Или она просто изображает жертву? Вполне по-женски – упирая на свою слабость, перехватывать лидерство, подрывая чужой авторитет…
Да и не верилось, что девчонка оказалась настолько глупа, чтобы…
- Даже ты должна понимать разницу между мозолями и вывихом, - жестко произнес он.
Голова девушки резко взметнулась вверх, и его снова ожег гневный взгляд серых глаз.
- Разницу?! Между болью – и болью?! Между хромотой и хромотой? Откуда мне знать, в чем причина боли, демон? Медицине меня не учили! Я разбираюсь в ядах, но не в вывихах! Что смогла сама, то сделала, а ты вместо того, чтобы помочь, раз уж тебе вдруг оказалось так дорого мое здоровье, снова читаешь мне совершенно неуместные лекции! Мне больно, если ты не забыл! – Инерис прикрыла глаза и тоном ниже, холодно продолжила: - Капитан, если вы знаете, что нужно делать – прекрасно. Не знаете - будьте добры убраться (и молча, если вас не затруднит), уступив место более компетентному офицеру.
От злости окончательно сбилось дыхание. Инерис сделала неровный вдох, пытаясь успокоиться. Окончательно допек…
Один из офицеров наконец рискнул подать голос:
- Позволите мне, капитан? Я полевой фельдшер и не раз имел дело…
- Сам справлюсь! – рыкнул вдруг демон на ни в чем не повинного Мелеса.
Хартен и Сол переглянулись, но ни полукровка, ни леди-наследница, поглощенные спором, этого не заметили.
- На людей не орите, - жестко одернула капитана Инерис. – Офицер здесь ни при чем. Не расписывайтесь и дальше в собственной некомпетентности.
Жестокое, с резкими чертами смуглое лицо лишилось всяческого выражения. Демон неожиданно бережно взял ее ногу в ладони, осторожно снял ботинок, стянул носок, рассмотрел лодыжку, еще раз медленно, выверяя силу, прощупал, затем пристроил себе на бедро… и вдруг резким, четким движением вывернул!
Вопль, последовавший за этим, распугал всех птиц в радиусе четырех лиг.
Когда леди Ламиэ вытерла наконец с лица злые слезы, глядя на него как на садиста, Ассаэр небрежно прощупал сустав и бросил:
- Порядок. Вправил. Но пока на ногу лучше не наступать. Мелес, принеси мазь, снимающую воспаление и боль.
Светловолосый и черноглазый офицер, отвечавший за медикаменты, тут же направился к своему мешку.
Демон небрежно закатал штанину повыше, изучил опухшую лодыжку.
- Бестолочь, - неожиданно миролюбиво произнес он. И этим и ограничился, немало озадачив Инерис, которая сходу даже не нашлась с ответом.
- Самовлюбленный мизантроп! – наконец выдала она.
Демон вздрогнул – и вдруг рассмеялся.
- Чего ты хохочешь? – настороженно спросила Инерис, не обратив внимания на то, что у остальных сделались очень странные лица, удивленные такие… Нехорошо удивленные.
Демон покачал головой и взглянул на нее. В глазах отчетливо поблескивало веселье.
- Даже ругаться не умеешь, боги мои… - вздохнул он и вдруг улыбнулся. Блеснули белоснежные зубы, вдруг разгладились морщинки между всегда чуть сведенными бровями.
Она даже о больной ноге на миг забыла.
Надо же. Оказывается, этот тип умеет не только ругаться, издеваться и идиотские лекции на тему женской бестолковости читать. Он может и смеяться. Ее мир рухнул.
- Извините, капитан, этой науке в замке не обучают, - ехидно просветила его Инерис. – Могли бы и сами сообразить, что наследнице не подобает пользоваться казарменным лексиконом.
