Боевой владеют маги-воины, а обладатели аграрной, способны изменять погоду, осушать заводнённые территории, выжечь поражённые неистребимым сорняком земли, или же наоборот потушить пожар. Вторым видом магии являлось целительство. А третьим, наиболее редким, была – душевная магия, позволяющая разговорить как одушевлённые, так и не одушевлённые предметы, заставив их поведать свою историю и то, свидетелями чего они стали, а также… Заставить говорить не желающих это делать живых и… уже умерших существ.
Вообще-то спорный вопрос, чем является дар? То ли это благословение богов, то ли проклятие. Во-первых, одарённым женщинам, например, не позволяется иметь детей от простых смертных. Считается, что таким образом можно испортить наследственность, а тот факт, что оба её родителя магами не являются, никого с момента обнаружения дара уже не волнует.
Во-вторых, длительность их жизни, раз в пять, а порою и больше, превышает срок жизни обычных представителей своей расы. А каково это, переживать гибель родных и близких? Поколение за поколением уходит, а ты всё живёшь и живёшь. И самое страшное, что вместе с пробуждением дара, приходит абсолютная психоэмоциональная память и обостряются чувства, заставляющие даже спустя столетия помнить и в полной мере ощущать боль минувших потерь.
В-третьих… Вот это можно считать плюсом. Для девушек, обретение дара, это ещё и путь к свободе. Дело в том, что с той поры как на Каленийском материке истребили драконов, пришедшие к власти виртонги ввели в обиход систему гаремов и многожёнства. Теперь любой мужчина мог иметь столько жён и любовниц, сколько мог прокормить. И если ты старшая дочь, то отец отдаёт за тебя немалое приданное и ты становишься одной из жён своего мужа. А вот если ты вторая, третья и так далее, то вопрос стоит иначе: тогда тебя отдают тому, кто даст выкуп побольше, и становишься ты не женой, а обычной наложницей. Одарённых же, сразу забирают из семей и отправляют учиться сначала в специализированные школы, потом в академию, по окончании которой заключаются два обязательных контракта. Первый – на рождение ребёнка от избранного советом магов одарённого мужчины, второй – на пятьдесят лет работы на благо королевства. После рождения ребёнка и выявления в нём дара, никто, ни родители, ни потенциальные женихи, не имеют права претендовать на её свободу, с этого момента женщина вольна самостоятельно выбирать между свободой и браком, имеет право заводить любовников и жить так, как ей заблагорассудится. В итоге, пусть родить от любимого ей не дано, но и стать женой или наложницей нелюбимого тоже.
И на этом мы и перейдём к героине.
Литэ Камила Дел Севальон – младшая, вернее, третья дочь кулица. Ах, да… Обращение к дамам аристократического сословия вне зависимости от возраста и семейного положения – литэ, а к мужчинам – миор. Дел – приставка к фамилиям титулованных аристократов. Кулиц – самый низкий титул в иерархии аристократических сословий Рестанга. Герий – следующая ступень титулов, Дерц – третий, выше его только Его Высочество, то бишь по-обычному – принц и, конечно же, Его Королевское Величество.
Будучи младшей дочерью, девушке предстояло стать частью чьего-то гарема. Бунтарка по натуре, узнав, кто именно внёс за неё выкуп, настолько была возмущена, что волна гнева вызвала совершенно неожиданный выплеск, дремавшей до сего момента, магической силы. В итоге, вместо гарема, она попала в академию магии, где без предварительной подготовки учиться оказалось ой как нелегко, но она старалась из всех сил доказать, что достойна стать магом и обрести свободу.
Внешне, невысокая, длинная шея, в меру хрупкие плечи, высокая грудь, тонкая талия, красивый изгиб спины, миниатюрные кисти рук, лицо с острым подбородком, высокими скулами и лбом, слегка вздёрнутый кверху маленький носик, крупные, опушённые густыми тёмными ресницами карие глаза, и копна каштановых, отливающими в солнечных лучах золотом, волос, слегка вьющихся на концах.
