— Не хочу, — ровно ответил Тим.
Я развернулась, наблюдая за его лицом.
— Не хочу? — передразнила его в ответ. — Раньше я видела тебя на байке чуть ли не каждый день, а сейчас?
— Уже не сезон.
— Не правда. И ты ведь даже не поехал на закрытие мотосезона.
Да, я знала, что закрытие мотосезона было на прошлой неделе. Тим ничего не сказал, а я не стала спрашивать.
— Сэм, чем тебя не устраивает теплая и комфортная машина? — в голосе Тима послышалось раздражение.
Я вздохнула и прекратила допрос. Прикрыла глаза, стараясь успокоиться. Кажется, выпытать что-то у Тима просто невозможно.
— Сэм? — Я почувствовала руку Тима на своей груди, пальцы задели горошину соска. Резко распахнула глаза, встречаясь с ним взглядом. — Почему ты не обрадовалась билетам на Мальдивы?
Я закусила губу.
— Ты проигнорировал тот факт, что я работаю, — призналась я. — Даже не спросил, в какой день мне удобно лететь. И не спросил, на сколько лучше лететь. Ты ничего не спросил.
— Сэм… — нахмурившись, пытался возразить он.
— Ты просто сказал, чтобы я уволилась. Не спросив меня, хочу ли я этого.
Зло зарычав, Тим вскочил с кровати и начал расхаживать рядом с кроватью.
— Сэм, ты просто невыносима, ты знаешь? — раздраженно сказал он.
Тим редко проявлял эмоции, поэтому я смотрела на него с любопытством. Не со страхом, а именно с любопытством. Я любила, когда он проявлял эмоции.
— Ты тоже, знаешь, Тим? — с улыбкой ответила я.
Он резко остановился, посмотрев на меня.
— Тебя это веселит?
— Ты голый, злой и возбужденный? — я показательно опустила взгляд на его стоящий член.
Тим тоже опустил взгляд, будто до этого не чувствовал своего возбуждения.
— Ты ведьма, — прорычал он, а потом схватил за щиколотку и дернул на себя, ближе к краю кровати.
Я засмеялась. Но когда Тим резко перевернул меня, поставив на четвереньки и вошел, смех оборвался, зато раздался протяжный стон, то ли возмущенный, то ли возбужденный.
— Так ты рада, Сэм? — лихорадочно вбиваясь в меня, прорычал Тим.
— Не знааааюююю, — простонала я в ответ.
— Сэм, — начиная вбиваться еще резче и параллельно сжимая грудь и начиная выкручивать соски, — ты рада?
— Господи, да! — выкрикнула я, опуская правую руку на клитор и начиная его массировать.
— Отлично. В следующий раз не забудь обрадоваться получше, — прохрипел Тим, скидывая мою руку с клитора и начиная сам выводить круги.
— Ты наказываешь меня? — ахнула я, пытаясь посмотреть на него.
— Воспитываю, — придавливая сверху своим телом, в ухо прошептал он.
— Ах, ты… — начала возмущенно я, но Тим повернул мою голову, и заткнул мой рот своим.
Через полчаса мы лежали абсолютно выдохшиеся, успевшие сходить в душ. Опять абсолютно обнаженные, только в этот раз я лежала на боку, а Тим прижимался сзади.
— Тим?
— М? — кажется, он уже засыпал.
— Мы с тобой странные, тебе так не кажется?
— Не думаю, Сэм, — прикусив мочку уха, прошептал он в ответ.
Через минут десять я услышала, как дыхание Тима выровнялось. Кажется, он уснул.
Аккуратно выбравшись из его объятий, я пошла на кухню. Нашла бутылку вину и налила себе бокал. На мне были только трусы. Тим любил, когда я была дома без одежды.
Сев на диван, я включила тихо музыку, сделала глоток вина. Села боком на диван так, чтобы видеть панорамное окно, в котором красиво и загадочно светилась огнями ночная Москва.
Я так безумно влюблена в него. Безудержно. Но влюблен ли Тим в меня также сильно? И кажется, это уже не просто влюбленность, а что-то большее…
— Сэм? — Я повернулась на звук сонного, хриплого голоса. Взъерошенный Тим стоял на пороге. — Ты почему ушла?
