А ведь верно! Так же точно можно было все повесить на него. Но почему-то объектом всех – почти всех, поправил себя Виктор, ведь ребята всего не знают - упреков стал Володя. Почему?
- Извини, Вова, не прав, - Виктору тяжело дались эти слова, но выйти из неловкой ситуации было необходимо. – По сути, все правильно, и почему он «наехал» на тебя – не совсем ясно. И если в рассуждениях пойти дальше, то дать информацию по этому поводу нам может только тот человек, кто с ним точно общался.
Пять пар глаз впились в Гордеева.
- Мостовков, - ответил он на негласный вопрос. – Именно он встречал Беднякова и в основном контачил с ним до праздника. Наверняка он что-то или кого-то видел…
- Если только это не он сам, - буркнул Насон.
- Да нет, вряд ли, - ответил Виктор. И подумал: «Никто из них не знает о моем разговоре с Мостовковым. И ни к чему ему топить Вову, если бы он что-то имел против него - он бы сказал мне. Или… или я себя переоцениваю? А может…» По спине прошел холодок.
- Ладно, - хлопнул по столу он, - Мостовков на мне. Все, что выясню – донесу до вашего внимания. Мы сейчас все в одной лодке, и тут не до секретов. Каждый из вас держит ушки на макушке, если что-то в отношении кого-то начнется – сразу звонок мне или Володе. По закону все равно ничего сделать не смогут, только если сами не подставимся.
- Если бы все по закону работали, - усмехнулся Адамов.
- Вот именно, - посмотрел на него Гордеев. – То, что не по закону – будем решать соответственно. Сергей, проверь там кассу, может понадобиться, - Дубинкин кивнул. – И следите за своими жопами, не дай вам Бог хоть в чем-то обосраться!
Когда земляки вышли, он попытался поймать за хвост ту мысль, которая начала формироваться у него в момент думы о Мостовкове. «Так… так… вот! Мостовков предложил должность, а ты и обрадовался. Что ты подумал в первую очередь? О новом месте. Обрадовался. А что подумал по поводу Летной таможни? Что вместо тебя будет Насонов. А почему ты не подумал о том, что об освобождавшейся из-за тебя должности думает кто-то еще??? К примеру – Мостовков? Что, если у него свои расклады? Ведь ты же сам думал о том, насколько он умен. Почему бы ему не понять, кого ты хочешь поставить преемником, и не решить по-своему – если у него есть таковое желание? Почему ты решил, что он в твоей команде?»
У Виктора не было ответов ни на один вопрос. И самое неприятное – по этому поводу ему не с кем было посоветоваться. Ни один из его друзей, знакомых, коллег не мог дать ему нужную информацию по конкретному человеку. Более того, если начать копать – можно было нарваться на определенные неприятности. Ведь не было никаких гарантий того, что, к примеру, та же Плескова поделится с Гордеевым всем, что имеет. Вполне могло выйти, что она бы посмеялась над фантазиями Виктора, и тут же набрала Мостовкову и сказала бы ему что-то типа – Гордеев узнал о наших с тобой планах. Вряд ли, конечно, она же вроде как на денежном довольствии, но нет предела человеческой жадности… и глупости. Выход один – надо напрямую поговорить с Мостовковым, а там уже и решать, что дальше.
Но первый зам начальника управления на месте отсутствовал.
- Он в отпуске, - прощебетала секретарша. – Только недавно ушел. Так что ждите.
Незадача. Ладно, текущие дела тоже не ждут. Заодно будет видно, что будет делать Бедняков.
Но никаких активных действий со стороны начальника управления пока больше не было. Он слетал на коллегию в Москву, через несколько дней вернулся. Гордеев и провожал, и встречал шефа, и никаких особых проблем во время общения не почувствовал. На всякий случай он пообщался на эту тему с Плесковой.
- Да ничего он про тебя не сказал, - спокойно ответила она. – А что, уже сцепились?
- Да не то, чтобы сцепились… Просто он мне высказал после совещания пару претензий, не совсем, по моему мнению, реальных. А как с ним спорить? Я и не стал.
