Он медленно сделал несколько шагов к ней, став чуть впереди меня. Теперь Валенсия не могла добраться до меня, прежде не миновав его каким-либо образом. И я с невольным облегчением перевела дыхание.
Валенсия досадливо цокнула языком и отвела от меня взгляд. Посмотрела на Шейна.
— Ну здравствуй, верный пес Тессы, — проговорила с нескрываемым отвращением. — Как тебе новая хозяйка? Лижешь ей туфли, как прежней?
— Валенсия! — потрясенно ахнул отец. — Что ты такое говоришь?! Ты знаешь этого типа?
— Конечно, знаю. — Валенсия криво ухмыльнулась. — Мы неплохо общались, когда он был на побегушках у Терезы Гремгольд.
Ничего не понимаю! А причем тут бывшая верховная ведьма Грега, которая так неожиданно и таинственно исчезла пару лет назад? И кто такая Тесса? Неужели Валенсия говорит о преемнице Терезы?
— Ничего не понимаю, — эхом отозвался отец.
— Господин Петерсон, вам и не надо что-либо понимать. — Шейн сверкнул белозубой улыбкой. — И вообще. Пусть будет так.
После чего прищелкнул пальцами.
Мгновенно моего отца окружила вуаль какого-то зеленоватого заклинания.
— Что за… — успел прошептать отец.
И тут же его глаза остекленели, как будто он заснул на ходу.
— Не стоит, Криста, — предугадал мое движение Шейн, когда я покачнулась, готовая броситься на помощь. — С твоим отцом все в полном порядке. Но я не хочу на него сейчас отвлекаться.
Опять прищелкнул пальцами — и отец, все так же абсолютно безучастно глядя перед собой, двинулся к креслу странной шаркающей походкой. Буквально свалился в него и замер.
— А теперь поговорим без лишних свидетелей, — продолжил Шейн, с интересом разглядывая Валенсию. — Эмилия, твой спектакль окончен. Ты ведь понимаешь, что я не уйду отсюда без тебя.
Эмилия?
— Да-да, твою симпатичную соседку на самом деле зовут Эмилия Тревос, — ответил на мой мысленный вопрос Шейн. — К слову, ей около семидесяти лет.
— Сколько? — неверяще переспросила я.
— Эмилия неплохо выглядит для своего возраста, не так ли? — Шейн фыркнул, как будто с трудом сдерживал смех.
Чудной он все-таки какой-то. Ах да, я уже говорила об этом. Но во имя всех богов, почему он так веселится, спрашивается?
— О, Криста, у меня есть все основания для радости, — сказал Шейн. — Я охотился за этой дамочкой без малого два года. И наконец-то поймал.
По губам Валенс… ох, простите, Эмилии скользнула даже не улыбка — лишь тень ее, как будто ее чем-то позабавили слова блондина. И тут же он подобрался, вновь все свое внимание обратив на женщину.
— Слушай, может быть, договоримся? — неожиданно предложила она. — Мы ведь, так сказать, не чужие люди друг другу. Долгое время играли на одной стороне и служили одной хозяйке. Отпусти меня — и моя благодарность не будет знать границ.
— Отпустить тебя? — с сарказмом переспросил Шейн. — Одну из сильнейших ведьм Грега, которая уже распробовала вкус крови невинных? Не думаю, что это хорошая идея.
Эмилия — сильнейшая ведьма? Неужели это правда? На моей памяти она ни разу не использовала магию.
— Я отказалась от дара. — Эмилия пожала плечами. — Со времени нашей последней встречи я не создала ни единого заклинания.
— Да неужели? — Шейн презрительно фыркнул. — Прямо-таки ни единого?
И многозначительно посмотрел на книгу, которая мирно лежала по центру письменного стола.
— А, это… — Эмилия криво ухмыльнулась. — Считай, что это акт моего милосердия. Девочка так хотела стать ведьмой, что я решила ей помочь. К тому же это и впрямь обидно, когда потомок знаменитой ведьмы по досадной превратности судьбы оказывается лишен дара.
— Милосердия? — переспросил Шейн с коротким злым смешком. — Эмилия, я был рядом, когда Криста призвала демона. Собственно, только по этой причине она еще жива.
