Глава 1
С момента убийства темной ведьмы Элизабет Пэррис прошло почти два месяца, но магическое сообщество Единой Империи молчало — словно сама эта трагедия должна была кануть в забвение. Молодая девушка погибла в стенах престижной Академии Синергии, известной не только высоким уровнем образования, но и тем, что её выпускники занимали самые привилегированные должности. Даже сам Император был одним из её учеников.
Госпожу Пэррис перевели в Академию Синергии вскоре после того, как земли Темных ведьм и стоявшая на них Темная академия вошли в состав Империи. Она стала первой темной ведьмой, решившейся на обучение в самом сердце некогда враждебной Империи. Её родители, лишенные магических способностей, были искренне потрясены тем, что в их роду снова проявились темные силы.
Как шутила сама Элизабет, её прабабка согрешила с демоном. Прабабке и демону все понравилось, а вот семья девушки всё еще находилась в ужасе: то тут, то там проявлялись магические способности. Обычно по мелочи, однако случилось удивительное — спустя несколько поколений в семье родилась настоящая темная ведьма с силой, превосходящей большинство её сестер. Миссис Пэррис объясняла дочери, что её дар — скорее проклятие, чем благословение. И только в надежде на спокойную жизнь без кровавых ритуалов родители были вынуждены отдать Элизабет в Академию Синергии, где учат магии светлых.
Как бы они удивились, узнав, что обучение дочери закончится трагедией. Люди спасались от магии, однако она настигла и покарала их иначе: Элизабет погибла страшной, мучительной смертью.
Ведьму нашли в лесу, и когда её обнаружили, даже опытные маги ахнули, видя следы темного ритуала, от которого ей не удалось спастись. Темных ведьм даже не допустили собрать улики. Официально дело вели лучшие маги Империи, поэтому участия ведьмовского сообщества не требовалось. Темные ведьмы считали, что расследование велось скорее для видимости. Если бы право вести расследование передали им, они уже отыскали бы убийцу и взяли за его душу острыми ноготками. Но нет — Империя больше не признает кровной мести; теперь все идет к "светлому будущему", где убийцы имеют право на помилование.
Вот только кого волнует это "будущее"? Прошло два месяца, два томительных, пустых месяца, в которых не было ни затмений, ни правосудия. Ведьмы требовали справедливости, и если им её не дадут, они получат её сами.
Корнелия Морвенна, прижимая к себе снятую мантию с нашивками родной Академии, быстрым шагом шла по знакомым обсидиановым коридорам. Каблуки цокали о гладкий пол, а черное, облегающее платье и заостренная шляпа, казалось, плыли в мраке вокруг неё, подчеркивая её принадлежность к темной магии. Академия, отягощенная запахом трав и смол, скрывала столько тайн и обетов, что здесь всё, от величественных ворот с рубиновыми вкраплениями до обсидиановых коридоров, служило напоминанием о её истории и духе.
Последнее утро перед отправлением Корнелии Морвенны в сердце Единой Империи было наполнено тяжестью долга и неясным, но сладким предчувствием. Сегодня её ждали не только неприятности — смерть сестры-ведьмы требовала возмездия. И кто, как не она, дочь одной из старейших ведьмовских фамилий, могла войти в это осиное гнездо светлых?
Её мать, Аннализа Морвенна, входила в Совет ведьм и уже претендовала на место в Магической коалиции — первом органе Империи, где представители разных рас могли получить равные права. С недавних пор даже тёмные ведьмы могли влиять на магическую политику. Послание Корнелии было больше, чем делом чести: ей предстояло войти в Империю и показать, что тьма заслуживает права на голос, не уступающий светлым.
Добравшись до высоких дубовых дверей, ведущих в кабинет ректора, Корнелия приосанилась и шагнула внутрь, предвкушая встречу.
