На холодной улице в городе N уже давно не зажигались фонари. Это была небольшая городская улочка, со скучными серыми домами, с чернеющими окнами заброшенных зданий и изредка поскрипывающим указателем, который покачивался при малейшем дуновении ветра. Тяжёлые серые своды дворов мрачно нависли над маленькой тёмной фигуркой, единственной в этом полузабытом районе. Быстро цокали по тротуару каблучки аккуратных сапожков. Полы чёрного плаща вздымались при каждом шаге, опускались, ударялись об ноги и снова подлетали вверх. Наконец, неизвестная остановилась у неприметной двери одного из кирпичных корпусов. Она потянула за ручку - дверь нехотя поддалась. Звякнул колокольчик, и девушка оказалась посреди промёрзшего зала с бесчисленным количеством книг. Они буквально были повсюду: забивали до щёлки стеллажи, шкафы и полки, стопками пылились на столах, загромождали подоконники, затрудняя прохождение света сквозь окна, или просто стояли на полу. Она скинула капюшон, открывая острое личико в обрамлении белоснежных волос. Вскинув левую руку, сотворила в воздухе замысловатый узор.
- Марк, открывай. - Вполголоса произнесла девушка. С губ сорвался тёплый белый парок и, поднимаясь, растворился в воздухе.
Пространство напротив неё засеребрилось, будто кто-то вертикально полоснул лезвием, и из «разреза» брызнул слепящий свет. Но в то же мгновение всё исчезло. Девушка недовольно прицокнула языком и повторила невидимый знак. Ничего не происходило.
Она терпеливо выжидала, потом устало вздохнула и медленно подняла подбородок, будто у неё затекла шея.
- Марк. - твёрдо повторила она.
Наконец, уже знакомая полоса вновь возникла и начала расширяться, пока не превратилась в искрящуюся воронку. Девушка оглянулась на дверь, и чуть помедлив, шагнула в мерцающий круговорот.
***
- Тебе следует поупражняться в проведении пространственных переходов, мой милый. Они у тебя западают. – Молодая женщина в чёрном платье сидела возле камина в кресле, объёмном, с широкой спинкой, обитой тёмно-синим бархатом, и с витыми лаковыми подлокотниками.
- Да, мадам. - Ответил молодой человек.
Он был высок и худощав, буро-рыжие кудри, что покрывали его голову, ловили огненные блики из камина. На острых скулах едва были заметны мелкие веснушки, а глаза обрамляли редкие, но длинные ресницы.
- Я вышлю тебе парочку пособий, - продолжала женщина, помешивая серебряной ложечкой кофе. - Тебе они будут полезны и для общего развития.
- Конечно. – Молодой человек снова кивнул.
В то же мгновение зеркало, украшавшее стену возле камина, подёрнулось молочной дымкой, твёрдая зеркальная поверхность растаяла, оставив после себя клубящийся белый туман, и вдруг из него вышла девушка - переступив кружевную раму, ступила на паркет и, остановившись напротив женщины, присела в реверансе:
- Моя госпожа, доброй вам ночи. - С улыбкой прошептала она. – Здравствуй, Марк. – девушка повернулась в его сторону и кивнула. Тот ответил лёгкой улыбкой:
- Доброй ночи, Анна.
Зеркало уже вернулось в своё прежнее состояние и теперь отражало чёрный велюровый плащ и белокурый затылок новоприбывшей, чёрные обои с серебряным узором и плечо Марка.
- Ангел мой, наконец-то! - Дарья Сергеевна поднялась с кресла и протянула девушке руки. - Рада видеть тебя, милая! Ну что, какие новости? Нашла что-нибудь?
- Кое-что нашла, – улыбнулась Анна, – недавно я путешествовала по астралу и встретила там одну девушку. Раньше я не встречала никого из обычных людей и решила проследить за ней. Она совершала переход из Лого. Не думаю, что это случайность.
- Ты говорила с ней?