Она продолжала следить за ним из-под длинных ресниц, а потому заметила, как он украдкой принюхался к мази, поданной Мелесом. Зачем? В дорогу же был собран стандартный набор… Проверяет, свежая ли? Так ведь на ногу мазать, а не глотать…
Ассаэр же вспомнил того странного убийцу с ядом. Как знать, вдруг он успел отметиться еще где-нибудь? Чего проще – подмешать яд в медикаменты… провиант он в ту же ночь проверил лично, а вот разобраться с лекарствами не было возможности. Не шарить же по чужой палатке…
Но вроде бы все в порядке. И на коже она ощущается совершенно нормально, как положено – вязкая, чуть холодит…
Ловкими, уверенными движениями Ассаэр осторожно втер проверенное средство в кожу на опухшей лодыжке. Посидел немного, следя за тем, как впитывается мазь. Затем коротко бросил:
- Приготовиться к выходу через пять минут.
Инерис снова возмутилась, забыв об этикете:
- Постой, так ты же сам сказал, что нельзя пока…
Но демон совершенно хамским образом цыкнул на нее и вернулся со склянкой к Мелесу.
Инерис проводила его одновременно возмущенным и ошеломленным взглядом.
Но это удивление ни в какое сравнение не шло с тем, что ее ожидало, когда капитан Раджат, проверив готовность отряда, велел выступать, а сам…
Накинул лямки мешка на плечи, оставив его болтаться спереди, на животе, затем небрежно усадил девушку на ближайший пенек, скомандовал: «Держись крепче!» и легко поднял себе на спину, подхватив ноги под коленями.
Вцепилась ему в плечи Инерис совершенно инстинктивно – мозг осмысливать происходящее отказывался напрочь.
Какого демона он творит?! Хамит, дерзит на каждом шагу… но, похоже, все-таки готов помочь, когда это нужно.
И на том спасибо, с паршивой овцы, как говорится…
Демон спокойно, уверенно, словно не чувствуя ее веса, двинулся бегом по тропе, нагоняя остальных.
Она хотела сперва что-то сказать, съязвить. Затем передумала и молча пристроила голову на горячее плечо, не зная, что думать о таком внезапном приступе заботы со стороны того, кто женщин в ее лице терпеть не мог.
Неприлично, конечно. Но и демон с ним.
Если бы подобное проделал Кэллиэн… когда подобное проделал Кэллиэн… она не знала, куда деваться от смущения. Впрочем, к нему она и за помощью обратилась бы сразу же, без сомнений и колебаний.
Но с этим типом…
Сам напросился – пусть сам теперь и тащит! Не комментирует – и то хлеб.
Она, так и быть, окажет ему ответную любезность и помолчит.
Последние два дня Кэллиэн терпеливо торчал в библиотеке – до тех пор, пока от недосыпа и обилия информации не начало рябить в глазах.
Данных было много. Даже слишком много.
И они его отнюдь не порадовали.
Видов магии, которую не отследить обычными методами, оказалось, на его вкус, многовато.
Материальная магия, магия на крови (по счастью, отпадает, уж ее-то он бы почувствовал), магия принадлежности (вот как такое проверишь? При желании обзавестись волосом правителя труда не составит, не парикмахера же пытать с камердинером на пару), чистая магия (эту вообще не отследить)… И с каждой своя специфика работы, свои методы противодействия. Если неизвестный пакостник - виртуоз в своей сфере, то пока он, Кэллиэн, доберется до приемлемого уровня, тот сможет устроить массовую паранойю всему замку…
Да и не факт, что эти методы противодействия «подружатся» с его собственной магией.
Кэллиэн досадливо покачал головой.
Ему наиболее вероятным казался вариант с материальной магией. Судя по прочитанному, при влиянии с помощью магии принадлежности есть и другие симптомы, кроме нехарактерного поведения. Такие заклинания, как правило, кратковременны, и жертва чаще всего ведет себя как марионетка. Князь же действовал вполне решительно, на чужую куклу не походил, да и никакой белесой дымки в глазах маг не замечал.
Значит, стоит пока сосредоточиться на материальной и для начала обыскать покои князя - на случай, если кто-то подсунул ему амулет с интересным содержимым. Радиус действия у таких вещиц чаще всего небольшой, а значит, это предположение имеет смысл. Да и защитный артефакт с учетом такой вероятности создать не повредит… пусть даже и на крови, по методам чистокровных вампиров. Раз подозрения князя в его адрес временно ослабели, заставить его надеть новую цацку вряд ли будет сложно.
