– А если он все-таки надумает телепортироваться в Дрэймор, то ему все равно придется вернуться в Мэллор. А куда он еще пойдет, если не к Паллару? Так что от меня он в любом случае далеко не убежит: волк волка чует издалека. Так что, поживем-увидим, главное, что я удержала его от этого глупого мальчишеского порыва.
А Грейн сразу же направился к Паллару, рассчитывая, что за золотую монету ведун телепортирует его в Гномель.
– А вот и мальчик наш пожаловал! – обрадовался друид. – Ну вот, милый, ты здесь! А я уж было тебя заждался. Пора, мой друг, пора! Никого не слушай, юноша, помни, что, твой первый советчик – это собственное сердце. Долг перед собой гораздо важнее, чем перед другими. Так что не переживай, что пришлось ослушаться близкого человека. Но не торопись. Первый знак был подан. Но будут и другие. Они направят тебя. Ты сам все поймешь, – друид махнул рукой, и в воздухе появился торнадо в электианский рост.
– Прощай, мой доблестный мальчик! Звезды все расставят по местам. Да будет провидение благосклонно к тому, кто выбрал верную дорогу к истине. Прощай!
– Нет, я еще вернусь, – возразил Грейн. – Мне нужно в Дрэймор.
– Нет, уже не вернешься, – хитро сощурился друид и втолкнул Грейна в мини-ураган, который взвихрившись, поднял столб серой пыли и в тот же миг растаял в воздухе.
Так Грейн оказался в Гномеле, где обучаясь и отрабатывая свое будущее оружие, провел три года…
1
– Столько морраков... Они повсюду! Как тогда, помнишь?.. – потрясенно прошептал Грейн.
– Не время вспоминать… Готовься к бою! – сиплым голосом одернула брата полуволчица, ощутив, как в ее пересохшем рту с трудом поворачивается язык. С упавшим сердцем оглядев подступающую орду псоящеров, она твердой рукою воина вытянула из ножен коротко лязгнувший меч.
– Как же я… буду драться?! Мне же… неудобно так… с ней, – запинаясь, проговорил Грейн, тряхнув на своем плече безвольное тело Флер, словно желая его сбросить, и тоже оголил стальное лезвие своего еще не испытанного в боях оружия.
– О духи! – оторопело прошептала Майя и сформировала огненный пульсар, то немногое, чему она смогла научиться в школе ведьм.
А растеряться было отчего. Серо-коричневая мохнатая лава неумолимо наступала. Вздымаясь и опадая в стремительном беге, катились на них рычащие косматые валы. Сотни горящих яростью глаз и оскаленных морд окружали их полукольцом.
Но железная Моран ни при каких обстоятельствах не позволяла себе раскисать, и тут же собранным волевым голосом скомандовала:
– Пробиваемся к Храму. Грейн, Майя, вперед! Ищите тропинку. Там, среди скал, должен быть вход! Я вас прикрою…
Страха она больше не ощущала, даже думать об этом не хотела, просто знала про себя, что будет драться, пока хватит сил… Но Майя, вместо того, чтобы бежать, не теряя времени, подошла к Моран и убежденно сказала, глядя ей глаза:
– Верь, мы не погибнем! Не для того нас Паллар закинул сюда, чтоб мы нашли свою смерть! …
Позже, Моран не раз вспоминала этот миг, когда она увидела полчища дрэйморских псов и впервые испытала сомнение в том, что им удастся выиграть схватку… Она умела реально оценивать свои силы – и было наивно полагать, что они втроем опрокинут эту движущуюся лавину свирепых монстров. Майя права: не для того они пришли под стены Храма Душ, чтобы стать пищей голодных псов!…
– Нет! Глупо было бы погибнуть! Погибнуть – недопустимо! – со злостью сказала себе девушка-воин.
