И вот по стенам зала вниз начали спускаться странные и жуткие паукообразные существа с человеческими лицами и руками. Именно их голые, белесые тела излучали бледное свечение, заливавшее зал. Чем больше монстров собиралось возле поверженного тела Елизаветы, тем светлее делалось вокруг.
Добравшиеся первыми люди-пауки начали жадно пожирать кровоточащую плоть, острыми зубами отрывая от неё лакомые куски, жадно хрустя костями. Их теснили, отталкивали всё новые ряды голодных тварей. И вскоре посередине зала, там, где ещё недавно лежало разбитое тело девушки, образовался жуткий клубок из паучьих тел, многочисленных человеческих рук, бледных, треугольных лиц с красными глазами и отвратительными зубастыми пастями вместо рта.
Каждый монстр, насытившись, выделял густую струйку чёрного тумана из отверстия в спине, постепенно весь зал заволокло этим туманом. Через некоторое время в его непроницаемой глубине вспыхнуло что-то ярко-красное. Это были камни, украшавшие чёрный меч. Он медленно, без посторонней помощи всплыл над полом, рассекая чёрный туман. По длинному, узкому, серебристому клинку переливались красноватые блики. На его остриё была насажена голова Елизаветы, она осталась невредимой. Зубы монстров не тронули её красивого лица, но всё равно сейчас оно выглядело жутко.
Чёрно-красные волосы девушки шевелились вокруг головы, словно змеи. По её бледному лицу пробегали судороги, мёртвые, синие губы беспорядочно двигались. Потом длинные, пушистые ресницы дрогнули, Елизавета открыла глаза. В их взгляде не было ничего человеческого, лишь беспредельная боль, отчаяние и ненависть.
Девушка-призрак издала пронзительный, жуткий вопль, эхо повторило его под сводами зала. Чёрный туман начал закручиваться вокруг меча в гигантскую спираль. Он вертелся всё быстрее, образуя кошмарную воронку. Монстры бросились врассыпную и зашуршали когтями по каменным стенам, взбираясь наверх. Оттуда они сверкали огромными красными глазищами, следили, как из чёрного тумана начинает материализовываться плащ с капюшоном, постепенно окутывающий голову Елизаветы.
Наконец, всё закончилось. Чёрный туман плавно, как бы нехотя, отполз в стороны. Меч упал на пол. Рядом бессильно опустилась девушка, закутанная в чёрный плащ, и по залу разнёсся её тяжкий вздох. Некоторое время Елизавета сидела неподвижно. Потом она медленно подняла голову, попыталась встать, распахнула плащ, взглянула на своё безупречно красивое, стройное тело, облачённое в чёрную кофточку, короткую красную юбку и чёрные, лаковые туфли на высоких каблуках. Её кожа снова стала белой и нежной, все страшные раны и повреждения исчезли без следа. Но это не обрадовало Елизавету. Наоборот, она издала тяжкий стон, в нём звучали разочарование и смертельная усталость.
«Я снова красива. Но какой в этом толк? Он не взял меч, хотя я так просила. Он отверг меня во сне и предпочёл проснуться. Связь с порталом не восстановлена. Играть некому. Значит, опять всё сначала, по кругу. Я в ловушке. Мне не выбраться отсюда. Эти кошмарные твари будут снова и снова пожирать меня, а потом возрождать. Я снова и снова буду чувствовать процесс разрывания и пожирания моего тела во всех подробностях. Снова буду корчиться от боли и умирать в муках, чтобы потом воскреснуть. И так бесконечно. По кругу. Я в ловушке. Я не хочу быть здесь. Не хочу. Что же делать?»
Елизавета злобно оглянулась на монстров, которые шуршали по стенам зала, больше не приближаясь к ней. Ну, да, до следующего раза, когда им снова представится возможность полакомиться её мёртвой плотью. Девушка устало подняла с пола меч, тронула пальцами его острый клинок, всё ещё отсвечивающий розовым светом, и спрятала оружие в ножны. Когда-то давно, целую вечность назад, она неосторожно сняла его со стены в хранилище и с тех пор уже много раз пыталась совершить самоубийство с его помощью, но все её усилия заканчивались одинаково, кровавым пиршеством пауков и мучительным воскрешением.
