В постели с волком
Бурсевич Маргарита
***
Первая весенняя гроза в этом году выдалась особо свирепой, она грохотала, казалось, над самой головой и зло стучала в стены и крыши, вода ручьями текла по земле, не успевая впитываться, и собиралась в огромные лужи. Природа словно решила умыться, прежде чем предстать во всей красе.
В такой вечер хочется спрятаться от всех и, закутавшись в теплое одеяло дремать, слушая песню дождя, но разве можно нарушать условности? Глупые, никому не нужные условности в пустом доме. Престарелая тетка моего покойного мужа все равно настаивала на совместной трапезе в главной зале замка, теперь каждый вечер мы, молча, поглощали ужин, делая вид, что семья, но как были друг другу чужие люди так всегда и будем.
Темные углы помещения слишком большого для нас двоих, тихое потрескивание восковых свечей, стоящих в высоких канделябрах и огня в пылающем камине, легкое постукивание вилок по металлическим блюдам, и только раскаты грома слышно из-за ставней оконных проемов.
— Ты выглядишь бледной, не заболела? — сухо поинтересовалась Элен.
Я слегка вздрогнула от неожиданно громкого голоса, раздавшегося эхом в пустой комнате.
— Нет.
И снова тишина. Но уже гораздо больше, чем обычно.
Это так невероятно разительно отличалось от веселых и шумных вечеров в замке Вульфов, что резало слух. Не могу сказать, что я была частой гостьей у Грея и Ромашки, но те редкие случаи, когда мне удавалось выбраться к ним, были лучшим временем в моей жизни. И пусть иногда еще саднило на сердце, от вида того, как счастлив Грей с другой женщиной, но я не позволяла этому разрушить ни свою жизнь, ни дружбу с семьей оборотней. Мы сильные ровно настолько, насколько себе это позволяем. И раз так сложилось, что в нашей с ним истории поставлена точка, так тому и быть.
Было больно. Очень. Сколько бы я ни говорила, что все знала и понимала с самого начала, это не меняет главного. А главное, заключалось в том, что я его любила. Он был первым и единственным, кто разбудил во мне подобные эмоции. Морт, мой покойный муж, был хорошим мужчиной, нежным мужем и замечательным другом, мы были знакомы с детства, и наш брак стал действительно удачным союзом, но, увы, не тем, о чем мечтается девушке в розовых снах.
Мне не на что жаловаться. Я не бедна, и будучи вдовой, имею массу свобод, которые не доступны молодым девушкам. Но один раз познав горение души и страстное томление плоти, трудно смириться с холодом одиноких ночей: сны будоражили и волновали откровенными видениями, тело ныло, требуя мужской ласки, душа тосковала по родному человеку рядом. Я не желаю меньшего и все надеюсь, что судьба смилостивится и дарует нечто большее, чем короткий роман с чужим мужчиной.
— Что-то и правда нездоровится, — отодвинула я от себя приборы, найдя предлог покинуть ужин.
Элен нахмурилась, но возражать не стала, а я больше не задерживаясь, направилась к себе. И не успев ступить на первую ступеньку, услышала шум со двора. Громкое ржание лошадей и крики пробивались даже через шум разбушевавшейся стихии.
—Что там? — обернулась на дверь Элен.
—Думаю, сейчас узнаем, — устало сказала я, услышав приближающиеся шаги.
Несколько пар ног стучали по деревянному полу, направляясь в нашу сторону. Еще немного и вялое любопытство Элен будет удовлетворено, а я, наконец, смогу отправиться в свою комнату и спрятаться ото всех.
Кевин - начальник стражи широко распахнул дверь, и неловко помявшись на пороге, вошел, пропуская гостей.
— Миледи, путники, попавшие в грозу, просят приюта.
Он изо всех сил старался выглядеть невозмутимо, но это у него получалось из рук вон плохо. Кевин пытался держаться полубоком к гостям, и все время оборачивался, словно боясь получить удар в спину. Руки сжаты в кулаки, и напряженные плечи заставляли обратить больше внимания на неожиданных визитеров.
