Поэтому спускалась я очень медленно и осторожно, внимательно глядя под ноги. Вот только поскользнуться мне не хватало! По такой крутой лестнице я точно сломаю себе шею, кубарем прокатившись до самого низа.
Становилось все тяжелее дышать. С каждым шагом воздух становился все гуще и гуще. Мое дыхание сизым облачком оседало на ворот рубахи.
Периодически я делала остановки. Вновь и вновь пыталась прощупать подземелье чарами и вновь и вновь терпела в этом поражение. Однако непонятная стена становилась все ближе и ближе.
В очередной раз сканирующие чары умерли, едва успев слететь с моих пальцев. Недолго думая, я создала вторую магическую искру. Первая медленно двинулась вперед, тогда как вторая зависла над моей плечом.
Ага! Как и следовало ожидать, первая искра погасла, отдалившись от меня всего на несколько шагов. Получается, тут действительно есть нечто, что не пропускает магию. Но что?
А, да что гадать? Сейчас сама все увижу.
Я спустилась еще на ступеньку, внимательно оглядывая стены. Проще всего создать непроницаемую для магии завесу при помощи печати седьмого уровня. Собственно, именно так и защищают дома от порчи или сглаза. Конечно, действительно сильный маг без особых проблем пробьет ее. Но при этом высвободится столько энергии, что скрытно сделать это не получится при всем желании.
В этот момент под особенно гадким на вид пятном плесени что-то неярко засеребрилось. Ну вот, что и требовалось доказать.
Естественно, прикасаться к стене голыми руками я не рискнула. Вместо этого достала из сумки перчатки, сделанные из тончайшей специальным образом выделанной кожи. Надела их. И только после этого принялась очищать заинтересовавшее меня место от склизких ошметок, брезгливо скривившись при этом.
Достаточно скоро я увидела магический знак. Вот до него точно еще не добралась рука Норвуда. Линии были изъедены влагой и временем до такой степени, что едва угадывались на темных камнях.
Хм-м. А ведь печать еще действует. Я послала в нее крохотный импульс. И он тут же впитался в нее без следа.
Зачем она здесь? Эта печать не несла в себе охранной функции. Единственной ее задачей было не пропускать заклинания. Эдакий бездонный омут, который бесследно впитывал в себя энергию.
Однако энергия имеет свойство накапливаться. Печати по самым скромным прикидкам было не один век. Куда же она скидывает излишки? Без своеобразного энергоотвода ее бы просто разорвало за это время изнутри.
И что с ней делать? Если я восстановлю ее, то тем более не почувствую того, что происходит в подземелье. Стало быть, надо ее окончательно дезактивировать.
Такое простое и вроде бы верное решение почему-то мне не нравилось. Не нравилось просто-таки до нервной дрожи. Если печать здесь есть — то она для чего-то нужна. Но для чего?
Я с сомнением посмотрела вперед. Спустилась еще на ступеньку — и искра, плывущая за моим плечом, тут же погасла. Черная вязкая темнота окутала меня в плотный кокон. Пальцы закололо от рвущихся на свободу чар, но создать новую искру у меня не получилось.
И внезапно мне стало так жутко, что сердце бухнулось в пятки. Показалось, будто я навсегда останусь здесь. В этой жадной влажной тьме, где словно что-то жило. Что-то шевелилось рядом со мной. Беззвучное, ожидающее удобного момента для нападения.
Так, наверное, чувствуют себя похороненные заживо. Что может быть страшнее — лежать в полной темноте, зная, что ты обречена. Что ты больше никогда в жизни не увидишь солнца, не услышишь пение птиц. Что тебе осталось лишь покорно ожидать конца.
Задыхаясь от ужаса, с колотящимся сердцем, я одним прыжком вернулась обратно. Тут же вспыхнула магическая искра, и я принялась отчаянно охлопывать себя руками, как будто стряхивая с себя что-то невидимое.
Гадость какая! Наверное, у меня слишком богатое воображение, но на какой-то миг почудилось, будто по моей коже ползают могильные мокрицы.