Пора попробовать что-нибудь новое. Если связь с порталом не восстанавливается из-за того, что туда попал посторонний человек, нужно перетащить игрока прямо сюда. В эту дьявольскую игру. Другого выхода у неё нет. Пусть Алекс порубит в салат отвратительных тварей, пожирающих её заживо, и освободит её из этой ловушки. Ну, или станет следующим скелетом в хранилище неудачливых игроков. Всё равно невозможно создать новый портал для нового человека, пока этот занят.
Елизавета бросила меч монстрам и отдала им короткий мысленный приказ. Пауки послушно и почтительно забегали вокруг священного для них оружия, суетливо перебирая своими кошмарными ручками, потом кто-то из них подхватил меч, и вся стая исчезла в темноте наверху. Вместе с ними исчезло и бледное свечение, которое освещало мрачный зал.
Но Елизавете был не нужен свет. Стоя в кромешном мраке, девушка-призрак размышляла над чудовищной насмешкой судьбы. Насмешка заключалась в том, что после своей жуткой смерти, которую она встретила в обнимку с ноутбуком, погружённая в компьютерную игру, она попала сюда, в это странное место, напоминающее какой-то абсурдный ад, сотканный из обрывков множества игр.
Здесь она повелевала кошмарными тварями, но это не мешало им с определённой цикличностью пожирать её израненное в аварии тело, совершая малопонятный ритуал жертвоприношения своему священному мечу. Елизавета не могла умереть, избавиться от боли и страданий, так как уже была мертва. Она могла только исчезнуть. Вместе с игрой. А чтобы игра исчезла, кто-то должен был пройти её, справиться со всеми сложными уровнями, одолеть монстров. Сама она не годилась на эту роль, твари и враги этой игры не желали нападать на неё, прятались по закоулкам лабиринта.
Сначала Елизавета считала, что появляющиеся в игре персонажи — это такие же порождения призрачного, паранормального кошмара, как и паукообразные твари. Но, коснувшись священного меча и запустив тем самым бесконечную цепочку собственных «смертей» и воскрешений, она поняла, что это всего лишь пропавшие без вести люди. Просто случайные люди, которых затянуло в паранормальную петлю потусторонней игры, словно в бермудский треугольник. Они были не готовы к этому, они не умели играть. Никто из них не смог сосредоточиться, отбросить страх, отбросить чувства и пройти игру. Почти все они стали лёгкой добычей для монстров, а потом экспонатами хранилища в Храме меча.
Вот тогда-то Елизавете и пришла в голову мысль о том, что нужно найти не случайную жертву игры, а подготовленного, искушённого в игровом искусстве человека, желательно мрачного, спокойного, холодного и одинокого социофоба, который не будет тосковать о своей прежней жизни или отвлекаться на ненужные чувства и эмоции. Если создать для него специальный энергетический портал между реальностями, он сможет пройти адскую игру в её более мягком компьютерном варианте. Он увлечётся игрой, забудет обо всём, и, возможно, выполнит трудную задачу, находясь в относительной безопасности.
План был безупречен, он вполне мог бы сработать, но, как всегда, помешали нелепые случайности. Мерзкая девчонка, любительница заброшенных зданий, разрушила всё своим дурацким любопытством. Самое обидное, что именно Алекс, с таким трудом найденный персонаж, и притащил её в портал, оставив компьютер. Елизавета пыталась помешать ему: она спрятала непрошеную гостью в хранилище. Алекс нашёл хранилище. Она пыталась отвлечь слишком самостоятельного и независимого игрока мечом. Он преодолел притяжение, ведь это была всего лишь энергетическая проекция меча, а не сам священный артефакт. Она хотела напугать его темнотой, думала, что он отступит перед болью. Но ни то, ни другое не сработало, оказалось бесполезным.