Главное, чтобы она была эффективной.
Маг тихо помянул Вечность, Безымянного и черных демонов.
Придется все-таки ловить «на живца». Других вариантов неизвестный ему не оставил.
Кэллиэн решительно раскрыл общее пособие по материальной магии, пролистал, решил прихватить с собой и изучить более вдумчиво. Сначала – основы, потом – контрмеры.
А там и до экспериментов недалеко.
Главное не увлечься – нужно следить и за событиями в замке.
Кэллиэн вздохнул. Вчерашний разговор верховного князя с князем Ратри, конечно, велся на повышенных тонах… но по крайней мере, его совет был принят. И уже сегодня князь Ратри неохотно сказал ему за завтраком, что собирается явиться на встречу приближенных.
Кэллиэн не хотел даже думать о том, что начнется, когда придет весть о том, что Инерис бесследно исчезла…
Подхватив книгу, придворный маг вышел из библиотеки и торопливо направился к себе. Обычно она доставала зеркало около восьми вечера. Не хотелось бы сегодня пропустить этот ритуал.
Иногда она шепотом рассказывала о своих неурядицах – не ему, конечно, а зеркалу… интересно, знай она, что он слышит каждое слово – это бы ее порадовало или рассердило?
Похоже, Ассаэр вел себя как последний мерзавец… что, конечно, не лишне, в такой-то компании… но он что, забыл, что потом придется каким-то образом уговорить леди-наследницу довериться ему? И что почувствует Инерис, поняв, что осталась совсем одна, в землях врагов, с тем, кого ненавидит?
На вечернем привале капитан, в чью благонадежность леди-наследница успела было уверовать, снова превратился в сущего мерзавца, от насмешек которого сводило зубы. У Инерис возникло странное ощущение, что он торопился отыграться за то, как она умыла его при подчиненных.
Девушка тоже испытывала по этому поводу смешанные чувства. С одной стороны, позор ей как придворной даме - потерять власть над собой и забыть даже об этикете и приличиях.
С другой – а что прикажете делать?! Она же не железная, а успокоительных Кэллиэн в сумку, к сожалению, не положил. Непростительный промах.
Однако Инерис за ужином проявила чудеса терпения, не поддавшись на провокации со стороны полукровки. Отчасти можно понять, почему он взбешен…
Как же, тащил на себе бесполезную женщину, которая по глупости вывихнула ногу в лесу! Мужская гордость наверняка получила тяжелый удар.
О, благая Фотия, есть ли в мире более бестолковая вещь?! Тем более что в случае с демоном это не гордость, а самомнение, которое у него к тому же раздуто до невероятных размеров!
Нога, кстати, болела куда меньше, пришлось отдать капитану должное. На вечернем привале демон первым делом сгрузил ее на какое-то бревно, осмотрел ногу и выдал мазь, которую, оказывается, все это время тащил в кармане, выплюнул сквозь зубы «Уже можно ходить. Мазь нанесите сейчас, перед сном и с утра, и завтра все будет в порядке», а потом растворился в лесу.
А потом началось… Села не так, локтем толкнула, неуклюжа не по-придворному, на вас не похоже… неужели из-за какого-то вывиха сегодня грибочков не будет? Но если что, он может для нее поискать другие, с необычным эффектом…
Тьфу.
Инерис кое-как поела с риском подавиться, затем сдержанно поблагодарила за ужин, после - Мелеса за то, что предложил помощь, и, пожелав остальным спокойной ночи, чуть прихрамывая, удалилась в свою палатку. Там она даже не стала зажигать лампу. Легла и сразу взяла в руки зеркальце. При виде танца светлых искорок, которые вспыхивали, едва она вглядывалась в гладкую, глубокую поверхность, становилось легче на душе.
День вышел настолько насыщенным, что даже не было сил даже жаловаться на жизнь.
Когда искорки угасли, Инерис убрала зеркальце в сумку и снова опустилась на лежак, прикрыв рукой глаза.