На всякий случай я провела рукой и по голове. И только убедившись, что в волосах ничего нет, немного успокоилась.
Итак, обобщим информацию. Печать не только не пропускает магию через себя. Но каким-то образом она не позволяет и колдовать в подвале. Стало быть, дальше мне придется идти в темноте. Что, понятное дело, совершенно исключается.
Приходим к выводу, что печать необходимо разрушить.
Я нахмурилась. Почему мне так не хочется этого делать? Это не составит мне особого труда. Символы настолько стерты, что я вообще не понимаю, почему они еще работают.
По-моему, ответ очевиден. Если, конечно, я хочу выполнить эту работу. План прост. Дезактивирую печать, быстренько сканирую подвал — и там уже будет видно, что делать дальше.
В этот момент сверху раздался какой-то шум. Кто-то явно спускался ко мне. Я напряглась было, но тут же расслабилась. Ага, вот и Норвуд пожаловал. Призраки-то не топают ногами.
Вот и хорошо. Пусть увидит, что его присутствие тут совершенно излишне.
— Эсми? — вдруг раздалось сверху, и я кисло поморщилась, узнав голос некроманта. — Эсми, ты тут?
Я и не подумала отвечать, все свое внимание обратив на знак.
— Эсми, подожди! — В голосе Норвуда внезапно прорезалась тревога. — Ничего не делай без меня!
Он действительно думает, что я послушаюсь его?
И я резким движением перечеркнула символ.
Целую секунду после этого ничего не происходило. Я успела с облегчением перевести дыхание, как вдруг…
Это было красиво. Это было очень красиво и безумно страшно. Потому что вся стена внезапно озарилась призрачным зеленоватым свечением. Пятна плесени с шипением съеживались, исчезая на глазах. В воздухе сильно и остро пахнуло гнилью.
— Эсми! — донеслось грозное сверху.
Я попятилась, не в силах отвести потрясенного взгляда от стены.
Потому что знак, который я заметила, был лишь частью огромной схемы, прежде скрытой под налетом гнили. И сейчас она ярко пламенела изумрудным огнем передо мной.
О небо! Это не печать седьмого уровня. Это нечто гораздо серьезнее. Настоящее произведение искусства, в которое неизвестный мне мастер вложил все свои умения.
Между тем ледяное зеленое пламя набирало силу и мощь. Я невольно вскинула руку, прикрывая глаза от всполохов такого близкого колдовского огня. Что-то идет не так. Что-то определенно идет не так. По моей задумке печать должна была просто исчезнуть. А сейчас создается такое впечатление, будто она вот-вот взорвется.
— Эсми!
Тяжело дыша, около меня остановился Норвуд, в один гигантский прыжок преодолев последние разделяющие нас ступени. Уставился на объятую пламенем стену, затем с негодованием обернулся ко мне.
— Это ты натворила? — спросил отрывисто.
— Да, — пискнула я, поскольку не видела смысла скрывать очевидное.
— Эсми, — прошипел Норвуд. Шагнул ко мне — и одновременно я попятилась. Уж больно угрожающую физиономию скорчил он при этом.
Но в следующее мгновение печать все-таки взорвалась. Пламя сконцентрировалось в одну нестерпимо яркую точку. А потом меня откинуло прочь гигантской волной энергии.
«Вот и все, — промелькнуло в голове печальное. — Вот и доказала ты Норвуду, на что способна».
А затем мир вокруг сошел с ума.
Я словно превратилась в щепку, угодившую в стремительный водоворот. Меня сначала швырнуло об одну стену, затем со всего маха приложило об другую. А потом лестница под моими ногами встала дыбом, и я покатилась вниз кувырком.
В последнюю секунду я успела почувствовать, как Норвуд резко схватил меня и крепко прижал к себе. Да так, что ребра хрустнули в его медвежьей хватке. Но почти сразу я ударилась головой об какой-то очень острый и очень твердый камень. В затылке вспыхнул шар боли — и я постыдно отключилась от суровой реальности.