Девушка отрицательно покачала головой:
- Я могла напугать её. И, если она новичок, её сразу выкинуло бы в тело.
Женщина одобрительно кивнула:
- Всё верно, молодец. Да, случайностей не существует. И если, моя дорогая, ты встретила в астрале не Королевну, то наверняка свою новую сестру. Что-то ещё?
- Нет.
- Ну хорошо. – Женщина помолчала, а затем взглянула на Марка.
Молодой человек никак не участвовал в беседе. Он пристально смотрел на разожжённый в камине огонь. В блестящих, влажных зрачках его, отражаясь, плясали золотые огоньки. Взгляд его пронзал пламя и устремлён был сквозь него, куда-то в пустоту, и скорее виделось ему нечто большее, чем просто одна из четырёх стихий. В тот миг Марк определённо был не возле камина рядом с Верховной ведьмой и её ученицей, а где-то очень и очень далеко, за пределами этой гостиной, за гранью реальности. Но что тогда предстало перед парнем в действительности, ведомо только ему самому.
- Дорогой, – позвала ведьма, возвращая его к реальности. Марк слегка вздрогнул и посмотрел на Дарью Сергеевну, – нам пора, - произнесла она.
"Как тебя в нашу глушь занесло?"
Хороший вопрос. Он задал мне его в первый день встречи. Не помню, что ответила...отшутилась, кажется.
Алан. Я помню его, очень хорошо помню. Кажется, все семь лет только его я и помнила. Надо же, я и не думала, что ещё вернусь в Лого. Лого считается посёлком.
Но даже «посёлок» для этого местечка – чересчур гордое название. Рассматривая череду идущих друг за другом, маленьких, косых домиков, начинаешь сомневаться, справедливо ли его так называют? Захудалая деревенька - не более. Алан изменился. По крайней мере, я так думала, ведь откуда я могла знать, изменился он или нет, если толком и знакома с ним не была. Слишком спокойный, слишком увлечённый. А главное, чем увлечённый? Временами, казалось, что он сектант. Парень явно не от мира сего...Замкнут? Нет, точно нет. Напротив - слишком раскрепощён. И снова это "слишком". Красноречив, харизматичен, но тут же равнодушен и холоден. Человек крайностей. Человек-головоломка. И решала я эту головоломку до самого вечера - пока совсем не стемнело. Вдоль дороги зажглись фонари. Из распахнутых окон доносились голоса, я присела на подоконник, свесив ноги. Тут я заметила, что в беседке за грушевым садом горит свет. Послышался приглушённый разговор, потом кто-то коротко усмехнулся, я разобрала голос Кати. Двоюродная сестра была старше меня на год, но мне всё время казалось, что младшенькая именно она. В её характере безупречным образом сочеталось безудержное жизнелюбие с абсолютной безответственностью, однако меня это нисколько не раздражало, скорее веселило. Беспечность, с которой она относилась к жизни, вызывало раздражение и подталкивало к сердечному приступу всех родственников, а меня просто забавляло. В пятнадцать она сбежала из дома, помню, её даже хватились ни сразу - то, что она несколько дней не появлялась дома, никого не удивило, а когда её всё-таки нашли, выяснилось, что она уехала за пару сотен километров и поселилась в заброшенном доме, неподалёку от нашей деревни. Эта моя любимая Катина выходка. Я прислушалась, с кем она, интересно, болтает? Я закуталась в клетчатый плед и вышла на крыльцо. К концу июля вечера становились холодными, зато небо густо усыпало мерцающими звёздами, так было и сейчас. Запрокинув голову, я отыскала созвездие большой медведицы. Послышался смех. Недолго думая, я поплелась к беседке, чиркая галошами по дорожке. Я поднялась по ступенькам и переступила порог беседки в тот момент, когда Катя, зажав рот рукой и крепко зажмурив глаза, долго-долго беззвучно смеялась, увидев меня, она прыснула, ещё сильнее зажала рот и уронила голову на стол. Возле неё сидел Саша, он поднял правую руку в знак приветствия, потом посмотрел на Катю. Она всё ещё лежала в припадке, уткнувшись лбом в стол, и от смеха дрожала всем телом. Против воли я улыбнулась. Мы с Сашей переглянулись, он усмехнулся и потыкал пальцем в Катю, та, немного успокоившись, выпрямилась и, запрокинув подбородок, шумно выдохнула и принялась вытирать выступившие на глазах слёзы.
