– Я боюсь его, – ответила я, хотя на самом деле хотела сказать “я боюсь за него”.
– Он тебе что-то сделал? – осведомился Гарольт.
Я покачала головой:
– Просто… я ничего про него не знаю. Что от него ждать. Что он делал в прошлом. Кого убил. Чего хочет от меня.
Ни слова лжи. Только тщательно подобранная правда. Гарольт улыбнулся – как кот, задушивший мышку – и сжал моё плечо.
– Ничего он мне не сделает, – говорила я Шандару, когда он пытался меня отговорить от моего плана. – Не убьёт же.
– Вив, кроме “убить” и “не сделать вообще ничего” есть много вариантов.
– Пытать он меня тоже не будет, – я посмотрела ему в глаза и поняла, что речь была и не про “пытать”. – Он мне говорил, что я абсолютно не в его вкусе. Что я дурнушка и очень тупая. Если ты об этом…
Шандар удивлённо поднял брови.
– Видимо, и правильно мы его к трапам отправляли… – заметил он как бы между прочим.
Рука Гарольта лежала на моём плече, но я не могла об этом задуматься всерьёз – слишком отчаянно метались по экрану точки кораблей.
Гарольт больше не смотрел на меня: он следил за погоней, не скрывая азарта. А я подумала, что не хотела бы видеть смерть, даже если это смерть моего врага.
Кораблик загоняли. По нему стреляли. Но он уходил от удара. Раз за разом, снова и снова. Но в ограниченной системе никуда не уйти. Тебя или подобьют – или у тебя закончится топливо.
Спасения нет. Я понимала это. И Гарольт понимал. Он хотел, чтобы я видела его триумф. Он уже дважды победил Шандара – когда добился его отчисления из Академии ГалКонСи и когда переманил меня – и теперь жаждал окончательно его уничтожить.
У меня мелькнула мысль: а что, если?.. Но я прогнала её, не дав себе договорить – даже мысленно.
Всё получится.
Он обещал.
Он сказал: “Меня так легко не возьмёшь”.
Всё получится.
Кораблик, заходя на очередной вираж, вдруг изменил направление на сто восемьдесят градусов и выпустил серию ракет для разгона. Развернулся – и рванул на диком ускорении в ближайший гиперпереход.
Я не удержалась и вскрикнула.
Он нёсся с такой скоростью, что казался быстрым даже на мониторах. Я вспомнила разговоры Шандара и Тау, как они спорили, переживу ли я перегрузки. Такие перегрузки? От одной мысли у меня кости заныли.
За мгновение я мысленно похоронила и Тау, и Шандара, я ждала, что пограничные корабли выпустят ракеты, ждала, что корабль взорвется, не долетев до гиперперехода, но...
Он долетел.
Пограничники выпустили ракеты с секундным опозданием: они не ожидали. Никто не ожидал такого самоубийственного виража. Секунды оказалось достаточно. Корабль мигнул и исчез в гиперпереходе, а ракеты пронеслись мимо.
Корабли-преследователи притормозили. Они не могли полететь следом: нужно было отправить запрос на пограничные станции, дождаться разрешения…
– О-бал-деть, – не удержавшись, выдохнула я. Я не могла заставить себя отвести взгляд от экранов.
Пальцы Гарольта до боли впились в моё плечо. Лицо его побледнело. Он быстро отпустил меня, убрал руку – и коснулся импланта в запястье.
– Запроси у них отчёт, – зло приказал он кому-то невидимому. Он развернулся на каблуках и спешно пошёл прочь из рубки. Судя по всему, он отправлял сообщение с помощью импланта. – У них было простое задание. Какого чёрта они его упустили?!
Я пошла следом. Мне никто не мешал и никто меня не останавливал.
– Да мне плевать, что ты думаешь! – крикнул Гарольт. – Письменно, объяснительную, всем! И выговор! Мне плевать, что вы не военные, вы не хотите со мной ссориться, я вам это гарантирую. Пусть получают разрешение на скачок и летят следом. Да мне плевать, что их не пустят к Сильфиде, пускай добывают разрешение прямо сейчас!
Он взмахнул рукой, обрубая связь, и вошёл в свой кабинет. Повернулся, чтобы закрыть дверь – и увидел меня в паре шагов.