Когда один из морраков прыгнул на Майю, та на расстоянии вытянутой руки увидела перед собой ощеренную клыкастую пасть и капли слюны, стекающие с красного языка… Испугаться она не успела… Мгновенье – и между летящим в прыжке зверем и девушкой встала черная тень. Моррак отлетел в гущу своих сородичей.
Фалькон схватил девушку за руку и, увлекая ее за собой, крикнул ее спутникам:
– Бегите за мной! Я знаю, как войти в храм. Такого количества морраков нам не одолеть!
Беглецы устремились к былому святилищу, на ходу отбиваясь от настигавших их монстров.
Высокие серебряные двери, украшенные витиеватой черненой ковкой, были заперты. Фалькон отодвинул в сторону свисающие сверху плети лиан и нажал рукой на едва заметный квадратный выступ в стене. Ладонь калу засветилась оранжевым, и двери бесшумно разъехались в стороны.
– Внутрь, быстро, – скомандовал Фэл, хотя напуганные беглецы не заставили себя долго ждать.
Последним в щель между сходящимися створками входа проворно юркнул Грейн со своей бездушной ношей. Преследовавший его горбатый псоящер успел проскочить вслед за ним и напоследок вонзил свои зубы в бедро юноши. Идущая впереди, Моран, резко обернулась на вскрик, и в считанные секунды ее меч со свистом вспорол воздух: раздался смачный звук разрубленной плоти, хрустнули шейные позвонки, и тяжелая голова зверя с глухим стуком упала на мраморный пол. И тут же раздался истошный визг…
Четверо электов, раскрыв от изумления рты, наблюдали за другим морраком, зажатым мощным капканом дверей; с чавканьем преодолевая сопротивление, двери продолжали тяжело и медленно съезжаться, расплющивая тело и ломая кости псоящера, пока, наконец, не примкнули впритык друг к другу, а разрезанная пополам туша зверя, со звучным всплеском свалилась в растекшуюся лужу черной крови.
– С чего это ты решил помогать нам? – прервала молчание Моран, недоверчиво глядя на Фалькона.
Майя же сияла, не пытаясь скрыть своей радости. Она и не мечтала увидеть его снова.
– Решил, что пора исправляться, – бесцветно сказал Фалькон, даже не стараясь, чтоб ему поверили. – Да какая вам разница?– хмуро добавил он. – Если б не я, ваши косточки обгладывали бы стервятники. Тогда к чему устраивать допрос?
Майя подумала о том, что он действует по приказу своей госпожи, и, возможно, уведет их на верную смерть, но не сказала об этом вслух. Она хотела верить ему и верила. Все равно у них не было выбора.
2
Электы огляделись. Тускло мерцали витражи звездчатых окон, но свет почти не проникал в них, и составить какое-то представление о внутреннем убранстве храма было невозможно, только силуэты колонн выстраивались перед глазами, и с высоких сводчатых потолков гулко, как в пещере, капала вниз прозрачная жидкость. Воздух внутри был сырой и мягкий, как после дождя. Майя провела рукой по стене. Ее ладонь была мокрой.
– Это слезы, – пояснил Фалькон. – Когда поверженный Гринтайл стал Дрэймором, некоторое время со стен стекала кровь, а теперь – слезы…
На его плече окаменело, словно неживой, сидел Рагон.
– Я смотрю, ты много знаешь о Храме Душ, – заметил полуволк.
– Ему ли не знать – верному псу великой Хартс! – съязвила Моран.
– Я – Грейн, брат Моран, – представился юноша, протянув руку новому знакомцу.
– Фалькон, – отозвался тот, приготовившись проглотить очередную ядовитую реплику в свой адрес, но от брата воинственной девушки ничего, кроме доброжелательности, не исходило.
– Зачем вы пришли сюда? Почему они не остановили вас? – глухо произнес Фалькон, должно быть, имея в виду Фата и Мариэль.
– Я думала, ты обо всем в курсе, – усмехнулась Моран.
– Ладно, мне пора, – Фалькон сделал пару неслышных плавных шагов в сторону.
