Как раз в тот момент, когда Медичи в уме проводил «сравнительную экспертизу» Минни и другой девушки – средняя Кроу вышла из душа, и незаметно «подкралась» к постели любимого. В руке у неё был бокал игристого шампанского – она хотела распить его вместе с Ли. На ней было только белое махровое полотенце, и она надеялась, что Медичи захочет «развернуть» свой подарок лично.
Тихонько присев на краешек широкой кровати, миловидная шатенка с любовью рассматривала свою «вторую половинку» - ей не хотелось вот так его тревожить, он над чем-то размышлял, а ей просто приятно было смотреть на него, когда он её не видит. «Скользя» глазами по его спине, она невольно задержалась на красивых мышцах плеч – и тут её дыхание остановилось. Во время секса она не могла полностью сконцентрироваться на красоте его тела, поэтому и не заметила сразу того, что сейчас заставило пульс несчастной девушки забиться с усиленной частотой.
На правой лопатке её любовника чернела яркая татуировка среднего размера, изображавшая кубок с витыми ручками и поперечной косой перекладиной вдоль «ножки».
«Чёрная Чаша» - два этих слова буквально «взорвали» мозг бедной девушки, и поверить в происходящее внезапно стало столь же трудно, как в бесплатный полёт всех желающих до Юпитера. Всё ещё не до конца уверенная в том, что она увидела – Минни аккуратно поставила бокал на прикроватную тумбочку. Она от волнения даже не смогла сделать «глотка храбрости», удовольствовавшись одним лишь запахом и щипающими ноздри весёлыми пузырьками газа. Медичи заметил её и медленно перевернулся на спину:
-- Привет! – улыбнулся он. – Как тебе шампанское?
-- Отличное, спасибо милый, - растянув губы в елейной улыбке, ответила Минни.
Она решила действовать осторожно – мало ли что ей могло привидеться, может, и не стоит поднимать эту тему? Девушка плавно улеглась на грудь к своему избраннику. Покоясь в приятной тишине, Минни вместе с тем была терзаема сомнениями, пока Ли с довольным видом перебирал её шелковистые каштановые локоны.
-- Дорогая – ты была великолепна, - «отвесил» он принятый в таких случаях «дежурный» комплимент. Впрочем, сделал он это лениво, без удовольствия.
Маленький червячок, покусывавший сердце девушки, от этих слов «подпрыгнул» до размеров ядовитой кобры – мгновенно впившись в её нежные чувства. Она решилась, и, упёршись локтями в грудь Медичи, спросила его – взглянув в самые зрачки зелёных глаз:
-- У тебя не найдётся парочки сигарет для леди?
Ли удивился неожиданной прямолинейности «подруги», но вытащил из тумбочки лёгкую, красно-синюю пачку. Открыв её, он предложил Минни:
-- Может быть, леди желает ещё и огоньку? – выражение его глаз стало хитрым и впервые с момента знакомства, он показался Минни действительно не самым приятным типом. Как будто кто-то убавил ручку волшебства на кухонной плите, и романтическое топливо перестало давать яркое пламя – это было неприятно и…противно.
-- Можно и огоньку…, - зажав сигарету в зубах, Минни сладко ухмыльнулась.
-- Для леди всё, что угодно – сейчас принесу зажигалку. – Медичи соскользнул с кровати, оставив девушку одну на пару секунд. Когда он вернулся, в руках у него была классическая бежевая зажигалка «Бэрберри» в зеленовато-красную клетку.
Минни закурила и, боязливо оглянувшись, обняла себя за плечи. Медичи тем временем с удовольствием опустошил принесённый ею бокал шампанского. Он заметил изменения в поведении девушки, и теперь перематывал в голове все подробности ночи – желая найти тот момент, из-за которого первоначальный план, возможно, придётся «переигрывать». Он стоял, уже одетый в брюки, и, облокотившись на стену – внимательно наблюдал за Минни. Та курила дрожащими тонкими пальцами, и с каждой затяжкой к ней словно бы возвращалась её истинная личность и её собственные мысли и чувства – выдернутые из плена «забвения» спасительной дозой никотина. Она расслабленно прикрыла глаза, затянувшись в последний раз – не заметив, Минни с полного ходу «ухнула» три сигареты подряд, и теперь понемногу приходила в себя после полученного «просветления».
