– Это я тебя ранил, – Флавиан сморщился и отодвинулся, словно моя рука заразна. – Я не сдержался и кажется, обратил тебя в оборотня.
Я смотрела на него, пытаясь понять, шутит ли он. Кажется, у француза были серьезные проблемы с психикой, ему явно нужна помощь специалиста. Я ждала, что сейчас он засмеется, скажет, что это шутка, и пригласит меня выпить вечером в его ресторане. Но он молчал, его губы были сжаты, он смотрел на меня таким взглядом, я даже не могла понять, что он значил. Неужели в них был страх?
– Флавиан, - заговорила, наконец, я, – что ты несешь? В какого оборотня? Это все детские сказки.
Но он, молча, встал и стал меняться. Его тело начало преобразовываться, он увеличивался и покрывался густой серой шерстью. Он скинул с себя толстовку, футболку просто разорвал в клочья, а штаны буквально разошлись по швам. Я сидела на кровати перепуганная до смерти. От страха у меня перехватило дыхание, я не могла даже крикнуть. Как такое возможно?
Неужели все бабушкины сказки и легенды могут быть правдой. Я не могла оторвать взгляд от волка, во мне смешались чувство страха и любопытство. Он был ужасен, и в то же время притягивал к себе взгляд, и в нем, проскальзывало что-то прекрасное, что его отличало от обыкновенного волка. Он намного превышал размерами простого санитара леса, серая, лоснящаяся шерсть, желтые, почти янтарные глаза.
Флавиан обратился обратно. На нем почти ничего не было, от футболки висели одни лоскуты. Он накинул на себя халат и спросил:
– Теперь ты веришь?
Я не могла и слова вымолвить. Я словно с другого ракурса теперь смотрела на Флавиана. Теперь мне было понятно его странное поведение, его перемены настроения, его затворничество и нежелание пускать в свой личный мир других людей. Но почему я? Почему он согласился дать интервью молоденькой девушке, которую случайно встретил в парке? Сколько еще таких девушек, как я, он обращал в монстров? На ум вдруг пришла перспективная теннисистка Анжелика Лесовская. Кусочки паззла выстроились в единую картину, и теперь у меня не было сомнений, что Флавиан просто хладнокровный убийца. Я вскочила с кровати, схватила свою сумочку и побежала в сторону выхода. Морел в два счета догнал меня, когда я уже открывала дверь из этой злосчастной комнаты. Он захлопнул ее. Флавиан стоял так близко, что я ощущала его дыхание. Флавиан подошел вплотную, по телу пробежала дрожь.
– Не глупи, я сейчас всё объясню, – он коснулся губами моей шеи, и во мне что-то перемкнуло. Я вспомнила проведенную с ним ночь, когда он все знал, и сделал меня оборотнем. Как же я ненавидела его.
– Отойди от меня! Чудовище! – я оттолкнула его, Флавиан не на шутку рассердился.
– Успокойся уже! – Флавиан схватил меня за плечи, и боль от раны дала о себе знать. Из глаз брызнули слезы, было больно и обидно. Морел отпустил меня, когда понял, что задел рану.
– Прости, я не хотел.
– Отпусти меня, – мне было страшно. Я не знала, что дальше от него ожидать, я с каждой секундой ждала, что Флавиан наброситься на меня.
– Ты убьешь меня, как и Лесовскую?
– Я не причастен к ее убийству, – проворчал Флавиан. – Меня кто-то подставляет, да и сейчас не об этом. Ты должна успокоиться и внимательно выслушать меня. Этого не должно было случиться, женщин оборотней в принципе не бывает, они умирают сразу, – при этих словах по мне пробежала дрожь, не связанная с холодом. – Если кто-то узнает о тебе, начнется охота за таким ценным экземпляром. Поэтому ты должна остаться тут, под моей защитой.
– Защитой? – усмехнулась я, и слегка отодвинулась. – Ты только что сказал, что практически убил меня и я под твоей защитой?
– Ты не понимаешь, – Флавиан разнервничался, он тяжело вздохнул и продолжил, – ты должна остаться, тебе нужно научиться контролировать обращения, иначе ты станешь просто машиной для убийства. Подумай о своих родных.