Эмилия нахмурилась — и вновь ее лицо самым загадочным образом словно поплыло. Знакомые черты задрожали, искажаясь. И через искусно наведенную иллюзию я увидела ту женщину, которой она и являлась на самом деле. Седовласую, морщинистую, со зло поджатыми губами.
Однако и на этот раз наваждение не продлилось долго. Эмилия тряхнула головой — и все вернулось на круги своя.
— Зачем ты это сделала? — полюбопытствовал Шейн. — Ты два года жила в этом небесами забытом Вильморе. Тихо, не привлекая ничьего внимания и действительно забыв о былой силе. Я бы уехал отсюда сегодня вечером, так и не поняв, насколько близко был к цели. Но ты по какой-то неведомой причине начала действовать.
— Если бы я знала, что ты в городе, то отложила бы задуманное, — честно призналась Эмилия.
Я обиженно насупилась. В голосе Эмилии не слышалось ни тени раскаяния. Лишь сожаление о том, что ее план не увенчался успехом.
Шейн, словно почувствовав мои эмоции, бросил на меня быстрый взгляд. Тут же вновь посмотрел на Эмилию.
Та стояла очень спокойно, до невозможности выпрямив спину. И только мелкая дрожь пальцев, которые она сцепила перед собой в крепкий замок, выдавал ее истинные эмоции.
— Так по какой причине ты хотела убить Кристу? — очень тихо спросил Шейн. — Только не говори, что действительно собиралась выйти замуж за него.
И с немалым пренебрежением кивнул на моего отца, который мирно дремал в кресле.
Я немедленно оскорбилась. А кто дал ему право говорить о моем отце с такой оскорбительной интонацией? По-моему, мой отец — прекрасная кандидатура для возможного брака. Респектабельный, состоявшийся, с уже взрослым ребенком. Многие одинокие дамочки среднего возраста с превеликой радостью согласились бы разделить с ним жизненный путь.
— Мачехам свойственно избавляться от детей своих мужей, — продолжил Шейн. — Это, наверное, заложено в женской натуре. Всегда и во всем быть первой. Мало кто из вас потерпит конкуренции.
Эмилия медленно перевела на меня взгляд, как будто только сейчас вспомнив о моем присутствии. И я невольно сделала шаг назад, пытаясь окончательно спрятаться за спину Шейна.
Потому что посмотрела на меня точно не женщина. Скорее, некое существо, по иронии судьбы заключенное в обычную человеческую оболочку. И я вдруг с замиранием сердца осознала: она реально хотела меня убить. И убила бы, если бы не появление Шейна. Более того, даже не вспомнила бы никогда о содеянном. Так люди давят назойливых насекомых, не страдая после никакими угрызениями совести.
— Да причем тут этот остолоп, — фыркнула Эмилия. — Эдвард мил, конечно. Мне было с ним хорошо и приятно. Но… Истинная цель моего появления в этом Вильморе иная. И ты знаешь, какая.
— Гримуар Ивы Петерсон, — без тени намека проговорил Шейн.
— Вот именно.
В комнате после этого воцарилось томительное молчание.
Я то и дело переводила взгляд с улыбающегося Шейна, который словно забавлялся всем происходящим, на хмурую сосредоточенную Эмилию.
— Тереза Гремгольд всю жизнь положила на поиск гримуара теней. — Голос Эмилии прозвучал на удивление сухо и безэмоционально. — Она не добилась успеха. Твоя ненаглядная Тесса переиграла ее и уничтожила. Поэтому я решила действовать иначе. Найти тот гримуар, о котором все забыли. Никто не верил, что он существует вообще, потому что Ива прилюдно якобы уничтожила его. Даже не спрашивай, скольких трудов мне стоило втереться в доверие этому глупцу Эдварду. Как тяжело мне было терпеть его тупую и бездарную дочь. Но я знала, что гримуар где-то рядом. И чувствовала, что хранитель его присматривается ко мне.
Я даже не обиделась на то, что я «тупая и бездарная дочь», по мнению Эмилии. Я во все глаза наблюдала за ее преображением. Маскировочные чары слезали с нее подобно шкурки с перелинявшей змеи. И куда только делась та женщина, которой я украдкой восхищалось все это время? Передо мной стояла настоящая старуха. И очень злобная, если судить по ее насупленным бровям.
