В её глазах мелькнуло нечто похожее на сочувствие, но голос прозвучал мягче и вкрадчивее, чем сам Альтан мог бы ожидать:
— Альтан, — сказала она почти дружелюбно, — может, вам и не скажут спасибо те люди, если вы заговорите, но хуже от этого вам точно не станет. А от молчания станет. Поймите, для вас сейчас актуальнее реальная угроза в лице следователя, а не призрачное возмездие тех, на кого вы укажете. На вашем месте, я бы действительно опасалась следователя Баррингтона. Уж мне ли не знать, — добавила она ворчливо, чем насторожила даже Баррингтона.
Следователь медленно перевёл на неё внимательный взгляд, и Габриэлла увидела в его глазах тень подозрения — словно он ожидал, что её мягкий тон скрывает что-то нехорошее. Между тем, Ариан напряженно следил за каждым её словом, и было очевидно: он действительно опасался, что ещё может сказать Габриэлла.
Следователь давно убедился в её непреклонности и в том самом, бешеном характере, который ни придумаешь, ни изобразишь. Нет, ее колкость была совершенно искренней, от сердца исходил. Именно последние дни заставили его признать, что за язвительностью Габриэллы скрывается нечто гораздо большее. Он видел в её словах и поступках игру разума, полную бескомпромиссности и неожиданных ходов, о которых он, пожалуй, и не думал прежде. По крайней мере, ему бы точно не пришло в голову подлить зелье правды в бокалы знати. Чего уж там — достойная противница для следователя.
Альтан взглянул на неё с лёгким прищуром, ощутимо заинтересованный:
— О чём это вы?
Габриэлла скрестила руки, и, не дожидаясь вмешательства Ариана, продолжила:
— Вся эта ваша история, которая меня, между прочим, и касаться не должна, уже достаточно осложнила мне жизнь. Представляете? Кто-то подлил отраву Гриксу прямо в мои пирожные. А он возьми и помри. И что вы думаете? Я виновата! Нет, ну вы представляете? Я! Я даже мухи не обижу! А следователь Баррингтон, конечно, тут как тут — прямо из столицы прилетел и давай меня подозревать. Ни шагу без него ступить не могу. Так что, как человек, волею судьбы оказавшийся по другую сторону стола, я вам искренне советую: расскажите.
Альтан задержал на Габриэлле взгляд, словно пытаясь прочитать её мысли. Честный, даже мягкий взгляд девушки, похоже, окончательно его убедил: она не шутила. Он переминался на месте, словно каждый его следующий шаг был частью шахматной партии, где любой ход мог оказаться роковым. Альтан снова бросил взгляд на Ариана, но следователь смотрел так сурово и неотрывно, что становилось ясно: никакой поддержки ждать не приходится.
Наконец, сдавшись, он тихо вздохнул и произнёс, словно окончательно решившись:
— Хорошо.
Маг бросил осторожный взгляд на Баррингтона, затем — на Габриэллу, которая сидела рядом со следователем, всем своим видом демонстрируя, что вообще-то здесь не задержалась бы, если бы не крайняя необходимость.
Наконец Альтан, тяжело вздохнув, медленно произнёс:
— Вы действительно хотите знать, кто стоит за этим? Как хотите… — Он неохотно покосился на стражу у дверей, словно желая удостовериться, что выходы перекрыты, прежде чем продолжить. — Но предупреждаю: знать такое не слишком приятно.
— А кто сказал, что мы рассчитываем на приятное общение? - простодушно пожала плечами девушка.
Альтан усмехнулся, но усмешка была горькой, почти болезненной, словно он сам не верил, что решил заговорить.
— Всё началось не с меня и не с Грикса, пусть силы позаботятся о его душе. Маг он был скользкий, даже по моим меркам скользкий, наглый. Вот и получил за свой длинный язык. Всё это — работа тех, кто стоит гораздо выше, тех, кто управляет не только магами Кельна, но и всеми, кто пытается контролировать магию. Они… как скрытое общество. Целый круг заговорщиков, которые называют себя «Кругом Теней». И верят, что все в королевстве, включая таких, как вы, Баррингтон, будут на их стороне, как только поймут, что всё это — для общего блага.
