Возле подъезда стоял какой-то парень, завидев меня, он сразу двинулся навстречу. Высокий, худой. Волосы светло-русые, одежда не черная, на носу очки в тонкой оправе. Если это Ритин брат, то я бы не говорила о семейном сходстве.
– Привет, как ты… – хотела спросить я. Вежливость и все дела, сами понимаете, но он даже поздороваться мне не дал, а сразу перешел к делу.
– Рита говорила ты чем-то странным занимаешься, – с ходу бросил он. Нда, согласна, мой косяк. Меня, как-то уже после отъезда Макса, угораздило разболтать ей о своем необычном хобби. Случилось это в один из тоскливых зимних вечеров, когда Ритка утянула меня в ночной клуб. На самом деле было весело, я даже не пожалела, что провела еще одну бессонную ночку. И вот, по пути домой, после пары коктейлей, которые не слишком-то на меня подействовали (ладно, я была недалека от агрегатного состояния под кодовым названием – «в хлам») я поведала ей о своем текущем роде занятий. Хорошо что она мне тогда не поверила.
Или поверила?
– Что она тебе говорила? – осторожно уточнила я.
– Что ты много чего несешь странного и ведешь себя иногда, словно знаешь больше нас. И что ты однажды сказала, будто умеешь изгонять нечисть, – прямолинейно ответил парень. У виска пальцем не покрутил и на том спасибо.
– Ну… это вопрос интерпретации, – не всех же изгонять нужно. Там куча разных ухищрений. – Ты сказал – Рита умерла? И нужна моя помощь… с похоронами?
– Ладно… – брат Риты тоже не был в восторге от разговора, но кажется, ему, в отличии от меня, деваться было некуда. – Тут такое дело… Я труп Риты видел. Меня мама с сбой на опознание брала… А вчера Рита пришла домой, живая и невредимая.
– Оу… – как же в этот момент мне захотелось кофе. – А чуть больше подробностей рассказать можешь?
Итак, брат Риты – Евгений, поведал мне факты.
Труп Риты нашли недалеко от дома, в одном тупичке между многоэтажками, где стоят мусорные баки. Их мама как раз попросила дочку по пути на работу вынести мусор. Рите перерезали горло осколком стекла, так сказали врачи.
Женя с мамой ее опознали, стали готовить похороны, обзванивать знакомых. А ночью в дверь квартиры постучалась Рита. Женя подумал было, что Надежда Георгиевна тронулась, услышав крики из коридора. Но когда вышел, сам увидел сестру, живую и веселую.
Он обалдел (а кто бы нет), полез обниматься, но Рита оказалась слишком холодной и его напрягла улыбка сестры. Застывшая, искусственная маска, глаза которой сделаны из стекла. Волосы у нее были чуть светлее, чем нужно, а кожа сероватой.
Женя вдруг подумал, что происходит нечто неправильное и зачем-то (сам до конца не понял, чисто на рефлексе) дотронулся до крестика на шее. Рита вся изменилась в лице, словно разозлившись, отстранилась от рыдающей матери, а потом сказала, что ей хочется побыть одной. Ни есть, ни пить в ту ночь она не просила и не выходила из своей комнаты.
Женя в растерянности успокаивал мать и вновь принялся обзванивать родственников, поясняя, что похорон не будет и приезжать не нужно. И вот в очередной раз объясняя троюродной тете, что же там у них происходит, парень поймал себя на мысли о невероятной абсурдности ситуации и вспомнил обо мне (поздравьте меня, это успех, теперь я ассоциируюсь у людей с бредом и глюками, всегда мечтала, ага). Всю ночь и утро он боролся с этой мыслью, но в конце концов сдался и найдя в телефоне сестры мой номер, решился позвонить.
Пока мы поднимались на третий этаж, где жила семья Риты, я перебирала в уме что это все может значить.
Вероятнее всего – сущности, которые прикидываются погибшими родственниками. Или восставший мертвец. Или слишком осязаемый призрак, или… Макс бы сейчас наверняка ляпнул свою идиотскую шуточку про петлю времени или инопланетян. Хорошо что я по нему совсем не скачаю и могу справиться с любыми потусторонними проблемами самостоятельно. Вообще институт напарнечества крайне переоценен в нашей профессии, вот что я хочу вам сказать.