Именно по вечерам, когда удавалось немного побыть в сомнительной тишине, отчетливее всего накатывала меланхолия. Пока надо было идти по лесу и терпеть придирки, было не до того. Но вечером…
Да, она не хотела уходить, и да, мечтала вернуться домой. Посмотреть природные красоты ее страны таким образом, а не из окна кареты, было интересно, Инерис не могла этого не признать. Но дома…
Сестра, с которой всегда можно было подурачиться и вспомнить детство. Отец, который нередко давал очень интересные поручения. Занятий с князем Ратри и книг ей здесь не хватало особенно остро. Нагрузка на мышцы – это, конечно, прекрасно, но Инерис не отказалась бы хоть немного нагрузить и мозги… и желательно, не судорожными попытками вспомнить отличия ежевики от коварной синеягоды - внешне похожа на ежевику, только мельче и листья немного иной формы. Ее плоды, конечно, в медицине нужны и важны, но в лесу настолько эффективное слабительное, к тому же употребленное случайно, было бы совершенно ни к чему.
При мысли о выпечке, которую ей к чаю приносили Грелис и Лани, рот наполнился слюной, несмотря на то, что она только что поужинала… и Инерис, не выдержав, достала из сумки очередную шоколадку. Откусила маленький кусочек...
И Кэллиэн, да. Колкий, невозмутимый, ироничный… которого, как показала практика, тоже можно и насмешить, и вывести из равновесия.
Каждый раз, касаясь сумки, она невольно вспоминала синеглазого мага, чья забота оказалась просто неоценимой. Написанное ему тогда письмо не выражало и десятой доли ее нынешних чувств.
Быстрей бы попасть в обитель… Она непременно напишет ему вновь. И зная Кэллиэна, он обязательно ответит. Переписка с магом наверняка будет не менее интересной, чем личное общение. И сестре надо будет тоже написать…
А отец…
Снова кольнула обида.
Вежливость в любом случае обязывает сообщить о благополучном путешествии. Это она и сделает – но не более того. Ладно еще само путешествие в обитель – теперь, когда утих страх первых дней, Инерис находила его даже занятным, прямо настоящее паломничество. Но подсунуть ей этого демона с черствыми вояками… Сам бы с ними в поход сходил!
Хотя при ее отце капитан Раджат наверняка вел бы себя образцово-показательно.
Интересно, как бы отец прокомментировал ее вид сейчас? Почти неделя без нормального мытья, в волосах опять лесной мусор, только лицо и руки чистые… Как дикарка…
Не выдержав, Инерис поскребла сразу зазудевшую голову ноготками.
Ванны тоже отчаянно не хватало. Она привыкла мыть голову через день, с помощью служанок, а тут…
Девушка содрогнулась, вспомнив, как выглядела попытка вымыть волосы три дня назад. Два костра на разных краях поляны. У одного сидят мужчины, делающие вид, что не смотрят на нее, у другого – она, как на ладони… Ни раздеться, ни расслабиться… в кустики топать ночью с этой интимной целью – тоже не лучшая идея, мало ли кто из темноты подкрадется… Инерис вздохнула, вспомнив, как чуть не ошпарилась, зачерпнув ковшиком слишком горячую воду из котелка, а потом обожглась, случайно задев за ручку… да и сухое походное мыло, измельченное в порошок, жидкому и в подметки не годилось. Не говоря уже о том, что самой промывать в походных условиях такую гриву…
К демонам все! Она очень редко простужалась, так что можно и к ручью сходить. Лучше в темноте, чем рядом с костром, меньше хихикать будут. Если даже не промоет как следует волосы, так хоть лесную грязь выполощет…
Опять же, в лесу, как она успела понять, не бывает кромешной темноты, как тогда, у Кэллиэна в кабинете, когда он учил ее свечи зажигать. К тому же ночь сегодня ясная, звезды светят, луна... Да и нежить близко к бегущей воде не подходит.
Решено!
Инерис, прихватив полотенце, лежавшее в мешке, демонстративно выбралась из палатки, прихрамывая, подошла к костру, отметив, что нахальный капитан куда-то подевался, и попросила у Мелеса, который сегодня дежурил у очага, пресловутый ковшик и сухое мыло.
