Алый ручеек магии устремился к императору и хлынул в давно не наполнявшийся резерв.
Прихватив все необходимое для ночлега в чужой комнате, Ашасси поднялась на пятый этаж и вздрогнула. Оба вампира, дежурно переругиваясь, ждали ее не возле библиотеки, а у украшенных серебром дверей из черного дерева. Увидев девушку, император без лишних церемоний дернул за ручку и посторонился, пропуская Актара и его сестру вперед.
Ашасси вошла и оказалась в знакомом кабинете – том, где они разговаривали втроем после возвращения из леса… Оттуда прошли в вытянутую, прямоугольную гостиную. Диван, три кресла, пуфы, рояль и виолончель, скромно притулившаяся в углу. Интересно, император умеет играть или… И если сюда всем запрещен доступ, зачем ему вообще гостиная?
Даскалиар не останавливался ни на миг, ведя их за собой.
Спальня.
Черные шелковые простыни на огромной кровати. Тут не то что она с Даном, тут бы шестеро улеглись спокойно… Комод, большой шкаф, полка с книгами. Столик у окна со стоящими на нем кувшином и бокалами. Простые, но изысканные часы под старину, с корпусом из черного мрамора и цифрами и стрелками из черненого серебра на белоснежном циферблате.
Вся мебель из кровавого дерева. Все драпировки и ткани – черные. В сочетании с белоснежными стенами и белым же мягким ковром на темно-красном паркете это производило эффект, да еще какой!
Да, в прошлый раз тревога за Дана явно помешала ей оглядеться как следует!
Император, который стоял, прислонившись спиной к косяку, пока она и Актар ошеломленно озирались, наконец хмыкнул и подошел ближе к ним.
- Располагайтесь, - иронично пригласил он. – Кровать и вообще вся мебель в вашем полном распоряжении. Из покоев шагу не делать. По кабинету не шарить, финансовая отчетность хоть и секретна, но вряд ли вас сильно заинтересует. Тайников и сейфов тут нет, - злорадно добавил он персонально для Дана. – В общем, развлекайтесь. Актар, а ты бы прилег лучше, после такой передачи…
Ашасси наконец заметила, что друг и впрямь не очень уверенно держится на ногах.
- А… вы не боитесь нас тут оставлять? – спросила она наконец, поддержав Дана под локоть.
- Я боюсь, что если я сейчас этого не сделаю, то просто однажды сойду с ума от ваших штучек.
- Я никогда не делала ничего такого, за что вы могли бы на меня разозлиться!
Император иронично изогнул бровь, и девушка покраснела.
- Ну… по крайней мере, специально, - буркнула она.
К первой брови добавилась вторая.
Ашасси обиженно насупилась.
- Все, голубки. Главное – не выходите отсюда, в идеале – до утра.
- А вы?
- Что я? Я же говорил, лягу в какой-нибудь из спален…
- Я не об этом. Для вас это не опасно? Вам ничто не будет угрожать?
…и где-то в глубине души холод сменяется теплом…
Актар покосился на подругу, как на ненормальную. Почему она вечно задает ему такие странные вопросы? Сейчас Дариэт ка-а-ак отгавкнется…
- Я провожу ритуал, Ашасси, - мягко объяснил Даскалиар, - и для меня его последствия неопасны. А если что-то пойдет не так, меня подстрахует министр магии. Он уже ждет внизу.
Актар замер, с приоткрытым ртом глядя на императора. Вот это тон, однако…
Даскалиар кашлянул и повернулся к двери.
- Обоим спать, ванная за дверью справа, - привычным колко-ироничным тоном продолжил он. – По гардеробной не шляйтесь, испортите парадные или церемониальные одежды – убью обоих. Долгой ночи.
- Полной луны, - автоматически отозвался Дан.
- Удачи, - прошептала девушка.
Дверь за правителем закрылась. Гулкие шаги постепенно удалялись.
