От множества эмоций, переполнявших душу. От холода, что привычно разливается по венам. От того, как ее черные волосы меняют свой цвет на белоснежный. От вспыхнувших голубых глаз. Каталина нервно смеется, зажигая в дрожащей ладони белый свет.
- Как? Как это возможно?
Эмиль с довольным видом вставляет циферблат часов на место. Он так же сильно рад, как и сама Каталина. Потому что знает, насколько это важно не только для нее, но и для множества других людей.
- Совершенно случайно. В тот момент, когда Изабелла забирала твою силу, механизм внутри часов сработал сам по себе. Не знаю, как родители сотворили такое, но это была их лучшая разработка. Мне удалось спрятать твою силу в часах. Даже сам того не зная, я спас нас обоих.
Каталина судорожно выдыхает и поднимает голову вверх, подставляя лицо крупным хлопьям снега. Почему-то сейчас подобная перемена погоды ее безмерно радует. Это значит, что у них еще есть шанс. Да, вместе с воспоминаниями пришли и иные вопросы, проблемы, обязательства. Но теперь они чувствуют себя цельными и знают, каков будет следующий шаг.
Вместе они способны сбросить камень, что лежит на их плечах даже спустя шестьдесят лет.
* * *
Каталина задумчиво крутит в руках бокал на длинной ножке, наблюдая, как темно-красная жидкость внутри переливается в отсветах пламени. Женщина так сильно погружена в себя, что даже не замечает, как Эмиль выходит из комнаты, раздавая указания слугам. Как закрывает дверь в покои на ключ и едва слышно возвращается на свое любимое место. Она так потрясена случившимся и до сих пор не в силах все осознать. За два дня Каталина успела потерять всякую надежду, а потом обрести ее вновь.
Каталина Алистер тяжело вздыхает и делает большой глоток вина. Чего она хочет дальше? Да, им предстоит со многим разобраться. Угроза Созидательницы нависает над ними больше прежнего. А что дальше? Что будет с ними? Столько воды утекло за шестьдесят лет. Столько гадостей они наговорили друг другу, даже не зная, что представляют из себя нечто большее. Столько потраченных зря лет на других людей в поисках счастья. Хотя бы его подобия. А что, если бы она просто уничтожила Ламандию? Что тогда? Как раньше уже точно не будет. Но стоит ли пытаться строить отношения заново?
Взгляд Каталины невольно останавливается на короле Ламандии. Его рука взъерошивает отросшие каштановые волосы, а затем остервенело расстегивает верхние пуговицы на рубашке. Чертовски красив. Как и шестьдесят лет назад. Им суждено было встретиться. Это точно судьба. Ведь даже без воспоминаний они тянулись друг к другу. Почему-то она без раздумий приняла предложение о переговорах. Императрица следит за каждым движением Эмиля. Дрова в камине негромко потрескивают, ветер за окном стучит ветвями деревьев. Женщина прикрывает глаза, вслушиваясь в окружающие их звуки. В душе тут же расцветает приятное тепло.
Да, все бросить она больше не может.
- Ты помнишь, Кэт? – произносит Эмиль, беря со столика бокал с вином. Его бархатный спокойный голос будоражит что-то внутри императрицы. Что-то, казалось бы, давно позабытое. – Как мы умерли? Помнишь наш последний день?
- Конечно. Мне так часто снились кошмары. Реки крови, звон стали. Твое бездыханное тело на белом снегу. Мое собственное отчаяние. Я помню это так явно, будто все случилось вчера! И до сих пор чувствую вину за то, что потянула тебя за собой. Ты мог бы остаться в живых и вести нормальную жизнь. Жениться, завести детей… умереть и оставить Ламандию своим наследникам.
Каталина сжимает свободную ладонь в кулак, сильно впиваясь ногтями в кожу, чтобы отогнать прочь мрачные мысли. Эмиль тянется вперед, накрывая кулак императрицы своей рукой. Его взгляд так спокоен и проницателен. Он всегда с уверенностью может сказать, что она чувствует. Даже спустя столько лет.