- У тебя нормально всё? – Спросила я, отмахиваясь от комаров, которые поспешили напасть, как только я вошла в беседку.
- Вполне. – Она снова весело хихикнула.
- Посидишь с нами? – предложил Саша. Он сидел спиной к фонарю, и его лица практически не было видно, зато ярко подсвечивались светлые взъерошенные волосы, и вокруг головы образовывалось что-то вроде нимба. Саша был лучшим другом Кати, а периодами её парнем. Их объединяла страстная любовь к приключениям и нежелание строить серьёзных отношений, думаю, на том они и сошлись. Однажды они угнали машину…
- Почему ты до сих пор не спишь? – спросила Катя, успокоившись.
- У вас такие интересные разговоры, я заслушалась.
- А подслушивать неприлично. – Заметила Катя.
- Спокойной ночи, воплощение приличия. – усмехнулась я.
- Да мы минут через десять расходимся. – сказал Саша.
Я вернулась в дом и поднялась на второй этаж в спальню, кажется, у Саши было своё представление о десяти минутах, так как на беседке до самой зари горел свет, и через открытое окно ещё долго доносился смех. В коридоре пронизывающе скрипели половицы, глухо хлопнула дверь - дедушка не спит. На узорчатый ковёр в дальней комнате легла жёлтая полоса. Погасла. Веки с трудом приоткрылись и снова сладко сомкнулись - теперь уж до утра. В дремоте покачивались сосны среди серого бескрайнего купола, но не со скрипом, как обычно, а беззвучно. В тишине. И тишина это была неестественной, такой не бывает в лесу. Женщина стоит в длинной белоснежной рубашке с шитыми красными нитками запястьями и в белой косынке на волосах, две чёрные косы перекинуты через плечи ... Это же я. Оборачиваюсь - люди рядом ходят и тоже все в белом. Воздух прорезал тонкий свист, и левую грудь остро обожгло. Я опустила глаза – там, где плоть пронизывала длинная стрела, ткань пропиталась алой кровью, и в том же необыкновенном беззвучии ноги подкосились, тело тяжело опустилось на холодную размякшую землю. Над девушкой склонился солдат. Теперь я смотрела на них со стороны: он опустился рядом с раненой девушкой на колени. И снова острая боль в груди, я приподняла веки - мужчина с выразительными чёрными глазами встревоженно осмотрел меня. Почему солдат? Он совершенно не был похож на солдата. Боже, какой кафтан: темно-зелёный с какими-то необыкновенными причудливыми узорами, воротник и рукава окаймлялись цветастой тесьмой, а вдоль всего разреза тянулись в ряд золотые пуговицы. Веки сомкнулись. Разомкнулись. Малиновый закат. Такого не бывает. Разве что во сне... Я на руках у этого мужчины в восхитительном кафтане. А напротив - огромное кирпичное здание, старинный замок. Густое облако насыщенного оранжевого цвета окутывало дом, слепило глаза. И много окон. В окнах люди. Они выглядывают, рассматривают меня и всё кричат, а я не могу разобрать их слов: "Здравствуйте!", "Будь здрав, князь", "... Никулишна!" Никулишна?
Зазвенел будильник. Не открывая глаз, я ощупала простыни в поисках телефона и наугад ткнула пальцем в экран мобильного, угадала - мелодия выключилась. Я откинула одеяло - яркое солнце больно ударило в глаза, я зажмурилась. Совсем как в том сне. Последнее время мне всё чаще снятся странные сны, чем-то напоминающие отрывки из старых фильмов. Я потёрла веки и села в постели.