Впереди стоял высокий мужчина со светлыми волосами до плеч, его карие глаза даже в полумраке комнаты были необычайно яркими и заставляли ежиться. Он не был красив: резкие черты лица, хмуро сведенные брови, тяжелый подбородок, тонкие, угрюмо поджатые губы. Но, несмотря на это, мне с большим трудом удалось перевести взгляд на человека за его спиной. Второй мужчина, немного ниже первого, имел тот же оттенок волос, но его голубые глаза не производили такого пугающего впечатления, да и лицо было более пропорциональным и гармоничным. Он мягко обнимал женщину, полностью скрытую от глаз плащом. Одежда ясно говорила, что передо мной аристократы и даже вымокшие они создавали впечатление состоятельных людей. Мужчины практически светились силой и уверенностью. Они почти не двигались, но по-звериному плавные, текучие жесты выдавали их с головой. Оборотни.
— Мы хотели бы обратиться к хозяину с просьбой о приюте, пока гроза не утихнет, — низким голосом заговорил светловолосый гигант, глядя из-под густых темных бровей.
Ответ застрял в горле, так как тембр голоса обволакивал теплой патокой и совсем не вязался с грубоватой внешностью.
— Будь жив мой племянник, ноги вашей здесь бы не было, — прошипела Элен, тоже распознав в них нелюдей.
Она щурила глаза и бессильно прижимала руки к груди, неосознанно пытаясь отгородиться от нежданных гостей, вот только ее гневные слова не имели под собой никаких оснований, Морт уважал зверолюдей, и в былые времена дружил с Вульфом. Он часто говорил, что восхищен их взглядами и моралью, ведь они честны друг с другом и находятся в ладу с собой и своей природой, зачастую мстительные, они никогда не бывают бессмысленно жестоки.
Но Элен не разделяла его взглядов, более того она, как и многие другие, считала оборотней большей частью животными, чем людьми и с пренебрежением относилась к любому из них, будь то простолюдин или лорд. Она, как и большинство человеческих женщин делились на две группы: одна - боялась и ненавидела зверолюдей, другая - была готова растечься лужицей под влиянием их животного обаяния. Элен относилась к первой и не пыталась этого скрывать, попирая все нормы этикета и гостеприимства.
Гости заметно напряглись, но недовольства никак не выразили, голубоглазый сплел свои пальцы с пальцами своей женщины, и они отступили на шаг, собираясь покинуть негостеприимный дом. Меня покоробила ситуация в которой суеверный страх мог стать причиной подобной грубости.
— Кевин, — тетушка демонстративно отвернулась от гостей. — Сейчас же...
— Проводи леди Элен в ее покои, — поспешно закончила я фразу за родственницу, пока она не перешла все возможные границы.
— Но...— начала было Элен, однако, наткнувшись на мой угрожающий взгляд, замолчала.
— Немедленно, — теперь голос уже был приказным, здесь я хозяйка и решения принимаются мной.
Кевин, видя мою непреклонность, не посмел ослушаться, хотя у нас с ним были очень разные взгляды на многие вещи, но неуважение он себе никогда не позволял.
— Да, миледи.
Элен, надменно фыркнув, вышла вслед за ним.
— Прошу прощения, за столь неучтивый прием, — начала было я, переводя взгляд на гостей. — Проходите к камину, вам необходимо согреться.
Ждать ответа я не стала и сама направилась в указанном направлении, передвинув стулья с высокими спинками ближе к огню, развернулась, чтобы предложить им присесть. Я не услышала ни шороха за своей спиной и очень удивилась, обнаружив гостей стоящих совсем близко.
—Возможно, будет лучше, если мы не станем задерживаться, — тихий, теплый голос проникал прямо под кожу.
—Глупости, — возразила я, — в такую погоду продолжать путешествие опасно.
Я не смогла не посмотреть в лицо угрюмого незнакомца.
