Вскоре Лёша услышал, как весело затрещал огонь, и в комнату потянулся едкий, сизый дымок. Выбор небогат, либо выскочить на крыльцо и поймать пулю, либо сгореть в этой избе! Комнату заволокло дымом, дышать становилось всё сложнее.
Неожиданно с улицы донесся дикий рык, злобные крики и звуки ударов. Алексей, раздирая слезящиеся глаза, подскочил с пола и рванул на себя входную дверь. Парень вывалился из горящего домика и принялся кататься по земле, откашливаясь и жадно глотая воздух. Чуть в стороне яростно боролись две фигуры. В одной из них Лёша с удивлением узнал Федьку, того самого умалишенного парнишку. Он с животной яростью подминал под себя плотного, лысоватого мужчину, с карабином в руках. Алексей бросился к нему на помощь, но тут же отлетел в сторону, отброшенный сильным ударом ноги. Преступник изловчился, вынул из-за отворота сапога нож и резко ударил Фёдора в бок. Парнишка взвыл от боли и упал на землю, а бывший участковый вскинул карабин и нажал на спуск.
- Нет, - заорал что есть силы Алексей, но его голос заглушил раскатистый звук выстрела.
Федька, прошитый выстрелом, судорожно вытянулся и замер. Лёша подскочил с земли и бросился на обезумевшего преступника, но тот ловко сбил его с ног прикладом карабина.
- Что, лейтенант, готов умирать?
Алексей смело заглянул в чернеющее дуло карабина, нависшее над ним, и криво усмехнулся.
Федор Михайлович с презрительной улыбкой посмотрел ему в лицо и начал медленно нажимать на спуск.
Бабах! Лёша зажмурился, но через несколько секунд с удивлением понял, что всё ещё жив. Жив! А вот преступник почему-то выронил из рук карабин и принялся медленно оседать на землю.
Алексей удивленно повернул голову и увидел испуганную Нину. Девушка сжимала в руках двуствольное ружьё лесника и по её бледному лицу текли крупные слёзы!
- Лёша! - Нина бросилась к парню и принялась с тревогой осматривать его, - Всё хорошо?
- Да, всё нормально… Спасибо тебе… Посмотри, что с Федькой!
Девушка бросилась к неподвижно лежащему на земле парню, а Алексей с трудом поднялся на ноги и подошёл к поверженному преступнику. С трудом перевернув его грузное тело, полицейский внимательно вгляделся в лицо бывшего коллеги. Лицо человека, который принёс столько горя этой небольшой деревни. Да, преступник обезврежен, но кто стоит за ним. Кто та самая Мария, которая всё это время была невидимым режиссёром того страшного спектакля, что развернулся в деревне Елизаровка? Узнать это будет совсем не просто!
Лёша ощупал карманы погибшего преступника, пытаясь найти какие-либо документы. Всё тщетно. Стоп… а это что? Из кармана брюк Фёдора Михайловича выпала конфета… «Шакаладная» конфета...
Огонь, разведенный преступником, жадно облизывал стены деревянного домика, и его оранжево-красные языки тянулись вверх к крыше.
- Нина, что там? Как Фёдор? - Алексей с трудом оторвал взгляд от простой, безобидной конфеты, так многое объясняющей в данный момент.
Вместо ответа девушка громко всхлипнула и бросилась к нему, доверчиво прижимаясь к его груди. Алексей почувствовал, как вздрагивает её худенькое тело, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.
- Лёша… он мёртв… - Нина подняла на него свои заплаканные глаза и еле слышно проговорила. - Прости… прости меня, пожалуйста… Это моя вина… Я накликала на нас эту беду! Это всё из-за меня. Прости, я просто хотела быть с тобой. Всегда быть с тобой!
Полицейский, мысли которого были заняты совсем другим, потряс головой, пытаясь уловить смысл сказанного девушкой.
«Похоже, у неё шок! - подумал Лёша.- Конечно, можно понять Нинку. Выстрелить в человека… Не каждый парень способен на это!»
Алексей осторожно обнял девушку и прижал к себе… Нина прильнула к нему, продолжая доверчиво всхлипывать.
- Как там Егор Михайлович?
- Плохо, Лёша. Без помощи долго не протянет… Колька Босой ранен, милиционера с района… Юру… тоже задело. Девчонка эта, Наташка, она молодец… С раненными сейчас… И мама твоя, тоже. Она сильная женщина, у тебя её характер…
Алексей внимательно посмотрел на Нину, и девушка смутилась под его пристальным взглядом, жалобно захлопав длинными ресницами.
