— Как скажете, — покорно прошелестела я.
Отложила в сторону салфетку и в свою очередь поднялась на ноги.
Ну что же. Расследование начинается. Остается надеяться, что лорд Детрейн быстро найдет убийц своего друга.
Правда, большой вопрос, что со мной будет после этого. Потому как дорога домой все равно навсегда закрыта.
За окнами кареты проплывали утренние улицы Индермейна, на которых плескался влажный туман.
Погода в приморском городе всегда отличалась непостоянством. Еще вчера я радовалась теплому весеннему солнышку. А теперь низкое серое небо давило на голову. Порывистый северный ветер тянул со стороны залива тяжелые темные тучи. Наверное, скоро хлынет настоящий ливень.
Лорд Детрейн сидел напротив меня. За все время поездки он не проронил ни слова. Вообще словно забыл о моем присутствии, размеренно постукивая пальцами по своему колену.
— Вы не боитесь гнева лорда Гессена? — не выдержав, первой прервала я затянувшуюся паузу.
— Боюсь? — Максимилиан презрительно фыркнул. — Детка, уж кого-кого, а его я точно не боюсь. Да и с какой стати?
— Он предупредил вас, чтобы вы не вмешивались в расследование, — напомнила я.
— Поверь, он прекрасно знает, что я обязательно нарушу его запрет. — В сумраке блеснула белозубая улыбка лорда.
— И чем вам это может грозить? — поинтересовалась я.
— Хельга, а ты, оказывается, очень любопытная девица, — с коротким смешком отозвался Максимилиан. — Однако я рад, что ты больше не бледнеешь от испуга каждый раз, когда я к тебе обращаюсь. Полагаю, мы сработаемся.
— Сработаемся? — вырвалось у меня. — Что это значит?
— Увидишь, — таинственно пообещал Максимилиан.
Если честно, прозвучало как-то пугающе. Но продолжить расспросы я не успела. В этот момент карета с протяжным скрипом остановилась напротив какого-то городского дома.
Лорд Детрейн по обыкновению выбрался из кареты первым и подал мне руку. Я уже без малейшего смущения приняла ее.
Кажется, я действительно начинаю привыкать к обществу темного лорда. Правда, не знаю, хорошо это или плохо.
Затем я с некоторым недоумением уставилась на обычный ничем не примечательный одноэтажный домик.
Даже не верится, что друг Максимилиана здесь жил! Конечно, развалюхой этот дом не назовешь, но ему точно требуется основательный ремонт. Черепица кое-где осыпалась, крыльцо как-то странно покосилось, да и стены выглядят на редкость обшарпано.
Лорд Детрейн тем временем настойчиво потянул меня к входу в дом, и я послушалась. Осторожно поднялась по ступенькам и встала чуть позади Максимилиана. Тот несколько раз громко постучал в дверь молотком.
Ждать пришлось недолго. Почти сразу я услышала в доме шум, и дверь распахнулась. На пороге предстал глубокий седой старик в черной изрядно заношенной ливрее дворецкого. По всему было видно, что слуга только что плакал. В его выцветших от преклонного возраста светло-серых глазах стояли крупные прозрачные слезы. Нос распух и покраснел, а в руках несчастный комкал огромный клетчатый носовой платок.
— Джеймс, дружище, как ты? — с нескрываемой заботой и сочувствием спросил лорд Детрейн.
Шагнул вперед и, не дожидаясь ответа, крепко обнял дворецкого.
Тот шмыгнул носом раз, другой — и сдавленно зарыдал, уцепившись скрюченными от артрита руками в Максимилиана.
Зрелище было до невозможности тягостное. Я смущенно отвела глаза, почувствовав, как у самой наворачиваются слезы — слишком искренним было горе несчастного старика.
Несколько минут тишину нарушали лишь всхлипы старика да обычные звуки большого города. Вот где-то вдали послышалась брань посыльного мальчишки, не поделившего что-то с прохожим, вот громко поцокали копыта проезжающего мимо экипажа.
— Ну все, тише, тише. — Максимилиан еще раз потрепал старика по плечам и осторожно высвободился из его объятий.
