Я мысленно фыркнула и принялась спускаться сама, глядя себе под ноги. Затем двинулась по утоптанной в снегу дорожке, демонстративно засунув руки в карманы пальто.
— Дружище, а наша драгоценная Альберта, случаем, не онемела? — весело полюбопытствовал Тегрей, идя за нами — тропинка была слишком узкой, чтобы на ней смогли разместиться сразу трое.
— Она просто злится, — с улыбкой ответил Томас, держась рядом со мной. — Ну ничего. Скоро успокоится и осознает, что ты поступил лишь во благо ей.
— Да, ты прав, — согласился с ним Тегрей. — Эмоции девушек быстротечны. Сейчас она не желает иметь с тобой ничего общего. А уже через миг не мыслит жизни без тебя.
Язвительное высказывание так и вертелось на кончике языка. Но я не позволила ему сорваться. Пусть тешут себя пустыми надеждами. Но как только дело будет раскрыто — я приложу все мыслимые и немыслимые усилия, лишь бы вновь скрыться от них куда подальше.
В полном молчании мы дошли до дома Джейсона. Кстати, любопытно, а почему Тегрей и Томас сами отправились за мной? Почему не послали Равена? Да и кареты с королевским гербом что-то не видно во дворе.
Томас был так любезен, что распахнул передо мной дверь. Я не удостоила его даже благодарственным кивком. Вошла в просторную прихожую и замерла, ожидая, что будет дальше.
— А, это вы! — Из гостиной выскочил Джейсон. — Доброе утро, госпожа Роуз… Ох, простите, Вейсон.
— Доброе, — коротко бросила я.
— И впрямь не онемела, — негромко заметил Тегрей, украдкой подмигнув мне. Добавил уже громче, обращаясь к Джейсону, который изумленно вскинул брови, оценив мой насупленный вид: — Прошу извинить нашу спутницу. У нее выдалась дурная ночь, поэтому она не в духе.
— Ясно, — недоверчиво протянул Джейсон. Выдавил из себя улыбку и проговорил: — Надеюсь, чашка горячего шоколада и ванильный пирог исправят ее настроение.
— Я в этом уверен, — проговорил Тегрей. Тут же добавил: — Но это чуть позже. Осмотр тела надо производить на голодный желудок.
Джейсон скептически кашлянул, явно не одобряя такого решения. Спросил с плохо скрытым скепсисом:
— Неужели госпоже Альберте так необходимо смотреть на беднягу? Она ведь девушка. Еще потеряет сознание.
— В этом городе, по-моему, все переживают за Альберту. — Томас язвительно фыркнул. — Даже удивительно как-то. Она ведь несколько месяцев ловко водила всех за нос. Неужели забыли?
— Ну… — Джейсон смущенно пожал плечами. — Это не умаляет того факта, что она очень приятная и милая особа.
Томас и Тегрей фыркнули в унисон, и у меня в очередной раз зачесались кулаки. Эх, ну почему я не могу им как следует навалять? Угораздило же меня некогда спасти Томасу жизнь. Да вернись я опять в тот день — проскочила бы мимо той злополучной подворотни. А скорее, осталась бы понаблюдать, как его примутся убивать.
— Не снимай пальто, Альберта, — повелел мне Тегрей. — В подвале холодно. Это должно было замедлить процесс разложения.
Должно было замедлить? Как-то странно это прозвучало. Но спрашивать я ничего не стала. Все равно увижу все собственными глазами.
— Прошу. — Джейсон распахнул перед нами небольшую дверцу в углу прихожей. Добавил: — Только осторожнее! Ступени тут крутые и изрядно стерлись от времени. Как бы госпожа Альберта не поскользнулась.
Томас опять протянул мне руку, с намеком вздернув бровь.
Я лишь зло засопела, в очередной раз проигнорировав предложение помощи. Справлюсь как-нибудь и сама.
— Пожалуй, я пойду вперед, — проговорил Тегрей. — Подхвачу эту упрямицу если что.
Томас не стал возражать. Легким движением руки подозвал с потолка магический шар и отправил его в черный зев спуска.