И застыл.
Он был зол, я это чувствовала кожей. Он злился на Шандара. Он злился на тех неведомых людей, которым отдавал приказ. Он злился на меня – потому что я видела его неудачу. Интересно, а злился ли он на себя?
– Уходи, – сказал Гарольт. – Тебя проводят в твою каюту.
И я вдруг поняла: Шандар и Тау спаслись. Сбежали. Они сделали то, что хотели сделать. План сработал, и мне осталось только долететь до Сильфиды.
Кажется, я выполнила свою роль. Даже если моя роль состояла в том, чтобы вовремя отойти в сторону.
И мне вдруг стало так спокойно, хорошо и легко. И я, почувствовав внезапный прилив вдохновения, произнесла, спонтанно перейдя на “ты”:
– Гарольт, он псих. Ты бы не смог это предсказать. Никто бы не смог. Он просто сумасшедший.
И тут случилось то, чего я не ожидала: Гарольт тонко улыбнулся и ответил:
– Ты не поняла? Он труп. Эти перегрузки убили его. Ни один человек не способен такое пережить. – И глядя на моё изумлённое лицо, он добавил: – Мы подберём корабль возле Сильфиды и заберём груз. Если захочешь, прикажу, чтобы тебе показали тело.
Несколько секунд я стояла в немом оцепенении и не могла найти слов. А потом собрала себя невероятным усилием воли. Взяла все свои мысли, все эмоции, все страхи, спрятала в дальний ящик где-то на окраине сознания. “Потом”, – сказала я себе. – “Я подумаю об этом потом. Держи лицо, Вивьен”.
Я мысленно отодвинула все лишние мысли. Расслабила лицо. Едва заметно улыбнулась и мягко сказала:
– Значит, всё хорошо.
Сердце билось в груди, как безумное, кровь пульсировала в ушах, но я старалась держаться.
– Хлоя, проводи мисс Джа Лар до её каюты, – бросил Гарольт кому-то за моей спиной.
– Конечно, – послышался мелодичный голос у меня над ухом. – Следуйте за мной, мисс Джа Лар.
Я повернулась.
Хлоя оказалась высокой блондинкой. Выше меня и даже, наверное, выше Гарольта. А может, и ниже, просто на каблуках. Тонкая шея, высокая причёска, точёные черты лица.
Я вдруг вспомнила слова Гарольта, брошенные ещё там, на Лаборе: "Мне нравятся высокие блондинки". Так и захотелось спросить: "Что, прямо НАСТОЛЬКО высокие?"
Хлоя тем временем улыбнулась, кивнула мне и пошла по коридору. Она плавно покачивала бёдрами, словно говоря: "Оцени, как круто я выгляжу".
Я пошла за ней, с трудом заставляя себя не смотреть на покачивающиеся бёдра, и думала о том, есть ли у неё особые, незадокументированные обязанности?
По идее, это не должно было меня волновать. Часов тридцать – и я сбегу от Гарольта. Мне было плевать на его вкусы – и на его личную жизнь. Но уязвлённое самолюбие всё-таки зудело. Одно дело – просто знать, что я кому-то не нравлюсь. Совершенно другое – видеть наглядный пример того, как я должна выглядеть, чтобы нравиться. Если честно, меня не волновал ни рост блондинки, ни её красота. Что меня в ней неуловимо раздражало – это её идеальность. Идеально-лощёно-безупречные манеры. Идеальная одежда: у меня немнущийся комбинезон мнётся сильнее. Осанка. Умение ходить на каблуках. Походка. Волосы, лежащие так безупречно, словно их нарисовали: живые волосы так лежать не могут. Тем более так не смогли бы лежать мои кудри. Идеальные черты лица, такие совершенные, что возникал вопрос, не вмешались ли родители в её гены. Фигура. Макияж. Голос. В этой женщине всё было настолько идеально, ухоженно и безупречно, что я, глядя на неё, сразу понимала: мне такой не стать. Да никогда в жизни. Мать бы так смогла. Вивека бы так смогла. Я – никогда. Я психану раньше, чем уложу волосы. Меня просто порвёт на пачку маленьких вивьен.
Эта безымянная незнакомка напоминала мне о том, чего я никогда не смогу: влиться в высший свет. И я вдруг вспомнила Шандара, и резко и остро заскучала по нему.