- Ну и правильно. Кто ж с начальством спорит? Его беречь надо, - она засмеялась.
Подумав, Виктор решил пожаловаться на полную катушку.
- На Насонова наехал, хотя знать его не знает. Возможен вариант, что придется Насонова куда-то отправлять с его глаз долой.
В телефоне была тишина. Неужели подозрения насчет Плесковой были верны?
- Алло? Анна Дмитриевна, вы меня слышите?
- Да слышу, слышу! Не шуми, задумалась я. У тебя же там грузовой терминал должен открыться?
- Да, месяца через полтора-два откроем. Приезжайте.
- Ну, так и засунь Насонова туда кем-нибудь. Раз он тебе как вторая жена, - Плескова опять захохотала. – Вроде и при тебе будет, а вроде и понижение. Ему долго еще до пенсии?
- Три года. – Вот ведь голова Плескова! Точно, так и надо сделать. – Да, вы правы, так и сделаю. А на первого зама есть молодой мальчик, отправлю вот вам на утверждение, поглядите…
- Витя, Витя, - заохала полковница, - вот вроде ж ты взрослый, а дурак дураком. С тобой насчет молодежи даже пошутить нельзя было, с засранцем! Бери кого хочешь.
- Есть, товарищ полковник! – завыделывался Гордеев.
- Кстати. Мне большую звезду дают. Жду подарок к празднику.
- Да ладно!!! Намек понял.
Виктор уже знал, что у Плесковой, как и у любой нормальной женщины, есть слабость к красивым украшениям. Но особенно она любила изумруды. Имевший хороший контакт на местной ювелирке, Гордеев надеялся, что с подарком не прогадает.
- Думаю, что с подарком попаду в точку. Как раз скоро приеду, - сказал он.
- Ну что ж, буду надеяться, - рассмеялась Плескова. – Если подарок понравится, глядишь, и я смогу кое-чем помочь. Но об этом не по телефону. А по Беднякову – не волнуйся, я тебе уже говорила и могу только еще раз повторить - своих не бросаем.
Виктор положил трубку в весьма приподнятом настроении. Значит, пободаемся, господин начальник! А чем помочь сможет Плескова – не так и важно, она и так достаточно много делает.
Насонов встретил новость о предстоящем перемещении без особой радости.
- Хотя выбора у меня все равно нет, - уставясь в стол, проговорил он. Гордеев вздохнул.
- Похоже на то.
- Ладно. А что, Бедняков об этом не узнает? Или там меня щипать не будет?
- Постараемся все сделать максимально тихо. А там уж поглядим.
Виктор очень надеялся на Мостовкова. Наверняка первый зам не откажет в помощи. Даже если у него и были бы какие-то варианты по Летной таможне – подобный маневр по перемещению Насонова на грузовой терминал устроил бы всех. Поэтому Гордеев очень ждал выхода Мостовкова из отпуска.
Но вызов в управление и внезапная новость просто ошеломили:
- Судя по всему, он погиб, - Бедняков рассказывал собравшимся в зале руководителям разного ранга о том, что удалось узнать к данной минуте. – Вероятнее всего - утонул. Тело найти пока не удалось, над этим работают МЧС и волонтеры. Жена говорит – был трезв, во что всем нам верится легко, потому как выпивохой он не был. Поэтому речь наверняка идет о несчастном случае.
- Леонид Сергеевич, но раз не нашли тело, - спросил кто-то из незнакомых Виктору сотрудников управления, - почему там решили, что он утонул? Он мог – заранее извиняюсь за глупые гипотезы – куда-то уйти и потеряться, его могли похитить, он мог с кем-то поссориться, сбежать, наконец, это же заграница…
Вокруг заухмылялись и зацокали. Генерал нахмурился.
- Хорошо, что вы заранее извинились. Там не тупые люди живут, поверьте. Специфика местности, проведенные мероприятия по поиску, опрос населения, жены опять же – все это дало конкретное направление для дальнейших шагов. Сейчас вызваны водолазы. В общем, делается все возможное. Но, увы, шансов найти его живым нет. Поэтому сейчас мы определим…
Дальше Виктор уже не слушал. Когда все начали вставать, он вместе с остальными автоматически встал, оделся и вышел на улицу. Сев в машину, он мог думать только об одном – ведь это именно Мостовков обещал ему решить вопрос по Городской таможне. И что теперь?