Джейсон оказался прав. Лестница, ведущая в подвал, была такой опасной на вид, что мое сердце пропустило удар, когда я оценила длинный почти отвесный ряд покатых ступеней. Ох. Если я рухну здесь — то точно сломаю шею. И я схватилась за перила, выкинув все посторонние мысли из головы и глядя только себе под ноги.
Томас шел позади меня. Я слышала его дыхание, но он не торопил меня, хотя продвигалась я вперед с удручающей медлительностью. И правильно. Если я упаду — то и Тегрей меня не спасет. Куда скорее мы вдвоем скатимся кубарем.
Любопытно, а как сюда затащили тело Уолта? Поневоле посочувствуешь бедолагам, которым пришлось это делать.
Наконец, я ступила на ровный пол подвала. Магический шар поднялся выше, и я увидела небольшое помещение, чьи стены, пол и потолок были выложены из каменных плит. Никаких окон тут, понятное дело, не было. Зато имелся ветхий деревянный стол, на котором сейчас покоилось тело несчастного Уолта.
Или вернее будет сказать — то, что от него осталось.
Я скривилась от отвращения, когда мне в нос ударила удушающая вонь разлагающегося мяса. Поневоле порадовалась, что все-таки не успела позавтракать. Иначе, боюсь, меня бы все-таки стошнило.
Потому что на столе расплывалось нечто, лишь весьма отдаленно напоминающее очертаниями человеческую фигуру. На то, что передо мной действительно останки Уолта, указывала лишь одежда, в которую был облачен распадающийся буквально на глазах труп.
В этот момент одна из рук оторвалась и с сухим стуком упала на пол. Раздался неприятный чавкающий звук — это расползалось на глазах мясо, обнажая белые кости.
— Процесс ускорился, — недовольно заметил Томас. — Когда мы уходили — Уолт выглядел намного приличнее.
— Любопытно, почему так? — спросил Тегрей, моментально став очень серьезным. — Тут холодно. Стены все в инее. В таких условиях тело должно было сохраниться.
Я сделала шаг вперед, прижав к носу выуженный из кармана надушенный носовой платок. Правда, это помогало плохо. Отвратительный запах все равно проникал через аромат моих любимых духов.
Или, вернее будет сказать, — бывших любимых. Скорее всего после этого я больше не сумею ими пользоваться. Слишком неприятные ассоциации.
— Что скажешь, Альберта? — спросил Тегрей, посмотрев на меня. — Или продолжишь играть в молчанку?
— Когда вы это заметили? — поинтересовалась я.
— Когда вернулись в дом шерифа, — ответил Томас. — Нас встретил Равен. Перед сном он решил проверить, правильно ли разместили тело Уолта. Спустившись в подвал, он увидел, что тот уже начал гнить. И это весьма удивило его, поэтому он решил поделиться своими наблюдениями с нами.
— Если честно, сначала мы не придали должного внимания его словам, — сказал Тегрей. — Да, тело выглядело так, как будто уже пролежало не меньше суток. Но… Когда имеешь дело со смертельными чарами — ко всякой неожиданности приходится быть готовым. Поэтому Томас воспользовался чарами, замедляющими процесс разложения. И мы отправились на заслуженный отдых, здраво рассудив, что процесс осмотра тела лучше отложить на утро. Так сказать, заняться этим делом на свежую голову.
— Но утром нас ждал весьма неприятный сюрприз, — добавил Томас. — После чего я опять воспользовался чарами. И мы поторопились за тобой. — Добавил с нескрываемой досадой: — Кто же знал, что мы на этом пустяке потеряем столько времени!
Я скрипнула зубами, уловив претензию в мой адрес. Что-то Томас не особенно переживал из-за времени, когда Тегрей наказывал меня.
— Интересно, — проговорила я, нахмурившись и старательно обдумывая услышанное.
Мой взгляд упал на трость, аккуратно прислоненную к одной из стен. Судя по всему, она принадлежала Уолту. По крайней мере, вчера она лежала около его тела.
Я подошла к ней и подняла, благо, что никто меня не одернул. Ого, тяжелая! А навершие какое массивное! Таким по голове получишь — мало не покажется.
