До салона красоты доехали относительно быстро. Яркая неоновая вывеска заставила Марка поморщиться.
- Сельпо, - пробормотал он. И уже Нине. – Выходите. И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю.
- Да, Марк Викторович, - послышалось тихое.
И Марк подумал, что в ее устах его имя и отчество звучат, как ругательство. Недовольно дернув плечом, он вылез из машины. Ладони прямо зудели от желания взять этот мешок с соломой по имени Нина, да тряхануть хорошенько, чтобы мозги на место встали и трусость исчезла.
«Прямо заботливый старший брат, - ухмыльнулся он про себя. Что-то меня не в ту степь занесло. Сыграет свою роль, и до свидания».
С этой мыслью он открыл дверцу со стороны Нины, взял ее за руку и повел к ненавистной вывеске. Его спутница должна хотя бы внешне походить на нормального человека, а не перепуганного гадкого утенка.
Руки подрагивали, ноги подгибались. Если бы не работодатель рядом. Нина точно упала бы. Сердце стучало, как сумасшедшее. Какой там ритм. Оно грохотало в ушах и, казалось, было готово выпрыгнуть из ушей.
«И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю», - снова и снова крутила в голове Нина слова работодателя. Его пальцы сейчас касались локтя Нины. И хотя между двумя частями тел была прослойка из одежды, Нина могла поклясться, что подушечки мужских пальцев прожигают ее насквозь.
Она трусила, невероятно трусила, заходя вместе с ним в салон красоты. Кто она такая, чтобы идти рядом с сыном мэра? Ее засмеют. Будут смеяться, если не в лицо, то за глаза.
«И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю».
И Нина шла, заставляла себя переставлять ноги.
Внутри было много роскоши, но не такой, которая имелась в домах, подобных дому работодателя, тихой и спокойной. Нет, эта роскошь была кричащей, вызывающей, бросающейся в глаза. Одна Нина сюда точно не зашла бы. Не с ее свиным рылом в калашный ряд соваться.
Администратор, девушка у стойки, практически голая, с едва прикрывавшим грудь и бедра нарядом, соблазнительно улыбнулась работодателю и предпочла не заметить Нину.
- Ваших лучших мастеров. И быстро, -отрывисто приказал тот.
Нине показалось, что администратор возмутится подобным тоном, начнет огрызаться, постарается выставить их из здания. Но нет, она едва ли не взяла под козырек. И уже через минуту-полторы Нина сидела в кресле парикмахера.
Работодатель мельком посмотрел на каталог причесок, услужливо раскрытый перед ним.
- Эта, - ткнул он во что-то. – И работайте качественно.
Дальше Нину постригли, затем сделали маникюр. И только потом представили перед лицом сидевшего на диванчике работодателя. Он окинул ее придирчивым взглядом с головы до ног. И Нина снова ощутила, как краска приливает к щекам и шее.
- Чек, - последовал очередной приказ.
А затем – снова автомобиль. И опять они ехали куда-то.
Нина заставляла себя сидеть в машине прямо, так, как ее просили, не думать о том месте, которое занимала, да и вообще поменьше думать. Иначе у нее снова начинали дрожать пальцы рук.
Куда она едет… На что она согласилась…
Дура.
Марк тихо матерился про себя. Зима, если не по календарю, то по погоде, холод на улице, сырость. А здесь, внутри… Деревня! Она бы совсем голой у стойки встала и ценник на себя повесила! На каждую часть тела по табличке! Ну что за подбор персонала?! Или это политика владельца салона? Тогда его проще пристрелить, чем объяснить, что девяностые с его разгулом и шлюхами остались далеко позади. Провинция, чтоб ее! Дома, в городе Марка, в нормальных салонах, работники такого себе не позволяли даже летом!