-- Что с тобой? Я сделал что-то не так – тебе было неприятно? – спросил озадаченный мужчина.
-- Нет, - Минни покачала головой. – Всё было замечательно, но…, - она ещё не знала, как именно закончить фразу.
-- Но - что? – приподнял брови Ли. – Не бойся, продолжай, - он махнул рукой, побуждая девушку не стесняться своих желаний.
-- У тебя на спине…там…, - она закинула руку за плечо, показывая точное место.
-- Татуировка на твоём плече, - выдохнула Минни.
-- И? – Глаза Медичи стали блестеть, но – не по доброму. Это был хищный блеск.
-- Что она означает? – как можно более «невинно» спросила девушка.
Медичи сложил руки на груди характерным «блокирующим» жестом. Он закрыл для неё свою личность, хотя – в принципе, он для неё себя и не открывал. Это Минни поняла сразу же, как только посмотрела в его глаза.
-- Детка, зачем тебе это? Ты что – спец по «татушкам»? – издевательски осклабился он, и демонстративно повернулся к ней задом – показав своё «художественное клеймо» во всей красе. Сладко потянувшись так, что все его кости разом хрустнули – он спокойно прошёл в соседнюю с комнатой кухню и достал из ведра со льдом бутылку «Кристалл». После чего отхлебнул из нее большой глоток.
Минни тоже слезла с кровати и, воспользовавшись моментом, стала по-быстрому одеваться. Увидев, что его «Джульетта» намеревается уйти – «Ромео» незамедлительно преградил девушке дорогу.
-- И куда это ты собралась? – спросил он внезапно серьезным голосом.
-- Уже поздно. Девочки будут волноваться…, - также серьёзно, без капли страсти или симпатии ответила Минни. – А по поводу тату – мне просто было интересно, что это за экзотический символ. Но, как видно, тебя мои вопросы не очень-то интересуют. Судя по всему, как и я сама. – «Выпалила» на последнем дыхании, еле сдерживая подступившие к глазам слёзы, средняя сестра Кроу.
Медичи подошёл к девушке вплотную. Она попробовала отступить, но он лишь крепко ухватил её за локти и сдавил их так, что та застонала.
-- Интересуешься символикой, крошка?! – прошипел он. – Ну, так ты мне и расскажи, что он означает? Что означает этот кубок, а?! Ты же прекрасно знаешь…
-- Прекрати! Хватит, Ли – мне больно! – вскрикнула Минни.
-- Больно, Кортни? Неужели?? – голосом, полным яда, переспросил он. – Или, может, лучше мне тебя называть Минерва Кроу??? А? Так тебе больше нравится?!
-- Пожалуйста! Прошу тебя – прекрати!!! Кто ты такой??? Кто ты на самом деле?! – кричала Минни в то время, как Ли сильнее и сильнее сжимал её руки, заставляя тело девушки опускаться всё ниже и ниже.
-- Кто я? Кто я?! – кричал он ей в лицо, залитое ручьями слёз. – Скоро узнаешь. Скоро вы все меня узнаете…Стервы, - добавил он и мёртвой хваткой вцепившись Минни в волосы – со всей силы ударил её головой об стену.