— Сколько ты тут уже? Ведь не меньше года, так? — Шейн покачал головой. — И за это время ты и не познала прелести спокойной жизни? Ты видела трибунал над ближайшими приспешницами Терезы. Неужели в тот момент тебе не было обидно за то, что твои подруги погибли за преступления верховной ведьмы, а последняя вышла сухой из воды? Или забыла, что Тереза самолично привела в исполнении приговор магического надзора, не сделав ни малейшей попытки спасти их?
Эмилия низко опустила голову, как будто признавая горькую правоту блондина. Но почти сразу вновь вскинула ее и с затаенной ненавистью взглянула на Шейна.
Я невольно попятилась, почуяв, как тугой волной на меня обрушился чужой гнев.
Шейн в отличие от меня не повел и бровью. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив на спиной руки. И от его фигуры упругой ровной волной шли спокойствие и уверенность.
— Да, я видела казнь, — глухо сказала Эмилия. — И поклялась отомстить. Именно поэтому я здесь.
— Кому ты поклялась отомстить? — резко спросил Шейн. — И как именно? Тереза получила по заслугам. Кому, как не тебе, знать об этом.
— Тереза была мне почти как мать, — с раздражением фыркнула Эмилия. — Она научила меня всему, что я знаю. Показала, какой силой может обладать ведьма, если откажется от предрассудков. Долгие годы нас угнетали, нас унижали, нас…
— Да хватит!
Ого, как Шейн умеет!
Нет, он не закричал, вообще не повысил голос, даже напротив, выдохнул это шепотом. Но мельчайшие волоски на моем теле встали дыбом. Показалось, будто комната в один миг наполнилась клубками шипящих отвратительных созданий, чей яд способен убить за долю секунды.
Проняло даже Эмилию. Она переменилась в лице, побледнела.
— Ты говоришь сейчас словами Терезы, — продолжил Шейн. — Не своими. Неужели за эти два года ты не поняла, какому чудовищу помогала?
— Зато ты прекрасно понял. — Эмилия выдавила из себя измученную ухмылку. — Тебе ли упрекать меня в прошлом? Ведь именно ты был самым верным соратником Терезы. На твоих руках крови уж поболее, чем на моих.
Я широко распахнула глаза, неверяще уставившись на Шейна.
Неужели это правда?
— О да, девочка моя, ты даже не представляешь, с кем связалась. — Эмилия, перехватив мой взгляд, улыбнулась шире. — По крайней мере, я хоть осталась человеком. А вот он…
Она не договорила. Точнее, не смогла этого сделать. Одно стремительное движение Шейна — и Эмилия повисла в его хватке. Он держал ее одной рукой за горло. Затем без малейшего усилия приподнял, так, что носки туфель женщины лишь чуть касались пола. Встряхнул — и Эмилия захрипела, силясь открытым ртом втянуть в себя хоть немного воздуха.
— Шейн! — потрясенно ахнула я.
Блондин искоса глянул на меня — и я попятилась в испуге. Его глаза, обычно светлые, сейчас заливала алая муть бешенства.
Но почти сразу блондин с усилием моргнул. А когда вновь посмотрел на меня, то лишь красноватые точки на самом дне зрачков указывали на то, что мне это не почудилось. А затем небрежно отбросил уже обмякшую Эмилию в сторону. Та, не удержавшись на ногах, рухнула на колени. Сипло задышала, растирая шею.
Шейн с непонятным ожесточением вытер ладонь о край рубахи, как будто прикоснулся к чему-то мерзкому и противному.
— И чем смерть Кристы могла помочь тебе в поиске гримуара? — спросил негромко, вернувшись к главной теме допроса. — Ты ведь специально подсунула ей искаженный вариант ритуала. Тот, при котором она неминуемо бы погибла при вызове демона.