В ту же минуту, толкнув пушистым боком дверь, в комнату протиснулся Васька, деловито перебирая лапками, он подошёл к кровати и, издав писклявый звук, отдалённо напоминающий кошачье мяуканье, запрыгнул в постель. Я потрепала его по дымчатой шёрстке и легла обратно под одеяло.
С самого утра дедушка повёз бабушку с Катей в соседнюю деревню, и я осталась одна. Приезд бабушки стал настоящим событием, в деревне её не было весь июль. Она нагулялась в городе, а когда приехала, не смогла остановиться: «Не сидеть же весь день дома!» - Восклицала она. За два дня она успела обойти всех родственников и знакомых, а сегодня, когда дома в округе закончились, бабушка отправилась покорять соседние поселения. Я раскинулась на широкой кровати, решительно не представляя, чем себя занять. Я не располагала таким бессчётным запасом друзей, как моя сестра. Катя дружила со всеми, со всеми ссорилась и мирилась и тут же снова ссорилась. Вечера, которые она проводила дома в одиночестве, можно было пересчитать на пальцах. Я же не появлялась здесь семь лет, конечно, приезжала пару раз на каникулы, но эти несколько дней я проводила в одиночестве: гуляла по лесу или сидела в беседке с пледом и кружкой чая. Так, я неплохо изучила местность, но не людей. Я знала здешних ребят ещё с детства, но от тех связей не осталось и следа. И будто в опровержение последней мысли раздался телефонный звонок. Звонили на стационарный, я вышла в коридор и подняла трубку.
- Слушаю.
- Диан? – тихо прозвучал девичий голос. Я сдвинула брови, стараясь выудить из памяти владельца столь знакомого голоса.
- Да-а… - протянула я.
Да кто же это?!
- Не узнаёшь, что ли? – на том конце трубки весело хихикнули.
- Светланка! Ты? – я счастливо улыбнулась своему отражению в зеркале, покрепче прижимая телефон к уху. – Ты как узнала, что я здесь?
- В этой деревне ничего не утаить. Я почему звоню … м-м … видишь ли, я нашла … знаешь, тут так и не объяснишь. Ты, может, зайдёшь? Я тебе покажу кое-что.
Спустя двадцать минут я шла по давно забытой тропинке, ведущей к дому Светланки. Дом был таким, каким он сохранился в моей памяти – широкий, бревенчатый, потемневший от старости. Я отворила калитку и краем глаза успела заметить, как слегка дёрнулась кружевная занавеска на окне. На пороге меня встретил Дима – младший брат Светланки. С нашей последней встречи он заметно подрос – когда я видела его в последний раз, мальчик едва научился ходить. Сейчас передо мной стоял довольно милый мальчишка, лет девяти-десяти. Он коротко и слегка смущённо поздоровался и проводил меня в дом. Я прекрасно помнила дом давней подруги, однако теперь мне казалось, здесь что-то изменилось, но что? Может, переклеили обои на более светлые или передвинули стол в кухне? Вот сервант определённо занимал своё законное место возле окна. В его стеклянных дверцах на мгновенье отразился белый силуэт, и ко мне в лёгком белом сарафане выпорхнула Светланка и тут же заключила в объятия. Так вот, что изменилось. Из белокурой смешной девчонки Света превратилась в миловидную привлекательную блондинку с длинными густыми волосами. К такой, новой Светлане нужно будет привыкнуть. Попусту не растрачивая времени на банальные взаимные расспросы о текущих делах, мы сразу присели за стол и перешли к главному.
- Короче, - передо мной упал тяжёлый альбом в кожаном переплёте с золотыми узорчатыми уголками. – Дима с ребятами нашли его в заброшке, а он притащил его ко мне. – Быстро проговорила Светланка и подсела ко мне поближе.
- Я бы и думать про него забыла, если бы не… вот, посмотри, - она ткнула тонким пальчиком в одну из чёрно-белых фотокарточек. На ней была изображена девушка лет семнадцати в чёрном платье на перламутровых пуговицах с воротником-стойкой. И очень похожая… на меня.