Габриэлла, сдерживая лёгкую усмешку, едва могла представить, как некий «круг заговорщиков» в Кельне, пусть даже из влиятельных магов, смог бы диктовать свои условия столичным коллегам. Столичные маги видели таких «кругов» и «теней» по пять штук на квартал и, вероятно, считали это даже не угрозой, а, скорее, досадным отвлечением от более серьёзных дел. Раздавят и не заметят.
Ариан, в отличие от Габриэллы, не мог позволить себе подобного скептицизма. Слова Меррона звучали тревожно, и он знал: за этим, вероятно, скрывается нечто большее, чем очередной кружок заговорщиков. У него, как минимум, была одна смерть влиятельного и сильного мага — смерть, которая привлекла внимание самого короля. Иначе тот не отправил бы в Кельн своего племянника и лучшего следователя, которому поручали только дела высшей важности.
Смерть Грикса явно задела за живое тех, кто редко обращал внимание на периферийные города вроде Кельна. Ариан понимал, что за этим делом скрываются ниточки, ведущие далеко за пределы этого города.
Баррингтон чуть подался вперёд, не сводя с подозреваемого колючего взгляда, как будто отчитывая каждую его паузу. Его голос звучал спокойно, но в нём ощущалась едва заметная угроза:
— Ты хочешь сказать, что все эти маги — просто послушные исполнители? Неужели кто-то так ловко ими управляет?
Альтан нервно сглотнул, отчётливо осознавая, что к нему прикованы взгляды всех присутствующих, но теперь, когда он начал говорить, остановиться уже не мог:
— «Круг Теней» — это не просто организация. Это своего рода братство, что создавалось веками, чтобы держать магию под контролем. Но им нужен лидер, знаете ли, фигура для вдохновения… И таковой у них есть. Мастер. Тот, кто вершит правосудие из-за кулис и скрывается под личиной добродетели.
— Мастер? Звучит как персонаж из приключенческого романа. - Габриэлла, прищурив глаза, наклонилась к Альтану. - Какой-то благородный разбойник, скрывающийся в тени и поджидающий наивных следователей? Или здесь есть что-то более… мрачное?
— О, поверьте, мисс Арчибелд, Мастер вовсе не разбойник. Он — умелый манипулятор, который скрывается за личиной уважения и чести, а на деле способен подчинить себе любого, кому магия близка. Тех, кто не соглашается играть по его правилам, быстро убирают с пути, чтобы не мешали. Вся его добродетель — всего лишь маска, за которой скрывается настоящее чудовище.
Баррингтон не отрывал от Альтана взгляда, его глаза потемнели, как штормовое небо перед грозой. Он уже понимал, что как только Габриэлла выйдет из этого помещения, разговор продолжится
— Я хочу больше конкретики, Меррон. Кто входит в этот круг? И сколько у него сторонников?
— У него есть глаза и уши повсюду. - Альтан нахмурился, явно нервничая, но продолжил говорить. - Среди придворных магов, среди членов королевского совета, даже среди тех, кого вы бы назвали друзьями. Тот, кто называет себя Мастером, управляет этим миром с невиданной точностью. И вам будет трудно хоть что-то узнать о нём, если он сам того не захочет.
Габриэлла сдержанно кивнула:
— То есть, если я правильно понимаю, каждый наш шаг уже может быть известен вашему таинственному Мастеру?
— Да, мисс Арчибелд. - Альтан кивнул, понижая голос до шёпота. - И если он решит, что вы ему угрожаете… никто и ничто вас не спасёт. Этот человек работает через своих последователей, настраивая их против всех, кто не согласен. Как только он решит, что вы представляете опасность, от вас не останется и следа. Вы просто исчезнете.
Помимо воли девушка почувствовала, как ее начинают беспокоить эти слова. Когда кто-то с такой уверенность рассказывает пусть даже про самые абсурдные вещи, в голове невольно возникает мысль, а может правда?