— Спасибо, Макс, что приехал. — Джеймс шумно высморкался в платок. Глухо проговорил. — Вчера тут уже был Дагмер. И он допрашивал меня. Так сурово, как будто подозревал в том, что это я… я…
Его губы обиженно затряслись, и старик опять торопливо спрятал лицо в платке.
— Я уверен, что Даг ни о чем плохом в твой адрес не думает, — поторопился сказать Максимилиан. — Ты его знаешь. Когда он ведет расследование, то его характер портится дальше некуда. Он и мне вчера высказал немало неприятного.
— Но как он мог подумать обо мне такое? — Старик огорченно всплеснул руками. — Я любил Доминика больше жизни. Да что там — он и был всей моей жизнью. Теперь, когда он умер, что мне делать? Ну что?
И с неожиданной силой схватил Максимилиана за лацканы камзола, притянул к себе.
— Мне некуда идти, — прошептал горько. — Меня никто не ждет. Вся моя жизнь закончилась с жизнью Доминика.
— Джеймс, успокойся! — Лорд Детрейн осторожно отцепил скрюченные пальцы дворецкого от своего камзола. Сказал с нажимом: — Давай сначала ты позволишь нам войти. А потом поговорим более подробно.
Джеймс послушно посторонился. И я вслед за Максимилианом вошла в темную тесную прихожую.
Тут было тихо. Темно. И очень грязно.
Я брезгливо подобрала подол платья, когда увидела клубы пыли в углах. Подошвы моих ботинок неприятно липли к полу, который явно слишком давно не мыли.
И здесь жил лучший друг высшего лорда? Да не одного, а целых двух! Непонятно как-то.
— Проводи нас в кабинет Доминика, — попросил Максимилиан.
К слову, он-то как раз не казался удивленным. Как будто увиденное было для него совершенно привычным и обыденным.
— Идемте.
Джеймс развернулся и, подслеповато прищурившись, двинулся куда-то в глубь коридора, старчески шаркая ногами в тапках.
Я в очередной раз изумленно хмыкнула, отметив эту деталь. Да, дворецкий был именно в разношенных домашних тапках. И эта деталь совершенно не вязалась с его пусть и потрепанной, но все-таки официальной одеждой дворецкого.
Идти пришлось, естественно, недолго. Даже у моего отца, который не принадлежал к высшей аристократии Ардеша, дом был раз в пять больше, чем эта лачуга. Увы, иного определения для жилища Доминика я дать не смогла бы при всем желании.
— Вот.
Джеймс любезно распахнул перед нами одну из дверей в тесном коридоре. Посторонился, позволяя пройти внутрь.
Первым, понятное дело, вошел Максимилиан. Знакомо прищурился и шумно втянул в себя воздух, как будто принюхиваясь к чему-то.
— Тут ничего нет, — торопливо проговорила я, скользнув за ним следом. Запнулась и исправилась: — Никого, так будет вернее.
— Почему ты в этом так уверена? — Лорд Детрейн выразительно приподнял бровь, искоса глянув на меня.
— Потому что я это чувствую.
Я пожала плечами, не понимая, почему должна отвечать на настолько очевидный вопрос.
Долгим внимательным взглядом обвела кабинет Доминика. Сквозь мутные разводы на окне в комнату с трудом проникала серость пасмурного дня, поэтому тут царил полумрак. Почти сразу Максимилиан прищелкнул пальцами — и под потолком пробудился магический шар. Его энергетический запас был почти исчерпан, но тусклого света вполне хватило для того, чтобы осмотреться.
В кабинете было так же грязно и неуютно, как в захламленной прихожей. На письменном столе громоздились груды каких-то бумаг, сваленных в полнейшем беспорядке. Дверцы книжного шкафа были распахнуты настежь, и кто-то безжалостно скинул его драгоценное содержимое прямо на пол.
Я невольно поежилась, увидев, что многие старинные и наверняка очень дорогие фолианты, не выдержав столь жестокого обращения, разлетелись на части, усыпав пол тысячами страниц.
Максимилиан тоже заметил это безобразие. Сурово сдвинул брови и с плохо скрытым гневом спросил у дворецкого, который нерешительно мялся у порога:
— Кто сотворил это варварство? Неужели библиотека Доминика так сильно пострадала в результате обыска? В таком случае Даг услышит о себе много нового, когда мы вновь встретимся!
