«Я не только слепа и глуха! Я еще и нема!» – догадалась Майя.
Девушка судорожно сглотнула и стала шарить руками вокруг себя, отчаянно желая наткнуться на чью-нибудь теплую руку, грудь, лицо. Паническая дрожь сотрясала ее тело от подозрения, что в этой жуткой черноте она совсем одна. Майя не смогла нащупать ни стен, ни потолка, хотя коридор, по которому они шли некоторое время назад, был узок и невысок. Какое-то странное ощущение заставило Майю нагнуться; не поднимая ног, она с легкостью обхватила ладонями подошву все еще сырых мокасин – они ни во что не упирались… Под ногами не было пола... Девушка повисла в пустоте…
2
Фалькон пытался хоть что-нибудь рассмотреть в этой кромешной тьме. Но все безнадежно. Зоркое кошачье зрение подводило его. Он не видел даже легких очертаний. И как-то странно заложило его уши. Он не слышал. Ни единого звука. Острый звериный слух отказывал ему. Словно вакуум заглотил его. Звать друзей по имени он уже устал.
«Майя, Майя! Где же ты, моя девочка? Я пошел за тобой, чтобы защитить тебя. Я хотел оградить тебя от опасности! Я и предположить не мог, что потеряю тебя сразу! – отчаянно думал он. – С Грейном и Моран мы договорились, что будем держаться вместе, чтобы сообща противостоять этой силе. Но им удалось разобщить нас тут же, без промедления, буквально с первых шагов по чужой территории».
– Друг, я иду к тебе на помощь, – услышал вдруг Фалькон. – Ты видишь меня?
Юноша не видел, кому принадлежит этот бархатный, ласкающий душу голос, но чувствовал влекущую силу его притяжения.
– Вот она – наша спасительница! Она поможет нам найти друг друга! – подумал Фэл с надеждой, и с радостью пошел на зов.
– Ты прекрасно ориентирешься на слух, – одобрительно заметил голос.
– Кто ты? Где мои друзья? – спросил Фалькон.
– Ты увидишь их, но позже, – пообещал голос. – Живыми или мертвыми, но увидишь.
Мертвыми?! - У Фалькон аж в животе похолодело.
– Доверься мне. Все будет хорошо, – успокоил его таинственный голос.
И тут появился свет.
Фалькон с удивлением огляделся: на короткий миг ему показалось, что он находится дома – те же черные с кроваво-красным рисунком стены, холодный камин из белого известняка и трепещущие огоньки свеч в золоченых бра, тускло освещающих помещение.
– Беспокоишься? – спросил голос с той же чарующей интонацией. – Эта юная электианка стоит того! На редкость светлая девушка! Что-то в ней есть такое, что трогает душу, не правда ли? Мало, что она красотка, она еще добра и отзывчива, согласись!
При этих словах в душу Фалькона хлынула такая нежность, что он мечтательно разулыбался, удивляясь, чем он заслужил такое счастье.
– Бедная-бедная Майя! Какой удар ее ждет, какое крушение идеалов в образе любимого мужчины! Что будет с ней, когда она узнает о тебе всю правду? Как ты убивал алькоров, как ты заманивал в Дрэймор несчастных путников и жестоко обманывал их? А если она узнает о вашей связи с Элераной Хартс? Сможет ли она относиться к тебе, как прежде? Сможет ли она поверить в то, что ты исправишься – ты, безжалостный убийца, для которого нет ничего святого?
Фалькону стало не по себе от этих слов.
– Нет, теперь все не так, – запротестовал он сбивчиво, не соглашаясь с утверждениями сладкоголосой сирены. – Все изменилось… Я изменился… Теперь я другой. Я… я… я вспомнил прошлое!
– Прошлое? Ах да, прошлое! – с сочувствием отозвалась его незримая собеседница. – Один Соул знает, какие страдания тебе пришлось перенести, будучи Луной; как трагически тяжело прошла твоя юность, как отвергли тебя близкие, когда ты пожертвовал собой ради них…
Ничего подобного не было в жизни у Майи. И выросла она, не зная трудностей и печалей. Сможет ли она простить тебя, ведь она никогда не страдала? Разве она способна понять, что ты пережил? Да и сможет ли она соответствовать тебе?