— Для любого нормального родителя смерть ребенка, тем более единственного, огромное горе. — Эмилия пожала плечами, как будто удивленная, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. — Я уверена, что Эдвард из кожи бы вон выпрыгнул, лишь бы спасти жизнь Кристе. Он отдал бы мне гримуар, если бы я пообещала ему все исправить и вернуть дочь. А получив желаемое, я бы убила и его. В конечном итоге, даже не особо бы и солгала при этом. Все равно эта парочка воссоединилась бы в лучшем из миров.
— Понятно, — совершенно без эмоций прошелестел Шейн. — В принципе, я ожидал именно такого ответа.
— Что дальше? — Эмилия, по-прежнему стоя на коленях, с вызовом улыбнулась. — Отправишь меня в магический надзор?
— Естественно, — спокойно ответил Шейн. — Это даже не обсуждается. Ты обязана ответить за свои преступления.
— Как понимаю, Кристабелла Петерсон составит мне компанию на суде? — Эмилия улыбнулась шире.
Неприятный холодок пополз по моей спине. На что это она намекает, спрашивается?
— О чем ты? — Шейн чуть сдвинул брови, как будто в недоумении. Но его голос едва заметно дрогнул при этом.
— Ну как же! — в притворном изумлении воскликнула Эмилия. — Ты сам сказал, что она пыталась призвать демона. И лишь твое появление позволило избежать трагедии. Не мне тебе рассказывать о законах Трибада. Или забыл о том, что магический надзор наказывает за намерение осуществить ритуал темной магии так же строго, как и за сам факт совершенного колдовства?
Шейн нервно дернул щекой. Его губы немо шевельнулись, как будто он в последний момент удержал себя от ругательства.
— Уверена, что судить Кристабеллу будут по всей строгости, — торжествующим тоном завершила Эмилия. — Какой резонанс в газетах вызовет это дело, учитывая, кем была ее бабушка. Еще бы! Так и представляю заголовки: «Семейное зло пробудилось! Дурная кровь все-таки взяла свое!».
Шейн так отчетливо скрипнул зубами, что это услышала даже я. Его глаза опять тревожно и грозно полыхнули алым.
— Ни о каком снисхождении в этом случае не будет идти и речи, — холодно завершила Эмилия. — Да, я готова понести наказание за свои деяния. Но и Кристабелла ответит вместе со мной.
После ее последней фразы в комнате воцарилось тягостное молчание. Я с немой надеждой уставилась на Шейна. Неужели это правда? Но он ведь обещал мне, что на этот раз я выйду сухой из воды. И я раскаялась. Честное слово, я не думала, что мой поступок будет иметь такие серьезные последствия.
Шейн не торопился оборвать затянувшуюся паузу. Он стоял, широко расставив ноги, и что-то внимательно рассматривал на стене позади Эмилии.
На всякий случай я проследила за его взглядом. С недоумением хмыкнула. Что он там увидел? Обычный книжный шкаф.
А вот Эмилия почему-то насторожилась. В свою очередь оглянулась, словно почувствовав чье-то чужое присутствие.
— Проблемы надо решать по мере их возникновения и срочности, — вдруг проговорил Шейн.
Знакомо прищелкнул пальцами.
— Нет!
Эмилия успела выставить перед собой обе руки, как будто пытаясь остановить что-то. Задрожало марево какого-то заклинания, по всей видимости, защитного. Но ярко-алая молния легко пробила ее щит. Угодила прямо в центр груди, и женщина, тихо всхлипнув, медленно осела в обморок.
— Не прощаюсь. — Шейн вдруг задорно подмигнул мне.
— Что… — задать вопрос я не успела.
Шейн уже был около Эмилии. При этом его движения я разглядеть не сумела — настолько оно было стремительным. Он наклонился к моей бывшей соседке. Легко поднял ее на руки, выпрямился — и неожиданно сплошная стена изумрудного пламени отсекла его от меня. Взметнулась до самого потолка, а когда осела — в комнате никого не было. Ну, если не считать меня и отца.
К слову, последний как раз в этот момент издал слабый стон. Быстро-быстро заморгал, приходя в себя.
— Папа, с тобой все в порядке?
Я немедленно подскочила к нему. С нескрываемой тревогой присела рядом на подлокотник, готовая к тому, что буду вынуждена сейчас отвечать на целую лавину вопросов.