Ну, что же, созданный ею портал больше не работал, и у неё не осталось иного выхода. Так пусть монстры ищут вход в портал, пусть при помощи меча доставят игрока сюда, в бесконечные лабиринты паранормальной игры. И если он погибнет, значит, такова его судьба. В хранилище ещё много места для скелетов.
Найдя в чёрном тумане красное кресло, Елизавета завернулась в свой плащ, упала в кресло, неподвижно застыла в нём, закрыв лицо руками, предавшись отчаянию, ненависти и злобе.
***
Лена быстро бежала по бесконечному, тёмному коридору. На его грязных, серых стенах появлялись и исчезали какие-то двери, иногда попадались кровавые надписи, страшные рисунки, изображавшие девушку в чёрном плаще или жутких паукообразных существ с человеческими головами и руками. Беспорядочно вспыхивали и гасли маленькие шары, на несколько мгновений разрывая мрак тусклым, красноватым светом. Но Лена не обращала внимания на все эти странности. Она продолжала бежать вперёд, освещая себе дорогу включённым телефоном. И вдруг телефон завибрировал у неё в руке. Лена удивлённо взглянула на экран, увидела входящий звонок с незнакомого номера и, остановившись, поднесла телефон к уху.
—Она не страшная, — печально прошептал тихий голос Алекса.
—Что? Алекс, это ты?
—Она красива.
—Алекс?
—Я не могу больше жить.
—Алекс, что ты говоришь?
—Я не хочу больше жить, я должен быть с ней, я должен помочь, я должен...
Шёпот оборвался, и телефон погас, оставив девушку в темноте. Лена в ужасе оглянулась, дрожа от страха. Ей показалось, что она слышит сзади тихое царапанье невидимых когтей. А впереди, за поворотом коридора, вдруг возникло какое-то странное, слабое, синее свечение. Девушка осторожно двинулась туда и, заглянув за поворот, к своему удивлению, увидела массивную ледяную стену, которая полностью перекрывала коридор. От стены веяло холодом, в её глубине мерцали и переливались многочисленные слои льда. Казалось, тусклый, умирающий свет идёт прямо изнутри, причудливо преломляясь в замёрзших пространствах.
Девушка робко подошла ближе и вскрикнула от страха и неожиданности, заметив в толще льда чьё-то лицо и смутный, чуть различимый силуэт. Человек выглядел так, словно плыл под водой и вдруг мгновенно замёрз, оставшись внутри ледяной стены. Присмотревшись, Лена узнала Алекса. Его бледное лицо, повёрнутое к ней, было искажено страданием, широко распахнутые серо-зелёные глаза не двигались, застыв в одной точке, губы чуть приоткрылись, словно в последний момент он не успел сказать что-то важное.
От нестерпимого ужаса девушке хотелось закричать, позвать его по имени, но голос не повиновался ей, в горле пересохло, она не могла выдавить ни звука, она почувствовала, что задыхается от избытка эмоций и… проснулась.
Комнату заливал яркий солнечный свет. Лена недоверчиво зажмурилась, прижав к лицу одеяло. Прошло несколько мгновений прежде, чем она осознала, что тёмный коридор, ледяная стена и мёртвый, замёрзший Алекс остались в её кошмарном сне. Тогда она отважилась разлепить отяжелевшие ресницы и увидела, что осталась одна. Алекса не было рядом с нею на кровати, не было его и в комнате. Компьютер, по-прежнему, не работал, входная дверь оставалась плотно закрытой. Девушка позвала Алекса, сначала смущённо и робко, затем, отбросив прочь стеснительность, громко крикнула его имя, потом позвала ещё раз, изо всех сил, но никто не откликнулся.
Охваченная страхом, Лена поспешно соскочила с кровати и торопливо оделась. Неплотно закрытый люк в полу выглядел точно так же, как они оставили его перед сном, и было не похоже, чтобы Алекс воспользовался им и спустился вниз. Тем более что выключенный фонарь, по-прежнему, висел на стене, на том самом месте, где Алекс повесил его вчера. А что ему делать внизу без фонаря? Там ведь царит непроглядный мрак.