— Ну, Эсми, получишь ты у меня. На год в тюрьму отправишься! Как минимум. А лучше — на все десять. А твою лицензию я порву и затолкаю прямо в глотку Этану.
Я давно уже пришла в себя, но не торопилась показывать этого. Вместо этого я лежала и уныло слушала, как Норвуд щедро сыплет угрозами в мой адрес.
— И диплом твой тоже порву, — продолжал фантазировать Норвуд. — Жаль, аннулировать не смогу, но да ладно. В академии запрещу его восстанавливать. Поэтому дубликат все равно не сможешь получить.
Я тихонечко вздохнула, неприятно удивленная, каким изобретательным на месть может быть Норвуд.
— Очнулась? — В следующее мгновение я почувствовала, как он на удивление ласково провел пальцами по моей щеке.
По вполне понятной причине я предпочла не отвечать. Пусть думает, что я еще без сознания. Хотя, конечно, глупо. Все равно придется выслушать все то, что он обо мне думает.
— Очнулась, — уже утвердительно произнес Норвуд. — И сколько ты собираешься валять дурака?
— Дурочку, — хмуро поправила я и осторожно приоткрыла один глаз.
Правда, тут же с изумлением распахнула оба. Потому что увидела над своей головой защитную полусферу с неярким серебристым свечением.
— Что это? — удивленно спросила и попыталась сесть.
Правда, тут же пожалела об этом. От необдуманного движения перед глазами замельтешили противные разноцветные мушки, а в затылке горячо запульсировала боль.
— Осторожнее. — Норвуд тут же подхватил меня за плечи, оберегая от падения. С нескрываемой тревогой спросил: — Как ты?
— Не очень, — честно призналась я.
— Ничего удивительного, — мрачно проговорил Норвуд. — Головой ты знатно ударилась. Я не целитель, но постарался остановить кровь. И, вроде бы, у тебя сотрясение. — Помолчал немного и с прежней ядовитостью добавил: — Что просто-таки невероятный факт, потому что мозгов у тебя, как мне кажется, вообще нет!
— Не кричи на меня, — попросила я, сморщившись.
По всей видимости, Норвуд был прав. Голова у меня и впрямь раскалывалась. А еще меня ощутимо тошнило.
— Не буду, — с поразительной легкостью вдруг согласился Норвуд. Провел рукой по моему лбу.
Я чуть ли не замычала от удовольствия. Кожу приятно защипало от исцеляющего заклинания, и прикосновение Норвуда немного умерило мою боль. Конечно, полностью она никуда не исчезла. Все-таки, как Норвуд правильно сказал, он не целитель. Стало быть, при всем желании не может мгновенно меня излечить. Но жить после этого стало определенно приятнее.
— Что случилось? — спросила я, блаженно щурясь и не торопясь выбраться из объятий некроманта.
— Ты сломала печать, которую не надо было ломать, — хмуро сказал Норвуд. — Не помнишь, что ли?
В памяти вспыхнула объятая зеленым пламенем стена. И сразу после этого — ощущение полета через чернильную тьму. Полета, который должен был окончиться моей сломанной шеей и смертью.
Где мы? В подвале?
Я напрягла зрение, пытаясь разобрать что-нибудь через переливы защитного заклинания. Но, увы, безуспешно. Мы с Норвудом, укрытые его чарами, сейчас находились на крохотном пятачке пространства. За пределами этого освещенного круга царил чернильный мрак.
— Напомни мне, Эсми, какую оценку я требовал поставить тебе на государственном экзамене? — со злым сарказмом полюбопытствовал Норвуд.
Я изумленно взглянула на него. Шутит, что ли? И тут же испуганно подалась к нему.
— У тебя кровь! — воскликнула, заметив красную полоску, пролегшую по серой от пыли коже между виском и уголком рта.
— Пустяки, царапина, — фыркнул Норвуд, однако позволил мне вытереть ему щеку. Чуть мягче проговорил: — И не переводи разговор на другую тему, Эсми. Ты понимаешь, что ты натворила?
— Сломала печать, которую не надо было ломать, — с иронией напомнила я его недавние слова. Кашлянула и словно невзначай осведомилась: — Кстати, а почему ее не надо было ломать?
