии казалось, она парит в одной точке, а туман несется как штормовая туча. Хвост грифа замаячил совсем близко, еще чуть-чуть – и она его клюнет! Да, возьмет и клюнет! Если уж нельзя разорвать мучительную нить между ней и коршуном, то хотя бы выразить протест. Пусть знает, что она не смирилась.
Отчаянная пташка еще больше ускорила полет. Коршун резко остановился. Просто завис в воздухе, будто стоял на земле. Для такого трюка, с виду простенького, но на практике почти невыполнимого, эрлитерии не хватило искусности. С разгону она врезалась хищнику прямо в зад.
От столкновения эрлитерия перекувыркнулась в воздухе и камнем полетела вниз. Тут бы ей и рухнуть на землю, но большие жесткие лапы обхватили ее за бока. Коршун начал осторожно спускаться, не выпуская добычу.
Эрлитерия попыталась трепыхнуться, но добилась лишь того, что острые когти впились ей в крылышки. Она бросила сопротивляться и отдалась на волю хищника. Он продолжал снижаться, направляя ее к земле.
Маг издевательски поднял руки ладонями вперед.
- Разумеется-разумеется! Я же не сказал, что ты не чувствуешь того, что говоришь. Еще как чувствуешь. И сама веришь в свои чувства. Но под ними таятся совсем иные. И однажды ты их раскроешь. Поймешь, какая ты на самом деле. Как же я хочу насладиться мигом твоего прозрения, Лисия!
Горький ком в груди душил девушку. Слезы жгли щеки, словно ее отхлестали плетью по лицу.
- Мне ничего не надо от вас! – хрипло выдавила она. – Ни магии, ничего! Берите мое тело, раз я никак не могу вам помешать в этом, но оставьте в покое мои чувства! Не надо ложью внушать мне, что я чувствую!
Верган вздохнул и развел руками.
- Вот в этом и проблема, Лисия. Чтобы заниматься магией, мы должны сотрудничать. А ты не готова сотрудничать со мной. Твоя ненависть – неважно, искренняя или притворная – стоит между тобой и магией.
- Так не надо тащить меня в постель, чтобы ненависть не мешала!
- О нет, девочка моя! – хохотнул Верган. – Твоя ненависть – твоя проблема. Мне она нисколько не мешает, ненавидь сколько душе угодно! Я и так буду получать от тебя то, что нужно мне. А вот что получишь ты – зависит только от тебя. Можешь топить себя в унынии, ненависти, обиде, проклинать меня… и оставаться ни с чем. А можешь сделать шаг навстречу… и извлечь некоторую выгоду из наших отношений. Выбор за тобой.
- Мне не нужна выгода, - дрожащим голосом проговорила Лисия.
Ее начало потряхивать. Каждым словом, каждым шагом, каждым жестом Верган подчеркивал ее положение. Игрушка. У нее не было даже права отреагировать на его действия так, как хотелось самой. Он управлял ею и снаружи, и внутри.
Он выбирал, где ей жить, что есть, с кем общаться – с ним и Бакотой. И что чувствовать. Ненавидеть – или проглотить злость, загнать ее вглубь и быть милой со своим насильником, чтобы получить от него то, что ей нужно.
И сделать это она сможет не раньше, чем захочет он сам.
Сколько раз уже она клялась себе: не вестись на его жестокие подначки, не вспыхивать от ярости, словно лучина от уголька. Но каждый раз он впивался в ее сердце, как ножом в луковицу, заставляя истекать горьким слезоточивым соком.
И вот сейчас он менторским, высокомерным тоном наставлял ее, как она должна себя вести, чтобы извлечь выгоду из их отношений. Из его насилия над нею. Точно убеленный сединами священнослужитель вещал юному послушнику: не укради, не прелюбодействуй, соблюдай заповеди Создателя.
Лисию аж скручивало внутри от его двуличности, переменчивости. Он как искусный актер – мог сыграть любую роль. А она – лишь навязанную им.
Вот и сейчас он в очередной раз сменил маску. Насмешка на лице сменилась неприкрытой усталостью. Он пожал плечами с равнодушием, которого Лисия еще не видела в нем.
- Не нужна так не нужна. В таком случае ступай к себе, Лисия. Сегодня я не стану развлекаться с тобой. Слишком устал. Да-да, ужасный монстр Верган тоже устает от сжигания и прочего притеснения несчастных ведьм. И глупых капризных принцесс. Так что на сегодня ты свободна.