- Пойдём к нашим. Нужно выбираться отсюда, - прохрипел Алексей, и девушка быстро закивала головой.
Маленькая ложбинка, в которой укрывался от беспощадного стрелка их маленький отряд , не смогла до конца уберечь. С первого взгляда можно было понять, что положение хуже, чем Алексей себе представлял. Егор Михайлович не подавал признаков жизни. Чуть в стороне вытянулся во весь рост оперативник Юра, и на его рубашке в районе живота расплывалось огромное красное пятно. Парень жалобно стонал, закатив глаза. Алексей осмотрелся и увидел Наташу, следователь старательно перевязывала местного хулигана и задиру Кольку Босого. Тот храбрился и пытался шутить с девушкой, но по его бледному лицу было понятно, что ему ужасно больно.
- Алекс, сынок! Живой! - Инна Валентиновна бросилась к нему навстречу, и слёзы, так долго и упорно сдерживаемые этой сильной, волевой женщиной, вырвались наружу. - Лёшенька…
- Мам, всё хорошо, - растерянно бубнил Алексей, пытаясь успокоить самого дорогого ему человека. - Я понимаю тебя, мама. Отлично понимаю…
- Нет… не понимаешь… вот будут у тебя свои дети.- Инна Валентиновна быстро вытерла слёзы и внимательно посмотрела на сына. - Ты повзрослел, Алекс! Ты стал мужчиной! Твой отец гордился бы тобой.
Инна Валентиновна всхлипнула, повернулась к Нине и неожиданно обняла её. Женщины, обнявшись, зарыдали. Наталья Викторовна оглянулась на них, напряженно закусила губу и продолжила обрабатывать рану Николая.
- Ты смотри, Андрюха, да здесь, действительно, побоище было, - раздался откуда-то со стороны грубый мужской голос. Алексей резко развернулся, вскидывая руку с пистолетом в сторону незнакомых мужчин, вышедших к их ложбине.
- Эй, эй… лейтенант… не стреляйте! Не стреляйте, Алексей Романович!- мужики испуганно пригнулись. - Свои мы, Елизаровские. Я Гришка, а это брат мой Андрюха. Охотились здесь, недалече. Карп Геннадьевич позвонил, велел бежать к Борисову срубу. Говорит наши там в беду попали. Бегите, ребята, помогайте. Кто есть поблизости, всех к вам отправил. Они сами тоже сюда идут, но когда ещё здесь будут неизвестно.
Алексей убрал пистолет и радостно улыбнулся нежданным помощникам.
«Свои… Елизаровские!»
Вместо эпилога
«Здравствуй дорогой наш Алексей Романович! У вас, молодых, письма писать не принято, всё больше на телефоны свои надеетесь, да на интернеты всякие. А как по мне, то нет ничего задушевнее и теплее чем тёплые строки, написанные на простом бумажном листе. Так что не серчай на старика и не кори сильно! Решил написать. Как продвигается твоя учёба? Всей деревней переживаем и с нетерпением ждём возвращения. Уж мы-то встречу устроим! Отметим, как полагается!
У нас всё по-старому, ничего не изменилось! Софью Семёновну, которая и впрямь оказалось никакой, ни Софьей, а некоей Марией Картуниной, так до сей поры и не нашли. Исчезла, как сквозь землю провалилась. Пётр Андреевич, начальник твой, несколько раз приезжал к нам в деревню, а с ним целая бригада полицейских. Опрашивали всех. Узнавали про Марию, как вела себя, что говорила! Ну да ладно, уверен, что найдут её.
Егор Михайлович на поправку пошёл, он и полицейский с района Юра, почитай, две недели в больнице провалялись. Слава Богу, всё хорошо. Выписали обоих!
А Фёдора нашего мы схоронили… Всей деревней ревели. Памятник ему красивый поставили. Вот уж, действительно, большой души был человек! Мало таких! Егор Михайлович теперь частенько у него на могилке сидит, новости наши деревенские рассказывает…
Но жизнь продолжается, Лёша! И есть в ней место и горестным событиям, и радостным! Настюшка наша замуж выходит. За парня этого городского… Пашку. Хотя какой он там городской. Наш, Луговский. Бабку его Веру вся Елизаровка знает. Ох, и боевая женщина! Виктор Иванович посерчал, посерчал да простил Настюху. Сказал, что теперь внуков ждать будет! И это мудро!