Издалека доносился шум моря, и девушка решила сначала поискать парня снаружи. Благодаря яркому солнечному свету этот мир уже не казался ей таким страшным, как жуткие подземные пространства, скрывающиеся под люком в полу.
Лена открыла дверь и вышла на улицу. Вокруг небольшого дома мирно колыхалась высокая трава, по которой гулял свежий ветер, в синем небе не было ни облачка, море неутомимо кипело у обрыва, разбрасывая по острым камням фонтаны брызг и пены.
—Алекс! — громко позвала девушка. — Алекс, где ты? Отзовись. Алекс!
Так и не дождавшись ответа, Лена медленно обошла вокруг дома, внимательно осматривая всё вокруг. В одном месте девушка заметила, что высокая, густая трава примята, словно здесь кто-то прошёл совсем недавно. Цепочка следов тянулась к скалам над морем. Охваченная плохими предчувствиями, Лена бросилась к обрыву, хотя даже издалека было видно, что там, на краю, никого нет. Приблизившись, девушка осторожно наклонилась над бездной, наполненной яростным шипением морских волн, которые разбивались об острые камни внизу.
—Алекс! — снова крикнула она, но её слабый голос был почти заглушён шумом моря и потерялся среди холодных и равнодушных скал, не породив даже эха.
Обшаривая внимательным взглядом острые изломы каменных стен, причудливыми уступами спускавшиеся к морю, на одном из них, там, куда не достигали волны, Лена вдруг заметила что-то странное, что-то отличавшееся по внешнему виду от мокрых камней. Это было похоже на изломанное тело человека, распростёртое, застывшее в неестественной позе на самом краю узкого карниза, куда он, очевидно, и упал с обрыва. Упал или прыгнул сам…
Потрясённой девушке казалось, что она ясно видит маленьких белых панд на его чёрной толстовке, чёрные джинсы, чёрные кеды на его ногах. Их подошвы ярко белели в солнечном свете.
—Алекс… — в отчаянии прошептала Лена. Её ноги подкосились, девушка бессильно опустилась на колени на самом краю обрыва. Перед глазами всё исчезло: море, скалы, неподвижный, разбитый человек внизу, всё размылось и поплыло от нахлынувших горьких слёз.
***
Девушка не помнила, сколько времени она провела у обрыва, погружённая в своё горе и отчаяние. Выплакав все слёзы, она впала в какое-то мрачное оцепенение, просто сидела на краю, не замечая ничего вокруг, и неотрывно смотрела вниз, на острые грани камней, на бушующее море, на неподвижное тело Алекса. Волны не могли его унести, потому что парень упал немного выше линии прибоя.
И вдруг Лена почувствовала, что ей хочется спуститься к нему. Нет, не броситься с обрыва и покончить жизнь самоубийством, а спуститься вниз, чтобы последний раз посмотреть в его мёртвые серо-зелёные глаза. Девушка не сразу осознала своё безумное желание, но, чем дольше она сидела на краю обрыва, тем сильнее и увереннее становилась эта идея, постепенно завладев всеми её мыслями. Лена ухватилась за неё, как утопающий за соломинку.
На первый взгляд, то, что она задумала, казалось невыполнимым. Слишком неприступными и опасными выглядели острые камни внизу. Но девушка не собиралась так легко отказываться от своей идеи. Она вытерла мокрое от слёз лицо рукавом куртки, решительно поднялась на ноги, отряхнула джинсы и медленно направилась вдоль кромки обрыва сначала в одну сторону, потом в другую, выискивая подходящее место, где она могла бы спуститься вниз, к упавшему Алексу.
А вдруг он не умер? Вдруг он лежит там раненый, без сознания? Эта новая мысль пронзила девушку, словно острая игла, и удвоила её решительность.
После долгих безуспешных поисков, когда отчаяние уже вновь начало закрадываться ей в душу, метрах в ста от первоначального места Лена заметила подходящие уступы в каменной стене и тут же, не раздумывая, полезла вниз, стремясь поскорее спуститься.