Хм-м…
И у меня промелькнула какая-то даже не догадка. Так, смутное соображение.
— Вы нашли амулет? — спросила я, не торопясь пока выкладывать его. — То, в чем хранились смертельные чары?
— Вот как раз с этим у нас и возникли сложности, — пробурчал Томас. — Поэтому ты нам и потребовалась. Точнее, твоя уникальная способность определять смертельную магию на запах.
После чего кивком указал на несколько вещей, лежащих около трости.
Я присела около них, не удержавшись при этом от болезненного кряхтения. Проклятый Тегрей! Теперь несколько дней буду вынуждена вспоминать его самоуправство. Особенно при попытке сесть.
— Не переигрывай, — с неожиданным сочувствием сказал Тегрей. — Я бил-то вполсилы.
Я плотнее сжала губы, не позволив себе огрызнуться. Даже страшно представить, как он тогда бьет в полную силу. И сосредоточилась на изучении вещей покойного Уолта.
— Хорошо, что его обыскали еще вчера, — проговорил Томас, милостиво пропустив мимо ушей этот обмен репликами. — Иначе сегодня было бы крайне неприятно обшаривать его карманы.
Это еще мягко сказано! От бедолаги скоро одно мокрое кровавое пятно останется. И горстка костей. Хотя, сдается, последние тоже рассыплются в прах.
Итак, передо мной лежал серебряный массивный перстень с выбитыми на нем инициалами — вычурно переплетающимися буквами «У» и «Б». Кожаный кошелек. И пара перчаток, поверхность которых была испещрена смутно знакомыми черными пятнами.
Ничего из этого брать в руки я не рискнула. Мало ли что. В памяти было слишком жива сцена того, как обугливался кончик графитной палочки при прикосновении к страницам загадочной книги. Хотя наверняка Томас или Тегрей остановят меня, если вдруг это опасно. Они, конечно, гады последние, но даже их пакостям есть некий предел. Однако некоторые меры предосторожности не повредят.
И я осторожно обернула ладонь в носовой платок, стараясь при этом дышать исключительно через рот.
Да уж, выберусь из этого подвала — придется переодеться, а еще лучше — хорошенько вымыться. Такое чувство, будто эта вонь намертво въелась в ткань платья и мои волосы.
После чего взяла перстень в руки. Встала, развернувшись к магическому шару.
Гладкая полированная поверхность пускала слепящие блики. Странно. Кольцо кажется слишком тяжелым. Как будто камень в руках держу.
А еще меня очень заинтересовал вензель на нем. Конечно, у Уилфреда и Уолта одинаковые инициалы. Но это совпадение как-то настораживало.
Негромко вздохнув, я наклонилась за кошельком. Он, как ни странно, оказался совершенно пуст. Ни мелких монет, ни крупных купюр — ничего.
— Странно, — проговорила я.
— Что именно тебя насторожило? — спросил Тегрей, наблюдая за моими действиями.
— Уолт был дорого одет, — пояснила я. — И аксессуары у него соответствующие. Трость. Перстень. Перчатки. Все подобрано со вкусом. Однако по словам Уилфреда его брат только на днях должен был вернуться с рудников. Откуда у него деньги? Опять-таки по словам Уилфреда все состояние ушло как компенсация родным погибшей Меделин. К тому же сам Уолт не выглядит как человек, который много лет провел на изнуряющей тяжелой физической работе. — Покосилась на стол и исправилась: — Точнее, не был похож.
— Это верно, — согласился со мной Томас. — Я подумал об этом еще вчера. На вчерашнего каторжника он как-то не тянет. Слишком упитанный. К тому же его почему-то не заклеймили.
— Ну, если Уилфред не врет и он действительно пытался помочь брату, то в отсутствии клейма как раз ничего удивительного нет. — Тегрей покачал головой. — За деньги эту обязательную для других процедуру вполне могли не совершать.
— У него не было одного пальца, — вспомнила я. — Указательного. На правой руке.
— И о чем это говорит? — спросил Тегрей.
Увы, на это у меня пока не было ответа.