Она быстро наскучит тебе, вот увидишь. И новая жизнь в любви и мире тебе тоже наскучит. У тебя ведь темная душа. Тебе захочется бури и пожара, мятежа и борьбы. Даже Луну никогда не устраивали свет и тепло, спокойствие и гармония ее жизни. Ты захочешь вернуться в свой маленький ад. Обязательно захочешь.
И Фалькон верил. Верил каждому слову. И, в самом деле, что он нашел в этой девчонке? Она… наивна, она... глупа, пожалуй. А ведь она права, еще как права – эта всезнающая Сирена! – вдруг поразился Фэл. – Это перст судьбы, предостерегающий его от ошибок! Сирена права: Майя скоро наскучит. Странно, как он раньше этого не понимал? А ведь это так очевидно!
Словно пелена упала с глаз... И он снова обрел холодную и ясную рассудочность! Это хорошо, что умопомрачение прошло... Зачем ему новая жизнь? Что он будет там делать? Умирать от скуки? Все, о чем он мечтал с детства, ему дала Элерана Хартс. Разве не этого он желал все время? А теперь ради любви к пустой девчонке, он должен отказаться от всего?
А ведь на самом деле, если вдуматься, Хартс лучше этой девчонки Майи. Что может взрастить в себе среднестатистический элект за девятнадцать лет жизни, кроме инфантильных иллюзий? А Хартс опытна, мудра и умеет по–настоящему любить. Ее любовь пережила века и тысячелетия. Она всю свою жизнь посвятила Каре.
И как бы читая его мысли, это незримая обитательница лабиринта, продолжила:
– Поверь, она не так проста, как тебе кажется. Ведь она только притворяется сострадательной. Разве ты не видишь, что она использует тебя? Да они все используют тебя! Они надеются, что ты выполнишь за них всю опасную и грязную работу. Возможно даже, ценою своей жизни… А они уйдут, забрав бериалл. А Майя станет новой фавориткой Хартс и обретет силу, какой у тебя и не было никогда.
И Фэл легко согласился с этим невидимым существом – несомненно, оно желает ему блага.
– Найди ее, Фэл. Ее и ее дружков. Они твои враги. Они хотят тебя уничтожить. Найди и убей их!
Так Фалькон неожиданно постиг новую истину, по-другому взглянул на суть вещей и понял, как сильно он ошибался. И почему он верил этой пустышке Майе и так ненавидел Хартс? Как сильно он заблуждался, а ведь как просто все и ясно!
Но это открытие не принесло ему облегчения. Фалькон вдруг ощутил, как глубоко он несчастлив. Тот теплый светлый огонек, который зажгла в его сердце Майя, потух. И тусклая серая хмарь заполнила его изнутри. Все спуталось в его сознании, теперь он и сам себя не понимал, не знал, что ему нужно для ощущения полноты жизни. Существовать, довольствуясь простыми житейскими радостями? – нет, это не для тебя, – говорил он себе всегда. – Ты выше этого. Ты достоин лучшего. Тебя ждет необыкновенная судьба!
Надежда, подаренная ему Майей, – надежда на спасение, очищение души и избавление от оков мрака – растаяла, как мираж в пустыне. Его глаза открылись, и он снова отчаянно взглянул в тот мир, откуда хотел вырваться... Он вспоминал свою прежнюю жизнь, о том, как Луна мечтала летать, чтобы ощутить бездонную высь неба и увидеть другие земли, скрытые за синей громадой гор. Но разве он испытал тот предполагаемый восторг, когда смог, наконец, взлететь? Нет, тьма в его крови никогда не даст ему радоваться свету. Значит, он должен покориться тьме. У него нет выбора. И ярость бессилия сотрясала тело Фалькона. И нужно было куда-то выплеснуть этот безудержный клокочущий гнев.