Еще бы! Одно исчезновении Эмилии, которую отец знает под именем Валенсии, чего стоит.
Валенсия досадливо цокнула языком и отвела от меня взгляд. Посмотрела на Шейна.
— Ну здравствуй, верный пес Тессы, — проговорила с нескрываемым отвращением. — Как тебе новая хозяйка? Лижешь ей туфли, как прежней?
— Валенсия! — потрясенно ахнул отец. — Что ты такое говоришь?! Ты знаешь этого типа?
— Конечно, знаю. — Валенсия криво ухмыльнулась. — Мы неплохо общались, когда он был на побегушках у Терезы Гремгольд.
Ничего не понимаю! А причем тут бывшая верховная ведьма Грега, которая так неожиданно и таинственно исчезла пару лет назад? И кто такая Тесса? Неужели Валенсия говорит о преемнице Терезы?
— Ничего не понимаю, — эхом отозвался отец.
— Господин Петерсон, вам и не надо что-либо понимать. — Шейн сверкнул белозубой улыбкой. — И вообще. Пусть будет так.
После чего прищелкнул пальцами.
Мгновенно моего отца окружила вуаль какого-то зеленоватого заклинания.
— Что за… — успел прошептать отец.
И тут же его глаза остекленели, как будто он заснул на ходу.
— Не стоит, Криста, — предугадал мое движение Шейн, когда я покачнулась, готовая броситься на помощь. — С твоим отцом все в полном порядке. Но я не хочу на него сейчас отвлекаться.
Опять прищелкнул пальцами — и отец, все так же абсолютно безучастно глядя перед собой, двинулся к креслу странной шаркающей походкой. Буквально свалился в него и замер.
— А теперь поговорим без лишних свидетелей, — продолжил Шейн, с интересом разглядывая Валенсию. — Эмилия, твой спектакль окончен. Ты ведь понимаешь, что я не уйду отсюда без тебя.
Эмилия?
— Да-да, твою симпатичную соседку на самом деле зовут Эмилия Тревос, — ответил на мой мысленный вопрос Шейн. — К слову, ей около семидесяти лет.
— Сколько? — неверяще переспросила я.
— Эмилия неплохо выглядит для своего возраста, не так ли? — Шейн фыркнул, как будто с трудом сдерживал смех.
Чудной он все-таки какой-то. Ах да, я уже говорила об этом. Но во имя всех богов, почему он так веселится, спрашивается?
— О, Криста, у меня есть все основания для радости, — сказал Шейн. — Я охотился за этой дамочкой без малого два года. И наконец-то поймал.
По губам Валенс… ох, простите, Эмилии скользнула даже не улыбка — лишь тень ее, как будто ее чем-то позабавили слова блондина. И тут же он подобрался, вновь все свое внимание обратив на женщину.
— Слушай, может быть, договоримся? — неожиданно предложила она. — Мы ведь, так сказать, не чужие люди друг другу. Долгое время играли на одной стороне и служили одной хозяйке. Отпусти меня — и моя благодарность не будет знать границ.
— Отпустить тебя? — с сарказмом переспросил Шейн. — Одну из сильнейших ведьм Грега, которая уже распробовала вкус крови невинных? Не думаю, что это хорошая идея.
Эмилия — сильнейшая ведьма? Неужели это правда? На моей памяти она ни разу не использовала магию.
— Я отказалась от дара. — Эмилия пожала плечами. — Со времени нашей последней встречи я не создала ни единого заклинания.
— Да неужели? — Шейн презрительно фыркнул. — Прямо-таки ни единого?
И многозначительно посмотрел на книгу, которая мирно лежала по центру письменного стола.
— А, это… — Эмилия криво ухмыльнулась. — Считай, что это акт моего милосердия. Девочка так хотела стать ведьмой, что я решила ей помочь. К тому же это и впрямь обидно, когда потомок знаменитой ведьмы по досадной превратности судьбы оказывается лишен дара.
— Милосердия? — переспросил Шейн с коротким злым смешком. — Эмилия, я был рядом, когда Криста призвала демона. Собственно, только по этой причине она еще жива.