— Как он попал в Мерситаун? — вместо этого задала я новый вопрос. — Вчера с утра была метель. Его должен был кто-то привезти. Не пешком ведь он шел. Но если он нанимал извозчика — то почему в кошельке нет денег? Ни медного грошика. Чем тогда он расплачивался?
Я заметила, как Томас и Тегрей обменялись быстрыми взглядами. Ага, сдается, они это уже обсуждали. Но своими выводами не спешат поделиться.
— А на перчатках знакомые повреждения, — протянула я. — Помнится, твои, Томас, выглядели похоже после того, как ты полистал ту книгу.
Тот едва заметно кивнул, подтверждая мои слова.
Свободной рукой я опять подняла трость. Такое чувство, будто я ее когда-то видела. Причем не так давно. Но где и у кого?
Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.
Перед моим мысленным взором встал тот день, когда я навестила Уилфреда в его доме, собираясь просить об одолжении. Точно! Трость стояла в прихожей за дверью! Тогда я не обратила на нее внимания. Просто скользнула взглядом, подивившись неведомому мастеру, который удивительно точно исполнил оскаленную морду волка.
Получается, эта трость принадлежит Уилфреду? А что, если перстень тоже его? Но как это проверить?
«Поисковые чары, — промелькнуло в голове. — Каждая вещь приводит к ее владельцу. Если перстень на самом деле является собственностью бедняги Уолта — то ничего не произойдет, потому что нельзя встать на след мертвеца. Если же нет — то ответ очевиден».
— Вы уже строили поисковые чары на основе этих вещей? — спросила я, глядя на поочередно на Томаса и Тегрея.
— Молодец, — похвалил меня Тегрей, улыбнувшись одними уголками рта. — Быстро сообразила. Да, строили. Полагаю, итог тебе тоже известен.
— Это все принадлежит Уилфреду, — выдохнула я. — Но… Не понимаю, честное слово!
— Более того, на трости мы обнаружили кое-что, — добавил Томас. — Пару капелек крови, которые принадлежат тебе. Тот, кто огрел тебя вчера по голове, явно сделал это ею.
— И об этом я подумала, — хмуро сказала я, невольно потерев затылок, который как будто налился тягучей болью после слов Томаса.
И что же получается? Все, что лежит передо мной, на самом деле не имеет ни малейшего отношения к Уолту. Это вещи его брата. И интуиция подсказывает мне, что одежда тоже из его гардероба.
— Я связался вчера с Велдоном посредством магического эха, — произнес Томас. Хмыкнул и исправился: — Точнее, уже сегодня на рассвете. Поручил ему узнать все про Уолта Битта. А заодно и про Уилфреда, который якобы десять лет назад помогал полиции Бриастля. И знаешь, что выяснилось?
— Что? — спросила я, уже догадываясь, что ответ меня очень и очень удивит.
— Уилфред Битт действительно помогал полиции, — проговорил Томас. — И жена его брата действительно погибла вместе с новорожденным сыном. Но в этих двух убийствах обвинили не Уолта, а самого Уилфреда. Свидетельства складывались далеко не в лучшую для него сторону. Очевидцы утверждали, что Меделин изменяла Уолту с самим Уилфредом. И родила ребенка именно от последнего. Первый, узнав об этом, явился к брату с разборкой. Во время ссоры Уилфреду удалось каким-то образом оглушить его. Потом он помчался к Меделин. Вроде бы собирался предупредить ее об опасности. Никто точно не знает, что произошло между ними. Когда слуги, настороженные криками, взломали дверь, то обнаружили Уилфреда подле постели Меделин. Несчастную закололи ножом. А младенцу, и тут Уилфред не соврал, размозжили голову.
Я поежилась от столь ужасающих подробностей. Бедное дитя! Он-то уж точно был не повинен в грехах матери.
— И что было дальше? — спросила я.
— Дальше был суд. — Томас пожал плечами. — Уилфред утверждал, что когда явился в дом брата, то обнаружил истекающую кровью Меделин. Он запаниковал, пытался помочь ей, поскольку обладал способностями к целебной магии. Но все зря.
— А как он объяснил, что дверь была заперта? — продолжила я расспросы.