Да и не верилось, что девчонка оказалась настолько глупа, чтобы…
- Даже ты должна понимать разницу между мозолями и вывихом, - жестко произнес он.
Голова девушки резко взметнулась вверх, и его снова ожег гневный взгляд серых глаз.
- Разницу?! Между болью – и болью?! Между хромотой и хромотой? Откуда мне знать, в чем причина боли, демон? Медицине меня не учили! Я разбираюсь в ядах, но не в вывихах! Что смогла сама, то сделала, а ты вместо того, чтобы помочь, раз уж тебе вдруг оказалось так дорого мое здоровье, снова читаешь мне совершенно неуместные лекции! Мне больно, если ты не забыл! – Инерис прикрыла глаза и тоном ниже, холодно продолжила: - Капитан, если вы знаете, что нужно делать – прекрасно. Не знаете - будьте добры убраться (и молча, если вас не затруднит), уступив место более компетентному офицеру.
От злости окончательно сбилось дыхание. Инерис сделала неровный вдох, пытаясь успокоиться. Окончательно допек…
Один из офицеров наконец рискнул подать голос:
- Позволите мне, капитан? Я полевой фельдшер и не раз имел дело…
- Сам справлюсь! – рыкнул вдруг демон на ни в чем не повинного Мелеса.
Хартен и Сол переглянулись, но ни полукровка, ни леди-наследница, поглощенные спором, этого не заметили.
- На людей не орите, - жестко одернула капитана Инерис. – Офицер здесь ни при чем. Не расписывайтесь и дальше в собственной некомпетентности.
Жестокое, с резкими чертами смуглое лицо лишилось всяческого выражения. Демон неожиданно бережно взял ее ногу в ладони, осторожно снял ботинок, стянул носок, рассмотрел лодыжку, еще раз медленно, выверяя силу, прощупал, затем пристроил себе на бедро… и вдруг резким, четким движением вывернул!
Вопль, последовавший за этим, распугал всех птиц в радиусе четырех лиг.
Когда леди Ламиэ вытерла наконец с лица злые слезы, глядя на него как на садиста, Ассаэр небрежно прощупал сустав и бросил:
- Порядок. Вправил. Но пока на ногу лучше не наступать. Мелес, принеси мазь, снимающую воспаление и боль.
Светловолосый и черноглазый офицер, отвечавший за медикаменты, тут же направился к своему мешку.
Демон небрежно закатал штанину повыше, изучил опухшую лодыжку.
- Бестолочь, - неожиданно миролюбиво произнес он. И этим и ограничился, немало озадачив Инерис, которая сходу даже не нашлась с ответом.
- Самовлюбленный мизантроп! – наконец выдала она.
Демон вздрогнул – и вдруг рассмеялся.
- Чего ты хохочешь? – настороженно спросила Инерис, не обратив внимания на то, что у остальных сделались очень странные лица, удивленные такие… Нехорошо удивленные.
Демон покачал головой и взглянул на нее. В глазах отчетливо поблескивало веселье.
- Даже ругаться не умеешь, боги мои… - вздохнул он и вдруг улыбнулся. Блеснули белоснежные зубы, вдруг разгладились морщинки между всегда чуть сведенными бровями.
Она даже о больной ноге на миг забыла.
Надо же. Оказывается, этот тип умеет не только ругаться, издеваться и идиотские лекции на тему женской бестолковости читать. Он может и смеяться. Ее мир рухнул.
- Извините, капитан, этой науке в замке не обучают, - ехидно просветила его Инерис. – Могли бы и сами сообразить, что наследнице не подобает пользоваться казарменным лексиконом.