- Ого, - прошептала я и низко склонилась над страницей, разглядывая фотокарточку.
Светланка заправила за ухо белокурую прядь и с волнением взглянула на Диму, он же, не отрываясь, смотрел на меня. По всей видимости, они ждали от меня комментариев.
- Э-э, а что это заброшка? – я оторвалась от альбома и взглянула на ребят.
- О-о-о, - протянул Дима, - лучше бы тебе не знать, - нарочито запугивающим голосом проговорил он.
- Марк, открывай. - Вполголоса произнесла девушка. С губ сорвался тёплый белый парок и, поднимаясь, растворился в воздухе.
Пространство напротив неё засеребрилось, будто кто-то вертикально полоснул лезвием, и из «разреза» брызнул слепящий свет. Но в то же мгновение всё исчезло. Девушка недовольно прицокнула языком и повторила невидимый знак. Ничего не происходило.
Она терпеливо выжидала, потом устало вздохнула и медленно подняла подбородок, будто у неё затекла шея.
- Марк. - твёрдо повторила она.
Наконец, уже знакомая полоса вновь возникла и начала расширяться, пока не превратилась в искрящуюся воронку. Девушка оглянулась на дверь, и чуть помедлив, шагнула в мерцающий круговорот.
***
- Тебе следует поупражняться в проведении пространственных переходов, мой милый. Они у тебя западают. – Молодая женщина в чёрном платье сидела возле камина в кресле, объёмном, с широкой спинкой, обитой тёмно-синим бархатом, и с витыми лаковыми подлокотниками.
- Да, мадам. - Ответил молодой человек.
Он был высок и худощав, буро-рыжие кудри, что покрывали его голову, ловили огненные блики из камина. На острых скулах едва были заметны мелкие веснушки, а глаза обрамляли редкие, но длинные ресницы.
- Я вышлю тебе парочку пособий, - продолжала женщина, помешивая серебряной ложечкой кофе. - Тебе они будут полезны и для общего развития.
- Конечно. – Молодой человек снова кивнул.
В то же мгновение зеркало, украшавшее стену возле камина, подёрнулось молочной дымкой, твёрдая зеркальная поверхность растаяла, оставив после себя клубящийся белый туман, и вдруг из него вышла девушка - переступив кружевную раму, ступила на паркет и, остановившись напротив женщины, присела в реверансе:
- Моя госпожа, доброй вам ночи. - С улыбкой прошептала она. – Здравствуй, Марк. – девушка повернулась в его сторону и кивнула. Тот ответил лёгкой улыбкой:
- Доброй ночи, Анна.
Зеркало уже вернулось в своё прежнее состояние и теперь отражало чёрный велюровый плащ и белокурый затылок новоприбывшей, чёрные обои с серебряным узором и плечо Марка.
- Ангел мой, наконец-то! - Дарья Сергеевна поднялась с кресла и протянула девушке руки. - Рада видеть тебя, милая! Ну что, какие новости? Нашла что-нибудь?
- Кое-что нашла, – улыбнулась Анна, – недавно я путешествовала по астралу и встретила там одну девушку. Раньше я не встречала никого из обычных людей и решила проследить за ней. Она совершала переход из Лого. Не думаю, что это случайность.
- Ты говорила с ней?
Девушка отрицательно покачала головой:
- Я могла напугать её. И, если она новичок, её сразу выкинуло бы в тело.
Женщина одобрительно кивнула:
- Всё верно, молодец. Да, случайностей не существует. И если, моя дорогая, ты встретила в астрале не Королевну, то наверняка свою новую сестру. Что-то ещё?
- Нет.
- Ну хорошо. – Женщина помолчала, а затем взглянула на Марка.