В принципе, в общих чертах оставлю всё как было. Но что делать с той самой злополучной романтической линией?
Вот на этой-то мысли я и провалилась в мир грёз, искренне надеясь, что мифический Муз, как всегда подкинет мне идею во сне.
– Как вам уже известно, вид и направление подвластной вам магии, как и стихии выбрать невозможно, – сверкая из-под густых тёмных бровей неестественно яркими зелёными глазами, вещал стоящий возле доски преподаватель по теории стихийной магии – смуглокожий брюнет с ямочкой на волевом подбородке, прямым чётко очерченным носом, и чётко очерченным контуром слегка узковатых губ. – Уже к концу первого года обучения станет понятно, кому и что дано от роду. Именно это, вне зависимости от вашего желания, придётся лелеять и развивать на протяжении ближайших пяти лет. И да, готовьтесь к тому, что в соответствии с вашими данными, со следующего года, вы будете разделены на подгруппы. Ну это вступление, а теперь вернёмся к теме нашей прошлой лекции и к доске пойдёт…
В слишком просторной аудитории, для находящихся в ней двенадцати студентов и преподавателя, повисла гнетущая тишина. Миор Линеон Дел Сарье, внешне ещё совсем молодой мужчина, которому на вид больше тридцати дать было невозможно, по слухам давно разменял восьмую сотню. Выдумки ли это? Кто знает. Ведь он маг-виртонг и этим всё сказано. Этакий красавец с обманчиво смешливым взглядом ярко-зелёных глаз. Судя по подслушанным разговорам в общежитии, едва ли не все первокурсницы с первого взгляда на преподавателя теряли дар речи, и… да, влюблялись. Глупо, по-моему, ведь мы сюда пришли учиться не так ли?
«Стоп… Что за мысли? – вмешался в ход моих размышлений вырвавшийся откуда-то из реала внутренний голос. – А как же романтическая линия? Почему бы этому красавчику не обратить внимание именно на тебя?»
«Потому, что наверняка он уделяет немало вниманиям и другим студенткам, не хочу стать ещё одной в его немалом списке сомнительных побед, пусть и с хеппи-эндным финалом. Да и вообще, все эти связки типа «ректор-студентка», «препод-студентка» уже давным-давно набили оскомину читателям» – мысленно буркнула я в ответ.
«Не забудь о том, что поклялась создать романтическую историю, – неожиданно ворвался в моё сознание незнакомый мужской голос».
Заливаясь краской стыда, я с опаской покосилась на преподавателя, который вполне мог считать мои мысли и вот так вот бесцеремонно вторгнуться в моё личное пространство, но тот смотрел совсем в другом направлении.
«Ты кто? – мысленно буркнула я».
«Твой Муз…»
– Дел Севальон, к доске, – тут же раздался голос педагога, меня опалило взглядом ярко-зелёных глаз, а по аудитории разнёсся приглушённый вздох облегчения.
Бог мой, ну как же не вовремя! Но делать нечего, плетусь к доске, под взглядами одногруппников, равномерно разделившимися на ехидные и сочувствующие. А в голове бьётся мысль – готова ли я? Это ведь всего лишь вторая лекция по его предмету, и помню, что на дом давалось задание, вот только выполнила ли его моя героиня?
– Итак, – поднимаясь со своего места и нависая надо мной будто скала, молвил преподаватель. – Камила, поведайте нам, о направлениях стихийной магии.
– Вода, воздух, огонь, земля, – выпалила я, прежде чем подумать и заметив, как нахмурилось лицо педагога, добавила: – Простите, это типы подвластных стихий, а направления, это – боевая, аграрная и душевная магия.
– Так-то лучше, – произнёс миор Дел Сарье, а я чуть не запрыгала от радости осознав, что готова. – Расскажите об аграрной магии, пожалуйста.
Ну я и рассказала.