- Слушай, Аш, а давай в белье у него покопаемся, а? – с нездоровым блеском в глазах предложил Дан. – Представляешь, что будет, если найдем розовые подштанники в красные сердечки?! Или красные шерстяные носки с трогательными белыми елочками? Или давай ему туда подложим какого-нибудь таракана…
- Или мозгов тебе! Хотя бы куриных! – не выдержала Ашасси. – Как ребенок, честное слово! Император за нас беспокоится, приютил здесь, чтобы с нами ничего не случилось, а ты…
- Чего я? – насупился Дан. – А мне, может, за Эйну обидно?! Он мне романтическую ночь испортил, а я молчи?
- Да, - тяжело и серьезно произнесла девушка. – Потому что он боялся, что кто-то снова может попытаться напасть на тебя, меня или него самого. И ты промолчишь, Дан. Более того, наутро не забудешь сказать императору спасибо.
Дан удивленно вскинул бровь.
- Можно узнать, с каких пор ты так рьяно защищаешь его тонкие чувства? И почему? И с чего ты взяла, что чувства, которые ты ему приписываешь, он вообще способен испытывать, а?
Она без сомнения и стеснения выдержала пристальный взгляд вампира. И ответила, зная, что он поймет:
- Мы многое пережили.
Выражение лица вампира изменилось молниеносно, став из обиженно-дурашливого серьезно-задумчивым. А затем он, поклонившись ей, официально произнес:
- Я услышал тебя, сестра.
Ашасси вздохнула.
- Ненавижу, когда ты становишься таким формально-отстраненным.
- Скажите, пожалуйста! – тут же возмутился тот. Шелуха придворных манер слетела с него, как пыль с высушенной солнцем дороги при первом же порыве ветра. – Между прочим, для вампиров это едва ли не ритуальная фраза, а ты ерничаешь! Я, может, давным-давно мечтал это тебе сказать!
- Ну, извини, когда я ожидала от тебя серьезной реакции, ты начал строить нелепые планы, в которых фигурировало чужое белье, - ехидно напомнила она.
- Злая ты, Аш! Нет для тебя ничего святого!
- Отнюдь, отнюдь. Боги, к примеру… но ты к ним не относишься, - съехидничала девушка, уже с улыбкой. Вампир обнял ее за плечи, поцеловал в макушку.
- Слушай, - вдруг произнес он, - с Эйной пролет вышел, конечно… может, тогда ты мне стриптиз устроишь?
- Чего?! – вытаращилась на него Ашасси, сраженная столь творческим порывом мысли.
Вампир мерзко расхохотался.
- Переодевайся, говорю, спать пора! Только грациозно и чувственно, я с удовольствием посмотрю…
Забыв на миг о том, что это не ее спальня, Ашасси запустила в умника подушкой и гордо ушла переодеваться в ванную, оформленную в сине-белой гамме. Черный мраморный пол с белыми прожилками должен был по всем законам логики быть ледяным, но на деле приятно согревал ступни.
На душе стало немного легче, хотя поведение императора по-прежнему тревожило ее.
Она не видела его уже несколько дней с той ночи, когда он… Вспомнив его поцелуи, Ашасси невольно вздрогнула. Даже сейчас по телу разливалась истома. Все это время она гадала, какой будет их следующая встреча, как он себя поведет… Но Даскалиар остался все тем же надменным, холодным властителем, готовым в любой момент прийти на выручку – и только. Ни единым жестом, ни единым взглядом он не показал, что происшедшее между ними имело для него хоть какое-то значение.
Видно, тогда он просто поддался влиянию момента…
Обидно, как в прошлый раз, не было. Она пять раз могла увернуться, он не заставлял, больно не сделал… наоборот… Замуж ей почему-то перехотелось, да и вопрос с первым поцелуем и ритуалами Аркханы как-то утратил актуальность… Но она думала, что в их отношениях, наверное, что-то изменится теперь, а оказалось…
Хотя, может, так даже лучше. Он ведь остается собой.
Зря она, наверное, вообще думала о Даскалиаре все это время. Зря волновалась… Лучше сразу смириться с тем, что между ними никогда ничего не будет. Он слишком…
Ашасси вздохнула, присев на край ванной.
