- Больше… не могу! – объявила я, рухнув на широкую скамью возле порядком опустевшего праздничного стола.
Сердце колотилось как бешеное, щеки горели, ноги подкашивались, попытки использовать ладонь в качестве веера особого облегчения не принесли. А едва запыхавшийся Кайден только посмеивался, прихлебывая сидр из непонятно откуда взявшейся кружки.
Ее-то я у него и отняла, жадно припав к холодной, покрытой капельками влаги, глине.
- Тебя развезет, - хмыкнул лучник, не пытаясь, впрочем, посудину у меня отобрать.
- Иди в лес! – ласково посоветовала я, оторвавшись лишь на мгновение, а, опустошив кружку, тут же подскочила. – Я слышала в этом году петушиные бои вместо кулачных решили устроить. Пойдем посмотрим?
И, не дожидаясь ответа, уже привычным жестом ухватила лучника за руку и потащила туда, где обычно устраивались всяческие состязания.
Сегодня там соревновались умельцы стрелять из лука (Кайден в их сторону глянул и только скептически фыркнул), мерялись силой подниматели тяжестей, ребятня покоряла высокий, смазанный салом, шест в надежде заполучить красующуюся на вершине корзину со сластями. А обещанные петушиные бои, очевидно, стали главным развлечением, потому что самая большая толпа собралась вокруг хлипкого плетеного загона, и сквозь крики, ругань и улюлюканье птичий клекот едва пробивался.
Нам повезло: при нашем приближении плотный круг слегка расступился, выпуская одного из проигравших с петушиной тушкой подмышкой, всклокоченной бородой и яростным взглядом, обещающим предателю незавидную участь завтрашнего супа. Так что нам удалось проскользнуть в образовавшуюся брешь и занять место почти у самого плетня, позади трех возбужденно подпрыгивающих мальчишек.
За кулачными боями я наблюдать не любила. Наверное, издержки профессии – на каждый удар у меня в голове только строчки конспектов всплывали, лекции наставников, да применимые в том или ином случае лекарства. Вот здесь можно приложением капустного листа отделаться, а тут без шепотка не обойтись, а этот вообще теперь месяц не сможет рабочий инструмент в руку взять.
Петухов лечить не придется, их было не жалко. А один из тех, которых выпустили вот только что, ну до того напоминал одну наглую тварь, добрых полчаса гонявшую меня по двору в детстве, что я с большим бы удовольствием посмотрела, как разлетаются по площадке его рыжие перья.
Жаль только, его противник был раза в полтора мельче, раза в два ощипаннее и совершенно не вызывал доверия. Душа не выдержала, и я, нашарив в кошеле мелкую монетку, кинула ее устроителю, перекрикивая гул голосов:
- На черного!
По толпе пронеслась череда смешков и диагноз «вот баба-дура».
- Это правильно, - ухмыльнулся рядом Кайден. – Я тоже рыжих не люблю.
Я только пихнула его локтем в бок, не отрывая взгляда от «арены».
Отмашка. Петухов стравили, отпустили, и тут же округу огласил яростный клекот и хлопанье крыльев, а обе птицы взвились в воздух, сталкиваясь грудью. Закружился пух – черный, рыжий, разноцветный, оставшийся с предыдущих боев. Я азартно вцепилась в Кайдена, шепотом приговаривая: «Ну давай, давай…».
И к всеобщему удивлению, рыжий вдруг неловко опрокинулся, тут же получил несколько ударов клювом и счел за благо удрать от не в меру драчливого противника. Толпа взорвалась хохотом, глядя, как ощипанный черный, горделиво топорщит воротник вокруг шеи и зыркает на людей то одним, то другим глазом.
- Эй ты! – перекрыл вдруг этот хохот оскорбленный рев. – Ты, рыжая! Ведьма! Ты моего петуха сглазила!
Гомон резко стих и взгляды всех обратились… на меня. Вслед за тыкающим в мою сторону бугаем по другую сторону круга.
- Знаю я тебя, школярка! Видел, как ты наговор свой злобный шептала! Прокляла! Испоганила! У-у, ведьма!!