— Сказал, что действовал машинально, — ответил Томас.
— Дружище, а наша драгоценная Альберта, случаем, не онемела? — весело полюбопытствовал Тегрей, идя за нами — тропинка была слишком узкой, чтобы на ней смогли разместиться сразу трое.
— Она просто злится, — с улыбкой ответил Томас, держась рядом со мной. — Ну ничего. Скоро успокоится и осознает, что ты поступил лишь во благо ей.
— Да, ты прав, — согласился с ним Тегрей. — Эмоции девушек быстротечны. Сейчас она не желает иметь с тобой ничего общего. А уже через миг не мыслит жизни без тебя.
Язвительное высказывание так и вертелось на кончике языка. Но я не позволила ему сорваться. Пусть тешут себя пустыми надеждами. Но как только дело будет раскрыто — я приложу все мыслимые и немыслимые усилия, лишь бы вновь скрыться от них куда подальше.
В полном молчании мы дошли до дома Джейсона. Кстати, любопытно, а почему Тегрей и Томас сами отправились за мной? Почему не послали Равена? Да и кареты с королевским гербом что-то не видно во дворе.
Томас был так любезен, что распахнул передо мной дверь. Я не удостоила его даже благодарственным кивком. Вошла в просторную прихожую и замерла, ожидая, что будет дальше.
— А, это вы! — Из гостиной выскочил Джейсон. — Доброе утро, госпожа Роуз… Ох, простите, Вейсон.
— Доброе, — коротко бросила я.
— И впрямь не онемела, — негромко заметил Тегрей, украдкой подмигнув мне. Добавил уже громче, обращаясь к Джейсону, который изумленно вскинул брови, оценив мой насупленный вид: — Прошу извинить нашу спутницу. У нее выдалась дурная ночь, поэтому она не в духе.
— Ясно, — недоверчиво протянул Джейсон. Выдавил из себя улыбку и проговорил: — Надеюсь, чашка горячего шоколада и ванильный пирог исправят ее настроение.
— Я в этом уверен, — проговорил Тегрей. Тут же добавил: — Но это чуть позже. Осмотр тела надо производить на голодный желудок.
Джейсон скептически кашлянул, явно не одобряя такого решения. Спросил с плохо скрытым скепсисом:
— Неужели госпоже Альберте так необходимо смотреть на беднягу? Она ведь девушка. Еще потеряет сознание.
— В этом городе, по-моему, все переживают за Альберту. — Томас язвительно фыркнул. — Даже удивительно как-то. Она ведь несколько месяцев ловко водила всех за нос. Неужели забыли?
— Ну… — Джейсон смущенно пожал плечами. — Это не умаляет того факта, что она очень приятная и милая особа.
Томас и Тегрей фыркнули в унисон, и у меня в очередной раз зачесались кулаки. Эх, ну почему я не могу им как следует навалять? Угораздило же меня некогда спасти Томасу жизнь. Да вернись я опять в тот день — проскочила бы мимо той злополучной подворотни. А скорее, осталась бы понаблюдать, как его примутся убивать.
— Не снимай пальто, Альберта, — повелел мне Тегрей. — В подвале холодно. Это должно было замедлить процесс разложения.
Должно было замедлить? Как-то странно это прозвучало. Но спрашивать я ничего не стала. Все равно увижу все собственными глазами.
— Прошу. — Джейсон распахнул перед нами небольшую дверцу в углу прихожей. Добавил: — Только осторожнее! Ступени тут крутые и изрядно стерлись от времени. Как бы госпожа Альберта не поскользнулась.
Томас опять протянул мне руку, с намеком вздернув бровь.
Я лишь зло засопела, в очередной раз проигнорировав предложение помощи. Справлюсь как-нибудь и сама.
— Пожалуй, я пойду вперед, — проговорил Тегрей. — Подхвачу эту упрямицу если что.
Томас не стал возражать. Легким движением руки подозвал с потолка магический шар и отправил его в черный зев спуска.