Он медленно пошел ко мне, потирая глаза, которые, видимо, норовили закрыться обратно. Я ласково улыбнулась, чувствую, как что-то в груди сладко сжимается при виде такого Тима — домашнего, родного.
— Просто захотела выпить бокал вина, — делая глоток, ответила я.
Тим сел рядом, а потом повернул меня так, чтобы я оказалась в его объятиях, сам забравшись с ногами на диван. Я расслабилась, утопая в теплых, уже таких родных объятиях.
Я так о многом хотела его спросить. Так о многом ему сказать. Но было невыносимо страшно. А вдруг Тима испугают мои чувства?
Мы продолжали сидеть в тишине. Тим нежно водил пальцами по моей руке, вырисовывая какие-то узоры. Его теплое дыхание касалось шеи. Его запах, кажется, обволакивал меня повсюду.
Когда-нибудь я наберусь смелости с ним поговорить, но не сегодня.
— Ты ничего не забыла? — уже в пятый раз уточнил Тим.
Мы стояли с чемоданами в коридоре, уже готовые выезжать в аэропорт.
— Ты удивительный паникер, оказывается, — мягко рассмеялась я, подразнивая его.
Он мягко чмокнул меня в нос и, подхватив чемоданы в обе руки, вышел из квартиры.
Впереди нас ждали целых две незабываемые недели на Мальдивах.
Силия была, конечно, не рада моему увольнению из цветочной лавки. Особенно такому быстрому. Сложно было объяснить женщине, почему все так резко и спешно. Но в конце концов я честно призналась:
— Я влюбилась. Без памяти. И он… не спрашивал, просто позвал. Я не смогла отказаться, понимаете?
— Ох, деточка, — Силия судорожно сжала меня в объятиях. — Будь аккуратна. Не потеряйся в нем, не растворись.
Это было так глупо — бросать все ради него. Я чувствовала невероятную вину из-за того, что подставляю Силию таким быстрым уходом и еще большую вину ощущала, когда почувствовала от владелицы цветочного не осуждение, а поддержку.
— Сэм, поторопись, а то мы опоздаем, — я вздрогнула, возвращаясь в реальность. Быстро закрыла дверь и зашла в лифт.
Подошла к Тиму и прижалась к нему, целуя.
— Тише-тише, детка, а то мы сейчас никуда не поедем, — тихо прошептал он в губы.
Он так на меня смотрел, что действительно казалось, будто все серьезно. Я хотела в это верить. В этой вере было такой сладко и хорошо.
Машина уже ждала внизу. Водитель открыл для нас двери, сложил чемоданы в багажник, и мы, наконец, поехали в аэропорт.
Тим взял меня за руку, мягко улыбнувшись. Последнее время он стал намного чаще улыбаться. Конечно, это была на широкая улыбка, а скорее, полуулыбка, но уже больше, чем ничего. Он все чаще позволял мне увидеть свои эмоции. И я верила — это значит, что мы становимся все ближе.
— Как настрой? — спросил он, внимательно меня разглядывая.
— Потрясающий, — я потянулась к нему, желая оказаться в его объятиях, но тут зазвонил его телефон.
Тим недовольно поморщившись, ответил:
— Да? — Его лицо, казалось, становилось напряженнее с каждым сказанным на той стороне словом. — Да неужели? А заранее вы об этом не могли подумать? — Кажется, было слышно как скрипнули его зубы. — Ты издеваешься? — рявкнул Тим, заставив меня вздрогнуть. — У меня самолет через два часа! — на том конце что-то продолжали возбужденно рассказывать. — Ладно, я что-то придумываю, — раздраженно сказал Тим и, наконец, разговор закончился.
Он внимательно посмотрел на меня, и я тяжело вздохнула, ожидая плохих новостей.
— Детка, форс-мажор. Мне надо срочно ехать.
— А самолет? — недоуменно спросила я.
— Ты полетишь, а я прилечу следующим рейсом.
Я изумленно вскинула брови.
— Тим…
— Детка, — он подвинулся ближе, — это бизнес, я не могу улететь, не решив вопрос, понимаешь?
— Давай я дождусь тебя здесь, в Москве? А потом мы вместе полетим?
— Зачем? Ты приедешь в отель, поплаваешь, позагораешь.
— Поплаваю? Позагораю? Тим, когда ты собираешься ко мне прилететь? — нахмурившись, спросила я.