С ним я забывала, что неидеальна.
– Ваша каюта, – просияла Хлоя, остановившись возле двери. Она провела запястьем по панели на стене, активируя ключ, и улыбнулась. Улыбка была совершенно нейтральная. Так улыбаются в рекламе стоматологических клиник: мило, приветливо и равнодушно. Всё, что эта девушка не думала обо мне, она спрятала под маской безупречной вежливости. А может, ничего она и не думала, и это я сочиняю лишнее.
– Спасибо, – кивнула я в ответ.
– Не желаете чего-нибудь выпить или съесть?
– В каюте есть душ? – спросила я, переступая порог, и тут же пожалела о вопросе. Конечно, там был душ. В двухкомнатном номере с личным небольшим баром и фальшивыми окнами на полстены не могло не быть душа. Это ж не заштатный почтовый крейсер, подобранный на астероиде.
– Разумеется, – Хлоя даже не моргнула, словно мой вопрос был совершенно нормальным. – Душ, ванная, джакузи. Вам помочь?
– Спасибо, не надо. Принесите мне какой-нибудь еды. И оставьте прямо здесь, – я показала на гостиную. – Я приму душ и поем.
– Конечно. Чего пожелаете, мисс Джа Лар?
Блондинка продолжала безупречно улыбаться.
– Не знаю. Что угодно.
– Я сейчас отправлю меню от шеф-повара на персонком вашей каюты. У нас есть ингредиенты для блюд из разных уголков Галактики. Какую кухню предпочитаете? Шунгарскую? Бискайскую? Джангайскую? Есть ли продукты, которых вы избегаете?
– Хлоя, – я почувствовала себя ужасной деревенщиной, но я слишком устала, чтобы думать, – принеси мне, пожалуйста, просто еды. Чтобы белки, жиры, углеводы и клетчатка. Что угодно. Хоть сухпаёк для голодающих. Мне без разницы. Я не привередлива.
– Даже так? – она впервые показала какие-то эмоции: подняла брови.
– На твой вкус, Хлоя. Я тебе доверяю.
На самом деле, я ей не доверяла. Но я не могла думать о еде, когда нервничала.
– Я постараюсь не подвести вас, мисс Джа Лар.
Хлоя улыбнулась, вернув свою безупречную вежливость, и закрыла за собой дверь. Я подошла, на всякий случай подёргала: заперто. Не то, чтобы я сомневалась: напротив, была уверена, что меня запрут.
Я зашла в ванную, равнодушно отметив, какая она роскошная. Одну за другой сняла с себя вещи, наблюдая, как они падают на пол. Дешёвый комбинезон на дорогой плитке смотрелся неуместно.
Я коснулась плитки ладонью. Она была каменной – или умелой имитацией каменной, но я бы поставила на первое. Слегка шершавая на ощупь. Наверное, тяжёлая. Готова поспорить, её изготавливали её на планете, а потом поднимали на орбиту, где собирали крейсер. Самоубийственное расточительство. Роскошь, чтобы пустить пыль в глаза и показать, как много ты можешь себе позволить.
В углу стояла просторная и глубокая ванна. У Гарольта достаточно воды на корабле, чтобы позволить гостям принимать ванны? Безумие.
Сперва я хотела залезть под душ, но вместо этого включила воду и села на дно ванны, притянув колени к груди, и сидела, глядя, как вода поднимается всё выше. Вот она обхватила лодыжки. Вот начала едва заметно плескаться в районе икр. Вот кисти моих рук уже погрузились в воду.
Я наконец отпустила себя. Закрыла глаза, уткнулась лицом в колени и позволила эмоциям накрыть меня. В голове безостановочно звучал, словно трек, поставленный на повтор, голос Гарольта: " Ты не поняла? Он труп. Эти перегрузки убили его. Ни один человек не способен такое пережить". Слова повторялись и повторялись, пролетали, словно кометы с кровавыми хвостами, царапали где-то внутри – и падали в масляную черноту космоса. И эта чернота затягивала меня, обхватывала и тащила куда-то вниз, в холод, во тьму, в пустоту.
