Серпухов

РОМАН "СЕРПУХОВ"
       

       
       
        ГЛАВА ПЕРВАЯ.

       
        Я - Крылов Василий Михайлович, частный детектив, к которому летним утром звонит ФСБшник Семенов, приятель и собутыльник:
       
       - Здорово, Васька! - кричит он так громко, что телефон трясется.
       
       - Чего тебе? - спрашиваю я невесело. Семенов не заказчик, радоваться нечему.
       
       - Дело есть! - как всегда в подобных случаях, говорит он.
       
       - От тебя обычно убытки! - ворчу я.
       
       - Ну надо! - просит он, - прокатишься в Серпухов, погода отличная, искупаешься в Оке, развеешься! В Москве не надоело?
       
       - А что нужно сделать? - я проявляю слабый интерес.
       
       - Что-то по страховке, узнай сам! Контакт в смс! Ну, давай, на связи! - говорит он и дает отбой. Я огорчаюсь: не люблю сам звонить. Так обычно не платят, считают, что должны не мне, а Семенову.
        Я без всякого желания договариваюсь о встрече, и через полчаса подъезжаю к страховой фирме «Компромисс» на мотоцикле. Выбираю этот вид транспорта и кожаную куртку с эмблемой известного клуба в надежде, что меня сочтут несерьезной личностью, не будут нанимать. Среди частных детективов мало любителей работать со страховыми агентствами. Они пользуются дурной славой, обманывают при расчете. Обычно мы зарабатываем на неверности жен и мужей, вот где основной доход.
       
       - Бориса Натановича можно? - спрашиваю я охранника на входе хриплым голосом в стиле образа, который разыгрываю. Охранник щурится от блестящих на солнце заклепок моей одежды, и, прикрывая глаза ладонью, недружелюбно интересуется:
       
       - Вы по какому вопросу?
       
        Отвечая ему, я осматриваясь. Обычный московский офис: дорогие машины руководства на стоянке, бездельничающие сотрудники.
       
       - Вас проводят! - охранник передает меня секретарше, очень симпатичной женщине лет тридцати. Идя за ней, я разглядываю ее фигуру. Удовольствие, которое я получаю, заставляет думать, что мой третий брак был не последним. Как говорится, седина в бороду - бес в ребро. Правда, в 50 лет седых волос у меня не наблюдается, чем я очень горжусь, как и тем, что выгляжу моложе своего возраста.
       
        Я улыбаюсь своему отражению в зеркалах приемной и направляюсь в кабинет управляющего, оставляя секретарше, для возможного поклонения, украшенный кристаллами Сваровски мотоциклетный шлем. Принимая его, она восторгается.
       
        Борис Натанович, мужчина в дорогом костюме, судя по вялому рукопожатию, остается недоволен нашим знакомством. Как я и рассчитывал, мотоциклисты не нравятся страховщикам. Но он смиряется, предлагает сесть и наливает хороший виски. Для страхового агента неслыханная щедрость! Я внимательно слушаю его.
       
       - Вы что-нибудь знаете о певице Виоле? - спрашивает он.
       
       - Очень мало.
       
       - Возможно, сценический образ знаком?- интересуется он.
       
       - Да. В клубе видел постер! - я не уточняю, что в туалете.
       
       - Недавно Виола пропала со сцены на концерте в Серпухове. Буквально за мгновение. Свет моргнул, и нет её!
       
       - В полицию заявите! - даю я банальный совет.
       
       - Заявили уже. - Он наливает мне ещё виски, и, подумав, берет стакан себе, - Там сказали, рок звезда! Наркотики, любовники, придет в себя, объявится!
       
       - Они не ищут, а вам-то что?- недоумеваю я.
       
       - Виолы не существует, это эстрадный бренд! - объясняет мне собеседник, - И только он застрахован на случай прекращения концертной деятельности, в пользу владельца бизнеса. Под видом Виолы несколько девушек изображали пение, используя фонограмму. Пела одна Ирина Бочковская. Она и исчезла во время представления. Вчера приходила мама певицы. Осталась без копейки денег, с внучкой на руках. Плачет, просит помочь.
       
       - У вас свои следователи есть? - спрашиваю я.
       
