— Да, мой мальчик, — расстроено ответил тот и кивнул на Чеда с Бетани. — Сколько мы не говорили об этом, так ничего и не смогли понять. Нет, они не забыли нас окончательно, звонят несколько раз в год, но на все наши приглашения находят отговорки. Да мы уже и не приглашаем, понимая, что это бесполезно.
— Лаки, может, ты знаешь, что произошло десять лет назад и так повлияло на отношения отцов и сыновей, что полностью прекратило их? Или хотя бы догадываешься? — спросил огорченный Антэн и удрученно предположил: — Это из-за меня дед перестал общаться с отцом? Но почему через десять лет? И отчего тогда Бирн также поступил с сыном?
Девушка вздохнула, вновь подошла к камину, взяла фотографию, сделанную Антэном более двадцати лет назад, и вернулась с ней к столу. Все напряженно следили за каждым ее движением, ожидая ответы на свои вопросы.
Лаки села на свое место, еще раз внимательно посмотрела на фотографию и негромко сказала:
— За все годы моего знакомства с господином Галлардом я не видела его таким счастливым и радостно улыбающимся, поэтому не могу судить о его искрометном юморе.
И предупреждая вопросы отца, жестко объяснила, расставляя все по местам:
— Да, папа. Я обращаюсь к твоему деду, как принято обращаться к главе клана. И так же к нему отношусь. С уважением и твердым убеждением, что все его действия являются законом и не подлежат обсуждению, возражению или порицанию. Такие рамки поведения были установлены для меня с первого дня пребывания в Дармунде и действуют до настоящего времени. Поэтому комментировать поступки господина Галларда я не могу и не хочу, — не допускающим больше никаких вопросов тоном произнесла Лаки, окидывая взглядом притихших родственников, не ожидавших услышать от нее такого безапелляционного заявления.
Легкая теплая улыбка коснулась изысканно очерченных губ девушки, когда она обратилась к Патрику, а голос зазвучал доверительно и убежденно.
— Не надо гадать, что случилось десять лет назад, Патрик, и обижаться на Бирна, считая, что он забыл обо всех, как в этом уверенны Арчи и Дария. Или, что променял вас на свиристелку, став на старости лет похотливым козлом, как считает Стивен.
Патрик смутился, потому что считал так же, как Стивен, впрочем, как и Арчи с Дарией. Он был глубоко обижен на отца. Неужели тот считает, что сын стал бы осуждать его за женитьбу на юной красотке? Хотя, что лукавить перед самим собой, конечно же, он осуждает отца, женившегося на девочке, младше его правнучек. Все это выглядит некрасиво и даже откровенно непристойно. Может, в этом и заключается основная причина разрыва, хотя отец вроде женился не так и давно, а встречаться с семьей прекратил почти десять лет назад.
Мысли быстро промелькнули в голове Макбрайда, но ни одна из них не ускользнула от Лаки, и она убежденно заявила, проникновенно глядя ему в глаза:
— В браке Бирна и в помине нет меркантильности, извращения или похоти. Поверь, они действительно любят друг друга. Его жена — моя лучшая подруга. Мы девять лет прожили в одной комнате, и все девять лет я слышала ее мысли о нем. Сначала наивные детские, затем восхищенные подростковые и, наконец, мысли влюбленной женщины. Именно, женщины, а не восторженной, наивной юной дурочки, влюбившейся в своего кумира. Бирн ведь не рок-звезда, чтобы быть кумиром. Его все боятся в Дармунде, боятся и уважают, но не влюбляются. Мариока не страдает геронтофилией, у нее нет комплекса отца и прочих фрейдовских заморочек. Как нет их и у Бирна. Он тоже не педофил и не маразматический козел, с обострившимся инстинктом на старости лет. Бирн не видит в ней девчонку, а Мариока в нем старика. Она для него любимая женщина, а он для нее единственный и неповторимый мужчина, и она не сопоставляет мужа со своим отцом. Я тебе точно говорю, потому что сама убедилась, что они две половины, родившиеся с разницей более шестидесяти лет. Но, к сожалению, этого не понять, и не только чужим, но и родным людям, да они и не хотят никому ничего объяснять, поэтому и живут очень уединенно. Родители Мариоки до сих пор не могут поверить, что их любимая девочка выбрала мужа на тридцать лет старше своего отца. Как не веришь и ты, что у юной жены нет своего личного денежного интереса в этом браке, и считаешь, что она ждет, не дождется, когда ее старый муж не покинет этот бренный мир.