— Жаль, очень жаль, что тебе только тройку влепили, — прошипел Норвуд, и его темно-синие глаза вспыхнули раздраженным огнем. — Говорил я, что тебя поганой метлой из академии гнать надо было.
— Ну, знаешь ли. — Я обиженно задрала подбородок и попыталась высвободиться из его объятий. Однако Норвуд лишь крепче сжал свою хватку. Безуспешно побарахтавшись пару минут, я признала поражение и опять прильнула к его плечу.
Наверное, со стороны мы выглядим очень мило. Сидит такая обнявшаяся пара. Правда, у одной голова разбита, а камзол второго выглядит так, как будто им всю паутину в этом замке решили смести.
— Я же просила тебя не ругаться, — пробормотала я.
— А я и не ругаюсь, — возразил Норвуд. — И, поверь, я прикладываю все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не наорать на тебя всерьез. Сам удивлен своей выдержкой.
Стоит отдать Норвуду должное: он действительно изливал яд негромко, не повышая голоса. Но от этого было почему-то особенно страшно.
Но все-таки, очень любопытно, что же такого я натворила и почему он так зол на меня?
— Почему ты не подождала меня? — спросил Норвуд. — Почему вообще отправилась в подвал одна?
— А почему я должна была ждать тебя? — вопросом на вопрос ответила я. — Норвуд, вообще-то, это мой заказ. И я не понимаю, какого демона ты принялся мне мешать.
— Я не мешал, а помогал, — резонно возразил Норвуд. — Эсми, у тебя год не было практики. Это во-первых. А во-вторых, из рассказа Альфреда было понятно, что в замке функционирует полноценный провал. Без некроманта ты бы все равно не справилась. Однако вообразила о себе невесть что. Или так загордилась собой после работы над той злосчастной картой? Вот в который раз убеждаюсь: нельзя никого и никогда хвалить. Только похвалишь — как тут же начинаются проблемы.
— Прям как будто ты меня часто хвалил, — скептически произнесла я.
— Теперь вообще не буду, — грозно пообещал мне Норвуд. Тут же спросил: — Как ты умудрилась опередить меня на первом этаже? По моим расчетам, к подвалу мы должны были подойти одновременно.
— Слушай, Норвуд, возможно, меня и надо лишить диплома по твоим словам, но я все-таки сумею понять, какая печать передо мной: только что воссозданная или же нуждающаяся в починке, — серьезно проговорила я. Подумала немного и добавила: — А еще тебе надо поменять парфюм. Или же вообще отказаться от него, когда задумываешь совершить пакость.
— Ясно, — буркнул Норвуд. — Стало быть, ты поняла, что я иду перед тобой. И потому на всех порах помчалась в подвал. Так?
— Не на всех порах, — исправила я. — Я пыталась сканировать подвал. Но мои чары сюда не проходили. Достаточно скоро я поняла, что та печать, которую мне якобы нельзя было ломать, вообще не пропускает через себя магию. Более того, не только блокирует чары, но и не позволяет колдовать за ней. Поэтому…
— Поэтому ты, не разобравшись в происходящем, просто ее сломала. — Норвуд издал ехидный смешок. — Потрясающе, Эсми!
Я бы могла сказать ему, что просто торопилась. Понимала, что он дышит мне в затылок. Образно выражаясь, но все равно. И если я промедлю, то он опередит меня и здесь. А это была моя работа! И я не собиралась покорно наблюдать, как он выполняет ее за меня.
Но, естественно, вслух я ничего не сказала. Сначала надо понять, почему Норвуд вообще так взъелся. Не стоит злить его, он и без того раздражен сверх меры.
— Разве ты не видела, что печать, хоть и старая, вполне себе функционирует? — задал новый вопрос Норвуд. — Да, уже не так хорошо, как должна, поэтому, собственно, и начались эти проблемы в замке. Но ее надо было не доламывать, а восстанавливать. Это же элементарно, Эсми! Неужели непонятно, что защита была создана именно для того, чтобы запечатать подвал. Точнее, то, что в нем обитает. А ты выпустила это наружу.