— Завтра. Я все успею решить до завтра.
— Тим…
— Сэм, пожалуйста. Зачем ждать меня здесь, в Москве, если можно делать это на Мальдивах?
— Но… я не хочу лететь одна, без тебя.
— Сэм, — он подхватил пальцами мой подбородок, приблизившись сам так, что я чувствовала его дыхание на своих губах, — это не обсуждается.
Меня сковало плохим предчувствием. Я действительно не хотела лететь одна. Долгий перелет без Тима представлялся как каторга. Но и спорить дальше казалось бессмысленным. Он уже все решил. Я очень не хотела показаться по-детски капризной.
— Девять часов перелет без тебя, Тим… Я не хочу, — я предпринимала еще одну попытку убедить его.
Он поцеловал, нежно, мягко, уговаривая.
— Поверь, они пролетят незаметно, зато ты уже сегодня будешь на Мальдивах, — он нежно, обезоруживающе улыбнулся, и я сдалась.
Водитель остановился, Тим еще раз крепко поцеловал меня и вышел, чтобы пересесть в такси. Я смотрела вслед Тиму, чувствую себя невероятно подавлено и расстроено. Я хотела остаться здесь, с ним. Мне не нужны были никакие Мальдивы без него.
Я тряхнула головой и зло выругалась. Я не могу, не должна быть такой тряпкой. Неужели я действительно не могу и пары часов пробыть вдалеке от Тима?
В аэропорту я, наконец, отвлеклась от грустного настроения, пока проходила паспортный контроль, сдавала багаж. Правда, все прошло так гладко, быстро и легко, что я даже немного растерялась. Бизнес-класс давал явные преимущества.
Сев в самолет, я написала Тиму сообщение. Мое место было прямо у окна. Кресло в бизнес-классе было просторным, рядом перегородка, отделяющая от другого сидения. Удобно расположившись, я постаралась настроить себя на позитивный лад.
Я лечу на Мальдивы. Да, Тим, будет позже, но это всего лишь один день. Скоро я увижу океан. Буду плавать, загорать. Я никогда не была на Мальдивах. Хотя с родителями мы часто путешествовали в разные города и страны. Именно отец заразил меня любовью к путешествиям.
Включив музыку, я закрыла глаза, рассчитывая проспать как минимум половину пути.
Перелет, на удивление, прошел легко. Меня вкусно покормили, сидение было очень удобным и раскладывалось до лежачего состояние. Мне выдали уютный плед и даже тапочки. В общем, я чувствовала себя чуть ли не королевой. На самих Мальдивах меня пересадили на гидросамолет, который должен был довезти до отеля. Погода была на удивление ветреной и даже мрачной, отражая, по-видимому, мое настроение.
Оказалось, что Тим снял виллу прямо на воде. Приветливый мужчина лет 50 помог донести чемоданы и показал виллу. Я с улыбкой отдала ему чаевые и пошла осматривать виллу.
Она была… волшебной. Просторной, большой, модной, эстетичной. Огромная кровать со светлым балдахином, картины по всей вилле. Отдельная гостиная. А еще, конечно, большой балкон со спуском прямо в океан.
Я расстроено упала на диван в гостиной, понимая, что нельзя было лететь сюда без Тима. Я хотела разделить с ним каждый момент, каждую эмоцию, каждое мгновение.
Неужели я стала от него так зависима? Не могла ни минуты, ни дня провести без него? Он приручил меня. Как и обещал.
“— Обещаю трахать тебя много и часто, — зашептал он хрипло мне на ухо. — Обещаю быть постоянно рядом. Так, чтобы ты забыла, как пахнет воздух без меня”.
Я достала телефон и подключилась к Wi-Fi, гадая, что написал Тим. Наверное, пожелал хорошего перелета, может быть, уже написал, чтобы узнать, как я долетела. Но когда телефон, наконец, подключился к интернету я увидела, что от Тима нет никаких сообщений. И даже мое сообщение о том, что я уже в самолете, он не прочитал.
Я нахмурилась. Нажала на вызов. Мне просто необходимо услышать его голос.
Слушаю долгие гудки, постукивая ногтями по прозрачному журнальному столику около дивана. Он не берет. Раздосадованно откидываю телефон в сторону.