Лаки негромко засмеялась, заметив виноватое выражение лица Патрика, практически так и думавшего.
— Ты даже не представляешь, как панически она боится его потерять, как трясется за его здоровье, уговаривая меньше работать, курить и пить виски. Бирн даже немного растерялся от ее одержимой заботливости, он ведь привык ни в чем себе не отказывать. Но, правда, быстро сообразил, на кого можно переключить большую часть внимания жены, — она хитро усмехнулась и подмигнула Патрику. — Через пару недель у тебя появится сестра.
— Ну, теперь-то я уже точно никогда не увижу отца, у него появится ребенок и новые радостные хлопоты, — обреченно произнес Патрик и недоуменно покачал головой. — Но он женился всего три года назад, а нас, свою старую семью, оставил намного раньше, ничего не объясняя, и это угнетает меня больше всего. Даже предположить не могу, что я сделал такое, что могло его рассердить или обидеть.
— Да не надо ничего предполагать. Все намного проще, — и Лаки развернула фотографию лицом к нему. — Бирн в жизни сейчас выглядит почти так же, как на этом снимке, ведь друиды стареют очень медленно. Лет до пятидесяти их внешность меняется, как и у обычных людей, а затем, время словно замедляет свой ход. Ты понимаешь, к чему я клоню, Патрик? — сочувственно спросила она у обескураженного старика. — На этой фотографии вас уже можно принять за братьев, с небольшой разницей в возрасте. А десять лет назад Бирн выглядел почти твоим ровесником.
Макбрайд согласно кивнул.
— Я тогда еще пошутил, сказав отцу, что он все молодеет с каждым годом, а оказалось, что я просто сказал ему правду. И ты думаешь, детка, что только из-за этого он перестал приезжать к нам? — удивился Патрик столь нелепой мысли. — Нет, я не могу в это поверить, это же какая-то ерунда.
— Угу, совсем ерунда, — иронично усмехнулась Лаки. — Интересно, чтобы ты стал отвечать своим многочисленным знакомым на вопросы, почему годы не берут твоего отца? Что он знает средство Макропулоса или владеет философским камнем? А может, что сошел с ума на старости лет и регулярно подтягивает лицо, как стареющая звезда Голливуда? Или твой сын Бернард, панически боящийся всего магического, будет легко общаться с дедушкой, который выглядит моложе его отца? А ты сам готов продолжать называть папой свою более молодую копию, не испытывая дискомфорта?
— Да-а, — задумчиво протянул Патрик, обдумывая ее слова. — Мне бы и в голову не пришли подобные мысли, детка, пока ты не озвучила их.
— Папочка, а ты, ведь, наверняка, столкнулся с подобной проблемой? Ты уже неправдоподобно молодо выглядишь в роли отца двух великовозрастных шалопаев. Незнакомых людей скоро будет откровенно смешить их обращение «папа» и навевать совсем иные мысли о ваших отношениях. А твои знакомые начнут болтать, если еще не начали, что у тебя кризис среднего возраста, и ты впал в паранойю. Боясь старости начал делать пластические операции и скоро будешь выглядеть, как твои сыновья.
— Они уже болтают об этом, малышка, — громко засмеялся Антэн, вспоминая шушуканье за своей спиной в Торонто. — Кстати, Алан давно просек этот момент и называет меня отцом только наедине, а на публике обращается по имени. Меня поначалу это обижало, а потом я понял, что он правильно делает, чтобы не привлекать к нам излишнего внимания.