Когда вода поднялась до груди, я поняла, что меня трясёт. Вода была тёплой – так говорил термометр, встроенный в кран, – но я не могла согреться. Я выкручивала кран, делая воду всё горячее, пока всю ванную не заполнил туманом пар, но мне всё равно было холодно.
“Возьми себя в руки”, – сказала я себе. Шандар говорил, что у него есть план. Он знал, на что шёл. Он явно хотел прорваться через гиперпереход именно так, с перегрузками. Значит, он знал, что переживёт их. Просчитал. Продумал. Может, отправил вместо себя Тау или управлял кораблём дистанционно.
Он говорил, что знает, что делает. Я должна ему верить. Ему, а не Гарольту. Я должна придерживаться плана.
Я закрыла ладонями лицо, потёрла глаза. Мне хотелось поорать, просто поорать в потолок, но я остановила себя. Если меня запирают в каюте, то могут следить за мной с камер. Я должна держать лицо, даже сидя в ванной, полной воды и пара.
Я перевернулась, нырнула в ванну с головой и на несколько секунд сжалась изо всех сил, проживая все эмоции, весь страх, злость, раздражение, горе – всё, что чувствовала. Не знаю, сколько времени прошло. Но когда я вынырнула, то поняла, что мне больше не холодно.
Хлоя постаралась.
Когда я вышла из ванной, завернувшись в халат, достававший мне почти до щиколоток, стол ломился от блюд. Там был и салат, и тушёные овощи, и бифштекс, и каша, и отварной рис, и мелко нарезанная обжаренная в соусе рыба. Кажется, Хлоя сильно боялась ошибиться, и поэтому попросила положить всего понемножку.
Если честно, я опасалась увидеть посреди стола брусок с надписью "Еда, 300 г", но Хлоя явно была не из тех, кто станет прикалываться над простушкой вроде меня.
Я опустилась на мягкий диван, обитый тканью натурального плетения. Так странно: выбравшись из тесных подземных коридоров астероида на комфортабельный лайнер, я должна была вздохнуть с облегчением – но вместо этого чувствовала напряжение.
Меня пугал Гарольт. Пугал мой собственный план.
Всё в порядке, одёрнула я себя. Я здесь ненадолго. Нужно просто уговорить Гарольта взять меня на Сильфиду – а дальше я сбегу. Шандар обещал, что за мной придут.
Я потянулась к столу, отодвинула едва заметную панель и нашла под ней спрятанный пульт управления. Пару мгновений мешкала, а потом отправила короткое сообщение Гарольту, тщательно подбирая слова. Мать могла бы мною гордиться.
"Как жаль, что наш разговор прервался из-за погони. Я ведь так и не успела сказать, как благодарна вам за вашу доброту. Надеюсь, у меня представится такая возможность в ближайшее время. Искренне ваша, Вивьен".
Я мысленно скривилась на этом "искренне ваша", но напиши я иначе – и меня бы можно было обвинить в неучтивости. Ну уж нет. Я хочу долететь до Сильфиды, и для этого мне нужно поговорить с Гарольтом. Лично.
Отправив сообщение, я ещё раз оглядела гостиную. На одной из стен располагалось окно, за которым плыли сине-фиолетовые туманности. Я потянулась к персонкому. Пара нажатий – и пейзажи за окном начали сменяться: пустыня, горы, берег озера. Я остановилась на лесном массиве. Деревья за искусственным окном едва заметно покачивались, летали бабочки, солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев. Казалось, ещё немного – и почувствуешь дуновение ветра.
Я взяла изящную вилочку и наколола на неё кусочек обжаренной рыбы. Понюхала. Аромат был сладко-пряный, винный, и где-то там, на границе восприятия, я улавливала нотки кунжута и устричного соуса. Я отложила вилочку. Кусок в горло не лез. Рис – та же история. Бифштекс – та же. Мне бы поесть, а я не могла заставить себя открыть рот. Единственным, на что мой организм согласился, были листики салата.
Когда листики закончились, я начала таскать из тарелки огурцы. Но не успела я прожевать и первый кусочек, как персонком каюты очнулся, включился, замигал лампочками и произнёс голосом Гарольта:
– Я войду?
– Подождите, я оденусь, – ответила я, вскакивая с дивана. Нужно было заменить банный халат на что-то более приличное и соответствующее ситуации.
