Учёный стоял возле открытой двери, сжимая в руке ключ-карту для доступа и очевидно ждал, когда запрет изолятор, победоносно освободив из него своего подчинённого. Корд не спеша приблизился к обшитой тонким металлом деревянной двери, проходя вперёд профессора. Когда мужчине оставалось выйти в коридор полтора шага, сталкер сделал резкое встречное движение дверью, нанося учёному удар с размаха. Тот глухо взвыл, схватился одной рукой за лицо и попятился назад, второй уже доставая из кармана рацию. Захлопнув дверь, Корд налетел на учёного и, выбив рацию на пол, начал избивать мужчину, стремительно раня и не оставляя шанса хотя бы начать обороняться. Мужчина, в чьем теле он оказался, явно не был спортсменом, от быстрых резких движений он начинал уставать, и благо профессор был ненамного сильнее – успел свалиться без чувств, когда сталкера настигла одышка.
Только после совершенного, Корда молнией ударил вопрос: а как же охрана? Неужели бойцы не видели и не слышали звуков короткой расправы? Мужчина напряженно прислушался, но замирающее сердцебиение не давало услышать практически ничего.
Профессор был жив, но полностью лишён чувств, поэтому то, как сталкер его уложил в койку и прикрыл покрывалом, не почувствовал. Корд забрал у учёного оброненную им рацию, ключ-карту и старенькую раскладушку, лежавшую в кармане халата – таким образом он надеялся максимально оттянуть момент раскрытия его побега. Приоткрыв дверь, осторожно выглянул в коридор и усмехнулся: ни одного бойца охраны. Вдаваться в причины их отсутствия мужчина не стал: нет никого и ладно, проще будет прокрасться наверх, уж по этому уровню по крайней мере точно.
А на уровне, к слову, было что посмотреть. Вдоль длинного коридора в стенах было выделано множество комнат, двери которых заменяли конструкции из стекла, скорее всего пулестойкого, и металлических прутьев, на манер тюремной решетки. У каждой камеры светился красный огонёк электронного замка, а в самих камерах сидели люди. Сталкер судорожно вздохнул - он и представить не мог, что его временная тюрьма будет находится рядом с чьей-то настоящей и вполне жестокой.
Взяв себя в руки, Корд запер дверь изолятора и стал соображать, как ему выбраться наружу без лишних приключений. Имея на руках ключ-карту, он всё равно не смог бы спокойно пройти мимо остальной охраны, ведь те наверняка поинтересуются, куда делся профессор, проходящий с визитом в изолятор несколько минут назад. Удача и правда будут явно не на его стороне. Включить пожарную тревогу? Это уж скорее охрану разозлит и отвлечет всего на пару минут, пока те будут отключать мерзкую пищалку. Кто знает, как тут настроена подобная система, и не имеет ли она особенности запирать намертво все двери, при поступлении сигнала об опасности. И ликвидация причины беспокойства будет быстрой, в отличии от варианта, если причина будет охране мешать выполнять свою работу.
Мужчина ещё раз оглянулся на камеры с людьми. Что ж…
Быстрым шагом он достиг конца коридора, попутно заглядывая в «вальеры», в которых большая часть подопытных не спала, и мучаясь пыталась хоть как-то скоротать время между экзекуциями. Людской разброс поражал: были и старики, и совсем молодые люди. Все как один в дурацких синих больничных шмотках, бледные, уже заочно ненавидящие сталкера, который собирался, тем не менее, выпустить их на волю.
Первый оказался одним из самых болтливых и вместо приветствия, отослал освободителя далеко и надолго. Корд реагировать не стал. Они думают, что он – учёный, такой же как те, что подопытных мучают, и его агрессия была ясна. Своему освобождению он немало удивился.
- А чегой-то тебя приспичило, учёнишко? – Подозрительно сощурив бордового цвета глаза спросил мужчина в возрасте, когда оказался за пределами своей камеры. Он выглядел совершенно больным, всё кривился, словно бы ему было тесно в собственном теле; и глаза – если не пугали, то доставляли дискомфорт своими мелкими зрачками и радужкой вокруг, в которую словно натекло немало венозной густой крови. – Решил тут гладиаторские бои устроить, чи шо?