Ехать без Тима было просто ужасной идеей, теперь я была уверена в этом на сто процентов.
На Мальдивах было +2 часа от московского времени, поэтому уже было пять часов. Погода все еще не располагала к прогулкам, поэтому я заказала еду в номер. Включила какой-то фильм и проверяла каждые десять минут телефон в ожидании звонка Тима или хотя бы сообщения.
“Может быть, что-то случилось? По какой еще причине он может не отвечать? Нет, наверное, он просто занят. У него же там какой-то форс-мажор”.
Раздраженно ковыряя салат вилкой, я все больше заводилась, не понимая, что забыла так далеко от Москвы одна.
Тим не вышел на связь ни через час, ни через два, ни через пять. В итоге я выпила целую бутылку вина, включила какую-то мелодраму и вдоволь поплакала над грустным сюжетом. А потом, опустошенная, легла в кровать, проклиная Тима, Мальдивы и себя за то, что так остро реагировала и так глупо себя вела.
На следующее утро я проснулась с тяжелой головой. Целая бутылка вина, выпитая прошлым вечером, давала о себе знать. Первым делом я потянулась к телефону, но от Тима до сих пор не было никаких новостей. Раздраженно вздохнув, я пошла в душ, чтобы прийти в себя.
Погода, наконец, наладилась, поэтому после душа я вышла на балкон, откуда сразу нырнула в океан. С огромным удовольствием поплавав и чувствуя себя уже намного лучше, я надела красивое белое платье, соломенную шляпку и отправилась на завтрак.
Весь день я была как на иголках. Тим так и не вышел на связь. Я пыталась не думать о нем, переключиться, получать наслаждение от Мальдив, но это было сложно, учитывая, что мне нечем себя было занять. Основное развлечение — плавать и загорать, но эти занятия совсем не отвлекают от тревожных мыслей. Нашла в интернете какой-то роман, который очень нахваливали в комментариях и решила углубиться в чтение.
Когда стемнело, а часы показывали уже восемь вечера, я уже не на шутку начала тревожиться и нервничать. Прошло больше суток с того момента, как мы виделись с Тимом. Больше суток он не отвечал, не звонил, не выходил на связь. Это же не нормально? Единственное адекватное объяснение — с ним действительно что-то случилось. Но у меня не было никаких номеров, по которым я могла бы позвонить и что-то узнать.
Что же делать? Я чувствовала себя так беспомощно. С одной стороны, он — самый родной сейчас мне человек. Но с другой — я так мало знала о его жизни, и не понимала, где он, что происходит. Кому можно позвонить, чтобы хоть что-то узнать.
И тогда я приняла единственное верное на мой взгляд решение — купила ближайшие билеты до Москвы. Ближайший прямой рейс был завтра вечером. Меня накрыло паникой. Еще целые сутки здесь, в неизвестности? Единственный, кому я могла позвонить, это Майк. Но нет смысла ему звонить, он наверняка ничего не знает.
Я сходила с ума. Чувствовала одновременно боль, страх, негодование, обиду, панику. Коктейль невероятно острых чувств.
— Тим… ведь с тобой все хорошо, правда? — тихо прошептала я себе под нос.
Я спала просто ужасно. Ворочалась, мучилась от бессонницы, засыпала, а потом несколько раз неожиданно просыпалась. Только под утро я, наконец, забылась тревожным сном.
— Детка… — сквозь сон услышала я знакомый шепот. — Детка, ты такая соня, оказывается. Уже двенадцать дня.
Я резко вскочила в кровати. Передо мной сидел Тим.
— Ты… ты мне снишься? — хриплым со сна голосом, спросила я.
— Почему же? — Тим вопросительно вскинул бровь.
— Тим, это ты? — недоверчиво прошептала я.
А он даже умудрился в ответ улыбнуться. И тогда я схватила подушку и начала его бить, параллельно выкрикивая:
— Ты офигел? Я тут схожу с ума уже вторые сутки. Как ты мог? Как ты посмел? — я задыхалась от собственной злости и криков.
Мне было так больно. Он здесь, здоровый, свежий, бодрый. А у меня в груди дыра, размером с целую планету.
В итоге Тиму надоело закрываться от моих ударов подушкой, и он просто повалил меня на кровать, откинул подушку.
