Пролог.
Римерон. Огромный торговый город с населением более двух сотен тысяч человек и крупнейший речной порт королевства Каири. Широкая и полноводная река Мангана, на которой стоял город, могла привести куда угодно. Отправишься по течению вверх — попадёшь в столицу Каири, город Беройт, а если ещё выше, то и до горных стран доберёшься. Поплывёшь по течению вниз — выйдешь к морю, а оттуда хоть на другой материк плыви, все дороги открыты. Правда, последние пару лет с выходом к морю у каирийцев было всё непросто. Ведь у соседнего государства, королевства Монхорни, были свои виды на устье Манганы, а потому войны за эти земли между двумя королевствами вспыхивали почти каждые полвека. Вот и сейчас недалеко от того места, где река впадала в море, велись ожесточённые бои. Впрочем, эти бои были слишком далеки от Римерона, а потому город продолжал жить своей обычной и насыщенной на события жизнью.
Да, крупный речной порт был настоящим раем для торговцев, судовладельцев, ремесленников-производителей, путешественников. А ещё город точно магнитом притягивал к себе искателей приключений, лёгкой беззаботной жизни и быстрого богатства. Конечно же, в богатых и респектабельных районах Римерона последним места почти никогда не находилось. И все эти «искатели», в большинстве своём, либо возвращались туда, откуда приехали, либо селились на окраинах, а кому-то не везло особенно сильно, в поисках дешёвого жилья и быстрого заработка хоть каких-то денег они отправлялись на остров, что располагался на середине реки и был хорошо виден с центральной набережной Римерона. А жизнь в сельских провинциях и на окраинах крупных городов всё равно была в разы лучше, чем на острове Тио.
Голод, бесконечные болезни, тяжёлая изнурительная, а иногда и очень опасная для жизни и здоровья работа. Грязь на улицах, отвратительный запах. Ветхие деревянные домики с покосившимися стенами и дырявыми крышами. Ещё воры, мошенники и даже убийцы чуть ли ни на каждом шагу, а ещё дамочки непристойного поведения. Вот, что ежедневно видели жители острова Тио. Настоящие трущобы. Хотя, казалось бы, чтобы добраться из этих самых трущоб до центра большого города, нужно всего лишь перейти по широкому деревянному мосту на противоположный берег.
И ведь изначально остров Тио был вполне себе милым и спокойным местечком. На нём селились простые рыбаки и их семьи. Но постепенно в рыбацкое поселение стали переселяться те, кому в самом Римероне места не хватило. Остров начал обрастать новыми домами, в них селились новые жители… чаще всего не самые пристойные в плане поведения жители. Мужчины, оставшиеся без нормальной работы, но не брезгующие подзаработать не самым честным путём, и одинокие женщины, готовые привечать в своих домах любых мужчин за определённое вознаграждение. Кстати, чтобы поведать своим «гостям-мужчинам», что конкретно в этом доме их ждут в любое время дня и ночи, островные дамочки начали ставить возле порогов своих домов фонарики, горящие притягивающим синим светом. И совсем скоро остров Тио стали называть не иначе как остров синих огней, или район синих огней.
А ныне в одном из таких домов, с горящим синим фонариком у порога, разворачивалась настоящая трагедия. Хотя, для острова Тио это была не такая уж и трагедия… так, вполне обычное дело.
- Юни! Юни, ну очнись же! — причитала Идзи Квон, женщина средних лет, склонившись над бездыханным телом своей тринадцатилетней дочери — Юни, ну как же так! Ты не можешь умереть — а потом резко развернулась и опасливо глянула на стоящего у противоположной стены мужчину во всём чёрном — Вы убили её! Вы убили мою дочь! — надо сказать, особых страданий на лице мамаши, только что потерявшей ребёнка, не наблюдалось. Скорее, острое недовольство, не более того.
- Я не хотел… — начал было оправдываться тот, но тут же бросил на хозяйку дома презрительный и высокомерный взгляд — Но вообще, ты сама виновата! Ты сама отдала её мне! Сама сказала, что за ту сумму, что я уже заплатил, я могу делать с ней всё, что захочу!