– Хорошо, Дел Севальон, садитесь, – кивнул преподаватель. – А про второе направление стихийной магии нам расскажет… – он умолк, окидывая взглядом притихших студентов. – Стенич, к доске.
Уже усаживаясь на своё место, кинула взгляд на встающего со своего места Леона Стенич, пухлощёкого улыбчивого парнишку, сына обычного пекаря, так же, как и я обрётшего магический дар уже накануне совершеннолетия и миновав обучение в школе очутившегося в академии. Парень явно нервничал, это не означало, что он не готов, просто из-за своей мягко говоря тучной комплекции, вызывавшей немало насмешек в его адрес, он смущался отвечать перед всей группой. Обычно весёлый и болтливый, он тут же начинал смущаться. За неполные две недели с начала занятий, некоторые наиболее лояльные педагоги, заметив эту его особенность, давали Леону возможность отвечать письменно, не сходя со своего места.
– Ну что, так и будем молчать? – поинтересовался преподаватель, глядя на мнущегося возле доски, потупившегося взгляд парня.
– Боевая магия… – едва слышно пролепетал он, да и то это мне удалось расслышать, благодаря тому, что сидела на первой парте.
– Что?! – как-то театрально приложив к уху ладошку, изображающую слуховую трубку, не без скрытого ехидства переспросил преподаватель, а мне стало искренне жаль попавшего под раздачу товарища.
«Ну давай же, Леон, ты справишься!» – мысленно крикнула я, посылая в его сторону волну своей уверенности, за что тут же огребла полный негодования взгляд педагога.
– Боевая магия, позволяет использовать защитные и атакующие заклинания, работающие как локально на выбранной цели, так и по площади, – вмиг расправив ссутуленные прежде плечи, гораздо громче и решительнее произнёс стоящий возле доски студент.
– Дел Севальон, вам первое и последнее предупреждение, – ничего не поясняя, холодно произнёс педагог, чем вызвал удивление ребят. – Стенич, продолжайте.
Я мысленно молилась, чтобы Леон успел ответить на все вопросы прежде чем моё поддерживающее заклятие спадёт. Навыков ведь у меня практически нет, о том, что подобное вообще возможно, я узнала на прошлой неделе, вычитав в одной из книг, и в тот же день испытала заклинание на тогда ещё незнакомом парне. Собственно, на первой же переменке после проведённого эксперимента, мой подопытный отловил меня в коридоре. Я жутко испугалась тогда, ожидая, что он предъявит претензии, но нет, поблагодарил, и как-то так вышло, что мы подружились.
Стараясь не смотреть на друга и лишний раз не смущать его, взглянула в окно, и тут же отвела взгляд: небо было затянуто свинцовыми тучами, готовыми вот-вот разразиться дождём, ветер треплет ветви деревьев, а впереди ещё одна пара и потом физкультура, которая вне зависимости от погоды проходила на открытой площадке. Не самое умиротворяющее зрелище, да и перспективы вымокнуть и изваляться в грязи тоже не радовали.
Отогнав дурные мысли, повернулась, сев боком, благо подобное не возбранялось, облокотилась на спинку стула, и задумчиво окинула взглядом попадающих в поле зрения одногруппников. Аудитория просторная, широкие полупрозрачные парты, рассчитаны на двоих студентов, хотя с лёгкостью поместили бы и четверых. Видимо так специально задумано, чтобы исключить возможность списывания друг у друга или использование шпаргалок. Стоят парты в три колонки, и между ними проходы почти метровой ширины. На первом, ближнем к доске, ряду сидит пять человек, на втором шесть, на третьем – один Леон.
Так уж вышло, что мне и Леону никто не захотел составить компанию. К сожалению, товарищ не пожелал перебираться на первый ряд, а я не могла сесть дальше от доски из-за зрения, ну а остальные… Либо уже успели сдружиться между собой со школьной скамьи и даже не помышляли о том, чтобы сесть порознь, либо откровенно демонстрировали своё призрение к магическому выродку из небогатой семьи, принадлежащей к низшему слою аристократии, то бишь ко мне. А в сторону простолюдинов такие вообще не смотрели.
