Какой же длинный день… Глупая девица, плачущая о каком-то самовлюбленном красавчике и желающая его приворожить. Истеричная бледная барышня с тонкими, точно паучьи лапки, пальцами, увидевшая во сне какой-то шизофренический бред и вбившая себе в голову, что этот сон непременно должен означать нечто осмысленное и, безусловно, страшное. Парочка дебелых теток зрелого возраста, одна из которых хотела отвадить мужа от спиртного, а вторая - сына от наркотиков. Этим двум София даже искренне сочувствовала, но помочь все равно не могла. Борьба с вредными привычками – это борьба разума, духа и силы воли, но уж никак не ясновидения. А последнее лишь помогло Софии увидеть, что семнадцатилетний парень через несколько дней впадет в кому от смертельной дозы героина, из которой уже не выйдет. Поэтому ясновидящая сказала его заплаканной матери лишь одно слово: «Поздно», и проводила ее на выход, не взяв денег за сеанс.
Пять часов вечера. Серый промозглый октябрь не умещается за окном, и навеянное им тоскливое уныние проникает в кухню сквозь прозрачные стекла. Тесный двор залит пятнами грязных луж. Двухкомнатная квартира выстужена уличной непогодой. Из-за плотных низких туч за окном серо, а в комнатах сумрачно. Но поскольку поток посетителей на сегодня иссяк, можно уже потушить свечи, призванные создавать атмосферу таинственности, и заполнить пустоту квартиры уютным шумом закипающего чайника.
София приступила к рутинной процедуре уборки после завершения очередного трудового дня. Гадальные свечи, карты таро, ритуальный кинжал, руны, якобы магические амулеты и прочий мистический хлам были небрежно скинуты с кухонного стола в большую коробку из-под микроволновки и отработанным до автоматизма пинком отправлены ночевать под стол. Нет, София не была шарлатанкой, но ее дар проявлял себя и без всякой таинственной атрибутики. Вот только людям нужен был спектакль. Когда она зажигала перекрученные черные свечи, раскладывала пасьянсы из карт таро или с умным видом разглядывала осточертевшую кофейную гущу, и только потом отвечала на поставленные клиентами вопросы, тогда они ей верили. А если сказать то, что явил ей дар, быстро и конкретно, то посетители почти наверняка решат, что она их обманывает. Поэтому София к своим двадцати четырем годам преуспела не только в ясновидении, но и в актерском мастерстве.
Забытое на столе круглое зеркальце отразило худое бледное лицо с тонкими, словно фарфоровыми чертами в обрамлении длинных темных волос. Большие выразительные глаза прожигающего черного цвета не скрыли от зеркальной поверхности застывшего в них одиночества и хандры. София мрачно подумала, что если не начнет нормально есть, спать, гулять и хоть немного радоваться жизни, скоро станет похожа на упырицу. Раньше девушка с нетерпением ожидала свободных вечеров. Она их проводила в обществе любимого парня Влада. Он искренне верил в то, что он темный маг, но во всём остальном был вполне вменяемым. А странности типа загадочных татуировок, хранимых дома костей и поглощаемой Владом в неизмеримом количестве весьма своеобразной литературы Софию не смущали. В конце концов, она и сама, мягко говоря, странная. Зато Влад единственный на всем белом свете, кто безоговорочно верил в ее способности, не хмыкал скептически при их проявлении и не устраивал ей глупых проверок. А также он всегда был рядом, когда ей становилось слишком тяжело в одиночку справляться с непрошеными видениями и образами.
Но теперь Влада нет. То есть он, конечно, где-то есть, поскольку София точно знала, что он среди живых, а не в мире мертвых. Но его точное местоположение было ей неизвестно. Он пропал полгода назад, неожиданно и довольно загадочно, никого не известив и не оставив никаких намеков на причину своего исчезновения. Полиция не сумела его найти. Официально он значится пропавшим без вести.