– И все? Разве ты не захочешь убить нас, – не поверила Моран. – А где стража, которая нас повяжет? Где нынешние хозяева храма?
– Только после того, как получу приказ, – безразлично пояснил черноглазый юноша и, сделав несколько шагов, зачем-то опять остановился.
– Может, проводить вас? Или так и будете стоять, как каменные истуканы?
– Не надо. Насколько я помню, сейчас мы находимся в Большом Церемониальном зале. А где тронный зал, я еще не забыла! – заносчиво сказала Моран и решительно пошла вперед.
– Здесь подозрительно тихо, – заметил шепотом Грейн.
– Он прав! Это вызывает подозрение, когда так тихо, – низким металлическим голосом пробормотала Хартс, наблюдая за событиями из комнаты Ведения через отражения в магическом бассейне. – Стража! У нас гости.
Тотчас откуда-то набежало множество карликов, раскрашенных, как клоуны, и вооруженных до зубов. Они окружили электов и наставили оружие. Моран с готовностью выхватила меч.
– Не надо, – предостерегающе остановил ее Фалькон. – Они сильны, хоть и малы, к тому же не тронут, если вы повинуетесь.
Нелепые стражники погнали молодых людей вперед по темному коридору, грозно покрикивая писклявыми голосами и больно тыкая в них остриями копий. И странно, что доставили они их не в темницу с решетками, а прямо в тронный зал, затем, быстро перебирая короткими ножками, убежали.
Фалькон вошел в комнату Веденья, где Хартс внимательно вглядывалась в лица чужеземцев, возникающих на глади колдовской воды.
– Я привел их, – сказал он печально.
– Я знаю, – спокойно отозвалась королева Дрэймора. – Мой выход.
Она растворилась в воздухе, перемещаясь к своим гостям, а Фэл подошел к всевидящему оку бассейна, из которого Элерана черпала свое всеведение.
3
С волнением шел Грейн по коридору, сам себе не веря, что наконец-то он выполнит свой долг. Не вынимая руки из кармана, онемевшими пальцами он сжимал диадему, завернутую в тряпицу. Ощущение было такое, как будто он вернулся назад в свое прошлое. И оттого так гулко стучало в висках, и глаза застилало непрошенной слезой…
Дорога была знакома с детства: поворот, еще один переход по коридору, и – вот он, выход к парадной лестнице… Сколько раз Грейн видел этот момент в своих вещих снах, и странно было то, что все совпадало.
Из далеких детских воспоминаний смутно выплывали мраморные колонны тронного зала, синие бархатные шторы на окнах, прихваченные золотыми кистями… За этими тяжелыми портьерами он однажды спрятался, надеясь, что Моран не найдет его, но она все равно нашла – по запаху.
Он помнил синий трон под струящимся эфирно-легким балдахином, таким же, полупрозрачным, как и сама миэрита Ниэлис, под ним восседавшая. В одно прекрасное утро, когда правительница вместе с его отцом таэром Нафаром отлучилась по каким-то важным делам, Грейн, пятилетним мальчуганом, поднялся на ступенчатый подиум, чтобы поближе рассмотреть изображение лазурного коня Соула, раскинувшего крылья над троном.
И теперь уже не во сне, а наяву Грейн снова увидел ту залу… Но как все обветшало и поблекло за тысячу лет! Уже не белые, а желтовато-серые колонны потрескались, а местами и разрушились: их обломки валялись на полу вперемешку с разбитыми статуями. С тусклых люстр, покрытых толщами вековой пыли, свисали тенета многоярусных паутин. И тот же трон с обивкой неопределенного цвета на высоком помосте… Его гнутые деревянные ножки, некогда покрытые белой позолотой, отвалились, и на их месте выросли мохнатые лапки, наподобие паучьих… И как странно, Грейн снова, как в том вещем сне, пораженно замер перед сидящим на нем старцем, величественным и окаменевшим…
– Папа? Папа, это мы… ты узнаешь нас?