Джейсон оказался прав. Лестница, ведущая в подвал, была такой опасной на вид, что мое сердце пропустило удар, когда я оценила длинный почти отвесный ряд покатых ступеней. Ох. Если я рухну здесь — то точно сломаю шею. И я схватилась за перила, выкинув все посторонние мысли из головы и глядя только себе под ноги.
Томас шел позади меня. Я слышала его дыхание, но он не торопил меня, хотя продвигалась я вперед с удручающей медлительностью. И правильно. Если я упаду — то и Тегрей меня не спасет. Куда скорее мы вдвоем скатимся кубарем.
Любопытно, а как сюда затащили тело Уолта? Поневоле посочувствуешь бедолагам, которым пришлось это делать.
Наконец, я ступила на ровный пол подвала. Магический шар поднялся выше, и я увидела небольшое помещение, чьи стены, пол и потолок были выложены из каменных плит. Никаких окон тут, понятное дело, не было. Зато имелся ветхий деревянный стол, на котором сейчас покоилось тело несчастного Уолта.
Или вернее будет сказать — то, что от него осталось.
Я скривилась от отвращения, когда мне в нос ударила удушающая вонь разлагающегося мяса. Поневоле порадовалась, что все-таки не успела позавтракать. Иначе, боюсь, меня бы все-таки стошнило.
Потому что на столе расплывалось нечто, лишь весьма отдаленно напоминающее очертаниями человеческую фигуру. На то, что передо мной действительно останки Уолта, указывала лишь одежда, в которую был облачен распадающийся буквально на глазах труп.
В этот момент одна из рук оторвалась и с сухим стуком упала на пол. Раздался неприятный чавкающий звук — это расползалось на глазах мясо, обнажая белые кости.
— Процесс ускорился, — недовольно заметил Томас. — Когда мы уходили — Уолт выглядел намного приличнее.
— Любопытно, почему так? — спросил Тегрей, моментально став очень серьезным. — Тут холодно. Стены все в инее. В таких условиях тело должно было сохраниться.
Я сделала шаг вперед, прижав к носу выуженный из кармана надушенный носовой платок. Правда, это помогало плохо. Отвратительный запах все равно проникал через аромат моих любимых духов.
Или, вернее будет сказать, — бывших любимых. Скорее всего после этого я больше не сумею ими пользоваться. Слишком неприятные ассоциации.
— Что скажешь, Альберта? — спросил Тегрей, посмотрев на меня. — Или продолжишь играть в молчанку?
— Когда вы это заметили? — поинтересовалась я.
— Когда вернулись в дом шерифа, — ответил Томас. — Нас встретил Равен. Перед сном он решил проверить, правильно ли разместили тело Уолта. Спустившись в подвал, он увидел, что тот уже начал гнить. И это весьма удивило его, поэтому он решил поделиться своими наблюдениями с нами.
— Если честно, сначала мы не придали должного внимания его словам, — сказал Тегрей. — Да, тело выглядело так, как будто уже пролежало не меньше суток. Но… Когда имеешь дело со смертельными чарами — ко всякой неожиданности приходится быть готовым. Поэтому Томас воспользовался чарами, замедляющими процесс разложения. И мы отправились на заслуженный отдых, здраво рассудив, что процесс осмотра тела лучше отложить на утро. Так сказать, заняться этим делом на свежую голову.
— Но утром нас ждал весьма неприятный сюрприз, — добавил Томас. — После чего я опять воспользовался чарами. И мы поторопились за тобой. — Добавил с нескрываемой досадой: — Кто же знал, что мы на этом пустяке потеряем столько времени!
Я скрипнула зубами, уловив претензию в мой адрес. Что-то Томас не особенно переживал из-за времени, когда Тегрей наказывал меня.
— Интересно, — проговорила я, нахмурившись и старательно обдумывая услышанное.
Мой взгляд упал на трость, аккуратно прислоненную к одной из стен. Судя по всему, она принадлежала Уолту. По крайней мере, вчера она лежала около его тела.
Я подошла к ней и подняла, благо, что никто меня не одернул. Ого, тяжелая! А навершие какое массивное! Таким по голове получишь — мало не покажется.
Хм-м…
И у меня промелькнула какая-то даже не догадка. Так, смутное соображение.