- Я маг! – искренне оскорбилась я и только потом запоздало сообразила, что не на то оскорбляюсь. Хоть за ведьмоство, хоть за магию в состязаниях по головке никто не погладит…
Но это же смешно, ничего я не делала!
Только порядком перебравший мужик и несколько его сотоварищей считали иначе.
- Ведьма! – по новой взревел обиженный хозяин рыжего и на этот раз даже не один.
- Шела, пусти, я объясню этому доброму горожанину разницу между магами и ведьмами, - прошипел над ухом Кайден, выдергивая руку из моих пальцев и протискиваясь вперед мимо мальчишек. Те задрали головы и смотрели на меня, открыв рот, будто увидали диво дивное.
Лучник пересек круг так стремительно, что никто и ахнуть не успел, а повисшую тишину спустя мгновение нарушил звук удара и почти одновременно с этим раздавшийся хруст. Я охнула и заозиралась в поисках стражей порядка.
Бугай отлетел назад, угодив в вовремя подставленные руки, взревел и кинулся на Кайдена. А за ним еще несколько таких же горячих голов. И спустя несколько мгновений на петушином поле образовалась такая свалка, какая петухам и не снилась. Кажется, кулачные бои заменить на птичьи не получилось…
Мне одновременно хотелось обреченно зажмуриться – добделась! – и в то же время самой сломя голову кинуться в кучу-малу, вытаскивать оттуда нерадивого пациента. Нет, за Кайдена в драке я не переживала совершенно, а вот за то, что с ним сделают, если он обидчиков поджарит – еще как!
Когда городские стражники, наконец, соблаговолили оторваться от кружек с сидром и пивом, и вмешаться в происходящее, драка уже успела набрать масштаб и перерасти в праздничную народную потеху под названием «Набей недругу рожу под шумок». В итоге и разнимание драчунов и выяснение, кто прав, кто виноват, отчаянно затянулось.
Я, наконец, отыскала взглядом Кайдена, который что-то яростно втолковывал нашему главному стражнику, и его изначального противника, и с облегчением убедилась, что первый на вид не сильно пострадал, а второй, по крайней мере, не вопит, что помимо ведьмы тут еще и ведун на него накинулся.
- Хорош мужик! – одобрительно крякнул рядом знакомый голос.
Тетка Маэлан, наша соседка напротив, всеми уважаемая матрона, мать десятерых мальчишек и одной девочки, смотрела в том же направлении, что и я.
- Ты с таким не пропадешь!
- Да я не… - попыталась я оправдаться. Еще не хватало, чтобы до отца донесли, что я уже чуть ли не замужем.
- Дурень ты, Шела, - сурово оборвала меня тетка. – Когда такой мужик зовет, надо идти!
- Так не зовет же!
- Так потому, что ты дурень, - припечатала соседка, постучав мне по голове, и зашагала прочь. Столько народу на празднике, некогда ей тут одну меня уму-разуму учить.
Несколько мгновений я обалдело смотрела ей вслед, а когда повернулась обратно, Кайден уже направлялся в мою сторону. При ближайшем рассмотрении вид у лучника оказался весьма потрепанный – капюшон зеленой котты наполовину оторван, скула опухла и грозила превратиться в синяк на пол-лица, и он неосознанно покручивал слегка поврежденное запястье.
Я открыла рот, чтобы в который раз выговорить ему за несдержанность, посмотрела в честные глаза и закрыла. Бригита с ним, с Кайденом! Накапайте мне кто-нибудь успокоительного.
- Тебе передают самые искренние извинения, - лучник улыбнулся, тут же скривился и потер ушибленную скулу.
Я недоверчиво покосилась за его спину. Бугай, встретившись со мной взглядом, сплюнул на землю и сердито удалился.
- Дурень ты, - вздохнула я, подытожив самое ценное из урока тетки Маэлан и, протянув руку, коснулась кончиками пальцев покрасневшей щеки. – Пойдем сядем куда-нибудь. Посмотрю.