— Возможно, ты права, детка, и именно в этом заключается причина нашего отчуждения. Но все равно так жаль лишиться заботы и участия отца. Умом понимаешь, что сам уже дедушка, так сказать, патриарх семьи, но как приятно, когда знаешь, что кто-то заботится о тебе, и ты ему нужен. Ведь по большому счету, родительская любовь самая сильная и самая бескорыстная, и очень жаль ее терять, — тихо, почти шепотом, грустно сказал Патрик.
— А ты не потерял его любовь и заботу, — уверенно возразила Лаки. — Бирн всегда в курсе всех ваших событий и вмешивается, когда надо. Да-да-да, не сомневайся в этом. Когда у тебя два года назад был кризис из-за расточительности Бернарда, тебе ведь без лишних разговоров дали льготный кредит в банке? — с намеком приподняла она брови, а затем слегка усмехнулась. — Заодно немного и мозги прочистили сыночку. А полгода назад вновь ему напомнили, что не надо огорчать папу, это очень злит дедушку, — рассмеялась девушка.
Она взяла руку Патрика в свои ладони, недолго помолчала, и уже очень серьезно сказала:
— Ты увидишь Бирна в следующем году на свадьбе Алана. Вы с ним все обсудите и найдете компромисс, как и где вам лучше общаться.
— На свадьбе Алана? — заворожено переспросил Патрик, не веря услышанным словам. — Он все-таки простит нас?
— Конечно, простит, — без малейшего сомнения подтвердила Лаки, отпуская его руку. — Хотя тебя ему не за что прощать. Такая любовь не забывается, — кивнула она на фотографию деда с внуком. — Алан уже почувствовал себя братом Дарии, пройдет совсем немного времени, и он захочет стать Макбрайдом, а объединить всю семью решит на своей свадьбе, — девушка на мгновение задумалась и выдала: — Примерно в конце октября.
Глаза Патрика радостно вспыхнули, и он даже захлопал сжатыми в кулаки руками.
— Как ты сейчас меня обрадовала! Девочка моя, ты радуешь меня уже в четвертый раз. А сколько всего хорошего ты сделала для всех нас, у меня просто нет слов для благодарности. Мне так стыдно, что три года я ругал тебя и поносил на каждом углу, — он виновато посмотрел на нее и жалобно попросил: — Прости меня, пожалуйста, я же не знал, кто ты.
— Перестань меня благодарить, а тем более извиняться, – великодушно ответила Лаки. — Ничего особенного я не сделала. Немного приглядывала за вами, как просил Бирн, ну и немного вмешивалась, так, иногда. Ты не должен был знать обо мне, да и не узнал бы, если бы не тот случай, когда у тебя прихватило сердце. Тогда уже пришлось признаваться, иначе ты никогда не взял бы сомнительное зелье из рук еще более сомнительной особы.
Более трех месяцев назад на одном из приемов у Макбрайда произошел сердечный приступ, и тогда Лаки с Виком, отбросив всю таинственность, признались ему, что они друиды. Девушка до сих пор усмехалась, вспоминая, как недоверчиво вспыхнули глаза Патрика, когда она почти насильно вливая ему в рот целебное зелье, передала привет от Бирна, а потом, для пущей убедительности, еще упомянула Галларда, сказав, что она его правнучка. С того момента Патрик стал безоговорочно ей верить и даже полюбил, как родную внучку. Хотя до этого считал их с Виком проходимцами, впившимися словно пиявки, в его внука Стивена, и грозил упечь их за решетку.
— Мы все кому-то благодарны в этой жизни, — задумчиво продолжила Лаки. — Бирн заменил мне прадеда, только благодаря ему, я не сбежала из Дармунда. Неизвестно, как бы дальше сложилась моя жизнь, если бы он тогда не вмешался.
— Бирн заменил тебе прадеда? А как же дед, то есть, господин Галлард?
Лаки свысока посмотрела на отца, но ничего не ответила, только покачала головой, словно говоря, что комментариев на этот счет не будет, а затем достала телефон и набрала номер, включив при этом громкую связь.
— Привет, как дела? — нежным голоском проворковала она.