Да, у него за спиной есть Плескова. Но назначение местных руководителей – прерогатива в первую очередь начальника управления! И если Москва начнет влезать в его компетенцию – да нахрена тогда вообще он тут нужен? А Бедняков – это не Воронков, это мужик со стержнем, жесткий и напористый. Как бы не оказаться тем холопом, у которого трещит чуб при битве панов! Надо быстрее лететь в Москву, поговорить с потенциальной генеральшей, там видно будет.
Москва встретила Гордеева невесенним морозцем, а главная таможня – новым памятником. Здоровенный Верещагин с маузером в руке сверлил взглядом каждого и словно спрашивал: «Берешь мзду?» Виктор слегка поежился, глядя на киношного героя.
- Да, поставили недавно, - сказала Плескова. – Как бы в назидание. И толку? Вон в аэропорту такого же поставили, а сейчас там опять уголовка…
Шикарный набор с изумрудами «убил» ее наповал.
- Вот что можно от вас привезти, так это камни, - она вертелась перед зеркалом в обнове, как молодая коза. – Ну, Витюша, спасибо! Угодил так угодил. Я теперь прям как хозяйка Медной горы! Проси у меня, чего хочешь.
«В лоб или издалека? А-а, двум смертям не бывать!»
- Есть тут у нас один вариант, Анна Дмитриевна... – начал он нерешительно.
- Ты хоть не на первого зама к Беднякову ластишься? – засмеялась она.
- Нет, что вы!
- Хороший человек был Мостовков. Эх, помянуть нечем… ладно, потом пойдем, хряпнем по рюмашке, чтобы земля ему пухом была. Нашли, я слышала?
- Да, - кивнул Виктор, - но искали долго, почти неделю.
- Кошмар! – Плескова замотала головой. – А он ведь звонил мне по поводу тебя!
У Гордеева расширились глаза.
- Да, звонил, - продолжила она, - месяца да, что ли, назад. Говорили с ним по Городской таможне. Не про этот ли вариант ты мне тут намекаешь?
Виктор почесал подбородок, потом хитро посмотрел на собеседницу исподлобья.
- Про этот. Он мне тоже говорил.
- Понятно. А вместо тебя кого – уже надумал?
«Ты смотри, а вопрос-то уже решен!»
- Нет вообще-то. Насонова нельзя, его и Бедняков не пропустит, да и насчет перемещения мы с ним уже говорили.
- Согласен?
- Куда денется?
- Ну да! А вот мальчик тот бородатенький, что в Южногорскую переходил?
«Блин, ему уж почти сороковник, а все мальчик! Впрочем, для нее…»
- Так он там же, - ответил Гордеев, не совсем понимая, куда гнет Плескова.
- Южногорскую мы будем сокращать, где-то ближе к осени, - новоиспеченная генеральша опять подошла к зеркалу. – Вот тогда тебя перекинем в Городскую, а его – как фамилия у него, сложная?
- Сотилайнен…
- …Вот, Сотилайнена вместо тебя. Потерпишь до осени-то? Или хотя бы до дня рождения, у тебя же в конце лета, правильно я информирована?
«Вот же лиса!»
- Правильно, правильно, Анна Дмитриевна, подарок будет что надо!
- Ну вот! Не одному тебе подарки дарить нравится. А то я уж на память серчать начала.
«Все продумала, вот надо же! Или с Мостовковым это продумали, царство ему небесное. Но как же Бедняков, это же его регион?!»
- Я извиняюсь, Анна Дмитриевна. Это не мое дело, конечно, - опять начал он несмело. – Но как на все это посмотрит наш начальник управления?
Плескова даже не отвела взгляд от своего отражения.
- Сам же ляпнул - это не твоего ума дело. Ты вот мне лучше скажи, идет мне все это или нет?
- Конечно, идет!
- Вот! Комплименты надо женщине говорить, а не вопросы глупые задавать. Э-эх, снимать не хочется! Все, пошли на обед!