– Он тебе что-то сделал? – осведомился Гарольт.
Я покачала головой:
– Просто… я ничего про него не знаю. Что от него ждать. Что он делал в прошлом. Кого убил. Чего хочет от меня.
Ни слова лжи. Только тщательно подобранная правда. Гарольт улыбнулся – как кот, задушивший мышку – и сжал моё плечо.
– Ничего он мне не сделает, – говорила я Шандару, когда он пытался меня отговорить от моего плана. – Не убьёт же.
– Вив, кроме “убить” и “не сделать вообще ничего” есть много вариантов.
– Пытать он меня тоже не будет, – я посмотрела ему в глаза и поняла, что речь была и не про “пытать”. – Он мне говорил, что я абсолютно не в его вкусе. Что я дурнушка и очень тупая. Если ты об этом…
Шандар удивлённо поднял брови.
– Видимо, и правильно мы его к трапам отправляли… – заметил он как бы между прочим.
Рука Гарольта лежала на моём плече, но я не могла об этом задуматься всерьёз – слишком отчаянно метались по экрану точки кораблей.
Гарольт больше не смотрел на меня: он следил за погоней, не скрывая азарта. А я подумала, что не хотела бы видеть смерть, даже если это смерть моего врага.
Кораблик загоняли. По нему стреляли. Но он уходил от удара. Раз за разом, снова и снова. Но в ограниченной системе никуда не уйти. Тебя или подобьют – или у тебя закончится топливо.
Спасения нет. Я понимала это. И Гарольт понимал. Он хотел, чтобы я видела его триумф. Он уже дважды победил Шандара – когда добился его отчисления из Академии ГалКонСи и когда переманил меня – и теперь жаждал окончательно его уничтожить.
У меня мелькнула мысль: а что, если?.. Но я прогнала её, не дав себе договорить – даже мысленно.
Всё получится.
Он обещал.
Он сказал: “Меня так легко не возьмёшь”.
Всё получится.
Кораблик, заходя на очередной вираж, вдруг изменил направление на сто восемьдесят градусов и выпустил серию ракет для разгона. Развернулся – и рванул на диком ускорении в ближайший гиперпереход.
Я не удержалась и вскрикнула.
Он нёсся с такой скоростью, что казался быстрым даже на мониторах. Я вспомнила разговоры Шандара и Тау, как они спорили, переживу ли я перегрузки. Такие перегрузки? От одной мысли у меня кости заныли.
За мгновение я мысленно похоронила и Тау, и Шандара, я ждала, что пограничные корабли выпустят ракеты, ждала, что корабль взорвется, не долетев до гиперперехода, но...
Он долетел.
Пограничники выпустили ракеты с секундным опозданием: они не ожидали. Никто не ожидал такого самоубийственного виража. Секунды оказалось достаточно. Корабль мигнул и исчез в гиперпереходе, а ракеты пронеслись мимо.
Корабли-преследователи притормозили. Они не могли полететь следом: нужно было отправить запрос на пограничные станции, дождаться разрешения…
– О-бал-деть, – не удержавшись, выдохнула я. Я не могла заставить себя отвести взгляд от экранов.
Пальцы Гарольта до боли впились в моё плечо. Лицо его побледнело. Он быстро отпустил меня, убрал руку – и коснулся импланта в запястье.
– Запроси у них отчёт, – зло приказал он кому-то невидимому. Он развернулся на каблуках и спешно пошёл прочь из рубки. Судя по всему, он отправлял сообщение с помощью импланта. – У них было простое задание. Какого чёрта они его упустили?!
Я пошла следом. Мне никто не мешал и никто меня не останавливал.
– Да мне плевать, что ты думаешь! – крикнул Гарольт. – Письменно, объяснительную, всем! И выговор! Мне плевать, что вы не военные, вы не хотите со мной ссориться, я вам это гарантирую. Пусть получают разрешение на скачок и летят следом. Да мне плевать, что их не пустят к Сильфиде, пускай добывают разрешение прямо сейчас!
Он взмахнул рукой, обрубая связь, и вошёл в свой кабинет. Повернулся, чтобы закрыть дверь – и увидел меня в паре шагов.
И застыл.