- Перестань винить себя, мы оба знаем, кто на самом деле виноват. Мы просто пытались предотвратить неизбежное. – Каталина задумчиво кусает нижнюю губу, глядя на короля. – Ты умерла вместе со мной, Кэт. И только благодаря тебе я сейчас сижу здесь.
Императрица грустно улыбается. Как же чертовски он прав.
- Родители бы тобой гордились.
- И ничуть бы не удивились, - усмехается Эмиль, - что спустя шестьдесят лет я вновь готов умереть за тебя. Ты всегда была их любимицей. С того самого дня, когда впервые надрала мне зад. Наверное, поэтому Кристоф так сильно привязался к тебе.
- Кристоф всегда был душкой…
В тот же миг всякий намек на улыбку исчезает с лица Каталины. В сознание просачиваются назойливые напоминания о том, что все, кто был им когда-то дорог, погибли в магической войне или после, в течение пятидесяти лет.
- В одном я могу принести тебе облегчение, Эмиль. Шарлотта рассказала, что Кристоф умер своей смертью. Агиллары его и пальцем не тронули. Он сильно и тяжело болел и не оставил наследников.
Король в ответ молча кивает, не произнеся и слова. Младший брат был больной темой для него даже при жизни, так что говорить о посмертии? Эмиль до сих пор сожалел о многом, что сделал и чего не сказал Кристофу. Но ни капли не жалел о том, что увел у него любовь всей своей жизни.
- Уверен, он женился из необходимости. Наверняка твоя смерть ударила по нему больше, чем моя. Мой братишка была безнадежным романтиком и мечтателем, он так надеялся завоевать твое сердце.
- Эмиль…
- Это не упрек, ты же знаешь. Мы давно это обсудили.
В воздухе повисает гнетущая тишина. Каталина нервно ерзает в кресле, ощущая себя неловко. Конечно, королевская чета Кавана не одобряла увлечения своего младшего сына королевой Рея. Они смирились с выбором Эмиля, но так и не сумели заставить Кристофа отвлечься от нее. Сама же Каталина сильно переживала ссору с младшим принцем, ведь он до самой смерти оставался ее лучшим другом. С ним она могла быть откровенной, рассказать все без утайки. И до последнего выставляла себя несмышленой дурочкой, чтобы не обидеть юношу, к которому не испытывала ничего, кроме братских чувств.
- Как Агиллары сумели прийти к власти? Они были всего лишь мелкими придворными. Или это подарок Созидательницы за предательство?
Голос Эмиля буквально источает яд. И Каталина отлично его понимает. Она бы сама не смогла подобрать и пары ласковых слов для их семьи. Агиллары никогда не пользовались популярностью. Их поддерживали лишь несколько магических домов, остальные же презирали. Но именно они стали любимцами богини, потому что ради власти предали своих же сородичей.
- Тетя рассказала, что они всего лишь воспользовались ситуацией. Я не оставила наследника на трон, мои братья погибли. В Рее началась гражданская война. А Агиллары всегда метили на мое место, подтачивали власть еще моей матери. Они подкупили солдат и устроили переворот. Заняли трон и разрушили все, над чем она так долго трудилась. И твоих родителей заставили подписать дарственную на Ламандию и просто зарезали их, словно свиней.
Каталина говорит резко, буквально выталкивая из себя слова. Она искренне любила родителей Эмиля, которые приняли ее после смерти матери в свою семью. Укрыли королеву Рея в своем замке от страшной бессмысленной войны. Позволили своему сыну умереть за нее. Эмиль сжимает ладони в кулаки, судорожно выдыхает и залпом допивает содержимое своего бокала. Кто бы знал, что будет так тяжело?
- И что теперь? Ты хочешь вернуть себе трон?