Деверь открыла Ритина мама. Приятная, уставшая женщина, некрупных габаритов, даже непонятно в кого Евгений, шпала такая, уродился. Ритка, кстати, тоже не низкорослая. Была.
– Здравствуете, – она вопросительно посмотрела на меня, потом на Женю. – Женечка, ты же слышал, она пока не хочет никого видеть и…
– Здравствуйте, я Саша. Коллега Риты, я так рада, что с ней все нормально, можно мне с ней поздороваться? – я бесцеремонно влезла внутрь квартиры, стараясь не задеть женщину. Та растерялась. В таких ситуациях главное не терять напор, ну и не толкнуть случайно заслоняющего вход, а то могут расценить, как агрессию и начать сопротивляться. – Вы знаете, я так расстроилась, когда Женя мне позвонил, а тут такая радость, как она?
– Нормально... если, только... на секундочку... – поговорила мать Риты, когда я уже вычисляла комнату, где скрывается предполагаемая нечисть. Я так поняла, что дверь в Риткину спальню та, что украшена наклейками из магазина косметики.
Спальня имела средние размеры, светлая, с окном выходящим на дорогу. Рита сидела на своей кровати, увидев меня, она сразу встала и улыбнусь. Нормальной улыбкой.
– Сашка, а ты тут как? – удивленно спросила она.
– Да вот, пришла убедится, что с тобой все хорошо, – не стала я скрывать цель визита. Смысла в том никакого.
– Не зомби ли я? – рассмеялась девушка. – Женька так и думает.
– Ну есть много вариантов, – уклончиво ответила я. – Так что с тобой произошло?
– Ты не поверишь, – мотнула она головой. – Я шла с работы. Тебе-то хорошо, ты теперь не ишачишь на этих…
– Не начинай, – отмахнулась я
– Ладно. Шла домой, потом слышу будто за мной кто-то идет, я забежала в первый попавшийся поворот, там тупик и хлама разного много. Я спряталась за самый большой мусорный бак. Тот, кто за мной шел, тоже в тупик завернул, потоптался рядом, но вроде не увидел, где я. А потом рассмеялся и ушел. Я еще чуть-чуть посидела там, подождала пока страх пройдет и домой побежала, а на улице темно, словно вечер или ночь. Прихожу домой, и мне говорят, что похороны мои завтра днем. Представляешь?
– Да, жесть, конечно…
Мы еще немного поболтали. Рита не производила впечатление замаскированного потустороннего существа. Хотя руки у нее были действительно холодными, несмотря на достаточно теплый день. Но это не являлось доказательством ее нечеловеческой натуры. Я подумывала о том, что стоит провести некоторые тесты на предмет принадлежности Риты к темным существам, но в данный момент при мне не было нужно оборудования. Я вообще ничего не взяла с собой из средств противодействия нежити. В сумке, конечно, лежит мой кинжал, а на шее у меня оберег, но вряд ли они смогут прояснить ситуацию.
– Ну ты еще заходи, буду рада тебя видеть, – сказала Рита, провожая меня. И вот что мне мешало просто уйти, ведь сигналов-то никак не было! Это все Стужев со своей дурацкой чуйкой, заразил меня. В прихожей, я запуталась в ногах (переутомление, видимо) и случайно схватилась за тряпку, которой завесили зеркало. Видимо, в силу радостных событий, ее забыли снять. Так вот, когда я мельком глянула в открывшееся отражение, то увидела только саму себя, Рита в зеркале не отразилась.
Сама она старалась туда не смотреть, боязно отводя взгляд. Я извинилась и сделала вид, что не ничего не заметила, повесила тряпку на место и вышла из квартиры.
Весь путь до дома я ломала голову, что это за чудовище может выкидывать такие трюки и при том – не отражаться в зеркале. Что б вы понимали, они все там отражаются. Упыри, волколаки, ведьмы, приведения, кстати, тоже любят в зеркалах застревать. В голове образовалась звенящая пустота и не одной правдоподобной идеи на этот счет.