— О чем вы? — не понял вопроса Джеймс. Проследил за взглядом лорда и смущенно покачал головой, ответив: — О нет, это не полиция. Они вообще здесь почти ничего не тронули. Дагмер… Ну, он сразу сказал, что тут ничего интересного нет. Правда, понятия не имею, как он это определил.
Лорд Детрейн, однако, кивнул, как будто совершенно удовлетворенный этим объяснением.
— Тогда кто разбросал книги? — поинтересовался уже спокойнее. — Я же помню, как Доминик над своей коллекцией трясся. Все свои деньги тратил лишь на ее пополнение. И даже в нужде не стал ничего продавать.
— Доминик и разбросал, — тихо признался Джеймс. Максимилиан недоверчиво вскинул брови, и дворецкий пояснил: — Я ведь говорил с тобой в то злополучное утро через амулет связи. Он действительно был сам не свой, потому я и решился просить помощи, хотя знал о вашей ссоре. Накануне Доминик вернулся очень поздно. Даже не знаю, когда именно. Я заснул, так и не дождавшись его прихода. А на рассвете проснулся от шума в его кабинете. Он… он…
Захлебнулся в эмоциях, с волнением заломив руки перед собой. Его глаза вновь наполнились крупными прозрачными слезами, а губы мелко-мелко затряслись.
Ох, сдается, бедняга сейчас опять расплачется навзрыд. Я, конечно, безмерно сочувствую его утрате. Но придется весьма потрудиться, чтобы выудить из него крупицы хоть какой-нибудь информации. Слишком он расстроен и потерян. Сдается, в этом доме мы застрянем надолго.
Максимилиан досадливо хмыкнул, видимо, тоже подумав об этом.
— Не лезь ко мне сейчас под руку, — повелительно бросил в мою сторону, при этом по-прежнему глядя на Джеймса.
Мне хватило ума не задавать никаких вопросов. Я даже попятилась, не желая хоть как-то вольно или невольно помешать лорду Детрейну, хотя понятия не имела, что он задумал.
Он тем временем стремительно шагнул к дворецкому. Но обнимать в очередном жесте сочувствия не стал. Вместо этого крепко взял его за плечи и хорошенько встряхнул. Да так, что голова старика бессильно мотнулась из стороны в сторону.
Джеймс совершенно не ожидал подобного. Он аж подавился очередным всхлипом и испуганно воззрился на Максимилиана снизу вверх.
— Джеймс, прости, но у меня нет времени утешать тебя, — сухо сказал Максимилиан. — Поэтому сделаю так.
— Макс… — начал сдавленно Джеймс, однако фразу завершить не успел.
Максимилиан уже приложил к его лбу указательный палец, и старик замер с открытым ртом. Его блеклые от возраста глаза выцвели еще сильнее, как будто затянутые мутной пленкой.
Наблюдать за этим было очень неприятно. Хотелось отвернуться, а лучше выскользнуть прочь из кабинета. Но я усилием воли заставила себя остаться на месте. Более того, не сводила глаз с лорда, желая понять, что происходит.
Несколько секунд Максимилиан ничего не делал и не говорил. Но и палец со лба Джеймса не убирал. Затем удовлетворенно кивнул, как будто почувствовал нечто, ведомое только ему. Резко одернул руку от лица дворецкого, подхватил его под локоть и грубовато толкнул в сторону ближайшего кресла.
Джеймс безропотно сел. Смиренно положил ладони на колени, выпрямился до предела, как будто проглотив палку. Из уголков его глаз сочилась влага, но старик как будто не замечал этого, забыв о необходимости моргать.
— У Доминика были проблемы? — сухо спросил лорд Детрейн, тяжело глядя на него сверху вниз.
— У Доминика всегда было полно проблем, — очень ровно и без малейших эмоций ответил Джеймс. — Наследство, карточные долги, женщины…
— Эти беды с ним были всегда и общеизвестны. — Максимилиан досадливо поморщился, перебив дворецкого. — Я говорю о другом. В последнее время что тревожило его больше всего?
Джеймса вопрос сильно озадачил. Он сдвинул кустистые седые волосы, немо пожевал губами.