— Корнелия, девочка моя, — Маргарет Эльшоу, высокая статная женщина с проницательным взглядом и мягкой улыбкой, уже ждала её. Она сидела за столом, исподволь изучая Корнелию с тем вниманием, что выдавалось только её любимым ученицам. На столе прямо на горе бумаг уютно свернулся чёрный фамильяр. — Тебя ждёт Империя, где не оценивают магию так, как привыкли мы. Для них тьма — лишь тень. Для нас же — это знание, что в её сердце таится великая сила, а для её понимания нужна особая воля.
Корнелия сдержала улыбку. Маргарет всегда умела говорить так, словно её слова отливались в бронзе, вдохновляя даже самую упрямую ведьму.
Весь кабинет освещался только светом от камина, бросавшего пляшущие тени на кроваво-красные витражи. В этом мрачном пространстве была удивительная, почти домашняя уютность, будто сам воздух шептал о безопасности. Женщины любой расы — это женщины. Поэтому в её кабинете царила не только мистика, но и уют — непередаваемое чувство дома, которое могла создать только ведьма. Или только женщина.
Впрочем, будь перед Маргарет кто-то чужой, она бы ни за что не предстала перед ним в уютных меховых тапочках. Но Корнелия, как и любая сестра-ведьма, была своей.
— Важное задание предстоит тебе, Корнелия, — голос ректора звучал мягко, но весомо. Она поднялась, её силуэт на фоне витражей выглядел внушительно. За окнами виднелись Темные земли, защищённые куполом, установленным Империей для защиты ведьм. — Ты ведь знаешь, что мы отправляем тебя в Империю не ради их правосудия. Кто ещё, как не мы, потребуем возмездия за нашу сестру? Светлые говорят, что лишь справедливость будет восстановлена, но сколько ещё ведьм они посчитают случайной утратой? Смерть Элизабет — неслучайная, и я подозреваю, что её тайны могли бы поведать многое, если бы были раскрыты. Будь мудра, как ведьма, и наблюдательна, как сестра. Там ты — гостья, но прежде всего ведьма.
За ней мелькнули окна, выходящие на границу с территориями демонов. Темная академия ведьм стояла четко “на черте”, а сейчас её окружал купол, возведенный Империей как ещё один гарант безопасности ведьм от соседей по ту сторону, где располагались Темные земли.
— Спасибо, Маргарет, — сдержанно кивнула Корнелия, чувствуя, как по телу разливается тепло от этих слов. — Я не подведу вас.
В ответ глаза ректора на миг блеснули одобрением, но затем стали строгими. Ректор подошла к столу и достала чёрный бархатный футляр с рубиновым кулоном на золотой цепочке.
— Телепортатор, — произнесла Маргарет, коснувшись кулона и запустив в него магические искры. — Я не сомневаюсь в твоей осторожности, но Империя слишком любит свои «безопасные» ритуалы. В случае опасности этот камень вернёт тебя к нам. Вопрос только, захочет ли Империя увидеть нашу ответную реакцию на их самоуверенность.
Корнелия почувствовала, как её сердце учащенно бьётся. Ректор кивнула, прекрасно понимая, что перед ней не просто ученица, а ведьма, чья миссия пойдет дальше стандартных правил.
— Если что-то случится, пусть каждая ведьма Империи услышит твой зов. Не сомневайся: помощь придёт.
Ректор положила руку ей на плечо, её глаза блеснули, и на миг стало видно: в этой женщине живёт стальная сила, которая способна направить своих учениц к самой цели. Корнелия шла в свою новую жизнь с легкой улыбкой на губах и решимостью в глазах. Этот день станет началом её нового пути, её собственного ритуала, пусть и совсем не того, о каком она мечтала.