Открыв запертую квартиру, я увидела, что в прихожей стоят мужские кроссовки.
– И где ты была? Неужели так сложно встретить напарника? – спросил Макс, выходя из ванной.
Первым делом я спросила, где он сам был все это время.
– Тренировался уворачиваться от неадекватных напарниц, – пошутил он, с растерянным видом потирая челюсть после моего удара. – Но навык требует совершенствования. Знаешь, твоя радость стала по-особенному смертоносна.
Ладно, может быть первое, что я сделала – это залепила ему пощечину… А второе… Может быть я его слегка чмокнула в губы. Чисто в знак дружбы, без всякого подтекста, вы не подумайте.
– Стужев! – уперла я руки в бока, что бы придать себе более грозный вид. Я совсем по нему не скучала и совсем не рада его видеть. Пусть не придумывает себя всякого.
– Ладно, – сдался он. – Я много думал… Над всем…
– И что надумал? – спросила я, решив, что лучше перенести разговор на кухню. Он последовал за мной, но не стал сразу лезть в холодильник за едой. Хороший знак, значит и ему сейчас так же не ловко, как и мне. Правда, я была бы не против, что б Макс перекусил, выглядел напарник, если честно, так себе. Весь осунувшийся какой-то, непривычно серьезный. Исхудал, опять же. Я испытала довольно противоречивое чувство, словно со мной сейчас чужой, незнакомый человек, будто я больше его не знаю… Без кофе тут не разобраться.
– У меня есть дело, – вдруг сказал серьезный Стужев.
– Естественно есть, с Виктором Петровичем поговорить. Он вообще знает, что ты вернулся? – озвучила я очевидные вещи, заваривая кофе в турке.
– Нет, знаешь только ты. Я в городе уже некоторое время и… и я решил, – он резко схватил меня за руку и сжал запястье. Меня пробила ледяная дрожь.
– Что решил-то? – спросила я, враз охрипшим голосом. Внутри схлестнулись два противоречивых чувства и я не могла понять с каким из них согласна больше. С одной стороны, я так рада, что он вернулся, что он сначала пришел ко мне, что хочет мне что-то предложить. С другой… меня тревожили эти резкие перемены.
– Мы можем быть Стражами и без него! – сказал Макс.
– Можем, – подтвердила я. – Только он все равно твой отец и тебе придется с ним поговорить…
– Это сейчас не важно, – отмахнулся Максим и выпустил мою руку. – Нам нужно ехать. Одни начинающие предприниматели выкупили недвижимость на окраине, а там происходит какая-то потусторонняя фигня, владельцы уже готовы приплатить кому-нибудь, что б их бизнес купили. Дело и выгодное, и нам интересное.
– Что там такого? Призрак разбушевался? – уточнила я, украдкой ощупывая свое запястье. Макс опять не рассчитал силы и слишком сильно сдавил его. Синяки теперь будут.
– Нет, хотя… Не знаю. Скорее все-таки колдуны.
– С чего ты взял? – похолодела я. Столько усилий, а до главного сосредоточения зла в городе я так и не добралась. Кофе (наконец-то) вскипел и я смогла заставить голову поработать.
Что-то было не так.
– Там нашли тот самый символ и несколько звериных шкур, – продолжал Стужев, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Та сбежавшая тетка, – кивнула я, выпивая горячий кофе большими глотками. – Которая людей в волколаков превращала, мы ж ее так и не поймали.
– Думаю, да. Надо ехать сейчас же. Пока она не сбежала, – кивнул Макс.
Я не смогла найти живодерку за эти полгода, думала, она уже покинула Новосибирск, но возможно, я просто плохо искала. И если Стужев прав, то сделать все нужно правильно… Что бы не упустить заразу.
– Нет, сейчас мы не поедем, – покачала я головой. – Я почти все растратила, нужно пополнить запасы.
– Эм… Но Саша… – попробовал вяло возразить Стужев, но наткнувшись на мой решительный взгляд, резко сник. Даже безскоростной улиткой не обозвал или неженской, на худой конец. – Хорошо, позже, так позже, а сейчас?