— По-моему, в последнее время, напротив, дела у Доминика стала налаживаться, — наконец, проговорил с изрядной долей удивления, как будто только что осознал этот факт. — Он казался вполне довольным жизнью. А пару дней назад вообще заявил мне, что скоро все изменится к лучшему. — Запнулся и нахмурился еще сильнее, как будто что-то вспомнил. Молчал так долго, что Максимилиану пришлось откашляться, напоминая о своем присутствии. И лишь после этого продолжил медленно, словно взвешивал каждое слово: — Доминик в прошлый вторник пришел непривычно радостный, с початой бутылкой вина. И внезапно пустился со мной в пляс. Чуть не уморил меня этими прыжками. Аж сердце зашлось с непривычки.
— Вот как? — Максимилиан изумленно хмыкнул. — Что же именно у него вызвало такое безудержное веселье?
— Он не сказал. — Джеймс расстроенно вздохнул. — Но пообещал, что никогда не забудет о моей преданности. Мол, я заслужил остаток жизни провести в сытости и покое. И чтобы уже у меня были слуги.
Загадочная дымка в его глазах слегка просветлела, и Джеймс опасно зашмыгал носом.
Максимилиан тут же прищелкнул пальцами, и старик опять оцепенел в путах какого-то заклинания.
— Расскажи про последний вечер Доминика, — повелел лорд.
— Я уже все тебе рассказал, — тихо проговорил Джеймс. — Я заснул прежде, чем Доминик вернулся. Проснулся от грохота из его кабинета. Поспешил на шум. Внутренний засов был задвинут, поэтому мне пришлось долго стучаться. Доминик не слышал моих уговоров открыть. Он словно обезумел. Крушил все вокруг, перевернул кресла, разгромил библиотеку. Я умолял его успокоиться, но сильно сомневаюсь, что мои слова достигали его разума. А потом Доминик резко распахнул дверь. И ринулся бежать. Конечно, я попытался остановить его. Хотел выяснить, какого демона происходит. Но он оттолкнул меня с такой силой, что я лишь чудом устоял на ногах. А когда доковылял к лестнице, то его и след простыл.
И Джеймс расстроенно всплеснул руками.
— Будь я хоть немного моложе, хоть чуть-чуть крепче и расторопнее, — прошептал с отчетливыми извиняющимися нотками. — Я бы обязательно…
— Ничего бы ты не сделал, — фыркнув, невежливо перебил его Максимилиан. — Джеймс, в случившемся нет ни капли твоей вины. Тебе повезло, что ты вообще не покалечился. В твоем возрасте любое случайное падение очень опасно. Старые кости хрупки.
Дворецкий понурился. Выудил из кармана донельзя заношенного сюртука уже знакомый огромный клетчатый носовой платок и шумно высморкался в него.
— Стало быть, ты понятия не имеешь, откуда позавчера вернулся Доминик и почему он считал, что скоро разбогатеет, — скорее, утвердительно, чем вопросительно проговорил Максимилиан.
— Не имею, — глухо подтвердил Джеймс. — Ты знаешь, Доминик крайне редко делился своими планами. На любой вопрос отвечал шутками да прибаутками.
— Да, негусто, — хмуро резюмировал Максимилиан.
Отвернулся от дворецкого, небрежным движением руки оборвав нить чар, которая к этому моменту и без того истончилась до предела. Тотчас же Джеймс быстро-быстро заморгал, приходя в себя.
— Макс… — выдохнул изумленно. — Ты что… Ты только что допрашивал меня?
И с какой-то детской обидой насупился.
Лорд Детрейн, однако, не обратил на претензию старика ни малейшего внимания. Он мрачно обозревал разгромленный кабинет, хмурясь все сильнее и сильнее.
— Вряд ли мы тут что-нибудь найдем, — посетовал с откровенной досадой. — Если Дагмер сказал, что в кабинете нет ничего интересного — то так оно и есть. Уверен, тут нет и следа от черной магии, которая убила Доминика.
И раздраженно саданул кулаком по ближайшему книжному шкафу.
Я понимала, что лезу не в свое дело, но все же осмелилась негромко кашлянуть, пытаясь привлечь к себе внимание.