- Нет, - императрица качает головой и откидывается на спинку кресла. – Это больше не мой Рей. Не то королевство, в котором я родилась. Не то, которым правила моя мать. Не спокойная приветливая пустыня, скрывающая тебя от врагов. Прошло шестьдесят лет. Никто из ныне живущих там не поверит, что я кровная наследница Аурии Алистер. А если и поверит, то не захочет ничего менять.
- Аурия, - задумчиво повторяет Эмиль. – Значит, ты назвала свою империю в честь матери?
Каталина делает глубокий вдох и медленно выдыхает, силясь взять эмоции под контроль. Мир перед глазами подергивается пеленой, а разум возвращается в те времена, когда она только-только строила свою империю. Камень за камнем. Еще вчера она не стала бы откровенничать с Эмилем Кавана, который предпочел жениться на принцессе Агиллар вместо того, чтобы принять ее помощь. Но сегодня это уже совсем иной Эмиль. Ее маленький принц. Ее душа.
-Я не знала. – Медленно произносит императрица, обхватывая бокал с вином двумя руками. Взгляд опускается на мягкий ковер на полу, а мысли уносятся далеко в прошлое. В мрачное и неспокойное время, начало ее скитаний. – Я была в такой растерянности. Просто не представляла, что делать дальше и куда идти. Я не помнила саму себя, не знала собственного прошлого, но упорно шла вперед. Я сбежала из родового замка из-за дяди. Решила начать сначала, к тому же сила уже слушалась меня. Я нашла руины небольшого поселения в пустоши. Это была нейтральная территория, на которой жили бедняки. Рабочий люд, которому больше некуда податься. И я решила остаться с ними. Моя магия едва все не испортила, но оказалось, что в таких обстоятельствах сила льда очень полезна. Вместе с ними мы отстроили дома, облагородили умирающую почву. У меня было золото, и я вложила его в светлое будущее этих людей. Наверное, так я хотела искупить ошибки, которых не помнила. – Женщина усмехается собственным словам. – К нам присоединились даже разбойники. Они помогали расширять границы города, строить новые дома и добывать продукты. Население прибавлялось, территория росла. Кто-то должен был управлять ими. Тогда зашел вопрос о правлении, и как-то незаметно меня выбрали императрицей. Мы хотели создать большую и счастливую империю. Я возвысила всех тех, кто был со мной с самого начала. Собрала совет из доверенных людей. А имя матери… она всплыло в моей голове само собой, когда зашел вопрос о названии наших земель. Я не знала, что это нечто настолько важное, но чувствовала, что должна назвать свою империю в ее честь.
- А дальше? – спрашивает Эмиль. – Что побудило тебя стереть с лица земли столько королевств?
Каталина поджимает губы и переводит взгляд на пламя в камине.
- Я прекрасно знаю, какие слухи ходят обо мне по миру. Знаю, как называют меня за глазами правители других королевств. Женщине удержать власть в своих руках очень непросто. Особенно, если у нее нет ни мужа, ни семьи. За моей спиной стоят самые мудрые и уважаемые люди империи, но выбор все равно остается за правителем. Если я хочу и дальше править Аурией, то должна внушать страх, если не уважение. Иначе враги, окружавшие нас со всех сторон, просто уничтожили бы все начинания. Я хотела подарить тем людям надежду на лучшую жизнь. Они доверились мне, и я не могла их подвести. Мне так и не удалось навести порядок внутри себя, найти ответы на множество вопросов, и потому я полностью отдалась правлению Аурией. Мне нужны были союзники, которые сумели бы заступиться за империю. Необходимо было наладить поставку продовольствия, сырья и оружия. Но лишь единицы отвечали мне согласием. Никто из тех самонадеянных мужчин даже не пытался меня выслушать. Для них я была лишь игрушкой. Первое королевство, которое мы поглотили – это Майенн. Карл Беретти угрожал войной, которая была нам не по силам. И тогда я применила магию. Безжалостно убила короля и заняла его место. Присоединила холодный Майенн к Аурии. Мои войска вошли в столицу с мешками зерна для бедняков. Мы сами испытывали голод и лишения, но я не могла оставить людей в беде, ведь теперь они стали моими подданными. Восстание в рядах дворян подавили быстро, никто бы не смог противостоять моей магии. Заснеженная пустыня Майенна усиливает мои силы, и там я почти непобедима. А дальше все шло своим чередом. Мой первый захват поселил в сердцах простых людей страх и ужас перед Снежной королевой, но стоило им оказаться в составе империи, как многие меняли свою точку зрения. Мои методы ужасны, я знаю. Но как иначе одержать верх над этими высокомерными королями, ни во что не ставящими жизни своих слуг? Я убивала их одного за другим, ни на минуту не задумавшись. И только твоя просьба о переговорах заставила меня остановиться. Я была ослеплена жестокостью и желанием вершить справедливость. Я заполняла пустоту внутри себя. Возможно, если бы не ты, то мы бы сейчас не разговаривали. Я просто стала бы чудовищем.