– Сейчас нужно пополнить наши запасы, раз ты сам не хочешь говорить с отцом, то я съезжу одна. Будь тут, вернусь, сразу поедем за этой милой женщиной. И не волнуйся, я про тебя ему не стану рассказывать, пока что.
– Ладно.
Выйдя из квартиры, я направилась прямиком на остановку, когда мне пришло сообщение от Жени. Он спрашивал не смогу ли я приехать в похоронное бюро. Ему кажется, что он сходит с ума.
Я вздохнула и узнав адрес, поехала туда. Параллельно обругала саму себя, ведь новые контакты у своего блудного напарника я узнать забыла. Мало этого, теперь не понятно насколько я задержусь, а наш неудержимый может плюнуть и поехать за живодеркой в одиночестве. Тут я подумала про тот неизвестный номер, с которого мне пришло сообщение на новый год. Понадеявшись, что Стужев все еще пользуется этим номером, я написала ему сообщение, что задержусь и что бы он обязательно дождался меня прежде, чем устраивать охоту за ведьмой в гордом одиночестве.
Женя снова встретил меня прямо у дверей транспорта, буквально вытащив из автобуса. Парень выглядел хуже, чем несколько часов назад, бледный и дерганый, мертвой хваткой вцепился в мою многострадальную руку, как маленький ребенок, которого напугали страшной сказкой и теперь он пытается найти опору в ком-то из взрослых. Он протащил меня на буксире от остановки до прощального зала, где в гробу лежал труп Риты.
И это действительно была Рита. Та самая, настоящая Рита, с перерезанным горлом.
– Так что, забирать ее будете или нет? – уточнил служащий, по виду мой ровесник. – А то да, то нет. Мы тут не складирует трупы, мы их только хороним.
– Мы…
– Простите, а как она умерла? – уточнила я, подходя ближе. Бедная Рита.
– Так я не патологоанатомом, – пожал плечами парень. – Я только в бюро работаю.
Я рассматривала хорошо зашитое горло подруги, определить сейчас орудие убийства было проблематично, но очевидно, нападавший использовал что-то довольно острое. Смерть наступила быстро.
– Мы можем ее похоронить сейчас? – тихо спросил Женя.
– Да как скажете. Оплачено ж уже.
Риту повезли на кладбище, закапывать в землю. Нас за небольшую доплату отвезли туда же на катафалке, а я все думала и думала.
– Скажи мне, в каком переулке ее нашли? – спросила я у Жени, когда мы выходили с кладбища, после того, как все кончилось и Рита обрела покой. – Ты знаешь точно?
Тот кивнул. Вот так и получилось, что почти весь день я бегаю по городу, в надежде отыскать зацепки, хорошо хоть темнеет сейчас поздно.
Переулок был мрачным и сырым. Так сразу его найти довольно проблематично. Там валялся всякий мусор и обрывки полицейской ленты. Видимо, все что представляло важность для следствия уже забрали. Но я заметила, как недалеко у левой стены, к которой привалился старый матрас, блестят несколько осколков стекла. Один из них, довольно крупный и острый, закатился под прямоугольный мусорный бак на невысоких ножках.
Когда я полезла за блестящим осколком, у меня зазвонил телефон.
– Не понял, это у тебя на психиатрическом означает: «вернись, пожалуйста, мой любимый напарник»? – спросил Стужев.
– Что? – я все еще пыталась достать осколок, но он был прекреплен к чему-то массивному. Я уцепилась за него двумя пальцами, старясь не порезаться.
– Что «что»? Я про твое сообщение странное. Как я могу уехать из города, если нахожусь сейчас не в городе? Я не в Сибири даже.
– Прости, пожалуйся? – не врубилась я.
– Саня, скажи мне, ты что сейчас в темноте, по-этому опять плохо слышишь? Я на Алтае. Я не собираюсь возвращаться в Новосибирск. В ближайшее время точно!
– Макс, если ты на Алтае, то кто сейчас у меня в квартире? – спросила я, дернувшись назад и вытянув из под бака осколок, болтающиеся на раме от прямоугольного, длинного зеркала.