Я развернулась, наблюдая за его лицом.
— Не хочу? — передразнила его в ответ. — Раньше я видела тебя на байке чуть ли не каждый день, а сейчас?
— Уже не сезон.
— Не правда. И ты ведь даже не поехал на закрытие мотосезона.
Да, я знала, что закрытие мотосезона было на прошлой неделе. Тим ничего не сказал, а я не стала спрашивать.
— Сэм, чем тебя не устраивает теплая и комфортная машина? — в голосе Тима послышалось раздражение.
Я вздохнула и прекратила допрос. Прикрыла глаза, стараясь успокоиться. Кажется, выпытать что-то у Тима просто невозможно.
— Сэм? — Я почувствовала руку Тима на своей груди, пальцы задели горошину соска. Резко распахнула глаза, встречаясь с ним взглядом. — Почему ты не обрадовалась билетам на Мальдивы?
Я закусила губу.
— Ты проигнорировал тот факт, что я работаю, — призналась я. — Даже не спросил, в какой день мне удобно лететь. И не спросил, на сколько лучше лететь. Ты ничего не спросил.
— Сэм… — нахмурившись, пытался возразить он.
— Ты просто сказал, чтобы я уволилась. Не спросив меня, хочу ли я этого.
Зло зарычав, Тим вскочил с кровати и начал расхаживать рядом с кроватью.
— Сэм, ты просто невыносима, ты знаешь? — раздраженно сказал он.
Тим редко проявлял эмоции, поэтому я смотрела на него с любопытством. Не со страхом, а именно с любопытством. Я любила, когда он проявлял эмоции.
— Ты тоже, знаешь, Тим? — с улыбкой ответила я.
Он резко остановился, посмотрев на меня.
— Тебя это веселит?
— Ты голый, злой и возбужденный? — я показательно опустила взгляд на его стоящий член.
Тим тоже опустил взгляд, будто до этого не чувствовал своего возбуждения.
— Ты ведьма, — прорычал он, а потом схватил за щиколотку и дернул на себя, ближе к краю кровати.
Я засмеялась. Но когда Тим резко перевернул меня, поставив на четвереньки и вошел, смех оборвался, зато раздался протяжный стон, то ли возмущенный, то ли возбужденный.
— Так ты рада, Сэм? — лихорадочно вбиваясь в меня, прорычал Тим.
— Не знааааюююю, — простонала я в ответ.
— Сэм, — начиная вбиваться еще резче и параллельно сжимая грудь и начиная выкручивать соски, — ты рада?
— Господи, да! — выкрикнула я, опуская правую руку на клитор и начиная его массировать.
— Отлично. В следующий раз не забудь обрадоваться получше, — прохрипел Тим, скидывая мою руку с клитора и начиная сам выводить круги.
— Ты наказываешь меня? — ахнула я, пытаясь посмотреть на него.
— Воспитываю, — придавливая сверху своим телом, в ухо прошептал он.
— Ах, ты… — начала возмущенно я, но Тим повернул мою голову, и заткнул мой рот своим.
Через полчаса мы лежали абсолютно выдохшиеся, успевшие сходить в душ. Опять абсолютно обнаженные, только в этот раз я лежала на боку, а Тим прижимался сзади.
— Тим?
— М? — кажется, он уже засыпал.
— Мы с тобой странные, тебе так не кажется?
— Не думаю, Сэм, — прикусив мочку уха, прошептал он в ответ.
Через минут десять я услышала, как дыхание Тима выровнялось. Кажется, он уснул.
Аккуратно выбравшись из его объятий, я пошла на кухню. Нашла бутылку вину и налила себе бокал. На мне были только трусы. Тим любил, когда я была дома без одежды.
Сев на диван, я включила тихо музыку, сделала глоток вина. Села боком на диван так, чтобы видеть панорамное окно, в котором красиво и загадочно светилась огнями ночная Москва.
Я так безумно влюблена в него. Безудержно. Но влюблен ли Тим в меня также сильно? И кажется, это уже не просто влюбленность, а что-то большее…
— Сэм? — Я повернулась на звук сонного, хриплого голоса. Взъерошенный Тим стоял на пороге. — Ты почему ушла?