С трудом дождавшись, пока Нину приведут в относительно божеский вид, он поскорей сбежал из этой клоаки. Хорошо хоть парикмахер и маникюрист, или как там называется эта профессия, подобрались грамотные. Голова Нины больше не напоминала разросшуюся клумбу, ногти были аккуратно подпилены. В общем, на людях показаться было с Ниной не стыдно. Теперь – обувь. И в квартиру, которую тут снимает его семья. Марк устал, как та белка из колеса. Хотелось есть и спать. Можно просто спать.
Плюнув на время, которого не хватало, Марк подрулил к ближайшему продуктовому, купил там крепкий кофе себе и очередной чай Нине, молча вручил ей, выпил сам, почувствовал себя бодрее. Глаза перестали слипаться, хотя усталость полностью организм не покинула.
Сцедив зевоту в кулак, Марк все же доехал до последнего пункта в их списке – обувного магазина.
Там все повторилось. Нина снова тряслась, правда, не так сильно, как в первом бутике. «Привыкла, что я ее таскаю, как куклу, повсюду, - с сарказмом подумал Марк. – Может, скоро на человека похожа станет».
Обувной Марка разочаровал, причем сильно. У них не оказалось нормальной обуви. Да что там нормальной. У них вообще обуви не оказалось. Все, что они смогли предложить, - это туфли-лодочки и полуботинки на невысоком каблуке. Марк, чувствуя, что вот-вот сорвется, приказал завернуть и то, и другое, расплатился, вместе с Ниной уселся в машину.
Каждый раз, приезжая в этот городок, Марк останавливался перед выбором: гостиница или квартира?
Он мог снять номер, якобы люкс, с тремя комнатами, в единственной приличной гостинице в этом городке. Или же переночевать в квартире. На выбор. В этот раз он отправился в ЖК «Ивушка», в квартиру.
Нина устала, сильно устала, не столько физически, сколько эмоционально. Она считала минуты, когда можно будет закрыться в выделенной ей комнате и просто полежать на кровати, смотря в потолок. А еще Нина гнала от себя тревожные мысли. Ведь работодатель может зайти в комнату в любую минуту, как это делают ее родители. И как он отреагирует на нее на кровати? Наверняка ему не понравится ее «лень».
«Ты постоянно валяешься, - ворчал отец. – Нет, чтобы сделать по дому что-то полезное. Еще и наушники эти. Как глухая!»
И вот теперь Нина боялась повторения домашней ситуации. В самом деле, молодая девка, а так часто лежит. Сил должно быть немеряно.
Нина прикрыла глаза, словно защищаясь от остального мира. Как же ей все надоело. Больше всего на свете Нина хотела бы жить отдельно от родителей. Да только с ее зарплатой это невозможно. А с внешностью… С внешностью ее осталось лишь мечтать о нормальной работе.
Машина остановилась. Снова.
- Приехали, - голос работодателя звучал отстраненно. – Будем жить здесь.
А вот теперь Нина распахнула глаза. Подземная парковка. Многоэтажка? Наверняка элитная. Нина почему-то думала, что они будут жить в отеле. Или это и есть отель?
Дверь с ее стороны открылась. Нина намек поняла, неловко вылезла наружу.
- Вещи заберут, - еще один намек.
Нина пошла рядом с работодателем. Он поставил машину на сигнализацию и уверенно направлялся куда подальше.
Несколько минут, и вот они на восьмом этаже. Все же жилой комплекс. Растения в кадках на лестничных площадках, скоростной лифт, на окнах – тюль от солнца. Все для жизни.
Нина горько улыбнулась про себя. Не для ее жизни. Несколько дней командировки, и здравствуй, забытая квартира. Наверное, Нина так и умрем на своей продавленной лежанке, не сумев выбраться оттуда.
Работодатель достал ключ, отпер дверь, вошел. Нина, как послушная собачка, вошла следом. Просторная прихожая, несколько комнат. А еще тепло и светло. Все, о чем всегда мечтала сама Нина.
Разулись, сняли верхнюю одежду. Прошли вглубь квартиры.
- Кухня, туалет, ванная, моя комната, ваша комната, - работодатель говорил безэмоционально, как будто экскурсию проводил. – Отдыхайте. Я закажу доставку, через полчаса примерно поедим.