- Я тоже тут сидел, завалил одного козла чтобы ключ достать. Так что сделай одолжение: загаси хлебало и просто сваливай. – Раздраженно прошипел сталкер, отпирая очередную камеру. – На уровне ниже сидит живность. Опасаться её или использовать – не имею понятия.
- Да ты не суетись, дружочек. – Проговорил очередной из выпущенных на свободу, да так елейно, что Корду стало противно. – Всем дело найдём.
Сталкер видел, что чем больше народу становилось в коридоре, тем сильнее разгорались их эмоции. Поначалу они подбадривали друг друга, но в очень короткие сроки обычная поддержка переросла в настоящий агрессивный призыв к бойне, и Корду стало не по себе. Действительно ли стоило выпускать этих людей наружу?
Подопытные рванулись вперед него по коридору так стремительно, что мужчина побоялся не успеть добежать до заветной двери, ведущей на выход. После непродолжительного громогласного треска, дверь слетела с крепких петель, да так легко, словно приделана была на клей ПВА, и по лаборатории начал продвигаться хаос.
Пригибаясь к полу, чтобы не словить пулю, и стараясь прятать лицо от охраны, Корд ринулся пробиваться через бушующих с непонятной силой подопытных. Взвыла серена, больно ударяя по слуху; со стороны лестниц, проходящих на уровень ниже, и лифтов стали слышаться нечеловеческие стоны и рычания – одни освобождённые выпустили на волю других, которые вряд ли понимали человеческую речь. По крайней мере, он не мог припомнить случая, чтобы кому-нибудь удавалось душевно побеседовать с кровососом или снорком.
За время, пока сталкер блуждал, прячась, по лабиринтам уровня, бунт успел перейти в стадию бойни, и он предположил, что скорее всего большая часть учёных на этаже мертва. Корд добрался до пожарного выхода, возле которого толпилась небольшая компания выживших, словно подтверждая его опасения, и хотел было пройти наверх с ними, как из коридора позади выбежало двое подопытных в компании снорка. Мутант выглядел довольно свежим, если сравнивать их пиковую форму, блуждающую по современной Зоне, но мужчина уже знал, чего можно ожидать. Громко зарычав, зверь прыгнул в панически вопящую в толпу, и сталкер едва успел уклониться, чтобы не оказаться среди жертв. Сквозь крики и рёв он разбирал громкие рваные звуки, и от представления, как они образуются, у Корда сводило желудок: учёных рвало на части их же создание. Быстро и ловко, группа из троих «яйцеголовых» превратилась в кровавое нечто, даже не сумевши защититься.
Мужчина бежал по соседнему коридору прочь от пожарной лестницы, но на очередном повороте был грубо перехвачен кем-то из охраны. На секунду Корду показалось, что он добегался и печальная кончина настигнет его прямо сейчас, но, к своему счастью, ошибся.
- Там кто-то остался? – Рявкнул охранник, кивая за спину сталкера. Получив отрицательный кивок, тот едва ли не за шкирку поволок мужчину за собой, в сторону ранее занятой мутантами парадной лестницы.
К этому моменту у входа не осталось ничего, кроме тревожного духа смерти, и троих бойцов охраны, скорее уже не защищающих кого-то, а истребляющих вырвавшихся на свободу существ.
Вырвавшихся по его воле.
Охранник протащил сталкера вплоть до поверхности, где возле выезда суетливо блуждали сумевшие выбраться, и радовался, что в панике боец не пытался более ничего выяснить. А ведь, если дверь изолятора не вскрыли взбешенные подопытные, тот профессор выживет. Спасибо не скажет, хотя стоило бы, несмотря на случайность факта его спасения.
Два армейских ЗИЛка уже были припаркованы на дороге, готовые к эвакуации людей из лаборатории, и Корда останавливало только то, что вскрыть военную машину и угнать без ключа так просто не удастся. Других транспортных средств видно не было, сталкер уже подумывал отправиться в сторону станции пешком, как заметил возле одного из автомобилей снующего вокруг солдата в штабной форме: совсем молодой, на бойца похож не был, вероятнее всего служащий то ли техником, то ли водителем. Недолго думая, мужчина направился к нему.
- Товарищ учёный, точка эвакуации возле ворот. Возвращайтесь! – Едва завидев Корда, грозно проговорил солдат.
- Нужно ехать на станцию, приказ профессора. – Скомандовал сталкер, направляясь к переднему ЗИЛу с видом, дающим понять любое несогласие с возражениями.