Насонова назначили на пост заместителя начальника терминала очень тихо, почти незаметно. С годами, видимо, Володя стал более покладистым, а может, это Виктор нашел к другу ту узкую дорожку и научился его уговаривать. В любом случае Насон достаточно легко согласился сменить место работы. Конечно, он нахмурился, покивал. Но выхода-то действительно не было. А здесь свое направление, и главное – работа. Опять же, это все прошло тихо и для всех остальных: ни Москва, ни управление нигде в своих отчетах большого внимания данному факту не придали, типа – произошло перемещение и произошло. И все.
Теперь Гордеев мог спокойно решать вопросы по переходу в Городскую таможню. И закрывать определенные дела здесь. Не все, конечно: что-то останется на Сотилайнена, что-то – на Дубинкина, да и Насону кое-что придется отслеживать. Но со многим придется попрощаться, те же «доходы» от каргошников… эхх! Впрочем, все это приходящее. И еще одну вещь Виктор для себя решил, причем достаточно давно: если он уйдет отсюда – сразу поменяет номера телефонов. Сейчас у него было два номера, красивые, легко запоминающиеся. Не беда – найдет другие, такие же красивые, друзья помогут. И на новых номерах останутся только самые нужные контакты. А ненужные - пусть сгинут в небытии вместе со старыми телефонами.
А то слишком много всяких разных друзей и знакомых развелось! Звонят по поводу и без, напоминают о себе. Нахрена это беспокойство? Вот был знакомый депутат Ляхов, с деньгами, связями, а главное – имел сеть магазинов бытовой техники. Познакомились, имел с этого дела Гордеев и технику в дом, и навар – когда деньги вложил к депутату в бизнес. Сыну депутата проложили «зеленый» коридор по Турции, начал шмотки оттуда таскать, а туда – бабло. Нужный контакт? Да. До поры. Потому как сеть магазинов стала загибаться, депутат перестал быть депутатом и стал простым бизнесменом, уже собиравшимся от долгов банкротиться. А сын начал гребень на таможне задирать: то пьяным полетит, то с телкой, и показывает ей – вот, дескать, гляди, всех знаю! Зачем такие связи? У другого знакомого, будучи еще инспектором, шубы да дубленки брал, так ведь нашел, урод, где-то телефоны и звонит, с праздниками поздравляет, зовет к себе тариться. Можно без такого обойтись? Нужно! Третий тоже поздравляет, гаишник, вроде и на должности, но свел их когда-то Большов, и уже не хочется с ним общаться, как раньше, да и какие могут быть сейчас проблемы с ГИБДД у начальника таможни? Вот всех этих и надо отсеить.
Вообще, если честно, насчет смены телефонных номеров - первым это Мятников несколько лет назад сделал. И правильно. Незачем важного человека отвлекать. Сразу лишние звоночки прекратились. Тогда-то Виктор себе это на заметку и взял. А иначе никак. Полувековой юбилей решил вот отпраздновать, при этом совместить день рождения с предстоящим назначением. Приглашены были пятьдесят человек, а позвонили – двести пятьдесят. Заранее, в день рождения, и после. Все, кому не лень, кого уже и как звать забыл, повылазили из всех щелей, как к солнышку, хотят быть поближе. Ну как тут не сменить номера? Зато на дне рождения – все как у порядочных. Подарки, слова лестные, приятные, в глаза. Никого лишнего, все свои, из круга «приближенных», как жена называет. Может, и неправильно раньше времени отмечать предстоящее назначение, да только никто на эту тему – насчет того, что неправильно! – не высказывался, все были рады за Гордеева и его семью, ели, пили и веселились. Как и положено в хорошей компании. Нажрались некоторые, конечно, но это ж от избытка чувств!
А чем ближе была дата назначения, тем больше Виктор думал про одно и то же. Не поторопился ли он уйти? Насколько правилен его выбор? Или вот Сотилайнен. Да, решили его в Москве на Летную таможню поставить. Ну что ж, не самый худой выбор. Если бы кто-то со стороны пришел, было бы хуже. А Лев все тут знает, и слова всякие хорошие говорил, когда прощался.