Становилось все тяжелее дышать. С каждым шагом воздух становился все гуще и гуще. Мое дыхание сизым облачком оседало на ворот рубахи.
Периодически я делала остановки. Вновь и вновь пыталась прощупать подземелье чарами и вновь и вновь терпела в этом поражение. Однако непонятная стена становилась все ближе и ближе.
В очередной раз сканирующие чары умерли, едва успев слететь с моих пальцев. Недолго думая, я создала вторую магическую искру. Первая медленно двинулась вперед, тогда как вторая зависла над моей плечом.
Ага! Как и следовало ожидать, первая искра погасла, отдалившись от меня всего на несколько шагов. Получается, тут действительно есть нечто, что не пропускает магию. Но что?
А, да что гадать? Сейчас сама все увижу.
Я спустилась еще на ступеньку, внимательно оглядывая стены. Проще всего создать непроницаемую для магии завесу при помощи печати седьмого уровня. Собственно, именно так и защищают дома от порчи или сглаза. Конечно, действительно сильный маг без особых проблем пробьет ее. Но при этом высвободится столько энергии, что скрытно сделать это не получится при всем желании.
В этот момент под особенно гадким на вид пятном плесени что-то неярко засеребрилось. Ну вот, что и требовалось доказать.
Естественно, прикасаться к стене голыми руками я не рискнула. Вместо этого достала из сумки перчатки, сделанные из тончайшей специальным образом выделанной кожи. Надела их. И только после этого принялась очищать заинтересовавшее меня место от склизких ошметок, брезгливо скривившись при этом.
Достаточно скоро я увидела магический знак. Вот до него точно еще не добралась рука Норвуда. Линии были изъедены влагой и временем до такой степени, что едва угадывались на темных камнях.
Хм-м. А ведь печать еще действует. Я послала в нее крохотный импульс. И он тут же впитался в нее без следа.
Зачем она здесь? Эта печать не несла в себе охранной функции. Единственной ее задачей было не пропускать заклинания. Эдакий бездонный омут, который бесследно впитывал в себя энергию.
Однако энергия имеет свойство накапливаться. Печати по самым скромным прикидкам было не один век. Куда же она скидывает излишки? Без своеобразного энергоотвода ее бы просто разорвало за это время изнутри.
И что с ней делать? Если я восстановлю ее, то тем более не почувствую того, что происходит в подземелье. Стало быть, надо ее окончательно дезактивировать.
Такое простое и вроде бы верное решение почему-то мне не нравилось. Не нравилось просто-таки до нервной дрожи. Если печать здесь есть — то она для чего-то нужна. Но для чего?
Я с сомнением посмотрела вперед. Спустилась еще на ступеньку — и искра, плывущая за моим плечом, тут же погасла. Черная вязкая темнота окутала меня в плотный кокон. Пальцы закололо от рвущихся на свободу чар, но создать новую искру у меня не получилось.
И внезапно мне стало так жутко, что сердце бухнулось в пятки. Показалось, будто я навсегда останусь здесь. В этой жадной влажной тьме, где словно что-то жило. Что-то шевелилось рядом со мной. Беззвучное, ожидающее удобного момента для нападения.
Так, наверное, чувствуют себя похороненные заживо. Что может быть страшнее — лежать в полной темноте, зная, что ты обречена. Что ты больше никогда в жизни не увидишь солнца, не услышишь пение птиц. Что тебе осталось лишь покорно ожидать конца.
Задыхаясь от ужаса, с колотящимся сердцем, я одним прыжком вернулась обратно. Тут же вспыхнула магическая искра, и я принялась отчаянно охлопывать себя руками, как будто стряхивая с себя что-то невидимое.
Гадость какая! Наверное, у меня слишком богатое воображение, но на какой-то миг почудилось, будто по моей коже ползают могильные мокрицы.
На всякий случай я провела рукой и по голове. И только убедившись, что в волосах ничего нет, немного успокоилась.