Он недвусмысленно махнул ей на дверь. Лисия, не в силах поверить собственному счастью, засеменила к выходу. Но в нескольких шагах от порога остановилась.
Верган не преминул сыронизировать:
- Что так? Не хочешь уходить? Тогда тебе придется развлечь меня самой – как Амелия! Сегодня я не смогу тебя порадовать.
Лисия вспыхнула.
- Я только хотела выбрать книгу! Если вы не запретите.
- Выбирай. Но поторопись – иначе я могу решить, что не так уж устал. Твоя тонкая талия действует на меня весьма… тонизирующе.
Перепугавшись, Лисия выхватила первый попавшийся корешок со стеллажа и бегом рванулась к двери. Схватившись за ручку, она почувствовала, как вцепились в плечо жесткие пальцы.
- Постой…
От певучего бархатного голоса над ухом ее мозг опять ухнул в вязкую пелену непонятных, будоражащих ощущений. Нет. Только не это, пожалуйста! Пусть он не передумает, не трогает ее!
ГЛАВА 59
- Захвати и это.
Сверху на книгу, вырванную с полки, лег проклятый томик про Амелию.
- На всякий случай, - насмешливо пояснил чародей. – Вдруг слишком быстро прочитаешь первую книгу… а прийти за новой побоишься, зная, как действуешь на меня.
Лисия стояла недвижно, в оцепенении, боясь пошевелиться. Нет, он не отпустит ее сейчас. Все эти рассуждения о сотрудничестве, его мнимая усталость – лишь игра, сцена, разыгранная для нее.
Он забавляется, как кот с мышью. Прикидывается, что выпускает из когтей. Дает надежду, шанс уйти. А потом вновь хватает и раздирает насмерть.
Он не даст ей уйти. Не надо верить, не надо поддаваться пустой надежде – в очередной раз вестись на его игру. Чему быть, того не миновать.
Лисия резко развернулась. Задрала голову и посмотрела ему прямо в глаза.
- Давайте. Делайте что собрались.
Верган изобразил недоумение на лице.
- А что я собрался, по-твоему?
- Перестаньте играть со мной. Я прекрасно знаю, что вы меня отсюда не выпустите. Так не притворяйтесь и начинайте.
Верган сделал шаг назад. И рассмеялся.
- Нет, Лисия, даже не надейся! Я и в самом деле устал. Так что мое предложение в силе – или пробуешь себя в искусстве, которым безукоризненно владеет наша героиня, - он кивнул на злополучный томик, - или возвращайся к себе и наслаждайся чтением.
Лисию накрыла волна безмерного стыда и обиды. Почему он все время твердит, что она сама хочет его бесчинств? Почему так унижает ее?
Да это же часть его игры! – сообразила она. Изводить ее, держать чувства в накале. Управлять ее реакциями. Если она хочет сохранять равновесие, надо это пресекать. Просто не реагировать так, как он хочет.
Она вновь подняла на него взгляд и процедила сквозь зубы.
- Вы глубоко заблуждаетесь. Единственное, на что я надеюсь – что вы оставите меня в покое. Но так как вы не сделаете этого, мне придется смириться. Этим и занимаюсь – смиряюсь. Благодарю за разрешение уйти. За возможность отдохнуть от вас.
С этими словами она повернулась, рванула дверь на себя и шагнула за порог библиотеки с прямой спиной и гордо поднятой головой. Вдогонку ей раздался звучный смех мага.
Спускаясь по лестнице, Лисия смотрела на дурацкую книжонку и думала, как бы от нее избавиться. Швырнуть бы прямо в окно, чтобы упала в болотную жижу и размякла в ней. Но окна башни зачарованы.
Пойти на кухню и бросить в огонь или чан с кипятком? Бакота ей и шагу не даст ступить в свою вотчину. Лисия до сих пор так и не побывала на кухне, опасаясь столкновения со служанкой-оборотнем. Она даже не знала, есть ли там огонь – или Бакота кашеварит каким-то своим способом, о котором лучше и не знать…
Никаких сожалений, угрызений совести перед уничтожением книг она больше не испытывала. Да, Иола прививала всем ученицам благоговение перед бумажным текстом. Книга – священный предмет, учила она. Книги хранят мудрость поколений, передают знания от предков к потомкам.