- Извини, Вова, не прав, - Виктору тяжело дались эти слова, но выйти из неловкой ситуации было необходимо. – По сути, все правильно, и почему он «наехал» на тебя – не совсем ясно. И если в рассуждениях пойти дальше, то дать информацию по этому поводу нам может только тот человек, кто с ним точно общался.
Пять пар глаз впились в Гордеева.
- Мостовков, - ответил он на негласный вопрос. – Именно он встречал Беднякова и в основном контачил с ним до праздника. Наверняка он что-то или кого-то видел…
- Если только это не он сам, - буркнул Насон.
- Да нет, вряд ли, - ответил Виктор. И подумал: «Никто из них не знает о моем разговоре с Мостовковым. И ни к чему ему топить Вову, если бы он что-то имел против него - он бы сказал мне. Или… или я себя переоцениваю? А может…» По спине прошел холодок.
- Ладно, - хлопнул по столу он, - Мостовков на мне. Все, что выясню – донесу до вашего внимания. Мы сейчас все в одной лодке, и тут не до секретов. Каждый из вас держит ушки на макушке, если что-то в отношении кого-то начнется – сразу звонок мне или Володе. По закону все равно ничего сделать не смогут, только если сами не подставимся.
- Если бы все по закону работали, - усмехнулся Адамов.
- Вот именно, - посмотрел на него Гордеев. – То, что не по закону – будем решать соответственно. Сергей, проверь там кассу, может понадобиться, - Дубинкин кивнул. – И следите за своими жопами, не дай вам Бог хоть в чем-то обосраться!
Когда земляки вышли, он попытался поймать за хвост ту мысль, которая начала формироваться у него в момент думы о Мостовкове. «Так… так… вот! Мостовков предложил должность, а ты и обрадовался. Что ты подумал в первую очередь? О новом месте. Обрадовался. А что подумал по поводу Летной таможни? Что вместо тебя будет Насонов. А почему ты не подумал о том, что об освобождавшейся из-за тебя должности думает кто-то еще??? К примеру – Мостовков? Что, если у него свои расклады? Ведь ты же сам думал о том, насколько он умен. Почему бы ему не понять, кого ты хочешь поставить преемником, и не решить по-своему – если у него есть таковое желание? Почему ты решил, что он в твоей команде?»
У Виктора не было ответов ни на один вопрос. И самое неприятное – по этому поводу ему не с кем было посоветоваться. Ни один из его друзей, знакомых, коллег не мог дать ему нужную информацию по конкретному человеку. Более того, если начать копать – можно было нарваться на определенные неприятности. Ведь не было никаких гарантий того, что, к примеру, та же Плескова поделится с Гордеевым всем, что имеет. Вполне могло выйти, что она бы посмеялась над фантазиями Виктора, и тут же набрала Мостовкову и сказала бы ему что-то типа – Гордеев узнал о наших с тобой планах. Вряд ли, конечно, она же вроде как на денежном довольствии, но нет предела человеческой жадности… и глупости. Выход один – надо напрямую поговорить с Мостовковым, а там уже и решать, что дальше.
Но первый зам начальника управления на месте отсутствовал.
- Он в отпуске, - прощебетала секретарша. – Только недавно ушел. Так что ждите.
Незадача. Ладно, текущие дела тоже не ждут. Заодно будет видно, что будет делать Бедняков.
Но никаких активных действий со стороны начальника управления пока больше не было. Он слетал на коллегию в Москву, через несколько дней вернулся. Гордеев и провожал, и встречал шефа, и никаких особых проблем во время общения не почувствовал. На всякий случай он пообщался на эту тему с Плесковой.
- Да ничего он про тебя не сказал, - спокойно ответила она. – А что, уже сцепились?
- Да не то, чтобы сцепились… Просто он мне высказал после совещания пару претензий, не совсем, по моему мнению, реальных. А как с ним спорить? Я и не стал.
- Ну и правильно. Кто ж с начальством спорит? Его беречь надо, - она засмеялась.
Подумав, Виктор решил пожаловаться на полную катушку.