Сказал, повернулся и ушел, оставив Нину возле приоткрытой двери в личную комнату.
Квартира принадлежала дальним родственникам отцам. Они в этом городке жили уже лет сорок-пятьдесят, сдавали еще одну квартиру приезжим на лето, а сами жили в ближайшем пригороде, на даче. В ЖК «Ивушка» квартира была куплена на деньги отца, с тем условием, чтобы в любой момент иметь доступ к жилью. Коммуналку тоже платил отец, и родственников все устраивало. Каждый раз, когда им сообщали о появлении с инспекцией в городке Марка, в квартире появлялись продукты, с расчетом на два-три дня. Так что тут жить было во многом удобней, чем в гостинице.
Оставив Нину возле ее комнаты, Марк направился на кухню, заглянул в холодильник, оценил набор продуктов. На то, что привезли родственники, можно было жить неделю, втроем как минимум.
Марк поставил чайник – щелкнул кнопкой – и уселся на стул у окна. Погода портилась. Оставалось надеяться, что с моря не налетит какой-нибудь шторм и не затопит все здесь к чертовой бабушке.
«Смоет нас всех, за грехи наши», - язвительно фыркнул Марк.
Он прислушался: из комнаты Нины не доносилось ни звука. Что ж, оставалось надеяться, что у нее хватило смелости хотя бы растянуться на кровати.
В дверь позвонили – посыльный принес вещи.
Оставив поклажу в коридоре, Марк вернулся на кухню, выключил закипевший чайник, порылся на полочках и достал кофе и чай. Себе он налил крепкий черный кофе без сахара. До сна еще еще дожить надо, а сил у Марка уже не оставалось.
Затем он дошел до комнаты Нины, постучал и, не открывая дверь, сообщил:
- Вещи привезли. Чайник вскипел. Выходите, - повернулся и ушел на кухню, гадая, что победит: усталость или привычка подчиняться.
Как оказалось, второе. Уже через пару минут Нина сидела на стуле на кухне.
- Чай, кофе, в жестяной коробке печенье. Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника. Там еды много. И не пытайтесь быть незаметной. Я вас не съем.
Марк произнес все это и, полюбовавшись на красные щеки Нины, вышел из кухни с чашкой кофе. Ему нужно было поработать перед завтрашним появлением в городе.
Кофе скоро уже стоял в кабинете - специально выделенной для Марка комнате – возле ноутбука. Марк открыл крышку, привычно защелкал по клавишам, погружаясь в дела и изредка отхлебывая кофе из чашки. За окном, на сером свинцовом небе, собирались тучи.
Все вокруг было чересчур неприличным. Все: и обстановка, и отношение, и вещи. Нина ощущала себя, как та лошадь, в тумане. Она не понимала, куда идти, что говорить, как себя вести. У нее появилась новая одежда, прямо по размеру. Потом – своя комната. Что дальше?..
Она сидела на кровати, нормальной, не продавленной, смотрела на стену напротив, с новыми яркими обоями, и пыталась прийти в себя.
Раздавшийся стук в дверь прошел мимо ее сознания. А затем внезапно из коридора раздался голос работодателя:
- Вещи привезли. Чайник вскипел. Выходите.
Нина подчинилась. Выйдя из комнаты, она дошла до кухни, села на стул, стала гадать, что будет дальше. Как оказалось, ее решили накормить.
- Чай, кофе, в жестяной коробке печенье. Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника. Там еды много. И не пытайтесь быть незаметной. Я вас не съем, - с сарказмом сообщил работодатель, повернулся, вышел из кухни.
Нина проводила его тоскливым взглядом. Как можно хозяйничать на чужой кухне? Тем более ей, такой неповоротливой?
«И не пытайтесь быть незаметной». Да с ее весом и походкой и не получится.
Нина сморгнула слезы, набежавшие на глаза. Это все усталость и нервы. «Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника». Хочет. Она не ела весь день. И желудок требует свое.
Но сначала чайник. Который закипел, да. Горло снова давало о себе знать.