Я промолчала. Я не желала ни минуты оставаться в этом доме. Я отбрасывала от себя мысли, о том, что могу убить папу или брата. Я никогда так не поступлю, и тут я точно не останусь.
– И много вас таких? – спросила я.
– Нет, в Европе только три крупных стаи.
– Нонна тоже оборотень? – вспомнила я свою новую знакомую.
– Нет, Нонна ведьма.
И как я не догадалась? Обычный человек не может быть таким красивым.
– Я должна уйти.
– Аделина, угомонись уже, – он крепко сжал меня за запястье, – тебе нельзя уходить, здесь ты в безопасности.
– В безопасности??? – закричала я, – ты сделал из меня монстра, при этом я должна была умереть и говоришь, что я в безопасности??? Пусти меня! – я попыталась ударить его, но Флавиан перехватил руку и завел ее за спину. Не успела я пикнуть, как он прижал меня к стене и впился губами в мои. Его поцелуй не был, таким же чувственным и нежным, как в Париже, в этот раз Флавиан был настойчив и груб. Я почувствовала, как его ладони скользнули под футболку. Я не готова была к продолжению, тем более в данный момент, тем более с ним. Я прикусила его губу, и Флавиан выругался, когда на пол закапала кровь.
– Ты с ума сошла?
Я не стала дальше слушать его, и пока он ничего не предпринял, уже скрылась от его злых глаз за этой несчастной дверью.
Домой я вернулась уже вечером, целый день, бесцельно пробродив по городу. Я всеми силами пыталась выкинуть из головы то, что произошло. Флавиан у меня на глазах превратился в волка, и как мне помнилось, меня он сделал такой же. Но я не чувствовала каких-то перемен. Да я даже не знала, что это значит быть оборотнем. Во всех книгах, прочитанных мной на данную тему, ничего не указывало на симптомы, а если они и были, то поверхностны. Поэтому, как только я оказалась дома, сразу села штурмовать интернет в поисках нужной информации.
Я просидела до двух часов ночи, изучая сайты об оборотнях. Флавиан обратился в волка, являлся ли он полноценным оборотнем? Или он и способен стать только волком? Ведь оборотень может принять любой образ. Может ли Флавиан становиться кактусом? Все просмотренные мною источники в один голос кричали, что оборотнем становятся от укуса ему подобного, превращения только в полнолуние, очень болезненные, кое-где были рисунки людей (в основном мужчин) скорчившихся от невыносимой боли на фоне полной луны. Я читала уже наверно сотый сайт, но так не нашла то, что интересовало конкретно меня. Если Флавиан действительно заразил меня, должна ли я чувствовать перемены в своем организме? Или они наступают ближе к полнолунию? Буду ли я контролировать свои обращения или буду гоняться по городу в попытках убить кого-то и выть ночами на луну? Когда моя спина начала болеть от долгого сидения, я решила закончить пустое занятие и лечь спать.
* * *
Утром первым делом села за написание статьи. Это оказалось не самое удачное решение, я хотела забыть последние два дня, а так только больше думала о произошедшем. Вспоминала Флавиана. Я ловила себя на мысли, что вспоминала не то, как он предстал передо мной волком, даже не то, что я в жизни не была так напугана. Даже Париж казался теперь сном. Я вспоминала его поцелуй. И это ужасно выводило из себя. Не хватало еще влюбиться в него. Я с раздражением ударила кулаком по клавиатуре и полстатьи как не бывало.
– Да чтоб тебя!