– Привет, как ты… – хотела спросить я. Вежливость и все дела, сами понимаете, но он даже поздороваться мне не дал, а сразу перешел к делу.
– Рита говорила ты чем-то странным занимаешься, – с ходу бросил он. Нда, согласна, мой косяк. Меня, как-то уже после отъезда Макса, угораздило разболтать ей о своем необычном хобби. Случилось это в один из тоскливых зимних вечеров, когда Ритка утянула меня в ночной клуб. На самом деле было весело, я даже не пожалела, что провела еще одну бессонную ночку. И вот, по пути домой, после пары коктейлей, которые не слишком-то на меня подействовали (ладно, я была недалека от агрегатного состояния под кодовым названием – «в хлам») я поведала ей о своем текущем роде занятий. Хорошо что она мне тогда не поверила.
Или поверила?
– Что она тебе говорила? – осторожно уточнила я.
– Что ты много чего несешь странного и ведешь себя иногда, словно знаешь больше нас. И что ты однажды сказала, будто умеешь изгонять нечисть, – прямолинейно ответил парень. У виска пальцем не покрутил и на том спасибо.
– Ну… это вопрос интерпретации, – не всех же изгонять нужно. Там куча разных ухищрений. – Ты сказал – Рита умерла? И нужна моя помощь… с похоронами?
– Ладно… – брат Риты тоже не был в восторге от разговора, но кажется, ему, в отличии от меня, деваться было некуда. – Тут такое дело… Я труп Риты видел. Меня мама с сбой на опознание брала… А вчера Рита пришла домой, живая и невредимая.
– Оу… – как же в этот момент мне захотелось кофе. – А чуть больше подробностей рассказать можешь?
Итак, брат Риты – Евгений, поведал мне факты.
Труп Риты нашли недалеко от дома, в одном тупичке между многоэтажками, где стоят мусорные баки. Их мама как раз попросила дочку по пути на работу вынести мусор. Рите перерезали горло осколком стекла, так сказали врачи.
Женя с мамой ее опознали, стали готовить похороны, обзванивать знакомых. А ночью в дверь квартиры постучалась Рита. Женя подумал было, что Надежда Георгиевна тронулась, услышав крики из коридора. Но когда вышел, сам увидел сестру, живую и веселую.
Он обалдел (а кто бы нет), полез обниматься, но Рита оказалась слишком холодной и его напрягла улыбка сестры. Застывшая, искусственная маска, глаза которой сделаны из стекла. Волосы у нее были чуть светлее, чем нужно, а кожа сероватой.
Женя вдруг подумал, что происходит нечто неправильное и зачем-то (сам до конца не понял, чисто на рефлексе) дотронулся до крестика на шее. Рита вся изменилась в лице, словно разозлившись, отстранилась от рыдающей матери, а потом сказала, что ей хочется побыть одной. Ни есть, ни пить в ту ночь она не просила и не выходила из своей комнаты.
Женя в растерянности успокаивал мать и вновь принялся обзванивать родственников, поясняя, что похорон не будет и приезжать не нужно. И вот в очередной раз объясняя троюродной тете, что же там у них происходит, парень поймал себя на мысли о невероятной абсурдности ситуации и вспомнил обо мне (поздравьте меня, это успех, теперь я ассоциируюсь у людей с бредом и глюками, всегда мечтала, ага). Всю ночь и утро он боролся с этой мыслью, но в конце концов сдался и найдя в телефоне сестры мой номер, решился позвонить.
Пока мы поднимались на третий этаж, где жила семья Риты, я перебирала в уме что это все может значить.
Вероятнее всего – сущности, которые прикидываются погибшими родственниками. Или восставший мертвец. Или слишком осязаемый призрак, или… Макс бы сейчас наверняка ляпнул свою идиотскую шуточку про петлю времени или инопланетян. Хорошо что я по нему совсем не скачаю и могу справиться с любыми потусторонними проблемами самостоятельно. Вообще институт напарнечества крайне переоценен в нашей профессии, вот что я хочу вам сказать.