Нина осторожно поднялась, пытаясь двигаться как можно тише, дошла до чайника. Потом вспомнила о заварке. Вернулась к столу, к коробочке с чаем. Поискала глазами чашку, нерешительно взяла ближайшую, с щенками, насыпала туда заварку и снова подошла к чайнику.
Минут через пять она ела третье печенье из жестяной банки и пила уже вторую чашку остывшего черного чая. Вокруг было тихо. Никто ее не дергал, не звал, не пытался давить на нее. И Нина впервые за много лет испытала настоящее умиротворение.
Живот все еще бурчал, подсказывая, что трех печенюшек явно мало для полноценного ужина. Нина вздохнула. С ее весом только есть на ночь.
Но все же встала, подошла к холодильнику, потянула за ручку на дверце. Внутри и правда оказалось много еды. Все полки, снизу, доверху, были заполнены чем-то съестным. У Нины разбежались глаза от такого изобилия. И как тут выбрать, что есть?
Марк заработался. Полностью погрузился в бумаги и забыл о времени. А когда пришел в себя, то часы показывали полночь. Завтра следовало рано встать, так что Марк поднялся из-за стола и начал разминать затекшие мышцы.
Повернувшись к окну, он несколько секунд наблюдал за сильным, буквально ураганным, ветром, гнувшим к земле деревья. Фонарь располагался напротив окна, и было отлично видно, что погода разгулялась не на шутку.
Марк зевнул, вышел из кабинета, направился в ванную.
- Да неужели? – хмыкнул он, увидев капельки воды на плитке. – Мы не побоялись вымыться? Прогресс.
Душ занял у него минут пять-семь. Затем – кровать. Поездка и походы по магазинам Марка изрядно вымотали. И заснул он сразу же, как голова коснулась подушки.
Спал сладко, без снов на этот раз. Проснувшись, довольно быстро вспомнил, где он. А еще он вспомнил, что вместе с ним в квартире живет Нина.
- Интересно, хватило ей смелости закипятить чайник? – проворчал Марк, поднялся, натянул на себя домашний костюм, висевший в шкафу, и отправился на поиски мисс трусихи.
Она обнаружилась на кухне, что, в принципе, было вполне ожидаемо. Стояла у окна в длинном широком халате, смотрела наружу. А там, за стеклом, бушевал настоящий ураган. И по подоконнику стучали крупные капли, похожие не на дождь, а на лед.
И, конечно, чайник не был закипячен. И почему Марка последний факт ничуть не удивил?
- Доброе утро, - негромко произнес Марк.
Нина вздрогнула, резко повернулась, покраснела.
- Доброе утро, Марк Викторович.
- И что там такого интересного, за окном, что вы даже чай себе не налили? – с привычной иронией спросил Марк. – Все боитесь, что разорите меня?
Краснеть дальше было некуда, Нина опустила глаза.
- Я… Я не хотела вас будить…
- Здесь в комнатах хорошая звукоизоляция, - Марк сам включил чайник, уселся на стул. – Шикарная погода. Похоже, пока мы сидим дома. Вы давно проснулись?
- Минут двадцать назад.
И все это время сидела в тишине, боясь его разбудить? Марк даже представить себе не мог, в каких условиях она жила постоянно, если так реагировала на все вокруг: на каждый шаг, на каждый жест.
Нина все же поела: хлеб с колбасой. Запила водой. Поколебавшись, все же решила вымыться. Лучше выслушать недовольство работодателя, чем ходить грязной.
С осторожностью зайдя в ванную, Нина на какое-то время потерялась в просторной комнате. «Как две мои спальни», - подумала она с горечью.
Впрочем, она всего лишь обслуга, ей ли мечтать о подобном? Со вздохом она закрыла дверь, скинула одежду – успела снять дорогой костюм и сейчас ходила в домашнем халате – и подошла к душевой кабине. Сколько кнопок! Как панель ракеты! И все это выглядит идеально, как новое.
- Сельпо, - пробормотал он. И уже Нине. – Выходите. И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю.