Минни сразу умолкла. Проверив пульс и убедившись, что девушка жива – Медичи, не торопясь, натянул на свою обнажённую гладкую грудь рубашку и застегнул все пуговицы, вплоть до запонок на манжетах. Презрительно взглянув на распластанную посреди комнаты полуголую девушку, он недовольно хрюкнул и уложил несчастную жертву на кровать. После чего также медленно довершил начатую ею процедуру – одел Минни полностью. Покончив с этим, Медичи вышел из комнаты, предварительно заперев её на ключ – и медленным, ленивым шагом спустился в холл на первом этаже (спальня располагалась на втором). Взяв со стола в прихожей свой сотовый, Ли стал набирать определённую комбинацию цифр, не переставая при этом широко улыбаться. Дело шло как нельзя лучше, поэтому сейчас настало самое время ему исполнить свой финальный аккорд…
Син и Гро сидели в своём номере, в соседних комнатках, и не разговаривали друг с другом. Когда Грослин нашла сестру на Клэйкери-Стрит, та была в самом подавленном состоянии. Преграда, сдерживавшая все её чувства в последние несколько месяцев –рухнула, и всё то тёмное, что копилось в ней, вылилось в одну широкую и полноводную реку молчания. Как и когда-то, в подростковом возрасте, черноволосая девушка укрылась внутри собственного «я», точно в раковине – не допуская внутрь никого из родных. В такие моменты общаться с ней было невозможно, и именно сейчас казалось – что внутри девушки действительно кроется загадочная болезнь, берущая свои истоки из меланхолических привычек юности.
Грослин как психолог могла понять Син, но как сестра – не желала признавать возможного поражения. И, естественно, признавать такой способ ухода от проблем как приём «дамбы». Стена молчания была той непозволительной роскошью, которую ни одна из сестёр Кроу сейчас не могла и не имела права себе позволить. Однако Синайю, очевидно, это ничуть не трогало, ибо девушка уютно расположилась на полу своей спальни – рядом с кроватью, куда побросала свои многочисленные кофты. И теперь – сидя в одной чёрной майке и джинсах, обхватив себя руками за колени – не желала ни видеть, ни слышать вообще что-либо, касающееся реальности вокруг неё.
В соседней комнате шумела Гро, открывая и закрывая дверцы мини-бара, случайно обнаруженного по возвращении в номер. Так нашлась одна бутылка тёмного пива, забытая, как видно, неким приезжим много месяцев назад, так как она вся была покрыта толстым слоем пыли. Порывшись в ящике комода, Гро нашла ещё и открывашку – в виде старого, наполовину сломанного швейцарского ножа, в котором работали только три из десяти функций: мини-лупа, нож для открывания и собственно само лезвие – покрытое каким-то дурно пахнущим, похожим на остатки мяса, налётом. Взобравшись с ногами на кровать, Гро сделала несколько глотков пива, которое оказалось на удивление хорошего качества – несмотря на то, что по всем законам срок его годности должен был уже давно истечь. Мысль об отравлении старым пивом была последним, о чём сейчас могла думать Грослин. В соседней комнате сидела сестра-шизоид, решившая именно теперь показать всем свой «непростой» характер, а вторая сестра вообще пропала в неизвестном направлении, и с каждым часом шансов, что она ещё жива – становилось меньше и меньше.
Гро поставила бутылку на комод и прошла в спальню Син. Та по-прежнему сидела, погрузившись в свои, далёкие от настоящего момента, мысли. Гро присела рядом с младшей сестрой на корточки, и попыталась разнять её руки, сцепленные «замком» вокруг острых коленок. Заметив длинный красноватый шрам на левой руке младшей сестры, Гро поняла, что Синайя самостоятельно сняла повязку. Взглянув на кровать, она нашла тому подтверждение в виде окровавленного смятого бинта. Вновь переведя взгляд на Син, светловолосая девушка «наткнулась» на покрасневшие глаза – Син редко плакала, но когда это случалось – у неё, как правило, сильно краснели белки глаз и веки. И это свидетельствовало о крайней степени переживания ею некоего чувства.