— Вы нашли амулет? — спросила я, не торопясь пока выкладывать его. — То, в чем хранились смертельные чары?
— Вот как раз с этим у нас и возникли сложности, — пробурчал Томас. — Поэтому ты нам и потребовалась. Точнее, твоя уникальная способность определять смертельную магию на запах.
После чего кивком указал на несколько вещей, лежащих около трости.
Я присела около них, не удержавшись при этом от болезненного кряхтения. Проклятый Тегрей! Теперь несколько дней буду вынуждена вспоминать его самоуправство. Особенно при попытке сесть.
— Не переигрывай, — с неожиданным сочувствием сказал Тегрей. — Я бил-то вполсилы.
Я плотнее сжала губы, не позволив себе огрызнуться. Даже страшно представить, как он тогда бьет в полную силу. И сосредоточилась на изучении вещей покойного Уолта.
— Хорошо, что его обыскали еще вчера, — проговорил Томас, милостиво пропустив мимо ушей этот обмен репликами. — Иначе сегодня было бы крайне неприятно обшаривать его карманы.
Это еще мягко сказано! От бедолаги скоро одно мокрое кровавое пятно останется. И горстка костей. Хотя, сдается, последние тоже рассыплются в прах.
Итак, передо мной лежал серебряный массивный перстень с выбитыми на нем инициалами — вычурно переплетающимися буквами «У» и «Б». Кожаный кошелек. И пара перчаток, поверхность которых была испещрена смутно знакомыми черными пятнами.
Ничего из этого брать в руки я не рискнула. Мало ли что. В памяти было слишком жива сцена того, как обугливался кончик графитной палочки при прикосновении к страницам загадочной книги. Хотя наверняка Томас или Тегрей остановят меня, если вдруг это опасно. Они, конечно, гады последние, но даже их пакостям есть некий предел. Однако некоторые меры предосторожности не повредят.
И я осторожно обернула ладонь в носовой платок, стараясь при этом дышать исключительно через рот.
Да уж, выберусь из этого подвала — придется переодеться, а еще лучше — хорошенько вымыться. Такое чувство, будто эта вонь намертво въелась в ткань платья и мои волосы.
После чего взяла перстень в руки. Встала, развернувшись к магическому шару.
Гладкая полированная поверхность пускала слепящие блики. Странно. Кольцо кажется слишком тяжелым. Как будто камень в руках держу.
А еще меня очень заинтересовал вензель на нем. Конечно, у Уилфреда и Уолта одинаковые инициалы. Но это совпадение как-то настораживало.
Негромко вздохнув, я наклонилась за кошельком. Он, как ни странно, оказался совершенно пуст. Ни мелких монет, ни крупных купюр — ничего.
— Странно, — проговорила я.
— Что именно тебя насторожило? — спросил Тегрей, наблюдая за моими действиями.
— Уолт был дорого одет, — пояснила я. — И аксессуары у него соответствующие. Трость. Перстень. Перчатки. Все подобрано со вкусом. Однако по словам Уилфреда его брат только на днях должен был вернуться с рудников. Откуда у него деньги? Опять-таки по словам Уилфреда все состояние ушло как компенсация родным погибшей Меделин. К тому же сам Уолт не выглядит как человек, который много лет провел на изнуряющей тяжелой физической работе. — Покосилась на стол и исправилась: — Точнее, не был похож.
— Это верно, — согласился со мной Томас. — Я подумал об этом еще вчера. На вчерашнего каторжника он как-то не тянет. Слишком упитанный. К тому же его почему-то не заклеймили.
— Ну, если Уилфред не врет и он действительно пытался помочь брату, то в отсутствии клейма как раз ничего удивительного нет. — Тегрей покачал головой. — За деньги эту обязательную для других процедуру вполне могли не совершать.
— У него не было одного пальца, — вспомнила я. — Указательного. На правой руке.
— И о чем это говорит? — спросил Тегрей.
Увы, на это у меня пока не было ответа.