       - Да, они в Серпухове были. Ничего не нашли. Составили отчет об отсутствии фактов мошенничества и уехали. - Борис Натанович отходит к окну и становится так, чтобы я не видел его лица. Не хочет показывать свои чувства. Говорит взволнованным голосом:
       
       - Я надумал помочь родственникам. Если певица оказалась в больнице, по любой причине, тогда мы можем составить акт о несчастном случае на производстве. Со страховкой ей поможем, и её маме с ребенком. Или, не дай Бог, она погибла, ситуация также ясна, её жизнь застрахована. А неизвестность очень неприятна. Для нас, страховщиков, и для её родных. Я прошу, продублируете работу наших людей и полиции! Посмотрите, что произошло, куда певица исчезла? Она мой друг, мне не все равно! - он вздыхает и смотрит на меня печально.
       
       - Думаете, вам нужен такой детектив, как я?
       
       - Мне кажется, да. Здесь напрашивается привлечение специалиста с особенным чутьем. Семёнов сказал, что вы долгое время сопровождали звёзд на гастролях?
       
       - Так точно.
       
       - Вот и прекрасно! Попробуйте понять ситуацию, так сказать, на вкус и запах, а не умом! - он наливает виски себе, пьет залпом и говорит, - Есть загадочные обстоятельства, хочется их прояснить!
       
       - Какие? - мне становится интересно.
       
       - Во-первых, в тот вечер к выступлению готовилась не Ирина Бочковская, а местная девушка, актриса Маргарита Тихая. Это она организовала концерт в торгово-развлекательном центре Морстон. Ирина в последний момент сорвалась с места и поехала в Серпухов. Заявила мне, что будет выступать сама. Но почему? На вечер у неё были другие планы, она предлагала мне встретиться в ресторане, обсудить новый проект.
       
       - Неужели девушки настолько похожи?
       
       - Зрители не могли отличить их! Мы намеренно использовали рыжий парик, маски, нарисованные губы.
       
       - Ну да, конечно! - припоминаю я постер,- Что вас смущает еще?
       
       - Ещё...- он в задумчивости садится за стол, сомневается, стоит ли, однако показывает мне фотографию. На ней изображена соломенная кукла с глазами из цветного стекла, которые выражают боль, страдание, ужас. Там, где у человека сердце, воткнута иголка.
       
       - Да... - говорю я, созерцая такое «произведение искусства»
       
       - Да... - вторит мне Борис Натанович, положив фото на полированную поверхность стола и глядя вместе со мной.
       
       - Что это за ...? - я заканчиваю вопрос паузой, так и не придумав, как лучше назвать поделку.
       
       - Вот загадка! - говорит Борис Натанович, оторвав взгляд от фотографии, - Реквизит Виолы тщательно учтен. В записях о кукле ничего нет, а персонал не помнит, чтобы видел похожее. Я показывал фото матери Ирины. Она отрицает, что члены семьи имеют отношение к этому, э... с вашего позволения выругаюсь, извращению. С Ириной я часто проводил время за пределами сцены, и уверяю вас, она очень милый человек. Использование вещей в таком ужасном стиле ей не свойственно! И вот мне кажется, что три события: ее внезапное решение уехать в Серпухов в тот день, таинственное исчезновение, и появление этого злого творения рук человеческих, связанны между собой.
       
       - В полиции знают о кукле? - спрашиваю я.
       
       - Да, отдали на экспертизу. Не особенно придали значения, по их мнению, обычная игрушка.
       
       - А как оказалась она в деле? - интересуюсь я.
       
       - После пропажи Ирины нашла в гримёрке возле зеркала Тихая, сочла важным и передала в органы.
       
        Я задумываюсь. Желание паясничать прошло, дебила я больше не изображаю. Одет Борис Натанович дорого, кабинет у него богатый, обстановка неуловимо отталкивающая, а мужик он, как ни странно, неплохой. Хочется ему помочь. Переживает за Ирину, наверное, жениться хотел. Интересно, сколько денег на поиски не пожалеет?
       