Вновь воцаряется тишина. Эмиль маленькими глотками пьет вино, обдумывая слова Каталины. В голове всплывают собственные суждения об императрице Аурии. Как плохо он думал о ней всего месяц назад! Одновременно боялся и ненавидел. Жаждал ее низвержения. Боялся непосильной войны и собственной смерти и ненавидел Каталину просто за то, что она обратила свой взор на труды всей его жизни. Ему было невыносимо терпеть ее высокомерие и холод. А как она злилась на него тогда, на совете? Он искренне восхищался ее поступком и храбростью. И ненавидел императрицу, когда пытался выбраться из ледяной ловушки.
- Твои мотивы… - вдруг произносит Эмиль, вспомнив об одном интересном моменте. – Чего ты хотела от меня, когда ехала сюда?
- Слишком много хорошего я слышала о тебе до того, как вообще начала думать о Ламандии. Меня всегда удивляло, как человек может заслужить столько похвалы. Мне было любопытно и даже немного завидно. Я долго думала над тем, как обезопасить Аурию от вторжений с моря. До меня доходили вести, что на другом континенте так же наслышаны о моих поступках. Мне не хотелось войны, нужно было что-то делать. Я давно ищу себе мужа. Не столько ради любви, сколько для защищенности. Чтобы он сходился со мной во взглядах, умел отстаивать свою позицию. Внушал уважение и трепет. Ты был более чем подходящим вариантом, и я подумала, что с легкостью подведу тебя к тому, чтобы получить предложение. С моей стороны военная сила, земли, золото, статус, а с твоей участие в непредвиденной войне с заморскими королями. Только вышло совсем наоборот.
Каталина нервно смеется, залпом допивая вино до дна.
- Ну а ты? Как оказался на престоле своих родителей? И что делал все эти десять лет?
- Я очнулся уже во дворце. Первое лицо, которое предстало моим глазам – Миростас. Он рассказал мне удивительную историю, что я долго и сильно болел, потерял память, но богиня смилостивилась надо мной. Рассказал кратко о моей семье. О том, что я наследник крови, но придется постараться, чтобы доказать свой статус. Видите ли, все думают, что я умер.
Эмиль усмехается собственным словам, а Каталина невольно хмурится, обдумывая услышанное. Почему-то теперь старший советник короля кажется ей смутно знакомым. Мысли в голове мечутся из стороны в сторону, силясь найти нужное воспоминание, чтобы подтвердить свои догадки. То, как он усиленно ей помогал, внушало сомнения. Пусть слова Миростаса и звучали достаточно убедительно, Каталина не переставала задумываться об истинных мотивах советника. И эти его слова: «История циклична. Все, что случалось однажды, произойдет вновь. А я хочу быть в центре событий и увидеть это собственными глазами». И потом, он сам однажды сказал, что был маленьким мальчиком, когда…
- Эмиль! – Каталина резко подается вперед. В сознании яркой вспышкой всплывает воспоминание: образ маленького темноволосого мальчика, такого стеснительного и молчаливого. С внимательными глазами и острым умом. – Миростас, он же…
- Как? Как это возможно?