Колька- то Босой, тоже недолго горевал. Не хочу сплетничать, но бабы говорили, что видели нашего Николая с девочкой вашей, из полиции... Наташей… Ой, что за умница! И серьёзная, и строгая. Как она умудрилась с Колькой нашим связаться, ума не приложу. Но власть на него сильную имеет. Был хулиган Колька, а теперь всё. Ходит вежливый, культурный, прям не узнать! Видимо быть нашему Кольке Босому зятем главного прокурора области. Кому рассказать не поверят!
Инна Валентиновна к нам в деревню зачастила! А бабы- то наши народ наблюдательный, сразу подметили, что перед приездом Инны Валентиновны наш Егор Михайлович прихорашивается, костюм свой одевает да дома марафет наводит. Словно знает, что вот-вот гостья дорогая приедет! А Инна Валентиновна в детский сад подарила телевизор большой, в школу компьютеры привезла. Говорит, что душой к деревне нашей привязалась! Оно и понятно, места у нас хорошие, благодатные. Тут ни один человек судьбу свою нашёл! И ты, Лёша, не исключение… Не обижай Нинку нашу, она девка хорошая, а если и сделает какую глупость, то сама себя потом и накажет. Характер у неё простой и справедливый. Такая же, как и сестра её Зинка-супруга моя. Если бы ты знал, сколько Нина к нам бегала, сестре своей плакалась о любви к тебе. Зина себе места не находила, за сестру переживала. Крайний раз, аккурат перед тем, как вы в лес ушли, притащила Нинка нам свечи какие-то, да фотографию твою. Опять, видимо, сестре о любви к тебе говорила. Нинка убежала, а Зина моя свечи выкинула, а фото твоё в наш семейный альбом убрала. Говорит, если любят друг друга, то всё у них хорошо будет, а я вмешиваться не стану и другим не позволю. Ох, Лёшка, Зина у меня баба мудрая! Никогда не ошибается! Ну да ладно, что-то меня не туда понесло. Ты только Нинке не рассказывай ничего!
На днях видел Егора Михайловича, привет тебе велел передавать! Кланялся. Ждёт с нетерпением, когда вы с Нинкой с области вернётесь. Он уже рыбалку запланировал, охоту! Так что заканчивай скорее свои курсы повышения квалификации и возвращайтесь с Нинкой домой, в Елизаровку! Очень вас ждём. От всей деревни огромный привет!
Всегда ваш Карп Геннадьевич!»
Конец!
Неожиданно с улицы донесся дикий рык, злобные крики и звуки ударов. Алексей, раздирая слезящиеся глаза, подскочил с пола и рванул на себя входную дверь. Парень вывалился из горящего домика и принялся кататься по земле, откашливаясь и жадно глотая воздух. Чуть в стороне яростно боролись две фигуры. В одной из них Лёша с удивлением узнал Федьку, того самого умалишенного парнишку. Он с животной яростью подминал под себя плотного, лысоватого мужчину, с карабином в руках. Алексей бросился к нему на помощь, но тут же отлетел в сторону, отброшенный сильным ударом ноги. Преступник изловчился, вынул из-за отворота сапога нож и резко ударил Фёдора в бок. Парнишка взвыл от боли и упал на землю, а бывший участковый вскинул карабин и нажал на спуск.
- Нет, - заорал что есть силы Алексей, но его голос заглушил раскатистый звук выстрела.
Федька, прошитый выстрелом, судорожно вытянулся и замер. Лёша подскочил с земли и бросился на обезумевшего преступника, но тот ловко сбил его с ног прикладом карабина.
- Что, лейтенант, готов умирать?
Алексей смело заглянул в чернеющее дуло карабина, нависшее над ним, и криво усмехнулся.
Федор Михайлович с презрительной улыбкой посмотрел ему в лицо и начал медленно нажимать на спуск.
Бабах! Лёша зажмурился, но через несколько секунд с удивлением понял, что всё ещё жив. Жив! А вот преступник почему-то выронил из рук карабин и принялся медленно оседать на землю.
Алексей удивленно повернул голову и увидел испуганную Нину. Девушка сжимала в руках двуствольное ружьё лесника и по её бледному лицу текли крупные слёзы!
- Лёша! - Нина бросилась к парню и принялась с тревогой осматривать его, - Всё хорошо?
- Да, всё нормально… Спасибо тебе… Посмотри, что с Федькой!