Ночь вокруг один за другим начали освещать высокие костры. Справедливо рассудив, что внимание взвинченных и разгоряченных мужчин надо направить в какое-то другое русло, мудрые женщины потащили своих избранников кто к столам, кто к уже почти пустым бочкам с сидром, кто проверять чувства на прочность. Один за другим взмывали над жадно тянущимися к темному небу языками силуэты. Кто в одиночку с визгом или боевым, подбадривающим самого себя, воплем. Кто парой, крепко держась за руки: не отпустишь, удержишь – быть вам всегда вместе.
Усадив Кайдена на скамью, я осторожными касаниями, снимала отек с его скулы, завороженно глядя, как пляшет отражение пламени в серых глазах, пока лучник наблюдал за прыгунами. Что-то все-таки не договаривает он про тот замок. Упомянул он его не просто так, в этом сомнений не было, но и всей правды мне точно не сказал. И можно было бы попытаться снова спросить сейчас, пока он такой открытый и расслабленный, но…
Думать сегодня про данное директору обещание и свой целительский долг, видеть, как искрящийся смехом взгляд зарастает ледяной коркой отчуждения, не хотелось категорически. Успеется еще. Сегодня – праздник.
Я опустила руки и улыбнулась.
- Пойдем еще потанцуем?..
К школе мы подходили, когда по далекому горизонту уже растянулась желто-рыжая полоса, а густо-синее небо становилось все прозрачнее. Почти весь путь мы проделали молча, но молчание это не было неловким, а скорее каким-то даже уютным. Кайден нес мой лук, а я напевала себе под нос праздничные мотивы и гонялась за светлячком, который оказался ручной зверюшкой корригана. Увидев, кого к нему привел питомец, представитель маленького народца только сердито крякнул и исчез, обрушив на меня из пустоты ворох сухих листьев, которые я потом еще полдороги хихикая вытряхивала из волос и одежды.
Кайден проводил меня до самой комнаты, отдал лук и стрелы.
- Спасибо, это был чудесный вечер, - улыбнулась я и, поддавшись порыву, приподнялась на цыпочки и обняла его за шею.
Лучник неуверенно коснулся моей спины.
- Да не за что… - растерянно пробормотал он, явно не ожидав от меня такого выражения благодарности.
Я чмокнула его в щеку и, разом застеснявшись, отстранилась.
- Надеюсь завтра тебя увидеть, - голос чуть дрогнул, в очередной раз волной накатил страх перед грядущей расплатой с фейри. – Можно будет сходить на гранитный пляж, до него идти около часа, но зато там такой вид…
Кайден только молча кивнул, а потом вдруг вскинул руку и коснулся моих волос. Я неосознанно втянула голову в плечи, а лучник выпутал из копны застрявший дубовый листик и вручил мне. Наши пальцы в который раз за вечер соприкоснулись, и сейчас мне показалось, что вот-вот что-то случится…
Но ожидания не оправдались. Бросив мне невыразительное «до завтра», Кайден повернулся спиной и зашагал прочь по коридору. А я стояла и смотрела ему вслед с листиком в руке и глубоким разочарованием в душе.
* * *
Я брел по лесу пошатываясь и не особенно разбирая, куда, собственно, иду. Сердце гулко стучало в висках, перед глазами плыло, кости ломило, все тело горело и подчинялось с трудом. Минута слабости - короткое, казалось бы, совершенно невинное прикосновение – обернулась самыми неприятными последствиями и обычные методы борьбы с ними отчего-то не помогали.
Хотя я сам себе вру. Какая уж там минута, весь этот поход на праздник – был одной большой глупостью. Захмелел я задолго до того, как выпил первую кружку праздничного лугнасадовского сидра и куда быстрее, чем отведав горящей выпивки демонологов. Стоило выйти на улицы праздничного города с лекаркой, взять ее первый раз за руку – как тут и пропал. Прежняя, казалось бы, давно забытая жизнь, та, что не только до Зубастого Замка, а еще до того, как я отправился наемничать, вскружила голову, затуманила сознание, заставила позабыть обо всем… и потянуться к той, кто так легко это пьянящее ощущение дарила.
Беспечный идиот.