Он медленно пошел ко мне, потирая глаза, которые, видимо, норовили закрыться обратно. Я ласково улыбнулась, чувствую, как что-то в груди сладко сжимается при виде такого Тима — домашнего, родного.
— Просто захотела выпить бокал вина, — делая глоток, ответила я.
Тим сел рядом, а потом повернул меня так, чтобы я оказалась в его объятиях, сам забравшись с ногами на диван. Я расслабилась, утопая в теплых, уже таких родных объятиях.
Я так о многом хотела его спросить. Так о многом ему сказать. Но было невыносимо страшно. А вдруг Тима испугают мои чувства?
Мы продолжали сидеть в тишине. Тим нежно водил пальцами по моей руке, вырисовывая какие-то узоры. Его теплое дыхание касалось шеи. Его запах, кажется, обволакивал меня повсюду.
Когда-нибудь я наберусь смелости с ним поговорить, но не сегодня.
Глава 20. Ты мне веришь?
— Ты ничего не забыла? — уже в пятый раз уточнил Тим.
Мы стояли с чемоданами в коридоре, уже готовые выезжать в аэропорт.
— Ты удивительный паникер, оказывается, — мягко рассмеялась я, подразнивая его.
Он мягко чмокнул меня в нос и, подхватив чемоданы в обе руки, вышел из квартиры.
Впереди нас ждали целых две незабываемые недели на Мальдивах.
Силия была, конечно, не рада моему увольнению из цветочной лавки. Особенно такому быстрому. Сложно было объяснить женщине, почему все так резко и спешно. Но в конце концов я честно призналась:
— Я влюбилась. Без памяти. И он… не спрашивал, просто позвал. Я не смогла отказаться, понимаете?
— Ох, деточка, — Силия судорожно сжала меня в объятиях. — Будь аккуратна. Не потеряйся в нем, не растворись.
Это было так глупо — бросать все ради него. Я чувствовала невероятную вину из-за того, что подставляю Силию таким быстрым уходом и еще большую вину ощущала, когда почувствовала от владелицы цветочного не осуждение, а поддержку.
— Сэм, поторопись, а то мы опоздаем, — я вздрогнула, возвращаясь в реальность. Быстро закрыла дверь и зашла в лифт.
Подошла к Тиму и прижалась к нему, целуя.
— Тише-тише, детка, а то мы сейчас никуда не поедем, — тихо прошептал он в губы.
Он так на меня смотрел, что действительно казалось, будто все серьезно. Я хотела в это верить. В этой вере было такой сладко и хорошо.
Машина уже ждала внизу. Водитель открыл для нас двери, сложил чемоданы в багажник, и мы, наконец, поехали в аэропорт.
Тим взял меня за руку, мягко улыбнувшись. Последнее время он стал намного чаще улыбаться. Конечно, это была на широкая улыбка, а скорее, полуулыбка, но уже больше, чем ничего. Он все чаще позволял мне увидеть свои эмоции. И я верила — это значит, что мы становимся все ближе.
— Как настрой? — спросил он, внимательно меня разглядывая.
— Потрясающий, — я потянулась к нему, желая оказаться в его объятиях, но тут зазвонил его телефон.
Тим недовольно поморщившись, ответил:
— Да? — Его лицо, казалось, становилось напряженнее с каждым сказанным на той стороне словом. — Да неужели? А заранее вы об этом не могли подумать? — Кажется, было слышно как скрипнули его зубы. — Ты издеваешься? — рявкнул Тим, заставив меня вздрогнуть. — У меня самолет через два часа! — на том конце что-то продолжали возбужденно рассказывать. — Ладно, я что-то придумываю, — раздраженно сказал Тим и, наконец, разговор закончился.
Он внимательно посмотрел на меня, и я тяжело вздохнула, ожидая плохих новостей.
— Детка, форс-мажор. Мне надо срочно ехать.
— А самолет? — недоуменно спросила я.
— Ты полетишь, а я прилечу следующим рейсом.
Я изумленно вскинула брови.
— Тим…
— Детка, — он подвинулся ближе, — это бизнес, я не могу улететь, не решив вопрос, понимаешь?
— Давай я дождусь тебя здесь, в Москве? А потом мы вместе полетим?
— Зачем? Ты приедешь в отель, поплаваешь, позагораешь.
— Поплаваю? Позагораю? Тим, когда ты собираешься ко мне прилететь? — нахмурившись, спросила я.