Отложила в сторону салфетку и в свою очередь поднялась на ноги.
Ну что же. Расследование начинается. Остается надеяться, что лорд Детрейн быстро найдет убийц своего друга.
Правда, большой вопрос, что со мной будет после этого. Потому как дорога домой все равно навсегда закрыта.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая
За окнами кареты проплывали утренние улицы Индермейна, на которых плескался влажный туман.
Погода в приморском городе всегда отличалась непостоянством. Еще вчера я радовалась теплому весеннему солнышку. А теперь низкое серое небо давило на голову. Порывистый северный ветер тянул со стороны залива тяжелые темные тучи. Наверное, скоро хлынет настоящий ливень.
Лорд Детрейн сидел напротив меня. За все время поездки он не проронил ни слова. Вообще словно забыл о моем присутствии, размеренно постукивая пальцами по своему колену.
— Вы не боитесь гнева лорда Гессена? — не выдержав, первой прервала я затянувшуюся паузу.
— Боюсь? — Максимилиан презрительно фыркнул. — Детка, уж кого-кого, а его я точно не боюсь. Да и с какой стати?
— Он предупредил вас, чтобы вы не вмешивались в расследование, — напомнила я.
— Поверь, он прекрасно знает, что я обязательно нарушу его запрет. — В сумраке блеснула белозубая улыбка лорда.
— И чем вам это может грозить? — поинтересовалась я.
— Хельга, а ты, оказывается, очень любопытная девица, — с коротким смешком отозвался Максимилиан. — Однако я рад, что ты больше не бледнеешь от испуга каждый раз, когда я к тебе обращаюсь. Полагаю, мы сработаемся.
— Сработаемся? — вырвалось у меня. — Что это значит?
— Увидишь, — таинственно пообещал Максимилиан.
Если честно, прозвучало как-то пугающе. Но продолжить расспросы я не успела. В этот момент карета с протяжным скрипом остановилась напротив какого-то городского дома.
Лорд Детрейн по обыкновению выбрался из кареты первым и подал мне руку. Я уже без малейшего смущения приняла ее.
Кажется, я действительно начинаю привыкать к обществу темного лорда. Правда, не знаю, хорошо это или плохо.
Затем я с некоторым недоумением уставилась на обычный ничем не примечательный одноэтажный домик.
Даже не верится, что друг Максимилиана здесь жил! Конечно, развалюхой этот дом не назовешь, но ему точно требуется основательный ремонт. Черепица кое-где осыпалась, крыльцо как-то странно покосилось, да и стены выглядят на редкость обшарпано.
Лорд Детрейн тем временем настойчиво потянул меня к входу в дом, и я послушалась. Осторожно поднялась по ступенькам и встала чуть позади Максимилиана. Тот несколько раз громко постучал в дверь молотком.
Ждать пришлось недолго. Почти сразу я услышала в доме шум, и дверь распахнулась. На пороге предстал глубокий седой старик в черной изрядно заношенной ливрее дворецкого. По всему было видно, что слуга только что плакал. В его выцветших от преклонного возраста светло-серых глазах стояли крупные прозрачные слезы. Нос распух и покраснел, а в руках несчастный комкал огромный клетчатый носовой платок.
— Джеймс, дружище, как ты? — с нескрываемой заботой и сочувствием спросил лорд Детрейн.
Шагнул вперед и, не дожидаясь ответа, крепко обнял дворецкого.
Тот шмыгнул носом раз, другой — и сдавленно зарыдал, уцепившись скрюченными от артрита руками в Максимилиана.
Зрелище было до невозможности тягостное. Я смущенно отвела глаза, почувствовав, как у самой наворачиваются слезы — слишком искренним было горе несчастного старика.
Несколько минут тишину нарушали лишь всхлипы старика да обычные звуки большого города. Вот где-то вдали послышалась брань посыльного мальчишки, не поделившего что-то с прохожим, вот громко поцокали копыта проезжающего мимо экипажа.
— Ну все, тише, тише. — Максимилиан еще раз потрепал старика по плечам и осторожно высвободился из его объятий.