Итак, обобщим информацию. Печать не только не пропускает магию через себя. Но каким-то образом она не позволяет и колдовать в подвале. Стало быть, дальше мне придется идти в темноте. Что, понятное дело, совершенно исключается.
Приходим к выводу, что печать необходимо разрушить.
Я нахмурилась. Почему мне так не хочется этого делать? Это не составит мне особого труда. Символы настолько стерты, что я вообще не понимаю, почему они еще работают.
По-моему, ответ очевиден. Если, конечно, я хочу выполнить эту работу. План прост. Дезактивирую печать, быстренько сканирую подвал — и там уже будет видно, что делать дальше.
В этот момент сверху раздался какой-то шум. Кто-то явно спускался ко мне. Я напряглась было, но тут же расслабилась. Ага, вот и Норвуд пожаловал. Призраки-то не топают ногами.
Вот и хорошо. Пусть увидит, что его присутствие тут совершенно излишне.
— Эсми? — вдруг раздалось сверху, и я кисло поморщилась, узнав голос некроманта. — Эсми, ты тут?
Я и не подумала отвечать, все свое внимание обратив на знак.
— Эсми, подожди! — В голосе Норвуда внезапно прорезалась тревога. — Ничего не делай без меня!
Он действительно думает, что я послушаюсь его?
И я резким движением перечеркнула символ.
Целую секунду после этого ничего не происходило. Я успела с облегчением перевести дыхание, как вдруг…
Это было красиво. Это было очень красиво и безумно страшно. Потому что вся стена внезапно озарилась призрачным зеленоватым свечением. Пятна плесени с шипением съеживались, исчезая на глазах. В воздухе сильно и остро пахнуло гнилью.
— Эсми! — донеслось грозное сверху.
Я попятилась, не в силах отвести потрясенного взгляда от стены.
Потому что знак, который я заметила, был лишь частью огромной схемы, прежде скрытой под налетом гнили. И сейчас она ярко пламенела изумрудным огнем передо мной.
О небо! Это не печать седьмого уровня. Это нечто гораздо серьезнее. Настоящее произведение искусства, в которое неизвестный мне мастер вложил все свои умения.
Между тем ледяное зеленое пламя набирало силу и мощь. Я невольно вскинула руку, прикрывая глаза от всполохов такого близкого колдовского огня. Что-то идет не так. Что-то определенно идет не так. По моей задумке печать должна была просто исчезнуть. А сейчас создается такое впечатление, будто она вот-вот взорвется.
— Эсми!
Тяжело дыша, около меня остановился Норвуд, в один гигантский прыжок преодолев последние разделяющие нас ступени. Уставился на объятую пламенем стену, затем с негодованием обернулся ко мне.
— Это ты натворила? — спросил отрывисто.
— Да, — пискнула я, поскольку не видела смысла скрывать очевидное.
— Эсми, — прошипел Норвуд. Шагнул ко мне — и одновременно я попятилась. Уж больно угрожающую физиономию скорчил он при этом.
Но в следующее мгновение печать все-таки взорвалась. Пламя сконцентрировалось в одну нестерпимо яркую точку. А потом меня откинуло прочь гигантской волной энергии.
«Вот и все, — промелькнуло в голове печальное. — Вот и доказала ты Норвуду, на что способна».
А затем мир вокруг сошел с ума.
Я словно превратилась в щепку, угодившую в стремительный водоворот. Меня сначала швырнуло об одну стену, затем со всего маха приложило об другую. А потом лестница под моими ногами встала дыбом, и я покатилась вниз кувырком.
В последнюю секунду я успела почувствовать, как Норвуд резко схватил меня и крепко прижал к себе. Да так, что ребра хрустнули в его медвежьей хватке. Но почти сразу я ударилась головой об какой-то очень острый и очень твердый камень. В затылке вспыхнул шар боли — и я постыдно отключилась от суровой реальности.
Глава пятая
— Ну, Эсми, получишь ты у меня. На год в тюрьму отправишься! Как минимум. А лучше — на все десять. А твою лицензию я порву и затолкаю прямо в глотку Этану.