       - Вы хотите, чтобы я съездил в Серпухов, поговорил с работниками торгового центра и встретился с Маргаритой Тихой? Попробовал выяснить, каким образом и куда пропала Ирина, есть ли связь между ее пропажей и этой куклой?
       
       - Да! - кивает головой Борис Натанович.
       
       - Сколько платите? - задаю я свой любимый вопрос.
       
       - Снимайте денег, сколько понадобиться, но не забывайте сообщать, чем занимаетесь, - говорит Борис Натанович и передает мне «платиновую» банковскую карточку.
       
       - Хорошо! При такой щедрости буду в Серпухове через час, тут всего восемьдесят километров.
       
        Секретарша, прежде чем отдать мой головной убор, символически протирает его сверху салфеткой.
       
       - Хочешь, вернусь, покатаемся? - спрашиваю я девушку, разглядывая свое отражение на глянцевой поверхности каски.
       
       - Только если вы мне такую же куртку, как у вас, подарите! - смеется она.
       

        ГЛАВА ВТОРАЯ.

       
        Пока я ехал, страховщик договорился с актрисой о встрече со мной. Я жду её в торговом центре Морстон возле входа, прогуливаясь между бутиками. Манекены с голым торсом в витринах напоминаю мне, что скоро соревнования по бодибилдингу среди ветеранов. Я напрягаю мышцы и пытаюсь представить своё выступление. В этот момент появляется Маргарита Тихая.
       
        Нет, неверно выразился! Вот так нужно описывать: сквозь широко распахнутые двери торгового центра, по белоснежной мраморной плитке, в здание вплывает легкой походкой звезда эстрады. Вызывают восхищение ее волосы, в такт походке играющие волной, изящная поступь и неземная улыбка, от которой теряешь самообладание!
        Девушка смотрит на меня и спрашивает мелодичным голосом:
       
       - Мужчина, что вы тут пыжитесь? Я с вами должна встретится?
       
       Я неловко жму протянутую мне руку. Девушка с обаятельной улыбкой говорит:
       
        - Осторожно, карточку не помните!
       
        Я присматриваюсь и вижу на ее ладони визитку. На ней написано: «корреспондент, журналист года, писатель...»
       
       - Похоже на ошибку,- неуверенно говорю я,- встреча назначена актрисе и вокалистке.
       
       - А,- говорит она, по-моему, излишне небрежно, - это тоже я! Почитайте с обратной стороны. Здесь вся информация обо мне не поместилось!
       
       - Не желаете ли, после, на мотоцикле прокатиться? - под впечатлением от знакомства говорю я певице коронную фразу, на которую всегда очень рассчитываю, и показываю ей мотоциклетную каску,- для девушек держу такую же, на ней кристаллов больше! Не представляете, какой драйв!
       
       - Представляю, - отвечает она, искусственно зевнув, - мне поклонник кабриолет подарил, Сваровски салон отделан!
       
        Я чувствую себя уничтоженным и молча следую за Маргаритой к прозрачному лифту.
       
        Поднявшись на этаж выше, я узнаю, что концертного зала в Морстоне нет. Сцена, откуда исчезла Ирина Бочковская, расположена в крытом ресторанном дворике. Он ориентирован на ночную жизнь, днём относительно безлюден.
       
       - На этой сцене я разработала все номера Виолы!- Говорит Тихая.
       
       - А разве Виола - не Ирина Бочковская? Мне так сказали! - удивляюсь я.
       
       - Ирина - прежде всего, автор «Ладушек», нашего главного хита. Когда мы начинали, эта песня «сделала нас».- Объясняет Маргарита. - Со временем её значение уменьшилось, появились произведения других авторов, не менее удачные. На сегодня песня «Оладушки», уже в моем исполнении, считается хитом. Так что нынешняя Виола скорее моя, а не Иринина заслуга!
       
       - Как проходил концерт в субботу, расскажите о нём! - прошу я и ненавязчиво заставляю девушку подняться на сцену по приставным ступенькам.
       
       - Ну... ведущие перед выступлением тянули время. Ира в последний момент, когда я уже загримировалась, позвонила к устроителям и сказала, что будет выступать сама. Ровно в полночь мимо меня пролетела Виола, как молния. Ира поднялась из микроавтобуса, а выглядела так, будто вышла из гримёрки: наши фирменные губы, облегающее платье с разрезами. Да вы, наверное, знаете!
       