Зачем она позволила ему тогда… В конце концов, он – император. И пусть благодаря Дану ее теперь называют «леди Селиа», правда остается правдой, и под пышным титулом по-прежнему прячется девочка-крестьянка, даже если где-то в прошлом у нее были знатные предки… Какая связь может существовать между ними? И вообще, что она сама к нему чувствует?
Ашасси никогда не была влюблена, но описывали это совершенно не так. Томление, стеснение, жар в груди, невозможность думать о чем-либо кроме него, тоска, если его нет рядом… еще говорили, что любимый человек кажется идеальным, словно у него и нет никаких недостатков, потому что это твоя вторая половина, и ты их просто не замечаешь…
Девушка не замечала, чтобы при императоре ее охватывало какое-то особое томление или стеснение – не считая тех времен, когда она еще его боялась, но вряд ли имелось в виду нечто подобное. Теперь же она вела себя примерно как всегда, может, чуть… смелее, как ни парадоксально. Если они долго не виделись, ей начинало смутно чего-то недоставать, и она все чаще думала о Даскалиаре, но это совершенно не мешало ей общаться с Даном, хихикать с подругами-вампиршами или бегать с Ханке по парку, то есть нельзя сказать, что император ни на миг не покидал ее мыслей. Недостатки… попробуй их не заметь!
Получается, она все-таки не влюбилась?
Но при этом так много позволила ему в прошлый раз… Она падшая женщина…
Но…
Ей было с ним хорошо.
Тяжело вздохнув, Ашасси начала переодеваться, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию, и вспомнила совет наставницы. Ничего не ожидай, не пытайся получить больше, чем то, что имеешь…
Да, пожалуй.
Лучшее, что она может сделать – не строить никаких планов, не лелеять никаких надежд, а просто плыть по течению до тех пор, пока ей не представится подходящий случай поговорить с императором начистоту. А если он продолжит ее игнорировать… Что ж, это будет самый красноречивый ответ из всех возможных, и необходимость задавать вопрос отпадет сама собой.
Ашасси вышла в комнату в темно-синей шелковой ночной рубашке и шелковом халате – этот комплект подарила ей на праздник Зимней Звезды Аида, и девушка осталась от него в восторге. Красивая, но скромная рубашка как нельзя лучше подходила для совместного ночлега с братом в чужой спальне…
Устало, нетвердой походкой направляясь к парадным покоям, Даскалиар нахмурился.
Ситуация была одновременно предсказуемой и не очень.
Предсказуемой – потому что его резерв действительно не настолько восстановился, чтобы с легкостью удерживать силу. Даже ближайшего по крови сородича, чей уровень примерно соответствовал его собственному.
Чужая магия разъедала резерв, медленно, постепенно, как слабый раствор кислоты – плоть.
Даскалиар порадовался про себя тому, что, наложив защиту, избавился от всей силы, переданной Актаром. В ближайшее время совершенно точно лучше не прибегать к подобным мерам.
И ладно еще просто разъедание резерва… Неприятно, но для благой цели можно потерпеть. Его контроль над чужой магией тоже ослаб. Из-за этого он едва не пробил две стены – несущие, между прочим! Заклятье, оплетая здание, «вильнуло», Даскалиар едва успел выровнять линию силы. Крыло здорово тряхануло. Но, к счастью, эти двое наверху вряд ли в курсе. Скорее всего, даже не заметили ничего.
С другой стороны, когда он попросил министра на пробу сплести атакующее заклинание, наложенная им защита отреагировала идеально. Чужеродную магию просто развеяло. На следящее заклятье среагировала так же чутко. А зачерпнутую чистую магию, которой лорд Талиэн попытался сдвинуть кресло к окну, выбросило за пределы действия поля.
При этом вся остальная магия работала безукоризненно.
Конечно, проверить бы еще, как себя поведет защита в случае попытки кого-нибудь проникнуть сюда с нехорошими намерениями… Теоретически ауры обитателей замка заклятье распознает. На пришлых должен среагировать его браслет, предупредив о том, что в крыле чужак.
Удобно…
«Весь бы дворец этим заклинанием оплести», - размечтался Даскалиар, раздеваясь в парадной спальне. Лорд Антел торопливо застелил постель и откланялся, не желая беспокоить правителя.