Деверь открыла Ритина мама. Приятная, уставшая женщина, некрупных габаритов, даже непонятно в кого Евгений, шпала такая, уродился. Ритка, кстати, тоже не низкорослая. Была.
– Здравствуете, – она вопросительно посмотрела на меня, потом на Женю. – Женечка, ты же слышал, она пока не хочет никого видеть и…
– Здравствуйте, я Саша. Коллега Риты, я так рада, что с ней все нормально, можно мне с ней поздороваться? – я бесцеремонно влезла внутрь квартиры, стараясь не задеть женщину. Та растерялась. В таких ситуациях главное не терять напор, ну и не толкнуть случайно заслоняющего вход, а то могут расценить, как агрессию и начать сопротивляться. – Вы знаете, я так расстроилась, когда Женя мне позвонил, а тут такая радость, как она?
– Нормально... если, только... на секундочку... – поговорила мать Риты, когда я уже вычисляла комнату, где скрывается предполагаемая нечисть. Я так поняла, что дверь в Риткину спальню та, что украшена наклейками из магазина косметики.
Спальня имела средние размеры, светлая, с окном выходящим на дорогу. Рита сидела на своей кровати, увидев меня, она сразу встала и улыбнусь. Нормальной улыбкой.
– Сашка, а ты тут как? – удивленно спросила она.
– Да вот, пришла убедится, что с тобой все хорошо, – не стала я скрывать цель визита. Смысла в том никакого.
– Не зомби ли я? – рассмеялась девушка. – Женька так и думает.
– Ну есть много вариантов, – уклончиво ответила я. – Так что с тобой произошло?
– Ты не поверишь, – мотнула она головой. – Я шла с работы. Тебе-то хорошо, ты теперь не ишачишь на этих…
– Не начинай, – отмахнулась я
– Ладно. Шла домой, потом слышу будто за мной кто-то идет, я забежала в первый попавшийся поворот, там тупик и хлама разного много. Я спряталась за самый большой мусорный бак. Тот, кто за мной шел, тоже в тупик завернул, потоптался рядом, но вроде не увидел, где я. А потом рассмеялся и ушел. Я еще чуть-чуть посидела там, подождала пока страх пройдет и домой побежала, а на улице темно, словно вечер или ночь. Прихожу домой, и мне говорят, что похороны мои завтра днем. Представляешь?
– Да, жесть, конечно…
Мы еще немного поболтали. Рита не производила впечатление замаскированного потустороннего существа. Хотя руки у нее были действительно холодными, несмотря на достаточно теплый день. Но это не являлось доказательством ее нечеловеческой натуры. Я подумывала о том, что стоит провести некоторые тесты на предмет принадлежности Риты к темным существам, но в данный момент при мне не было нужно оборудования. Я вообще ничего не взяла с собой из средств противодействия нежити. В сумке, конечно, лежит мой кинжал, а на шее у меня оберег, но вряд ли они смогут прояснить ситуацию.
– Ну ты еще заходи, буду рада тебя видеть, – сказала Рита, провожая меня. И вот что мне мешало просто уйти, ведь сигналов-то никак не было! Это все Стужев со своей дурацкой чуйкой, заразил меня. В прихожей, я запуталась в ногах (переутомление, видимо) и случайно схватилась за тряпку, которой завесили зеркало. Видимо, в силу радостных событий, ее забыли снять. Так вот, когда я мельком глянула в открывшееся отражение, то увидела только саму себя, Рита в зеркале не отразилась.
Сама она старалась туда не смотреть, боязно отводя взгляд. Я извинилась и сделала вид, что не ничего не заметила, повесила тряпку на место и вышла из квартиры.
Весь путь до дома я ломала голову, что это за чудовище может выкидывать такие трюки и при том – не отражаться в зеркале. Что б вы понимали, они все там отражаются. Упыри, волколаки, ведьмы, приведения, кстати, тоже любят в зеркалах застревать. В голове образовалась звенящая пустота и не одной правдоподобной идеи на этот счет.
Открыв запертую квартиру, я увидела, что в прихожей стоят мужские кроссовки.
