Чего таить, теперь в участок будет приходить интереснее. Даже учитывая то, что около её рабочего места этот сэльв появляется неутешительно редко.
А поводы для грусти в жизни всё равно обязательно найдутся. Хоть понятно, что это только мы выделяем из общего серого массива грусть, веселье, тёмное прошлое, светлое будущее, «удачу», «неудачу», которые, на самом деле, просто части нашей жизни… Они просто есть. И прекращение попыток както отделить их от единого целого и рассуждать, нужны они или нет, должны быть или нет прекратит и страдания по этому поводу. Это просто часть нашего личного приключения, и всё тут.
Установка «я не должна грустить» – не самая разумная. Жизнь нельзя всю пройти на подъёме, всё не может без конца только приходить. Иногда нужно и остановиться подумать. Погрустить. Отпустить то, что уходит не цепляясь. Возможно, большинство наших проблем именно от того, что мы цепляемся. К привычным источникам удовольствия. Не верим, что хорошее может прийти ещё в этой текучей и изменчивой жизни, пусть и в ином виде. Здесь всё изменяется каждый момент, «хорошее» становится «плохим» и обратно, но мы продолжаем упрямо сидеть в судорожную обнимку со своими ускользающими из рук миражами, тратя на это много сил и времени. Цепляясь за слои чужих миров, которые имеют дерзость желать двигаться в избранном ими направлении.
Нам скучно и грустно от этого, но мы не пытаемся обратить внимание на свою жизнь в собственном мире, навести там порядок, найти свои способы веселиться, не зависящие от внешних обстоятельств. Мы всё ждём, что ктото, забыв о всех своих делах, придёт развлекать нас. Приберёт наш мир и станет нас обслуживать. Устроит праздник жизни и, забыв о пути собственного мира, останется прислуживать навсегда. А, лучше, пусть это будет несколько человек, ведь всё же приедается…
Так не получится. Универсум не устаёт жестко напоминать нам о том, что мы ответственны за то, что получили. За свой мир. За свои таланты и их развитие. И о том, что должны доверять ей, как доверяем собственной крови и воздуху вокруг. Потому как слабоват наш поверхностный беспокойный ум для анализа всех происходящих в ней процессов… Так. Короче, да здравствуют зависимости!
Ами приветствует вас и готова принять без оглядки и излишнего чванства в попытках избежать всех ошибок материка и достигнуть внемирного совершенства! Ведь прожить совсем без зависимостей на данном этапе у неё всё равно не получится. Она ещё не наелась всем этим, и ограничивать себя сейчас в этой глупости – неразумно и неестественно. И позже приведёт ещё быстрее лишь к тем самым нежелательным срывам. Всё равно дурить! Так уж дурить именно в той области, где хочется. А не «где потом придётся», для компенсации запрещённого.
Разжившись вожделенным кофе и перебросившись парой дружеских фраз с собравшимися, Ами вернулась на рабочее место, развернув лист со своей схемой. Её внутренний свет, получивший небольшую подзарядку, сейчас просто обязан пролиться на это. Иначе они попросту будут не в состоянии работать.
Она… что? Опять чтото напевает? Надо срочно прекратить, пока и здесь не начали мигать светильники. Что за напасть. Сила работает, где не надо и не работает, где надо.
Нужно срочно найти способ както договориться с ней, пока… Пока что? Пока она по рассеянности не спалила участок, чтобы тут было хоть немного поярче? Секретара гнусно хохотнула.
Нет, участок она точно не спалит. Здесь столько чудесных людей. Все, кого радостно видеть каждый свет, и к кому она уже очень привязалась. Будет грустно расставаться с ними, но, наверное, радость от проведённых здесь дней того стоит. Даже если ей потом в Кантине нечем будет компенсировать тоску по этим людям и ломку от отсутствия кофе и это будет практически невыносимо. Ничто не эонно. Никакая радость. И никакая грусть. Всё пройдёт… Даже эта вновь вернувшаяся боль в горле.
И, скорее всего, её нутро радостно согласится с тем, что им незачем разрушать рабочее котти, в котором она ещё немного – и счастлива. Чего ж ей не хватает?