Но такие меры ему еще какое-то время будут недоступны. Да и в главном крыле чужаков бывает столько, что браслет будет звенеть не переставая…
Подождем еще немного. В конце концов, никто и не обещал, что восстановление резерва – быстрая и предсказуемая вещь.
Он вытянулся на постели, закрыл глаза.
Интересно, как они там, в его спальне…
Очень скоро Даскалиар понял, что эта мысль была лишней.
И вот, медленно, как густой крем от ожогов, текут минуты, за ними часы. Первоначальный гнусавый храп Дана (странно, но раньше за ним такой привычки не водилось… или Ашасси ее не замечала?) сменился тихим, редким дыханием, характерным для вампиров, погрузившихся в глубокий сон.
А она по-прежнему лежала на боку, стискивая подушку и глядя в темноту невидящими глазами.
Девушка помнила, как смотрела на Даскалиара, лежавшего в этой самой постели, завернувшись в шелковые простыни. Помнила мельком увиденное тогда обнаженное тело императора, когда он поднимался с постели. Помнила, Вечность бы ее побрала, как тогда, давным-давно, на конюшне, гладила его спину, ощущая напряженные, натянутые струной мышцы… Помнила каждое его объятие, каждый поцелуй…
Щеки горячечно полыхали, она прекрасно знала об этом… и не могла прогнать из головы эти мысли.
Здесь еще вчера спал Даскалиар… На простынях остался его запах, чуждый человеку, хоть и не неприятный – немного терпковатый… но она не могла им надышаться. О боги, за что? Она не сможет здесь уснуть. Ни за какие коврижки.
Тихо застонав сквозь зубы, Ашасси с головой укрылась простыней, но странные фантазии не отступали. А что, если бы он сейчас был рядом?
В голову навязчиво лезли воспоминания о том, как он целовал ее в прошлый раз. А если бы здесь, сейчас, он поцеловал ее так же? Куда это могло бы их завести?
Она закрыла лицо руками и снова вынырнула из-под шелковой простыни, уткнувшись в подушку.
О боги, ну что это такое?!!
Тишину, до того нарушаемую только ее метаниями и еле слышным дыханием Дана, прорезал негромкий хрипловатый шепот:
- Не спишь, маленькая?
Она потрясенно распахнула глаза.
Когда он вошел сюда?!
Даскалиар долго держался. Ворочался на постели. Уговаривал себя отдохнуть. Говорил, что эти двое в его спальне уже десятый сон видят.
И все это лишь для того, чтобы через полтора часа после завершения ритуала не уснуть без задних ног на кровати в парадных императорских комнатах, а, медленно закипая, страдать от бессонницы и в итоге поймать себя на том, что он не хуже Эйны крадется по собственному дворцу к собственным покоям.
Он просто проверит, все ли у них в порядке, убеждал себя император. Внутренняя нестабильность действительно имела место. Убедится, что все хорошо, и уйдет.
В спальне раздавались какие-то шорохи. Затем послышался невнятный стон.
Заподозрив нехорошее, Даскалиар, холодея от ледяной ярости, тихонько открыл дверь… и замер на пороге.
Актар давно уснул, судя по ровному, почти бесшумному и замедленному дыханию. А вот человечка… его человечка… вертелась на постели, с головой укрывшись черной простыней, явно не в силах заснуть.
В душе вспыхнула нежность, от которой на миг стало больно. Он осторожно, чтобы не испугать Ашасси, шагнул вперед и, едва она снова высунулась из-под простыни, негромко прошептал:
- Не спишь, маленькая?
Чувственную хрипотцу из голоса изгнать не удалось, хотя видят боги, он пытался.
Ашасси уставилась на него. Вот таким она запомнила его по прошлой встрече.
Теплый огонек в глазах. Легкая улыбка. Ни следа надменности, снисходительности, холодности. И хриплый шепот, от которого по спине пробегает невольная дрожь.
- Не могу здесь спать, - еле слышно прошептала она в ответ.