– И где ты была? Неужели так сложно встретить напарника? – спросил Макс, выходя из ванной.
Прода от 01.07.2025, 17:25
Глава 3
Первым делом я спросила, где он сам был все это время.
– Тренировался уворачиваться от неадекватных напарниц, – пошутил он, с растерянным видом потирая челюсть после моего удара. – Но навык требует совершенствования. Знаешь, твоя радость стала по-особенному смертоносна.
Ладно, может быть первое, что я сделала – это залепила ему пощечину… А второе… Может быть я его слегка чмокнула в губы. Чисто в знак дружбы, без всякого подтекста, вы не подумайте.
– Стужев! – уперла я руки в бока, что бы придать себе более грозный вид. Я совсем по нему не скучала и совсем не рада его видеть. Пусть не придумывает себя всякого.
– Ладно, – сдался он. – Я много думал… Над всем…
– И что надумал? – спросила я, решив, что лучше перенести разговор на кухню. Он последовал за мной, но не стал сразу лезть в холодильник за едой. Хороший знак, значит и ему сейчас так же не ловко, как и мне. Правда, я была бы не против, что б Макс перекусил, выглядел напарник, если честно, так себе. Весь осунувшийся какой-то, непривычно серьезный. Исхудал, опять же. Я испытала довольно противоречивое чувство, словно со мной сейчас чужой, незнакомый человек, будто я больше его не знаю… Без кофе тут не разобраться.
– У меня есть дело, – вдруг сказал серьезный Стужев.
– Естественно есть, с Виктором Петровичем поговорить. Он вообще знает, что ты вернулся? – озвучила я очевидные вещи, заваривая кофе в турке.
– Нет, знаешь только ты. Я в городе уже некоторое время и… и я решил, – он резко схватил меня за руку и сжал запястье. Меня пробила ледяная дрожь.
– Что решил-то? – спросила я, враз охрипшим голосом. Внутри схлестнулись два противоречивых чувства и я не могла понять с каким из них согласна больше. С одной стороны, я так рада, что он вернулся, что он сначала пришел ко мне, что хочет мне что-то предложить. С другой… меня тревожили эти резкие перемены.
– Мы можем быть Стражами и без него! – сказал Макс.
– Можем, – подтвердила я. – Только он все равно твой отец и тебе придется с ним поговорить…
– Это сейчас не важно, – отмахнулся Максим и выпустил мою руку. – Нам нужно ехать. Одни начинающие предприниматели выкупили недвижимость на окраине, а там происходит какая-то потусторонняя фигня, владельцы уже готовы приплатить кому-нибудь, что б их бизнес купили. Дело и выгодное, и нам интересное.
– Что там такого? Призрак разбушевался? – уточнила я, украдкой ощупывая свое запястье. Макс опять не рассчитал силы и слишком сильно сдавил его. Синяки теперь будут.
– Нет, хотя… Не знаю. Скорее все-таки колдуны.
– С чего ты взял? – похолодела я. Столько усилий, а до главного сосредоточения зла в городе я так и не добралась. Кофе (наконец-то) вскипел и я смогла заставить голову поработать.
Что-то было не так.
– Там нашли тот самый символ и несколько звериных шкур, – продолжал Стужев, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.
– Та сбежавшая тетка, – кивнула я, выпивая горячий кофе большими глотками. – Которая людей в волколаков превращала, мы ж ее так и не поймали.
– Думаю, да. Надо ехать сейчас же. Пока она не сбежала, – кивнул Макс.
Я не смогла найти живодерку за эти полгода, думала, она уже покинула Новосибирск, но возможно, я просто плохо искала. И если Стужев прав, то сделать все нужно правильно… Что бы не упустить заразу.
– Нет, сейчас мы не поедем, – покачала я головой. – Я почти все растратила, нужно пополнить запасы.
– Эм… Но Саша… – попробовал вяло возразить Стужев, но наткнувшись на мой решительный взгляд, резко сник. Даже безскоростной улиткой не обозвал или неженской, на худой конец. – Хорошо, позже, так позже, а сейчас?