Я была представлена ко двору, где однажды пришлось попробовать шоколад, такой же темно—коричневый, как его глаза и столь же терпкий и горько—сладкий на вкус, как его голос. Я непроизвольно облизнула нижнюю губу, гость проследил за этим жестом взглядом и опустил веки, пряча свои глаза, только тогда я очнулась и, поежившись от неловкости, шагнула в сторону.
—Распоряжусь подать ужин.
Стол был накрыт быстро, расторопные служанки работали споро, но постоянно косились на господ, уже прослышав о необычности гостей. Оборотни были в доме и раньше, но незнакомцы с такой особенностью всегда будут вызывать интерес.
Но вот приборы расставлены на столе, мокрая верхняя одежда унесена на чистку и просушку, и я вновь осталась с гостями наедине.
— Лорд Эрик Бофорт, — приласкал меня голосом кареглазый и слегка склонил голову в учтивом поклоне.
— Леди Катрин Муар, — протянула, как принято, руку для поцелуя.
Мои холодные пальцы утонули в его руке, я почувствовала себя совсем маленькой и хрупкой, а тепло его кожи родило болезненное томление в груди, и я сразу выдернула ладонь, не позволив мужчине притронуться к ней губами. От моего поступка у него напряглись плечи, но больше он никак не выказал того, что заметил мою попытку избежать прикосновения.
— Лорд Алмер Бофорт, — представился второй мужчина. — И моя жена леди Каденс Бофорт.
Девушка улыбнулась мне приятной доброжелательной улыбкой, она была очень миловидна с синими глазами и вздернутым курносым носиком, вот только во взгляде царила толика настороженности, что не удивительно при столь недружелюбном приеме. Улыбнувшись ей в ответ, я коротко кивнула на приветствие. Протягивать руку ее мужу я не стала, зная, как ревностно друг к другу относятся семейные оборотни.
— Прошу к столу.
Гости расселись по местам, и я воспользовалась случаем узнать побольше о путниках.
— Откуда Вы? Я знаю всех соседей, но имя Вашего рода мне не знакомо.
Эрик ответил за всех:
— Мы с северного участка границы, направляемся к королю, в связи с возрастанием напряженности в соседнем государстве. У нас огромное количество перебежчиков, многие веками жили на перевале, теперь же там практически резервация для оборотней. И ничего удивительного, что они ищут приюта у сородичей по эту сторону границы, но мы не можем принять всех. Вглубь страны они сами не пойдут, людям они не доверяют.
— Да я знаю. У Вульфов за эту зиму обосновалось несколько семей, а ведь на нашем участке границы дела обстоят не так остро, — я старательно не смотрела ему в глаза, интуитивно ощущая опасность.
Нет, я не думала, что он замыслил зло, но внутренний голос практически вопил об опасности иного рода, было в нем нечто такое, что заставляло мое сердце вздрагивать и сжиматься в неясном предчувствии.
—Ваши соседи оборотни?
—Да. Сами знаете, среди приграничных районов это не редкость. И честно говоря, соседей лучше представить себе сложно.
Короткая улыбка уже привычно печальная, родилась на губах.
Разговор сам собой сошел на нет и воцарившаяся тишина была тяжелой и густой. Опустив голову, гоняла по тарелке овощи, совсем так же, как недавно ужиная с Элен.
— Мы очень признательны за приют, — прервала затянувшееся молчание девушка.
— Не стоит благодарить, вы помогли скоротать длинный дождливый вечер, — благодарно улыбнулась я.
— Ну что Вы?! Мне показалось, что у Вас была замечательная компания, — совершенно серьезно сказал Алмер.
Удивленно на него воззрившись, я пыталась понять, не послышалось ли мне? У Каденс, видимо как и у меня, вытянулось лицо в немом изумлении. Назвать Элен приятной мог только неисправимый оптимист.
— Мой брат прав, леди Элен очаровательна, — не менее серьезно, чем Алмер, вставил Эрик.