Для девушки самым странным было то, что ее способности оказывались бессильными, когда она пыталась понять, что случилось с ее другом. У нее было сколько угодно его личных вещей, подарков, писем, фотографий, даже несколько волос. Но ничего из этого не провоцировало видения, где он и что с ним случилось. Сны тоже молчали. Лишь один раз Влад явился ей во сне, мрачный и угрюмый, сказал: «Не смей искать меня», и шагнул в клубящуюся пустоту. А кода София попыталась последовать за ним и одной ногой наступила в темный плотный туман, ее ногу полностью разъело, словно кислотой, до середины бедра. Вспоминая этот сон, она до сих пор покрывалась холодным потом: настолько реалистичным было видение короткой культи с торчащей из нее белой костью и обожженной до волдырей окровавленной кожей. Но самым паршивым оказалось то, что этот жуткий сон не только не стирался из памяти ясновидящей, а напротив, воспоминания о нем со временем становились лишь ярче и тягостнее. Зато светлые моменты общения с Владом и впечатления от их еще не зрелых, но очень богатых на эмоции романтических чувств подёрнулись тусклой дымкой забвения.
Вот уже полгода София ненавидела свободные вечера. В них были и одиночество, и тоска, и чувство вселенской недосказанности. Сегодня она решила бороться со своими персональными демонами вполне заурядно – горячим чаем, тостом с ветчиной и бессмертным произведением Шекспира. Но опорожнив любимый бокал лишь наполовину, София отложила книгу и нахмурилась. Со стороны входной двери, словно щупальца, к ней тянулись чужие эмоции чужих людей. Столько страха, волнения, тревоги и боли, что кожа ясновидящей покрылась мурашками.
Она открыла дверь за секунду до того, как бледная изнуренная женщина лет сорока-сорока пяти нажала на кнопку дверного звонка. Взгляду Софии предстало четверо людей: трое женщин и один мужчина, на лицах которых одновременно проступило изумление от такой оперативности. Ведь обычно гости сначала звонят в дверь, и лишь потом хозяева им открывают, но уж никак не наоборот.
- Добрый вечер, - первой поздоровалась девушка, чтобы побыстрее вывести своих нежданных посетителей из состояния замешательства.
- З-здравствуйте, - растерянно ответила на приветствие звонившая дама, опуская занесенную над кнопкой звонка руку. – Это вы София? Нам вас порекомендовал…
- Проходите, - не дождавшись вполне предвиденного окончания, кивнула ясновидящая.
Клиенты робко вошли в квартиру и, несмело озираясь по сторонам, проследовали за хозяйкой в кухню.
- Кто у вас пропал? Сын? – обыденно спросила София у посетительницы, возвращаясь к прерванному чаепитию с поеданием бутерброда. Эти клиенты с ней заранее не договаривались о встрече, поэтому в их присутствии девушка решила пренебречь как гостеприимством, так и привычкой создавать атмосферу мистической таинственности.
- Д-да, - ответила женщина, побледнев еще больше. – Как вы узнали?
- Как обычно, - равнодушно пояснила ясновидящая и обвела цепким взглядом всех присутствующих. – Это ваш супруг, - короткий кивок в сторону осунувшегося мужчины, безуспешно пытавшегося скрыть дрожь в пальцах. – Это ваша дочь, - вновь кивок в сторону совсем юной милой девушки с размазанной от слез тушью. – А это пока не пойму кто, - взгляд Софии уперся в яркую крашеную блондинку с очаровательно длинными ресницами. – Невеста вашего сына, что ли… Имен ваших мне не надо, это не важно. Дайте фото пропавшего.
Женщина дрожащими пальцами стала открывать молнию дамской сумки.
- Не там, - скучным голосом прервала ее София. – Фото у вас в правом кармане кардигана.
Посетительница слегка вздрогнула и послушно извлекла на свет из указанного кармана фотографию своего сына. Ясновидящая взяла ее, зажав между указательным и средним пальцем, и подержав несколько секунд, даже не глядя на изображение, сказала:
- Жив.
- А где он? – жадно подалась вперед женщина.
- Не знаю.
- Но… вы же всё видите. Всё правильно про нас сказали. Даже поняли, где фотография лежит, хотя я сама забыла, что в карман ее положила. А где мой мальчик находится… вы можете сказать?... Ну хоть что-то…
София вздохнула и устало потерла лицо. Чужие эмоции сложно не впускать в свою душу. Трудно пропускать через себя, как через сито, и не оставить себе хоть кусочек. А сейчас чувства родных пропавшего парня были настолько сильными и исступленными, что в Софии застрял не кусочек этих эмоций, а целый айсберг. Тем сложнее было признаться, что она не сможет помочь этим людям. С того времени, как исчез Влад, поиск людей перестал ей удаваться. Сама она полагала, что причина кроется в гнетущем воздействии, которое на нее оказала неудача в поиске друга.