И белый ягуар побежал, жадно втягивая воздух в свои розовые ноздри и торопясь ухватить знакомые запахи. Он вышел на охоту. Почти не касаясь земли, он стремительно продвигался вперед, сильный и грозный зверь, беспощадный хищник, ищущий свою очередную жертву.
3
Выставив обнаженный меч острием вперед, Моран вслепую медленно и настороженно поворачивалась вокруг себя, готовая в любой момент отразить нападение. Но напрасно она напрягала нюх, слух и зрение, пытаясь распознать, рядом ли враг – тот, что потушил источник света... Окружающий мир со звуками, запахом и формами перестал существовать…. Может, она находится прямо внутри врага – в его огромном дьявольском чреве? И его ненавистная сущность преследует ее везде, куда ни поверни?
– Я здесь, чтобы помочь тебе, – мужской голос, неожиданно и спасительно прозвучавший во мраке, рассеял кошмар неопределенности и пустоты. Несмотря на то, что обладателя приятного баритона невозможно было разглядеть, его чарующая улыбка была столь же очевидной, как и тьма вокруг.
– Уверен, ты слышишь меня, – бархатно проурчал он.
– Кто ты?
И тут полная луна взошла на небо и высветила кустарник, растущий рядом с Моран. Девушка стояла на лесной полянке, окруженной черными силуэтами деревьев.
– Тебе, наверно, интересно, где твои друзья? – спросил баритон. – Я с радостью подскажу тебе, что у них в мыслях. Вот Фэл, например, собирается убить вас. Вас всех. Потому что он… все еще на службе у жрицы мрака Элераны Хартс. Как только вы добудете для него бериалл, он от вас избавится, как от мусора. А Майя будет с ним. Она влюблена в него по уши и теперь при любых обстоятельствах будет на стороне Фалькона. Ты всегда была непоколебима в решениях. Я думаю, ты уже знаешь, что делать с теми, кто встал на твоем пути! А насчет Флер, ты и сама говорила: ни к чему с ней возиться. От нее с самого начала были сплошные неприятности.
4
Флер, съежившись и обхватив колени руками, плавала в невесомости. От страха ее колотила крупная дрожь, она вздрагивала и задыхалась от всхлипываний, но плакала тихо, стараясь не издавать лишних звуков, чтобы не навлечь на себя опасности.
– Превосходно… – с разочарованием произнес приятный мужской голос. – Столько страха, что даже и усилий не приходится прилагать, чтобы нагнать его.
Флер вздрогнула. Ее сердце с такой силой дернулось от неожиданности, что показалось, надорвались мышцы, державшие его.
– Кто здесь?
– Меня зовут Аграх. У меня нет пола, я могу быть кем угодно: духом, зверем, электом… У меня нет тела, поэтому я обычно вселяюсь в чужую плоть.
– Ты… охранник лабиринта! – вскрикнула Флер и тут же трясущимся голоском попросила. – Не… уби-вай меня, пож-жалс-сс-та, я зз-делаю ф-ф-се, что ты захочешь!
Тут ярко вспыхнул свет, и эльфиня, ахнув, заплакала. Ей показалось, что она находится в своем родном тыквенном доме, потому что стены были такого же кремового цвета и между картинками в рамочках гирляндами свисали ползучие цветы, которые она так любила и заботливо выращивала в глиняных горшках.
– Мои лапоньки! Мои бедные цветочки! Как же вы не засохли, ведь столько времени вас никто не поливал, – умиленно подумала она и машинально потянулась ощупать почву в кашпо, но рука ее провисла в воздухе – родные стены оказались иллюзией, и ее по-прежнему окружал лабиринт...