Первый слегка нервный смешок сорвался с губ Каденс, после его подхватил Алмер, заставив рассмеяться и меня. Бархатный смех кареглазого прокатился по моим нервам жидкой патокой, щекочущий звук оказался невероятно приятным. Я во все глаза смотрела в шоколадные озера и уже через мгновение совсем забыла, о чем шла речь и, поспешно отведя взгляд, наткнулась на понимающую улыбку гостьи.
С трудом справившись с неловкостью, растягивала губы в нарисованной улыбке и слушала рассказ Алмера об их долгом путешествии. Эрик сидел, откинувшись на спинку стула, и сверлил взглядом свой кубок, к которому так и не притронулся, а Каденс с трудом прятала зевки, которые стали отличным поводом закончить вечер.
— Уверена, что Ваши комнаты уже готовы, — поднимаясь, заверила я их и кивнула ожидающей служанке, чтобы она проводила гостей по выделенным им покоям.
Мужчины поднялись из-за стола, и Алмер протянул руку Каденс, помогая ей встать.
— Спокойной ночи, — кивнули они мне, и ушли вслед за служанкой.
— Эрик, ты идешь? — остановился голубоглазый в дверях.
— Конечно, — ровный голос не дрогнул, в то время как меня словно кто-то тронул изнутри. А потом он обратился ко мне, — Очень рад знакомству.
Я учтиво кивнула, а он галантно поклонившись, прижался к моей руке горячими губами.
На наших землях лето, как правило, короткое и не радует обилием жарких дней. Реки и озера всегда холодные, поэтому насладиться купанием невозможно, всего пару раз мне посчастливилось побывать на горячих источниках в землях покойного Дака Вульфа. И вот теперь мне пришлось испытать что-то похожее, теплые густые волны чего-то нового, незнакомого и невероятного.
Он коротко кивнул, отдавая дань этикету, и покинул главный зал вслед за своим братом и его женой, спокойный, собранный и совершено холодный на вид. Так странно: глаза теплые, а лицо, как ледяная скала.
***
Впервые за несколько дней бури утро порадовало, несмотря на свою серость, на отвратительную погоду, а на душе все равно было хорошо. Задумываться о причинах столь странных порывов не стала. Быстрое умывание и сборы и я уже на пороге главного зала. Камин, спасая замок от сырости, пылал, а заодно рассеивал полумрак, царивший из-за отсутствия солнца.
— А Вы ранняя пташка, — раздался голос от дальнего окна, выходящего во внутренний двор.
— Ночи и без того еще слишком длинные в это время года, чтобы воровать у себя утренние часы, — ответила я, проходя в глубь зала.
— Пожалуй, Вы правы, порой ночи бывают бесконечными, — тихо, словно самому себе, сказал Эрик и вновь сосредоточился на чем-то за окном.
Не сдержав любопытства, я подошла ближе и взглянула на то, что так привлекло его внимание. Там под навесом из хвороста и соломы ютились воины, не желавшие коротать время в тесных казармах. Несколько мужчин, разбившись на группы, нашли себе занятия по интересам: кто-то точил мечи, кто-то вырезал фигурки из дерева, другие развлекали себя разговорами. Среди них сильно выделялись несколько воинов, обособленно сидевших у самого края навеса.
— Ваше сопровождение?
— Оборотни, — зачем-то уточнил он.
— Я вижу, — покойно заметила я.
— Они степняки и каменные стены замка для них как клетка.
На самом деле это многое объясняло, и их странное месторасположение и напряжение в позах. "Степняки" — это было новое для меня понятие, но очень само за себя говорящее.
— Вам тоже тяжело переносить замкнутое пространство?
Я плохо представляла себе уклад жизни на северных границах, но насколько помню, для Вульфов это не было проблемой.
Эрик насмешливо окинул меня взглядом.
— Боитесь, что мой зверь может сорваться с привязи?
— Ничуть, — честно ответила я.
Все равно мне ничего не грозит, кроме затрат на восстановление мебели, но я всегда могу выставить счет виновнику погрома.