Следователя Баррингтона, в отличие от нее, такие мелочи не беспокоили. Он был привыкшим к таким речам и едва ли они его пугали.
— Пусть попробует. - Баррингтон, не показывая ни малейшего признака смятения, произнёс ледяным тоном.Альтан на мгновение шокированно замолчал, словно не веря в то, что Баррингтон мог так легко пренебречь его предупреждением. Габриэлла лишь покачала головой, скрывая лёгкую усмешку за серьёзным лицом.
Мисс Арчибелд, мгновенно уловив подтекст слов Ариана, ощутила странную смесь предвкушения и тревоги. Весь этот разговор становился всё более мрачным, и, хотя она старалась держаться с иронией, внутри что-то подсказывало ей, что они ввязались в игру, где ставки гораздо выше, чем ей хотелось бы. Впрочем, как ни странно, страха она не испытывала. Кожей чувствовала, что Баррингтон не даст в обиду.
Альтан, поймав этот обмен взглядами между Баррингтоном и Габриэллой, с притворной небрежностью опустил глаза, но в его лице всё же читалась усталость человека, чьи нервы были на пределе.
— Вам лучше держаться подальше, Баррингтон, — проговорил он, словно из последних сил. — Мастер не терпит тех, кто пытается вмешаться в его дела. И если вы решите идти дальше, я даю вам неделю — не больше, прежде чем он сам решит, что вы — угроза.
Баррингтон усмехнулся, его ледяная уверенность не дрогнула ни на секунду:
— Неделя? Хорошо. Я справлюсь за пять дней.
И вот ведь парадокс: все находящиеся в помещении как-то сразу и поверили. Это не было бравадой или хвастовством. Они все чувствовали, что следователь действительно за пять дней доберётся до сути и, возможно, до самого Мастера.
Габриэлла не сдержала лёгкого смешка, хотя внутри её всё же охватил лёгкий холодок. Она знала, что Ариан всегда был уверен в своих силах, но это дело явно было совсем иного уровня.
Альтан чуть прищурился, бросив взгляд на Габриэллу:
— Вы смеётесь, мисс Арчибелд? — голос Альтана дрогнул с горьким оттенком. — Вы считаете себя вне игры, но если Баррингтон продолжит, вы станете для Мастера не менее значимой мишенью.
— И волоса не упадёт с головы мисс Арчибелд, — отрезал следователь хмуро, его голос звучал так непреклонно, что в комнате на мгновение повисла тишина.
Габриэлла бросила на него быстрый взгляд, уловив в его словах железную решимость, и с нарочитой лёгкостью произнесла: — Ну, знаете, моё участие уже давно вышло за рамки того, что я себе представляла. Так что, полагаю, мне просто стоит выбрать подходящее платье на встречу с этим вашим Мастером?
Её тон был легкомыслен, но в уголках губ читалась насмешка, и Ариан, едва уловимо приподняв уголок рта, понял: она была готова ко встрече с любой опасностью, пусть даже стоило это некоторой доли его душевного спокойствия.
Баррингтон чуть кивнул, и в его взгляде появилось что-то сродни удовлетворению — её ответ был как раз тем, что он хотел услышать.
Он наклонился к Альтану, и его голос стал ниже, почти угрожающе тихим:
— А теперь, Меррон, скажи нам, где и как мы сможем встретиться с этим вашим Мастером. Или хотя бы, кто нам может это устроить.
Альтан, видимо, окончательно осознав, что отступать некуда, тихо прошептал, почти боясь собственных слов:
— Обратитесь к Ордену. До недавнего времени он считался чуть ли не образцом добродетели. Он… один из самых влиятельных магов королевства и тайный союзник Мастера. У него… свои способы помочь вам попасть на эту встречу. Если, конечно, вы решитесь на это.
Габриэлла, едва слыша шёпот Альтана, постаралась скрыть своё удивление. Орден — тайный союзник Мастера? Орден был значимой фигурой в Кельне — известный ресторатор, которому принадлежал единственный хороший ресторан в провинциальном городке. Там собиралась вся знать и проходили самые яркие мероприятия.