- Простите, я не вижу, где он, - сочувственно ответила София взволнованной матери.
Женщина не смогла сдержать слез. Но даже сквозь рыдания она продолжала бормотать:
- Три месяца постоянно бесследно пропадают люди… Полиция ничего не может… Вдруг и с Костей то же самое случилось… Он хороший мальчик, никуда бы не уехал… Мне так вас хвалили… Сказали, если вы не поможете, никто не поможет… Мы заплатим любые деньги…
- Когда она пропал? – прервала ясновидящая поток бессмысленных стенаний.
- Уже с неделю.
- Пропал неделю назад, но абсолютно точно жив. Может, всё не так уж и плохо?
Но ее слова не произвели желаемого эффекта. Напротив, посетительница зарыдала еще сильнее, зарывшись лицом в полосатый платок. Остальные присутствующие тоже вытирали слезы. София откровенно устала от наплыва чужих негативных эмоций. Закрыв глаза и уткнувшись лицом в ладонь, она ровным голосом сказала:
- Ко мне за последние три месяца приходили пять клиентов – родственники тех, кто неожиданно и бесследно пропал. Я никому не сумела помочь в поисках. Но из этих пяти пропавших трое были уже мертвы, четвертый находился при смерти, и жизнь пятого оборвалась как раз в тот момент, когда я держала его фото в своих руках. При этом родственники этих несчастных приходили ко мне не неделю спустя, а лишь на третий-четвертый день после исчезновения. А ваш сын жив, это я точно могу сказать. И вполне здоров. Поэтому есть надежда, что его пропажа не связана с остальными исчезновениями. К сожалению, больше я ничем не могу вам помочь, какие деньги вы мне не предложили бы. Можете оставить мне фотографию Константина и свой телефон. Если вдруг я что-то увижу, я обязательно вам позвоню.
С некоторым трудом спровадив неожиданных клиентов и с еще большим трудом отмахнувшись от настойчиво предлагаемых денег, София вновь осталась одна в своей уютной квартире. Вернувшись в кухню и взяв в руки оставленную фотографию, она впервые вгляделась в запечатленное на ней лицо. Константин оказался совсем молодым, примерно ее ровесником. Но в первую очередь бросалась в глаза не его молодость, а яркая красота, словно София разглядывала фото голливудской суперзвезды. Густые каштановые волосы с длинной модно зачесанной челкой, полные розовые губы, изогнутые в легкой полуулыбке, высокие скулы и мужественный подбородок – перед красотой сочетания ярких черт трудно устоять. Но больше всего притягивали взгляд его глаза. Контраст серо-голубых, почти прозрачных глаз с темными бровями и густыми ресницами был просто ошеломляющ.
Но ясновидящая так пристально и долго всматривалась в фотографию вовсе не из-за выдающейся внешности Константина, а из-за непонятного холода, покрывавшего мурашками кожу вдоль ее позвоночника, когда она всматривалась в его удивительные глаза. Но никаких подсказок дар ей не являл. Что ж, ясновидение – это именно дар, а не точная наука. Поэтому бросив бесполезное занятие разглядывания чужого фото и вполне обыденно проведя остаток вечера, девушка легла спать. Только уже перед тем, как погасить свет, повинуясь непонятному порыву, она принесла из кухни фото Константина, положила его на прикроватную тумбочку и лишь потом уснула.
Пробуждение было внезапным и беспричинным. Только что крепко спала, а в следующую секунду неведомая сила выдернула из ночных сновидений, заставила вскочить с кровати и лихорадочно шарить ногами по полу в поисках тапочек. София включила свет и несколько секунд походила туда-сюда по комнате, чтобы хоть немного унять охватившие ее волнение и тревогу. Завладевшие ею эмоции были настолько неожиданными для нее самой, что она никак не могла установить причину их появления. Взгляд метался по комнате, следуя за гудящими от нетерпения ногами, пока не остановился на тумбочке с фотографией Константина.
Девушка нетерпеливо схватила чужое фото. В ней вспыхнула надежда, что ее дар неожиданно сжалился над своей непутевой обладательницей и готов указать место нахождения парня. Но нет, ничего нового. Лишь уже ставший привычным пробежавший озноб по позвоночнику. Что же тогда? Ведь ответ совсем близко… Несколько раз бесполезно обшарив взглядом всю комнату, София перестала доверять своему зрению. Она закрыла глаза, полностью положившись на свое шестое чувство, и ее руки тут же зажили собственной жизнью. Нащупали ручку выдвижного ящика, открыли его и извлекли наружу фоторамку, ссыпав с нее косметику и бижутерию. От прикосновения к фоторамке пальцы аж немного покалывало.