Бурсевич Маргарита
***
Первая весенняя гроза в этом году выдалась особо свирепой, она грохотала, казалось, над самой головой и зло стучала в стены и крыши, вода ручьями текла по земле, не успевая впитываться, и собиралась в огромные лужи. Природа словно решила умыться, прежде чем предстать во всей красе.
В такой вечер хочется спрятаться от всех и, закутавшись в теплое одеяло дремать, слушая песню дождя, но разве можно нарушать условности? Глупые, никому не нужные условности в пустом доме. Престарелая тетка моего покойного мужа все равно настаивала на совместной трапезе в главной зале замка, теперь каждый вечер мы, молча, поглощали ужин, делая вид, что семья, но как были друг другу чужие люди так всегда и будем.
Темные углы помещения слишком большого для нас двоих, тихое потрескивание восковых свечей, стоящих в высоких канделябрах и огня в пылающем камине, легкое постукивание вилок по металлическим блюдам, и только раскаты грома слышно из-за ставней оконных проемов.
— Ты выглядишь бледной, не заболела? — сухо поинтересовалась Элен.
Я слегка вздрогнула от неожиданно громкого голоса, раздавшегося эхом в пустой комнате.
— Нет.
И снова тишина. Но уже гораздо больше, чем обычно.
Это так невероятно разительно отличалось от веселых и шумных вечеров в замке Вульфов, что резало слух. Не могу сказать, что я была частой гостьей у Грея и Ромашки, но те редкие случаи, когда мне удавалось выбраться к ним, были лучшим временем в моей жизни. И пусть иногда еще саднило на сердце, от вида того, как счастлив Грей с другой женщиной, но я не позволяла этому разрушить ни свою жизнь, ни дружбу с семьей оборотней. Мы сильные ровно настолько, насколько себе это позволяем. И раз так сложилось, что в нашей с ним истории поставлена точка, так тому и быть.
Было больно. Очень. Сколько бы я ни говорила, что все знала и понимала с самого начала, это не меняет главного. А главное, заключалось в том, что я его любила. Он был первым и единственным, кто разбудил во мне подобные эмоции. Морт, мой покойный муж, был хорошим мужчиной, нежным мужем и замечательным другом, мы были знакомы с детства, и наш брак стал действительно удачным союзом, но, увы, не тем, о чем мечтается девушке в розовых снах.
Мне не на что жаловаться. Я не бедна, и будучи вдовой, имею массу свобод, которые не доступны молодым девушкам. Но один раз познав горение души и страстное томление плоти, трудно смириться с холодом одиноких ночей: сны будоражили и волновали откровенными видениями, тело ныло, требуя мужской ласки, душа тосковала по родному человеку рядом. Я не желаю меньшего и все надеюсь, что судьба смилостивится и дарует нечто большее, чем короткий роман с чужим мужчиной.
— Что-то и правда нездоровится, — отодвинула я от себя приборы, найдя предлог покинуть ужин.
Элен нахмурилась, но возражать не стала, а я больше не задерживаясь, направилась к себе. И не успев ступить на первую ступеньку, услышала шум со двора. Громкое ржание лошадей и крики пробивались даже через шум разбушевавшейся стихии.
—Что там? — обернулась на дверь Элен.
—Думаю, сейчас узнаем, — устало сказала я, услышав приближающиеся шаги.
Несколько пар ног стучали по деревянному полу, направляясь в нашу сторону. Еще немного и вялое любопытство Элен будет удовлетворено, а я, наконец, смогу отправиться в свою комнату и спрятаться ото всех.
Кевин - начальник стражи широко распахнул дверь, и неловко помявшись на пороге, вошел, пропуская гостей.
— Миледи, путники, попавшие в грозу, просят приюта.
Он изо всех сил старался выглядеть невозмутимо, но это у него получалось из рук вон плохо. Кевин пытался держаться полубоком к гостям, и все время оборачивался, словно боясь получить удар в спину. Руки сжаты в кулаки, и напряженные плечи заставляли обратить больше внимания на неожиданных визитеров.