Эмилия нахмурилась — и вновь ее лицо самым загадочным образом словно поплыло. Знакомые черты задрожали, искажаясь. И через искусно наведенную иллюзию я увидела ту женщину, которой она и являлась на самом деле. Седовласую, морщинистую, со зло поджатыми губами.
Однако и на этот раз наваждение не продлилось долго. Эмилия тряхнула головой — и все вернулось на круги своя.
— Зачем ты это сделала? — полюбопытствовал Шейн. — Ты два года жила в этом небесами забытом Вильморе. Тихо, не привлекая ничьего внимания и действительно забыв о былой силе. Я бы уехал отсюда сегодня вечером, так и не поняв, насколько близко был к цели. Но ты по какой-то неведомой причине начала действовать.
— Если бы я знала, что ты в городе, то отложила бы задуманное, — честно призналась Эмилия.
Я обиженно насупилась. В голосе Эмилии не слышалось ни тени раскаяния. Лишь сожаление о том, что ее план не увенчался успехом.
Шейн, словно почувствовав мои эмоции, бросил на меня быстрый взгляд. Тут же вновь посмотрел на Эмилию.
Та стояла очень спокойно, до невозможности выпрямив спину. И только мелкая дрожь пальцев, которые она сцепила перед собой в крепкий замок, выдавал ее истинные эмоции.
— Так по какой причине ты хотела убить Кристу? — очень тихо спросил Шейн. — Только не говори, что действительно собиралась выйти замуж за него.
И с немалым пренебрежением кивнул на моего отца, который мирно дремал в кресле.
Я немедленно оскорбилась. А кто дал ему право говорить о моем отце с такой оскорбительной интонацией? По-моему, мой отец — прекрасная кандидатура для возможного брака. Респектабельный, состоявшийся, с уже взрослым ребенком. Многие одинокие дамочки среднего возраста с превеликой радостью согласились бы разделить с ним жизненный путь.
— Мачехам свойственно избавляться от детей своих мужей, — продолжил Шейн. — Это, наверное, заложено в женской натуре. Всегда и во всем быть первой. Мало кто из вас потерпит конкуренции.
Эмилия медленно перевела на меня взгляд, как будто только сейчас вспомнив о моем присутствии. И я невольно сделала шаг назад, пытаясь окончательно спрятаться за спину Шейна.
Потому что посмотрела на меня точно не женщина. Скорее, некое существо, по иронии судьбы заключенное в обычную человеческую оболочку. И я вдруг с замиранием сердца осознала: она реально хотела меня убить. И убила бы, если бы не появление Шейна. Более того, даже не вспомнила бы никогда о содеянном. Так люди давят назойливых насекомых, не страдая после никакими угрызениями совести.
— Да причем тут этот остолоп, — фыркнула Эмилия. — Эдвард мил, конечно. Мне было с ним хорошо и приятно. Но… Истинная цель моего появления в этом Вильморе иная. И ты знаешь, какая.
— Гримуар Ивы Петерсон, — без тени намека проговорил Шейн.
— Вот именно.
В комнате после этого воцарилось томительное молчание.
Я то и дело переводила взгляд с улыбающегося Шейна, который словно забавлялся всем происходящим, на хмурую сосредоточенную Эмилию.
— Тереза Гремгольд всю жизнь положила на поиск гримуара теней. — Голос Эмилии прозвучал на удивление сухо и безэмоционально. — Она не добилась успеха. Твоя ненаглядная Тесса переиграла ее и уничтожила. Поэтому я решила действовать иначе. Найти тот гримуар, о котором все забыли. Никто не верил, что он существует вообще, потому что Ива прилюдно якобы уничтожила его. Даже не спрашивай, скольких трудов мне стоило втереться в доверие этому глупцу Эдварду. Как тяжело мне было терпеть его тупую и бездарную дочь. Но я знала, что гримуар где-то рядом. И чувствовала, что хранитель его присматривается ко мне.
Я даже не обиделась на то, что я «тупая и бездарная дочь», по мнению Эмилии. Я во все глаза наблюдала за ее преображением. Маскировочные чары слезали с нее подобно шкурки с перелинявшей змеи. И куда только делась та женщина, которой я украдкой восхищалось все это время? Передо мной стояла настоящая старуха. И очень злобная, если судить по ее насупленным бровям.