— Ты почему не позвонила мне утром, детка? — раздался глубокий встревоженный голос Бирна, и Патрик судорожно вздохнул, услышав такой родной голос отца. — Я же беспокоюсь и за тебя, и за Стивена. Как вы там?
— С нами все нормально, не переживай, — поспешила успокоить его Лаки. — Кстати, сегодня Патрик заходил. Он очень расстроился, что ты не приедешь на свадьбу Арчи.
— Ну, придумай что-нибудь, — голос Макбрайда стал непривычно просительным. — Ты же знаешь, что я не могу приехать. Очень хотел бы увидеть сына. Чувствую себя паршиво, словно предал его, и даже в такой день пренебрег семьей. Но что поделаешь, если жизнь так складывается, да и всем без меня будет свободней на свадьбе. Я же знаю, что напрягаю всех, кроме Патрика. Помоги, детка, и в этот раз. Ты так хорошо все провернула с Дарией, придумай что-нибудь и для Арчи. Тебе там видней, что можно подарить ему от меня.
— Хорошо, — безропотно согласилась Лаки. — Я уже сказала ему, что ты подаришь им свадебное путешествие, но ты еще можешь добавить бриллианты для невесты. Мелочь, но Арчи будет приятно, что ты тем самым одобрил его выбор.
— Ты всегда меня хорошо понимаешь, малышка, и всегда выручаешь. Что бы я делал без тебя? Когда ты, наконец, вернешься домой? Я ужасно соскучился по тебе, а нам толком и поговорить не удалось ни в Белфасте, ни в Руане.
— Скоро увидимся, — неопределенно пообещала Лаки. — Я расскажу тебе, как пройдет свадьба Арчи. Пока, целую.
— Ну, вот, Патрик, ты сам услышал, что ему очень жаль, что он вас всех не увидит, — она немного интерпретировала ответ Бирна. — Поэтому не сердись на него.
— Я не буду, тем более, мне осталось подождать лишь до октября. А с Аланом я тоже увижусь только на его свадьбе? Может получится раньше, Лаки? Ну, пожалуйста.
Патрик просил ее, как маленький ребенок просит подарок к Рождеству, свято веря, что его желание обязательно исполнится. И Лаки рассмеялась серебристым смехом, ей было приятно сделать ему такой подарок. Она симпатизировала сыну Бирна все эти годы.
— Ты увидишь его на свадьбе Арчи, — пообещала девушка, но не стала его сильно обнадеживать. — Ну, сначала просто увидишь. А примерно в феврале вы с ним встретитесь уже основательно, и твой любимый внук вернется к тебе навсегда.
Макбрайд буквально засветился от предстоящей радости, а Лаки, заметив, как погрустнели Чед и Бетини, почувствовала себя виноватой, что не может сказать и им что-нибудь утешительное насчет Галларда. Она не могла увидеть их будущее, ведь они были ее кровными родственниками.
— Я не могу порадовать вас такими же приятными событиями, но не потому, что их не будет, просто мне недоступно их увидеть. Знаю только одно, вас тоже не бросили на произвол судьбы. Джек Гарвуд ведь не один год знаком с вами? Возможно, что даже сам господин Галлард представил его вам. Думаю, Джек часто навещает вас по-приятельски, а не только по делу.
— Его, действительно, порекомендовал мне отец еще много лет назад. Получается, что Гарвуд тоже… из ваших? — задумчиво протянул Чед, вспоминая, как настоятельно отец предложил ему воспользоваться услугами именно этого ветеринара, хоть в тот момент никто его не знал в их округе. Только гораздо позднее все оценили поистине волшебное обращение Гарвуда с животными, и от клиентов у него не стало отбоя. Но Чед Бойер всегда был для него клиентом номер один, а за последние несколько лет они стали даже приятелями. Несколько раз в месяц Джек обязательно навещал их с Бетани, а заодно и лечил от различных недомоганий, возникающих в таком, как у них возрасте.
— Так вот откуда он так хорошо умеет обращаться с лошадьми.