— Спасибо, Макс, что приехал. — Джеймс шумно высморкался в платок. Глухо проговорил. — Вчера тут уже был Дагмер. И он допрашивал меня. Так сурово, как будто подозревал в том, что это я… я…
Его губы обиженно затряслись, и старик опять торопливо спрятал лицо в платке.
— Я уверен, что Даг ни о чем плохом в твой адрес не думает, — поторопился сказать Максимилиан. — Ты его знаешь. Когда он ведет расследование, то его характер портится дальше некуда. Он и мне вчера высказал немало неприятного.
— Но как он мог подумать обо мне такое? — Старик огорченно всплеснул руками. — Я любил Доминика больше жизни. Да что там — он и был всей моей жизнью. Теперь, когда он умер, что мне делать? Ну что?
И с неожиданной силой схватил Максимилиана за лацканы камзола, притянул к себе.
— Мне некуда идти, — прошептал горько. — Меня никто не ждет. Вся моя жизнь закончилась с жизнью Доминика.
— Джеймс, успокойся! — Лорд Детрейн осторожно отцепил скрюченные пальцы дворецкого от своего камзола. Сказал с нажимом: — Давай сначала ты позволишь нам войти. А потом поговорим более подробно.
Джеймс послушно посторонился. И я вслед за Максимилианом вошла в темную тесную прихожую.
Тут было тихо. Темно. И очень грязно.
Я брезгливо подобрала подол платья, когда увидела клубы пыли в углах. Подошвы моих ботинок неприятно липли к полу, который явно слишком давно не мыли.
И здесь жил лучший друг высшего лорда? Да не одного, а целых двух! Непонятно как-то.
— Проводи нас в кабинет Доминика, — попросил Максимилиан.
К слову, он-то как раз не казался удивленным. Как будто увиденное было для него совершенно привычным и обыденным.
— Идемте.
Джеймс развернулся и, подслеповато прищурившись, двинулся куда-то в глубь коридора, старчески шаркая ногами в тапках.
Я в очередной раз изумленно хмыкнула, отметив эту деталь. Да, дворецкий был именно в разношенных домашних тапках. И эта деталь совершенно не вязалась с его пусть и потрепанной, но все-таки официальной одеждой дворецкого.
Идти пришлось, естественно, недолго. Даже у моего отца, который не принадлежал к высшей аристократии Ардеша, дом был раз в пять больше, чем эта лачуга. Увы, иного определения для жилища Доминика я дать не смогла бы при всем желании.
— Вот.
Джеймс любезно распахнул перед нами одну из дверей в тесном коридоре. Посторонился, позволяя пройти внутрь.
Первым, понятное дело, вошел Максимилиан. Знакомо прищурился и шумно втянул в себя воздух, как будто принюхиваясь к чему-то.
— Тут ничего нет, — торопливо проговорила я, скользнув за ним следом. Запнулась и исправилась: — Никого, так будет вернее.
— Почему ты в этом так уверена? — Лорд Детрейн выразительно приподнял бровь, искоса глянув на меня.
— Потому что я это чувствую.
Я пожала плечами, не понимая, почему должна отвечать на настолько очевидный вопрос.
Долгим внимательным взглядом обвела кабинет Доминика. Сквозь мутные разводы на окне в комнату с трудом проникала серость пасмурного дня, поэтому тут царил полумрак. Почти сразу Максимилиан прищелкнул пальцами — и под потолком пробудился магический шар. Его энергетический запас был почти исчерпан, но тусклого света вполне хватило для того, чтобы осмотреться.
В кабинете было так же грязно и неуютно, как в захламленной прихожей. На письменном столе громоздились груды каких-то бумаг, сваленных в полнейшем беспорядке. Дверцы книжного шкафа были распахнуты настежь, и кто-то безжалостно скинул его драгоценное содержимое прямо на пол.
Я невольно поежилась, увидев, что многие старинные и наверняка очень дорогие фолианты, не выдержав столь жестокого обращения, разлетелись на части, усыпав пол тысячами страниц.
Максимилиан тоже заметил это безобразие. Сурово сдвинул брови и с плохо скрытым гневом спросил у дворецкого, который нерешительно мялся у порога:
— Кто сотворил это варварство? Неужели библиотека Доминика так сильно пострадала в результате обыска? В таком случае Даг услышит о себе много нового, когда мы вновь встретимся!