София открыла глаза, уже заранее понимая, что именно она увидит. Ее саму на фотографии, счастливую и жизнерадостную, и обнимавшего ее синеглазого черноволосого парня с легкой горбинкой на носу и вечно растрепанной челкой. Влад… Тоска с новой силой пробралась под ребра – туда, где заполошно бьется глупое наивное сердце. Ясновидящая сама убрала это фото в ящик спустя пару месяцев после исчезновения своего друга - когда видеть его каждый день на фотобумаге, но так и не понять, что с ним случилось, стало совсем невыносимым. А сейчас, через полгода после его пропажи, дар посылал явные и недвусмысленные импульсы через эту фотографию – он мог провести Софию к человеку, запечатленному на ней.
Осознав это, София оделась для выхода на улицу быстрее, чем солдаты в армии, и стала лихорадочно собирать по квартире нужные вещи. Ключи от машины, ключи от квартиры, сотовый телефон, наспех сунутые в задний карман джинсов денежные купюры, фотография с Владом. Вроде бы всё… Но уже готовясь выскочить в подъезд, она резко замерла на пороге. Вновь сильное, но непонятное шестое чувство буквально поволокло ее в кухню. Следуя за своей сверхъестественной интуицией, девушка нагнулась под кухонный стол и вытащила из-под него коробку с мистической атрибутикой. Бросив лишь один взгляд внутрь, она сразу поняла, какой именно предмет буквально просится ей в руки – ритуальный кинжал. Из всего наваленного хлама только он один действительно имел прямое отношение к миру неизведанного и непознанного, к миру магии. Этот трехгранный клинок с рукояткой в форме креста, с выжженной в центре пентаграммой, был действительно древним и достался Софии от ее бабки вместе с наследственным даром. Ножен у него не было, поэтому ясновидящая просто сунула его за ремень джинсов и прикрыла кожаной курткой.
На улице октябрьский холод легко пробрался под тонкую кожу куртки и легкий джемпер, остудив тело, но не мысли. София вспомнила, что в спешке забыла закрыть квартиру, но сразу отогнала эту мысль, как несущественную.
Старая любимая машина послушно заурчала двигателем и на предельной скорости повезла свою хозяйку туда, куда вел капризный, но все-таки верный дар. Ясновидящая не видела конечного маршрута, но зато интуитивно понимала, в какую сторону ей надо двигаться. Это было сродни движению по горящим неоном указателям.
Пять часов вечера. Серый промозглый октябрь не умещается за окном, и навеянное им тоскливое уныние проникает в кухню сквозь прозрачные стекла. Тесный двор залит пятнами грязных луж. Двухкомнатная квартира выстужена уличной непогодой. Из-за плотных низких туч за окном серо, а в комнатах сумрачно. Но поскольку поток посетителей на сегодня иссяк, можно уже потушить свечи, призванные создавать атмосферу таинственности, и заполнить пустоту квартиры уютным шумом закипающего чайника.
София приступила к рутинной процедуре уборки после завершения очередного трудового дня. Гадальные свечи, карты таро, ритуальный кинжал, руны, якобы магические амулеты и прочий мистический хлам были небрежно скинуты с кухонного стола в большую коробку из-под микроволновки и отработанным до автоматизма пинком отправлены ночевать под стол. Нет, София не была шарлатанкой, но ее дар проявлял себя и без всякой таинственной атрибутики. Вот только людям нужен был спектакль. Когда она зажигала перекрученные черные свечи, раскладывала пасьянсы из карт таро или с умным видом разглядывала осточертевшую кофейную гущу, и только потом отвечала на поставленные клиентами вопросы, тогда они ей верили. А если сказать то, что явил ей дар, быстро и конкретно, то посетители почти наверняка решат, что она их обманывает. Поэтому София к своим двадцати четырем годам преуспела не только в ясновидении, но и в актерском мастерстве.