За самой ближней партой в моём ряду сидели две неразлучные подружки – слегка полноватая рыженькая болтушка Сеймона и полная её противоположность, по манере поведения тихая, а внешне – жгучая худощавая брюнетка по имени Кайри. Обе девушки были не из знатных родов и ко мне относились вполне доброжелательно.
Дальше сидели Демин и Райза – брат и сестра – близнецы. Казалось бы, они всего лишь кулиц, как и я, но я-то всего-навсего человек, а они виртонги, уже одно это объясняет высокомерное выражение на их нереально красивых лицах, обрамлённых шикарными шевелюрами цвета густых сливок.
О тех шестерых, что сидят на втором ряду за мною, даже вспоминать не хочется. Две девушки Лайна и Кадира, живущие в соседней комнате в общежитии, и четверо парней, имена которых я пока что не запомнила. Все они из высших слоёв аристократии, герии и даже кто-то из них дерц, удивительно, что принцев среди них не затесалось. Дело в том, что ВУЗ, педагоги и студенты, не вымышлены мною, а взяты из очередного сновидения со всеми их внешними данными и характерами. Сколько же в этих высокородных было презрения ко всем остальным! Доставалось даже близнецам, и не важно, что они являлись их соплеменники.
Дело в том, что испокон веков сильных магов за заслуги перед отечеством возвышали, даруя более высокие титулы, либо же наделяли таковыми, если они оказывались из простолюдинов. Одарённые женщины рожали исключительно от магов, производя зачастую самых обычных, лишённых магии детей. Но позднее, в одном из поколений обязательно рождались маги, и зачастую неслабые. Поэтому, вне зависимости от одарённости, высоко-титулованные всегда заключали браки исключительно с равными себе по титулу плюс минус одна ступень иерархии, что в принципе не мешало им содержать гаремы из простых смертных. И наличие магии у простолюдинов задевало их за живое. А если учесть, что виртонги считали себя сверхрасой, то страшно даже подумать, как же их коробила необходимость изо дня в день находиться рядом с одарёнными людьми-простолюдинами.
В итоге, с первых же дней обучения наша группа разбилась на два лагеря: в одном были люди, в другом виртонги. Хотя последние и между собой успевали грызться, вернее, гнобить близнецов, стоящих на самой нижней ступени аристократской иерархии, граничащей с простыми безродными.
– Садитесь, Стенич, – произнёс тем временем педагог и все опять замерли ожидая, что же будет дальше – лекция или ещё кого-то вызовут к доске?
Миор Дел Сарье окинул взглядом присутствующих, всмотрелся в какие-то записи на лежащем перед ним листке бумаги, и начал уже открывать рот, собираясь что-то сказать, как вдруг… Словно гром среди ясного неба раздался решительный стук в дверь. Педагог скривился так, будто только что выпил полстакана уксуса, и крикнул:
– Входите!
Дверь в аудиторию распахнулась и на пороге появился высокий крепко сложенный русоволосый парень лет двадцати с лишним. Из-за моей спины тут же раздалось какое-то невнятное шипение и недовольное фырканье. Но следом вошёл сам ректор – миор Рантеон Дел Шантуа, и все присутствующие, включая педагога тут же подскочили со своих мест, приветствуя главу академии.
– Садитесь, садитесь, – махнул он. – У нас неожиданное пополнение, – торжественно молвил ректор, кивнув в сторону парня. – Прошу любить и жаловать, дерц… – как бы случайно обмолвился он, и после краткой заминки, продолжил: – Миор Полиней Дел Ларго. Внесите его в список группы, – сказал он педагогу. – Пропущено всего полторы недели занятий, так что наверстаете, – с этими словами ректор развернулся и покинул аудиторию, притворив за собой дверь.