Маргарет Эльшоу, едва активировав портал, уверенно ступила в Академию Синергии, увлекая за собой Корнелию. С тихим шипением световой вихрь перенёс их к входу. Как только их ноги коснулись земли, Корнелия застыла, очарованная грандиозным видом: Академия возвышалась над городом Луминекс как живой монумент Империи, световой бастион среди магического мира. Готические башни и арки были словно вытесаны из сияющего камня, тонкие линии которых сплетались в солнечных лучах, будто академия черпала энергию прямо из окружающего мира. Витражные окна, старинные, как само здание, пропускали мягкий свет, который оживлял коридоры, наполняя их необычной аурой спокойствия. Здесь витала особая магия — тихая, лёгкая, как шелест листвы, манящая, словно утренняя заря.
На территории раскинулись ухоженные сады, полные жизни и тайны, где каждое растение словно хранило в себе воспоминания о свете. Ароматы магических трав, смешиваясь в воздухе, образовывали целую симфонию, утопающую в гармонии природы и магии. Повсюду можно было увидеть студентов — магов и волшебников, весело обсуждающих последние новости или погружённых в споры. Их смех, бурные споры и стремление к знаниям контрастировали с тем миром, к которому привыкла Корнелия. Путешествие по границе смерти наложило на её душу отпечаток, и вся эта атмосфера светлой беззаботности казалась ей чуждой.
— Слишком уж здесь… светло, — Корнелия оглянулась с искренним недоумением, ощущая острый контраст между Темной ведьмовской академией и Академией синергии.
— О, светлым всегда было уютно под солнцем, — усмехнулась Маргарет, стрельнув в её сторону лукавым взглядом. — Но не забывай, дорогая, даже самый яркий свет порой скрывает тени.
С каждым шагом её черные мантии и строгий взгляд контрастировали с улыбающимися лицами учеников и мягким светом. Здесь царили правила, порой наивные в своём идеализме, как клятвы о том, что магия всегда должна служить добру. Корнелия невольно ощущала себя словно тенью на этом празднике жизни.
Внутренние пространства Академии Синергии погружали в атмосферу величия и безмятежности. Коридоры были выполнены в мягких, пастельных тонах — светлых оттенках песочного и кремового, приглушённого розового и дымчатого голубого. Эти цвета, подобно утреннему туману, придавали академии спокойный и немного сказочный вид, как будто стены хранили эхо старинных заклинаний. На полу из гладкого мрамора светлых тонов были искусно выложены узоры в виде геометрических фигур, символизирующих баланс и гармонию, а иногда и магические круги, защищающие и направляющие энергию, пульсирующую по этим залам.
Стены были украшены сложной лепниной, словно затейливо вырезанные узоры из древних легенд и историй о героях, что некогда блуждали по коридорам академии. Лепнина представляла собой виньетки, вплетённые в архитектуру, изображая сцены магических ритуалов и истории Империи, оставляя посетителям возможность вглядываться и находить новые символы и детали, едва уловимые на первый взгляд. Особенно выделялись массивные карнизы и декоративные элементы, оплетавшие стены, как сложные паутины из узоров — создавая атмосферу, в которой и коридоры, и сами стены выглядели ожившими от энергии древней магии.
Верхние арочные своды, столь высокие, что, казалось, они уводят взгляд в бесконечность, были украшены фресками, изображавшими небесные сцены и природные стихии. Фигуры магов и мифических существ будто парили над головами, их образы создавали мягкую, умиротворяющую обстановку.
Контраст с ведьмовской академией был столь разительным, что и не передать словами. Ни каминов, ни рубинов, ни кровавых витражей — словно ведьма попала на облако.
Тем временем, проходящие мимо студенты с любопытством разглядывали Корнелию, словно она была экзотическим существом, пришедшим с границы демонического мира. В их взглядах не было враждебности — только искреннее желание узнать о ведьме, пересекшей эту границу. Их глаза блестели от интереса, и они перешептывались, обсуждая, какая тайна может скрываться за её хищным взглядом.
Маргарет Эльшоу, её наставница и ректор ведьмовской академии, уверенно вела Корнелию к кабинету ректора Синерги, не обращая внимания на восторженные взгляды студентов. Несмотря на свою доброту и заботу о своих ученицах, Маргарет казалась абсолютно безразличной к остальным. Поэтому, когда они подошли к двери кабинета ректора, их встретил секретарьАкадемии Синергии господин Ванстон, и Маргарет Эльшоу искренне удивилась. Она не заметила его присутствия, так увлечённая своими мыслями.