Я давно уже пришла в себя, но не торопилась показывать этого. Вместо этого я лежала и уныло слушала, как Норвуд щедро сыплет угрозами в мой адрес.
— И диплом твой тоже порву, — продолжал фантазировать Норвуд. — Жаль, аннулировать не смогу, но да ладно. В академии запрещу его восстанавливать. Поэтому дубликат все равно не сможешь получить.
Я тихонечко вздохнула, неприятно удивленная, каким изобретательным на месть может быть Норвуд.
— Очнулась? — В следующее мгновение я почувствовала, как он на удивление ласково провел пальцами по моей щеке.
По вполне понятной причине я предпочла не отвечать. Пусть думает, что я еще без сознания. Хотя, конечно, глупо. Все равно придется выслушать все то, что он обо мне думает.
— Очнулась, — уже утвердительно произнес Норвуд. — И сколько ты собираешься валять дурака?
— Дурочку, — хмуро поправила я и осторожно приоткрыла один глаз.
Правда, тут же с изумлением распахнула оба. Потому что увидела над своей головой защитную полусферу с неярким серебристым свечением.
— Что это? — удивленно спросила и попыталась сесть.
Правда, тут же пожалела об этом. От необдуманного движения перед глазами замельтешили противные разноцветные мушки, а в затылке горячо запульсировала боль.
— Осторожнее. — Норвуд тут же подхватил меня за плечи, оберегая от падения. С нескрываемой тревогой спросил: — Как ты?
— Не очень, — честно призналась я.
— Ничего удивительного, — мрачно проговорил Норвуд. — Головой ты знатно ударилась. Я не целитель, но постарался остановить кровь. И, вроде бы, у тебя сотрясение. — Помолчал немного и с прежней ядовитостью добавил: — Что просто-таки невероятный факт, потому что мозгов у тебя, как мне кажется, вообще нет!
— Не кричи на меня, — попросила я, сморщившись.
По всей видимости, Норвуд был прав. Голова у меня и впрямь раскалывалась. А еще меня ощутимо тошнило.
— Не буду, — с поразительной легкостью вдруг согласился Норвуд. Провел рукой по моему лбу.
Я чуть ли не замычала от удовольствия. Кожу приятно защипало от исцеляющего заклинания, и прикосновение Норвуда немного умерило мою боль. Конечно, полностью она никуда не исчезла. Все-таки, как Норвуд правильно сказал, он не целитель. Стало быть, при всем желании не может мгновенно меня излечить. Но жить после этого стало определенно приятнее.
— Что случилось? — спросила я, блаженно щурясь и не торопясь выбраться из объятий некроманта.
— Ты сломала печать, которую не надо было ломать, — хмуро сказал Норвуд. — Не помнишь, что ли?
В памяти вспыхнула объятая зеленым пламенем стена. И сразу после этого — ощущение полета через чернильную тьму. Полета, который должен был окончиться моей сломанной шеей и смертью.
Где мы? В подвале?
Я напрягла зрение, пытаясь разобрать что-нибудь через переливы защитного заклинания. Но, увы, безуспешно. Мы с Норвудом, укрытые его чарами, сейчас находились на крохотном пятачке пространства. За пределами этого освещенного круга царил чернильный мрак.
— Напомни мне, Эсми, какую оценку я требовал поставить тебе на государственном экзамене? — со злым сарказмом полюбопытствовал Норвуд.
Я изумленно взглянула на него. Шутит, что ли? И тут же испуганно подалась к нему.
— У тебя кровь! — воскликнула, заметив красную полоску, пролегшую по серой от пыли коже между виском и уголком рта.
— Пустяки, царапина, — фыркнул Норвуд, однако позволил мне вытереть ему щеку. Чуть мягче проговорил: — И не переводи разговор на другую тему, Эсми. Ты понимаешь, что ты натворила?
— Сломала печать, которую не надо было ломать, — с иронией напомнила я его недавние слова. Кашлянула и словно невзначай осведомилась: — Кстати, а почему ее не надо было ломать?