- Какого именно профессора? – Выпалил парень, направившись за мужчиной. Остановившись у водительской двери кабины, он посмотрел на учёного с подозрением. – Мне никакого приказа не поступало. Уточню.
Солдат потянулся к рации, висящей на груди, но Корд, понимая, что близок к разоблачению, бросился на парня и сбил того с ног. Водитель коротко застонал, ударившись затылком об асфальт и тут же напрягся, стараясь скинуть с себя навалившегося учёного. Сталкер ударил бойца лбом по голове и сам тихо заскулил, в очередной раз отметив, что доставшееся ему тело явно не привыкло драться. Сопротивляющийся солдат получил ещё несколько крепких ударов по голове, после которых смиренно расслабился под весом мужчины, замолкнув в бессознательном состоянии.
Выудив из кармана кителя ключи от ЗИЛа, забрав из кобуры пистолет и подняв с земли автомат, Корд победоносно открыл автомобильную дверь. Как справляться с этим металлическим «зверем» мужчина знал, поэтому завести машину не составило труда.
В окно на пассажирской стороне он видел, как к машинам стали подтягиваться стоявшие у ворот выжившие, видимо решившие, что пришло время уезжать, и видел, как те изумленно остановились, когда ЗИЛ рванул с места без них.
ПРОШЛОЕ
Морфей
Наткнувшись на кровососа, Морфей поначалу подумал, что каким-то образом они смогли повредить время и оно выплюнуло монстра в прошлое, где оно ещё не зародилось. Однако, его не до конца мутировавший внешний вид навел мужчину на мысль, что существо - из этого времени, и было одним из тех, что оказались на свободе.
Майор знал о множестве лабораторий, действующих до второго взрыва, но никогда не вдавался в подробности за что отвечала та или иная. Чёрт ногу сломит во всех этих тонкостях, а мужчине обе его ноги были очень дороги.
На собрании днём речь шла о подопытных людях, и Морф немало удивился, встретив в шумном коридоре совершенно отличного от человека мутанта. Хотя, если учитывать во внимание слух о том, что кровосос некогда был человеком, его присутствие тут становится довольно логичным.
О человеческом начале монстра пришлось забыть сразу, как только тот бросился на горстку перепуганного персонала, бегущего в сторону казарм. Рык этого существа Морф не мог спутать ни с чьим другим, хотя манера нападения выглядела совершенно отлично от всем привычной. Никакой игры, никакой попытки загнать до бессилия жертву перед тем, как заполучить её. Этот кровосос даже не использовал свой механизм невидимости – то ли не знал, как им пользоваться, то ли ещё не приделали.
К моменту получения оружия, майор уже знал, зачем выдают два образца. Один, с транквилизаторами, для мутантов, потому что каждый их сбежавших образцов невероятно ценен; второй обычный, боевой, для человеческих объектов, потому что возобновление людского ресурса – менее затратное мероприятие, и гораздо более простое.
Он не собирался убивать кого-то или что-то без острой на то необходимости. Всё старался никак не навредить времени и надеялся, что никто из его товарищей этого не сделает и не сделал до сих пор.
Морф периодически недобро косился на Вермута: несмотря на то, что Таченко уже успел отбыть, мужчина переживал, не выкинет ли мерх ещё какой-нибудь фокус. Тот вёл себя спокойно, постоянно хмурясь из-за головной боли, которую усиливал любой лишний шум. Майор в этом недуге был с мужчиной солидарен.
В суете сталкеру удалось добиться того, чтобы с выпивающими ночью товарищами его не разделяли по разным отрядам, но каждому из троицы было обещано некое «суровое наказание» - и за пьянку с руководством, и за неповиновение при экстренном составлении плана зачистки лаборатории. Но мужчина наказания не боялся: календарная дата перевалила на одиннадцатое апреля и завтрашний день отметится громким событием. По крайней мере, должен отметиться, если Корду не удастся влезть в ход истории.
Что будет в противном случае Морф не мог представить, да и не хотел.
Ранив двух из трех сотрудников, кровосос мешком повалился на пол лабораторного коридора. Транквилизатор действовал практически мгновенно, только на несколько секунд после попадания дезориентировав мутанта. Если один из раненных в спешке по рации вызывал на помощь медика, то второму, судя по глубокой рваной ране на груди и шее, она уже была не нужна. Кровь лилась под давлением, за считанные секунды запачкав лабораторную одежду, и постепенно образовывая вокруг учёного густую багровую лужу. Майор напряжено задержал дыхание: оставалось надеяться, что этот человек и должен был погибнуть во время бунта, и им это в будущем никак не аукнется.