Эмпффф… Ну… хотя бы более серьёзного отношения к её персоне. Со стороны начальства. Уж не говоря о признании её пусть и небольших, но заслуг и способностей. Истинных способностей, а не тех, что в данный момент удобно служат нужному Майло делу.
Впрочем, чего ждать. Майло – не наша мама. Да и за мамой восприятие Ами не как функции «штучка, которая поможет мне выглядеть нормально в глазах кантинской общественности» тоже не водилось. К этому пора привыкнуть. Даже в таком прекрасном месте, как Омилл, никто не будет ценить и любить тебя просто так, за то, что ты есть, неприменимо к собственным целям…
Но ведь она его и не о безусловной любви просит. Да, это не входит в её должностные обязанности, но она, унеси всё гнусы, пытается принять участие в общем деле, в расследовании. Пытается разобраться, выдвинуть теории, осветить всё это с новой позиции, со своей точки зрения. «Ладно, Ами, не мешай, неси лучше документы». Да, всё, что у неё есть – это догадки в каком направлении следует двигаться. Ей пока нечем подтвердить свои теории. Но разве не с теорий начинается любое расследование? Если бы оно начиналось сразу с известных вещей – это было бы никакое не расследование, а задержание по факту.
Ну, что поделать, пока Майло тут начальник, всё строиться будет по его соображениям. И если лучшая помощь тут от Ами – это не мешать, то всё, что ей остаётся – это самой заниматься своими делами и ждать окончания работы здесь. Ведь нигде не идеально. В Кантине не уважали, в Омилле – не ценят. Всё приходится делать самой. Во все котти приходить со своим тёплым одеялом самоподдержки и самоуважения.
– Эй. Властительница архивов. Что там нашли интересного в лесу за время моего отсутствия? Выдай мне всю основную информацию и таблички.
Ээээээй. Широкая амина улыбка озарила мрак комнатки ярче светильника. Вот одно из чудес Омилла. Прихромало к окошку её каморки само. Этот свет начинался более чем приятно, если не учитывать едва не унесшую её рассудок и жизнь эффектную побудку от Майло. Постфактум, кстати, кажется, что гнус даже остался доволен произведённым эффектом судя по его глумливому лицу… Ами фыркнула.
– И властительница тьмы. Келеее! Рада видеть. Да почти ничего не нашли, знаешь. – вслух ответила она физически присутствовавшему здесь собеседнику. – Можешь даже не трудиться таблички брать… Скучища.
– Вот как… Хорошо. Рад, что не произошло ничего серьёзного. Надеюсь, серьёзное не ждало моей выписки с больничного…
– Это было бы крайне невежливо с его стороны вот так обходить вниманием нас и с ходу нагружать тебя.
– Да уж. – согласился сэльв. – Выдай мне тогда, пожалуйста, мои старые дела, что до больничного у меня были.
На удивление легко и быстро, как будто провела за этим занятием всю свою трудовую деятельность, Ами нашла нужные таблички и подала их участковому. Тот поднял руки, чтобы собрать их и досадливо поморщился.
– Всё ещё больно? – нахмурилась вместе с ним секретара.
– Немного… Хочешь посочувствовать?
– Нет. Позавидовать. Я уже говорила.
– Ага. Позавидовать падению в яму… Стоит ли? Организовать это проще простого.
– Ну… Ой ли. Я пробовала. У меня не получилось. Как ни старалась, у меня получилось только простудиться, но ни в одну яму я при этом не упала. Как и обещала тебе, кстати.
– Молодец! Зачем повторять так дотошно. Творческий подход тут не повредит. Ты вообще умница. Не только не упала в яму, но и не разнесла вдребезги свою каморку.
– Не спалила ничего и не убилась здесь о таблички… Да. Есть чем гордиться. Из всех моих деструктивных успехов – я пока только умудрилась порвать входную штору. И то у себя дома.
– О! А говоришь жизнь скучная. А на повестке – беспорядки и разрушения в городе. Пусть и небольшие.