Старик не реагировал. Майя поспешно шагнула к юноше и с тревогой сжала его предплечье.
– Грейн! Действуй! – поторопила она его. – Давай быстрее! Надевай диадему, и уйдем, пока целы, – предложила она шепотом.
– Фат был прав, уж очень все просто, – процедила Моран, напрягая все свое чутье и рыская по сторонам глазами в поисках невидимого врага.
Грейн занес диадему над головой отца...
– Не все сразу, мой мальчик, – раздался позади них холодный металлический голос.
Диадема, как живая, упруго встрепенулась, и с силой вырвавшись из рук Грейна, пролетела над головами девушек, и плавно опустилась прямо в раскрытую ладонь Элераны Хартс.
– Прекрасно, что вы пришли! – удовлетворенно сказала она, обходя своих пленников и пронизывая каждого цепким оценивающим взглядом. – Наконец-то мне представился шанс лицезреть нашу знаменитую четверку. Суровая Моран, – чародейка приостановилась возле полуволчицы. – Самоотверженный Грейн, – она перешла к ее брату. – Заблудшая эльфиня, – она с сочувствием покачала головой, стоя напротив Флер. – И отзывчивая Майя, – Хартс посмотрела на девушку чуть продолжительнее, чем на других, ее фиолетовые губы на холодном синеватом лице раздвинулись, изображая снисходительную улыбку. Уже шагнув вперед, от какой-то мысли, затуманившей ее льдистые глаза, она развернулась и не спеша оглядела ведьму с головы до ног. – А у Фэла неплохой вкус… – басом сказала она, и слегка качнув головой, удивленно добавила. – Какая у тебя аура… веет… теплом …
Майя тоже с любопытством уставилась в лицо Повелительницы Тьмы, и вдруг ее брови от изумления полезли на лоб.
– Так это были вы... Это вы пришли в нашу деревню, когда моя мать слегла от старости! Это же вы… рассказали мне про бериалл! – вдруг ахнула девушка, пораженно уставясь на королеву Дрэймора.
– Ах да, я забыла, что мы с тобой уже виделись, – скрипуче засмеялась та. – Ну да, это была я. Я и подкинула его в драконью пещеру, а затем внушила тебе, куда надо бежать от пожаров. А вы думали, это случайность? – спросила Хартс, обращаясь уже ко всем своим «гостям», – Архиценный артефакт брошен без присмотра с такой непозволительной беспечностью? Нет, дорогие мои, все было заранее продумано: и похищение Мариэль, и поход через Лабиринт Зеркал, и меч в теле Флер. Правда, были и удачные совпадения, облегчавшие мне работу. Например, купание Майи в Моровом болоте. И тебе это, Грейн, значительно упростило задачу по спасению ее от дракона.
Уж не знаю, зачем друид Паллар со своими фаталисткими заморочками о судьбоносных встречах послал вас на верную смерть, но так или иначе, для меня все сложилось, как никогда, удачно. Грейн, как я и рассчитывала, принес диадему в Дрэймор. А дальше все потекло, как по маслу.
Я выбрала вас, потому что мне нужны такие, на которых я могу положиться: полуволк, способный совершать героические поступки; правильная и жертвенная ведьма; и, наконец, Моран, для которой собственная репутация превыше всего… Эта из гордыни сделает все, чтобы ее достоинство и честь были на высоте. Вы спросите, а как же Флер? – Хартс засмеялась. – Бедняжка Флер попала к нам незапланированно, по ошибке чудака Паллара. Но она для нас лишней не оказалась: ее мы тоже использовали, как могли.
Я ограничена в своих возможностях. В сфере обитания Верховных Духов я не могу применять магию без риска обнаружить себя. Северина может проснуться, если уловит вибрации моего поля. Поэтому вы и нужны мне, чтобы осуществить мои замыслы.