Оставаться на месте было нельзя. Возле казарм после усыпления кровососа стало тихо, относительно других уровней, с которых доносились звуки интенсивного боя, в гущу которого и требовалось направиться.
Второй уровень был менее освещен, чем первый, по крайней мере холл. С потолка в нескольких местах свисали побитые люминесцентные лампы – вместе со щитками и без; на вахтовой стойке с выбитым вовнутрь стекольным ограждением лежало тело охранника, накрывшее собой настольную лампу. Где-то коротила вырванная наружу из стен и кабель-каналов проводка. В целом, от былой стерильности в коридорах лаборатории не осталось и следа.
Когда команда покидала холл, этаж ощутимо завибрировал, заставив людей удерживать равновесие, чтобы не упасть. С потолка редкой стружкой посыпалась белоснежная штукатурка, остатки стекольного ограждения на вахте полетели на пол, со звоном разбиваясь. Из правого коридора развилки вновь послышалась стрельба, перемешиваясь с громкими человеческими голосами. Вопреки приказу командира отряда, Морф, окликнув Вермута и Розу, помчался туда, пока остальные бойцы искали выживших и в спешке эвакуировали на поверхность.
Была вероятность, что за неповиновение его подстрелят на месте, но основное действо разворачивалось именно в том крыле, где по словам местного главного профессора располагался изолятор. Допустить смерти Корда майор не мог - неизвестно, к чему она может привести в настоящем, а там он нужен живым. А своя собственная жизнь… По привычке, имея задание, которое необходимо выполнить любой ценой, сталкер частенько забывал о выживании.
Расстрела не последовало, всё ограничилось только словесным матерным потоком и обещанием увольнения с дальнейшей депортацией в места не столь отдаленные. Морфу было неловко от того, что парню, чье тело он бессовестно занял, придется расхлебывать все его похождения, но – ничего не попишешь. Майор не выбирал его специально, так выпала карта.
Длинный коридор привёл их к ещё одной площадке между тремя развилками, одна из которых осталась за спиной, двери второй были закрыты и охранялись одним из бойцов, а напротив третей собрался весь остальной состав группы охраны. Люди были взволнованы и, когда коридор снова завибрировал, отскочили назад так резво, словно уже ждали проблем. «Да что это за херня?» - подумал Морф и усмехнулся, когда кто-то из бойцов озвучил его мысль вслух.
Только после совершенного, Корда молнией ударил вопрос: а как же охрана? Неужели бойцы не видели и не слышали звуков короткой расправы? Мужчина напряженно прислушался, но замирающее сердцебиение не давало услышать практически ничего.
Профессор был жив, но полностью лишён чувств, поэтому то, как сталкер его уложил в койку и прикрыл покрывалом, не почувствовал. Корд забрал у учёного оброненную им рацию, ключ-карту и старенькую раскладушку, лежавшую в кармане халата – таким образом он надеялся максимально оттянуть момент раскрытия его побега. Приоткрыв дверь, осторожно выглянул в коридор и усмехнулся: ни одного бойца охраны. Вдаваться в причины их отсутствия мужчина не стал: нет никого и ладно, проще будет прокрасться наверх, уж по этому уровню по крайней мере точно.
А на уровне, к слову, было что посмотреть. Вдоль длинного коридора в стенах было выделано множество комнат, двери которых заменяли конструкции из стекла, скорее всего пулестойкого, и металлических прутьев, на манер тюремной решетки. У каждой камеры светился красный огонёк электронного замка, а в самих камерах сидели люди. Сталкер судорожно вздохнул - он и представить не мог, что его временная тюрьма будет находится рядом с чьей-то настоящей и вполне жестокой.
Взяв себя в руки, Корд запер дверь изолятора и стал соображать, как ему выбраться наружу без лишних приключений. Имея на руках ключ-карту, он всё равно не смог бы спокойно пройти мимо остальной охраны, ведь те наверняка поинтересуются, куда делся профессор, проходящий с визитом в изолятор несколько минут назад. Удача и правда будут явно не на его стороне. Включить пожарную тревогу? Это уж скорее охрану разозлит и отвлечет всего на пару минут, пока те будут отключать мерзкую пищалку. Кто знает, как тут настроена подобная система, и не имеет ли она особенности запирать намертво все двери, при поступлении сигнала об опасности. И ликвидация причины беспокойства будет быстрой, в отличии от варианта, если причина будет охране мешать выполнять свою работу.