– Вижу-вижу, как соскучилась ты по своему хозяйству, – с добротой и сочувствием отозвался невидимый хозяин подземелья. – Я не убиваю тех, чье сердце чисто, а разум светел. Я охраняю незатейливые души, свободные от коварства, расчета и темных помыслов. Я знаю, не по своей воле ты попала сюда! Они воспользовались твоей беззащитностью для осуществления своих планов. И воспользовались жестоко, не щадя твоих чувств и вытирая об тебя ноги. Лишь случай помог тебе вернуться к жизни! А они, имея диадему Ниэлис, даже не позаботились о том, чтобы вернуть твою душу. Как ты думаешь, должна ли ты помогать им – после всего этого? Не пора ли отомстить им, наконец, и показать, что значит справедливость?
– Я бы отомстила, – покорно согласилась Флер. – Но у меня нет сил. Я слабее любого из них.
– Я дам тебе силу! Это будет дикая сокрушительная сила! Ты покажешь им всем, кто из вас главнее! В нужный момент я волью в твое слабое тело мое бестелесное могущество. Запомни: никакого мысленного сопротивления с твоей стороны! Мы должны стать единым целым!
5
Грейн и опомниться не успел, как Майин пульсар погас, и все поглотила зловещая тьма. Сколько времени его искушали прекрасные видения, юноша не помнил. Но отказаться от избранного пути он был не вправе. Ни при каких обстоятельствах .
Полуволк долго плутал в непроницаемой мгле и звал друзей. Наконец, он с радостью учуял одного из них – Фалькона. Он слышал, как рассекая воздух, на него опасно движется зверь… Но Грейн не позволил себе ни в чем усомниться, ведь ягуар с риском для жизни дважды доказал им, что он на их стороне, он друг. И когда гигантская кошка, обнажив острые когти, могучим прыжком сбила его с ног, молодой алькор так оторопел, что даже утратил способность к сопротивлению. Получив несколько мощных ударов лапами, Грейн обмяк.
– Не убивай, – приказал голос в голове Фалькона.
Фалькон, приняв электианское обличье, огляделся. На ржавом крюке, торчащем из потолка, висел скелет. Поток невесть откуда взявшегося света был направлен прямо на его позеленевшие от плесени кости. Фалькон, не раздумывая, быстро взлетел под низкий свод. Скелет с хрустом обсыпался наземь, а на его место был вздернут поверженный Грейн.
Белый хищник, безоговорочно доверяя незримому духу подземелья, умчался искать новую жертву. А связанный полуволк остался висеть на железном штыре под ребристым потолком, с которого звонко капала вода. Раны, нанесенные Фальконом, были неглубоки, но веревка, натягиваясь от тяжести Грейна, все время врезалась в них, мешая заживлению. Юноша вовсю старался вырваться из оков. Толчками из стороны в сторону он расшатывал укрючину, вбитую в каменный свод. Напряжением мышц силился разорвать шпагат, стягивающий кисти его рук… Но этим он только усугублял свое положение: в скоплениях темной воды на полу расплывались алые пятна его крови.
– Не терзай себя понапрасну, Грейн, – услышал полуволк печальный голос. Перед ним стояла девушка. Ее алебастровая кожа светилась. А черные струящиеся по плечам локоны украшала золотая диадема с сине-голубым камнем. Тонкая белоснежная туника, спускавшаяся до самого пола, придавала ей ангелький вид. И странно, капли крови, сочащиеся из его ран, попадая на ее одежду, не оставляли на нем следов. А вода на полу, по которой она ходила босыми ступнями, не чавкала под ними… Да и длинный подол ее почему-то не пропитывался влагой…
– Неужели тебе неясно, что ты будешь свободен только тогда, когда я этого захочу? – все тем же огорченным тоном продолжала девушка. – Неужели ты еще не понял, как могущественна хозяйка подземелья? И заметь, она высоко оценила тебя! Из всех непрошенных гостей я выделила тебя, Грейн! Я хочу, чтобы ты мне верил. И сейчас я докажу, насколько я искренна перед тобой. Я расскажу тебе, в чем моя сила. И даже раскрою тебе свои секреты.