- Но не убивать же! — воскликнула Идзи и снова на дочь посмотрела, слегка поморщилась. На теле тринадцатилетней девочки отчётливо виднелись многочисленные ссадины и кровоподтёки, а вся правая половина её лица была залита кровью.
- Я и не собирался её убивать — сквозь зубы пробормотал мужчина в чёрном. На лице его не наблюдалось ни малейшего проблеска раскаяния, лишь такое же недовольство, что и у хозяйки дома, да желание поскорее сбежать подальше и забыть о случайно убитой девчонке — Но ты обещала мне покорную девственницу! А я даже попробовать её не успел, ведь твоя совершенно невоспитанная малявка сопротивляться начала! Брыкалась и царапалась! Я и решил её немного поучить. Вот только силы не рассчитал — слегка тряхнул головой и отстранённо добавил — Ладно… Довольно лирики. Сколько ты хочешь, чтобы забыть о произошедшем? — и вытащил из внутреннего кармана камзола внушительных размеров мешочек с монетами.
- Это же моя дочь. Вы вот так просто пытаетесь купить жизнь моей дочери? — пробормотала в ответ женщина, а сама алчный взгляд на мешочек бросила, нервно губы облизнула.
- Это дочь обычной продажной бабы, каких на этом проклятом островке тысячи — ухмыльнувшись, парировал мужчина — А потому её жизнь и так ничего не стоит. Но я же готов неплохо заплатить.
- Я ведь могу в районное отделение защиты населения обратиться — напомнила хозяйка дома. Не то чтобы она на самом деле собиралась куда-то обращаться, скорее, цену набивала. Ведь сама, уже не пряча взгляд, пристально поглядывала на мешочек с монетами, мысленно прикидывая, какая сумма там может быть.
«Гость» же при упоминании об отделении защиты искренне расхохотался. Хохотал он долго, а когда, наконец, прекратил, заговорил тихим, но каким-то пугающим голосом:
- Сотрудники отделения защиты на твои слова даже внимания не обратят. У них и своих дел полно, они охраняют порядок в благочестивых районах Римерона. На остров синих огней они даже не сунутся. А уж когда узнают, чем ты и твои дочечки на жизнь себе зарабатываете, тем более не станут связываться. Мне же они ничего не сделают, даже никаких обвинений не предъявят, не посмеют. Я как жил себе спокойно раньше, так и буду продолжать жить впредь. Ну а ты, если, и правда, в отделение защиты побежишь, никогда в жизни не увидишь тех денег, что я готов заплатить тебе прямо сейчас — сказав это, мужчина вытащил из мешочка несколько золотых монет, закинул их себе в карман, а оставшееся положил на ближайший столик — Надеюсь, этого будет достаточно — пробормотал язвительно, медленно развернулся и преспокойно вышел из комнаты.
- Уже уходите, господин? Как отдохнули? — несколько секунд спустя послышался из коридора мелодичный девичий голосок — Может быть, такой мужчина, как вы, не откажется отдохнуть подольше? Только теперь уже в моей компании?
- Прочь с моей дороги, девка — резко перебил недавний «гость» в чёрном.
- Ох, как грубо — прокомментировал девичий голос. Но какой-то обиды на подобное поведение в этом голосе не прозвучало. Вероятно, к подобному поведению мужчин хозяйка мелодичного голоска давно привыкла.
Хлипкая деревянная дверь в комнату тихо скрипнула и со словами «Мама, у меня сегодня такой удачный день!» в комнату вошла миловидная темноволосая девушка в длинном сильно приталенном платье и с очень-очень глубоким декольте. Но стоило девушке сделать пару шагов по комнате, как она громко испуганно вскрикнула.
- О Боги! Что же это?! Юни! — и бросилась к лежащей на полу девочке, на колени перед ней опустилась, а затем обернулась к хозяйке дома, что уже не обращала никакого внимания на убитую дочь, а жадно перебирала содержимое оставленного «гостем» мешочка — Мама, Юни не дышит!