Забытое на столе круглое зеркальце отразило худое бледное лицо с тонкими, словно фарфоровыми чертами в обрамлении длинных темных волос. Большие выразительные глаза прожигающего черного цвета не скрыли от зеркальной поверхности застывшего в них одиночества и хандры. София мрачно подумала, что если не начнет нормально есть, спать, гулять и хоть немного радоваться жизни, скоро станет похожа на упырицу. Раньше девушка с нетерпением ожидала свободных вечеров. Она их проводила в обществе любимого парня Влада. Он искренне верил в то, что он темный маг, но во всём остальном был вполне вменяемым. А странности типа загадочных татуировок, хранимых дома костей и поглощаемой Владом в неизмеримом количестве весьма своеобразной литературы Софию не смущали. В конце концов, она и сама, мягко говоря, странная. Зато Влад единственный на всем белом свете, кто безоговорочно верил в ее способности, не хмыкал скептически при их проявлении и не устраивал ей глупых проверок. А также он всегда был рядом, когда ей становилось слишком тяжело в одиночку справляться с непрошеными видениями и образами.
Но теперь Влада нет. То есть он, конечно, где-то есть, поскольку София точно знала, что он среди живых, а не в мире мертвых. Но его точное местоположение было ей неизвестно. Он пропал полгода назад, неожиданно и довольно загадочно, никого не известив и не оставив никаких намеков на причину своего исчезновения. Полиция не сумела его найти. Официально он значится пропавшим без вести.
Для девушки самым странным было то, что ее способности оказывались бессильными, когда она пыталась понять, что случилось с ее другом. У нее было сколько угодно его личных вещей, подарков, писем, фотографий, даже несколько волос. Но ничего из этого не провоцировало видения, где он и что с ним случилось. Сны тоже молчали. Лишь один раз Влад явился ей во сне, мрачный и угрюмый, сказал: «Не смей искать меня», и шагнул в клубящуюся пустоту. А кода София попыталась последовать за ним и одной ногой наступила в темный плотный туман, ее ногу полностью разъело, словно кислотой, до середины бедра. Вспоминая этот сон, она до сих пор покрывалась холодным потом: настолько реалистичным было видение короткой культи с торчащей из нее белой костью и обожженной до волдырей окровавленной кожей. Но самым паршивым оказалось то, что этот жуткий сон не только не стирался из памяти ясновидящей, а напротив, воспоминания о нем со временем становились лишь ярче и тягостнее. Зато светлые моменты общения с Владом и впечатления от их еще не зрелых, но очень богатых на эмоции романтических чувств подёрнулись тусклой дымкой забвения.
Вот уже полгода София ненавидела свободные вечера. В них были и одиночество, и тоска, и чувство вселенской недосказанности. Сегодня она решила бороться со своими персональными демонами вполне заурядно – горячим чаем, тостом с ветчиной и бессмертным произведением Шекспира. Но опорожнив любимый бокал лишь наполовину, София отложила книгу и нахмурилась. Со стороны входной двери, словно щупальца, к ней тянулись чужие эмоции чужих людей. Столько страха, волнения, тревоги и боли, что кожа ясновидящей покрылась мурашками.
Она открыла дверь за секунду до того, как бледная изнуренная женщина лет сорока-сорока пяти нажала на кнопку дверного звонка. Взгляду Софии предстало четверо людей: трое женщин и один мужчина, на лицах которых одновременно проступило изумление от такой оперативности. Ведь обычно гости сначала звонят в дверь, и лишь потом хозяева им открывают, но уж никак не наоборот.
- Добрый вечер, - первой поздоровалась девушка, чтобы побыстрее вывести своих нежданных посетителей из состояния замешательства.
- З-здравствуйте, - растерянно ответила на приветствие звонившая дама, опуская занесенную над кнопкой звонка руку. – Это вы София? Нам вас порекомендовал…
- Проходите, - не дождавшись вполне предвиденного окончания, кивнула ясновидящая.
Клиенты робко вошли в квартиру и, несмело озираясь по сторонам, проследовали за хозяйкой в кухню.
- Кто у вас пропал? Сын? – обыденно спросила София у посетительницы, возвращаясь к прерванному чаепитию с поеданием бутерброда. Эти клиенты с ней заранее не договаривались о встрече, поэтому в их присутствии девушка решила пренебречь как гостеприимством, так и привычкой создавать атмосферу мистической таинственности.
- Д-да, - ответила женщина, побледнев еще больше. – Как вы узнали?