- На Насонова наехал, хотя знать его не знает. Возможен вариант, что придется Насонова куда-то отправлять с его глаз долой.
В телефоне была тишина. Неужели подозрения насчет Плесковой были верны?
- Алло? Анна Дмитриевна, вы меня слышите?
- Да слышу, слышу! Не шуми, задумалась я. У тебя же там грузовой терминал должен открыться?
- Да, месяца через полтора-два откроем. Приезжайте.
- Ну, так и засунь Насонова туда кем-нибудь. Раз он тебе как вторая жена, - Плескова опять захохотала. – Вроде и при тебе будет, а вроде и понижение. Ему долго еще до пенсии?
- Три года. – Вот ведь голова Плескова! Точно, так и надо сделать. – Да, вы правы, так и сделаю. А на первого зама есть молодой мальчик, отправлю вот вам на утверждение, поглядите…
- Витя, Витя, - заохала полковница, - вот вроде ж ты взрослый, а дурак дураком. С тобой насчет молодежи даже пошутить нельзя было, с засранцем! Бери кого хочешь.
- Есть, товарищ полковник! – завыделывался Гордеев.
- Кстати. Мне большую звезду дают. Жду подарок к празднику.
- Да ладно!!! Намек понял.
Виктор уже знал, что у Плесковой, как и у любой нормальной женщины, есть слабость к красивым украшениям. Но особенно она любила изумруды. Имевший хороший контакт на местной ювелирке, Гордеев надеялся, что с подарком не прогадает.
- Думаю, что с подарком попаду в точку. Как раз скоро приеду, - сказал он.
- Ну что ж, буду надеяться, - рассмеялась Плескова. – Если подарок понравится, глядишь, и я смогу кое-чем помочь. Но об этом не по телефону. А по Беднякову – не волнуйся, я тебе уже говорила и могу только еще раз повторить - своих не бросаем.
Виктор положил трубку в весьма приподнятом настроении. Значит, пободаемся, господин начальник! А чем помочь сможет Плескова – не так и важно, она и так достаточно много делает.
Насонов встретил новость о предстоящем перемещении без особой радости.
- Хотя выбора у меня все равно нет, - уставясь в стол, проговорил он. Гордеев вздохнул.
- Похоже на то.
- Ладно. А что, Бедняков об этом не узнает? Или там меня щипать не будет?
- Постараемся все сделать максимально тихо. А там уж поглядим.
Виктор очень надеялся на Мостовкова. Наверняка первый зам не откажет в помощи. Даже если у него и были бы какие-то варианты по Летной таможне – подобный маневр по перемещению Насонова на грузовой терминал устроил бы всех. Поэтому Гордеев очень ждал выхода Мостовкова из отпуска.
Но вызов в управление и внезапная новость просто ошеломили:
- Судя по всему, он погиб, - Бедняков рассказывал собравшимся в зале руководителям разного ранга о том, что удалось узнать к данной минуте. – Вероятнее всего - утонул. Тело найти пока не удалось, над этим работают МЧС и волонтеры. Жена говорит – был трезв, во что всем нам верится легко, потому как выпивохой он не был. Поэтому речь наверняка идет о несчастном случае.
- Леонид Сергеевич, но раз не нашли тело, - спросил кто-то из незнакомых Виктору сотрудников управления, - почему там решили, что он утонул? Он мог – заранее извиняюсь за глупые гипотезы – куда-то уйти и потеряться, его могли похитить, он мог с кем-то поссориться, сбежать, наконец, это же заграница…
Вокруг заухмылялись и зацокали. Генерал нахмурился.
- Хорошо, что вы заранее извинились. Там не тупые люди живут, поверьте. Специфика местности, проведенные мероприятия по поиску, опрос населения, жены опять же – все это дало конкретное направление для дальнейших шагов. Сейчас вызваны водолазы. В общем, делается все возможное. Но, увы, шансов найти его живым нет. Поэтому сейчас мы определим…
Дальше Виктор уже не слушал. Когда все начали вставать, он вместе с остальными автоматически встал, оделся и вышел на улицу. Сев в машину, он мог думать только об одном – ведь это именно Мостовков обещал ему решить вопрос по Городской таможне. И что теперь?