Но то нормальные книги. А какую мудрость хранит чтиво про Амелию и короля? Какие знания передает? Как надо посасывать мужской орган, словно леденец? А потом покорно улыбаться, пока мужчина пихает его тебе в горло со всей силы? Тьфу.
Дойдя до спальни, Лисия так и не придумала, что сделать с хранителем развратной мудрости. Можно еще бросить под порог библиотеки, в надежде что Верган запнется и растянется на полу. Но более вероятно, что он опять нещадно высмеет Лисию.
Так что она просто засунула книженцию на шкаф, не поленившись подвинуть к нему стул. А потом уселась с ногами на кровати, активировала осветительную смесь и взялась за ту книжку, что спонтанно выхватила с полки Вергана.
Чтение оказалось ничуть не более удобоваримым, чем про усложненное оборотничество. Как-то не везло Лисии в последнее время с библиотекой хозяина. Как будто книги сговорились не давать ей никакой полезной информации – не дай Создатель, она научится чему-то толковому и сможет противостоять Вергану или сбежать!
А может, Верховный Маг просто не хранил у себя книг, понятных новичку. Собрал издания для матерых чародеев, кто повышал мастерство, а не учился азам. А значит, у Лисии был один-единственный способ освоить магию.
Верган. То самое проклятое сотрудничество, о котором он предупреждал. Затолкать поглубже гордость, терпеть помимо домогательств еще издевки и нещадный сарказм. Забыть о своей ненависти к врагу. Глотать провокации и постоянные пошлые намеки. А может даже и то, что с таким удовольствием проглотила в той сцене Амелия.
Нет, Лисия не станет сейчас думать, что она сделает, если Верган все же исполнит угрозу – заставит ее сделать это. Хватит с нее на сегодня переживаний.
У книги было одно достоинство – она на славу усыпляла. Лисия переоделась, погасила осветительную смесь и легла спать.
А утром, ни свет ни заря, проснулась от грубого толчка Бакоты.
- А нукось хватицца дрыхнуть! Хозяин ужо тебя заждамшись! Нукось жрамкай и мигом к нему!
ГЛАВА 60
Лисия встрепенулась. Он ждет ее – утром? Раньше, прежде чем впервые покусился на нее, он звал ее с утра для занятий магией. Значит, решил возобновить? Или… просто зовет ублажить его с утра?
В любом случае выбора у нее нет. Хозяин зовет – игрушка повинуется. Не то ее поломают.
Лисия быстро умылась, оделась, съела Бакотину стряпню – вкусную ржаную булку с ароматным мягким сыром. И с бьющимся сердцем поднялась в библиотеку.
Верган встретил ее у окна. Приветствовал спокойно и вежливо:
- Доброе утро, Лисия. Рад, что ты не заставила себя ждать.
Его ровный тон вынудил ответить так же учтиво:
- Доброго утра и вам. Рада, что вы не ждали. Бакота так и жужжала над ухом, как вы заждались.
Он засмеялся.
- На самом деле я испытывал нетерпение. Хотел поскорее увидеть тебя. Бакота чувствовала мое состояние. Но объективно я понимаю, что ты управилась за короткое время и тебя не в чем винить.
Лисия удивленно округлила глаза. Надо же, лорд Верховный Маг признает какую-то объективность, кроме собственных прихотей! Неожиданно.
Вслух она промолчала, не желая препираться с чародеем. Он сказал:
- Что ж, не будем затягивать. Я хочу возобновить занятия на том же, на чем они прервались. Тренировка полета. Не возражаешь?
Лисия мотнула головой. О таком она и не смела мечтать. Думала, он никогда больше не позволит ей взмыть в воздух – ведь она сможет улететь, удрать от него. Он настолько доверяет ей? Или просто уверен в себе, в своем контроле? В том, что она никуда не денется от него.
То ли ее мысли и чувства на этот раз не отразились на лице, то ли Верган не счел нужным комментировать их – он ничего больше не добавил. Отошел от окна, сделал приглашающий жест.
- В таком случае, приступай. Надеюсь, ты не забыла, как перекидываться?
Лисия почти забыла. Столько всего случилось, столько пережилось… Но она не покажет Вергану себя неумехой.
Шагнула к окну. Устремила взгляд в сизое, бессолнечное небо. Не слишком привлекательно для полета. Но всяко лучше, чем тюрьма в башне мага.