- Как обычно, - равнодушно пояснила ясновидящая и обвела цепким взглядом всех присутствующих. – Это ваш супруг, - короткий кивок в сторону осунувшегося мужчины, безуспешно пытавшегося скрыть дрожь в пальцах. – Это ваша дочь, - вновь кивок в сторону совсем юной милой девушки с размазанной от слез тушью. – А это пока не пойму кто, - взгляд Софии уперся в яркую крашеную блондинку с очаровательно длинными ресницами. – Невеста вашего сына, что ли… Имен ваших мне не надо, это не важно. Дайте фото пропавшего.
Женщина дрожащими пальцами стала открывать молнию дамской сумки.
- Не там, - скучным голосом прервала ее София. – Фото у вас в правом кармане кардигана.
Посетительница слегка вздрогнула и послушно извлекла на свет из указанного кармана фотографию своего сына. Ясновидящая взяла ее, зажав между указательным и средним пальцем, и подержав несколько секунд, даже не глядя на изображение, сказала:
- Жив.
- А где он? – жадно подалась вперед женщина.
- Не знаю.
- Но… вы же всё видите. Всё правильно про нас сказали. Даже поняли, где фотография лежит, хотя я сама забыла, что в карман ее положила. А где мой мальчик находится… вы можете сказать?... Ну хоть что-то…
София вздохнула и устало потерла лицо. Чужие эмоции сложно не впускать в свою душу. Трудно пропускать через себя, как через сито, и не оставить себе хоть кусочек. А сейчас чувства родных пропавшего парня были настолько сильными и исступленными, что в Софии застрял не кусочек этих эмоций, а целый айсберг. Тем сложнее было признаться, что она не сможет помочь этим людям. С того времени, как исчез Влад, поиск людей перестал ей удаваться. Сама она полагала, что причина кроется в гнетущем воздействии, которое на нее оказала неудача в поиске друга.
- Простите, я не вижу, где он, - сочувственно ответила София взволнованной матери.
Женщина не смогла сдержать слез. Но даже сквозь рыдания она продолжала бормотать:
- Три месяца постоянно бесследно пропадают люди… Полиция ничего не может… Вдруг и с Костей то же самое случилось… Он хороший мальчик, никуда бы не уехал… Мне так вас хвалили… Сказали, если вы не поможете, никто не поможет… Мы заплатим любые деньги…
- Когда она пропал? – прервала ясновидящая поток бессмысленных стенаний.
- Уже с неделю.
- Пропал неделю назад, но абсолютно точно жив. Может, всё не так уж и плохо?
Но ее слова не произвели желаемого эффекта. Напротив, посетительница зарыдала еще сильнее, зарывшись лицом в полосатый платок. Остальные присутствующие тоже вытирали слезы. София откровенно устала от наплыва чужих негативных эмоций. Закрыв глаза и уткнувшись лицом в ладонь, она ровным голосом сказала:
- Ко мне за последние три месяца приходили пять клиентов – родственники тех, кто неожиданно и бесследно пропал. Я никому не сумела помочь в поисках. Но из этих пяти пропавших трое были уже мертвы, четвертый находился при смерти, и жизнь пятого оборвалась как раз в тот момент, когда я держала его фото в своих руках. При этом родственники этих несчастных приходили ко мне не неделю спустя, а лишь на третий-четвертый день после исчезновения. А ваш сын жив, это я точно могу сказать. И вполне здоров. Поэтому есть надежда, что его пропажа не связана с остальными исчезновениями. К сожалению, больше я ничем не могу вам помочь, какие деньги вы мне не предложили бы. Можете оставить мне фотографию Константина и свой телефон. Если вдруг я что-то увижу, я обязательно вам позвоню.
С некоторым трудом спровадив неожиданных клиентов и с еще большим трудом отмахнувшись от настойчиво предлагаемых денег, София вновь осталась одна в своей уютной квартире. Вернувшись в кухню и взяв в руки оставленную фотографию, она впервые вгляделась в запечатленное на ней лицо. Константин оказался совсем молодым, примерно ее ровесником. Но в первую очередь бросалась в глаза не его молодость, а яркая красота, словно София разглядывала фото голливудской суперзвезды. Густые каштановые волосы с длинной модно зачесанной челкой, полные розовые губы, изогнутые в легкой полуулыбке, высокие скулы и мужественный подбородок – перед красотой сочетания ярких черт трудно устоять. Но больше всего притягивали взгляд его глаза. Контраст серо-голубых, почти прозрачных глаз с темными бровями и густыми ресницами был просто ошеломляющ.