— Да, он разговаривает с ними в буквальном смысле слова. Джек присматривает за вами, и если понадобится помощь — обязательно ее окажет, а если не сможет сам, так сообщит об этом главе клана.
— Лаки, может, ты знаешь, что произошло десять лет назад и так повлияло на отношения отцов и сыновей, что полностью прекратило их? Или хотя бы догадываешься? — спросил огорченный Антэн и удрученно предположил: — Это из-за меня дед перестал общаться с отцом? Но почему через десять лет? И отчего тогда Бирн также поступил с сыном?
Девушка вздохнула, вновь подошла к камину, взяла фотографию, сделанную Антэном более двадцати лет назад, и вернулась с ней к столу. Все напряженно следили за каждым ее движением, ожидая ответы на свои вопросы.
Лаки села на свое место, еще раз внимательно посмотрела на фотографию и негромко сказала:
— За все годы моего знакомства с господином Галлардом я не видела его таким счастливым и радостно улыбающимся, поэтому не могу судить о его искрометном юморе.
И предупреждая вопросы отца, жестко объяснила, расставляя все по местам:
— Да, папа. Я обращаюсь к твоему деду, как принято обращаться к главе клана. И так же к нему отношусь. С уважением и твердым убеждением, что все его действия являются законом и не подлежат обсуждению, возражению или порицанию. Такие рамки поведения были установлены для меня с первого дня пребывания в Дармунде и действуют до настоящего времени. Поэтому комментировать поступки господина Галларда я не могу и не хочу, — не допускающим больше никаких вопросов тоном произнесла Лаки, окидывая взглядом притихших родственников, не ожидавших услышать от нее такого безапелляционного заявления.
Легкая теплая улыбка коснулась изысканно очерченных губ девушки, когда она обратилась к Патрику, а голос зазвучал доверительно и убежденно.
— Не надо гадать, что случилось десять лет назад, Патрик, и обижаться на Бирна, считая, что он забыл обо всех, как в этом уверенны Арчи и Дария. Или, что променял вас на свиристелку, став на старости лет похотливым козлом, как считает Стивен.
Патрик смутился, потому что считал так же, как Стивен, впрочем, как и Арчи с Дарией. Он был глубоко обижен на отца. Неужели тот считает, что сын стал бы осуждать его за женитьбу на юной красотке? Хотя, что лукавить перед самим собой, конечно же, он осуждает отца, женившегося на девочке, младше его правнучек. Все это выглядит некрасиво и даже откровенно непристойно. Может, в этом и заключается основная причина разрыва, хотя отец вроде женился не так и давно, а встречаться с семьей прекратил почти десять лет назад.
Мысли быстро промелькнули в голове Макбрайда, но ни одна из них не ускользнула от Лаки, и она убежденно заявила, проникновенно глядя ему в глаза:
— В браке Бирна и в помине нет меркантильности, извращения или похоти. Поверь, они действительно любят друг друга. Его жена — моя лучшая подруга. Мы девять лет прожили в одной комнате, и все девять лет я слышала ее мысли о нем. Сначала наивные детские, затем восхищенные подростковые и, наконец, мысли влюбленной женщины. Именно, женщины, а не восторженной, наивной юной дурочки, влюбившейся в своего кумира. Бирн ведь не рок-звезда, чтобы быть кумиром. Его все боятся в Дармунде, боятся и уважают, но не влюбляются. Мариока не страдает геронтофилией, у нее нет комплекса отца и прочих фрейдовских заморочек. Как нет их и у Бирна. Он тоже не педофил и не маразматический козел, с обострившимся инстинктом на старости лет. Бирн не видит в ней девчонку, а Мариока в нем старика. Она для него любимая женщина, а он для нее единственный и неповторимый мужчина, и она не сопоставляет мужа со своим отцом. Я тебе точно говорю, потому что сама убедилась, что они две половины, родившиеся с разницей более шестидесяти лет. Но, к сожалению, этого не понять, и не только чужим, но и родным людям, да они и не хотят никому ничего объяснять, поэтому и живут очень уединенно. Родители Мариоки до сих пор не могут поверить, что их любимая девочка выбрала мужа на тридцать лет старше своего отца. Как не веришь и ты, что у юной жены нет своего личного денежного интереса в этом браке, и считаешь, что она ждет, не дождется, когда ее старый муж не покинет этот бренный мир.