Клочок пасмурного неба воплотил все мечты о свободе. Она потянулась к нему всем существом… и оно вдруг приблизилось, а ненавистные стены башни оказались где-то позади. Она не оборачивалась, чтобы посмотреть на них. Только вперед и вверх.
Эрлитерия взмыла в небо почти вертикально, наслаждаясь долгожданной свободой и движением. И увидела сбоку огромный черный силуэт хищника. Птичье сердечко отчаянно забилось. Смешанные, противоречивые ощущения охватили ее, которых она не могла постичь полностью своим маленьким мозгом.
Смертельно опасный враг… и в то же время защита. От других хищников и от любых опасностей, что подстерегают одинокую эрлитерию в этом промозглом краю. Коршун не нападал, не спешил растерзать хрупкую беспомощную добычу. Он просто летел рядом. Крупное темное тело как будто вело ее, очерчивало, куда лететь.
Он не подпустит к ней других голодных хищников. И даже человеческих охотников. Не даст совершить ошибку в полете, которая приведет к увечью или даже к гибели. Но было и еще кое-что. Темное, запутанное, чего птица и вовсе не могла понять… но чувствовала, какое оно тяжелое и болезненное…
Откуда-то птица знала, что это чувство родилось не в ней. Не в этом крошечном тельце. Связь между ней и коршуном зародилась в других телах, человеческих. Сделала их особенными, единственными друг для друга. Тень хищника неотступно следовала за эрлитерией – словно между ними тянулась невидимая, но крепкая нить.
Все внутри птахи протестовало против этой связи. Он – хищник. Убийца. Скольких подобных ей он растерзал, скольким разорвал грудки и вырвал окровавленное, еще бьющееся сердечко?
Если с ней он еще не совершил подобного, это не значит, что он друг. Просто она пока нужна. А что будет потом? Да и если коршун помилует ее – простит ли она ему смерти своих сестер? Своих родителей?
Эрлитерия не понимала, что в ее птичий мозг прокрались совсем не животные ощущения. Человеческая натура, способная мыслить и переживать, брала свое даже в этом обличье.
Коршун тем временем снизился и вырулил вперед. Большой стремительный силуэт указывал ей новую траекторию полета. Птица послушно пошла по его следу. Коршун набирал скорость и отдалялся, силуэт становился все меньше и меньше.
Вот бы он совсем оторвался от нее! Вдруг ей хватит времени упорхнуть в сторону, разорвать тягостную связь и скрыться от преследователя навсегда?!
Птица все же была птицей, а не человеком. И еще не умела настолько сохранять человеческое сознание, чтобы принимать взвешенные и осмысленные решения, сдерживая животный импульс.
Без раздумий эрлитерия развернулась под прямым углом и полетела в сторону от коршуна. Но не прошло и нескольких минут, как ее накрыла темная тень. Хищник летел прямо над ней, но по-прежнему не нападал. Лишь беззвучно утверждал свое превосходство и контроль над ней. Куда бы она ни свернула – он нагонит ее.
Некоторое время он летел над ней, а затем вновь сравнял высоту, чуть обогнав маленькую птичку. И вильнул хвостом, предлагая следовать за ним. Глядя на этот хвост, эрлитерия испытала прилив какого-то отчаянного азарта.
Она пошла на разгон. Внизу по земле стелился туман. Он проносился под ней с такой скоростью, что эрлитерии казалось, она парит в одной точке, а туман несется как штормовая туча. Хвост грифа замаячил совсем близко, еще чуть-чуть – и она его клюнет! Да, возьмет и клюнет! Если уж нельзя разорвать мучительную нить между ней и коршуном, то хотя бы выразить протест. Пусть знает, что она не смирилась.
Отчаянная пташка еще больше ускорила полет. Коршун резко остановился. Просто завис в воздухе, будто стоял на земле. Для такого трюка, с виду простенького, но на практике почти невыполнимого, эрлитерии не хватило искусности. С разгону она врезалась хищнику прямо в зад.
ГЛАВА 61
От столкновения эрлитерия перекувыркнулась в воздухе и камнем полетела вниз. Тут бы ей и рухнуть на землю, но большие жесткие лапы обхватили ее за бока. Коршун начал осторожно спускаться, не выпуская добычу.
Эрлитерия попыталась трепыхнуться, но добилась лишь того, что острые когти впились ей в крылышки. Она бросила сопротивляться и отдалась на волю хищника. Он продолжал снижаться, направляя ее к земле.