— Завтра. Я все успею решить до завтра.
— Тим…
— Сэм, пожалуйста. Зачем ждать меня здесь, в Москве, если можно делать это на Мальдивах?
— Но… я не хочу лететь одна, без тебя.
— Сэм, — он подхватил пальцами мой подбородок, приблизившись сам так, что я чувствовала его дыхание на своих губах, — это не обсуждается.
Меня сковало плохим предчувствием. Я действительно не хотела лететь одна. Долгий перелет без Тима представлялся как каторга. Но и спорить дальше казалось бессмысленным. Он уже все решил. Я очень не хотела показаться по-детски капризной.
— Девять часов перелет без тебя, Тим… Я не хочу, — я предпринимала еще одну попытку убедить его.
Он поцеловал, нежно, мягко, уговаривая.
— Поверь, они пролетят незаметно, зато ты уже сегодня будешь на Мальдивах, — он нежно, обезоруживающе улыбнулся, и я сдалась.
Водитель остановился, Тим еще раз крепко поцеловал меня и вышел, чтобы пересесть в такси. Я смотрела вслед Тиму, чувствую себя невероятно подавлено и расстроено. Я хотела остаться здесь, с ним. Мне не нужны были никакие Мальдивы без него.
Я тряхнула головой и зло выругалась. Я не могу, не должна быть такой тряпкой. Неужели я действительно не могу и пары часов пробыть вдалеке от Тима?
В аэропорту я, наконец, отвлеклась от грустного настроения, пока проходила паспортный контроль, сдавала багаж. Правда, все прошло так гладко, быстро и легко, что я даже немного растерялась. Бизнес-класс давал явные преимущества.
Сев в самолет, я написала Тиму сообщение. Мое место было прямо у окна. Кресло в бизнес-классе было просторным, рядом перегородка, отделяющая от другого сидения. Удобно расположившись, я постаралась настроить себя на позитивный лад.
Я лечу на Мальдивы. Да, Тим, будет позже, но это всего лишь один день. Скоро я увижу океан. Буду плавать, загорать. Я никогда не была на Мальдивах. Хотя с родителями мы часто путешествовали в разные города и страны. Именно отец заразил меня любовью к путешествиям.
Включив музыку, я закрыла глаза, рассчитывая проспать как минимум половину пути.
Перелет, на удивление, прошел легко. Меня вкусно покормили, сидение было очень удобным и раскладывалось до лежачего состояние. Мне выдали уютный плед и даже тапочки. В общем, я чувствовала себя чуть ли не королевой. На самих Мальдивах меня пересадили на гидросамолет, который должен был довезти до отеля. Погода была на удивление ветреной и даже мрачной, отражая, по-видимому, мое настроение.
Оказалось, что Тим снял виллу прямо на воде. Приветливый мужчина лет 50 помог донести чемоданы и показал виллу. Я с улыбкой отдала ему чаевые и пошла осматривать виллу.
Она была… волшебной. Просторной, большой, модной, эстетичной. Огромная кровать со светлым балдахином, картины по всей вилле. Отдельная гостиная. А еще, конечно, большой балкон со спуском прямо в океан.
Я расстроено упала на диван в гостиной, понимая, что нельзя было лететь сюда без Тима. Я хотела разделить с ним каждый момент, каждую эмоцию, каждое мгновение.
Неужели я стала от него так зависима? Не могла ни минуты, ни дня провести без него? Он приручил меня. Как и обещал.
“— Обещаю трахать тебя много и часто, — зашептал он хрипло мне на ухо. — Обещаю быть постоянно рядом. Так, чтобы ты забыла, как пахнет воздух без меня”.
Я достала телефон и подключилась к Wi-Fi, гадая, что написал Тим. Наверное, пожелал хорошего перелета, может быть, уже написал, чтобы узнать, как я долетела. Но когда телефон, наконец, подключился к интернету я увидела, что от Тима нет никаких сообщений. И даже мое сообщение о том, что я уже в самолете, он не прочитал.
Я нахмурилась. Нажала на вызов. Мне просто необходимо услышать его голос.
Слушаю долгие гудки, постукивая ногтями по прозрачному журнальному столику около дивана. Он не берет. Раздосадованно откидываю телефон в сторону.