Я пошла в ванну, хотела принять прохладный душ, чтобы собраться с мыслями. Я встала перед зеркалом и посмотрела на отражение. Лицо стало серым и осунулось, будто постарело на несколько лет. Я скинула с себя халат и теперь моему взору открылись бинты, которые опоясывали мое плечо. Я решила снять их и посмотреть, что же Флавиан со мной сделал. Из-за чего он так перепугался. Я медленно освободила свою несчастную руку от оков. Я ждала увидеть что-то жуткое, поэтому не особо торопилась, и вот я отбросила бинт в сторону и посмотрела на рану. И только то? Просто порез, точнее укус. Вот засранец, я вспомнила, как в порыве страсти этот француз мне всю шею своими губами зацеловывал. Неужели это может обратить? Может Флавиан все же ошибается? Да он был оборотнем, он сам это подтвердил, но может он вовсе не обратил меня? Я приняла душ, он помог собраться с мыслями и дал прилив энергии. Теперь я была готова горы сворачивать, ладно вернемся хотя бы к статье. Настроение было прекрасным, я включила любимую группу, достала парочку пирожных, и села снова за компьютер.
Я так увлеклась поеданием пирожных и исполнением любимых хитов, что вздрогнула от неожиданности, когда раздался телефонный звонок. На дисплее высветилась улыбающаяся физиономия брата. Он попросил забрать его из больницы и заодно пожить у меня. Я, конечно, не была против его переезда, но в душе противилась этому. А что если Флавиан прав, и я опасна для родных. Бред, конечно, это же мой любимый младший брат, неужели я могу ему навредить?
Через полчаса такси уже довезло меня до больницы. Алекс, молча сел в машину, и был чем-то подавлен. Я попыталась узнать, в чем дело, но он только отмахнулся и уткнулся в экран телефона. Я оставила его в покое, просто стала наслаждаться играющей в салоне музыкой, не зря мотивчик был про что-то воющее на луну.
– Ты уже сказала отцу, что я пока поживу у тебя? – спросил Алекс.
– Да, но в восторге он от этого не остался.
И опять мы ехали молча. Я сидела рядом с водителем и видела в зеркало заднего вида, что брат недоволен. Алекс надеялся на одобрение отца, что любое его действие Максим Эллинский встретит с пониманием, но это было не так. Это почти всегда было не так. Отец пытался вырастить из Алекса второго себя, и брат упорно пытался быть хорошим сыном. Часто они ругались, потому что Алекс не всегда оправдывал ожидания папы. Но все было хорошо. До тех пор пока не появилась Инна. Вот что стало яблоком раздора между двумя Эллинскими. Раньше это были просто споры, каждый был упрям и стоял на своем, и мы с мамой уже не обращали на них внимания. Женитьба папы на этой женщине, перевернула весь образ идеального отца в глазах Алекса. Он не мог представить, что человек, на которого он равнялся, может предать память о любимой женщине. Память о его матери.
– Мы приехали, – отвлек меня от воспоминаний водитель.
Я расплатилась, и вышла из автомобиля. Алекс морщился от боли, но отказался от помощи. Мы пошли к подъезду, Алекс прихрамывал, каждый шаг отражался болью на его лице. Я шла позади, и в голове до сих пор играла песня, которую я слушала в такси. Вот же надоедливая. И тут я услышала крики. Я оглядела улицу, пытаясь понять, кто кричит, и увидела наше такси, выезжающее на шоссе. Я вдруг осознала, что песня вовсе не крутилась в моей головушке, я слышала ее из машины. Но кто же кричал? Я прислушалась, и разобрала крики, вернее разобрала семейную ссору в одной из квартир нашего дома. Я вздохнула, понимая, что это значит. У меня обострился слух. Значит, зря я утром радовалась.
– Где ты застряла? – Алекс с нетерпением ждал меня у подъезда, и тут же его выражение лица поменялось.
– Добрый день, Маркус.
– Саша, я рад, что тебя выписали.
Я обернулась и увидела мужчину, и как я не слышала, как он подошел. Незнакомец прошел мимо меня, словно я была пустым местом.
– Спасибо, – братец прокашлялся.
– Это Аделина, моя сестра, – представил меня он, когда я подошла к ним.
– Добрый день, красавица, – незнакомец оглядел меня с головы до ног, словно оценивал. Стало неприятно. Я сухо улыбнулась в ответ.
– Маркус, – представился он, и, решив, что я больше не заслуживала его внимания, вернулся к разговору с Алексом.
– Саша, мое предложение в силе, ты должен присоединиться к нам.