– Сын первого советника, – и не думая пасовать перед титулом новичка, приподнял бровь преподаватель. – Имейте ввиду, тут все равны, – произнёс он. Подумал, и уже тише добавил: – Насколько это возможно. Выбирайте себе место и садитесь.
Вообще-то спорный вопрос, чем является дар? То ли это благословение богов, то ли проклятие. Во-первых, одарённым женщинам, например, не позволяется иметь детей от простых смертных. Считается, что таким образом можно испортить наследственность, а тот факт, что оба её родителя магами не являются, никого с момента обнаружения дара уже не волнует.
Во-вторых, длительность их жизни, раз в пять, а порою и больше, превышает срок жизни обычных представителей своей расы. А каково это, переживать гибель родных и близких? Поколение за поколением уходит, а ты всё живёшь и живёшь. И самое страшное, что вместе с пробуждением дара, приходит абсолютная психоэмоциональная память и обостряются чувства, заставляющие даже спустя столетия помнить и в полной мере ощущать боль минувших потерь.
В-третьих… Вот это можно считать плюсом. Для девушек, обретение дара, это ещё и путь к свободе. Дело в том, что с той поры как на Каленийском материке истребили драконов, пришедшие к власти виртонги ввели в обиход систему гаремов и многожёнства. Теперь любой мужчина мог иметь столько жён и любовниц, сколько мог прокормить. И если ты старшая дочь, то отец отдаёт за тебя немалое приданное и ты становишься одной из жён своего мужа. А вот если ты вторая, третья и так далее, то вопрос стоит иначе: тогда тебя отдают тому, кто даст выкуп побольше, и становишься ты не женой, а обычной наложницей. Одарённых же, сразу забирают из семей и отправляют учиться сначала в специализированные школы, потом в академию, по окончании которой заключаются два обязательных контракта. Первый – на рождение ребёнка от избранного советом магов одарённого мужчины, второй – на пятьдесят лет работы на благо королевства. После рождения ребёнка и выявления в нём дара, никто, ни родители, ни потенциальные женихи, не имеют права претендовать на её свободу, с этого момента женщина вольна самостоятельно выбирать между свободой и браком, имеет право заводить любовников и жить так, как ей заблагорассудится. В итоге, пусть родить от любимого ей не дано, но и стать женой или наложницей нелюбимого тоже.
И на этом мы и перейдём к героине.
Литэ Камила Дел Севальон – младшая, вернее, третья дочь кулица. Ах, да… Обращение к дамам аристократического сословия вне зависимости от возраста и семейного положения – литэ, а к мужчинам – миор. Дел – приставка к фамилиям титулованных аристократов. Кулиц – самый низкий титул в иерархии аристократических сословий Рестанга. Герий – следующая ступень титулов, Дерц – третий, выше его только Его Высочество, то бишь по-обычному – принц и, конечно же, Его Королевское Величество.
Будучи младшей дочерью, девушке предстояло стать частью чьего-то гарема. Бунтарка по натуре, узнав, кто именно внёс за неё выкуп, настолько была возмущена, что волна гнева вызвала совершенно неожиданный выплеск, дремавшей до сего момента, магической силы. В итоге, вместо гарема, она попала в академию магии, где без предварительной подготовки учиться оказалось ой как нелегко, но она старалась из всех сил доказать, что достойна стать магом и обрести свободу.
Внешне, невысокая, длинная шея, в меру хрупкие плечи, высокая грудь, тонкая талия, красивый изгиб спины, миниатюрные кисти рук, лицо с острым подбородком, высокими скулами и лбом, слегка вздёрнутый кверху маленький носик, крупные, опушённые густыми тёмными ресницами карие глаза, и копна каштановых, отливающими в солнечных лучах золотом, волос, слегка вьющихся на концах.
В принципе, в общих чертах оставлю всё как было. Но что делать с той самой злополучной романтической линией?