-- Это всё моя вина. С самого начала…, - тихо произнесла она. – Если бы я спокойно отправилась в «Ривер-Бридж», как того требовал закон – сейчас Минни и ты имели бы ту самую нормальную жизнь, которую я так по-свински у вас отняла…
Гро опустила глаза. Сестра была права – это её вина, целиком и полностью, но сам факт признания себя виновной в разрушении чьей-то жизни – уже есть немалый залог успеха. Успеха в качестве возможности социального исправления: адаптация в обществе обычных людей всегда была для Син тем «камнем преткновения» – переступить через который - для неё значило бы признать себя ничтожеством. Но, придерживаясь столь странной философии, Син всё же умудрилась сохранить остатки былого умения уживаться с людьми. Былого – в смысле, до гибели родителей. Тогда Синайя хоть и была весьма странным ребёнком, но всё же как-то пыталась найти своё место в мире традиционными способами. После ухода мамы с папой всё резко изменилось – и она уже не хотела жить среди тех, кто спокойно может лишать жизни себе подобных ради материальной выгоды. Поэтому так легко она вступила на опасный путь мрачных фантазий, приведших её, в конечном итоге, к потере собственной жизни, и, чего больше всего боялась Гро – к потере души.
Светловолосая сестра открыла было рот, чтобы как-то утешить пессиммистично-настроенную девушку, когда внезапно услышала какой-то странный звук. Син посмотрела на Гро непонимающим взглядом, но через мгновение на её лице последовательно сменилось сразу несколько эмоций – сначала просветление, потом - недоверие, и, наконец, страх. Звук повторился несколько раз, прежде чем Грослин поняла, что это звонит телефон Минни. Обе девушки одновременно вскочили и кинулись в гостиную – звук исходил из нижнего ящика комода, куда Гро, перед тем как уйти на поиски Минни, закинула злосчастный аппарат. Дисплей светился светло-голубым, но номер, отображённый на плоской сенсорной панели – девушкам был неизвестен и никак не обозначался в записной книжке телефона.
Гро взглянула сначала на Син, потом – на номер. Ясное дело, это не мог быть кто-то из прежних знакомых – в связи со сложившимися обстоятельствами, вряд ли кто-нибудь из них решится позвонить банде умалишённых преступниц.
-- Чего ты ждёшь? – Син посмотрела на сестру глазами, полными страха, но одновременно и надежды. – Мы же обе понимаем – кто это…
Грослин недоверчиво глянула на младшую сестру, но всё же решила не испытывать судьбу. Облизнув губы, девушка осторожным движением надавила на экран: «Даже если это и звонок из полиции с объявлением, что всё закончилось – терять уже нечего, придётся просить помощи хотя бы у них», - успела подумать золотововлосая сестра.
-- Алло? – бесцветным голосом спросила она.
-- Доброй ночи, сестрички, - промурлыкал в трубке мужской голос. – С кем имею честь? Синайя? Или, может быть – Грослин?
Гро сразу узнала его. Ей хватило бы и половины секунды, чтобы понять, что этим мерзким бархатным голоском способен был обладать лишь один человек – Ли Медичи.
-- Где Минни? – вместо приветствия спросила Гро. – Клянусь тебе, если ты посмел хоть что-то сделать с ней – я…
-- О, мы оба посмели сделать всё, и даже больше – боюсь, ты немного опоздала с напутствиями, дорогуша, - Гро буквально кожей ощутила довольную улыбочку мерзавца на том конце провода.
Син выхватила плоский телефон из рук сестры и отвернулась – лицо её в этот момент исказилось от нечеловеческой злобы. В последний раз такой прилив негативной энергии она ощутила под прицелом Дона Ромиреза, на заднем дворе мотеля Квинси.
-- Привет тебе от «Снежной кости», Ли, - прошептала девушка голосом, дрожащим от ненависти. – Ты ведь не просто так решил вернуться в эту дыру, и, насколько я понимаю – тебе нужна наша помощь? Мы ведь, вроде как, из одного клана? Формально.
-- Си-и-н, - протянул Ли удовлетворённо, - Как я рад, что хоть кто-то из вас троих способен ещё мыслить рационально. Но, - добавил он, - насколько мне помнится – ты официально считаешься «отщепенцем» от «Чёрной Чаши» - сбежала на сторону более сильного противника. – Похоже, эта тема враждующих сект забавляла его.
Гро непроизвольно начала «наматывать» круги по комнате, время от времени поглядывая на младшую сестру – ей нетерпелось узнать, как Минни, и вообще – жива ли она ещё?