Эмиль с довольным видом вставляет циферблат часов на место. Он так же сильно рад, как и сама Каталина. Потому что знает, насколько это важно не только для нее, но и для множества других людей.
- Совершенно случайно. В тот момент, когда Изабелла забирала твою силу, механизм внутри часов сработал сам по себе. Не знаю, как родители сотворили такое, но это была их лучшая разработка. Мне удалось спрятать твою силу в часах. Даже сам того не зная, я спас нас обоих.
Каталина судорожно выдыхает и поднимает голову вверх, подставляя лицо крупным хлопьям снега. Почему-то сейчас подобная перемена погоды ее безмерно радует. Это значит, что у них еще есть шанс. Да, вместе с воспоминаниями пришли и иные вопросы, проблемы, обязательства. Но теперь они чувствуют себя цельными и знают, каков будет следующий шаг.
Вместе они способны сбросить камень, что лежит на их плечах даже спустя шестьдесят лет.
* * *
Каталина задумчиво крутит в руках бокал на длинной ножке, наблюдая, как темно-красная жидкость внутри переливается в отсветах пламени. Женщина так сильно погружена в себя, что даже не замечает, как Эмиль выходит из комнаты, раздавая указания слугам. Как закрывает дверь в покои на ключ и едва слышно возвращается на свое любимое место. Она так потрясена случившимся и до сих пор не в силах все осознать. За два дня Каталина успела потерять всякую надежду, а потом обрести ее вновь.
Каталина Алистер тяжело вздыхает и делает большой глоток вина. Чего она хочет дальше? Да, им предстоит со многим разобраться. Угроза Созидательницы нависает над ними больше прежнего. А что дальше? Что будет с ними? Столько воды утекло за шестьдесят лет. Столько гадостей они наговорили друг другу, даже не зная, что представляют из себя нечто большее. Столько потраченных зря лет на других людей в поисках счастья. Хотя бы его подобия. А что, если бы она просто уничтожила Ламандию? Что тогда? Как раньше уже точно не будет. Но стоит ли пытаться строить отношения заново?
Взгляд Каталины невольно останавливается на короле Ламандии. Его рука взъерошивает отросшие каштановые волосы, а затем остервенело расстегивает верхние пуговицы на рубашке. Чертовски красив. Как и шестьдесят лет назад. Им суждено было встретиться. Это точно судьба. Ведь даже без воспоминаний они тянулись друг к другу. Почему-то она без раздумий приняла предложение о переговорах. Императрица следит за каждым движением Эмиля. Дрова в камине негромко потрескивают, ветер за окном стучит ветвями деревьев. Женщина прикрывает глаза, вслушиваясь в окружающие их звуки. В душе тут же расцветает приятное тепло.
Да, все бросить она больше не может.
- Ты помнишь, Кэт? – произносит Эмиль, беря со столика бокал с вином. Его бархатный спокойный голос будоражит что-то внутри императрицы. Что-то, казалось бы, давно позабытое. – Как мы умерли? Помнишь наш последний день?
- Конечно. Мне так часто снились кошмары. Реки крови, звон стали. Твое бездыханное тело на белом снегу. Мое собственное отчаяние. Я помню это так явно, будто все случилось вчера! И до сих пор чувствую вину за то, что потянула тебя за собой. Ты мог бы остаться в живых и вести нормальную жизнь. Жениться, завести детей… умереть и оставить Ламандию своим наследникам.
Каталина сжимает свободную ладонь в кулак, сильно впиваясь ногтями в кожу, чтобы отогнать прочь мрачные мысли. Эмиль тянется вперед, накрывая кулак императрицы своей рукой. Его взгляд так спокоен и проницателен. Он всегда с уверенностью может сказать, что она чувствует. Даже спустя столько лет.