Молодой человек никак не участвовал в беседе. Он пристально смотрел на разожжённый в камине огонь. В блестящих, влажных зрачках его, отражаясь, плясали золотые огоньки. Взгляд его пронзал пламя и устремлён был сквозь него, куда-то в пустоту, и скорее виделось ему нечто большее, чем просто одна из четырёх стихий. В тот миг Марк определённо был не возле камина рядом с Верховной ведьмой и её ученицей, а где-то очень и очень далеко, за пределами этой гостиной, за гранью реальности. Но что тогда предстало перед парнем в действительности, ведомо только ему самому.
- Дорогой, – позвала ведьма, возвращая его к реальности. Марк слегка вздрогнул и посмотрел на Дарью Сергеевну, – нам пора, - произнесла она.
***
"Как тебя в нашу глушь занесло?"
Хороший вопрос. Он задал мне его в первый день встречи. Не помню, что ответила...отшутилась, кажется.
Алан. Я помню его, очень хорошо помню. Кажется, все семь лет только его я и помнила. Надо же, я и не думала, что ещё вернусь в Лого. Лого считается посёлком.
Но даже «посёлок» для этого местечка – чересчур гордое название. Рассматривая череду идущих друг за другом, маленьких, косых домиков, начинаешь сомневаться, справедливо ли его так называют? Захудалая деревенька - не более. Алан изменился. По крайней мере, я так думала, ведь откуда я могла знать, изменился он или нет, если толком и знакома с ним не была. Слишком спокойный, слишком увлечённый. А главное, чем увлечённый? Временами, казалось, что он сектант. Парень явно не от мира сего...Замкнут? Нет, точно нет. Напротив - слишком раскрепощён. И снова это "слишком". Красноречив, харизматичен, но тут же равнодушен и холоден. Человек крайностей. Человек-головоломка. И решала я эту головоломку до самого вечера - пока совсем не стемнело. Вдоль дороги зажглись фонари. Из распахнутых окон доносились голоса, я присела на подоконник, свесив ноги. Тут я заметила, что в беседке за грушевым садом горит свет. Послышался приглушённый разговор, потом кто-то коротко усмехнулся, я разобрала голос Кати. Двоюродная сестра была старше меня на год, но мне всё время казалось, что младшенькая именно она. В её характере безупречным образом сочеталось безудержное жизнелюбие с абсолютной безответственностью, однако меня это нисколько не раздражало, скорее веселило. Беспечность, с которой она относилась к жизни, вызывало раздражение и подталкивало к сердечному приступу всех родственников, а меня просто забавляло. В пятнадцать она сбежала из дома, помню, её даже хватились ни сразу - то, что она несколько дней не появлялась дома, никого не удивило, а когда её всё-таки нашли, выяснилось, что она уехала за пару сотен километров и поселилась в заброшенном доме, неподалёку от нашей деревни. Эта моя любимая Катина выходка. Я прислушалась, с кем она, интересно, болтает? Я закуталась в клетчатый плед и вышла на крыльцо. К концу июля вечера становились холодными, зато небо густо усыпало мерцающими звёздами, так было и сейчас. Запрокинув голову, я отыскала созвездие большой медведицы. Послышался смех. Недолго думая, я поплелась к беседке, чиркая галошами по дорожке. Я поднялась по ступенькам и переступила порог беседки в тот момент, когда Катя, зажав рот рукой и крепко зажмурив глаза, долго-долго беззвучно смеялась, увидев меня, она прыснула, ещё сильнее зажала рот и уронила голову на стол. Возле неё сидел Саша, он поднял правую руку в знак приветствия, потом посмотрел на Катю. Она всё ещё лежала в припадке, уткнувшись лбом в стол, и от смеха дрожала всем телом. Против воли я улыбнулась. Мы с Сашей переглянулись, он усмехнулся и потыкал пальцем в Катю, та, немного успокоившись, выпрямилась и, запрокинув подбородок, шумно выдохнула и принялась вытирать выступившие на глазах слёзы.
- У тебя нормально всё? – Спросила я, отмахиваясь от комаров, которые поспешили напасть, как только я вошла в беседку.
- Вполне. – Она снова весело хихикнула.