Мужчина ещё раз оглянулся на камеры с людьми. Что ж…
Быстрым шагом он достиг конца коридора, попутно заглядывая в «вальеры», в которых большая часть подопытных не спала, и мучаясь пыталась хоть как-то скоротать время между экзекуциями. Людской разброс поражал: были и старики, и совсем молодые люди. Все как один в дурацких синих больничных шмотках, бледные, уже заочно ненавидящие сталкера, который собирался, тем не менее, выпустить их на волю.
Первый оказался одним из самых болтливых и вместо приветствия, отослал освободителя далеко и надолго. Корд реагировать не стал. Они думают, что он – учёный, такой же как те, что подопытных мучают, и его агрессия была ясна. Своему освобождению он немало удивился.
- А чегой-то тебя приспичило, учёнишко? – Подозрительно сощурив бордового цвета глаза спросил мужчина в возрасте, когда оказался за пределами своей камеры. Он выглядел совершенно больным, всё кривился, словно бы ему было тесно в собственном теле; и глаза – если не пугали, то доставляли дискомфорт своими мелкими зрачками и радужкой вокруг, в которую словно натекло немало венозной густой крови. – Решил тут гладиаторские бои устроить, чи шо?
- Я тоже тут сидел, завалил одного козла чтобы ключ достать. Так что сделай одолжение: загаси хлебало и просто сваливай. – Раздраженно прошипел сталкер, отпирая очередную камеру. – На уровне ниже сидит живность. Опасаться её или использовать – не имею понятия.
- Да ты не суетись, дружочек. – Проговорил очередной из выпущенных на свободу, да так елейно, что Корду стало противно. – Всем дело найдём.
Сталкер видел, что чем больше народу становилось в коридоре, тем сильнее разгорались их эмоции. Поначалу они подбадривали друг друга, но в очень короткие сроки обычная поддержка переросла в настоящий агрессивный призыв к бойне, и Корду стало не по себе. Действительно ли стоило выпускать этих людей наружу?
Подопытные рванулись вперед него по коридору так стремительно, что мужчина побоялся не успеть добежать до заветной двери, ведущей на выход. После непродолжительного громогласного треска, дверь слетела с крепких петель, да так легко, словно приделана была на клей ПВА, и по лаборатории начал продвигаться хаос.
Пригибаясь к полу, чтобы не словить пулю, и стараясь прятать лицо от охраны, Корд ринулся пробиваться через бушующих с непонятной силой подопытных. Взвыла серена, больно ударяя по слуху; со стороны лестниц, проходящих на уровень ниже, и лифтов стали слышаться нечеловеческие стоны и рычания – одни освобождённые выпустили на волю других, которые вряд ли понимали человеческую речь. По крайней мере, он не мог припомнить случая, чтобы кому-нибудь удавалось душевно побеседовать с кровососом или снорком.
За время, пока сталкер блуждал, прячась, по лабиринтам уровня, бунт успел перейти в стадию бойни, и он предположил, что скорее всего большая часть учёных на этаже мертва. Корд добрался до пожарного выхода, возле которого толпилась небольшая компания выживших, словно подтверждая его опасения, и хотел было пройти наверх с ними, как из коридора позади выбежало двое подопытных в компании снорка. Мутант выглядел довольно свежим, если сравнивать их пиковую форму, блуждающую по современной Зоне, но мужчина уже знал, чего можно ожидать. Громко зарычав, зверь прыгнул в панически вопящую в толпу, и сталкер едва успел уклониться, чтобы не оказаться среди жертв. Сквозь крики и рёв он разбирал громкие рваные звуки, и от представления, как они образуются, у Корда сводило желудок: учёных рвало на части их же создание. Быстро и ловко, группа из троих «яйцеголовых» превратилась в кровавое нечто, даже не сумевши защититься.
Мужчина бежал по соседнему коридору прочь от пожарной лестницы, но на очередном повороте был грубо перехвачен кем-то из охраны. На секунду Корду показалось, что он добегался и печальная кончина настигнет его прямо сейчас, но, к своему счастью, ошибся.