Я создаю иллюзию полного вакуума. Элект, оказавшийся в глубокой тьме, начинает искать опору. Но он ничего не находит: ни стен, ни потолка, ни пола…
Девушка судорожно сглотнула и стала шарить руками вокруг себя, отчаянно желая наткнуться на чью-нибудь теплую руку, грудь, лицо. Паническая дрожь сотрясала ее тело от подозрения, что в этой жуткой черноте она совсем одна. Майя не смогла нащупать ни стен, ни потолка, хотя коридор, по которому они шли некоторое время назад, был узок и невысок. Какое-то странное ощущение заставило Майю нагнуться; не поднимая ног, она с легкостью обхватила ладонями подошву все еще сырых мокасин – они ни во что не упирались… Под ногами не было пола... Девушка повисла в пустоте…
2
Фалькон пытался хоть что-нибудь рассмотреть в этой кромешной тьме. Но все безнадежно. Зоркое кошачье зрение подводило его. Он не видел даже легких очертаний. И как-то странно заложило его уши. Он не слышал. Ни единого звука. Острый звериный слух отказывал ему. Словно вакуум заглотил его. Звать друзей по имени он уже устал.
«Майя, Майя! Где же ты, моя девочка? Я пошел за тобой, чтобы защитить тебя. Я хотел оградить тебя от опасности! Я и предположить не мог, что потеряю тебя сразу! – отчаянно думал он. – С Грейном и Моран мы договорились, что будем держаться вместе, чтобы сообща противостоять этой силе. Но им удалось разобщить нас тут же, без промедления, буквально с первых шагов по чужой территории».
– Друг, я иду к тебе на помощь, – услышал вдруг Фалькон. – Ты видишь меня?
Юноша не видел, кому принадлежит этот бархатный, ласкающий душу голос, но чувствовал влекущую силу его притяжения.
– Вот она – наша спасительница! Она поможет нам найти друг друга! – подумал Фэл с надеждой, и с радостью пошел на зов.
– Ты прекрасно ориентирешься на слух, – одобрительно заметил голос.
– Кто ты? Где мои друзья? – спросил Фалькон.
– Ты увидишь их, но позже, – пообещал голос. – Живыми или мертвыми, но увидишь.
Мертвыми?! - У Фалькон аж в животе похолодело.
– Доверься мне. Все будет хорошо, – успокоил его таинственный голос.
И тут появился свет.
Фалькон с удивлением огляделся: на короткий миг ему показалось, что он находится дома – те же черные с кроваво-красным рисунком стены, холодный камин из белого известняка и трепещущие огоньки свеч в золоченых бра, тускло освещающих помещение.
– Беспокоишься? – спросил голос с той же чарующей интонацией. – Эта юная электианка стоит того! На редкость светлая девушка! Что-то в ней есть такое, что трогает душу, не правда ли? Мало, что она красотка, она еще добра и отзывчива, согласись!
При этих словах в душу Фалькона хлынула такая нежность, что он мечтательно разулыбался, удивляясь, чем он заслужил такое счастье.
– Бедная-бедная Майя! Какой удар ее ждет, какое крушение идеалов в образе любимого мужчины! Что будет с ней, когда она узнает о тебе всю правду? Как ты убивал алькоров, как ты заманивал в Дрэймор несчастных путников и жестоко обманывал их? А если она узнает о вашей связи с Элераной Хартс? Сможет ли она относиться к тебе, как прежде? Сможет ли она поверить в то, что ты исправишься – ты, безжалостный убийца, для которого нет ничего святого?
Фалькону стало не по себе от этих слов.
– Нет, теперь все не так, – запротестовал он сбивчиво, не соглашаясь с утверждениями сладкоголосой сирены. – Все изменилось… Я изменился… Теперь я другой. Я… я… я вспомнил прошлое!
– Прошлое? Ах да, прошлое! – с сочувствием отозвалась его незримая собеседница. – Один Соул знает, какие страдания тебе пришлось перенести, будучи Луной; как трагически тяжело прошла твоя юность, как отвергли тебя близкие, когда ты пожертвовал собой ради них…
Ничего подобного не было в жизни у Майи. И выросла она, не зная трудностей и печалей. Сможет ли она простить тебя, ведь она никогда не страдала? Разве она способна понять, что ты пережил? Да и сможет ли она соответствовать тебе?