Ну да. Чужая спальня… плюс вкусы у него для нее, человечки, наверное, своеобразные…
***
Прихватив все необходимое для ночлега в чужой комнате, Ашасси поднялась на пятый этаж и вздрогнула. Оба вампира, дежурно переругиваясь, ждали ее не возле библиотеки, а у украшенных серебром дверей из черного дерева. Увидев девушку, император без лишних церемоний дернул за ручку и посторонился, пропуская Актара и его сестру вперед.
Ашасси вошла и оказалась в знакомом кабинете – том, где они разговаривали втроем после возвращения из леса… Оттуда прошли в вытянутую, прямоугольную гостиную. Диван, три кресла, пуфы, рояль и виолончель, скромно притулившаяся в углу. Интересно, император умеет играть или… И если сюда всем запрещен доступ, зачем ему вообще гостиная?
Даскалиар не останавливался ни на миг, ведя их за собой.
Спальня.
Черные шелковые простыни на огромной кровати. Тут не то что она с Даном, тут бы шестеро улеглись спокойно… Комод, большой шкаф, полка с книгами. Столик у окна со стоящими на нем кувшином и бокалами. Простые, но изысканные часы под старину, с корпусом из черного мрамора и цифрами и стрелками из черненого серебра на белоснежном циферблате.
Вся мебель из кровавого дерева. Все драпировки и ткани – черные. В сочетании с белоснежными стенами и белым же мягким ковром на темно-красном паркете это производило эффект, да еще какой!
Да, в прошлый раз тревога за Дана явно помешала ей оглядеться как следует!
Император, который стоял, прислонившись спиной к косяку, пока она и Актар ошеломленно озирались, наконец хмыкнул и подошел ближе к ним.
- Располагайтесь, - иронично пригласил он. – Кровать и вообще вся мебель в вашем полном распоряжении. Из покоев шагу не делать. По кабинету не шарить, финансовая отчетность хоть и секретна, но вряд ли вас сильно заинтересует. Тайников и сейфов тут нет, - злорадно добавил он персонально для Дана. – В общем, развлекайтесь. Актар, а ты бы прилег лучше, после такой передачи…
Ашасси наконец заметила, что друг и впрямь не очень уверенно держится на ногах.
- А… вы не боитесь нас тут оставлять? – спросила она наконец, поддержав Дана под локоть.
- Я боюсь, что если я сейчас этого не сделаю, то просто однажды сойду с ума от ваших штучек.
- Я никогда не делала ничего такого, за что вы могли бы на меня разозлиться!
Император иронично изогнул бровь, и девушка покраснела.
- Ну… по крайней мере, специально, - буркнула она.
К первой брови добавилась вторая.
Ашасси обиженно насупилась.
- Все, голубки. Главное – не выходите отсюда, в идеале – до утра.
- А вы?
- Что я? Я же говорил, лягу в какой-нибудь из спален…
- Я не об этом. Для вас это не опасно? Вам ничто не будет угрожать?
…и где-то в глубине души холод сменяется теплом…
Актар покосился на подругу, как на ненормальную. Почему она вечно задает ему такие странные вопросы? Сейчас Дариэт ка-а-ак отгавкнется…
- Я провожу ритуал, Ашасси, - мягко объяснил Даскалиар, - и для меня его последствия неопасны. А если что-то пойдет не так, меня подстрахует министр магии. Он уже ждет внизу.
Актар замер, с приоткрытым ртом глядя на императора. Вот это тон, однако…
Даскалиар кашлянул и повернулся к двери.
- Обоим спать, ванная за дверью справа, - привычным колко-ироничным тоном продолжил он. – По гардеробной не шляйтесь, испортите парадные или церемониальные одежды – убью обоих. Долгой ночи.
- Полной луны, - автоматически отозвался Дан.
- Удачи, - прошептала девушка.
Дверь за правителем закрылась. Гулкие шаги постепенно удалялись.