- Там кто-то остался? – Рявкнул охранник, кивая за спину сталкера. Получив отрицательный кивок, тот едва ли не за шкирку поволок мужчину за собой, в сторону ранее занятой мутантами парадной лестницы.
К этому моменту у входа не осталось ничего, кроме тревожного духа смерти, и троих бойцов охраны, скорее уже не защищающих кого-то, а истребляющих вырвавшихся на свободу существ.
Вырвавшихся по его воле.
Охранник протащил сталкера вплоть до поверхности, где возле выезда суетливо блуждали сумевшие выбраться, и радовался, что в панике боец не пытался более ничего выяснить. А ведь, если дверь изолятора не вскрыли взбешенные подопытные, тот профессор выживет. Спасибо не скажет, хотя стоило бы, несмотря на случайность факта его спасения.
Два армейских ЗИЛка уже были припаркованы на дороге, готовые к эвакуации людей из лаборатории, и Корда останавливало только то, что вскрыть военную машину и угнать без ключа так просто не удастся. Других транспортных средств видно не было, сталкер уже подумывал отправиться в сторону станции пешком, как заметил возле одного из автомобилей снующего вокруг солдата в штабной форме: совсем молодой, на бойца похож не был, вероятнее всего служащий то ли техником, то ли водителем. Недолго думая, мужчина направился к нему.
- Товарищ учёный, точка эвакуации возле ворот. Возвращайтесь! – Едва завидев Корда, грозно проговорил солдат.
- Нужно ехать на станцию, приказ профессора. – Скомандовал сталкер, направляясь к переднему ЗИЛу с видом, дающим понять любое несогласие с возражениями.
- Какого именно профессора? – Выпалил парень, направившись за мужчиной. Остановившись у водительской двери кабины, он посмотрел на учёного с подозрением. – Мне никакого приказа не поступало. Уточню.
Солдат потянулся к рации, висящей на груди, но Корд, понимая, что близок к разоблачению, бросился на парня и сбил того с ног. Водитель коротко застонал, ударившись затылком об асфальт и тут же напрягся, стараясь скинуть с себя навалившегося учёного. Сталкер ударил бойца лбом по голове и сам тихо заскулил, в очередной раз отметив, что доставшееся ему тело явно не привыкло драться. Сопротивляющийся солдат получил ещё несколько крепких ударов по голове, после которых смиренно расслабился под весом мужчины, замолкнув в бессознательном состоянии.
Выудив из кармана кителя ключи от ЗИЛа, забрав из кобуры пистолет и подняв с земли автомат, Корд победоносно открыл автомобильную дверь. Как справляться с этим металлическим «зверем» мужчина знал, поэтому завести машину не составило труда.
В окно на пассажирской стороне он видел, как к машинам стали подтягиваться стоявшие у ворот выжившие, видимо решившие, что пришло время уезжать, и видел, как те изумленно остановились, когда ЗИЛ рванул с места без них.
ПРОШЛОЕ
Морфей
Наткнувшись на кровососа, Морфей поначалу подумал, что каким-то образом они смогли повредить время и оно выплюнуло монстра в прошлое, где оно ещё не зародилось. Однако, его не до конца мутировавший внешний вид навел мужчину на мысль, что существо - из этого времени, и было одним из тех, что оказались на свободе.
Майор знал о множестве лабораторий, действующих до второго взрыва, но никогда не вдавался в подробности за что отвечала та или иная. Чёрт ногу сломит во всех этих тонкостях, а мужчине обе его ноги были очень дороги.
На собрании днём речь шла о подопытных людях, и Морф немало удивился, встретив в шумном коридоре совершенно отличного от человека мутанта. Хотя, если учитывать во внимание слух о том, что кровосос некогда был человеком, его присутствие тут становится довольно логичным.
О человеческом начале монстра пришлось забыть сразу, как только тот бросился на горстку перепуганного персонала, бегущего в сторону казарм. Рык этого существа Морф не мог спутать ни с чьим другим, хотя манера нападения выглядела совершенно отлично от всем привычной. Никакой игры, никакой попытки загнать до бессилия жертву перед тем, как заполучить её. Этот кровосос даже не использовал свой механизм невидимости – то ли не знал, как им пользоваться, то ли ещё не приделали.