Девушка бросилась к неподвижно лежащему на земле парню, а Алексей с трудом поднялся на ноги и подошёл к поверженному преступнику. С трудом перевернув его грузное тело, полицейский внимательно вгляделся в лицо бывшего коллеги. Лицо человека, который принёс столько горя этой небольшой деревни. Да, преступник обезврежен, но кто стоит за ним. Кто та самая Мария, которая всё это время была невидимым режиссёром того страшного спектакля, что развернулся в деревне Елизаровка? Узнать это будет совсем не просто!
Лёша ощупал карманы погибшего преступника, пытаясь найти какие-либо документы. Всё тщетно. Стоп… а это что? Из кармана брюк Фёдора Михайловича выпала конфета… «Шакаладная» конфета...
Глава завершающая
Огонь, разведенный преступником, жадно облизывал стены деревянного домика, и его оранжево-красные языки тянулись вверх к крыше.
- Нина, что там? Как Фёдор? - Алексей с трудом оторвал взгляд от простой, безобидной конфеты, так многое объясняющей в данный момент.
Вместо ответа девушка громко всхлипнула и бросилась к нему, доверчиво прижимаясь к его груди. Алексей почувствовал, как вздрагивает её худенькое тело, сотрясаясь в беззвучных рыданиях.
- Лёша… он мёртв… - Нина подняла на него свои заплаканные глаза и еле слышно проговорила. - Прости… прости меня, пожалуйста… Это моя вина… Я накликала на нас эту беду! Это всё из-за меня. Прости, я просто хотела быть с тобой. Всегда быть с тобой!
Полицейский, мысли которого были заняты совсем другим, потряс головой, пытаясь уловить смысл сказанного девушкой.
«Похоже, у неё шок! - подумал Лёша.- Конечно, можно понять Нинку. Выстрелить в человека… Не каждый парень способен на это!»
Алексей осторожно обнял девушку и прижал к себе… Нина прильнула к нему, продолжая доверчиво всхлипывать.
- Как там Егор Михайлович?
- Плохо, Лёша. Без помощи долго не протянет… Колька Босой ранен, милиционера с района… Юру… тоже задело. Девчонка эта, Наташка, она молодец… С раненными сейчас… И мама твоя, тоже. Она сильная женщина, у тебя её характер…
Алексей внимательно посмотрел на Нину, и девушка смутилась под его пристальным взглядом, жалобно захлопав длинными ресницами.
- Пойдём к нашим. Нужно выбираться отсюда, - прохрипел Алексей, и девушка быстро закивала головой.
Маленькая ложбинка, в которой укрывался от беспощадного стрелка их маленький отряд , не смогла до конца уберечь. С первого взгляда можно было понять, что положение хуже, чем Алексей себе представлял. Егор Михайлович не подавал признаков жизни. Чуть в стороне вытянулся во весь рост оперативник Юра, и на его рубашке в районе живота расплывалось огромное красное пятно. Парень жалобно стонал, закатив глаза. Алексей осмотрелся и увидел Наташу, следователь старательно перевязывала местного хулигана и задиру Кольку Босого. Тот храбрился и пытался шутить с девушкой, но по его бледному лицу было понятно, что ему ужасно больно.
- Алекс, сынок! Живой! - Инна Валентиновна бросилась к нему навстречу, и слёзы, так долго и упорно сдерживаемые этой сильной, волевой женщиной, вырвались наружу. - Лёшенька…
- Мам, всё хорошо, - растерянно бубнил Алексей, пытаясь успокоить самого дорогого ему человека. - Я понимаю тебя, мама. Отлично понимаю…
- Нет… не понимаешь… вот будут у тебя свои дети.- Инна Валентиновна быстро вытерла слёзы и внимательно посмотрела на сына. - Ты повзрослел, Алекс! Ты стал мужчиной! Твой отец гордился бы тобой.
Инна Валентиновна всхлипнула, повернулась к Нине и неожиданно обняла её. Женщины, обнявшись, зарыдали. Наталья Викторовна оглянулась на них, напряженно закусила губу и продолжила обрабатывать рану Николая.
- Ты смотри, Андрюха, да здесь, действительно, побоище было, - раздался откуда-то со стороны грубый мужской голос. Алексей резко развернулся, вскидывая руку с пистолетом в сторону незнакомых мужчин, вышедших к их ложбине.
- Эй, эй… лейтенант… не стреляйте! Не стреляйте, Алексей Романович!- мужики испуганно пригнулись. - Свои мы, Елизаровские. Я Гришка, а это брат мой Андрюха. Охотились здесь, недалече. Карп Геннадьевич позвонил, велел бежать к Борисову срубу. Говорит наши там в беду попали. Бегите, ребята, помогайте. Кто есть поблизости, всех к вам отправил. Они сами тоже сюда идут, но когда ещё здесь будут неизвестно.