Он был зол, я это чувствовала кожей. Он злился на Шандара. Он злился на тех неведомых людей, которым отдавал приказ. Он злился на меня – потому что я видела его неудачу. Интересно, а злился ли он на себя?
– Уходи, – сказал Гарольт. – Тебя проводят в твою каюту.
И я вдруг поняла: Шандар и Тау спаслись. Сбежали. Они сделали то, что хотели сделать. План сработал, и мне осталось только долететь до Сильфиды.
Кажется, я выполнила свою роль. Даже если моя роль состояла в том, чтобы вовремя отойти в сторону.
И мне вдруг стало так спокойно, хорошо и легко. И я, почувствовав внезапный прилив вдохновения, произнесла, спонтанно перейдя на “ты”:
– Гарольт, он псих. Ты бы не смог это предсказать. Никто бы не смог. Он просто сумасшедший.
И тут случилось то, чего я не ожидала: Гарольт тонко улыбнулся и ответил:
– Ты не поняла? Он труп. Эти перегрузки убили его. Ни один человек не способен такое пережить. – И глядя на моё изумлённое лицо, он добавил: – Мы подберём корабль возле Сильфиды и заберём груз. Если захочешь, прикажу, чтобы тебе показали тело.
Глава 33. Прода от 19.01.2022, 19:41
Несколько секунд я стояла в немом оцепенении и не могла найти слов. А потом собрала себя невероятным усилием воли. Взяла все свои мысли, все эмоции, все страхи, спрятала в дальний ящик где-то на окраине сознания. “Потом”, – сказала я себе. – “Я подумаю об этом потом. Держи лицо, Вивьен”.
Я мысленно отодвинула все лишние мысли. Расслабила лицо. Едва заметно улыбнулась и мягко сказала:
– Значит, всё хорошо.
Сердце билось в груди, как безумное, кровь пульсировала в ушах, но я старалась держаться.
– Хлоя, проводи мисс Джа Лар до её каюты, – бросил Гарольт кому-то за моей спиной.
– Конечно, – послышался мелодичный голос у меня над ухом. – Следуйте за мной, мисс Джа Лар.
Я повернулась.
Хлоя оказалась высокой блондинкой. Выше меня и даже, наверное, выше Гарольта. А может, и ниже, просто на каблуках. Тонкая шея, высокая причёска, точёные черты лица.
Я вдруг вспомнила слова Гарольта, брошенные ещё там, на Лаборе: "Мне нравятся высокие блондинки". Так и захотелось спросить: "Что, прямо НАСТОЛЬКО высокие?"
Хлоя тем временем улыбнулась, кивнула мне и пошла по коридору. Она плавно покачивала бёдрами, словно говоря: "Оцени, как круто я выгляжу".
Я пошла за ней, с трудом заставляя себя не смотреть на покачивающиеся бёдра, и думала о том, есть ли у неё особые, незадокументированные обязанности?
По идее, это не должно было меня волновать. Часов тридцать – и я сбегу от Гарольта. Мне было плевать на его вкусы – и на его личную жизнь. Но уязвлённое самолюбие всё-таки зудело. Одно дело – просто знать, что я кому-то не нравлюсь. Совершенно другое – видеть наглядный пример того, как я должна выглядеть, чтобы нравиться. Если честно, меня не волновал ни рост блондинки, ни её красота. Что меня в ней неуловимо раздражало – это её идеальность. Идеально-лощёно-безупречные манеры. Идеальная одежда: у меня немнущийся комбинезон мнётся сильнее. Осанка. Умение ходить на каблуках. Походка. Волосы, лежащие так безупречно, словно их нарисовали: живые волосы так лежать не могут. Тем более так не смогли бы лежать мои кудри. Идеальные черты лица, такие совершенные, что возникал вопрос, не вмешались ли родители в её гены. Фигура. Макияж. Голос. В этой женщине всё было настолько идеально, ухоженно и безупречно, что я, глядя на неё, сразу понимала: мне такой не стать. Да никогда в жизни. Мать бы так смогла. Вивека бы так смогла. Я – никогда. Я психану раньше, чем уложу волосы. Меня просто порвёт на пачку маленьких вивьен.
Эта безымянная незнакомка напоминала мне о том, чего я никогда не смогу: влиться в высший свет. И я вдруг вспомнила Шандара, и резко и остро заскучала по нему.