Ехать без Тима было просто ужасной идеей, теперь я была уверена в этом на сто процентов.
На Мальдивах было +2 часа от московского времени, поэтому уже было пять часов. Погода все еще не располагала к прогулкам, поэтому я заказала еду в номер. Включила какой-то фильм и проверяла каждые десять минут телефон в ожидании звонка Тима или хотя бы сообщения.
“Может быть, что-то случилось? По какой еще причине он может не отвечать? Нет, наверное, он просто занят. У него же там какой-то форс-мажор”.
Раздраженно ковыряя салат вилкой, я все больше заводилась, не понимая, что забыла так далеко от Москвы одна.
Тим не вышел на связь ни через час, ни через два, ни через пять. В итоге я выпила целую бутылку вина, включила какую-то мелодраму и вдоволь поплакала над грустным сюжетом. А потом, опустошенная, легла в кровать, проклиная Тима, Мальдивы и себя за то, что так остро реагировала и так глупо себя вела.
На следующее утро я проснулась с тяжелой головой. Целая бутылка вина, выпитая прошлым вечером, давала о себе знать. Первым делом я потянулась к телефону, но от Тима до сих пор не было никаких новостей. Раздраженно вздохнув, я пошла в душ, чтобы прийти в себя.
Погода, наконец, наладилась, поэтому после душа я вышла на балкон, откуда сразу нырнула в океан. С огромным удовольствием поплавав и чувствуя себя уже намного лучше, я надела красивое белое платье, соломенную шляпку и отправилась на завтрак.
Весь день я была как на иголках. Тим так и не вышел на связь. Я пыталась не думать о нем, переключиться, получать наслаждение от Мальдив, но это было сложно, учитывая, что мне нечем себя было занять. Основное развлечение — плавать и загорать, но эти занятия совсем не отвлекают от тревожных мыслей. Нашла в интернете какой-то роман, который очень нахваливали в комментариях и решила углубиться в чтение.
Когда стемнело, а часы показывали уже восемь вечера, я уже не на шутку начала тревожиться и нервничать. Прошло больше суток с того момента, как мы виделись с Тимом. Больше суток он не отвечал, не звонил, не выходил на связь. Это же не нормально? Единственное адекватное объяснение — с ним действительно что-то случилось. Но у меня не было никаких номеров, по которым я могла бы позвонить и что-то узнать.
Что же делать? Я чувствовала себя так беспомощно. С одной стороны, он — самый родной сейчас мне человек. Но с другой — я так мало знала о его жизни, и не понимала, где он, что происходит. Кому можно позвонить, чтобы хоть что-то узнать.
И тогда я приняла единственное верное на мой взгляд решение — купила ближайшие билеты до Москвы. Ближайший прямой рейс был завтра вечером. Меня накрыло паникой. Еще целые сутки здесь, в неизвестности? Единственный, кому я могла позвонить, это Майк. Но нет смысла ему звонить, он наверняка ничего не знает.
Я сходила с ума. Чувствовала одновременно боль, страх, негодование, обиду, панику. Коктейль невероятно острых чувств.
— Тим… ведь с тобой все хорошо, правда? — тихо прошептала я себе под нос.
Я спала просто ужасно. Ворочалась, мучилась от бессонницы, засыпала, а потом несколько раз неожиданно просыпалась. Только под утро я, наконец, забылась тревожным сном.
— Детка… — сквозь сон услышала я знакомый шепот. — Детка, ты такая соня, оказывается. Уже двенадцать дня.
Я резко вскочила в кровати. Передо мной сидел Тим.
— Ты… ты мне снишься? — хриплым со сна голосом, спросила я.
— Почему же? — Тим вопросительно вскинул бровь.
— Тим, это ты? — недоверчиво прошептала я.
А он даже умудрился в ответ улыбнуться. И тогда я схватила подушку и начала его бить, параллельно выкрикивая:
— Ты офигел? Я тут схожу с ума уже вторые сутки. Как ты мог? Как ты посмел? — я задыхалась от собственной злости и криков.
Мне было так больно. Он здесь, здоровый, свежий, бодрый. А у меня в груди дыра, размером с целую планету.
В итоге Тиму надоело закрываться от моих ударов подушкой, и он просто повалил меня на кровать, откинул подушку.