Алексей убрал пистолет и радостно улыбнулся нежданным помощникам.
«Свои… Елизаровские!»
Вместо эпилога
«Здравствуй дорогой наш Алексей Романович! У вас, молодых, письма писать не принято, всё больше на телефоны свои надеетесь, да на интернеты всякие. А как по мне, то нет ничего задушевнее и теплее чем тёплые строки, написанные на простом бумажном листе. Так что не серчай на старика и не кори сильно! Решил написать. Как продвигается твоя учёба? Всей деревней переживаем и с нетерпением ждём возвращения. Уж мы-то встречу устроим! Отметим, как полагается!
У нас всё по-старому, ничего не изменилось! Софью Семёновну, которая и впрямь оказалось никакой, ни Софьей, а некоей Марией Картуниной, так до сей поры и не нашли. Исчезла, как сквозь землю провалилась. Пётр Андреевич, начальник твой, несколько раз приезжал к нам в деревню, а с ним целая бригада полицейских. Опрашивали всех. Узнавали про Марию, как вела себя, что говорила! Ну да ладно, уверен, что найдут её.
Егор Михайлович на поправку пошёл, он и полицейский с района Юра, почитай, две недели в больнице провалялись. Слава Богу, всё хорошо. Выписали обоих!
А Фёдора нашего мы схоронили… Всей деревней ревели. Памятник ему красивый поставили. Вот уж, действительно, большой души был человек! Мало таких! Егор Михайлович теперь частенько у него на могилке сидит, новости наши деревенские рассказывает…
Но жизнь продолжается, Лёша! И есть в ней место и горестным событиям, и радостным! Настюшка наша замуж выходит. За парня этого городского… Пашку. Хотя какой он там городской. Наш, Луговский. Бабку его Веру вся Елизаровка знает. Ох, и боевая женщина! Виктор Иванович посерчал, посерчал да простил Настюху. Сказал, что теперь внуков ждать будет! И это мудро!
Колька- то Босой, тоже недолго горевал. Не хочу сплетничать, но бабы говорили, что видели нашего Николая с девочкой вашей, из полиции... Наташей… Ой, что за умница! И серьёзная, и строгая. Как она умудрилась с Колькой нашим связаться, ума не приложу. Но власть на него сильную имеет. Был хулиган Колька, а теперь всё. Ходит вежливый, культурный, прям не узнать! Видимо быть нашему Кольке Босому зятем главного прокурора области. Кому рассказать не поверят!
Инна Валентиновна к нам в деревню зачастила! А бабы- то наши народ наблюдательный, сразу подметили, что перед приездом Инны Валентиновны наш Егор Михайлович прихорашивается, костюм свой одевает да дома марафет наводит. Словно знает, что вот-вот гостья дорогая приедет! А Инна Валентиновна в детский сад подарила телевизор большой, в школу компьютеры привезла. Говорит, что душой к деревне нашей привязалась! Оно и понятно, места у нас хорошие, благодатные. Тут ни один человек судьбу свою нашёл! И ты, Лёша, не исключение… Не обижай Нинку нашу, она девка хорошая, а если и сделает какую глупость, то сама себя потом и накажет. Характер у неё простой и справедливый. Такая же, как и сестра её Зинка-супруга моя. Если бы ты знал, сколько Нина к нам бегала, сестре своей плакалась о любви к тебе. Зина себе места не находила, за сестру переживала. Крайний раз, аккурат перед тем, как вы в лес ушли, притащила Нинка нам свечи какие-то, да фотографию твою. Опять, видимо, сестре о любви к тебе говорила. Нинка убежала, а Зина моя свечи выкинула, а фото твоё в наш семейный альбом убрала. Говорит, если любят друг друга, то всё у них хорошо будет, а я вмешиваться не стану и другим не позволю. Ох, Лёшка, Зина у меня баба мудрая! Никогда не ошибается! Ну да ладно, что-то меня не туда понесло. Ты только Нинке не рассказывай ничего!
На днях видел Егора Михайловича, привет тебе велел передавать! Кланялся. Ждёт с нетерпением, когда вы с Нинкой с области вернётесь. Он уже рыбалку запланировал, охоту! Так что заканчивай скорее свои курсы повышения квалификации и возвращайтесь с Нинкой домой, в Елизаровку! Очень вас ждём. От всей деревни огромный привет!
Всегда ваш Карп Геннадьевич!»
Конец!