Да, у него за спиной есть Плескова. Но назначение местных руководителей – прерогатива в первую очередь начальника управления! И если Москва начнет влезать в его компетенцию – да нахрена тогда вообще он тут нужен? А Бедняков – это не Воронков, это мужик со стержнем, жесткий и напористый. Как бы не оказаться тем холопом, у которого трещит чуб при битве панов! Надо быстрее лететь в Москву, поговорить с потенциальной генеральшей, там видно будет.
Москва встретила Гордеева невесенним морозцем, а главная таможня – новым памятником. Здоровенный Верещагин с маузером в руке сверлил взглядом каждого и словно спрашивал: «Берешь мзду?» Виктор слегка поежился, глядя на киношного героя.
- Да, поставили недавно, - сказала Плескова. – Как бы в назидание. И толку? Вон в аэропорту такого же поставили, а сейчас там опять уголовка…
Шикарный набор с изумрудами «убил» ее наповал.
- Вот что можно от вас привезти, так это камни, - она вертелась перед зеркалом в обнове, как молодая коза. – Ну, Витюша, спасибо! Угодил так угодил. Я теперь прям как хозяйка Медной горы! Проси у меня, чего хочешь.
«В лоб или издалека? А-а, двум смертям не бывать!»
- Есть тут у нас один вариант, Анна Дмитриевна... – начал он нерешительно.
- Ты хоть не на первого зама к Беднякову ластишься? – засмеялась она.
- Нет, что вы!
- Хороший человек был Мостовков. Эх, помянуть нечем… ладно, потом пойдем, хряпнем по рюмашке, чтобы земля ему пухом была. Нашли, я слышала?
- Да, - кивнул Виктор, - но искали долго, почти неделю.
- Кошмар! – Плескова замотала головой. – А он ведь звонил мне по поводу тебя!
У Гордеева расширились глаза.
- Да, звонил, - продолжила она, - месяца да, что ли, назад. Говорили с ним по Городской таможне. Не про этот ли вариант ты мне тут намекаешь?
Виктор почесал подбородок, потом хитро посмотрел на собеседницу исподлобья.
- Про этот. Он мне тоже говорил.
- Понятно. А вместо тебя кого – уже надумал?
«Ты смотри, а вопрос-то уже решен!»
- Нет вообще-то. Насонова нельзя, его и Бедняков не пропустит, да и насчет перемещения мы с ним уже говорили.
- Согласен?
- Куда денется?
- Ну да! А вот мальчик тот бородатенький, что в Южногорскую переходил?
«Блин, ему уж почти сороковник, а все мальчик! Впрочем, для нее…»
- Так он там же, - ответил Гордеев, не совсем понимая, куда гнет Плескова.
- Южногорскую мы будем сокращать, где-то ближе к осени, - новоиспеченная генеральша опять подошла к зеркалу. – Вот тогда тебя перекинем в Городскую, а его – как фамилия у него, сложная?
- Сотилайнен…
- …Вот, Сотилайнена вместо тебя. Потерпишь до осени-то? Или хотя бы до дня рождения, у тебя же в конце лета, правильно я информирована?
«Вот же лиса!»
- Правильно, правильно, Анна Дмитриевна, подарок будет что надо!
- Ну вот! Не одному тебе подарки дарить нравится. А то я уж на память серчать начала.
«Все продумала, вот надо же! Или с Мостовковым это продумали, царство ему небесное. Но как же Бедняков, это же его регион?!»
- Я извиняюсь, Анна Дмитриевна. Это не мое дело, конечно, - опять начал он несмело. – Но как на все это посмотрит наш начальник управления?
Плескова даже не отвела взгляд от своего отражения.
- Сам же ляпнул - это не твоего ума дело. Ты вот мне лучше скажи, идет мне все это или нет?
- Конечно, идет!
- Вот! Комплименты надо женщине говорить, а не вопросы глупые задавать. Э-эх, снимать не хочется! Все, пошли на обед!