Я настолько увлекся, что даже не заметил, в какой момент тело начало выходить из-под контроля. Теперь опомнился, да, но толку?
Стоило не то, что закрыть глаза – моргнуть! И в голове тут же всплывал образ целительницы – румянец на щеках, смеющиеся карие глаза, приоткрытые губы… шея с тонкой прозрачной кожей, грудь, обтянутая плотной тканью…
Я прислонился к дереву, запрокинул голову, судорожно глотая воздух. Пальцы вцепились в ворот котты, с трудом распустили шнуровку.
Спокойно. Не надо об этом думать. Думай о другом. О постороннем.
Куда меня вообще занесло? Березовую рощу в Брейдене мне видеть еще не доводилось…
- А кто это тут у нас...
Свесившаяся из кроны дерева фейри едва не схолопотала сгустком пламени в лицо. Каким образом, мне удалось удержаться – осталось загадкой. А может, не зря все-таки Шела со мной время тратит? Шела…
- …такой темпераментный? – игриво закончила она, спорхнув на землю.
Сильфида. Хрупкая, будто из хрусталя, кажется, что лунный свет сквозь нее проходит. Зато силы в этих существах – горы свернуть можно.
- Отвали.
Где-то в глубине души я осознавал, что с лесным народцем лучше придерживаться правил вежливости, но в данный момент мне было совершенно не до них.
Глаза фейри, не мигая, светились в ночи, как две желтые луны.
- М-м-м… - протянула она, втянув носом воздух, и сделала шаг вперед, прижимаясь ко мне вплотную. – Какой мужчина.
Пальчики с по-звериному острыми ноготками прошагали по моей груди.
- Неужели этот мужчина не хочет весело провести время, вместо того, чтобы дуться тут в одиночестве на весь белый свет?
Я открыл было рот, чтобы послать «утешительницу» далеко и надолго, но что-то заставило меня промолчать. От лесной девы пахло мокрой листвой, кружащим голову, послегрозовым воздухом, а не сушеными травами и лекарственными зельями. Она была выше и стройнее, с обманчиво-хрупким телосложением молодой осины. Вот только в светлых, почти белых и совсем ни капельки не рыжих волосах запутался дубовый листик.
Я закрыл глаза и запустил пальцы в густую копну, нащупывая, выпутывая его. Фейри удовлетворенно хихикнула и прижалась к моим губам…
- Приходи еще, - промурлыкала сильфида, расслабленно нежась на мягком шелестящем ковре из мха и палой листвы, пока я натягивал сброшенную кое-как одежду.
Спина противно ныла от свежих царапин, в голове звенело, а на душе было отвратительно пусто. Я хотел отрицательно мотнуть головой, но потом подумал о завтрашнем первом уроке стрельбы. И об обещанной прогулке на гранитный пляж. И о случайных столкновениях в коридорах. Посиделках под ивой. Новых встречах, избежать которых не получится.
- Приду.
Первый утренний гонг, извещающий школяров, что новый день настал, я встретила без сна.
Мне не спалось этой ночью – вертелись в голове мысли, не давали покоя.
Что не так со мной? Почему ушел Кайден? Ведь я не ждала обещаний или что меня прям здесь и сейчас замуж позовут, вот еще глупости какие, я все же магичка, свободная женщина. Но для поцелуя чем я не вышла-то?
А как выветрился из моей головушки праздничный сидр и вместе с ним глупая обида, то уже другие тревоги навалились, прогнали сон.
Если бы наставники выяснили, кто виноват в нарушении договора – школярам бы объявили, хотя бы для того, чтобы успокоить. Значит, убийцу метсаваймы так и не отыскали. А значит, сегодня должно было стать в школе на одного ученика меньше.
Кого мы утром не досчитаемся? Кто лишится жизни за чужое преступление – и ради жизни всех остальных?
И не одну меня одолевали эти мысли – в коридоре, собираясь на завтрак, спускаясь по широким лестницам, расставляя миски и плошки на широких столах в общей столовой, я вертела головой, высматривая друзей и приятелей. И всюду видела школяров, занимавшихся тем же самым.