- Да, Марк Викторович, - послышалось тихое.
И Марк подумал, что в ее устах его имя и отчество звучат, как ругательство. Недовольно дернув плечом, он вылез из машины. Ладони прямо зудели от желания взять этот мешок с соломой по имени Нина, да тряхануть хорошенько, чтобы мозги на место встали и трусость исчезла.
«Прямо заботливый старший брат, - ухмыльнулся он про себя. Что-то меня не в ту степь занесло. Сыграет свою роль, и до свидания».
С этой мыслью он открыл дверцу со стороны Нины, взял ее за руку и повел к ненавистной вывеске. Его спутница должна хотя бы внешне походить на нормального человека, а не перепуганного гадкого утенка.
Руки подрагивали, ноги подгибались. Если бы не работодатель рядом. Нина точно упала бы. Сердце стучало, как сумасшедшее. Какой там ритм. Оно грохотало в ушах и, казалось, было готово выпрыгнуть из ушей.
«И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю», - снова и снова крутила в голове Нина слова работодателя. Его пальцы сейчас касались локтя Нины. И хотя между двумя частями тел была прослойка из одежды, Нина могла поклясться, что подушечки мужских пальцев прожигают ее насквозь.
Она трусила, невероятно трусила, заходя вместе с ним в салон красоты. Кто она такая, чтобы идти рядом с сыном мэра? Ее засмеют. Будут смеяться, если не в лицо, то за глаза.
«И ради бога, вспомните о моей репутации. Сидите хотя бы в кресле нормально. Они же все подумают, что я вами на завтрак закусываю».
И Нина шла, заставляла себя переставлять ноги.
Внутри было много роскоши, но не такой, которая имелась в домах, подобных дому работодателя, тихой и спокойной. Нет, эта роскошь была кричащей, вызывающей, бросающейся в глаза. Одна Нина сюда точно не зашла бы. Не с ее свиным рылом в калашный ряд соваться.
Администратор, девушка у стойки, практически голая, с едва прикрывавшим грудь и бедра нарядом, соблазнительно улыбнулась работодателю и предпочла не заметить Нину.
- Ваших лучших мастеров. И быстро, -отрывисто приказал тот.
Нине показалось, что администратор возмутится подобным тоном, начнет огрызаться, постарается выставить их из здания. Но нет, она едва ли не взяла под козырек. И уже через минуту-полторы Нина сидела в кресле парикмахера.
Работодатель мельком посмотрел на каталог причесок, услужливо раскрытый перед ним.
- Эта, - ткнул он во что-то. – И работайте качественно.
Дальше Нину постригли, затем сделали маникюр. И только потом представили перед лицом сидевшего на диванчике работодателя. Он окинул ее придирчивым взглядом с головы до ног. И Нина снова ощутила, как краска приливает к щекам и шее.
- Чек, - последовал очередной приказ.
А затем – снова автомобиль. И опять они ехали куда-то.
Нина заставляла себя сидеть в машине прямо, так, как ее просили, не думать о том месте, которое занимала, да и вообще поменьше думать. Иначе у нее снова начинали дрожать пальцы рук.
Куда она едет… На что она согласилась…
Дура.
Глава 14
Марк тихо матерился про себя. Зима, если не по календарю, то по погоде, холод на улице, сырость. А здесь, внутри… Деревня! Она бы совсем голой у стойки встала и ценник на себя повесила! На каждую часть тела по табличке! Ну что за подбор персонала?! Или это политика владельца салона? Тогда его проще пристрелить, чем объяснить, что девяностые с его разгулом и шлюхами остались далеко позади. Провинция, чтоб ее! Дома, в городе Марка, в нормальных салонах, работники такого себе не позволяли даже летом!
С трудом дождавшись, пока Нину приведут в относительно божеский вид, он поскорей сбежал из этой клоаки. Хорошо хоть парикмахер и маникюрист, или как там называется эта профессия, подобрались грамотные. Голова Нины больше не напоминала разросшуюся клумбу, ногти были аккуратно подпилены. В общем, на людях показаться было с Ниной не стыдно. Теперь – обувь. И в квартиру, которую тут снимает его семья. Марк устал, как та белка из колеса. Хотелось есть и спать. Можно просто спать.