– Больших и не надо… Это ж мне потом исправлять долго будет. Я с малымито еле справилась. Слушай. Я твоим состоянием не совсем праздно интересуюсь… Тебе таблички сейчас неудобно нести будет. Давай я это сделаю. Самое время вспомнить, что я секретара. И начать спасать материк. Никто не укроется от моей услужливости. Бегите, пока можете.
– Я и бежатьто пока не могу… Потому даже и пытаться не стану. На самом деле… это было бы очень мило с твоей стороны. Они были бы неудобными для переноски сейчас, даже если я облегчил бы их ведьмией.
– Ух ты! Это… все ведьмы умеют?!
– Да.
– Какое читерство…
Досадливо кашлянув, Амелия нахмурилась. Вот опять.
– А ты не… Ну да. Кстати, я не задумывался над тем, что тебе на самом деле приходится прилагать дополнительные усилия, перемещая таблички.
Кантинка смиренно вздохнула.
– Перемещаем мы в Кантине штучки и потяжелее. Весь день, иной раз. В любую погоду. Зато я всех сильней. Вы будете преклоняться перед моей мощью… Эта мысль утешает меня.
Она вышла из каморки, прихватив келины таблички и они неспешно выдвинулись к его кабинету на втором уровне.
– Если соседствующие с тобой будут заняты и не смогут приносить для тебя нужное, я сама буду складывать требуемое тебе на стол. Пока не заживёшь.
– Я привыкну к хорошему. И придётся тебе всё время их мне таскать.
– Ну уж это наврятли… Ко мне попадёт копия отчёта об осмотре из храма и я узнаю, что ты полностью здоров.
– Ничего от тебя не скроешь… Жадная до информации заядлая коллекционерка сведений… таким невинным образом знающая обо всех и всём. Придётся мне затянуть с предоставлением копии справки и отчаянно симулировать.
– Да. Бескорыстно люблю знания. Симулировать? Всё ради того, чтобы поэксплуатировать меня? Не излишние ли хлопоты?
– Чего не сделаешь, лишь бы поиздеваться над коллегой.
– «Коллегой»… Спасибо.
Они неспешно дошли до кабинета, Ами положила таблички на стол Келе и, устало вздохнув, отправилась в свою каморку.
– Эй. – остановил её Келе. – Тебе спасибо.
– Пожалуйста! Обращайся.
Ами вышла из кабинета, пытаясь стереть со своего лица глупую улыбку и вернуть на место угрюмую версию себя, со всей серьёзностью подходящую к своим неустанно ежесветно находимым экзистенциальным мукам и поводам для мрачного самоедства.
«Ничего не светит. Помнишь?»
Помню всегда. Какая разница? Мне было просто приятно. Не отбирай у меня это.
Ами спустилась на свой уровень и, приветственно кивнув Финиану, зашедшему в участок, поспешно направилась на рабочее место. Так! Дел уйма… Разобрать эти видимо притащенные в её отстутствие заботливым Майло таблички, продолжить возню с её новой системой каталогизации… Ничего, правда, делать неохота, охота спать… Но надо ж както занять время до конца рабочего света.
«Знаю я это твоё «охота спать». С работы опять выйдешь – и ни в одном глазу. До следующего рабочего света.»
Если бы ты управляла нашим конгломератом, наврятли справилась бы лучше. Я не виновата в том, что на материке столько всего интересного и тревожащего. Живу, как умею.
Амелия мысленно показала язык своей критиканше.
– Получилось зажечь лампу?
Ох! Ами подпрыгнула от неожиданности. Всё в порядке… Это Финиан, возвращаясь из кабинета Майло, заглянул к ней… Они сговорились и задались сейсвет целью сжить её со свету, да?! Болотный гнус, по чьемуто преступному недосмотру считающийся её начальником, попросил главного ведьма закончить свою работу?
Ха. Пусть стараются получше. Так легко этого не сделать.
– Пффф. – выдохнула она. – Ннне. У Майло получилось несколько раз. У меня – нет.
– Поверь, Майло тоже сделал это не сразу. Пробуй, пробуй и пробуй. Не отступай. Всё получится.
«Это он так в себя или в меня верит?»
Какая разница.
– Спасибо! Я обязательно буду! Мне деваться некуда.
– Отличный настрой. Молодец. Так держать.