-- Это ненадолго, - беззаботным тоном произнесла Синайя. – Скоро весь ваш род твердолобых стариков безнадёжно вымрет – и тогда, - Син выдержала небольшую паузу.
Тихонько присев на краешек широкой кровати, миловидная шатенка с любовью рассматривала свою «вторую половинку» - ей не хотелось вот так его тревожить, он над чем-то размышлял, а ей просто приятно было смотреть на него, когда он её не видит. «Скользя» глазами по его спине, она невольно задержалась на красивых мышцах плеч – и тут её дыхание остановилось. Во время секса она не могла полностью сконцентрироваться на красоте его тела, поэтому и не заметила сразу того, что сейчас заставило пульс несчастной девушки забиться с усиленной частотой.
На правой лопатке её любовника чернела яркая татуировка среднего размера, изображавшая кубок с витыми ручками и поперечной косой перекладиной вдоль «ножки».
«Чёрная Чаша» - два этих слова буквально «взорвали» мозг бедной девушки, и поверить в происходящее внезапно стало столь же трудно, как в бесплатный полёт всех желающих до Юпитера. Всё ещё не до конца уверенная в том, что она увидела – Минни аккуратно поставила бокал на прикроватную тумбочку. Она от волнения даже не смогла сделать «глотка храбрости», удовольствовавшись одним лишь запахом и щипающими ноздри весёлыми пузырьками газа. Медичи заметил её и медленно перевернулся на спину:
-- Привет! – улыбнулся он. – Как тебе шампанское?
-- Отличное, спасибо милый, - растянув губы в елейной улыбке, ответила Минни.
Она решила действовать осторожно – мало ли что ей могло привидеться, может, и не стоит поднимать эту тему? Девушка плавно улеглась на грудь к своему избраннику. Покоясь в приятной тишине, Минни вместе с тем была терзаема сомнениями, пока Ли с довольным видом перебирал её шелковистые каштановые локоны.
-- Дорогая – ты была великолепна, - «отвесил» он принятый в таких случаях «дежурный» комплимент. Впрочем, сделал он это лениво, без удовольствия.
Маленький червячок, покусывавший сердце девушки, от этих слов «подпрыгнул» до размеров ядовитой кобры – мгновенно впившись в её нежные чувства. Она решилась, и, упёршись локтями в грудь Медичи, спросила его – взглянув в самые зрачки зелёных глаз:
-- У тебя не найдётся парочки сигарет для леди?
Ли удивился неожиданной прямолинейности «подруги», но вытащил из тумбочки лёгкую, красно-синюю пачку. Открыв её, он предложил Минни:
-- Может быть, леди желает ещё и огоньку? – выражение его глаз стало хитрым и впервые с момента знакомства, он показался Минни действительно не самым приятным типом. Как будто кто-то убавил ручку волшебства на кухонной плите, и романтическое топливо перестало давать яркое пламя – это было неприятно и…противно.
-- Можно и огоньку…, - зажав сигарету в зубах, Минни сладко ухмыльнулась.
-- Для леди всё, что угодно – сейчас принесу зажигалку. – Медичи соскользнул с кровати, оставив девушку одну на пару секунд. Когда он вернулся, в руках у него была классическая бежевая зажигалка «Бэрберри» в зеленовато-красную клетку.
Минни закурила и, боязливо оглянувшись, обняла себя за плечи. Медичи тем временем с удовольствием опустошил принесённый ею бокал шампанского. Он заметил изменения в поведении девушки, и теперь перематывал в голове все подробности ночи – желая найти тот момент, из-за которого первоначальный план, возможно, придётся «переигрывать». Он стоял, уже одетый в брюки, и, облокотившись на стену – внимательно наблюдал за Минни. Та курила дрожащими тонкими пальцами, и с каждой затяжкой к ней словно бы возвращалась её истинная личность и её собственные мысли и чувства – выдернутые из плена «забвения» спасительной дозой никотина. Она расслабленно прикрыла глаза, затянувшись в последний раз – не заметив, Минни с полного ходу «ухнула» три сигареты подряд, и теперь понемногу приходила в себя после полученного «просветления».