Она быстро наскучит тебе, вот увидишь. И новая жизнь в любви и мире тебе тоже наскучит. У тебя ведь темная душа. Тебе захочется бури и пожара, мятежа и борьбы. Даже Луну никогда не устраивали свет и тепло, спокойствие и гармония ее жизни. Ты захочешь вернуться в свой маленький ад. Обязательно захочешь.
И Фалькон верил. Верил каждому слову. И, в самом деле, что он нашел в этой девчонке? Она… наивна, она... глупа, пожалуй. А ведь она права, еще как права – эта всезнающая Сирена! – вдруг поразился Фэл. – Это перст судьбы, предостерегающий его от ошибок! Сирена права: Майя скоро наскучит. Странно, как он раньше этого не понимал? А ведь это так очевидно!
Словно пелена упала с глаз... И он снова обрел холодную и ясную рассудочность! Это хорошо, что умопомрачение прошло... Зачем ему новая жизнь? Что он будет там делать? Умирать от скуки? Все, о чем он мечтал с детства, ему дала Элерана Хартс. Разве не этого он желал все время? А теперь ради любви к пустой девчонке, он должен отказаться от всего?
А ведь на самом деле, если вдуматься, Хартс лучше этой девчонки Майи. Что может взрастить в себе среднестатистический элект за девятнадцать лет жизни, кроме инфантильных иллюзий? А Хартс опытна, мудра и умеет по–настоящему любить. Ее любовь пережила века и тысячелетия. Она всю свою жизнь посвятила Каре.
И как бы читая его мысли, это незримая обитательница лабиринта, продолжила:
– Поверь, она не так проста, как тебе кажется. Ведь она только притворяется сострадательной. Разве ты не видишь, что она использует тебя? Да они все используют тебя! Они надеются, что ты выполнишь за них всю опасную и грязную работу. Возможно даже, ценою своей жизни… А они уйдут, забрав бериалл. А Майя станет новой фавориткой Хартс и обретет силу, какой у тебя и не было никогда.
И Фэл легко согласился с этим невидимым существом – несомненно, оно желает ему блага.
– Найди ее, Фэл. Ее и ее дружков. Они твои враги. Они хотят тебя уничтожить. Найди и убей их!
Так Фалькон неожиданно постиг новую истину, по-другому взглянул на суть вещей и понял, как сильно он ошибался. И почему он верил этой пустышке Майе и так ненавидел Хартс? Как сильно он заблуждался, а ведь как просто все и ясно!
Но это открытие не принесло ему облегчения. Фалькон вдруг ощутил, как глубоко он несчастлив. Тот теплый светлый огонек, который зажгла в его сердце Майя, потух. И тусклая серая хмарь заполнила его изнутри. Все спуталось в его сознании, теперь он и сам себя не понимал, не знал, что ему нужно для ощущения полноты жизни. Существовать, довольствуясь простыми житейскими радостями? – нет, это не для тебя, – говорил он себе всегда. – Ты выше этого. Ты достоин лучшего. Тебя ждет необыкновенная судьба!
Надежда, подаренная ему Майей, – надежда на спасение, очищение души и избавление от оков мрака – растаяла, как мираж в пустыне. Его глаза открылись, и он снова отчаянно взглянул в тот мир, откуда хотел вырваться... Он вспоминал свою прежнюю жизнь, о том, как Луна мечтала летать, чтобы ощутить бездонную высь неба и увидеть другие земли, скрытые за синей громадой гор. Но разве он испытал тот предполагаемый восторг, когда смог, наконец, взлететь? Нет, тьма в его крови никогда не даст ему радоваться свету. Значит, он должен покориться тьме. У него нет выбора. И ярость бессилия сотрясала тело Фалькона. И нужно было куда-то выплеснуть этот безудержный клокочущий гнев.