Глава 47
Насонова назначили на пост заместителя начальника терминала очень тихо, почти незаметно. С годами, видимо, Володя стал более покладистым, а может, это Виктор нашел к другу ту узкую дорожку и научился его уговаривать. В любом случае Насон достаточно легко согласился сменить место работы. Конечно, он нахмурился, покивал. Но выхода-то действительно не было. А здесь свое направление, и главное – работа. Опять же, это все прошло тихо и для всех остальных: ни Москва, ни управление нигде в своих отчетах большого внимания данному факту не придали, типа – произошло перемещение и произошло. И все.
Теперь Гордеев мог спокойно решать вопросы по переходу в Городскую таможню. И закрывать определенные дела здесь. Не все, конечно: что-то останется на Сотилайнена, что-то – на Дубинкина, да и Насону кое-что придется отслеживать. Но со многим придется попрощаться, те же «доходы» от каргошников… эхх! Впрочем, все это приходящее. И еще одну вещь Виктор для себя решил, причем достаточно давно: если он уйдет отсюда – сразу поменяет номера телефонов. Сейчас у него было два номера, красивые, легко запоминающиеся. Не беда – найдет другие, такие же красивые, друзья помогут. И на новых номерах останутся только самые нужные контакты. А ненужные - пусть сгинут в небытии вместе со старыми телефонами.
А то слишком много всяких разных друзей и знакомых развелось! Звонят по поводу и без, напоминают о себе. Нахрена это беспокойство? Вот был знакомый депутат Ляхов, с деньгами, связями, а главное – имел сеть магазинов бытовой техники. Познакомились, имел с этого дела Гордеев и технику в дом, и навар – когда деньги вложил к депутату в бизнес. Сыну депутата проложили «зеленый» коридор по Турции, начал шмотки оттуда таскать, а туда – бабло. Нужный контакт? Да. До поры. Потому как сеть магазинов стала загибаться, депутат перестал быть депутатом и стал простым бизнесменом, уже собиравшимся от долгов банкротиться. А сын начал гребень на таможне задирать: то пьяным полетит, то с телкой, и показывает ей – вот, дескать, гляди, всех знаю! Зачем такие связи? У другого знакомого, будучи еще инспектором, шубы да дубленки брал, так ведь нашел, урод, где-то телефоны и звонит, с праздниками поздравляет, зовет к себе тариться. Можно без такого обойтись? Нужно! Третий тоже поздравляет, гаишник, вроде и на должности, но свел их когда-то Большов, и уже не хочется с ним общаться, как раньше, да и какие могут быть сейчас проблемы с ГИБДД у начальника таможни? Вот всех этих и надо отсеить.
Вообще, если честно, насчет смены телефонных номеров - первым это Мятников несколько лет назад сделал. И правильно. Незачем важного человека отвлекать. Сразу лишние звоночки прекратились. Тогда-то Виктор себе это на заметку и взял. А иначе никак. Полувековой юбилей решил вот отпраздновать, при этом совместить день рождения с предстоящим назначением. Приглашены были пятьдесят человек, а позвонили – двести пятьдесят. Заранее, в день рождения, и после. Все, кому не лень, кого уже и как звать забыл, повылазили из всех щелей, как к солнышку, хотят быть поближе. Ну как тут не сменить номера? Зато на дне рождения – все как у порядочных. Подарки, слова лестные, приятные, в глаза. Никого лишнего, все свои, из круга «приближенных», как жена называет. Может, и неправильно раньше времени отмечать предстоящее назначение, да только никто на эту тему – насчет того, что неправильно! – не высказывался, все были рады за Гордеева и его семью, ели, пили и веселились. Как и положено в хорошей компании. Нажрались некоторые, конечно, но это ж от избытка чувств!
А чем ближе была дата назначения, тем больше Виктор думал про одно и то же. Не поторопился ли он уйти? Насколько правилен его выбор? Или вот Сотилайнен. Да, решили его в Москве на Летную таможню поставить. Ну что ж, не самый худой выбор. Если бы кто-то со стороны пришел, было бы хуже. А Лев все тут знает, и слова всякие хорошие говорил, когда прощался.