- Слушай, Аш, а давай в белье у него покопаемся, а? – с нездоровым блеском в глазах предложил Дан. – Представляешь, что будет, если найдем розовые подштанники в красные сердечки?! Или красные шерстяные носки с трогательными белыми елочками? Или давай ему туда подложим какого-нибудь таракана…
- Или мозгов тебе! Хотя бы куриных! – не выдержала Ашасси. – Как ребенок, честное слово! Император за нас беспокоится, приютил здесь, чтобы с нами ничего не случилось, а ты…
- Чего я? – насупился Дан. – А мне, может, за Эйну обидно?! Он мне романтическую ночь испортил, а я молчи?
- Да, - тяжело и серьезно произнесла девушка. – Потому что он боялся, что кто-то снова может попытаться напасть на тебя, меня или него самого. И ты промолчишь, Дан. Более того, наутро не забудешь сказать императору спасибо.
Дан удивленно вскинул бровь.
- Можно узнать, с каких пор ты так рьяно защищаешь его тонкие чувства? И почему? И с чего ты взяла, что чувства, которые ты ему приписываешь, он вообще способен испытывать, а?
Она без сомнения и стеснения выдержала пристальный взгляд вампира. И ответила, зная, что он поймет:
- Мы многое пережили.
Выражение лица вампира изменилось молниеносно, став из обиженно-дурашливого серьезно-задумчивым. А затем он, поклонившись ей, официально произнес:
- Я услышал тебя, сестра.
Ашасси вздохнула.
- Ненавижу, когда ты становишься таким формально-отстраненным.
- Скажите, пожалуйста! – тут же возмутился тот. Шелуха придворных манер слетела с него, как пыль с высушенной солнцем дороги при первом же порыве ветра. – Между прочим, для вампиров это едва ли не ритуальная фраза, а ты ерничаешь! Я, может, давным-давно мечтал это тебе сказать!
- Ну, извини, когда я ожидала от тебя серьезной реакции, ты начал строить нелепые планы, в которых фигурировало чужое белье, - ехидно напомнила она.
- Злая ты, Аш! Нет для тебя ничего святого!
- Отнюдь, отнюдь. Боги, к примеру… но ты к ним не относишься, - съехидничала девушка, уже с улыбкой. Вампир обнял ее за плечи, поцеловал в макушку.
- Слушай, - вдруг произнес он, - с Эйной пролет вышел, конечно… может, тогда ты мне стриптиз устроишь?
- Чего?! – вытаращилась на него Ашасси, сраженная столь творческим порывом мысли.
Вампир мерзко расхохотался.
- Переодевайся, говорю, спать пора! Только грациозно и чувственно, я с удовольствием посмотрю…
Забыв на миг о том, что это не ее спальня, Ашасси запустила в умника подушкой и гордо ушла переодеваться в ванную, оформленную в сине-белой гамме. Черный мраморный пол с белыми прожилками должен был по всем законам логики быть ледяным, но на деле приятно согревал ступни.
На душе стало немного легче, хотя поведение императора по-прежнему тревожило ее.
Она не видела его уже несколько дней с той ночи, когда он… Вспомнив его поцелуи, Ашасси невольно вздрогнула. Даже сейчас по телу разливалась истома. Все это время она гадала, какой будет их следующая встреча, как он себя поведет… Но Даскалиар остался все тем же надменным, холодным властителем, готовым в любой момент прийти на выручку – и только. Ни единым жестом, ни единым взглядом он не показал, что происшедшее между ними имело для него хоть какое-то значение.
Видно, тогда он просто поддался влиянию момента…
Обидно, как в прошлый раз, не было. Она пять раз могла увернуться, он не заставлял, больно не сделал… наоборот… Замуж ей почему-то перехотелось, да и вопрос с первым поцелуем и ритуалами Аркханы как-то утратил актуальность… Но она думала, что в их отношениях, наверное, что-то изменится теперь, а оказалось…
Хотя, может, так даже лучше. Он ведь остается собой.
Зря она, наверное, вообще думала о Даскалиаре все это время. Зря волновалась… Лучше сразу смириться с тем, что между ними никогда ничего не будет. Он слишком…
Ашасси вздохнула, присев на край ванной.
Зачем она позволила ему тогда… В конце концов, он – император. И пусть благодаря Дану ее теперь называют «леди Селиа», правда остается правдой, и под пышным титулом по-прежнему прячется девочка-крестьянка, даже если где-то в прошлом у нее были знатные предки… Какая связь может существовать между ними? И вообще, что она сама к нему чувствует?