– Я уже ясно дал понять, что меня это не интересует, – нахмурился Алекс.
– Ты же понимаешь, как обстоит сейчас ситуация, – не отставал Маркус, – каждый человек на счету.
Алекс не говоря не слова, пошел в подъезд. Маркус хотел догнать, его, но я перегородила ему путь.
– Кажется, Алекс дал вам свой ответ, – с презрением сказала я.
Этот человек мне не понравился. Маркус одарил меня злым взглядом, но не стал ничего предпринимать. Мужчина достал визитку.
– Если он передумает, пусть позвонит мне. Всего хорошего.
Я взяла визитку и поспешила домой.
– Что он хотел? – начала я расспрашивать Алекса, когда мы сели на кухню обедать. Я поставила перед братом тарелку горячего супа, он сразу же схватил ложку и начал уплетать, будто его год не кормили. Я села напротив.
– Маркус занимается гонками, – пояснил Алекс, – он видел, как езжу на мотоцикле, и предложил участвовать.
– А ты что?
– Я еще не решил, да и нога болит.
– Ох, уж этот твой мотоцикл, – закатила я глаза.
– Не надо строить из себя мамочку, – забурчал Алекс.
Я промолчала, и мы продолжили трапезу. Я доела свою порцию супа и полезла в холодильник, откуда достала еще пару продуктов.
– Ты это сама все съешь? – округлил глаза брат.
Я вздохнула. Надо быть осторожнее, теперь, когда я стала оборотнем, мой аппетит увеличился. Я отшутилась и убрала со стола жареную курицу, связку бананов, консервы, упаковку яиц, замороженную рыбу и тарелку с овощным салатом. С невозмутимым видом я налила чай. Алекс ушел в комнату и просидел там до вечера. Я же не находила себе места. Я ощущала, как мое тело меняется, приспосабливается к новой жизни, и я совершенно не хотела этого. Я продолжала слышать тысячи голосов за закрытыми окнами, и это просто сводило с ума. Кроме слуха и дикого аппетита, усилилось обоняние, я различала запахи, и могла точно сказать, где источник каждого. Меня пугало все это, и чем ближе наступала ночь, тем больше я поддавалась панике. Сегодня кажется полнолуние, может оно так влияет? Я вспомнила Флавиана, может он все же прав и мне стоило остаться у него. Сейчас я, как бомба замедленного действия, осталось только дождаться определенного времени, чтобы произошла трагедия. Из комнаты Алекса доносилась музыка, теперь любимый братик первый на очереди моих жертв. Нужно немедленно отправить его к отцу!
– Алекс! – я распахнула дверь, даже не постучав. Он сидел в наушниках за компьютерным столом и не слышал меня. Я в два шага преодолела расстояние до него и сняла наушники.
– В чем дело? – оторопел Алекс, с удивлением глядя на меня.
– Ты должен немедленно уехать.
– Это шутка что ли?
– Нет, пожалуйста, уезжай к папе. Он вскочил, стул упал на пол.
– Издеваешься??? – закричал Алекс, его лицо покраснело от гнева. – Мы же договаривались!
– Я сглупила, – продолжала невозмутимо я, – сейчас опасно у меня находиться.
– Ты ведешь себя ненормально! – продолжал он. – Я уеду, раз тебе так этого хочется, и больше меня не увидишь. У меня нет больше сестры.
Он оттолкнул меня, и я потеряла равновесие, ударившись головой об угол стола. Я вскрикнула от боли, по волосам потекла горячая струйка крови.
– Лина, – маска ужаса застыла на лице брата.
Боль пульсирующими толчками отдавалась в висках, я с трудом встала, голова кружилась, я побрела в ванну. Алекс прихрамывал за мной, продолжая извиняться. Я попросила принести что-то холодное, и он тут же убежал. Перед глазами стояла пелена, я нащупала кран и включила его. Ополоснув лицо, я смочила полотенце и вытерла волосы от крови. Белый материал сразу стал алым.
– Я здесь, – влетел Алекс с упаковкой котлет. Он подскочил ко мне и стал рассматривать мою голову.