- Посидишь с нами? – предложил Саша. Он сидел спиной к фонарю, и его лица практически не было видно, зато ярко подсвечивались светлые взъерошенные волосы, и вокруг головы образовывалось что-то вроде нимба. Саша был лучшим другом Кати, а периодами её парнем. Их объединяла страстная любовь к приключениям и нежелание строить серьёзных отношений, думаю, на том они и сошлись. Однажды они угнали машину…
- Почему ты до сих пор не спишь? – спросила Катя, успокоившись.
- У вас такие интересные разговоры, я заслушалась.
- А подслушивать неприлично. – Заметила Катя.
- Спокойной ночи, воплощение приличия. – усмехнулась я.
- Да мы минут через десять расходимся. – сказал Саша.
Я вернулась в дом и поднялась на второй этаж в спальню, кажется, у Саши было своё представление о десяти минутах, так как на беседке до самой зари горел свет, и через открытое окно ещё долго доносился смех. В коридоре пронизывающе скрипели половицы, глухо хлопнула дверь - дедушка не спит. На узорчатый ковёр в дальней комнате легла жёлтая полоса. Погасла. Веки с трудом приоткрылись и снова сладко сомкнулись - теперь уж до утра. В дремоте покачивались сосны среди серого бескрайнего купола, но не со скрипом, как обычно, а беззвучно. В тишине. И тишина это была неестественной, такой не бывает в лесу. Женщина стоит в длинной белоснежной рубашке с шитыми красными нитками запястьями и в белой косынке на волосах, две чёрные косы перекинуты через плечи ... Это же я. Оборачиваюсь - люди рядом ходят и тоже все в белом. Воздух прорезал тонкий свист, и левую грудь остро обожгло. Я опустила глаза – там, где плоть пронизывала длинная стрела, ткань пропиталась алой кровью, и в том же необыкновенном беззвучии ноги подкосились, тело тяжело опустилось на холодную размякшую землю. Над девушкой склонился солдат. Теперь я смотрела на них со стороны: он опустился рядом с раненой девушкой на колени. И снова острая боль в груди, я приподняла веки - мужчина с выразительными чёрными глазами встревоженно осмотрел меня. Почему солдат? Он совершенно не был похож на солдата. Боже, какой кафтан: темно-зелёный с какими-то необыкновенными причудливыми узорами, воротник и рукава окаймлялись цветастой тесьмой, а вдоль всего разреза тянулись в ряд золотые пуговицы. Веки сомкнулись. Разомкнулись. Малиновый закат. Такого не бывает. Разве что во сне... Я на руках у этого мужчины в восхитительном кафтане. А напротив - огромное кирпичное здание, старинный замок. Густое облако насыщенного оранжевого цвета окутывало дом, слепило глаза. И много окон. В окнах люди. Они выглядывают, рассматривают меня и всё кричат, а я не могу разобрать их слов: "Здравствуйте!", "Будь здрав, князь", "... Никулишна!" Никулишна?
Зазвенел будильник. Не открывая глаз, я ощупала простыни в поисках телефона и наугад ткнула пальцем в экран мобильного, угадала - мелодия выключилась. Я откинула одеяло - яркое солнце больно ударило в глаза, я зажмурилась. Совсем как в том сне. Последнее время мне всё чаще снятся странные сны, чем-то напоминающие отрывки из старых фильмов. Я потёрла веки и села в постели.
В ту же минуту, толкнув пушистым боком дверь, в комнату протиснулся Васька, деловито перебирая лапками, он подошёл к кровати и, издав писклявый звук, отдалённо напоминающий кошачье мяуканье, запрыгнул в постель. Я потрепала его по дымчатой шёрстке и легла обратно под одеяло.