Лаки негромко засмеялась, заметив виноватое выражение лица Патрика, практически так и думавшего.
— Ты даже не представляешь, как панически она боится его потерять, как трясется за его здоровье, уговаривая меньше работать, курить и пить виски. Бирн даже немного растерялся от ее одержимой заботливости, он ведь привык ни в чем себе не отказывать. Но, правда, быстро сообразил, на кого можно переключить большую часть внимания жены, — она хитро усмехнулась и подмигнула Патрику. — Через пару недель у тебя появится сестра.
— Ну, теперь-то я уже точно никогда не увижу отца, у него появится ребенок и новые радостные хлопоты, — обреченно произнес Патрик и недоуменно покачал головой. — Но он женился всего три года назад, а нас, свою старую семью, оставил намного раньше, ничего не объясняя, и это угнетает меня больше всего. Даже предположить не могу, что я сделал такое, что могло его рассердить или обидеть.
— Да не надо ничего предполагать. Все намного проще, — и Лаки развернула фотографию лицом к нему. — Бирн в жизни сейчас выглядит почти так же, как на этом снимке, ведь друиды стареют очень медленно. Лет до пятидесяти их внешность меняется, как и у обычных людей, а затем, время словно замедляет свой ход. Ты понимаешь, к чему я клоню, Патрик? — сочувственно спросила она у обескураженного старика. — На этой фотографии вас уже можно принять за братьев, с небольшой разницей в возрасте. А десять лет назад Бирн выглядел почти твоим ровесником.
Макбрайд согласно кивнул.
— Я тогда еще пошутил, сказав отцу, что он все молодеет с каждым годом, а оказалось, что я просто сказал ему правду. И ты думаешь, детка, что только из-за этого он перестал приезжать к нам? — удивился Патрик столь нелепой мысли. — Нет, я не могу в это поверить, это же какая-то ерунда.
— Угу, совсем ерунда, — иронично усмехнулась Лаки. — Интересно, чтобы ты стал отвечать своим многочисленным знакомым на вопросы, почему годы не берут твоего отца? Что он знает средство Макропулоса или владеет философским камнем? А может, что сошел с ума на старости лет и регулярно подтягивает лицо, как стареющая звезда Голливуда? Или твой сын Бернард, панически боящийся всего магического, будет легко общаться с дедушкой, который выглядит моложе его отца? А ты сам готов продолжать называть папой свою более молодую копию, не испытывая дискомфорта?
— Да-а, — задумчиво протянул Патрик, обдумывая ее слова. — Мне бы и в голову не пришли подобные мысли, детка, пока ты не озвучила их.
— Папочка, а ты, ведь, наверняка, столкнулся с подобной проблемой? Ты уже неправдоподобно молодо выглядишь в роли отца двух великовозрастных шалопаев. Незнакомых людей скоро будет откровенно смешить их обращение «папа» и навевать совсем иные мысли о ваших отношениях. А твои знакомые начнут болтать, если еще не начали, что у тебя кризис среднего возраста, и ты впал в паранойю. Боясь старости начал делать пластические операции и скоро будешь выглядеть, как твои сыновья.
— Они уже болтают об этом, малышка, — громко засмеялся Антэн, вспоминая шушуканье за своей спиной в Торонто. — Кстати, Алан давно просек этот момент и называет меня отцом только наедине, а на публике обращается по имени. Меня поначалу это обижало, а потом я понял, что он правильно делает, чтобы не привлекать к нам излишнего внимания.
— Возможно, ты права, детка, и именно в этом заключается причина нашего отчуждения. Но все равно так жаль лишиться заботы и участия отца. Умом понимаешь, что сам уже дедушка, так сказать, патриарх семьи, но как приятно, когда знаешь, что кто-то заботится о тебе, и ты ему нужен. Ведь по большому счету, родительская любовь самая сильная и самая бескорыстная, и очень жаль ее терять, — тихо, почти шепотом, грустно сказал Патрик.