Финиан ушёл, а Ами ещё разок легонько провела рукой над светильником. Ни огонёчка. Может, попробовать его заморозить? Да ну. И так понятно. Ничего у неё не получится.
Бесполезно. Всё бесполезно. Ничего и нигде не светит… Ясно, чем всё закончится. Она останется во мраке собственного бессилия. И подведёт своего преподавателя. Единственное существо, что верит в неё. Пока что. Это ненадолго…
Тоска. Какая тоска. Хоть опять за эль берись. Ой, фу… Ну уж нет. Лучше подохнуть от тоски, чем опять похмелье. Ещё свежи воспоминания.
Рабочий свет прошёл быстро. Так, что она немногое успела сделать. Каталогом ей заняться практически не дали. Явно перебрав кофе с утра или испытывая последствия майловой эйфории по поводу выделенных Сандрой на его нужды дополнительных ресурсов, участковые словно испытывали небывалые приступы деловитости. Такое ощущение, что дела сейсвет понадобились всему участку сразу. Ами не была этим особо расстроена, потому как заниматься чемто творческим ей было сейсвет просто лень, и рутина её вполне устраивала.
Она вышла с работы, отметив, что небо было ясным. Оно очистилось так быстро после недавних дождей! Закат был просто потрясающе красивым. Храмовница остановилась полюбоваться. Попутно лениво прислушиваясь к беседе, проходящей в своей голове.
«Чтобы пойти в лес за провиантом.»
«Нет. Поспать! Нормально поспать в своей кровати.»
«Ты всё равно не поспишь! Попробуй сон нагулять. Сходив за провиантом и средством для расчёта с хозяйками кофеен. Или так и будешь йулльски дармоедить?»
«Это «попробуй нагулять» мы уже проходили. Ничего, кроме усталости, не добавляется.»
Буду дармоедить! У меня сил нет. Далеко я сейсвет не дойду. Даже если я просто полежу без сна, это будет уже лучше. А если удастся поспать – так и вообще праздник.
«Зайди недалеко.»
Бестолковое занятие.
«Иди в болото тогда. Опять останемся без плющиков. И без ужина. И не жалуйся.»
И не буду. Отвяжись.
«Так, куда мы в итоге?»
«Спать?»
«К Финиану? Он обещал научить нас протирать окно.»
«Нет. Она перегружена и не поймёт ни зерна.»
«Просто домой?»
Нннн… нет.
«Есть ещё вариант! К Кионе за лечебными травами.»
«Прекрасный повод поотлынивать от всего остального. Мы и в самом деле простужены.»
«Отличная идея! Наконецто я слышу здесь чтото здравое.»
«Кстати, Финиан рекомендовал зайти к Кионе, спросить про наши сны.»
«Заодно можно и по поводу амнезий полюбопытствовать. Узнать экспертное мнение! Будет интересно.»
«Ты и сама, как выяснилось у Финиана не дура себе амнезию устроить.»
Ох ох.
Надо же, забыть такой яркий и ясный факт своей недорослости… Хотя, честно говоря, его и сейчас вспоминать приходится. Так. Сколько можно здесь стоять. Пора идти, пока Киона не отправилась домой. Если уже не отправилась. Амелия поспешно выдвинулась в сторону лечебницы.
Может, и все эти люди увидели чтото столь неприятное и пугающее, что поспешили забыть? Что могло бы быть столь ужасным? То, что Киона написала в отчётах по поводу амнезий, выглядит расплывчато и неуверенно. И вызывает массу вопросов. Которые не мешает задать лично, без протокола.
«Ага. Вот так без протокола будет глава местной лечебницы с тобой разговаривать и вообще на тебя время тратить.»
«Глава ведьм же потратил.»
Идёмидём.
«Или хочешь в лес?»
«Нет, в лес точно не хочу. Идём.»
Так, все умолкли, пусть ноги работают.
Ами подошла ко входу в лечебный корпус. Она ощутимо волновалась. Выдохнув, служивая зашла внутрь.
Она быстро. Только зайдёт и, не найдя главы лекарни, выйдет обратно.