-- Что с тобой? Я сделал что-то не так – тебе было неприятно? – спросил озадаченный мужчина.
-- Нет, - Минни покачала головой. – Всё было замечательно, но…, - она ещё не знала, как именно закончить фразу.
-- Но - что? – приподнял брови Ли. – Не бойся, продолжай, - он махнул рукой, побуждая девушку не стесняться своих желаний.
-- У тебя на спине…там…, - она закинула руку за плечо, показывая точное место.
-- Татуировка на твоём плече, - выдохнула Минни.
-- И? – Глаза Медичи стали блестеть, но – не по доброму. Это был хищный блеск.
-- Что она означает? – как можно более «невинно» спросила девушка.
Медичи сложил руки на груди характерным «блокирующим» жестом. Он закрыл для неё свою личность, хотя – в принципе, он для неё себя и не открывал. Это Минни поняла сразу же, как только посмотрела в его глаза.
-- Детка, зачем тебе это? Ты что – спец по «татушкам»? – издевательски осклабился он, и демонстративно повернулся к ней задом – показав своё «художественное клеймо» во всей красе. Сладко потянувшись так, что все его кости разом хрустнули – он спокойно прошёл в соседнюю с комнатой кухню и достал из ведра со льдом бутылку «Кристалл». После чего отхлебнул из нее большой глоток.
Минни тоже слезла с кровати и, воспользовавшись моментом, стала по-быстрому одеваться. Увидев, что его «Джульетта» намеревается уйти – «Ромео» незамедлительно преградил девушке дорогу.
-- И куда это ты собралась? – спросил он внезапно серьезным голосом.
-- Уже поздно. Девочки будут волноваться…, - также серьёзно, без капли страсти или симпатии ответила Минни. – А по поводу тату – мне просто было интересно, что это за экзотический символ. Но, как видно, тебя мои вопросы не очень-то интересуют. Судя по всему, как и я сама. – «Выпалила» на последнем дыхании, еле сдерживая подступившие к глазам слёзы, средняя сестра Кроу.
Медичи подошёл к девушке вплотную. Она попробовала отступить, но он лишь крепко ухватил её за локти и сдавил их так, что та застонала.
-- Интересуешься символикой, крошка?! – прошипел он. – Ну, так ты мне и расскажи, что он означает? Что означает этот кубок, а?! Ты же прекрасно знаешь…
-- Прекрати! Хватит, Ли – мне больно! – вскрикнула Минни.
-- Больно, Кортни? Неужели?? – голосом, полным яда, переспросил он. – Или, может, лучше мне тебя называть Минерва Кроу??? А? Так тебе больше нравится?!
-- Пожалуйста! Прошу тебя – прекрати!!! Кто ты такой??? Кто ты на самом деле?! – кричала Минни в то время, как Ли сильнее и сильнее сжимал её руки, заставляя тело девушки опускаться всё ниже и ниже.
-- Кто я? Кто я?! – кричал он ей в лицо, залитое ручьями слёз. – Скоро узнаешь. Скоро вы все меня узнаете…Стервы, - добавил он и мёртвой хваткой вцепившись Минни в волосы – со всей силы ударил её головой об стену.
Минни сразу умолкла. Проверив пульс и убедившись, что девушка жива – Медичи, не торопясь, натянул на свою обнажённую гладкую грудь рубашку и застегнул все пуговицы, вплоть до запонок на манжетах. Презрительно взглянув на распластанную посреди комнаты полуголую девушку, он недовольно хрюкнул и уложил несчастную жертву на кровать. После чего также медленно довершил начатую ею процедуру – одел Минни полностью. Покончив с этим, Медичи вышел из комнаты, предварительно заперев её на ключ – и медленным, ленивым шагом спустился в холл на первом этаже (спальня располагалась на втором). Взяв со стола в прихожей свой сотовый, Ли стал набирать определённую комбинацию цифр, не переставая при этом широко улыбаться. Дело шло как нельзя лучше, поэтому сейчас настало самое время ему исполнить свой финальный аккорд…
***
Син и Гро сидели в своём номере, в соседних комнатках, и не разговаривали друг с другом. Когда Грослин нашла сестру на Клэйкери-Стрит, та была в самом подавленном состоянии. Преграда, сдерживавшая все её чувства в последние несколько месяцев –рухнула, и всё то тёмное, что копилось в ней, вылилось в одну широкую и полноводную реку молчания. Как и когда-то, в подростковом возрасте, черноволосая девушка укрылась внутри собственного «я», точно в раковине – не допуская внутрь никого из родных. В такие моменты общаться с ней было невозможно, и именно сейчас казалось – что внутри девушки действительно кроется загадочная болезнь, берущая свои истоки из меланхолических привычек юности.