Нольвенн я проверила с самого утра, пока она мирно спала в своей кровати.
Сердце колотилось как бешеное, щеки горели, ноги подкашивались, попытки использовать ладонь в качестве веера особого облегчения не принесли. А едва запыхавшийся Кайден только посмеивался, прихлебывая сидр из непонятно откуда взявшейся кружки.
Ее-то я у него и отняла, жадно припав к холодной, покрытой капельками влаги, глине.
- Тебя развезет, - хмыкнул лучник, не пытаясь, впрочем, посудину у меня отобрать.
- Иди в лес! – ласково посоветовала я, оторвавшись лишь на мгновение, а, опустошив кружку, тут же подскочила. – Я слышала в этом году петушиные бои вместо кулачных решили устроить. Пойдем посмотрим?
И, не дожидаясь ответа, уже привычным жестом ухватила лучника за руку и потащила туда, где обычно устраивались всяческие состязания.
Сегодня там соревновались умельцы стрелять из лука (Кайден в их сторону глянул и только скептически фыркнул), мерялись силой подниматели тяжестей, ребятня покоряла высокий, смазанный салом, шест в надежде заполучить красующуюся на вершине корзину со сластями. А обещанные петушиные бои, очевидно, стали главным развлечением, потому что самая большая толпа собралась вокруг хлипкого плетеного загона, и сквозь крики, ругань и улюлюканье птичий клекот едва пробивался.
Нам повезло: при нашем приближении плотный круг слегка расступился, выпуская одного из проигравших с петушиной тушкой подмышкой, всклокоченной бородой и яростным взглядом, обещающим предателю незавидную участь завтрашнего супа. Так что нам удалось проскользнуть в образовавшуюся брешь и занять место почти у самого плетня, позади трех возбужденно подпрыгивающих мальчишек.
За кулачными боями я наблюдать не любила. Наверное, издержки профессии – на каждый удар у меня в голове только строчки конспектов всплывали, лекции наставников, да применимые в том или ином случае лекарства. Вот здесь можно приложением капустного листа отделаться, а тут без шепотка не обойтись, а этот вообще теперь месяц не сможет рабочий инструмент в руку взять.
Петухов лечить не придется, их было не жалко. А один из тех, которых выпустили вот только что, ну до того напоминал одну наглую тварь, добрых полчаса гонявшую меня по двору в детстве, что я с большим бы удовольствием посмотрела, как разлетаются по площадке его рыжие перья.
Жаль только, его противник был раза в полтора мельче, раза в два ощипаннее и совершенно не вызывал доверия. Душа не выдержала, и я, нашарив в кошеле мелкую монетку, кинула ее устроителю, перекрикивая гул голосов:
- На черного!
По толпе пронеслась череда смешков и диагноз «вот баба-дура».
- Это правильно, - ухмыльнулся рядом Кайден. – Я тоже рыжих не люблю.
Я только пихнула его локтем в бок, не отрывая взгляда от «арены».
Отмашка. Петухов стравили, отпустили, и тут же округу огласил яростный клекот и хлопанье крыльев, а обе птицы взвились в воздух, сталкиваясь грудью. Закружился пух – черный, рыжий, разноцветный, оставшийся с предыдущих боев. Я азартно вцепилась в Кайдена, шепотом приговаривая: «Ну давай, давай…».
И к всеобщему удивлению, рыжий вдруг неловко опрокинулся, тут же получил несколько ударов клювом и счел за благо удрать от не в меру драчливого противника. Толпа взорвалась хохотом, глядя, как ощипанный черный, горделиво топорщит воротник вокруг шеи и зыркает на людей то одним, то другим глазом.
- Эй ты! – перекрыл вдруг этот хохот оскорбленный рев. – Ты, рыжая! Ведьма! Ты моего петуха сглазила!
Гомон резко стих и взгляды всех обратились… на меня. Вслед за тыкающим в мою сторону бугаем по другую сторону круга.
- Знаю я тебя, школярка! Видел, как ты наговор свой злобный шептала! Прокляла! Испоганила! У-у, ведьма!!