— О чем вы? — не понял вопроса Джеймс. Проследил за взглядом лорда и смущенно покачал головой, ответив: — О нет, это не полиция. Они вообще здесь почти ничего не тронули. Дагмер… Ну, он сразу сказал, что тут ничего интересного нет. Правда, понятия не имею, как он это определил.
Лорд Детрейн, однако, кивнул, как будто совершенно удовлетворенный этим объяснением.
— Тогда кто разбросал книги? — поинтересовался уже спокойнее. — Я же помню, как Доминик над своей коллекцией трясся. Все свои деньги тратил лишь на ее пополнение. И даже в нужде не стал ничего продавать.
— Доминик и разбросал, — тихо признался Джеймс. Максимилиан недоверчиво вскинул брови, и дворецкий пояснил: — Я ведь говорил с тобой в то злополучное утро через амулет связи. Он действительно был сам не свой, потому я и решился просить помощи, хотя знал о вашей ссоре. Накануне Доминик вернулся очень поздно. Даже не знаю, когда именно. Я заснул, так и не дождавшись его прихода. А на рассвете проснулся от шума в его кабинете. Он… он…
Захлебнулся в эмоциях, с волнением заломив руки перед собой. Его глаза вновь наполнились крупными прозрачными слезами, а губы мелко-мелко затряслись.
Ох, сдается, бедняга сейчас опять расплачется навзрыд. Я, конечно, безмерно сочувствую его утрате. Но придется весьма потрудиться, чтобы выудить из него крупицы хоть какой-нибудь информации. Слишком он расстроен и потерян. Сдается, в этом доме мы застрянем надолго.
Максимилиан досадливо хмыкнул, видимо, тоже подумав об этом.
— Не лезь ко мне сейчас под руку, — повелительно бросил в мою сторону, при этом по-прежнему глядя на Джеймса.
Мне хватило ума не задавать никаких вопросов. Я даже попятилась, не желая хоть как-то вольно или невольно помешать лорду Детрейну, хотя понятия не имела, что он задумал.
Он тем временем стремительно шагнул к дворецкому. Но обнимать в очередном жесте сочувствия не стал. Вместо этого крепко взял его за плечи и хорошенько встряхнул. Да так, что голова старика бессильно мотнулась из стороны в сторону.
Джеймс совершенно не ожидал подобного. Он аж подавился очередным всхлипом и испуганно воззрился на Максимилиана снизу вверх.
— Джеймс, прости, но у меня нет времени утешать тебя, — сухо сказал Максимилиан. — Поэтому сделаю так.
— Макс… — начал сдавленно Джеймс, однако фразу завершить не успел.
Максимилиан уже приложил к его лбу указательный палец, и старик замер с открытым ртом. Его блеклые от возраста глаза выцвели еще сильнее, как будто затянутые мутной пленкой.
Наблюдать за этим было очень неприятно. Хотелось отвернуться, а лучше выскользнуть прочь из кабинета. Но я усилием воли заставила себя остаться на месте. Более того, не сводила глаз с лорда, желая понять, что происходит.
Несколько секунд Максимилиан ничего не делал и не говорил. Но и палец со лба Джеймса не убирал. Затем удовлетворенно кивнул, как будто почувствовал нечто, ведомое только ему. Резко одернул руку от лица дворецкого, подхватил его под локоть и грубовато толкнул в сторону ближайшего кресла.
Джеймс безропотно сел. Смиренно положил ладони на колени, выпрямился до предела, как будто проглотив палку. Из уголков его глаз сочилась влага, но старик как будто не замечал этого, забыв о необходимости моргать.
— У Доминика были проблемы? — сухо спросил лорд Детрейн, тяжело глядя на него сверху вниз.
— У Доминика всегда было полно проблем, — очень ровно и без малейших эмоций ответил Джеймс. — Наследство, карточные долги, женщины…
— Эти беды с ним были всегда и общеизвестны. — Максимилиан досадливо поморщился, перебив дворецкого. — Я говорю о другом. В последнее время что тревожило его больше всего?
Джеймса вопрос сильно озадачил. Он сдвинул кустистые седые волосы, немо пожевал губами.