Хотя кантинка была тут дважды или трижды, каждый раз её удивляла высота этих потолков и обилие незримых источников света.
А поводы для грусти в жизни всё равно обязательно найдутся. Хоть понятно, что это только мы выделяем из общего серого массива грусть, веселье, тёмное прошлое, светлое будущее, «удачу», «неудачу», которые, на самом деле, просто части нашей жизни… Они просто есть. И прекращение попыток както отделить их от единого целого и рассуждать, нужны они или нет, должны быть или нет прекратит и страдания по этому поводу. Это просто часть нашего личного приключения, и всё тут.
Установка «я не должна грустить» – не самая разумная. Жизнь нельзя всю пройти на подъёме, всё не может без конца только приходить. Иногда нужно и остановиться подумать. Погрустить. Отпустить то, что уходит не цепляясь. Возможно, большинство наших проблем именно от того, что мы цепляемся. К привычным источникам удовольствия. Не верим, что хорошее может прийти ещё в этой текучей и изменчивой жизни, пусть и в ином виде. Здесь всё изменяется каждый момент, «хорошее» становится «плохим» и обратно, но мы продолжаем упрямо сидеть в судорожную обнимку со своими ускользающими из рук миражами, тратя на это много сил и времени. Цепляясь за слои чужих миров, которые имеют дерзость желать двигаться в избранном ими направлении.
Нам скучно и грустно от этого, но мы не пытаемся обратить внимание на свою жизнь в собственном мире, навести там порядок, найти свои способы веселиться, не зависящие от внешних обстоятельств. Мы всё ждём, что ктото, забыв о всех своих делах, придёт развлекать нас. Приберёт наш мир и станет нас обслуживать. Устроит праздник жизни и, забыв о пути собственного мира, останется прислуживать навсегда. А, лучше, пусть это будет несколько человек, ведь всё же приедается…
Так не получится. Универсум не устаёт жестко напоминать нам о том, что мы ответственны за то, что получили. За свой мир. За свои таланты и их развитие. И о том, что должны доверять ей, как доверяем собственной крови и воздуху вокруг. Потому как слабоват наш поверхностный беспокойный ум для анализа всех происходящих в ней процессов… Так. Короче, да здравствуют зависимости!
Ами приветствует вас и готова принять без оглядки и излишнего чванства в попытках избежать всех ошибок материка и достигнуть внемирного совершенства! Ведь прожить совсем без зависимостей на данном этапе у неё всё равно не получится. Она ещё не наелась всем этим, и ограничивать себя сейчас в этой глупости – неразумно и неестественно. И позже приведёт ещё быстрее лишь к тем самым нежелательным срывам. Всё равно дурить! Так уж дурить именно в той области, где хочется. А не «где потом придётся», для компенсации запрещённого.
Разжившись вожделенным кофе и перебросившись парой дружеских фраз с собравшимися, Ами вернулась на рабочее место, развернув лист со своей схемой. Её внутренний свет, получивший небольшую подзарядку, сейчас просто обязан пролиться на это. Иначе они попросту будут не в состоянии работать.
Она… что? Опять чтото напевает? Надо срочно прекратить, пока и здесь не начали мигать светильники. Что за напасть. Сила работает, где не надо и не работает, где надо.
Нужно срочно найти способ както договориться с ней, пока… Пока что? Пока она по рассеянности не спалила участок, чтобы тут было хоть немного поярче? Секретара гнусно хохотнула.
Нет, участок она точно не спалит. Здесь столько чудесных людей. Все, кого радостно видеть каждый свет, и к кому она уже очень привязалась. Будет грустно расставаться с ними, но, наверное, радость от проведённых здесь дней того стоит. Даже если ей потом в Кантине нечем будет компенсировать тоску по этим людям и ломку от отсутствия кофе и это будет практически невыносимо. Ничто не эонно. Никакая радость. И никакая грусть. Всё пройдёт… Даже эта вновь вернувшаяся боль в горле.
И, скорее всего, её нутро радостно согласится с тем, что им незачем разрушать рабочее котти, в котором она ещё немного – и счастлива. Чего ж ей не хватает?