Мне нужны сильные, самоотверженные, героические электы! Признаюсь, вы не первые, кого я посылала на это трудное и опасное дело.
А Грейн сразу же направился к Паллару, рассчитывая, что за золотую монету ведун телепортирует его в Гномель.
– А вот и мальчик наш пожаловал! – обрадовался друид. – Ну вот, милый, ты здесь! А я уж было тебя заждался. Пора, мой друг, пора! Никого не слушай, юноша, помни, что, твой первый советчик – это собственное сердце. Долг перед собой гораздо важнее, чем перед другими. Так что не переживай, что пришлось ослушаться близкого человека. Но не торопись. Первый знак был подан. Но будут и другие. Они направят тебя. Ты сам все поймешь, – друид махнул рукой, и в воздухе появился торнадо в электианский рост.
– Прощай, мой доблестный мальчик! Звезды все расставят по местам. Да будет провидение благосклонно к тому, кто выбрал верную дорогу к истине. Прощай!
– Нет, я еще вернусь, – возразил Грейн. – Мне нужно в Дрэймор.
– Нет, уже не вернешься, – хитро сощурился друид и втолкнул Грейна в мини-ураган, который взвихрившись, поднял столб серой пыли и в тот же миг растаял в воздухе.
Так Грейн оказался в Гномеле, где обучаясь и отрабатывая свое будущее оружие, провел три года…
ГЛАВА VIII. ХРАМ ДУШ
1
– Столько морраков... Они повсюду! Как тогда, помнишь?.. – потрясенно прошептал Грейн.
– Не время вспоминать… Готовься к бою! – сиплым голосом одернула брата полуволчица, ощутив, как в ее пересохшем рту с трудом поворачивается язык. С упавшим сердцем оглядев подступающую орду псоящеров, она твердой рукою воина вытянула из ножен коротко лязгнувший меч.
– Как же я… буду драться?! Мне же… неудобно так… с ней, – запинаясь, проговорил Грейн, тряхнув на своем плече безвольное тело Флер, словно желая его сбросить, и тоже оголил стальное лезвие своего еще не испытанного в боях оружия.
– О духи! – оторопело прошептала Майя и сформировала огненный пульсар, то немногое, чему она смогла научиться в школе ведьм.
А растеряться было отчего. Серо-коричневая мохнатая лава неумолимо наступала. Вздымаясь и опадая в стремительном беге, катились на них рычащие косматые валы. Сотни горящих яростью глаз и оскаленных морд окружали их полукольцом.
Но железная Моран ни при каких обстоятельствах не позволяла себе раскисать, и тут же собранным волевым голосом скомандовала:
– Пробиваемся к Храму. Грейн, Майя, вперед! Ищите тропинку. Там, среди скал, должен быть вход! Я вас прикрою…
Страха она больше не ощущала, даже думать об этом не хотела, просто знала про себя, что будет драться, пока хватит сил… Но Майя, вместо того, чтобы бежать, не теряя времени, подошла к Моран и убежденно сказала, глядя ей глаза:
– Верь, мы не погибнем! Не для того нас Паллар закинул сюда, чтоб мы нашли свою смерть! …
Позже, Моран не раз вспоминала этот миг, когда она увидела полчища дрэйморских псов и впервые испытала сомнение в том, что им удастся выиграть схватку… Она умела реально оценивать свои силы – и было наивно полагать, что они втроем опрокинут эту движущуюся лавину свирепых монстров. Майя права: не для того они пришли под стены Храма Душ, чтобы стать пищей голодных псов!…
– Нет! Глупо было бы погибнуть! Погибнуть – недопустимо! – со злостью сказала себе девушка-воин.
Когда один из морраков прыгнул на Майю, та на расстоянии вытянутой руки увидела перед собой ощеренную клыкастую пасть и капли слюны, стекающие с красного языка… Испугаться она не успела… Мгновенье – и между летящим в прыжке зверем и девушкой встала черная тень. Моррак отлетел в гущу своих сородичей.