Ашасси никогда не была влюблена, но описывали это совершенно не так. Томление, стеснение, жар в груди, невозможность думать о чем-либо кроме него, тоска, если его нет рядом… еще говорили, что любимый человек кажется идеальным, словно у него и нет никаких недостатков, потому что это твоя вторая половина, и ты их просто не замечаешь…
Девушка не замечала, чтобы при императоре ее охватывало какое-то особое томление или стеснение – не считая тех времен, когда она еще его боялась, но вряд ли имелось в виду нечто подобное. Теперь же она вела себя примерно как всегда, может, чуть… смелее, как ни парадоксально. Если они долго не виделись, ей начинало смутно чего-то недоставать, и она все чаще думала о Даскалиаре, но это совершенно не мешало ей общаться с Даном, хихикать с подругами-вампиршами или бегать с Ханке по парку, то есть нельзя сказать, что император ни на миг не покидал ее мыслей. Недостатки… попробуй их не заметь!
Получается, она все-таки не влюбилась?
Но при этом так много позволила ему в прошлый раз… Она падшая женщина…
Но…
Ей было с ним хорошо.
Тяжело вздохнув, Ашасси начала переодеваться, попутно обдумывая сложившуюся ситуацию, и вспомнила совет наставницы. Ничего не ожидай, не пытайся получить больше, чем то, что имеешь…
Да, пожалуй.
Лучшее, что она может сделать – не строить никаких планов, не лелеять никаких надежд, а просто плыть по течению до тех пор, пока ей не представится подходящий случай поговорить с императором начистоту. А если он продолжит ее игнорировать… Что ж, это будет самый красноречивый ответ из всех возможных, и необходимость задавать вопрос отпадет сама собой.
Ашасси вышла в комнату в темно-синей шелковой ночной рубашке и шелковом халате – этот комплект подарила ей на праздник Зимней Звезды Аида, и девушка осталась от него в восторге. Красивая, но скромная рубашка как нельзя лучше подходила для совместного ночлега с братом в чужой спальне…
***
Устало, нетвердой походкой направляясь к парадным покоям, Даскалиар нахмурился.
Ситуация была одновременно предсказуемой и не очень.
Предсказуемой – потому что его резерв действительно не настолько восстановился, чтобы с легкостью удерживать силу. Даже ближайшего по крови сородича, чей уровень примерно соответствовал его собственному.
Чужая магия разъедала резерв, медленно, постепенно, как слабый раствор кислоты – плоть.
Даскалиар порадовался про себя тому, что, наложив защиту, избавился от всей силы, переданной Актаром. В ближайшее время совершенно точно лучше не прибегать к подобным мерам.
И ладно еще просто разъедание резерва… Неприятно, но для благой цели можно потерпеть. Его контроль над чужой магией тоже ослаб. Из-за этого он едва не пробил две стены – несущие, между прочим! Заклятье, оплетая здание, «вильнуло», Даскалиар едва успел выровнять линию силы. Крыло здорово тряхануло. Но, к счастью, эти двое наверху вряд ли в курсе. Скорее всего, даже не заметили ничего.
С другой стороны, когда он попросил министра на пробу сплести атакующее заклинание, наложенная им защита отреагировала идеально. Чужеродную магию просто развеяло. На следящее заклятье среагировала так же чутко. А зачерпнутую чистую магию, которой лорд Талиэн попытался сдвинуть кресло к окну, выбросило за пределы действия поля.
При этом вся остальная магия работала безукоризненно.
Конечно, проверить бы еще, как себя поведет защита в случае попытки кого-нибудь проникнуть сюда с нехорошими намерениями… Теоретически ауры обитателей замка заклятье распознает. На пришлых должен среагировать его браслет, предупредив о том, что в крыле чужак.
Удобно…
«Весь бы дворец этим заклинанием оплести», - размечтался Даскалиар, раздеваясь в парадной спальне. Лорд Антел торопливо застелил постель и откланялся, не желая беспокоить правителя.