Грослин как психолог могла понять Син, но как сестра – не желала признавать возможного поражения. И, естественно, признавать такой способ ухода от проблем как приём «дамбы». Стена молчания была той непозволительной роскошью, которую ни одна из сестёр Кроу сейчас не могла и не имела права себе позволить. Однако Синайю, очевидно, это ничуть не трогало, ибо девушка уютно расположилась на полу своей спальни – рядом с кроватью, куда побросала свои многочисленные кофты. И теперь – сидя в одной чёрной майке и джинсах, обхватив себя руками за колени – не желала ни видеть, ни слышать вообще что-либо, касающееся реальности вокруг неё.
В соседней комнате шумела Гро, открывая и закрывая дверцы мини-бара, случайно обнаруженного по возвращении в номер. Так нашлась одна бутылка тёмного пива, забытая, как видно, неким приезжим много месяцев назад, так как она вся была покрыта толстым слоем пыли. Порывшись в ящике комода, Гро нашла ещё и открывашку – в виде старого, наполовину сломанного швейцарского ножа, в котором работали только три из десяти функций: мини-лупа, нож для открывания и собственно само лезвие – покрытое каким-то дурно пахнущим, похожим на остатки мяса, налётом. Взобравшись с ногами на кровать, Гро сделала несколько глотков пива, которое оказалось на удивление хорошего качества – несмотря на то, что по всем законам срок его годности должен был уже давно истечь. Мысль об отравлении старым пивом была последним, о чём сейчас могла думать Грослин. В соседней комнате сидела сестра-шизоид, решившая именно теперь показать всем свой «непростой» характер, а вторая сестра вообще пропала в неизвестном направлении, и с каждым часом шансов, что она ещё жива – становилось меньше и меньше.
Гро поставила бутылку на комод и прошла в спальню Син. Та по-прежнему сидела, погрузившись в свои, далёкие от настоящего момента, мысли. Гро присела рядом с младшей сестрой на корточки, и попыталась разнять её руки, сцепленные «замком» вокруг острых коленок. Заметив длинный красноватый шрам на левой руке младшей сестры, Гро поняла, что Синайя самостоятельно сняла повязку. Взглянув на кровать, она нашла тому подтверждение в виде окровавленного смятого бинта. Вновь переведя взгляд на Син, светловолосая девушка «наткнулась» на покрасневшие глаза – Син редко плакала, но когда это случалось – у неё, как правило, сильно краснели белки глаз и веки. И это свидетельствовало о крайней степени переживания ею некоего чувства.
-- Это всё моя вина. С самого начала…, - тихо произнесла она. – Если бы я спокойно отправилась в «Ривер-Бридж», как того требовал закон – сейчас Минни и ты имели бы ту самую нормальную жизнь, которую я так по-свински у вас отняла…
Гро опустила глаза. Сестра была права – это её вина, целиком и полностью, но сам факт признания себя виновной в разрушении чьей-то жизни – уже есть немалый залог успеха. Успеха в качестве возможности социального исправления: адаптация в обществе обычных людей всегда была для Син тем «камнем преткновения» – переступить через который - для неё значило бы признать себя ничтожеством. Но, придерживаясь столь странной философии, Син всё же умудрилась сохранить остатки былого умения уживаться с людьми. Былого – в смысле, до гибели родителей. Тогда Синайя хоть и была весьма странным ребёнком, но всё же как-то пыталась найти своё место в мире традиционными способами. После ухода мамы с папой всё резко изменилось – и она уже не хотела жить среди тех, кто спокойно может лишать жизни себе подобных ради материальной выгоды. Поэтому так легко она вступила на опасный путь мрачных фантазий, приведших её, в конечном итоге, к потере собственной жизни, и, чего больше всего боялась Гро – к потере души.