Эмпффф… Ну… хотя бы более серьёзного отношения к её персоне. Со стороны начальства. Уж не говоря о признании её пусть и небольших, но заслуг и способностей. Истинных способностей, а не тех, что в данный момент удобно служат нужному Майло делу.
Впрочем, чего ждать. Майло – не наша мама. Да и за мамой восприятие Ами не как функции «штучка, которая поможет мне выглядеть нормально в глазах кантинской общественности» тоже не водилось. К этому пора привыкнуть. Даже в таком прекрасном месте, как Омилл, никто не будет ценить и любить тебя просто так, за то, что ты есть, неприменимо к собственным целям…
Но ведь она его и не о безусловной любви просит. Да, это не входит в её должностные обязанности, но она, унеси всё гнусы, пытается принять участие в общем деле, в расследовании. Пытается разобраться, выдвинуть теории, осветить всё это с новой позиции, со своей точки зрения. «Ладно, Ами, не мешай, неси лучше документы». Да, всё, что у неё есть – это догадки в каком направлении следует двигаться. Ей пока нечем подтвердить свои теории. Но разве не с теорий начинается любое расследование? Если бы оно начиналось сразу с известных вещей – это было бы никакое не расследование, а задержание по факту.
Ну, что поделать, пока Майло тут начальник, всё строиться будет по его соображениям. И если лучшая помощь тут от Ами – это не мешать, то всё, что ей остаётся – это самой заниматься своими делами и ждать окончания работы здесь. Ведь нигде не идеально. В Кантине не уважали, в Омилле – не ценят. Всё приходится делать самой. Во все котти приходить со своим тёплым одеялом самоподдержки и самоуважения.
– Эй. Властительница архивов. Что там нашли интересного в лесу за время моего отсутствия? Выдай мне всю основную информацию и таблички.
Ээээээй. Широкая амина улыбка озарила мрак комнатки ярче светильника. Вот одно из чудес Омилла. Прихромало к окошку её каморки само. Этот свет начинался более чем приятно, если не учитывать едва не унесшую её рассудок и жизнь эффектную побудку от Майло. Постфактум, кстати, кажется, что гнус даже остался доволен произведённым эффектом судя по его глумливому лицу… Ами фыркнула.
– И властительница тьмы. Келеее! Рада видеть. Да почти ничего не нашли, знаешь. – вслух ответила она физически присутствовавшему здесь собеседнику. – Можешь даже не трудиться таблички брать… Скучища.
– Вот как… Хорошо. Рад, что не произошло ничего серьёзного. Надеюсь, серьёзное не ждало моей выписки с больничного…
– Это было бы крайне невежливо с его стороны вот так обходить вниманием нас и с ходу нагружать тебя.
– Да уж. – согласился сэльв. – Выдай мне тогда, пожалуйста, мои старые дела, что до больничного у меня были.
На удивление легко и быстро, как будто провела за этим занятием всю свою трудовую деятельность, Ами нашла нужные таблички и подала их участковому. Тот поднял руки, чтобы собрать их и досадливо поморщился.
– Всё ещё больно? – нахмурилась вместе с ним секретара.
– Немного… Хочешь посочувствовать?
– Нет. Позавидовать. Я уже говорила.
– Ага. Позавидовать падению в яму… Стоит ли? Организовать это проще простого.
– Ну… Ой ли. Я пробовала. У меня не получилось. Как ни старалась, у меня получилось только простудиться, но ни в одну яму я при этом не упала. Как и обещала тебе, кстати.
– Молодец! Зачем повторять так дотошно. Творческий подход тут не повредит. Ты вообще умница. Не только не упала в яму, но и не разнесла вдребезги свою каморку.
– Не спалила ничего и не убилась здесь о таблички… Да. Есть чем гордиться. Из всех моих деструктивных успехов – я пока только умудрилась порвать входную штору. И то у себя дома.
– О! А говоришь жизнь скучная. А на повестке – беспорядки и разрушения в городе. Пусть и небольшие.
– Больших и не надо… Это ж мне потом исправлять долго будет. Я с малымито еле справилась. Слушай. Я твоим состоянием не совсем праздно интересуюсь… Тебе таблички сейчас неудобно нести будет. Давай я это сделаю. Самое время вспомнить, что я секретара. И начать спасать материк. Никто не укроется от моей услужливости. Бегите, пока можете.