- Я маг! – искренне оскорбилась я и только потом запоздало сообразила, что не на то оскорбляюсь. Хоть за ведьмоство, хоть за магию в состязаниях по головке никто не погладит…
Но это же смешно, ничего я не делала!
Только порядком перебравший мужик и несколько его сотоварищей считали иначе.
- Ведьма! – по новой взревел обиженный хозяин рыжего и на этот раз даже не один.
- Шела, пусти, я объясню этому доброму горожанину разницу между магами и ведьмами, - прошипел над ухом Кайден, выдергивая руку из моих пальцев и протискиваясь вперед мимо мальчишек. Те задрали головы и смотрели на меня, открыв рот, будто увидали диво дивное.
Лучник пересек круг так стремительно, что никто и ахнуть не успел, а повисшую тишину спустя мгновение нарушил звук удара и почти одновременно с этим раздавшийся хруст. Я охнула и заозиралась в поисках стражей порядка.
Бугай отлетел назад, угодив в вовремя подставленные руки, взревел и кинулся на Кайдена. А за ним еще несколько таких же горячих голов. И спустя несколько мгновений на петушином поле образовалась такая свалка, какая петухам и не снилась. Кажется, кулачные бои заменить на птичьи не получилось…
Мне одновременно хотелось обреченно зажмуриться – добделась! – и в то же время самой сломя голову кинуться в кучу-малу, вытаскивать оттуда нерадивого пациента. Нет, за Кайдена в драке я не переживала совершенно, а вот за то, что с ним сделают, если он обидчиков поджарит – еще как!
Когда городские стражники, наконец, соблаговолили оторваться от кружек с сидром и пивом, и вмешаться в происходящее, драка уже успела набрать масштаб и перерасти в праздничную народную потеху под названием «Набей недругу рожу под шумок». В итоге и разнимание драчунов и выяснение, кто прав, кто виноват, отчаянно затянулось.
Я, наконец, отыскала взглядом Кайдена, который что-то яростно втолковывал нашему главному стражнику, и его изначального противника, и с облегчением убедилась, что первый на вид не сильно пострадал, а второй, по крайней мере, не вопит, что помимо ведьмы тут еще и ведун на него накинулся.
- Хорош мужик! – одобрительно крякнул рядом знакомый голос.
Тетка Маэлан, наша соседка напротив, всеми уважаемая матрона, мать десятерых мальчишек и одной девочки, смотрела в том же направлении, что и я.
- Ты с таким не пропадешь!
- Да я не… - попыталась я оправдаться. Еще не хватало, чтобы до отца донесли, что я уже чуть ли не замужем.
- Дурень ты, Шела, - сурово оборвала меня тетка. – Когда такой мужик зовет, надо идти!
- Так не зовет же!
- Так потому, что ты дурень, - припечатала соседка, постучав мне по голове, и зашагала прочь. Столько народу на празднике, некогда ей тут одну меня уму-разуму учить.
Несколько мгновений я обалдело смотрела ей вслед, а когда повернулась обратно, Кайден уже направлялся в мою сторону. При ближайшем рассмотрении вид у лучника оказался весьма потрепанный – капюшон зеленой котты наполовину оторван, скула опухла и грозила превратиться в синяк на пол-лица, и он неосознанно покручивал слегка поврежденное запястье.
Я открыла рот, чтобы в который раз выговорить ему за несдержанность, посмотрела в честные глаза и закрыла. Бригита с ним, с Кайденом! Накапайте мне кто-нибудь успокоительного.
- Тебе передают самые искренние извинения, - лучник улыбнулся, тут же скривился и потер ушибленную скулу.
Я недоверчиво покосилась за его спину. Бугай, встретившись со мной взглядом, сплюнул на землю и сердито удалился.
- Дурень ты, - вздохнула я, подытожив самое ценное из урока тетки Маэлан и, протянув руку, коснулась кончиками пальцев покрасневшей щеки. – Пойдем сядем куда-нибудь. Посмотрю.