       - Да! - соглашаюсь я и задаю уточняющий вопрос - где вы находились?
       
       - Здесь стояла! - показывает она на укромное место за кулисами.
       
       - Вас не могли видеть зрители?
       
       - Нет!
       
       - Прекрасно, выяснили! А теперь изобразите Виолу, её движения на сцене до исчезновения!
       
        Звезда преображается, делает несколько изящных танцевальных движений и рассказывает:
       
       - Виола исполнила первую песню. У края сцены стоял человек в байкерских наколках, он шумно выразил восхищение.
       
       - Хорошо!- подбадриваю я.
       
       - Ира сказала в микрофон: "Следующая песня посвящена тебе, Серпухов!" - по лицу Тихой пробегает тень.
       
       - Так? - прерываю я возгласом её секундную задумчивость.
       
       - По просьбе Виолы зрители начали кричать: «Оладушки, оладушки!», и она остановилась здесь,- Тихая замирает на сцене,- в моей манере ритмично захлопала в ладоши, а...
       
       - Что - а?
       
       - Свет погас, а когда включился, Иры на сцене не было. Все подумали, что так выглядит часть представления. Затем раздались недовольные свистки. Я не поняла, куда она делась. Мне что, выходить, петь «Оладушки» самой? А если Ира где-то на виду? Она так все запутала внезапным приездом! В контракте прописано, что мы не имеем права разглашать тайну Виолы. Я побежала в гримёрку по коридору, метров пятнадцать. Думала, что Ира, возможно, там, а если нет, то мне всё равно следует убрать с лица грим и переодеться. В зале присутствовали корреспонденты газеты "Ока", мои коллеги. Они давно меня подозревали. Но мне не хотелось скандальной огласки. Я сдернула парик, сняла маску, и тут увидела на стуле перед зеркалом куклу. Ой, страшная! Из-за неё я и решила, что Ира не просто так пропала, нужно бить в набат. Накинула халат, побежала через запасной выход к окну, найти уверенный прием сотовой связи. Издалека видела, как к гримёрке подошли недовольные поклонники. Наш директор распахнул перед ними дверь и люди удостоверились: Виолы внутри нет.
       
       - Все? - спрашиваю я.
       
       - Да! - расстроенным от воспоминаний голосом подтверждает Маргарита.
       
       - Тогда стоп, снято! - говорю я и нажимаю иконку на смартфоне.
       
       - Выложите в сеть? - с кокетством спрашивает Тихая.
       
       - Нет, конечно. Материалы следствия не подлежат разглашению.
       
       - Жаль! Я могу идти? У меня очень плотный график...
       
       - Да, но у меня просьба. На вашем телефоне есть приложение для поиска друзей?
       
       - Разумеется, на тусовках так легко потеряться!
       
       - Отлично! Добавьте меня в контакты. В интересах следствия я хочу знать, где вы находитесь.
       
        Девушка выполняет мою просьбу, спускается со сцены и уходит. Я долго провожаю ее взглядом.
       

        ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

       
        Я занимаю то место на сцене, с которого, как сказала Маргарита, пропала Ирина. Вариантов три: Виолу подняли наверх тросом, она спрыгнула под сцену в специальный люк, ловко спустилась к зрителям в ресторанный дворик. Отступление за кулисы я исключил, Тихая увидела бы. Я смотрю, что есть в интернете по концерту. Несколько беспорядочных видеороликов ничего не дают, кроме двух фактов: свет действительно моргнул ненадолго, а Ирина стояла совсем не там, где показала Тихая. Почему Маргарита меня обманула?
       
        В Морстоне высокий стеклянный потолок без специальных приспособлений, для трюков он бесполезен. Что ж, тогда я пробую разбежаться и спрыгнуть туда, где обычно находятся зрители. Опасно, сцена высоко, в полутьме можно разбиться. Да и поклонники ничего подобного не заметили, раз искали Виолу в гримерке. Я прихожу к выводу, что Виола спрыгнула в люк. Однако поверхность сцены представляет сплошной синтетический материал без намеков на отверстие. Как же так?