— А ты не потерял его любовь и заботу, — уверенно возразила Лаки. — Бирн всегда в курсе всех ваших событий и вмешивается, когда надо. Да-да-да, не сомневайся в этом. Когда у тебя два года назад был кризис из-за расточительности Бернарда, тебе ведь без лишних разговоров дали льготный кредит в банке? — с намеком приподняла она брови, а затем слегка усмехнулась. — Заодно немного и мозги прочистили сыночку. А полгода назад вновь ему напомнили, что не надо огорчать папу, это очень злит дедушку, — рассмеялась девушка.
Она взяла руку Патрика в свои ладони, недолго помолчала, и уже очень серьезно сказала:
— Ты увидишь Бирна в следующем году на свадьбе Алана. Вы с ним все обсудите и найдете компромисс, как и где вам лучше общаться.
— На свадьбе Алана? — заворожено переспросил Патрик, не веря услышанным словам. — Он все-таки простит нас?
— Конечно, простит, — без малейшего сомнения подтвердила Лаки, отпуская его руку. — Хотя тебя ему не за что прощать. Такая любовь не забывается, — кивнула она на фотографию деда с внуком. — Алан уже почувствовал себя братом Дарии, пройдет совсем немного времени, и он захочет стать Макбрайдом, а объединить всю семью решит на своей свадьбе, — девушка на мгновение задумалась и выдала: — Примерно в конце октября.
Глаза Патрика радостно вспыхнули, и он даже захлопал сжатыми в кулаки руками.
— Как ты сейчас меня обрадовала! Девочка моя, ты радуешь меня уже в четвертый раз. А сколько всего хорошего ты сделала для всех нас, у меня просто нет слов для благодарности. Мне так стыдно, что три года я ругал тебя и поносил на каждом углу, — он виновато посмотрел на нее и жалобно попросил: — Прости меня, пожалуйста, я же не знал, кто ты.
— Перестань меня благодарить, а тем более извиняться, – великодушно ответила Лаки. — Ничего особенного я не сделала. Немного приглядывала за вами, как просил Бирн, ну и немного вмешивалась, так, иногда. Ты не должен был знать обо мне, да и не узнал бы, если бы не тот случай, когда у тебя прихватило сердце. Тогда уже пришлось признаваться, иначе ты никогда не взял бы сомнительное зелье из рук еще более сомнительной особы.
Более трех месяцев назад на одном из приемов у Макбрайда произошел сердечный приступ, и тогда Лаки с Виком, отбросив всю таинственность, признались ему, что они друиды. Девушка до сих пор усмехалась, вспоминая, как недоверчиво вспыхнули глаза Патрика, когда она почти насильно вливая ему в рот целебное зелье, передала привет от Бирна, а потом, для пущей убедительности, еще упомянула Галларда, сказав, что она его правнучка. С того момента Патрик стал безоговорочно ей верить и даже полюбил, как родную внучку. Хотя до этого считал их с Виком проходимцами, впившимися словно пиявки, в его внука Стивена, и грозил упечь их за решетку.
— Мы все кому-то благодарны в этой жизни, — задумчиво продолжила Лаки. — Бирн заменил мне прадеда, только благодаря ему, я не сбежала из Дармунда. Неизвестно, как бы дальше сложилась моя жизнь, если бы он тогда не вмешался.
— Бирн заменил тебе прадеда? А как же дед, то есть, господин Галлард?
Лаки свысока посмотрела на отца, но ничего не ответила, только покачала головой, словно говоря, что комментариев на этот счет не будет, а затем достала телефон и набрала номер, включив при этом громкую связь.
— Привет, как дела? — нежным голоском проворковала она.
— Ты почему не позвонила мне утром, детка? — раздался глубокий встревоженный голос Бирна, и Патрик судорожно вздохнул, услышав такой родной голос отца. — Я же беспокоюсь и за тебя, и за Стивена. Как вы там?