С самого утра дедушка повёз бабушку с Катей в соседнюю деревню, и я осталась одна. Приезд бабушки стал настоящим событием, в деревне её не было весь июль. Она нагулялась в городе, а когда приехала, не смогла остановиться: «Не сидеть же весь день дома!» - Восклицала она. За два дня она успела обойти всех родственников и знакомых, а сегодня, когда дома в округе закончились, бабушка отправилась покорять соседние поселения. Я раскинулась на широкой кровати, решительно не представляя, чем себя занять. Я не располагала таким бессчётным запасом друзей, как моя сестра. Катя дружила со всеми, со всеми ссорилась и мирилась и тут же снова ссорилась. Вечера, которые она проводила дома в одиночестве, можно было пересчитать на пальцах. Я же не появлялась здесь семь лет, конечно, приезжала пару раз на каникулы, но эти несколько дней я проводила в одиночестве: гуляла по лесу или сидела в беседке с пледом и кружкой чая. Так, я неплохо изучила местность, но не людей. Я знала здешних ребят ещё с детства, но от тех связей не осталось и следа. И будто в опровержение последней мысли раздался телефонный звонок. Звонили на стационарный, я вышла в коридор и подняла трубку.
- Слушаю.
- Диан? – тихо прозвучал девичий голос. Я сдвинула брови, стараясь выудить из памяти владельца столь знакомого голоса.
- Да-а… - протянула я.
Да кто же это?!
- Не узнаёшь, что ли? – на том конце трубки весело хихикнули.
- Светланка! Ты? – я счастливо улыбнулась своему отражению в зеркале, покрепче прижимая телефон к уху. – Ты как узнала, что я здесь?
- В этой деревне ничего не утаить. Я почему звоню … м-м … видишь ли, я нашла … знаешь, тут так и не объяснишь. Ты, может, зайдёшь? Я тебе покажу кое-что.
Спустя двадцать минут я шла по давно забытой тропинке, ведущей к дому Светланки. Дом был таким, каким он сохранился в моей памяти – широкий, бревенчатый, потемневший от старости. Я отворила калитку и краем глаза успела заметить, как слегка дёрнулась кружевная занавеска на окне. На пороге меня встретил Дима – младший брат Светланки. С нашей последней встречи он заметно подрос – когда я видела его в последний раз, мальчик едва научился ходить. Сейчас передо мной стоял довольно милый мальчишка, лет девяти-десяти. Он коротко и слегка смущённо поздоровался и проводил меня в дом. Я прекрасно помнила дом давней подруги, однако теперь мне казалось, здесь что-то изменилось, но что? Может, переклеили обои на более светлые или передвинули стол в кухне? Вот сервант определённо занимал своё законное место возле окна. В его стеклянных дверцах на мгновенье отразился белый силуэт, и ко мне в лёгком белом сарафане выпорхнула Светланка и тут же заключила в объятия. Так вот, что изменилось. Из белокурой смешной девчонки Света превратилась в миловидную привлекательную блондинку с длинными густыми волосами. К такой, новой Светлане нужно будет привыкнуть. Попусту не растрачивая времени на банальные взаимные расспросы о текущих делах, мы сразу присели за стол и перешли к главному.
- Короче, - передо мной упал тяжёлый альбом в кожаном переплёте с золотыми узорчатыми уголками. – Дима с ребятами нашли его в заброшке, а он притащил его ко мне. – Быстро проговорила Светланка и подсела ко мне поближе.
- Я бы и думать про него забыла, если бы не… вот, посмотри, - она ткнула тонким пальчиком в одну из чёрно-белых фотокарточек. На ней была изображена девушка лет семнадцати в чёрном платье на перламутровых пуговицах с воротником-стойкой. И очень похожая… на меня.
- Ого, - прошептала я и низко склонилась над страницей, разглядывая фотокарточку.
Светланка заправила за ухо белокурую прядь и с волнением взглянула на Диму, он же, не отрываясь, смотрел на меня. По всей видимости, они ждали от меня комментариев.
- Э-э, а что это заброшка? – я оторвалась от альбома и взглянула на ребят.
- О-о-о, - протянул Дима, - лучше бы тебе не знать, - нарочито запугивающим голосом проговорил он.