- Вижу, что не дышит — отмахнулась та в ответ — И не кричи так, Мэй! Мелких ещё больше напугаешь. Они и так в дальней комнате закрылись и в шкаф спрятались, когда Юни кричать начала.
- Погоди… — пробормотала недоверчиво девушка — Так этот мужчина весь в чёрном… Он что же, был клиентом Юни, а не твоим? Это он её убил?! Но мама… ты же обещала, что не будешь втягивать в наше ремесло Юни, Джию и Лини, пока им не исполнится хотя бы четырнадцать!
- Я и не собиралась — смиренно вздохнула Идзи Квон — Но у меня не осталось выбора. Он сказал, что я для него слишком стара, понимаешь? Что я его даже за сниженную плату не устраиваю. А дать уйти такому денежному клиенту я никак не могла. Потому и предложила ему Юни. Он, к тому же, заранее заплатил за неё сумму в три раза выше обычной, ведь он у неё первый клиент — поморщилась и головой покачала — А эта глупышка сопротивляться надумала, вот и получила… что заслужила — сказав это, хозяйка дома обвиняюще прищурилась, глядя на старшую дочь — Вот если бы ты, Мэй, работала дома, а не бегала по всему острову, то этот мужчина достался бы тебе и к Юни близко бы не подошёл.
- Но он её убил! Убил твою дочь! И ты ещё так спокойно говоришь об этом. Да надо бегом бежать в городское отделение защиты населения! Его арестуют, в тюрьму посадят. Или отправят на войну.
- Никто его не посадит и никуда не отправит — покачала головой хозяйка дома, повторяя высказывания недавнего «гостя» — Он богат. И, наверняка, живёт где-нибудь в самом центре Римерона. А владельцы центральных домов неприкасаемы. Даже если я узнаю его полное имя и открыто заявлю, что он убил мою дочь, мне никто не поверит. Жителям района синих огней нет веры, сама знаешь.
- Но что-то же надо делать! — воскликнула Мэй.
- Если тебе надо, то ты и делай. А я ничего делать не собираюсь — и вдруг радостно и даже счастливо улыбнулась, словно и не она буквально полчаса назад потеряла одну из дочерей — Ты только взгляни на это, Мэй! Ты видишь, сколько он заплатил за то, чтобы мы забыли про смерть Юни! Да такая сумма решит все наши проблемы! Дом, наконец, отремонтируем, мебель нормальную купим, может, даже ещё один этаж пристроим, а новые комнаты сдавать другим девушкам будем, да ещё и плату с них будем брать за проживание и за возможность своих «гостей» приводить. Долги Арэма раздадим.
Мэй приподнялась на ноги, словно тоже мгновенно об умершей сестре позабыла, поближе к матери подошла и широко рот приоткрыла, глядя на количество золотых монет, но ни слова не произнесла, просто смотрела и ресницами хлопала.
- Невероятно — молвила она в итоге — Неужели он, и правда, согласился столько заплатить? — после чего брезгливо скривилась — Вот не упомянуть о долгах Арэма ты никак не могла. Мама, может быть, пусть Арэм сам выкручивается. Не маленький уже. А на эти деньги можно купить нормальный дом, в нормальном районе города — на мать с надеждой посмотрела — А мы забросим наше проклятое ремесло и заживём нормальной жизнью. Я могу на швею выучиться… или на повариху. В конце концов, мне всего восемнадцать, и ремеслом я занимаюсь не так давно, ещё не успела никакой нехорошей болячкой заразиться. Может, я даже замуж смогу выйти, и детей родить в настоящем браке.
Только Идзи на слова старшей дочери лишь насмешливо головой покачала.
- Мы никогда не сможем зажить нормальной жизнью, Мэй. И даже если ты, как мечтаешь, замуж выйдешь, рано или поздно найдётся человек, который узнает в тебе бывшую жительницу острова Тио. И тогда твоей «нормальной» жизни придёт конец. А твой муж тебя возненавидит, возможно, даже официального развода добьётся, да ещё и детей твоих отберёт. Или хуже того, скажет, что ваши дети вовсе не его, с твоим-то прошлым у него точно будут основания так говорить, и выгонит тебя вместе с детьми на улицу. Все соседи и друзья, которыми ты успеешь обзавестись, от тебя отвернуться. И вернёшься ты назад, на этот остров. Поэтому… — многозначительно хмыкнула — Лучше уж нам продолжать жить своей привычной жизнью. Здесь.