Фалькон схватил девушку за руку и, увлекая ее за собой, крикнул ее спутникам:
– Бегите за мной! Я знаю, как войти в храм. Такого количества морраков нам не одолеть!
Беглецы устремились к былому святилищу, на ходу отбиваясь от настигавших их монстров.
Высокие серебряные двери, украшенные витиеватой черненой ковкой, были заперты. Фалькон отодвинул в сторону свисающие сверху плети лиан и нажал рукой на едва заметный квадратный выступ в стене. Ладонь калу засветилась оранжевым, и двери бесшумно разъехались в стороны.
– Внутрь, быстро, – скомандовал Фэл, хотя напуганные беглецы не заставили себя долго ждать.
Последним в щель между сходящимися створками входа проворно юркнул Грейн со своей бездушной ношей. Преследовавший его горбатый псоящер успел проскочить вслед за ним и напоследок вонзил свои зубы в бедро юноши. Идущая впереди, Моран, резко обернулась на вскрик, и в считанные секунды ее меч со свистом вспорол воздух: раздался смачный звук разрубленной плоти, хрустнули шейные позвонки, и тяжелая голова зверя с глухим стуком упала на мраморный пол. И тут же раздался истошный визг…
Четверо электов, раскрыв от изумления рты, наблюдали за другим морраком, зажатым мощным капканом дверей; с чавканьем преодолевая сопротивление, двери продолжали тяжело и медленно съезжаться, расплющивая тело и ломая кости псоящера, пока, наконец, не примкнули впритык друг к другу, а разрезанная пополам туша зверя, со звучным всплеском свалилась в растекшуюся лужу черной крови.
– С чего это ты решил помогать нам? – прервала молчание Моран, недоверчиво глядя на Фалькона.
Майя же сияла, не пытаясь скрыть своей радости. Она и не мечтала увидеть его снова.
– Решил, что пора исправляться, – бесцветно сказал Фалькон, даже не стараясь, чтоб ему поверили. – Да какая вам разница?– хмуро добавил он. – Если б не я, ваши косточки обгладывали бы стервятники. Тогда к чему устраивать допрос?
Майя подумала о том, что он действует по приказу своей госпожи, и, возможно, уведет их на верную смерть, но не сказала об этом вслух. Она хотела верить ему и верила. Все равно у них не было выбора.
2
Электы огляделись. Тускло мерцали витражи звездчатых окон, но свет почти не проникал в них, и составить какое-то представление о внутреннем убранстве храма было невозможно, только силуэты колонн выстраивались перед глазами, и с высоких сводчатых потолков гулко, как в пещере, капала вниз прозрачная жидкость. Воздух внутри был сырой и мягкий, как после дождя. Майя провела рукой по стене. Ее ладонь была мокрой.
– Это слезы, – пояснил Фалькон. – Когда поверженный Гринтайл стал Дрэймором, некоторое время со стен стекала кровь, а теперь – слезы…
На его плече окаменело, словно неживой, сидел Рагон.
– Я смотрю, ты много знаешь о Храме Душ, – заметил полуволк.
– Ему ли не знать – верному псу великой Хартс! – съязвила Моран.
– Я – Грейн, брат Моран, – представился юноша, протянув руку новому знакомцу.
– Фалькон, – отозвался тот, приготовившись проглотить очередную ядовитую реплику в свой адрес, но от брата воинственной девушки ничего, кроме доброжелательности, не исходило.
– Зачем вы пришли сюда? Почему они не остановили вас? – глухо произнес Фалькон, должно быть, имея в виду Фата и Мариэль.
– Я думала, ты обо всем в курсе, – усмехнулась Моран.
– Ладно, мне пора, – Фалькон сделал пару неслышных плавных шагов в сторону.
– И все? Разве ты не захочешь убить нас, – не поверила Моран. – А где стража, которая нас повяжет? Где нынешние хозяева храма?