– Я и бежатьто пока не могу… Потому даже и пытаться не стану. На самом деле… это было бы очень мило с твоей стороны. Они были бы неудобными для переноски сейчас, даже если я облегчил бы их ведьмией.
– Ух ты! Это… все ведьмы умеют?!
– Да.
– Какое читерство…
Досадливо кашлянув, Амелия нахмурилась. Вот опять.
– А ты не… Ну да. Кстати, я не задумывался над тем, что тебе на самом деле приходится прилагать дополнительные усилия, перемещая таблички.
Кантинка смиренно вздохнула.
– Перемещаем мы в Кантине штучки и потяжелее. Весь день, иной раз. В любую погоду. Зато я всех сильней. Вы будете преклоняться перед моей мощью… Эта мысль утешает меня.
Она вышла из каморки, прихватив келины таблички и они неспешно выдвинулись к его кабинету на втором уровне.
– Если соседствующие с тобой будут заняты и не смогут приносить для тебя нужное, я сама буду складывать требуемое тебе на стол. Пока не заживёшь.
– Я привыкну к хорошему. И придётся тебе всё время их мне таскать.
– Ну уж это наврятли… Ко мне попадёт копия отчёта об осмотре из храма и я узнаю, что ты полностью здоров.
– Ничего от тебя не скроешь… Жадная до информации заядлая коллекционерка сведений… таким невинным образом знающая обо всех и всём. Придётся мне затянуть с предоставлением копии справки и отчаянно симулировать.
– Да. Бескорыстно люблю знания. Симулировать? Всё ради того, чтобы поэксплуатировать меня? Не излишние ли хлопоты?
– Чего не сделаешь, лишь бы поиздеваться над коллегой.
– «Коллегой»… Спасибо.
Они неспешно дошли до кабинета, Ами положила таблички на стол Келе и, устало вздохнув, отправилась в свою каморку.
– Эй. – остановил её Келе. – Тебе спасибо.
– Пожалуйста! Обращайся.
Ами вышла из кабинета, пытаясь стереть со своего лица глупую улыбку и вернуть на место угрюмую версию себя, со всей серьёзностью подходящую к своим неустанно ежесветно находимым экзистенциальным мукам и поводам для мрачного самоедства.
«Ничего не светит. Помнишь?»
Помню всегда. Какая разница? Мне было просто приятно. Не отбирай у меня это.
Ами спустилась на свой уровень и, приветственно кивнув Финиану, зашедшему в участок, поспешно направилась на рабочее место. Так! Дел уйма… Разобрать эти видимо притащенные в её отстутствие заботливым Майло таблички, продолжить возню с её новой системой каталогизации… Ничего, правда, делать неохота, охота спать… Но надо ж както занять время до конца рабочего света.
«Знаю я это твоё «охота спать». С работы опять выйдешь – и ни в одном глазу. До следующего рабочего света.»
Если бы ты управляла нашим конгломератом, наврятли справилась бы лучше. Я не виновата в том, что на материке столько всего интересного и тревожащего. Живу, как умею.
Амелия мысленно показала язык своей критиканше.
– Получилось зажечь лампу?
Ох! Ами подпрыгнула от неожиданности. Всё в порядке… Это Финиан, возвращаясь из кабинета Майло, заглянул к ней… Они сговорились и задались сейсвет целью сжить её со свету, да?! Болотный гнус, по чьемуто преступному недосмотру считающийся её начальником, попросил главного ведьма закончить свою работу?
Ха. Пусть стараются получше. Так легко этого не сделать.
– Пффф. – выдохнула она. – Ннне. У Майло получилось несколько раз. У меня – нет.
– Поверь, Майло тоже сделал это не сразу. Пробуй, пробуй и пробуй. Не отступай. Всё получится.
«Это он так в себя или в меня верит?»
Какая разница.
– Спасибо! Я обязательно буду! Мне деваться некуда.
– Отличный настрой. Молодец. Так держать.