Ночь вокруг один за другим начали освещать высокие костры. Справедливо рассудив, что внимание взвинченных и разгоряченных мужчин надо направить в какое-то другое русло, мудрые женщины потащили своих избранников кто к столам, кто к уже почти пустым бочкам с сидром, кто проверять чувства на прочность. Один за другим взмывали над жадно тянущимися к темному небу языками силуэты. Кто в одиночку с визгом или боевым, подбадривающим самого себя, воплем. Кто парой, крепко держась за руки: не отпустишь, удержишь – быть вам всегда вместе.
Усадив Кайдена на скамью, я осторожными касаниями, снимала отек с его скулы, завороженно глядя, как пляшет отражение пламени в серых глазах, пока лучник наблюдал за прыгунами. Что-то все-таки не договаривает он про тот замок. Упомянул он его не просто так, в этом сомнений не было, но и всей правды мне точно не сказал. И можно было бы попытаться снова спросить сейчас, пока он такой открытый и расслабленный, но…
Думать сегодня про данное директору обещание и свой целительский долг, видеть, как искрящийся смехом взгляд зарастает ледяной коркой отчуждения, не хотелось категорически. Успеется еще. Сегодня – праздник.
Я опустила руки и улыбнулась.
- Пойдем еще потанцуем?..
К школе мы подходили, когда по далекому горизонту уже растянулась желто-рыжая полоса, а густо-синее небо становилось все прозрачнее. Почти весь путь мы проделали молча, но молчание это не было неловким, а скорее каким-то даже уютным. Кайден нес мой лук, а я напевала себе под нос праздничные мотивы и гонялась за светлячком, который оказался ручной зверюшкой корригана. Увидев, кого к нему привел питомец, представитель маленького народца только сердито крякнул и исчез, обрушив на меня из пустоты ворох сухих листьев, которые я потом еще полдороги хихикая вытряхивала из волос и одежды.
Кайден проводил меня до самой комнаты, отдал лук и стрелы.
- Спасибо, это был чудесный вечер, - улыбнулась я и, поддавшись порыву, приподнялась на цыпочки и обняла его за шею.
Лучник неуверенно коснулся моей спины.
- Да не за что… - растерянно пробормотал он, явно не ожидав от меня такого выражения благодарности.
Я чмокнула его в щеку и, разом застеснявшись, отстранилась.
- Надеюсь завтра тебя увидеть, - голос чуть дрогнул, в очередной раз волной накатил страх перед грядущей расплатой с фейри. – Можно будет сходить на гранитный пляж, до него идти около часа, но зато там такой вид…
Кайден только молча кивнул, а потом вдруг вскинул руку и коснулся моих волос. Я неосознанно втянула голову в плечи, а лучник выпутал из копны застрявший дубовый листик и вручил мне. Наши пальцы в который раз за вечер соприкоснулись, и сейчас мне показалось, что вот-вот что-то случится…
Но ожидания не оправдались. Бросив мне невыразительное «до завтра», Кайден повернулся спиной и зашагал прочь по коридору. А я стояла и смотрела ему вслед с листиком в руке и глубоким разочарованием в душе.
* * *
Я брел по лесу пошатываясь и не особенно разбирая, куда, собственно, иду. Сердце гулко стучало в висках, перед глазами плыло, кости ломило, все тело горело и подчинялось с трудом. Минута слабости - короткое, казалось бы, совершенно невинное прикосновение – обернулась самыми неприятными последствиями и обычные методы борьбы с ними отчего-то не помогали.
Хотя я сам себе вру. Какая уж там минута, весь этот поход на праздник – был одной большой глупостью. Захмелел я задолго до того, как выпил первую кружку праздничного лугнасадовского сидра и куда быстрее, чем отведав горящей выпивки демонологов. Стоило выйти на улицы праздничного города с лекаркой, взять ее первый раз за руку – как тут и пропал. Прежняя, казалось бы, давно забытая жизнь, та, что не только до Зубастого Замка, а еще до того, как я отправился наемничать, вскружила голову, затуманила сознание, заставила позабыть обо всем… и потянуться к той, кто так легко это пьянящее ощущение дарила.
Беспечный идиот.
Я настолько увлекся, что даже не заметил, в какой момент тело начало выходить из-под контроля. Теперь опомнился, да, но толку?