Плюнув на время, которого не хватало, Марк подрулил к ближайшему продуктовому, купил там крепкий кофе себе и очередной чай Нине, молча вручил ей, выпил сам, почувствовал себя бодрее. Глаза перестали слипаться, хотя усталость полностью организм не покинула.
Сцедив зевоту в кулак, Марк все же доехал до последнего пункта в их списке – обувного магазина.
Там все повторилось. Нина снова тряслась, правда, не так сильно, как в первом бутике. «Привыкла, что я ее таскаю, как куклу, повсюду, - с сарказмом подумал Марк. – Может, скоро на человека похожа станет».
Обувной Марка разочаровал, причем сильно. У них не оказалось нормальной обуви. Да что там нормальной. У них вообще обуви не оказалось. Все, что они смогли предложить, - это туфли-лодочки и полуботинки на невысоком каблуке. Марк, чувствуя, что вот-вот сорвется, приказал завернуть и то, и другое, расплатился, вместе с Ниной уселся в машину.
Каждый раз, приезжая в этот городок, Марк останавливался перед выбором: гостиница или квартира?
Он мог снять номер, якобы люкс, с тремя комнатами, в единственной приличной гостинице в этом городке. Или же переночевать в квартире. На выбор. В этот раз он отправился в ЖК «Ивушка», в квартиру.
Нина устала, сильно устала, не столько физически, сколько эмоционально. Она считала минуты, когда можно будет закрыться в выделенной ей комнате и просто полежать на кровати, смотря в потолок. А еще Нина гнала от себя тревожные мысли. Ведь работодатель может зайти в комнату в любую минуту, как это делают ее родители. И как он отреагирует на нее на кровати? Наверняка ему не понравится ее «лень».
«Ты постоянно валяешься, - ворчал отец. – Нет, чтобы сделать по дому что-то полезное. Еще и наушники эти. Как глухая!»
И вот теперь Нина боялась повторения домашней ситуации. В самом деле, молодая девка, а так часто лежит. Сил должно быть немеряно.
Нина прикрыла глаза, словно защищаясь от остального мира. Как же ей все надоело. Больше всего на свете Нина хотела бы жить отдельно от родителей. Да только с ее зарплатой это невозможно. А с внешностью… С внешностью ее осталось лишь мечтать о нормальной работе.
Машина остановилась. Снова.
- Приехали, - голос работодателя звучал отстраненно. – Будем жить здесь.
А вот теперь Нина распахнула глаза. Подземная парковка. Многоэтажка? Наверняка элитная. Нина почему-то думала, что они будут жить в отеле. Или это и есть отель?
Дверь с ее стороны открылась. Нина намек поняла, неловко вылезла наружу.
- Вещи заберут, - еще один намек.
Нина пошла рядом с работодателем. Он поставил машину на сигнализацию и уверенно направлялся куда подальше.
Несколько минут, и вот они на восьмом этаже. Все же жилой комплекс. Растения в кадках на лестничных площадках, скоростной лифт, на окнах – тюль от солнца. Все для жизни.
Нина горько улыбнулась про себя. Не для ее жизни. Несколько дней командировки, и здравствуй, забытая квартира. Наверное, Нина так и умрем на своей продавленной лежанке, не сумев выбраться оттуда.
Работодатель достал ключ, отпер дверь, вошел. Нина, как послушная собачка, вошла следом. Просторная прихожая, несколько комнат. А еще тепло и светло. Все, о чем всегда мечтала сама Нина.
Разулись, сняли верхнюю одежду. Прошли вглубь квартиры.
- Кухня, туалет, ванная, моя комната, ваша комната, - работодатель говорил безэмоционально, как будто экскурсию проводил. – Отдыхайте. Я закажу доставку, через полчаса примерно поедим.