Финиан ушёл, а Ами ещё разок легонько провела рукой над светильником. Ни огонёчка. Может, попробовать его заморозить? Да ну. И так понятно. Ничего у неё не получится.
Бесполезно. Всё бесполезно. Ничего и нигде не светит… Ясно, чем всё закончится. Она останется во мраке собственного бессилия. И подведёт своего преподавателя. Единственное существо, что верит в неё. Пока что. Это ненадолго…
Тоска. Какая тоска. Хоть опять за эль берись. Ой, фу… Ну уж нет. Лучше подохнуть от тоски, чем опять похмелье. Ещё свежи воспоминания.
Рабочий свет прошёл быстро. Так, что она немногое успела сделать. Каталогом ей заняться практически не дали. Явно перебрав кофе с утра или испытывая последствия майловой эйфории по поводу выделенных Сандрой на его нужды дополнительных ресурсов, участковые словно испытывали небывалые приступы деловитости. Такое ощущение, что дела сейсвет понадобились всему участку сразу. Ами не была этим особо расстроена, потому как заниматься чемто творческим ей было сейсвет просто лень, и рутина её вполне устраивала.
Она вышла с работы, отметив, что небо было ясным. Оно очистилось так быстро после недавних дождей! Закат был просто потрясающе красивым. Храмовница остановилась полюбоваться. Попутно лениво прислушиваясь к беседе, проходящей в своей голове.
«Чтобы пойти в лес за провиантом.»
«Нет. Поспать! Нормально поспать в своей кровати.»
«Ты всё равно не поспишь! Попробуй сон нагулять. Сходив за провиантом и средством для расчёта с хозяйками кофеен. Или так и будешь йулльски дармоедить?»
«Это «попробуй нагулять» мы уже проходили. Ничего, кроме усталости, не добавляется.»
Буду дармоедить! У меня сил нет. Далеко я сейсвет не дойду. Даже если я просто полежу без сна, это будет уже лучше. А если удастся поспать – так и вообще праздник.
«Зайди недалеко.»
Бестолковое занятие.
«Иди в болото тогда. Опять останемся без плющиков. И без ужина. И не жалуйся.»
И не буду. Отвяжись.
«Так, куда мы в итоге?»
«Спать?»
«К Финиану? Он обещал научить нас протирать окно.»
«Нет. Она перегружена и не поймёт ни зерна.»
«Просто домой?»
Нннн… нет.
«Есть ещё вариант! К Кионе за лечебными травами.»
«Прекрасный повод поотлынивать от всего остального. Мы и в самом деле простужены.»
«Отличная идея! Наконецто я слышу здесь чтото здравое.»
«Кстати, Финиан рекомендовал зайти к Кионе, спросить про наши сны.»
«Заодно можно и по поводу амнезий полюбопытствовать. Узнать экспертное мнение! Будет интересно.»
«Ты и сама, как выяснилось у Финиана не дура себе амнезию устроить.»
Ох ох.
Надо же, забыть такой яркий и ясный факт своей недорослости… Хотя, честно говоря, его и сейчас вспоминать приходится. Так. Сколько можно здесь стоять. Пора идти, пока Киона не отправилась домой. Если уже не отправилась. Амелия поспешно выдвинулась в сторону лечебницы.
Может, и все эти люди увидели чтото столь неприятное и пугающее, что поспешили забыть? Что могло бы быть столь ужасным? То, что Киона написала в отчётах по поводу амнезий, выглядит расплывчато и неуверенно. И вызывает массу вопросов. Которые не мешает задать лично, без протокола.
«Ага. Вот так без протокола будет глава местной лечебницы с тобой разговаривать и вообще на тебя время тратить.»
«Глава ведьм же потратил.»
Идёмидём.
«Или хочешь в лес?»
«Нет, в лес точно не хочу. Идём.»
Так, все умолкли, пусть ноги работают.
Ами подошла ко входу в лечебный корпус. Она ощутимо волновалась. Выдохнув, служивая зашла внутрь.
Она быстро. Только зайдёт и, не найдя главы лекарни, выйдет обратно.
Хотя кантинка была тут дважды или трижды, каждый раз её удивляла высота этих потолков и обилие незримых источников света.