С ним я забывала, что неидеальна.
– Ваша каюта, – просияла Хлоя, остановившись возле двери. Она провела запястьем по панели на стене, активируя ключ, и улыбнулась. Улыбка была совершенно нейтральная. Так улыбаются в рекламе стоматологических клиник: мило, приветливо и равнодушно. Всё, что эта девушка не думала обо мне, она спрятала под маской безупречной вежливости. А может, ничего она и не думала, и это я сочиняю лишнее.
– Спасибо, – кивнула я в ответ.
– Не желаете чего-нибудь выпить или съесть?
– В каюте есть душ? – спросила я, переступая порог, и тут же пожалела о вопросе. Конечно, там был душ. В двухкомнатном номере с личным небольшим баром и фальшивыми окнами на полстены не могло не быть душа. Это ж не заштатный почтовый крейсер, подобранный на астероиде.
– Разумеется, – Хлоя даже не моргнула, словно мой вопрос был совершенно нормальным. – Душ, ванная, джакузи. Вам помочь?
– Спасибо, не надо. Принесите мне какой-нибудь еды. И оставьте прямо здесь, – я показала на гостиную. – Я приму душ и поем.
– Конечно. Чего пожелаете, мисс Джа Лар?
Блондинка продолжала безупречно улыбаться.
– Не знаю. Что угодно.
– Я сейчас отправлю меню от шеф-повара на персонком вашей каюты. У нас есть ингредиенты для блюд из разных уголков Галактики. Какую кухню предпочитаете? Шунгарскую? Бискайскую? Джангайскую? Есть ли продукты, которых вы избегаете?
– Хлоя, – я почувствовала себя ужасной деревенщиной, но я слишком устала, чтобы думать, – принеси мне, пожалуйста, просто еды. Чтобы белки, жиры, углеводы и клетчатка. Что угодно. Хоть сухпаёк для голодающих. Мне без разницы. Я не привередлива.
– Даже так? – она впервые показала какие-то эмоции: подняла брови.
– На твой вкус, Хлоя. Я тебе доверяю.
На самом деле, я ей не доверяла. Но я не могла думать о еде, когда нервничала.
– Я постараюсь не подвести вас, мисс Джа Лар.
Хлоя улыбнулась, вернув свою безупречную вежливость, и закрыла за собой дверь. Я подошла, на всякий случай подёргала: заперто. Не то, чтобы я сомневалась: напротив, была уверена, что меня запрут.
Я зашла в ванную, равнодушно отметив, какая она роскошная. Одну за другой сняла с себя вещи, наблюдая, как они падают на пол. Дешёвый комбинезон на дорогой плитке смотрелся неуместно.
Я коснулась плитки ладонью. Она была каменной – или умелой имитацией каменной, но я бы поставила на первое. Слегка шершавая на ощупь. Наверное, тяжёлая. Готова поспорить, её изготавливали её на планете, а потом поднимали на орбиту, где собирали крейсер. Самоубийственное расточительство. Роскошь, чтобы пустить пыль в глаза и показать, как много ты можешь себе позволить.
В углу стояла просторная и глубокая ванна. У Гарольта достаточно воды на корабле, чтобы позволить гостям принимать ванны? Безумие.
Сперва я хотела залезть под душ, но вместо этого включила воду и села на дно ванны, притянув колени к груди, и сидела, глядя, как вода поднимается всё выше. Вот она обхватила лодыжки. Вот начала едва заметно плескаться в районе икр. Вот кисти моих рук уже погрузились в воду.
Я наконец отпустила себя. Закрыла глаза, уткнулась лицом в колени и позволила эмоциям накрыть меня. В голове безостановочно звучал, словно трек, поставленный на повтор, голос Гарольта: " Ты не поняла? Он труп. Эти перегрузки убили его. Ни один человек не способен такое пережить". Слова повторялись и повторялись, пролетали, словно кометы с кровавыми хвостами, царапали где-то внутри – и падали в масляную черноту космоса. И эта чернота затягивала меня, обхватывала и тащила куда-то вниз, в холод, во тьму, в пустоту.