Сказал, повернулся и ушел, оставив Нину возле приоткрытой двери в личную комнату.
Глава 15
Квартира принадлежала дальним родственникам отцам. Они в этом городке жили уже лет сорок-пятьдесят, сдавали еще одну квартиру приезжим на лето, а сами жили в ближайшем пригороде, на даче. В ЖК «Ивушка» квартира была куплена на деньги отца, с тем условием, чтобы в любой момент иметь доступ к жилью. Коммуналку тоже платил отец, и родственников все устраивало. Каждый раз, когда им сообщали о появлении с инспекцией в городке Марка, в квартире появлялись продукты, с расчетом на два-три дня. Так что тут жить было во многом удобней, чем в гостинице.
Оставив Нину возле ее комнаты, Марк направился на кухню, заглянул в холодильник, оценил набор продуктов. На то, что привезли родственники, можно было жить неделю, втроем как минимум.
Марк поставил чайник – щелкнул кнопкой – и уселся на стул у окна. Погода портилась. Оставалось надеяться, что с моря не налетит какой-нибудь шторм и не затопит все здесь к чертовой бабушке.
«Смоет нас всех, за грехи наши», - язвительно фыркнул Марк.
Он прислушался: из комнаты Нины не доносилось ни звука. Что ж, оставалось надеяться, что у нее хватило смелости хотя бы растянуться на кровати.
В дверь позвонили – посыльный принес вещи.
Оставив поклажу в коридоре, Марк вернулся на кухню, выключил закипевший чайник, порылся на полочках и достал кофе и чай. Себе он налил крепкий черный кофе без сахара. До сна еще еще дожить надо, а сил у Марка уже не оставалось.
Затем он дошел до комнаты Нины, постучал и, не открывая дверь, сообщил:
- Вещи привезли. Чайник вскипел. Выходите, - повернулся и ушел на кухню, гадая, что победит: усталость или привычка подчиняться.
Как оказалось, второе. Уже через пару минут Нина сидела на стуле на кухне.
- Чай, кофе, в жестяной коробке печенье. Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника. Там еды много. И не пытайтесь быть незаметной. Я вас не съем.
Марк произнес все это и, полюбовавшись на красные щеки Нины, вышел из кухни с чашкой кофе. Ему нужно было поработать перед завтрашним появлением в городе.
Кофе скоро уже стоял в кабинете - специально выделенной для Марка комнате – возле ноутбука. Марк открыл крышку, привычно защелкал по клавишам, погружаясь в дела и изредка отхлебывая кофе из чашки. За окном, на сером свинцовом небе, собирались тучи.
Все вокруг было чересчур неприличным. Все: и обстановка, и отношение, и вещи. Нина ощущала себя, как та лошадь, в тумане. Она не понимала, куда идти, что говорить, как себя вести. У нее появилась новая одежда, прямо по размеру. Потом – своя комната. Что дальше?..
Она сидела на кровати, нормальной, не продавленной, смотрела на стену напротив, с новыми яркими обоями, и пыталась прийти в себя.
Раздавшийся стук в дверь прошел мимо ее сознания. А затем внезапно из коридора раздался голос работодателя:
- Вещи привезли. Чайник вскипел. Выходите.
Нина подчинилась. Выйдя из комнаты, она дошла до кухни, села на стул, стала гадать, что будет дальше. Как оказалось, ее решили накормить.
- Чай, кофе, в жестяной коробке печенье. Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника. Там еды много. И не пытайтесь быть незаметной. Я вас не съем, - с сарказмом сообщил работодатель, повернулся, вышел из кухни.
Нина проводила его тоскливым взглядом. Как можно хозяйничать на чужой кухне? Тем более ей, такой неповоротливой?
«И не пытайтесь быть незаметной». Да с ее весом и походкой и не получится.
Нина сморгнула слезы, набежавшие на глаза. Это все усталость и нервы. «Если хотите есть, возьмите что-нибудь из холодильника». Хочет. Она не ела весь день. И желудок требует свое.