Она продолжала следить за ним из-под длинных ресниц, а потому заметила, как он украдкой принюхался к мази, поданной Мелесом. Зачем? В дорогу же был собран стандартный набор… Проверяет, свежая ли? Так ведь на ногу мазать, а не глотать…
Ассаэр же вспомнил того странного убийцу с ядом. Как знать, вдруг он успел отметиться еще где-нибудь? Чего проще – подмешать яд в медикаменты… провиант он в ту же ночь проверил лично, а вот разобраться с лекарствами не было возможности. Не шарить же по чужой палатке…
Но вроде бы все в порядке. И на коже она ощущается совершенно нормально, как положено – вязкая, чуть холодит…
Ловкими, уверенными движениями Ассаэр осторожно втер проверенное средство в кожу на опухшей лодыжке. Посидел немного, следя за тем, как впитывается мазь. Затем коротко бросил:
- Приготовиться к выходу через пять минут.
Инерис снова возмутилась, забыв об этикете:
- Постой, так ты же сам сказал, что нельзя пока…
Но демон совершенно хамским образом цыкнул на нее и вернулся со склянкой к Мелесу.
Инерис проводила его одновременно возмущенным и ошеломленным взглядом.
Но это удивление ни в какое сравнение не шло с тем, что ее ожидало, когда капитан Раджат, проверив готовность отряда, велел выступать, а сам…
Накинул лямки мешка на плечи, оставив его болтаться спереди, на животе, затем небрежно усадил девушку на ближайший пенек, скомандовал: «Держись крепче!» и легко поднял себе на спину, подхватив ноги под коленями.
Вцепилась ему в плечи Инерис совершенно инстинктивно – мозг осмысливать происходящее отказывался напрочь.
Какого демона он творит?! Хамит, дерзит на каждом шагу… но, похоже, все-таки готов помочь, когда это нужно.
И на том спасибо, с паршивой овцы, как говорится…
Демон спокойно, уверенно, словно не чувствуя ее веса, двинулся бегом по тропе, нагоняя остальных.
Она хотела сперва что-то сказать, съязвить. Затем передумала и молча пристроила голову на горячее плечо, не зная, что думать о таком внезапном приступе заботы со стороны того, кто женщин в ее лице терпеть не мог.
Неприлично, конечно. Но и демон с ним.
Если бы подобное проделал Кэллиэн… когда подобное проделал Кэллиэн… она не знала, куда деваться от смущения. Впрочем, к нему она и за помощью обратилась бы сразу же, без сомнений и колебаний.
Но с этим типом…
Сам напросился – пусть сам теперь и тащит! Не комментирует – и то хлеб.
Она, так и быть, окажет ему ответную любезность и помолчит.
***
Последние два дня Кэллиэн терпеливо торчал в библиотеке – до тех пор, пока от недосыпа и обилия информации не начало рябить в глазах.
Данных было много. Даже слишком много.
И они его отнюдь не порадовали.
Видов магии, которую не отследить обычными методами, оказалось, на его вкус, многовато.
Материальная магия, магия на крови (по счастью, отпадает, уж ее-то он бы почувствовал), магия принадлежности (вот как такое проверишь? При желании обзавестись волосом правителя труда не составит, не парикмахера же пытать с камердинером на пару), чистая магия (эту вообще не отследить)… И с каждой своя специфика работы, свои методы противодействия. Если неизвестный пакостник - виртуоз в своей сфере, то пока он, Кэллиэн, доберется до приемлемого уровня, тот сможет устроить массовую паранойю всему замку…
Да и не факт, что эти методы противодействия «подружатся» с его собственной магией.
Кэллиэн досадливо покачал головой.
Ему наиболее вероятным казался вариант с материальной магией. Судя по прочитанному, при влиянии с помощью магии принадлежности есть и другие симптомы, кроме нехарактерного поведения. Такие заклинания, как правило, кратковременны, и жертва чаще всего ведет себя как марионетка. Князь же действовал вполне решительно, на чужую куклу не походил, да и никакой белесой дымки в глазах маг не замечал.
Значит, стоит пока сосредоточиться на материальной и для начала обыскать покои князя - на случай, если кто-то подсунул ему амулет с интересным содержимым. Радиус действия у таких вещиц чаще всего небольшой, а значит, это предположение имеет смысл. Да и защитный артефакт с учетом такой вероятности создать не повредит… пусть даже и на крови, по методам чистокровных вампиров. Раз подозрения князя в его адрес временно ослабели, заставить его надеть новую цацку вряд ли будет сложно.