Впереди стоял высокий мужчина со светлыми волосами до плеч, его карие глаза даже в полумраке комнаты были необычайно яркими и заставляли ежиться. Он не был красив: резкие черты лица, хмуро сведенные брови, тяжелый подбородок, тонкие, угрюмо поджатые губы. Но, несмотря на это, мне с большим трудом удалось перевести взгляд на человека за его спиной. Второй мужчина, немного ниже первого, имел тот же оттенок волос, но его голубые глаза не производили такого пугающего впечатления, да и лицо было более пропорциональным и гармоничным. Он мягко обнимал женщину, полностью скрытую от глаз плащом. Одежда ясно говорила, что передо мной аристократы и даже вымокшие они создавали впечатление состоятельных людей. Мужчины практически светились силой и уверенностью. Они почти не двигались, но по-звериному плавные, текучие жесты выдавали их с головой. Оборотни.
— Мы хотели бы обратиться к хозяину с просьбой о приюте, пока гроза не утихнет, — низким голосом заговорил светловолосый гигант, глядя из-под густых темных бровей.
Ответ застрял в горле, так как тембр голоса обволакивал теплой патокой и совсем не вязался с грубоватой внешностью.
— Будь жив мой племянник, ноги вашей здесь бы не было, — прошипела Элен, тоже распознав в них нелюдей.
Она щурила глаза и бессильно прижимала руки к груди, неосознанно пытаясь отгородиться от нежданных гостей, вот только ее гневные слова не имели под собой никаких оснований, Морт уважал зверолюдей, и в былые времена дружил с Вульфом. Он часто говорил, что восхищен их взглядами и моралью, ведь они честны друг с другом и находятся в ладу с собой и своей природой, зачастую мстительные, они никогда не бывают бессмысленно жестоки.
Но Элен не разделяла его взглядов, более того она, как и многие другие, считала оборотней большей частью животными, чем людьми и с пренебрежением относилась к любому из них, будь то простолюдин или лорд. Она, как и большинство человеческих женщин делились на две группы: одна - боялась и ненавидела зверолюдей, другая - была готова растечься лужицей под влиянием их животного обаяния. Элен относилась к первой и не пыталась этого скрывать, попирая все нормы этикета и гостеприимства.
Гости заметно напряглись, но недовольства никак не выразили, голубоглазый сплел свои пальцы с пальцами своей женщины, и они отступили на шаг, собираясь покинуть негостеприимный дом. Меня покоробила ситуация в которой суеверный страх мог стать причиной подобной грубости.
— Кевин, — тетушка демонстративно отвернулась от гостей. — Сейчас же...
— Проводи леди Элен в ее покои, — поспешно закончила я фразу за родственницу, пока она не перешла все возможные границы.
— Но...— начала было Элен, однако, наткнувшись на мой угрожающий взгляд, замолчала.
— Немедленно, — теперь голос уже был приказным, здесь я хозяйка и решения принимаются мной.
Кевин, видя мою непреклонность, не посмел ослушаться, хотя у нас с ним были очень разные взгляды на многие вещи, но неуважение он себе никогда не позволял.
— Да, миледи.
Элен, надменно фыркнув, вышла вслед за ним.
— Прошу прощения, за столь неучтивый прием, — начала было я, переводя взгляд на гостей. — Проходите к камину, вам необходимо согреться.
Ждать ответа я не стала и сама направилась в указанном направлении, передвинув стулья с высокими спинками ближе к огню, развернулась, чтобы предложить им присесть. Я не услышала ни шороха за своей спиной и очень удивилась, обнаружив гостей стоящих совсем близко.
—Возможно, будет лучше, если мы не станем задерживаться, — тихий, теплый голос проникал прямо под кожу.
—Глупости, — возразила я, — в такую погоду продолжать путешествие опасно.
Я не смогла не посмотреть в лицо угрюмого незнакомца.