Её знания о нём ограничивались образами вечеринок, где этот полный, несколько ленивый маг расхаживал среди гостей, не скрывая самодовольства, особенно когда хвастался своими блюдами. Если бы кто-то сказал, что этот человек стоит за тайными интригами и заговором, она бы просто посмеялась. Орден был известен своей любовью к хорошей кухне и редкой одарённостью в магии, но не тем, чтобы искать дополнительных приключений.
Габриэлла любительница выгулять платье и, признаться, не отказывала себе в удовольствии посещать костюмированные вечеринки в ресторане Ордена на Новый год. В маске ее бы все равно никто не узнал, а вкусная еда, напитки и танцы всегда увлекали ее душу. В Кельне ей порой не хватало светской жизни.
Представить, что Орден был участником тайного сообщества она могла слабо. То был полноватый и крайне ленивый маг, едва ли увлеченный чем-то больше, чем своим рестораном. Да и в целом, наличие какого-то тайного круга в Кельне было событием из ряда вон. Местные жители по выходным ленились вставать раньше полудня, откуда бы здесь взяться заговорщикам?
Баррингтон обменялся коротким взглядом с Габриэллой и затем, не сводя глаз с Альтана, твёрдо произнёс:
— Мы решимся.
Офицер Харл, подслушивавший разговор из-за двери, нахмурился, когда услышал, как уверенно Баррингтон заявил, что Габриэлле ничего не грозит. Всё, что он видел и слышал, настораживало его. Поддержка мисс Арчибелд явно выходила за рамки стандартной защиты свидетеля, и то, с какой лёгкостью Ариан привлёк её к делу, казалось… подозрительным.
Харл не мог понять: Баррингтон действительно защищает девушку или, напротив, использует её для своих целей? Внимательно следя за этим разговором, он начал задумываться, что у следователя могут быть собственные мотивы. И с каждой минутой подозрения Харла крепли. Возможно, Баррингтон готов идти на любые ухищрения ради дела, но по какому праву он втягивает в это Габриэллу?
Теперь, когда их сотрудничество приобрело новый оттенок недоверия, Харл решил не упускать из виду и следователя, и мисс Арчибелд. Подозрение разрасталось, и чем дальше он наблюдал, тем больше убеждался: Ариан Баррингтон, возможно, играет куда более сложную игру, чем он мог предположить.
Габриэлла моргнула, осматриваясь по сторонам, её мысли всё ещё были заняты мысленным продолжением разговора с Альтаном Мерроном. Вроде бы только что она была в мрачной комнате городской управы, но теперь всё вокруг преобразилось в совершенно чужую, но явно аристократическую обстановку. Стены были обшиты тёмным деревом, на полу лежал роскошный изумрудный ковер, а в камине потрескивал огонь, от которого исходило мягкое, приятное тепло. И вместе с ним в воздухе витал едва уловимый запах — смесь табака и перца, непостижимым образом напоминающая ей Баррингтона.
Она глубоко вдохнула и тут же с досадой поняла, что даже воздух здесь словно бы принадлежал ему. Он даже захватил ее легкие. Казалось, его присутствие пропитало всё вокруг — как легкое, но ощутимое давление. Её возмущение нарастало с каждой секундой.
— Баррингтон! — воскликнула она, обводя комнату взглядом, который явно выражал её желание устроить серьёзный разговор с магом, забывшим о правилах приличия. — Что это за выходки? Немедленно верните меня обратно!
Ариан стоял у камина, совершенно невозмутимо. Он медленно повернулся к ней, скрестив руки на груди, как будто встреча в его доме была таким же обыденным событием, как утренняя чашка чая.
— Мне и не приходило в голову спрашивать твоего разрешения, — спокойно ответил он. В его голосе прозвучала такая уверенность, что Габриэлла сразу поняла: её репертуар возмущений здесь не сработает.
Она сузила глаза и скрестила руки, приняв стойку, которая явно говорила, что она так просто не сдастся. Одну ногу она выставила вперёд, словно в позе старинного дуэлянта, решившего напомнить о своих правах.