— По-моему, в последнее время, напротив, дела у Доминика стала налаживаться, — наконец, проговорил с изрядной долей удивления, как будто только что осознал этот факт. — Он казался вполне довольным жизнью. А пару дней назад вообще заявил мне, что скоро все изменится к лучшему. — Запнулся и нахмурился еще сильнее, как будто что-то вспомнил. Молчал так долго, что Максимилиану пришлось откашляться, напоминая о своем присутствии. И лишь после этого продолжил медленно, словно взвешивал каждое слово: — Доминик в прошлый вторник пришел непривычно радостный, с початой бутылкой вина. И внезапно пустился со мной в пляс. Чуть не уморил меня этими прыжками. Аж сердце зашлось с непривычки.
— Вот как? — Максимилиан изумленно хмыкнул. — Что же именно у него вызвало такое безудержное веселье?
— Он не сказал. — Джеймс расстроенно вздохнул. — Но пообещал, что никогда не забудет о моей преданности. Мол, я заслужил остаток жизни провести в сытости и покое. И чтобы уже у меня были слуги.
Загадочная дымка в его глазах слегка просветлела, и Джеймс опасно зашмыгал носом.
Максимилиан тут же прищелкнул пальцами, и старик опять оцепенел в путах какого-то заклинания.
— Расскажи про последний вечер Доминика, — повелел лорд.
— Я уже все тебе рассказал, — тихо проговорил Джеймс. — Я заснул прежде, чем Доминик вернулся. Проснулся от грохота из его кабинета. Поспешил на шум. Внутренний засов был задвинут, поэтому мне пришлось долго стучаться. Доминик не слышал моих уговоров открыть. Он словно обезумел. Крушил все вокруг, перевернул кресла, разгромил библиотеку. Я умолял его успокоиться, но сильно сомневаюсь, что мои слова достигали его разума. А потом Доминик резко распахнул дверь. И ринулся бежать. Конечно, я попытался остановить его. Хотел выяснить, какого демона происходит. Но он оттолкнул меня с такой силой, что я лишь чудом устоял на ногах. А когда доковылял к лестнице, то его и след простыл.
И Джеймс расстроенно всплеснул руками.
— Будь я хоть немного моложе, хоть чуть-чуть крепче и расторопнее, — прошептал с отчетливыми извиняющимися нотками. — Я бы обязательно…
— Ничего бы ты не сделал, — фыркнув, невежливо перебил его Максимилиан. — Джеймс, в случившемся нет ни капли твоей вины. Тебе повезло, что ты вообще не покалечился. В твоем возрасте любое случайное падение очень опасно. Старые кости хрупки.
Дворецкий понурился. Выудил из кармана донельзя заношенного сюртука уже знакомый огромный клетчатый носовой платок и шумно высморкался в него.
— Стало быть, ты понятия не имеешь, откуда позавчера вернулся Доминик и почему он считал, что скоро разбогатеет, — скорее, утвердительно, чем вопросительно проговорил Максимилиан.
— Не имею, — глухо подтвердил Джеймс. — Ты знаешь, Доминик крайне редко делился своими планами. На любой вопрос отвечал шутками да прибаутками.
— Да, негусто, — хмуро резюмировал Максимилиан.
Отвернулся от дворецкого, небрежным движением руки оборвав нить чар, которая к этому моменту и без того истончилась до предела. Тотчас же Джеймс быстро-быстро заморгал, приходя в себя.
— Макс… — выдохнул изумленно. — Ты что… Ты только что допрашивал меня?
И с какой-то детской обидой насупился.
Лорд Детрейн, однако, не обратил на претензию старика ни малейшего внимания. Он мрачно обозревал разгромленный кабинет, хмурясь все сильнее и сильнее.
— Вряд ли мы тут что-нибудь найдем, — посетовал с откровенной досадой. — Если Дагмер сказал, что в кабинете нет ничего интересного — то так оно и есть. Уверен, тут нет и следа от черной магии, которая убила Доминика.
И раздраженно саданул кулаком по ближайшему книжному шкафу.
Я понимала, что лезу не в свое дело, но все же осмелилась негромко кашлянуть, пытаясь привлечь к себе внимание.