Когда вода поднялась до груди, я поняла, что меня трясёт. Вода была тёплой – так говорил термометр, встроенный в кран, – но я не могла согреться. Я выкручивала кран, делая воду всё горячее, пока всю ванную не заполнил туманом пар, но мне всё равно было холодно.
“Возьми себя в руки”, – сказала я себе. Шандар говорил, что у него есть план. Он знал, на что шёл. Он явно хотел прорваться через гиперпереход именно так, с перегрузками. Значит, он знал, что переживёт их. Просчитал. Продумал. Может, отправил вместо себя Тау или управлял кораблём дистанционно.
Он говорил, что знает, что делает. Я должна ему верить. Ему, а не Гарольту. Я должна придерживаться плана.
Я закрыла ладонями лицо, потёрла глаза. Мне хотелось поорать, просто поорать в потолок, но я остановила себя. Если меня запирают в каюте, то могут следить за мной с камер. Я должна держать лицо, даже сидя в ванной, полной воды и пара.
Я перевернулась, нырнула в ванну с головой и на несколько секунд сжалась изо всех сил, проживая все эмоции, весь страх, злость, раздражение, горе – всё, что чувствовала. Не знаю, сколько времени прошло. Но когда я вынырнула, то поняла, что мне больше не холодно.
Хлоя постаралась.
Когда я вышла из ванной, завернувшись в халат, достававший мне почти до щиколоток, стол ломился от блюд. Там был и салат, и тушёные овощи, и бифштекс, и каша, и отварной рис, и мелко нарезанная обжаренная в соусе рыба. Кажется, Хлоя сильно боялась ошибиться, и поэтому попросила положить всего понемножку.
Если честно, я опасалась увидеть посреди стола брусок с надписью "Еда, 300 г", но Хлоя явно была не из тех, кто станет прикалываться над простушкой вроде меня.
Я опустилась на мягкий диван, обитый тканью натурального плетения. Так странно: выбравшись из тесных подземных коридоров астероида на комфортабельный лайнер, я должна была вздохнуть с облегчением – но вместо этого чувствовала напряжение.
Меня пугал Гарольт. Пугал мой собственный план.
Всё в порядке, одёрнула я себя. Я здесь ненадолго. Нужно просто уговорить Гарольта взять меня на Сильфиду – а дальше я сбегу. Шандар обещал, что за мной придут.
Я потянулась к столу, отодвинула едва заметную панель и нашла под ней спрятанный пульт управления. Пару мгновений мешкала, а потом отправила короткое сообщение Гарольту, тщательно подбирая слова. Мать могла бы мною гордиться.
"Как жаль, что наш разговор прервался из-за погони. Я ведь так и не успела сказать, как благодарна вам за вашу доброту. Надеюсь, у меня представится такая возможность в ближайшее время. Искренне ваша, Вивьен".
Я мысленно скривилась на этом "искренне ваша", но напиши я иначе – и меня бы можно было обвинить в неучтивости. Ну уж нет. Я хочу долететь до Сильфиды, и для этого мне нужно поговорить с Гарольтом. Лично.
Отправив сообщение, я ещё раз оглядела гостиную. На одной из стен располагалось окно, за которым плыли сине-фиолетовые туманности. Я потянулась к персонкому. Пара нажатий – и пейзажи за окном начали сменяться: пустыня, горы, берег озера. Я остановилась на лесном массиве. Деревья за искусственным окном едва заметно покачивались, летали бабочки, солнечный свет пробивался сквозь кроны деревьев. Казалось, ещё немного – и почувствуешь дуновение ветра.
Я взяла изящную вилочку и наколола на неё кусочек обжаренной рыбы. Понюхала. Аромат был сладко-пряный, винный, и где-то там, на границе восприятия, я улавливала нотки кунжута и устричного соуса. Я отложила вилочку. Кусок в горло не лез. Рис – та же история. Бифштекс – та же. Мне бы поесть, а я не могла заставить себя открыть рот. Единственным, на что мой организм согласился, были листики салата.
Когда листики закончились, я начала таскать из тарелки огурцы. Но не успела я прожевать и первый кусочек, как персонком каюты очнулся, включился, замигал лампочками и произнёс голосом Гарольта:
– Я войду?
– Подождите, я оденусь, – ответила я, вскакивая с дивана. Нужно было заменить банный халат на что-то более приличное и соответствующее ситуации.