— Жаль, очень жаль, что тебе только тройку влепили, — прошипел Норвуд, и его темно-синие глаза вспыхнули раздраженным огнем. — Говорил я, что тебя поганой метлой из академии гнать надо было.
— Ну, знаешь ли. — Я обиженно задрала подбородок и попыталась высвободиться из его объятий. Однако Норвуд лишь крепче сжал свою хватку. Безуспешно побарахтавшись пару минут, я признала поражение и опять прильнула к его плечу.
Наверное, со стороны мы выглядим очень мило. Сидит такая обнявшаяся пара. Правда, у одной голова разбита, а камзол второго выглядит так, как будто им всю паутину в этом замке решили смести.
— Я же просила тебя не ругаться, — пробормотала я.
— А я и не ругаюсь, — возразил Норвуд. — И, поверь, я прикладываю все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не наорать на тебя всерьез. Сам удивлен своей выдержкой.
Стоит отдать Норвуду должное: он действительно изливал яд негромко, не повышая голоса. Но от этого было почему-то особенно страшно.
Но все-таки, очень любопытно, что же такого я натворила и почему он так зол на меня?
— Почему ты не подождала меня? — спросил Норвуд. — Почему вообще отправилась в подвал одна?
— А почему я должна была ждать тебя? — вопросом на вопрос ответила я. — Норвуд, вообще-то, это мой заказ. И я не понимаю, какого демона ты принялся мне мешать.
— Я не мешал, а помогал, — резонно возразил Норвуд. — Эсми, у тебя год не было практики. Это во-первых. А во-вторых, из рассказа Альфреда было понятно, что в замке функционирует полноценный провал. Без некроманта ты бы все равно не справилась. Однако вообразила о себе невесть что. Или так загордилась собой после работы над той злосчастной картой? Вот в который раз убеждаюсь: нельзя никого и никогда хвалить. Только похвалишь — как тут же начинаются проблемы.
— Прям как будто ты меня часто хвалил, — скептически произнесла я.
— Теперь вообще не буду, — грозно пообещал мне Норвуд. Тут же спросил: — Как ты умудрилась опередить меня на первом этаже? По моим расчетам, к подвалу мы должны были подойти одновременно.
— Слушай, Норвуд, возможно, меня и надо лишить диплома по твоим словам, но я все-таки сумею понять, какая печать передо мной: только что воссозданная или же нуждающаяся в починке, — серьезно проговорила я. Подумала немного и добавила: — А еще тебе надо поменять парфюм. Или же вообще отказаться от него, когда задумываешь совершить пакость.
— Ясно, — буркнул Норвуд. — Стало быть, ты поняла, что я иду перед тобой. И потому на всех порах помчалась в подвал. Так?
— Не на всех порах, — исправила я. — Я пыталась сканировать подвал. Но мои чары сюда не проходили. Достаточно скоро я поняла, что та печать, которую мне якобы нельзя было ломать, вообще не пропускает через себя магию. Более того, не только блокирует чары, но и не позволяет колдовать за ней. Поэтому…
— Поэтому ты, не разобравшись в происходящем, просто ее сломала. — Норвуд издал ехидный смешок. — Потрясающе, Эсми!
Я бы могла сказать ему, что просто торопилась. Понимала, что он дышит мне в затылок. Образно выражаясь, но все равно. И если я промедлю, то он опередит меня и здесь. А это была моя работа! И я не собиралась покорно наблюдать, как он выполняет ее за меня.
Но, естественно, вслух я ничего не сказала. Сначала надо понять, почему Норвуд вообще так взъелся. Не стоит злить его, он и без того раздражен сверх меры.
— Разве ты не видела, что печать, хоть и старая, вполне себе функционирует? — задал новый вопрос Норвуд. — Да, уже не так хорошо, как должна, поэтому, собственно, и начались эти проблемы в замке. Но ее надо было не доламывать, а восстанавливать. Это же элементарно, Эсми! Неужели непонятно, что защита была создана именно для того, чтобы запечатать подвал. Точнее, то, что в нем обитает. А ты выпустила это наружу.