Вот на этой-то мысли я и провалилась в мир грёз, искренне надеясь, что мифический Муз, как всегда подкинет мне идею во сне.
Глава 3 Новая реальность
– Как вам уже известно, вид и направление подвластной вам магии, как и стихии выбрать невозможно, – сверкая из-под густых тёмных бровей неестественно яркими зелёными глазами, вещал стоящий возле доски преподаватель по теории стихийной магии – смуглокожий брюнет с ямочкой на волевом подбородке, прямым чётко очерченным носом, и чётко очерченным контуром слегка узковатых губ. – Уже к концу первого года обучения станет понятно, кому и что дано от роду. Именно это, вне зависимости от вашего желания, придётся лелеять и развивать на протяжении ближайших пяти лет. И да, готовьтесь к тому, что в соответствии с вашими данными, со следующего года, вы будете разделены на подгруппы. Ну это вступление, а теперь вернёмся к теме нашей прошлой лекции и к доске пойдёт…
В слишком просторной аудитории, для находящихся в ней двенадцати студентов и преподавателя, повисла гнетущая тишина. Миор Линеон Дел Сарье, внешне ещё совсем молодой мужчина, которому на вид больше тридцати дать было невозможно, по слухам давно разменял восьмую сотню. Выдумки ли это? Кто знает. Ведь он маг-виртонг и этим всё сказано. Этакий красавец с обманчиво смешливым взглядом ярко-зелёных глаз. Судя по подслушанным разговорам в общежитии, едва ли не все первокурсницы с первого взгляда на преподавателя теряли дар речи, и… да, влюблялись. Глупо, по-моему, ведь мы сюда пришли учиться не так ли?
«Стоп… Что за мысли? – вмешался в ход моих размышлений вырвавшийся откуда-то из реала внутренний голос. – А как же романтическая линия? Почему бы этому красавчику не обратить внимание именно на тебя?»
«Потому, что наверняка он уделяет немало вниманиям и другим студенткам, не хочу стать ещё одной в его немалом списке сомнительных побед, пусть и с хеппи-эндным финалом. Да и вообще, все эти связки типа «ректор-студентка», «препод-студентка» уже давным-давно набили оскомину читателям» – мысленно буркнула я в ответ.
«Не забудь о том, что поклялась создать романтическую историю, – неожиданно ворвался в моё сознание незнакомый мужской голос».
Заливаясь краской стыда, я с опаской покосилась на преподавателя, который вполне мог считать мои мысли и вот так вот бесцеремонно вторгнуться в моё личное пространство, но тот смотрел совсем в другом направлении.
«Ты кто? – мысленно буркнула я».
«Твой Муз…»
– Дел Севальон, к доске, – тут же раздался голос педагога, меня опалило взглядом ярко-зелёных глаз, а по аудитории разнёсся приглушённый вздох облегчения.
Бог мой, ну как же не вовремя! Но делать нечего, плетусь к доске, под взглядами одногруппников, равномерно разделившимися на ехидные и сочувствующие. А в голове бьётся мысль – готова ли я? Это ведь всего лишь вторая лекция по его предмету, и помню, что на дом давалось задание, вот только выполнила ли его моя героиня?
– Итак, – поднимаясь со своего места и нависая надо мной будто скала, молвил преподаватель. – Камила, поведайте нам, о направлениях стихийной магии.
– Вода, воздух, огонь, земля, – выпалила я, прежде чем подумать и заметив, как нахмурилось лицо педагога, добавила: – Простите, это типы подвластных стихий, а направления, это – боевая, аграрная и душевная магия.
– Так-то лучше, – произнёс миор Дел Сарье, а я чуть не запрыгала от радости осознав, что готова. – Расскажите об аграрной магии, пожалуйста.
Ну я и рассказала.
– Хорошо, Дел Севальон, садитесь, – кивнул преподаватель. – А про второе направление стихийной магии нам расскажет… – он умолк, окидывая взглядом притихших студентов. – Стенич, к доске.