И белый ягуар побежал, жадно втягивая воздух в свои розовые ноздри и торопясь ухватить знакомые запахи. Он вышел на охоту. Почти не касаясь земли, он стремительно продвигался вперед, сильный и грозный зверь, беспощадный хищник, ищущий свою очередную жертву.
3
Выставив обнаженный меч острием вперед, Моран вслепую медленно и настороженно поворачивалась вокруг себя, готовая в любой момент отразить нападение. Но напрасно она напрягала нюх, слух и зрение, пытаясь распознать, рядом ли враг – тот, что потушил источник света... Окружающий мир со звуками, запахом и формами перестал существовать…. Может, она находится прямо внутри врага – в его огромном дьявольском чреве? И его ненавистная сущность преследует ее везде, куда ни поверни?
– Я здесь, чтобы помочь тебе, – мужской голос, неожиданно и спасительно прозвучавший во мраке, рассеял кошмар неопределенности и пустоты. Несмотря на то, что обладателя приятного баритона невозможно было разглядеть, его чарующая улыбка была столь же очевидной, как и тьма вокруг.
– Уверен, ты слышишь меня, – бархатно проурчал он.
– Кто ты?
И тут полная луна взошла на небо и высветила кустарник, растущий рядом с Моран. Девушка стояла на лесной полянке, окруженной черными силуэтами деревьев.
– Тебе, наверно, интересно, где твои друзья? – спросил баритон. – Я с радостью подскажу тебе, что у них в мыслях. Вот Фэл, например, собирается убить вас. Вас всех. Потому что он… все еще на службе у жрицы мрака Элераны Хартс. Как только вы добудете для него бериалл, он от вас избавится, как от мусора. А Майя будет с ним. Она влюблена в него по уши и теперь при любых обстоятельствах будет на стороне Фалькона. Ты всегда была непоколебима в решениях. Я думаю, ты уже знаешь, что делать с теми, кто встал на твоем пути! А насчет Флер, ты и сама говорила: ни к чему с ней возиться. От нее с самого начала были сплошные неприятности.
4
Флер, съежившись и обхватив колени руками, плавала в невесомости. От страха ее колотила крупная дрожь, она вздрагивала и задыхалась от всхлипываний, но плакала тихо, стараясь не издавать лишних звуков, чтобы не навлечь на себя опасности.
– Превосходно… – с разочарованием произнес приятный мужской голос. – Столько страха, что даже и усилий не приходится прилагать, чтобы нагнать его.
Флер вздрогнула. Ее сердце с такой силой дернулось от неожиданности, что показалось, надорвались мышцы, державшие его.
– Кто здесь?
– Меня зовут Аграх. У меня нет пола, я могу быть кем угодно: духом, зверем, электом… У меня нет тела, поэтому я обычно вселяюсь в чужую плоть.
– Ты… охранник лабиринта! – вскрикнула Флер и тут же трясущимся голоском попросила. – Не… уби-вай меня, пож-жалс-сс-та, я зз-делаю ф-ф-се, что ты захочешь!
Тут ярко вспыхнул свет, и эльфиня, ахнув, заплакала. Ей показалось, что она находится в своем родном тыквенном доме, потому что стены были такого же кремового цвета и между картинками в рамочках гирляндами свисали ползучие цветы, которые она так любила и заботливо выращивала в глиняных горшках.
– Мои лапоньки! Мои бедные цветочки! Как же вы не засохли, ведь столько времени вас никто не поливал, – умиленно подумала она и машинально потянулась ощупать почву в кашпо, но рука ее провисла в воздухе – родные стены оказались иллюзией, и ее по-прежнему окружал лабиринт...