— Сколько ты тут уже? Ведь не меньше года, так? — Шейн покачал головой. — И за это время ты и не познала прелести спокойной жизни? Ты видела трибунал над ближайшими приспешницами Терезы. Неужели в тот момент тебе не было обидно за то, что твои подруги погибли за преступления верховной ведьмы, а последняя вышла сухой из воды? Или забыла, что Тереза самолично привела в исполнении приговор магического надзора, не сделав ни малейшей попытки спасти их?
Эмилия низко опустила голову, как будто признавая горькую правоту блондина. Но почти сразу вновь вскинула ее и с затаенной ненавистью взглянула на Шейна.
Я невольно попятилась, почуяв, как тугой волной на меня обрушился чужой гнев.
Шейн в отличие от меня не повел и бровью. Он стоял, широко расставив ноги и скрестив на спиной руки. И от его фигуры упругой ровной волной шли спокойствие и уверенность.
— Да, я видела казнь, — глухо сказала Эмилия. — И поклялась отомстить. Именно поэтому я здесь.
— Кому ты поклялась отомстить? — резко спросил Шейн. — И как именно? Тереза получила по заслугам. Кому, как не тебе, знать об этом.
— Тереза была мне почти как мать, — с раздражением фыркнула Эмилия. — Она научила меня всему, что я знаю. Показала, какой силой может обладать ведьма, если откажется от предрассудков. Долгие годы нас угнетали, нас унижали, нас…
— Да хватит!
Ого, как Шейн умеет!
Нет, он не закричал, вообще не повысил голос, даже напротив, выдохнул это шепотом. Но мельчайшие волоски на моем теле встали дыбом. Показалось, будто комната в один миг наполнилась клубками шипящих отвратительных созданий, чей яд способен убить за долю секунды.
Проняло даже Эмилию. Она переменилась в лице, побледнела.
— Ты говоришь сейчас словами Терезы, — продолжил Шейн. — Не своими. Неужели за эти два года ты не поняла, какому чудовищу помогала?
— Зато ты прекрасно понял. — Эмилия выдавила из себя измученную ухмылку. — Тебе ли упрекать меня в прошлом? Ведь именно ты был самым верным соратником Терезы. На твоих руках крови уж поболее, чем на моих.
Я широко распахнула глаза, неверяще уставившись на Шейна.
Неужели это правда?
— О да, девочка моя, ты даже не представляешь, с кем связалась. — Эмилия, перехватив мой взгляд, улыбнулась шире. — По крайней мере, я хоть осталась человеком. А вот он…
Она не договорила. Точнее, не смогла этого сделать. Одно стремительное движение Шейна — и Эмилия повисла в его хватке. Он держал ее одной рукой за горло. Затем без малейшего усилия приподнял, так, что носки туфель женщины лишь чуть касались пола. Встряхнул — и Эмилия захрипела, силясь открытым ртом втянуть в себя хоть немного воздуха.
— Шейн! — потрясенно ахнула я.
Блондин искоса глянул на меня — и я попятилась в испуге. Его глаза, обычно светлые, сейчас заливала алая муть бешенства.
Но почти сразу блондин с усилием моргнул. А когда вновь посмотрел на меня, то лишь красноватые точки на самом дне зрачков указывали на то, что мне это не почудилось. А затем небрежно отбросил уже обмякшую Эмилию в сторону. Та, не удержавшись на ногах, рухнула на колени. Сипло задышала, растирая шею.
Шейн с непонятным ожесточением вытер ладонь о край рубахи, как будто прикоснулся к чему-то мерзкому и противному.
— И чем смерть Кристы могла помочь тебе в поиске гримуара? — спросил негромко, вернувшись к главной теме допроса. — Ты ведь специально подсунула ей искаженный вариант ритуала. Тот, при котором она неминуемо бы погибла при вызове демона.
— Для любого нормального родителя смерть ребенка, тем более единственного, огромное горе. — Эмилия пожала плечами, как будто удивленная, что надлежит объяснять настолько очевидные вещи. — Я уверена, что Эдвард из кожи бы вон выпрыгнул, лишь бы спасти жизнь Кристе. Он отдал бы мне гримуар, если бы я пообещала ему все исправить и вернуть дочь. А получив желаемое, я бы убила и его. В конечном итоге, даже не особо бы и солгала при этом. Все равно эта парочка воссоединилась бы в лучшем из миров.