Я была представлена ко двору, где однажды пришлось попробовать шоколад, такой же темно—коричневый, как его глаза и столь же терпкий и горько—сладкий на вкус, как его голос. Я непроизвольно облизнула нижнюю губу, гость проследил за этим жестом взглядом и опустил веки, пряча свои глаза, только тогда я очнулась и, поежившись от неловкости, шагнула в сторону.
—Распоряжусь подать ужин.
Стол был накрыт быстро, расторопные служанки работали споро, но постоянно косились на господ, уже прослышав о необычности гостей. Оборотни были в доме и раньше, но незнакомцы с такой особенностью всегда будут вызывать интерес.
Но вот приборы расставлены на столе, мокрая верхняя одежда унесена на чистку и просушку, и я вновь осталась с гостями наедине.
— Лорд Эрик Бофорт, — приласкал меня голосом кареглазый и слегка склонил голову в учтивом поклоне.
— Леди Катрин Муар, — протянула, как принято, руку для поцелуя.
Мои холодные пальцы утонули в его руке, я почувствовала себя совсем маленькой и хрупкой, а тепло его кожи родило болезненное томление в груди, и я сразу выдернула ладонь, не позволив мужчине притронуться к ней губами. От моего поступка у него напряглись плечи, но больше он никак не выказал того, что заметил мою попытку избежать прикосновения.
— Лорд Алмер Бофорт, — представился второй мужчина. — И моя жена леди Каденс Бофорт.
Девушка улыбнулась мне приятной доброжелательной улыбкой, она была очень миловидна с синими глазами и вздернутым курносым носиком, вот только во взгляде царила толика настороженности, что не удивительно при столь недружелюбном приеме. Улыбнувшись ей в ответ, я коротко кивнула на приветствие. Протягивать руку ее мужу я не стала, зная, как ревностно друг к другу относятся семейные оборотни.
— Прошу к столу.
Гости расселись по местам, и я воспользовалась случаем узнать побольше о путниках.
— Откуда Вы? Я знаю всех соседей, но имя Вашего рода мне не знакомо.
Эрик ответил за всех:
— Мы с северного участка границы, направляемся к королю, в связи с возрастанием напряженности в соседнем государстве. У нас огромное количество перебежчиков, многие веками жили на перевале, теперь же там практически резервация для оборотней. И ничего удивительного, что они ищут приюта у сородичей по эту сторону границы, но мы не можем принять всех. Вглубь страны они сами не пойдут, людям они не доверяют.
— Да я знаю. У Вульфов за эту зиму обосновалось несколько семей, а ведь на нашем участке границы дела обстоят не так остро, — я старательно не смотрела ему в глаза, интуитивно ощущая опасность.
Нет, я не думала, что он замыслил зло, но внутренний голос практически вопил об опасности иного рода, было в нем нечто такое, что заставляло мое сердце вздрагивать и сжиматься в неясном предчувствии.
—Ваши соседи оборотни?
—Да. Сами знаете, среди приграничных районов это не редкость. И честно говоря, соседей лучше представить себе сложно.
Короткая улыбка уже привычно печальная, родилась на губах.
Разговор сам собой сошел на нет и воцарившаяся тишина была тяжелой и густой. Опустив голову, гоняла по тарелке овощи, совсем так же, как недавно ужиная с Элен.
— Мы очень признательны за приют, — прервала затянувшееся молчание девушка.
— Не стоит благодарить, вы помогли скоротать длинный дождливый вечер, — благодарно улыбнулась я.
— Ну что Вы?! Мне показалось, что у Вас была замечательная компания, — совершенно серьезно сказал Алмер.
Удивленно на него воззрившись, я пыталась понять, не послышалось ли мне? У Каденс, видимо как и у меня, вытянулось лицо в немом изумлении. Назвать Элен приятной мог только неисправимый оптимист.
— Мой брат прав, леди Элен очаровательна, — не менее серьезно, чем Алмер, вставил Эрик.