- Перестань винить себя, мы оба знаем, кто на самом деле виноват. Мы просто пытались предотвратить неизбежное. – Каталина задумчиво кусает нижнюю губу, глядя на короля. – Ты умерла вместе со мной, Кэт. И только благодаря тебе я сейчас сижу здесь.
Императрица грустно улыбается. Как же чертовски он прав.
- Родители бы тобой гордились.
- И ничуть бы не удивились, - усмехается Эмиль, - что спустя шестьдесят лет я вновь готов умереть за тебя. Ты всегда была их любимицей. С того самого дня, когда впервые надрала мне зад. Наверное, поэтому Кристоф так сильно привязался к тебе.
- Кристоф всегда был душкой…
В тот же миг всякий намек на улыбку исчезает с лица Каталины. В сознание просачиваются назойливые напоминания о том, что все, кто был им когда-то дорог, погибли в магической войне или после, в течение пятидесяти лет.
- В одном я могу принести тебе облегчение, Эмиль. Шарлотта рассказала, что Кристоф умер своей смертью. Агиллары его и пальцем не тронули. Он сильно и тяжело болел и не оставил наследников.
Король в ответ молча кивает, не произнеся и слова. Младший брат был больной темой для него даже при жизни, так что говорить о посмертии? Эмиль до сих пор сожалел о многом, что сделал и чего не сказал Кристофу. Но ни капли не жалел о том, что увел у него любовь всей своей жизни.
- Уверен, он женился из необходимости. Наверняка твоя смерть ударила по нему больше, чем моя. Мой братишка была безнадежным романтиком и мечтателем, он так надеялся завоевать твое сердце.
- Эмиль…
- Это не упрек, ты же знаешь. Мы давно это обсудили.
В воздухе повисает гнетущая тишина. Каталина нервно ерзает в кресле, ощущая себя неловко. Конечно, королевская чета Кавана не одобряла увлечения своего младшего сына королевой Рея. Они смирились с выбором Эмиля, но так и не сумели заставить Кристофа отвлечься от нее. Сама же Каталина сильно переживала ссору с младшим принцем, ведь он до самой смерти оставался ее лучшим другом. С ним она могла быть откровенной, рассказать все без утайки. И до последнего выставляла себя несмышленой дурочкой, чтобы не обидеть юношу, к которому не испытывала ничего, кроме братских чувств.
- Как Агиллары сумели прийти к власти? Они были всего лишь мелкими придворными. Или это подарок Созидательницы за предательство?
Голос Эмиля буквально источает яд. И Каталина отлично его понимает. Она бы сама не смогла подобрать и пары ласковых слов для их семьи. Агиллары никогда не пользовались популярностью. Их поддерживали лишь несколько магических домов, остальные же презирали. Но именно они стали любимцами богини, потому что ради власти предали своих же сородичей.
- Тетя рассказала, что они всего лишь воспользовались ситуацией. Я не оставила наследника на трон, мои братья погибли. В Рее началась гражданская война. А Агиллары всегда метили на мое место, подтачивали власть еще моей матери. Они подкупили солдат и устроили переворот. Заняли трон и разрушили все, над чем она так долго трудилась. И твоих родителей заставили подписать дарственную на Ламандию и просто зарезали их, словно свиней.
Каталина говорит резко, буквально выталкивая из себя слова. Она искренне любила родителей Эмиля, которые приняли ее после смерти матери в свою семью. Укрыли королеву Рея в своем замке от страшной бессмысленной войны. Позволили своему сыну умереть за нее. Эмиль сжимает ладони в кулаки, судорожно выдыхает и залпом допивает содержимое своего бокала. Кто бы знал, что будет так тяжело?
- И что теперь? Ты хочешь вернуть себе трон?
- Нет, - императрица качает головой и откидывается на спинку кресла. – Это больше не мой Рей. Не то королевство, в котором я родилась. Не то, которым правила моя мать. Не спокойная приветливая пустыня, скрывающая тебя от врагов. Прошло шестьдесят лет. Никто из ныне живущих там не поверит, что я кровная наследница Аурии Алистер. А если и поверит, то не захочет ничего менять.