Мэй от слов матери зябко поёжилась и вновь бросила взгляд на бездыханное тело младшей сестры, недовольно нахмурилась.
- Я помню — помолчав, произнесла она — Ты как-то говорила Арэму, что ему следует постараться выбраться с острова синих огней, попробовать построить жизнь в другой части города. Значит, мне лучше продолжить жить здесь, а он пусть в лучшую жизнь отправляется? А теперь ты ещё и долги его, которые он наделал по собственной глупости, закрыть хочешь. Если бы я кому-то задолжала, ты бы от моих проблем только отмахнулась, сказала бы, чтобы я сама выкручивалась. Как-то несправедливо, мама. Да, он твой единственный сын, но я, Юни, Джия и Лини - мы твои дочери. И всё же ты считаешь, что мы, в отличие от Арэма, лучшей жизни не достойны. Лини и Джия вообще ещё малышки, у них ещё есть возможность не просто с острова вырваться, но ещё и грамоте обучиться.
- Ты — женщина, как и твои сёстры — резко ответила Идзи — У вас всегда есть и будет возможность заработать себе на жизнь, без всякой там грамоты. А Арэм мужчина, он не может торговать собственным телом.
- Ну конечно — скептически проворчала Мэй. Она хотела сказать что-то ещё, но её отвлёк тихий стон. Идзи тоже этот стон услышала.
- О, Боги… Жива, она жива — недоверчиво пробормотала женщина, глядя на лежащую на полу девочку. Если ещё минуту назад та казалась мёртвой, то теперь было отчётливо видно, как поднимается и опускается её грудная клетка, как на её перепачканном в крови личике проступает гримаса боли — Юни, ты нас так напугала. Мы ведь, действительно, поверили в твою смерть.
Но Юни на это ничего не ответила, ещё раз тихо застонала и голову на другой бок повернула, при этом даже глаза не открыла.
- Надо бы её на матрас переложить — спохватилась Мэй — А то лёжа на голом полу она долго не поправится.
- Да, сейчас переложим — согласилась хозяйка дома — И воды бы надо принести, промыть её раны и ссадины — а потом довольно рассмеялась — Вот ведь Юни молодец! И денег нам сколько заработала, и сама жива осталась!
***
Поправлялась Юни медленно. Первые дни на ноги вообще не вставала, почти ничего не ела, даже не разговаривала, только тихо постанывала. А когда глаза открывала, смотрела на всех, словно и не узнавала ни мать, ни сестёр, ни старшего брата, что изредка забегал в дом.
Но постепенно-постепенно девочка начала идти на поправку. Большую часть дня она уже не лежала, а сидела, стала нормально есть, иногда вставала, правда, ходила совсем понемногу и при этом заметно прихрамывала. Заговорила. Только говорила она… как-то странно, словно с каким-то едва уловимым акцентом. Постоянно вопросы задавала, очень странные вопросы. По несколько раз переспрашивала имена матери, сестёр. Спрашивала названия города, в котором она жила, и острова. Названия страны и большой реки, которую было немного видно в одно из окон дома. Однажды спросила, почему все считают, что в неделе десять дней, когда всем известно, что дней в неделе семь. Но это всё ладно, в один из дней девочка и вовсе заявила, что она никакая не Юни!
- Она память потеряла. Точно тебе говорю — заявила Мэй Квон в очередном разговоре с матерью — Помнишь того рыбака с соседней улицы, который с крыши упал и головой сильно ударился? Он тогда тоже долго никого не узнавал и даже не понимал, где он вообще находится. И тоже имени своего не помнил!
- Да, наверное, ты права — со вздохом признала Идзи — Юни нас совсем не помнит. Не помнит, кто она сама. А впрочем, немудрено, ей от этого «гостя» крепко досталось.