– Только после того, как получу приказ, – безразлично пояснил черноглазый юноша и, сделав несколько шагов, зачем-то опять остановился.
– Может, проводить вас? Или так и будете стоять, как каменные истуканы?
– Не надо. Насколько я помню, сейчас мы находимся в Большом Церемониальном зале. А где тронный зал, я еще не забыла! – заносчиво сказала Моран и решительно пошла вперед.
– Здесь подозрительно тихо, – заметил шепотом Грейн.
– Он прав! Это вызывает подозрение, когда так тихо, – низким металлическим голосом пробормотала Хартс, наблюдая за событиями из комнаты Ведения через отражения в магическом бассейне. – Стража! У нас гости.
Тотчас откуда-то набежало множество карликов, раскрашенных, как клоуны, и вооруженных до зубов. Они окружили электов и наставили оружие. Моран с готовностью выхватила меч.
– Не надо, – предостерегающе остановил ее Фалькон. – Они сильны, хоть и малы, к тому же не тронут, если вы повинуетесь.
Нелепые стражники погнали молодых людей вперед по темному коридору, грозно покрикивая писклявыми голосами и больно тыкая в них остриями копий. И странно, что доставили они их не в темницу с решетками, а прямо в тронный зал, затем, быстро перебирая короткими ножками, убежали.
Фалькон вошел в комнату Веденья, где Хартс внимательно вглядывалась в лица чужеземцев, возникающих на глади колдовской воды.
– Я привел их, – сказал он печально.
– Я знаю, – спокойно отозвалась королева Дрэймора. – Мой выход.
Она растворилась в воздухе, перемещаясь к своим гостям, а Фэл подошел к всевидящему оку бассейна, из которого Элерана черпала свое всеведение.
3
С волнением шел Грейн по коридору, сам себе не веря, что наконец-то он выполнит свой долг. Не вынимая руки из кармана, онемевшими пальцами он сжимал диадему, завернутую в тряпицу. Ощущение было такое, как будто он вернулся назад в свое прошлое. И оттого так гулко стучало в висках, и глаза застилало непрошенной слезой…
Дорога была знакома с детства: поворот, еще один переход по коридору, и – вот он, выход к парадной лестнице… Сколько раз Грейн видел этот момент в своих вещих снах, и странно было то, что все совпадало.
Из далеких детских воспоминаний смутно выплывали мраморные колонны тронного зала, синие бархатные шторы на окнах, прихваченные золотыми кистями… За этими тяжелыми портьерами он однажды спрятался, надеясь, что Моран не найдет его, но она все равно нашла – по запаху.
Он помнил синий трон под струящимся эфирно-легким балдахином, таким же, полупрозрачным, как и сама миэрита Ниэлис, под ним восседавшая. В одно прекрасное утро, когда правительница вместе с его отцом таэром Нафаром отлучилась по каким-то важным делам, Грейн, пятилетним мальчуганом, поднялся на ступенчатый подиум, чтобы поближе рассмотреть изображение лазурного коня Соула, раскинувшего крылья над троном.
И теперь уже не во сне, а наяву Грейн снова увидел ту залу… Но как все обветшало и поблекло за тысячу лет! Уже не белые, а желтовато-серые колонны потрескались, а местами и разрушились: их обломки валялись на полу вперемешку с разбитыми статуями. С тусклых люстр, покрытых толщами вековой пыли, свисали тенета многоярусных паутин. И тот же трон с обивкой неопределенного цвета на высоком помосте… Его гнутые деревянные ножки, некогда покрытые белой позолотой, отвалились, и на их месте выросли мохнатые лапки, наподобие паучьих… И как странно, Грейн снова, как в том вещем сне, пораженно замер перед сидящим на нем старцем, величественным и окаменевшим…
– Папа? Папа, это мы… ты узнаешь нас?