– Вижу-вижу, как соскучилась ты по своему хозяйству, – с добротой и сочувствием отозвался невидимый хозяин подземелья. – Я не убиваю тех, чье сердце чисто, а разум светел. Я охраняю незатейливые души, свободные от коварства, расчета и темных помыслов. Я знаю, не по своей воле ты попала сюда! Они воспользовались твоей беззащитностью для осуществления своих планов. И воспользовались жестоко, не щадя твоих чувств и вытирая об тебя ноги. Лишь случай помог тебе вернуться к жизни! А они, имея диадему Ниэлис, даже не позаботились о том, чтобы вернуть твою душу. Как ты думаешь, должна ли ты помогать им – после всего этого? Не пора ли отомстить им, наконец, и показать, что значит справедливость?
– Я бы отомстила, – покорно согласилась Флер. – Но у меня нет сил. Я слабее любого из них.
– Я дам тебе силу! Это будет дикая сокрушительная сила! Ты покажешь им всем, кто из вас главнее! В нужный момент я волью в твое слабое тело мое бестелесное могущество. Запомни: никакого мысленного сопротивления с твоей стороны! Мы должны стать единым целым!
5
Грейн и опомниться не успел, как Майин пульсар погас, и все поглотила зловещая тьма. Сколько времени его искушали прекрасные видения, юноша не помнил. Но отказаться от избранного пути он был не вправе. Ни при каких обстоятельствах .
Полуволк долго плутал в непроницаемой мгле и звал друзей. Наконец, он с радостью учуял одного из них – Фалькона. Он слышал, как рассекая воздух, на него опасно движется зверь… Но Грейн не позволил себе ни в чем усомниться, ведь ягуар с риском для жизни дважды доказал им, что он на их стороне, он друг. И когда гигантская кошка, обнажив острые когти, могучим прыжком сбила его с ног, молодой алькор так оторопел, что даже утратил способность к сопротивлению. Получив несколько мощных ударов лапами, Грейн обмяк.
– Не убивай, – приказал голос в голове Фалькона.
Фалькон, приняв электианское обличье, огляделся. На ржавом крюке, торчащем из потолка, висел скелет. Поток невесть откуда взявшегося света был направлен прямо на его позеленевшие от плесени кости. Фалькон, не раздумывая, быстро взлетел под низкий свод. Скелет с хрустом обсыпался наземь, а на его место был вздернут поверженный Грейн.
Белый хищник, безоговорочно доверяя незримому духу подземелья, умчался искать новую жертву. А связанный полуволк остался висеть на железном штыре под ребристым потолком, с которого звонко капала вода. Раны, нанесенные Фальконом, были неглубоки, но веревка, натягиваясь от тяжести Грейна, все время врезалась в них, мешая заживлению. Юноша вовсю старался вырваться из оков. Толчками из стороны в сторону он расшатывал укрючину, вбитую в каменный свод. Напряжением мышц силился разорвать шпагат, стягивающий кисти его рук… Но этим он только усугублял свое положение: в скоплениях темной воды на полу расплывались алые пятна его крови.
– Не терзай себя понапрасну, Грейн, – услышал полуволк печальный голос. Перед ним стояла девушка. Ее алебастровая кожа светилась. А черные струящиеся по плечам локоны украшала золотая диадема с сине-голубым камнем. Тонкая белоснежная туника, спускавшаяся до самого пола, придавала ей ангелький вид. И странно, капли крови, сочащиеся из его ран, попадая на ее одежду, не оставляли на нем следов. А вода на полу, по которой она ходила босыми ступнями, не чавкала под ними… Да и длинный подол ее почему-то не пропитывался влагой…
– Неужели тебе неясно, что ты будешь свободен только тогда, когда я этого захочу? – все тем же огорченным тоном продолжала девушка. – Неужели ты еще не понял, как могущественна хозяйка подземелья? И заметь, она высоко оценила тебя! Из всех непрошенных гостей я выделила тебя, Грейн! Я хочу, чтобы ты мне верил. И сейчас я докажу, насколько я искренна перед тобой. Я расскажу тебе, в чем моя сила. И даже раскрою тебе свои секреты.
Я создаю иллюзию полного вакуума. Элект, оказавшийся в глубокой тьме, начинает искать опору. Но он ничего не находит: ни стен, ни потолка, ни пола…