К моменту получения оружия, майор уже знал, зачем выдают два образца. Один, с транквилизаторами, для мутантов, потому что каждый их сбежавших образцов невероятно ценен; второй обычный, боевой, для человеческих объектов, потому что возобновление людского ресурса – менее затратное мероприятие, и гораздо более простое.
Он не собирался убивать кого-то или что-то без острой на то необходимости. Всё старался никак не навредить времени и надеялся, что никто из его товарищей этого не сделает и не сделал до сих пор.
Морф периодически недобро косился на Вермута: несмотря на то, что Таченко уже успел отбыть, мужчина переживал, не выкинет ли мерх ещё какой-нибудь фокус. Тот вёл себя спокойно, постоянно хмурясь из-за головной боли, которую усиливал любой лишний шум. Майор в этом недуге был с мужчиной солидарен.
В суете сталкеру удалось добиться того, чтобы с выпивающими ночью товарищами его не разделяли по разным отрядам, но каждому из троицы было обещано некое «суровое наказание» - и за пьянку с руководством, и за неповиновение при экстренном составлении плана зачистки лаборатории. Но мужчина наказания не боялся: календарная дата перевалила на одиннадцатое апреля и завтрашний день отметится громким событием. По крайней мере, должен отметиться, если Корду не удастся влезть в ход истории.
Что будет в противном случае Морф не мог представить, да и не хотел.
Ранив двух из трех сотрудников, кровосос мешком повалился на пол лабораторного коридора. Транквилизатор действовал практически мгновенно, только на несколько секунд после попадания дезориентировав мутанта. Если один из раненных в спешке по рации вызывал на помощь медика, то второму, судя по глубокой рваной ране на груди и шее, она уже была не нужна. Кровь лилась под давлением, за считанные секунды запачкав лабораторную одежду, и постепенно образовывая вокруг учёного густую багровую лужу. Майор напряжено задержал дыхание: оставалось надеяться, что этот человек и должен был погибнуть во время бунта, и им это в будущем никак не аукнется.
Оставаться на месте было нельзя. Возле казарм после усыпления кровососа стало тихо, относительно других уровней, с которых доносились звуки интенсивного боя, в гущу которого и требовалось направиться.
Второй уровень был менее освещен, чем первый, по крайней мере холл. С потолка в нескольких местах свисали побитые люминесцентные лампы – вместе со щитками и без; на вахтовой стойке с выбитым вовнутрь стекольным ограждением лежало тело охранника, накрывшее собой настольную лампу. Где-то коротила вырванная наружу из стен и кабель-каналов проводка. В целом, от былой стерильности в коридорах лаборатории не осталось и следа.
Когда команда покидала холл, этаж ощутимо завибрировал, заставив людей удерживать равновесие, чтобы не упасть. С потолка редкой стружкой посыпалась белоснежная штукатурка, остатки стекольного ограждения на вахте полетели на пол, со звоном разбиваясь. Из правого коридора развилки вновь послышалась стрельба, перемешиваясь с громкими человеческими голосами. Вопреки приказу командира отряда, Морф, окликнув Вермута и Розу, помчался туда, пока остальные бойцы искали выживших и в спешке эвакуировали на поверхность.
Была вероятность, что за неповиновение его подстрелят на месте, но основное действо разворачивалось именно в том крыле, где по словам местного главного профессора располагался изолятор. Допустить смерти Корда майор не мог - неизвестно, к чему она может привести в настоящем, а там он нужен живым. А своя собственная жизнь… По привычке, имея задание, которое необходимо выполнить любой ценой, сталкер частенько забывал о выживании.
Расстрела не последовало, всё ограничилось только словесным матерным потоком и обещанием увольнения с дальнейшей депортацией в места не столь отдаленные. Морфу было неловко от того, что парню, чье тело он бессовестно занял, придется расхлебывать все его похождения, но – ничего не попишешь. Майор не выбирал его специально, так выпала карта.
Длинный коридор привёл их к ещё одной площадке между тремя развилками, одна из которых осталась за спиной, двери второй были закрыты и охранялись одним из бойцов, а напротив третей собрался весь остальной состав группы охраны. Люди были взволнованы и, когда коридор снова завибрировал, отскочили назад так резво, словно уже ждали проблем. «Да что это за херня?» - подумал Морф и усмехнулся, когда кто-то из бойцов озвучил его мысль вслух.