Главное, чтобы она была эффективной.
Маг тихо помянул Вечность, Безымянного и черных демонов.
Придется все-таки ловить «на живца». Других вариантов неизвестный ему не оставил.
Кэллиэн решительно раскрыл общее пособие по материальной магии, пролистал, решил прихватить с собой и изучить более вдумчиво. Сначала – основы, потом – контрмеры.
А там и до экспериментов недалеко.
Главное не увлечься – нужно следить и за событиями в замке.
Кэллиэн вздохнул. Вчерашний разговор верховного князя с князем Ратри, конечно, велся на повышенных тонах… но по крайней мере, его совет был принят. И уже сегодня князь Ратри неохотно сказал ему за завтраком, что собирается явиться на встречу приближенных.
Кэллиэн не хотел даже думать о том, что начнется, когда придет весть о том, что Инерис бесследно исчезла…
Подхватив книгу, придворный маг вышел из библиотеки и торопливо направился к себе. Обычно она доставала зеркало около восьми вечера. Не хотелось бы сегодня пропустить этот ритуал.
Иногда она шепотом рассказывала о своих неурядицах – не ему, конечно, а зеркалу… интересно, знай она, что он слышит каждое слово – это бы ее порадовало или рассердило?
Похоже, Ассаэр вел себя как последний мерзавец… что, конечно, не лишне, в такой-то компании… но он что, забыл, что потом придется каким-то образом уговорить леди-наследницу довериться ему? И что почувствует Инерис, поняв, что осталась совсем одна, в землях врагов, с тем, кого ненавидит?
***
На вечернем привале капитан, в чью благонадежность леди-наследница успела было уверовать, снова превратился в сущего мерзавца, от насмешек которого сводило зубы. У Инерис возникло странное ощущение, что он торопился отыграться за то, как она умыла его при подчиненных.
Девушка тоже испытывала по этому поводу смешанные чувства. С одной стороны, позор ей как придворной даме - потерять власть над собой и забыть даже об этикете и приличиях.
С другой – а что прикажете делать?! Она же не железная, а успокоительных Кэллиэн в сумку, к сожалению, не положил. Непростительный промах.
Однако Инерис за ужином проявила чудеса терпения, не поддавшись на провокации со стороны полукровки. Отчасти можно понять, почему он взбешен…
Как же, тащил на себе бесполезную женщину, которая по глупости вывихнула ногу в лесу! Мужская гордость наверняка получила тяжелый удар.
О, благая Фотия, есть ли в мире более бестолковая вещь?! Тем более что в случае с демоном это не гордость, а самомнение, которое у него к тому же раздуто до невероятных размеров!
Нога, кстати, болела куда меньше, пришлось отдать капитану должное. На вечернем привале демон первым делом сгрузил ее на какое-то бревно, осмотрел ногу и выдал мазь, которую, оказывается, все это время тащил в кармане, выплюнул сквозь зубы «Уже можно ходить. Мазь нанесите сейчас, перед сном и с утра, и завтра все будет в порядке», а потом растворился в лесу.
А потом началось… Села не так, локтем толкнула, неуклюжа не по-придворному, на вас не похоже… неужели из-за какого-то вывиха сегодня грибочков не будет? Но если что, он может для нее поискать другие, с необычным эффектом…
Тьфу.
Инерис кое-как поела с риском подавиться, затем сдержанно поблагодарила за ужин, после - Мелеса за то, что предложил помощь, и, пожелав остальным спокойной ночи, чуть прихрамывая, удалилась в свою палатку. Там она даже не стала зажигать лампу. Легла и сразу взяла в руки зеркальце. При виде танца светлых искорок, которые вспыхивали, едва она вглядывалась в гладкую, глубокую поверхность, становилось легче на душе.
День вышел настолько насыщенным, что даже не было сил даже жаловаться на жизнь.
Когда искорки угасли, Инерис убрала зеркальце в сумку и снова опустилась на лежак, прикрыв рукой глаза.