Стоило не то, что закрыть глаза – моргнуть! И в голове тут же всплывал образ целительницы – румянец на щеках, смеющиеся карие глаза, приоткрытые губы… шея с тонкой прозрачной кожей, грудь, обтянутая плотной тканью…
Я прислонился к дереву, запрокинул голову, судорожно глотая воздух. Пальцы вцепились в ворот котты, с трудом распустили шнуровку.
Спокойно. Не надо об этом думать. Думай о другом. О постороннем.
Куда меня вообще занесло? Березовую рощу в Брейдене мне видеть еще не доводилось…
- А кто это тут у нас...
Свесившаяся из кроны дерева фейри едва не схолопотала сгустком пламени в лицо. Каким образом, мне удалось удержаться – осталось загадкой. А может, не зря все-таки Шела со мной время тратит? Шела…
- …такой темпераментный? – игриво закончила она, спорхнув на землю.
Сильфида. Хрупкая, будто из хрусталя, кажется, что лунный свет сквозь нее проходит. Зато силы в этих существах – горы свернуть можно.
- Отвали.
Где-то в глубине души я осознавал, что с лесным народцем лучше придерживаться правил вежливости, но в данный момент мне было совершенно не до них.
Глаза фейри, не мигая, светились в ночи, как две желтые луны.
- М-м-м… - протянула она, втянув носом воздух, и сделала шаг вперед, прижимаясь ко мне вплотную. – Какой мужчина.
Пальчики с по-звериному острыми ноготками прошагали по моей груди.
- Неужели этот мужчина не хочет весело провести время, вместо того, чтобы дуться тут в одиночестве на весь белый свет?
Я открыл было рот, чтобы послать «утешительницу» далеко и надолго, но что-то заставило меня промолчать. От лесной девы пахло мокрой листвой, кружащим голову, послегрозовым воздухом, а не сушеными травами и лекарственными зельями. Она была выше и стройнее, с обманчиво-хрупким телосложением молодой осины. Вот только в светлых, почти белых и совсем ни капельки не рыжих волосах запутался дубовый листик.
Я закрыл глаза и запустил пальцы в густую копну, нащупывая, выпутывая его. Фейри удовлетворенно хихикнула и прижалась к моим губам…
- Приходи еще, - промурлыкала сильфида, расслабленно нежась на мягком шелестящем ковре из мха и палой листвы, пока я натягивал сброшенную кое-как одежду.
Спина противно ныла от свежих царапин, в голове звенело, а на душе было отвратительно пусто. Я хотел отрицательно мотнуть головой, но потом подумал о завтрашнем первом уроке стрельбы. И об обещанной прогулке на гранитный пляж. И о случайных столкновениях в коридорах. Посиделках под ивой. Новых встречах, избежать которых не получится.
- Приду.
ГЛАВА 5
Первый утренний гонг, извещающий школяров, что новый день настал, я встретила без сна.
Мне не спалось этой ночью – вертелись в голове мысли, не давали покоя.
Что не так со мной? Почему ушел Кайден? Ведь я не ждала обещаний или что меня прям здесь и сейчас замуж позовут, вот еще глупости какие, я все же магичка, свободная женщина. Но для поцелуя чем я не вышла-то?
А как выветрился из моей головушки праздничный сидр и вместе с ним глупая обида, то уже другие тревоги навалились, прогнали сон.
Если бы наставники выяснили, кто виноват в нарушении договора – школярам бы объявили, хотя бы для того, чтобы успокоить. Значит, убийцу метсаваймы так и не отыскали. А значит, сегодня должно было стать в школе на одного ученика меньше.
Кого мы утром не досчитаемся? Кто лишится жизни за чужое преступление – и ради жизни всех остальных?
И не одну меня одолевали эти мысли – в коридоре, собираясь на завтрак, спускаясь по широким лестницам, расставляя миски и плошки на широких столах в общей столовой, я вертела головой, высматривая друзей и приятелей. И всюду видела школяров, занимавшихся тем же самым.
Нольвенн я проверила с самого утра, пока она мирно спала в своей кровати.