— С нами все нормально, не переживай, — поспешила успокоить его Лаки. — Кстати, сегодня Патрик заходил. Он очень расстроился, что ты не приедешь на свадьбу Арчи.
— Ну, придумай что-нибудь, — голос Макбрайда стал непривычно просительным. — Ты же знаешь, что я не могу приехать. Очень хотел бы увидеть сына. Чувствую себя паршиво, словно предал его, и даже в такой день пренебрег семьей. Но что поделаешь, если жизнь так складывается, да и всем без меня будет свободней на свадьбе. Я же знаю, что напрягаю всех, кроме Патрика. Помоги, детка, и в этот раз. Ты так хорошо все провернула с Дарией, придумай что-нибудь и для Арчи. Тебе там видней, что можно подарить ему от меня.
— Хорошо, — безропотно согласилась Лаки. — Я уже сказала ему, что ты подаришь им свадебное путешествие, но ты еще можешь добавить бриллианты для невесты. Мелочь, но Арчи будет приятно, что ты тем самым одобрил его выбор.
— Ты всегда меня хорошо понимаешь, малышка, и всегда выручаешь. Что бы я делал без тебя? Когда ты, наконец, вернешься домой? Я ужасно соскучился по тебе, а нам толком и поговорить не удалось ни в Белфасте, ни в Руане.
— Скоро увидимся, — неопределенно пообещала Лаки. — Я расскажу тебе, как пройдет свадьба Арчи. Пока, целую.
— Ну, вот, Патрик, ты сам услышал, что ему очень жаль, что он вас всех не увидит, — она немного интерпретировала ответ Бирна. — Поэтому не сердись на него.
— Я не буду, тем более, мне осталось подождать лишь до октября. А с Аланом я тоже увижусь только на его свадьбе? Может получится раньше, Лаки? Ну, пожалуйста.
Патрик просил ее, как маленький ребенок просит подарок к Рождеству, свято веря, что его желание обязательно исполнится. И Лаки рассмеялась серебристым смехом, ей было приятно сделать ему такой подарок. Она симпатизировала сыну Бирна все эти годы.
— Ты увидишь его на свадьбе Арчи, — пообещала девушка, но не стала его сильно обнадеживать. — Ну, сначала просто увидишь. А примерно в феврале вы с ним встретитесь уже основательно, и твой любимый внук вернется к тебе навсегда.
Макбрайд буквально засветился от предстоящей радости, а Лаки, заметив, как погрустнели Чед и Бетини, почувствовала себя виноватой, что не может сказать и им что-нибудь утешительное насчет Галларда. Она не могла увидеть их будущее, ведь они были ее кровными родственниками.
— Я не могу порадовать вас такими же приятными событиями, но не потому, что их не будет, просто мне недоступно их увидеть. Знаю только одно, вас тоже не бросили на произвол судьбы. Джек Гарвуд ведь не один год знаком с вами? Возможно, что даже сам господин Галлард представил его вам. Думаю, Джек часто навещает вас по-приятельски, а не только по делу.
— Его, действительно, порекомендовал мне отец еще много лет назад. Получается, что Гарвуд тоже… из ваших? — задумчиво протянул Чед, вспоминая, как настоятельно отец предложил ему воспользоваться услугами именно этого ветеринара, хоть в тот момент никто его не знал в их округе. Только гораздо позднее все оценили поистине волшебное обращение Гарвуда с животными, и от клиентов у него не стало отбоя. Но Чед Бойер всегда был для него клиентом номер один, а за последние несколько лет они стали даже приятелями. Несколько раз в месяц Джек обязательно навещал их с Бетани, а заодно и лечил от различных недомоганий, возникающих в таком, как у них возрасте.
— Так вот откуда он так хорошо умеет обращаться с лошадьми.
— Да, он разговаривает с ними в буквальном смысле слова. Джек присматривает за вами, и если понадобится помощь — обязательно ее окажет, а если не сможет сам, так сообщит об этом главе клана.