— Понятно, — совершенно без эмоций прошелестел Шейн. — В принципе, я ожидал именно такого ответа.
— Что дальше? — Эмилия, по-прежнему стоя на коленях, с вызовом улыбнулась. — Отправишь меня в магический надзор?
— Естественно, — спокойно ответил Шейн. — Это даже не обсуждается. Ты обязана ответить за свои преступления.
— Как понимаю, Кристабелла Петерсон составит мне компанию на суде? — Эмилия улыбнулась шире.
Неприятный холодок пополз по моей спине. На что это она намекает, спрашивается?
— О чем ты? — Шейн чуть сдвинул брови, как будто в недоумении. Но его голос едва заметно дрогнул при этом.
— Ну как же! — в притворном изумлении воскликнула Эмилия. — Ты сам сказал, что она пыталась призвать демона. И лишь твое появление позволило избежать трагедии. Не мне тебе рассказывать о законах Трибада. Или забыл о том, что магический надзор наказывает за намерение осуществить ритуал темной магии так же строго, как и за сам факт совершенного колдовства?
Шейн нервно дернул щекой. Его губы немо шевельнулись, как будто он в последний момент удержал себя от ругательства.
— Уверена, что судить Кристабеллу будут по всей строгости, — торжествующим тоном завершила Эмилия. — Какой резонанс в газетах вызовет это дело, учитывая, кем была ее бабушка. Еще бы! Так и представляю заголовки: «Семейное зло пробудилось! Дурная кровь все-таки взяла свое!».
Шейн так отчетливо скрипнул зубами, что это услышала даже я. Его глаза опять тревожно и грозно полыхнули алым.
— Ни о каком снисхождении в этом случае не будет идти и речи, — холодно завершила Эмилия. — Да, я готова понести наказание за свои деяния. Но и Кристабелла ответит вместе со мной.
После ее последней фразы в комнате воцарилось тягостное молчание. Я с немой надеждой уставилась на Шейна. Неужели это правда? Но он ведь обещал мне, что на этот раз я выйду сухой из воды. И я раскаялась. Честное слово, я не думала, что мой поступок будет иметь такие серьезные последствия.
Шейн не торопился оборвать затянувшуюся паузу. Он стоял, широко расставив ноги, и что-то внимательно рассматривал на стене позади Эмилии.
На всякий случай я проследила за его взглядом. С недоумением хмыкнула. Что он там увидел? Обычный книжный шкаф.
А вот Эмилия почему-то насторожилась. В свою очередь оглянулась, словно почувствовав чье-то чужое присутствие.
— Проблемы надо решать по мере их возникновения и срочности, — вдруг проговорил Шейн.
Знакомо прищелкнул пальцами.
— Нет!
Эмилия успела выставить перед собой обе руки, как будто пытаясь остановить что-то. Задрожало марево какого-то заклинания, по всей видимости, защитного. Но ярко-алая молния легко пробила ее щит. Угодила прямо в центр груди, и женщина, тихо всхлипнув, медленно осела в обморок.
— Не прощаюсь. — Шейн вдруг задорно подмигнул мне.
— Что… — задать вопрос я не успела.
Шейн уже был около Эмилии. При этом его движения я разглядеть не сумела — настолько оно было стремительным. Он наклонился к моей бывшей соседке. Легко поднял ее на руки, выпрямился — и неожиданно сплошная стена изумрудного пламени отсекла его от меня. Взметнулась до самого потолка, а когда осела — в комнате никого не было. Ну, если не считать меня и отца.
К слову, последний как раз в этот момент издал слабый стон. Быстро-быстро заморгал, приходя в себя.
— Папа, с тобой все в порядке?
Я немедленно подскочила к нему. С нескрываемой тревогой присела рядом на подлокотник, готовая к тому, что буду вынуждена сейчас отвечать на целую лавину вопросов.
Еще бы! Одно исчезновении Эмилии, которую отец знает под именем Валенсии, чего стоит.