Но ясновидящая так пристально и долго всматривалась в фотографию вовсе не из-за выдающейся внешности Константина, а из-за непонятного холода, покрывавшего мурашками кожу вдоль ее позвоночника, когда она всматривалась в его удивительные глаза. Но никаких подсказок дар ей не являл. Что ж, ясновидение – это именно дар, а не точная наука. Поэтому бросив бесполезное занятие разглядывания чужого фото и вполне обыденно проведя остаток вечера, девушка легла спать. Только уже перед тем, как погасить свет, повинуясь непонятному порыву, она принесла из кухни фото Константина, положила его на прикроватную тумбочку и лишь потом уснула.
***
Пробуждение было внезапным и беспричинным. Только что крепко спала, а в следующую секунду неведомая сила выдернула из ночных сновидений, заставила вскочить с кровати и лихорадочно шарить ногами по полу в поисках тапочек. София включила свет и несколько секунд походила туда-сюда по комнате, чтобы хоть немного унять охватившие ее волнение и тревогу. Завладевшие ею эмоции были настолько неожиданными для нее самой, что она никак не могла установить причину их появления. Взгляд метался по комнате, следуя за гудящими от нетерпения ногами, пока не остановился на тумбочке с фотографией Константина.
Девушка нетерпеливо схватила чужое фото. В ней вспыхнула надежда, что ее дар неожиданно сжалился над своей непутевой обладательницей и готов указать место нахождения парня. Но нет, ничего нового. Лишь уже ставший привычным пробежавший озноб по позвоночнику. Что же тогда? Ведь ответ совсем близко… Несколько раз бесполезно обшарив взглядом всю комнату, София перестала доверять своему зрению. Она закрыла глаза, полностью положившись на свое шестое чувство, и ее руки тут же зажили собственной жизнью. Нащупали ручку выдвижного ящика, открыли его и извлекли наружу фоторамку, ссыпав с нее косметику и бижутерию. От прикосновения к фоторамке пальцы аж немного покалывало.
София открыла глаза, уже заранее понимая, что именно она увидит. Ее саму на фотографии, счастливую и жизнерадостную, и обнимавшего ее синеглазого черноволосого парня с легкой горбинкой на носу и вечно растрепанной челкой. Влад… Тоска с новой силой пробралась под ребра – туда, где заполошно бьется глупое наивное сердце. Ясновидящая сама убрала это фото в ящик спустя пару месяцев после исчезновения своего друга - когда видеть его каждый день на фотобумаге, но так и не понять, что с ним случилось, стало совсем невыносимым. А сейчас, через полгода после его пропажи, дар посылал явные и недвусмысленные импульсы через эту фотографию – он мог провести Софию к человеку, запечатленному на ней.
Осознав это, София оделась для выхода на улицу быстрее, чем солдаты в армии, и стала лихорадочно собирать по квартире нужные вещи. Ключи от машины, ключи от квартиры, сотовый телефон, наспех сунутые в задний карман джинсов денежные купюры, фотография с Владом. Вроде бы всё… Но уже готовясь выскочить в подъезд, она резко замерла на пороге. Вновь сильное, но непонятное шестое чувство буквально поволокло ее в кухню. Следуя за своей сверхъестественной интуицией, девушка нагнулась под кухонный стол и вытащила из-под него коробку с мистической атрибутикой. Бросив лишь один взгляд внутрь, она сразу поняла, какой именно предмет буквально просится ей в руки – ритуальный кинжал. Из всего наваленного хлама только он один действительно имел прямое отношение к миру неизведанного и непознанного, к миру магии. Этот трехгранный клинок с рукояткой в форме креста, с выжженной в центре пентаграммой, был действительно древним и достался Софии от ее бабки вместе с наследственным даром. Ножен у него не было, поэтому ясновидящая просто сунула его за ремень джинсов и прикрыла кожаной курткой.
На улице октябрьский холод легко пробрался под тонкую кожу куртки и легкий джемпер, остудив тело, но не мысли. София вспомнила, что в спешке забыла закрыть квартиру, но сразу отогнала эту мысль, как несущественную.
Старая любимая машина послушно заурчала двигателем и на предельной скорости повезла свою хозяйку туда, куда вел капризный, но все-таки верный дар. Ясновидящая не видела конечного маршрута, но зато интуитивно понимала, в какую сторону ей надо двигаться. Это было сродни движению по горящим неоном указателям.