– Сейчас нужно пополнить наши запасы, раз ты сам не хочешь говорить с отцом, то я съезжу одна. Будь тут, вернусь, сразу поедем за этой милой женщиной. И не волнуйся, я про тебя ему не стану рассказывать, пока что.
– Ладно.
Выйдя из квартиры, я направилась прямиком на остановку, когда мне пришло сообщение от Жени. Он спрашивал не смогу ли я приехать в похоронное бюро. Ему кажется, что он сходит с ума.
Я вздохнула и узнав адрес, поехала туда. Параллельно обругала саму себя, ведь новые контакты у своего блудного напарника я узнать забыла. Мало этого, теперь не понятно насколько я задержусь, а наш неудержимый может плюнуть и поехать за живодеркой в одиночестве. Тут я подумала про тот неизвестный номер, с которого мне пришло сообщение на новый год. Понадеявшись, что Стужев все еще пользуется этим номером, я написала ему сообщение, что задержусь и что бы он обязательно дождался меня прежде, чем устраивать охоту за ведьмой в гордом одиночестве.
Женя снова встретил меня прямо у дверей транспорта, буквально вытащив из автобуса. Парень выглядел хуже, чем несколько часов назад, бледный и дерганый, мертвой хваткой вцепился в мою многострадальную руку, как маленький ребенок, которого напугали страшной сказкой и теперь он пытается найти опору в ком-то из взрослых. Он протащил меня на буксире от остановки до прощального зала, где в гробу лежал труп Риты.
И это действительно была Рита. Та самая, настоящая Рита, с перерезанным горлом.
– Так что, забирать ее будете или нет? – уточнил служащий, по виду мой ровесник. – А то да, то нет. Мы тут не складирует трупы, мы их только хороним.
– Мы…
– Простите, а как она умерла? – уточнила я, подходя ближе. Бедная Рита.
– Так я не патологоанатомом, – пожал плечами парень. – Я только в бюро работаю.
Я рассматривала хорошо зашитое горло подруги, определить сейчас орудие убийства было проблематично, но очевидно, нападавший использовал что-то довольно острое. Смерть наступила быстро.
– Мы можем ее похоронить сейчас? – тихо спросил Женя.
– Да как скажете. Оплачено ж уже.
Риту повезли на кладбище, закапывать в землю. Нас за небольшую доплату отвезли туда же на катафалке, а я все думала и думала.
– Скажи мне, в каком переулке ее нашли? – спросила я у Жени, когда мы выходили с кладбища, после того, как все кончилось и Рита обрела покой. – Ты знаешь точно?
Тот кивнул. Вот так и получилось, что почти весь день я бегаю по городу, в надежде отыскать зацепки, хорошо хоть темнеет сейчас поздно.
Переулок был мрачным и сырым. Так сразу его найти довольно проблематично. Там валялся всякий мусор и обрывки полицейской ленты. Видимо, все что представляло важность для следствия уже забрали. Но я заметила, как недалеко у левой стены, к которой привалился старый матрас, блестят несколько осколков стекла. Один из них, довольно крупный и острый, закатился под прямоугольный мусорный бак на невысоких ножках.
Когда я полезла за блестящим осколком, у меня зазвонил телефон.
– Не понял, это у тебя на психиатрическом означает: «вернись, пожалуйста, мой любимый напарник»? – спросил Стужев.
– Что? – я все еще пыталась достать осколок, но он был прекреплен к чему-то массивному. Я уцепилась за него двумя пальцами, старясь не порезаться.
– Что «что»? Я про твое сообщение странное. Как я могу уехать из города, если нахожусь сейчас не в городе? Я не в Сибири даже.
– Прости, пожалуйся? – не врубилась я.
– Саня, скажи мне, ты что сейчас в темноте, по-этому опять плохо слышишь? Я на Алтае. Я не собираюсь возвращаться в Новосибирск. В ближайшее время точно!
– Макс, если ты на Алтае, то кто сейчас у меня в квартире? – спросила я, дернувшись назад и вытянув из под бака осколок, болтающиеся на раме от прямоугольного, длинного зеркала.