- Аурия, - задумчиво повторяет Эмиль. – Значит, ты назвала свою империю в честь матери?
Каталина делает глубокий вдох и медленно выдыхает, силясь взять эмоции под контроль. Мир перед глазами подергивается пеленой, а разум возвращается в те времена, когда она только-только строила свою империю. Камень за камнем. Еще вчера она не стала бы откровенничать с Эмилем Кавана, который предпочел жениться на принцессе Агиллар вместо того, чтобы принять ее помощь. Но сегодня это уже совсем иной Эмиль. Ее маленький принц. Ее душа.
-Я не знала. – Медленно произносит императрица, обхватывая бокал с вином двумя руками. Взгляд опускается на мягкий ковер на полу, а мысли уносятся далеко в прошлое. В мрачное и неспокойное время, начало ее скитаний. – Я была в такой растерянности. Просто не представляла, что делать дальше и куда идти. Я не помнила саму себя, не знала собственного прошлого, но упорно шла вперед. Я сбежала из родового замка из-за дяди. Решила начать сначала, к тому же сила уже слушалась меня. Я нашла руины небольшого поселения в пустоши. Это была нейтральная территория, на которой жили бедняки. Рабочий люд, которому больше некуда податься. И я решила остаться с ними. Моя магия едва все не испортила, но оказалось, что в таких обстоятельствах сила льда очень полезна. Вместе с ними мы отстроили дома, облагородили умирающую почву. У меня было золото, и я вложила его в светлое будущее этих людей. Наверное, так я хотела искупить ошибки, которых не помнила. – Женщина усмехается собственным словам. – К нам присоединились даже разбойники. Они помогали расширять границы города, строить новые дома и добывать продукты. Население прибавлялось, территория росла. Кто-то должен был управлять ими. Тогда зашел вопрос о правлении, и как-то незаметно меня выбрали императрицей. Мы хотели создать большую и счастливую империю. Я возвысила всех тех, кто был со мной с самого начала. Собрала совет из доверенных людей. А имя матери… она всплыло в моей голове само собой, когда зашел вопрос о названии наших земель. Я не знала, что это нечто настолько важное, но чувствовала, что должна назвать свою империю в ее честь.
- А дальше? – спрашивает Эмиль. – Что побудило тебя стереть с лица земли столько королевств?
Каталина поджимает губы и переводит взгляд на пламя в камине.
- Я прекрасно знаю, какие слухи ходят обо мне по миру. Знаю, как называют меня за глазами правители других королевств. Женщине удержать власть в своих руках очень непросто. Особенно, если у нее нет ни мужа, ни семьи. За моей спиной стоят самые мудрые и уважаемые люди империи, но выбор все равно остается за правителем. Если я хочу и дальше править Аурией, то должна внушать страх, если не уважение. Иначе враги, окружавшие нас со всех сторон, просто уничтожили бы все начинания. Я хотела подарить тем людям надежду на лучшую жизнь. Они доверились мне, и я не могла их подвести. Мне так и не удалось навести порядок внутри себя, найти ответы на множество вопросов, и потому я полностью отдалась правлению Аурией. Мне нужны были союзники, которые сумели бы заступиться за империю. Необходимо было наладить поставку продовольствия, сырья и оружия. Но лишь единицы отвечали мне согласием. Никто из тех самонадеянных мужчин даже не пытался меня выслушать. Для них я была лишь игрушкой. Первое королевство, которое мы поглотили – это Майенн. Карл Беретти угрожал войной, которая была нам не по силам. И тогда я применила магию. Безжалостно убила короля и заняла его место. Присоединила холодный Майенн к Аурии. Мои войска вошли в столицу с мешками зерна для бедняков. Мы сами испытывали голод и лишения, но я не могла оставить людей в беде, ведь теперь они стали моими подданными. Восстание в рядах дворян подавили быстро, никто бы не смог противостоять моей магии. Заснеженная пустыня Майенна усиливает мои силы, и там я почти непобедима. А дальше все шло своим чередом. Мой первый захват поселил в сердцах простых людей страх и ужас перед Снежной королевой, но стоило им оказаться в составе империи, как многие меняли свою точку зрения. Мои методы ужасны, я знаю. Но как иначе одержать верх над этими высокомерными королями, ни во что не ставящими жизни своих слуг? Я убивала их одного за другим, ни на минуту не задумавшись. И только твоя просьба о переговорах заставила меня остановиться. Я была ослеплена жестокостью и желанием вершить справедливость. Я заполняла пустоту внутри себя. Возможно, если бы не ты, то мы бы сейчас не разговаривали. Я просто стала бы чудовищем.