Светловолосая сестра открыла было рот, чтобы как-то утешить пессиммистично-настроенную девушку, когда внезапно услышала какой-то странный звук. Син посмотрела на Гро непонимающим взглядом, но через мгновение на её лице последовательно сменилось сразу несколько эмоций – сначала просветление, потом - недоверие, и, наконец, страх. Звук повторился несколько раз, прежде чем Грослин поняла, что это звонит телефон Минни. Обе девушки одновременно вскочили и кинулись в гостиную – звук исходил из нижнего ящика комода, куда Гро, перед тем как уйти на поиски Минни, закинула злосчастный аппарат. Дисплей светился светло-голубым, но номер, отображённый на плоской сенсорной панели – девушкам был неизвестен и никак не обозначался в записной книжке телефона.
Гро взглянула сначала на Син, потом – на номер. Ясное дело, это не мог быть кто-то из прежних знакомых – в связи со сложившимися обстоятельствами, вряд ли кто-нибудь из них решится позвонить банде умалишённых преступниц.
-- Чего ты ждёшь? – Син посмотрела на сестру глазами, полными страха, но одновременно и надежды. – Мы же обе понимаем – кто это…
Грослин недоверчиво глянула на младшую сестру, но всё же решила не испытывать судьбу. Облизнув губы, девушка осторожным движением надавила на экран: «Даже если это и звонок из полиции с объявлением, что всё закончилось – терять уже нечего, придётся просить помощи хотя бы у них», - успела подумать золотововлосая сестра.
-- Алло? – бесцветным голосом спросила она.
-- Доброй ночи, сестрички, - промурлыкал в трубке мужской голос. – С кем имею честь? Синайя? Или, может быть – Грослин?
Гро сразу узнала его. Ей хватило бы и половины секунды, чтобы понять, что этим мерзким бархатным голоском способен был обладать лишь один человек – Ли Медичи.
-- Где Минни? – вместо приветствия спросила Гро. – Клянусь тебе, если ты посмел хоть что-то сделать с ней – я…
-- О, мы оба посмели сделать всё, и даже больше – боюсь, ты немного опоздала с напутствиями, дорогуша, - Гро буквально кожей ощутила довольную улыбочку мерзавца на том конце провода.
Син выхватила плоский телефон из рук сестры и отвернулась – лицо её в этот момент исказилось от нечеловеческой злобы. В последний раз такой прилив негативной энергии она ощутила под прицелом Дона Ромиреза, на заднем дворе мотеля Квинси.
-- Привет тебе от «Снежной кости», Ли, - прошептала девушка голосом, дрожащим от ненависти. – Ты ведь не просто так решил вернуться в эту дыру, и, насколько я понимаю – тебе нужна наша помощь? Мы ведь, вроде как, из одного клана? Формально.
-- Си-и-н, - протянул Ли удовлетворённо, - Как я рад, что хоть кто-то из вас троих способен ещё мыслить рационально. Но, - добавил он, - насколько мне помнится – ты официально считаешься «отщепенцем» от «Чёрной Чаши» - сбежала на сторону более сильного противника. – Похоже, эта тема враждующих сект забавляла его.
Гро непроизвольно начала «наматывать» круги по комнате, время от времени поглядывая на младшую сестру – ей нетерпелось узнать, как Минни, и вообще – жива ли она ещё?
-- Это ненадолго, - беззаботным тоном произнесла Синайя. – Скоро весь ваш род твердолобых стариков безнадёжно вымрет – и тогда, - Син выдержала небольшую паузу.