Мужчина, стоящий перед ними, едва скрывал смятение за вымученно вежливой улыбкой, отчётливо показывая, что такие гости нечасто переступают порог Академии Синергии. Его взгляд метался, напряжённый и внимательный, словно в любую секунду он ожидал, что тёмная ведьма, внезапно оказавшаяся здесь, продемонстрирует своё мастерство в самом неожиданном виде. Однако, несмотря на настороженность, его внимание задержалось на Корнелии чуть дольше, чем того требовала обычная вежливость. Можно было почти прочесть в его глазах любопытство, смешанное с боязнью, — его взгляд словно пытался прочитать её историю, уловить тайны, заключённые в её облике.
Его беспокойство было оправдано: перед ним стояла молодая, но по-своему внушающая страх фигура. Стройная и высокая, Корнелия излучала загадочную силу и скрытую опасность, которая ощущалась даже в её молчаливом присутствии. Её пепельные волосы, ниспадающие на плечи, казались неестественно холодными, лишёнными обычной для ведьм теплоты. Но куда сильнее завораживали её глаза: тёмно-карие, почти чёрные, они излучали такой глубокий мрак, что, казалось, могли поглотить любой свет. Это были глаза, испытавшие смерть и выжившие, сохранившие в себе тайну потустороннего.
В отличие от светлых ведьм, чья инициация часто проходила через ритуалы, окутанные тёплыми и простыми человеческими переживаниями, вроде праздничных бдений или даже любовных утех, путь тёмных был гораздо суровее. Каждой приходилось выбирать — пройти через смерть или через продажу души, и Корнелия выбрала смерть. Этот выбор оставил на ней неизгладимый след: после обряда её светлые, едва золотистые волосы потемнели до пепельного оттенка, словно утратили живую окраску под тяжестью пройденного испытания. Её когда-то светло-голубые глаза, сиявшие теплом, постепенно поглощала тьма, которая теперь окрашивала её взгляд в оттенок тёмной бездны.
И этого было достаточно, чтобы смутить даже тех, кто знал её много лет. Во время ворожбы её глаза становились совершенно чёрными, без единого проблеска света, лишённые белков и радужки. Это зрелище было не для слабонервных, и даже её мать, прошедшая множество испытаний, порой вздрагивала при виде своей дочери, когда та решала колдовать на ночь для крепкого сна.
— Добро пожаловать в Академию Синергии. Меня зовут господин Ванстон, — секретарь выдавил натянутую улыбку, с трудом скрывая лёгкий трепет. — Если я правильно понимаю, вы… из Академии ведьм?
— Блестящая дедукция, Ванстон, — сухо отозвалась Маргарет, слегка приподняв бровь. — И не просто из Академии ведьм. Вы говорите с ректором этого заведения — Маргарет Эльшоу. И с моей лучшей студенткой, Корнелией Морвенной, — единственной в Империи выпускницей, полностью овладевшей древними проклятиями.
— Древними проклятиями? — Ванстон невольно вздрогнул, но почти сразу принял привычную маску спокойствия. — Как… необычно.
Корнелия уловила его реакцию и едва заметно улыбнулась, видя, как напряжение в воздухе, словно живое, пронеслось между ними. Реакция секретаря её забавляла. На миг ей стало даже жаль его — неподготовленным людям бывает трудно с тёмными ведьмами, хотя, по сравнению с демонами, они ещё вполне милосердны.
— Это случай, можно сказать, исключительный, — продолжила Маргарет, с очевидным удовольствием наблюдая за растерянностью Ванстона. — Мы понимаем, что ваши методы весьма… мягки. Но леди Морвенна даст вам новый взгляд на магию — ту, что не преподают под этими сияющими сводами.