Но такие меры ему еще какое-то время будут недоступны. Да и в главном крыле чужаков бывает столько, что браслет будет звенеть не переставая…
Подождем еще немного. В конце концов, никто и не обещал, что восстановление резерва – быстрая и предсказуемая вещь.
Он вытянулся на постели, закрыл глаза.
Интересно, как они там, в его спальне…
Очень скоро Даскалиар понял, что эта мысль была лишней.
***
И вот, медленно, как густой крем от ожогов, текут минуты, за ними часы. Первоначальный гнусавый храп Дана (странно, но раньше за ним такой привычки не водилось… или Ашасси ее не замечала?) сменился тихим, редким дыханием, характерным для вампиров, погрузившихся в глубокий сон.
А она по-прежнему лежала на боку, стискивая подушку и глядя в темноту невидящими глазами.
Девушка помнила, как смотрела на Даскалиара, лежавшего в этой самой постели, завернувшись в шелковые простыни. Помнила мельком увиденное тогда обнаженное тело императора, когда он поднимался с постели. Помнила, Вечность бы ее побрала, как тогда, давным-давно, на конюшне, гладила его спину, ощущая напряженные, натянутые струной мышцы… Помнила каждое его объятие, каждый поцелуй…
Щеки горячечно полыхали, она прекрасно знала об этом… и не могла прогнать из головы эти мысли.
Здесь еще вчера спал Даскалиар… На простынях остался его запах, чуждый человеку, хоть и не неприятный – немного терпковатый… но она не могла им надышаться. О боги, за что? Она не сможет здесь уснуть. Ни за какие коврижки.
Тихо застонав сквозь зубы, Ашасси с головой укрылась простыней, но странные фантазии не отступали. А что, если бы он сейчас был рядом?
В голову навязчиво лезли воспоминания о том, как он целовал ее в прошлый раз. А если бы здесь, сейчас, он поцеловал ее так же? Куда это могло бы их завести?
Она закрыла лицо руками и снова вынырнула из-под шелковой простыни, уткнувшись в подушку.
О боги, ну что это такое?!!
Тишину, до того нарушаемую только ее метаниями и еле слышным дыханием Дана, прорезал негромкий хрипловатый шепот:
- Не спишь, маленькая?
Она потрясенно распахнула глаза.
Когда он вошел сюда?!
***
Даскалиар долго держался. Ворочался на постели. Уговаривал себя отдохнуть. Говорил, что эти двое в его спальне уже десятый сон видят.
И все это лишь для того, чтобы через полтора часа после завершения ритуала не уснуть без задних ног на кровати в парадных императорских комнатах, а, медленно закипая, страдать от бессонницы и в итоге поймать себя на том, что он не хуже Эйны крадется по собственному дворцу к собственным покоям.
Он просто проверит, все ли у них в порядке, убеждал себя император. Внутренняя нестабильность действительно имела место. Убедится, что все хорошо, и уйдет.
В спальне раздавались какие-то шорохи. Затем послышался невнятный стон.
Заподозрив нехорошее, Даскалиар, холодея от ледяной ярости, тихонько открыл дверь… и замер на пороге.
Актар давно уснул, судя по ровному, почти бесшумному и замедленному дыханию. А вот человечка… его человечка… вертелась на постели, с головой укрывшись черной простыней, явно не в силах заснуть.
В душе вспыхнула нежность, от которой на миг стало больно. Он осторожно, чтобы не испугать Ашасси, шагнул вперед и, едва она снова высунулась из-под простыни, негромко прошептал:
- Не спишь, маленькая?
Чувственную хрипотцу из голоса изгнать не удалось, хотя видят боги, он пытался.
Ашасси уставилась на него. Вот таким она запомнила его по прошлой встрече.
Теплый огонек в глазах. Легкая улыбка. Ни следа надменности, снисходительности, холодности. И хриплый шепот, от которого по спине пробегает невольная дрожь.
- Не могу здесь спать, - еле слышно прошептала она в ответ.
Ну да. Чужая спальня… плюс вкусы у него для нее, человечки, наверное, своеобразные…