Именно по вечерам, когда удавалось немного побыть в сомнительной тишине, отчетливее всего накатывала меланхолия. Пока надо было идти по лесу и терпеть придирки, было не до того. Но вечером…
Да, она не хотела уходить, и да, мечтала вернуться домой. Посмотреть природные красоты ее страны таким образом, а не из окна кареты, было интересно, Инерис не могла этого не признать. Но дома…
Сестра, с которой всегда можно было подурачиться и вспомнить детство. Отец, который нередко давал очень интересные поручения. Занятий с князем Ратри и книг ей здесь не хватало особенно остро. Нагрузка на мышцы – это, конечно, прекрасно, но Инерис не отказалась бы хоть немного нагрузить и мозги… и желательно, не судорожными попытками вспомнить отличия ежевики от коварной синеягоды - внешне похожа на ежевику, только мельче и листья немного иной формы. Ее плоды, конечно, в медицине нужны и важны, но в лесу настолько эффективное слабительное, к тому же употребленное случайно, было бы совершенно ни к чему.
При мысли о выпечке, которую ей к чаю приносили Грелис и Лани, рот наполнился слюной, несмотря на то, что она только что поужинала… и Инерис, не выдержав, достала из сумки очередную шоколадку. Откусила маленький кусочек...
И Кэллиэн, да. Колкий, невозмутимый, ироничный… которого, как показала практика, тоже можно и насмешить, и вывести из равновесия.
Каждый раз, касаясь сумки, она невольно вспоминала синеглазого мага, чья забота оказалась просто неоценимой. Написанное ему тогда письмо не выражало и десятой доли ее нынешних чувств.
Быстрей бы попасть в обитель… Она непременно напишет ему вновь. И зная Кэллиэна, он обязательно ответит. Переписка с магом наверняка будет не менее интересной, чем личное общение. И сестре надо будет тоже написать…
А отец…
Снова кольнула обида.
Вежливость в любом случае обязывает сообщить о благополучном путешествии. Это она и сделает – но не более того. Ладно еще само путешествие в обитель – теперь, когда утих страх первых дней, Инерис находила его даже занятным, прямо настоящее паломничество. Но подсунуть ей этого демона с черствыми вояками… Сам бы с ними в поход сходил!
Хотя при ее отце капитан Раджат наверняка вел бы себя образцово-показательно.
Интересно, как бы отец прокомментировал ее вид сейчас? Почти неделя без нормального мытья, в волосах опять лесной мусор, только лицо и руки чистые… Как дикарка…
Не выдержав, Инерис поскребла сразу зазудевшую голову ноготками.
Ванны тоже отчаянно не хватало. Она привыкла мыть голову через день, с помощью служанок, а тут…
Девушка содрогнулась, вспомнив, как выглядела попытка вымыть волосы три дня назад. Два костра на разных краях поляны. У одного сидят мужчины, делающие вид, что не смотрят на нее, у другого – она, как на ладони… Ни раздеться, ни расслабиться… в кустики топать ночью с этой интимной целью – тоже не лучшая идея, мало ли кто из темноты подкрадется… Инерис вздохнула, вспомнив, как чуть не ошпарилась, зачерпнув ковшиком слишком горячую воду из котелка, а потом обожглась, случайно задев за ручку… да и сухое походное мыло, измельченное в порошок, жидкому и в подметки не годилось. Не говоря уже о том, что самой промывать в походных условиях такую гриву…
К демонам все! Она очень редко простужалась, так что можно и к ручью сходить. Лучше в темноте, чем рядом с костром, меньше хихикать будут. Если даже не промоет как следует волосы, так хоть лесную грязь выполощет…
Опять же, в лесу, как она успела понять, не бывает кромешной темноты, как тогда, у Кэллиэна в кабинете, когда он учил ее свечи зажигать. К тому же ночь сегодня ясная, звезды светят, луна... Да и нежить близко к бегущей воде не подходит.
Решено!
Инерис, прихватив полотенце, лежавшее в мешке, демонстративно выбралась из палатки, прихрамывая, подошла к костру, отметив, что нахальный капитан куда-то подевался, и попросила у Мелеса, который сегодня дежурил у очага, пресловутый ковшик и сухое мыло.