Первый слегка нервный смешок сорвался с губ Каденс, после его подхватил Алмер, заставив рассмеяться и меня. Бархатный смех кареглазого прокатился по моим нервам жидкой патокой, щекочущий звук оказался невероятно приятным. Я во все глаза смотрела в шоколадные озера и уже через мгновение совсем забыла, о чем шла речь и, поспешно отведя взгляд, наткнулась на понимающую улыбку гостьи.
С трудом справившись с неловкостью, растягивала губы в нарисованной улыбке и слушала рассказ Алмера об их долгом путешествии. Эрик сидел, откинувшись на спинку стула, и сверлил взглядом свой кубок, к которому так и не притронулся, а Каденс с трудом прятала зевки, которые стали отличным поводом закончить вечер.
— Уверена, что Ваши комнаты уже готовы, — поднимаясь, заверила я их и кивнула ожидающей служанке, чтобы она проводила гостей по выделенным им покоям.
Мужчины поднялись из-за стола, и Алмер протянул руку Каденс, помогая ей встать.
— Спокойной ночи, — кивнули они мне, и ушли вслед за служанкой.
— Эрик, ты идешь? — остановился голубоглазый в дверях.
— Конечно, — ровный голос не дрогнул, в то время как меня словно кто-то тронул изнутри. А потом он обратился ко мне, — Очень рад знакомству.
Я учтиво кивнула, а он галантно поклонившись, прижался к моей руке горячими губами.
На наших землях лето, как правило, короткое и не радует обилием жарких дней. Реки и озера всегда холодные, поэтому насладиться купанием невозможно, всего пару раз мне посчастливилось побывать на горячих источниках в землях покойного Дака Вульфа. И вот теперь мне пришлось испытать что-то похожее, теплые густые волны чего-то нового, незнакомого и невероятного.
Он коротко кивнул, отдавая дань этикету, и покинул главный зал вслед за своим братом и его женой, спокойный, собранный и совершено холодный на вид. Так странно: глаза теплые, а лицо, как ледяная скала.
***
Впервые за несколько дней бури утро порадовало, несмотря на свою серость, на отвратительную погоду, а на душе все равно было хорошо. Задумываться о причинах столь странных порывов не стала. Быстрое умывание и сборы и я уже на пороге главного зала. Камин, спасая замок от сырости, пылал, а заодно рассеивал полумрак, царивший из-за отсутствия солнца.
— А Вы ранняя пташка, — раздался голос от дальнего окна, выходящего во внутренний двор.
— Ночи и без того еще слишком длинные в это время года, чтобы воровать у себя утренние часы, — ответила я, проходя в глубь зала.
— Пожалуй, Вы правы, порой ночи бывают бесконечными, — тихо, словно самому себе, сказал Эрик и вновь сосредоточился на чем-то за окном.
Не сдержав любопытства, я подошла ближе и взглянула на то, что так привлекло его внимание. Там под навесом из хвороста и соломы ютились воины, не желавшие коротать время в тесных казармах. Несколько мужчин, разбившись на группы, нашли себе занятия по интересам: кто-то точил мечи, кто-то вырезал фигурки из дерева, другие развлекали себя разговорами. Среди них сильно выделялись несколько воинов, обособленно сидевших у самого края навеса.
— Ваше сопровождение?
— Оборотни, — зачем-то уточнил он.
— Я вижу, — покойно заметила я.
— Они степняки и каменные стены замка для них как клетка.
На самом деле это многое объясняло, и их странное месторасположение и напряжение в позах. "Степняки" — это было новое для меня понятие, но очень само за себя говорящее.
— Вам тоже тяжело переносить замкнутое пространство?
Я плохо представляла себе уклад жизни на северных границах, но насколько помню, для Вульфов это не было проблемой.
Эрик насмешливо окинул меня взглядом.
— Боитесь, что мой зверь может сорваться с привязи?
— Ничуть, — честно ответила я.
Все равно мне ничего не грозит, кроме затрат на восстановление мебели, но я всегда могу выставить счет виновнику погрома.