Старик не реагировал. Майя поспешно шагнула к юноше и с тревогой сжала его предплечье.
– Грейн! Действуй! – поторопила она его. – Давай быстрее! Надевай диадему, и уйдем, пока целы, – предложила она шепотом.
– Фат был прав, уж очень все просто, – процедила Моран, напрягая все свое чутье и рыская по сторонам глазами в поисках невидимого врага.
Грейн занес диадему над головой отца...
– Не все сразу, мой мальчик, – раздался позади них холодный металлический голос.
Диадема, как живая, упруго встрепенулась, и с силой вырвавшись из рук Грейна, пролетела над головами девушек, и плавно опустилась прямо в раскрытую ладонь Элераны Хартс.
– Прекрасно, что вы пришли! – удовлетворенно сказала она, обходя своих пленников и пронизывая каждого цепким оценивающим взглядом. – Наконец-то мне представился шанс лицезреть нашу знаменитую четверку. Суровая Моран, – чародейка приостановилась возле полуволчицы. – Самоотверженный Грейн, – она перешла к ее брату. – Заблудшая эльфиня, – она с сочувствием покачала головой, стоя напротив Флер. – И отзывчивая Майя, – Хартс посмотрела на девушку чуть продолжительнее, чем на других, ее фиолетовые губы на холодном синеватом лице раздвинулись, изображая снисходительную улыбку. Уже шагнув вперед, от какой-то мысли, затуманившей ее льдистые глаза, она развернулась и не спеша оглядела ведьму с головы до ног. – А у Фэла неплохой вкус… – басом сказала она, и слегка качнув головой, удивленно добавила. – Какая у тебя аура… веет… теплом …
Майя тоже с любопытством уставилась в лицо Повелительницы Тьмы, и вдруг ее брови от изумления полезли на лоб.
– Так это были вы... Это вы пришли в нашу деревню, когда моя мать слегла от старости! Это же вы… рассказали мне про бериалл! – вдруг ахнула девушка, пораженно уставясь на королеву Дрэймора.
– Ах да, я забыла, что мы с тобой уже виделись, – скрипуче засмеялась та. – Ну да, это была я. Я и подкинула его в драконью пещеру, а затем внушила тебе, куда надо бежать от пожаров. А вы думали, это случайность? – спросила Хартс, обращаясь уже ко всем своим «гостям», – Архиценный артефакт брошен без присмотра с такой непозволительной беспечностью? Нет, дорогие мои, все было заранее продумано: и похищение Мариэль, и поход через Лабиринт Зеркал, и меч в теле Флер. Правда, были и удачные совпадения, облегчавшие мне работу. Например, купание Майи в Моровом болоте. И тебе это, Грейн, значительно упростило задачу по спасению ее от дракона.
Уж не знаю, зачем друид Паллар со своими фаталисткими заморочками о судьбоносных встречах послал вас на верную смерть, но так или иначе, для меня все сложилось, как никогда, удачно. Грейн, как я и рассчитывала, принес диадему в Дрэймор. А дальше все потекло, как по маслу.
Я выбрала вас, потому что мне нужны такие, на которых я могу положиться: полуволк, способный совершать героические поступки; правильная и жертвенная ведьма; и, наконец, Моран, для которой собственная репутация превыше всего… Эта из гордыни сделает все, чтобы ее достоинство и честь были на высоте. Вы спросите, а как же Флер? – Хартс засмеялась. – Бедняжка Флер попала к нам незапланированно, по ошибке чудака Паллара. Но она для нас лишней не оказалась: ее мы тоже использовали, как могли.
Я ограничена в своих возможностях. В сфере обитания Верховных Духов я не могу применять магию без риска обнаружить себя. Северина может проснуться, если уловит вибрации моего поля. Поэтому вы и нужны мне, чтобы осуществить мои замыслы.
Мне нужны сильные, самоотверженные, героические электы! Признаюсь, вы не первые, кого я посылала на это трудное и опасное дело.