Но сначала чайник. Который закипел, да. Горло снова давало о себе знать.
Нина осторожно поднялась, пытаясь двигаться как можно тише, дошла до чайника. Потом вспомнила о заварке. Вернулась к столу, к коробочке с чаем. Поискала глазами чашку, нерешительно взяла ближайшую, с щенками, насыпала туда заварку и снова подошла к чайнику.
Минут через пять она ела третье печенье из жестяной банки и пила уже вторую чашку остывшего черного чая. Вокруг было тихо. Никто ее не дергал, не звал, не пытался давить на нее. И Нина впервые за много лет испытала настоящее умиротворение.
Живот все еще бурчал, подсказывая, что трех печенюшек явно мало для полноценного ужина. Нина вздохнула. С ее весом только есть на ночь.
Но все же встала, подошла к холодильнику, потянула за ручку на дверце. Внутри и правда оказалось много еды. Все полки, снизу, доверху, были заполнены чем-то съестным. У Нины разбежались глаза от такого изобилия. И как тут выбрать, что есть?
Глава 16
Марк заработался. Полностью погрузился в бумаги и забыл о времени. А когда пришел в себя, то часы показывали полночь. Завтра следовало рано встать, так что Марк поднялся из-за стола и начал разминать затекшие мышцы.
Повернувшись к окну, он несколько секунд наблюдал за сильным, буквально ураганным, ветром, гнувшим к земле деревья. Фонарь располагался напротив окна, и было отлично видно, что погода разгулялась не на шутку.
Марк зевнул, вышел из кабинета, направился в ванную.
- Да неужели? – хмыкнул он, увидев капельки воды на плитке. – Мы не побоялись вымыться? Прогресс.
Душ занял у него минут пять-семь. Затем – кровать. Поездка и походы по магазинам Марка изрядно вымотали. И заснул он сразу же, как голова коснулась подушки.
Спал сладко, без снов на этот раз. Проснувшись, довольно быстро вспомнил, где он. А еще он вспомнил, что вместе с ним в квартире живет Нина.
- Интересно, хватило ей смелости закипятить чайник? – проворчал Марк, поднялся, натянул на себя домашний костюм, висевший в шкафу, и отправился на поиски мисс трусихи.
Она обнаружилась на кухне, что, в принципе, было вполне ожидаемо. Стояла у окна в длинном широком халате, смотрела наружу. А там, за стеклом, бушевал настоящий ураган. И по подоконнику стучали крупные капли, похожие не на дождь, а на лед.
И, конечно, чайник не был закипячен. И почему Марка последний факт ничуть не удивил?
- Доброе утро, - негромко произнес Марк.
Нина вздрогнула, резко повернулась, покраснела.
- Доброе утро, Марк Викторович.
- И что там такого интересного, за окном, что вы даже чай себе не налили? – с привычной иронией спросил Марк. – Все боитесь, что разорите меня?
Краснеть дальше было некуда, Нина опустила глаза.
- Я… Я не хотела вас будить…
- Здесь в комнатах хорошая звукоизоляция, - Марк сам включил чайник, уселся на стул. – Шикарная погода. Похоже, пока мы сидим дома. Вы давно проснулись?
- Минут двадцать назад.
И все это время сидела в тишине, боясь его разбудить? Марк даже представить себе не мог, в каких условиях она жила постоянно, если так реагировала на все вокруг: на каждый шаг, на каждый жест.
Нина все же поела: хлеб с колбасой. Запила водой. Поколебавшись, все же решила вымыться. Лучше выслушать недовольство работодателя, чем ходить грязной.
С осторожностью зайдя в ванную, Нина на какое-то время потерялась в просторной комнате. «Как две мои спальни», - подумала она с горечью.
Впрочем, она всего лишь обслуга, ей ли мечтать о подобном? Со вздохом она закрыла дверь, скинула одежду – успела снять дорогой костюм и сейчас ходила в домашнем халате – и подошла к душевой кабине. Сколько кнопок! Как панель ракеты! И все это выглядит идеально, как новое.