— Как он попал в Мерситаун? — вместо этого задала я новый вопрос. — Вчера с утра была метель. Его должен был кто-то привезти. Не пешком ведь он шел. Но если он нанимал извозчика — то почему в кошельке нет денег? Ни медного грошика. Чем тогда он расплачивался?
Я заметила, как Томас и Тегрей обменялись быстрыми взглядами. Ага, сдается, они это уже обсуждали. Но своими выводами не спешат поделиться.
— А на перчатках знакомые повреждения, — протянула я. — Помнится, твои, Томас, выглядели похоже после того, как ты полистал ту книгу.
Тот едва заметно кивнул, подтверждая мои слова.
Свободной рукой я опять подняла трость. Такое чувство, будто я ее когда-то видела. Причем не так давно. Но где и у кого?
Прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.
Перед моим мысленным взором встал тот день, когда я навестила Уилфреда в его доме, собираясь просить об одолжении. Точно! Трость стояла в прихожей за дверью! Тогда я не обратила на нее внимания. Просто скользнула взглядом, подивившись неведомому мастеру, который удивительно точно исполнил оскаленную морду волка.
Получается, эта трость принадлежит Уилфреду? А что, если перстень тоже его? Но как это проверить?
«Поисковые чары, — промелькнуло в голове. — Каждая вещь приводит к ее владельцу. Если перстень на самом деле является собственностью бедняги Уолта — то ничего не произойдет, потому что нельзя встать на след мертвеца. Если же нет — то ответ очевиден».
— Вы уже строили поисковые чары на основе этих вещей? — спросила я, глядя на поочередно на Томаса и Тегрея.
— Молодец, — похвалил меня Тегрей, улыбнувшись одними уголками рта. — Быстро сообразила. Да, строили. Полагаю, итог тебе тоже известен.
— Это все принадлежит Уилфреду, — выдохнула я. — Но… Не понимаю, честное слово!
— Более того, на трости мы обнаружили кое-что, — добавил Томас. — Пару капелек крови, которые принадлежат тебе. Тот, кто огрел тебя вчера по голове, явно сделал это ею.
— И об этом я подумала, — хмуро сказала я, невольно потерев затылок, который как будто налился тягучей болью после слов Томаса.
И что же получается? Все, что лежит передо мной, на самом деле не имеет ни малейшего отношения к Уолту. Это вещи его брата. И интуиция подсказывает мне, что одежда тоже из его гардероба.
— Я связался вчера с Велдоном посредством магического эха, — произнес Томас. Хмыкнул и исправился: — Точнее, уже сегодня на рассвете. Поручил ему узнать все про Уолта Битта. А заодно и про Уилфреда, который якобы десять лет назад помогал полиции Бриастля. И знаешь, что выяснилось?
— Что? — спросила я, уже догадываясь, что ответ меня очень и очень удивит.
— Уилфред Битт действительно помогал полиции, — проговорил Томас. — И жена его брата действительно погибла вместе с новорожденным сыном. Но в этих двух убийствах обвинили не Уолта, а самого Уилфреда. Свидетельства складывались далеко не в лучшую для него сторону. Очевидцы утверждали, что Меделин изменяла Уолту с самим Уилфредом. И родила ребенка именно от последнего. Первый, узнав об этом, явился к брату с разборкой. Во время ссоры Уилфреду удалось каким-то образом оглушить его. Потом он помчался к Меделин. Вроде бы собирался предупредить ее об опасности. Никто точно не знает, что произошло между ними. Когда слуги, настороженные криками, взломали дверь, то обнаружили Уилфреда подле постели Меделин. Несчастную закололи ножом. А младенцу, и тут Уилфред не соврал, размозжили голову.
Я поежилась от столь ужасающих подробностей. Бедное дитя! Он-то уж точно был не повинен в грехах матери.
— И что было дальше? — спросила я.
— Дальше был суд. — Томас пожал плечами. — Уилфред утверждал, что когда явился в дом брата, то обнаружил истекающую кровью Меделин. Он запаниковал, пытался помочь ей, поскольку обладал способностями к целебной магии. Но все зря.
— А как он объяснил, что дверь была заперта? — продолжила я расспросы.
— Сказал, что действовал машинально, — ответил Томас.