Вновь воцаряется тишина. Эмиль маленькими глотками пьет вино, обдумывая слова Каталины. В голове всплывают собственные суждения об императрице Аурии. Как плохо он думал о ней всего месяц назад! Одновременно боялся и ненавидел. Жаждал ее низвержения. Боялся непосильной войны и собственной смерти и ненавидел Каталину просто за то, что она обратила свой взор на труды всей его жизни. Ему было невыносимо терпеть ее высокомерие и холод. А как она злилась на него тогда, на совете? Он искренне восхищался ее поступком и храбростью. И ненавидел императрицу, когда пытался выбраться из ледяной ловушки.
- Твои мотивы… - вдруг произносит Эмиль, вспомнив об одном интересном моменте. – Чего ты хотела от меня, когда ехала сюда?
- Слишком много хорошего я слышала о тебе до того, как вообще начала думать о Ламандии. Меня всегда удивляло, как человек может заслужить столько похвалы. Мне было любопытно и даже немного завидно. Я долго думала над тем, как обезопасить Аурию от вторжений с моря. До меня доходили вести, что на другом континенте так же наслышаны о моих поступках. Мне не хотелось войны, нужно было что-то делать. Я давно ищу себе мужа. Не столько ради любви, сколько для защищенности. Чтобы он сходился со мной во взглядах, умел отстаивать свою позицию. Внушал уважение и трепет. Ты был более чем подходящим вариантом, и я подумала, что с легкостью подведу тебя к тому, чтобы получить предложение. С моей стороны военная сила, земли, золото, статус, а с твоей участие в непредвиденной войне с заморскими королями. Только вышло совсем наоборот.
Каталина нервно смеется, залпом допивая вино до дна.
- Ну а ты? Как оказался на престоле своих родителей? И что делал все эти десять лет?
- Я очнулся уже во дворце. Первое лицо, которое предстало моим глазам – Миростас. Он рассказал мне удивительную историю, что я долго и сильно болел, потерял память, но богиня смилостивилась надо мной. Рассказал кратко о моей семье. О том, что я наследник крови, но придется постараться, чтобы доказать свой статус. Видите ли, все думают, что я умер.
Эмиль усмехается собственным словам, а Каталина невольно хмурится, обдумывая услышанное. Почему-то теперь старший советник короля кажется ей смутно знакомым. Мысли в голове мечутся из стороны в сторону, силясь найти нужное воспоминание, чтобы подтвердить свои догадки. То, как он усиленно ей помогал, внушало сомнения. Пусть слова Миростаса и звучали достаточно убедительно, Каталина не переставала задумываться об истинных мотивах советника. И эти его слова: «История циклична. Все, что случалось однажды, произойдет вновь. А я хочу быть в центре событий и увидеть это собственными глазами». И потом, он сам однажды сказал, что был маленьким мальчиком, когда…
- Эмиль! – Каталина резко подается вперед. В сознании яркой вспышкой всплывает воспоминание: образ маленького темноволосого мальчика, такого стеснительного и молчаливого. С внимательными глазами и острым умом. – Миростас, он же…