Уже усаживаясь на своё место, кинула взгляд на встающего со своего места Леона Стенич, пухлощёкого улыбчивого парнишку, сына обычного пекаря, так же, как и я обрётшего магический дар уже накануне совершеннолетия и миновав обучение в школе очутившегося в академии. Парень явно нервничал, это не означало, что он не готов, просто из-за своей мягко говоря тучной комплекции, вызывавшей немало насмешек в его адрес, он смущался отвечать перед всей группой. Обычно весёлый и болтливый, он тут же начинал смущаться. За неполные две недели с начала занятий, некоторые наиболее лояльные педагоги, заметив эту его особенность, давали Леону возможность отвечать письменно, не сходя со своего места.
– Ну что, так и будем молчать? – поинтересовался преподаватель, глядя на мнущегося возле доски, потупившегося взгляд парня.
– Боевая магия… – едва слышно пролепетал он, да и то это мне удалось расслышать, благодаря тому, что сидела на первой парте.
– Что?! – как-то театрально приложив к уху ладошку, изображающую слуховую трубку, не без скрытого ехидства переспросил преподаватель, а мне стало искренне жаль попавшего под раздачу товарища.
«Ну давай же, Леон, ты справишься!» – мысленно крикнула я, посылая в его сторону волну своей уверенности, за что тут же огребла полный негодования взгляд педагога.
– Боевая магия, позволяет использовать защитные и атакующие заклинания, работающие как локально на выбранной цели, так и по площади, – вмиг расправив ссутуленные прежде плечи, гораздо громче и решительнее произнёс стоящий возле доски студент.
– Дел Севальон, вам первое и последнее предупреждение, – ничего не поясняя, холодно произнёс педагог, чем вызвал удивление ребят. – Стенич, продолжайте.
Я мысленно молилась, чтобы Леон успел ответить на все вопросы прежде чем моё поддерживающее заклятие спадёт. Навыков ведь у меня практически нет, о том, что подобное вообще возможно, я узнала на прошлой неделе, вычитав в одной из книг, и в тот же день испытала заклинание на тогда ещё незнакомом парне. Собственно, на первой же переменке после проведённого эксперимента, мой подопытный отловил меня в коридоре. Я жутко испугалась тогда, ожидая, что он предъявит претензии, но нет, поблагодарил, и как-то так вышло, что мы подружились.
Стараясь не смотреть на друга и лишний раз не смущать его, взглянула в окно, и тут же отвела взгляд: небо было затянуто свинцовыми тучами, готовыми вот-вот разразиться дождём, ветер треплет ветви деревьев, а впереди ещё одна пара и потом физкультура, которая вне зависимости от погоды проходила на открытой площадке. Не самое умиротворяющее зрелище, да и перспективы вымокнуть и изваляться в грязи тоже не радовали.
Отогнав дурные мысли, повернулась, сев боком, благо подобное не возбранялось, облокотилась на спинку стула, и задумчиво окинула взглядом попадающих в поле зрения одногруппников. Аудитория просторная, широкие полупрозрачные парты, рассчитаны на двоих студентов, хотя с лёгкостью поместили бы и четверых. Видимо так специально задумано, чтобы исключить возможность списывания друг у друга или использование шпаргалок. Стоят парты в три колонки, и между ними проходы почти метровой ширины. На первом, ближнем к доске, ряду сидит пять человек, на втором шесть, на третьем – один Леон.
Так уж вышло, что мне и Леону никто не захотел составить компанию. К сожалению, товарищ не пожелал перебираться на первый ряд, а я не могла сесть дальше от доски из-за зрения, ну а остальные… Либо уже успели сдружиться между собой со школьной скамьи и даже не помышляли о том, чтобы сесть порознь, либо откровенно демонстрировали своё призрение к магическому выродку из небогатой семьи, принадлежащей к низшему слою аристократии, то бишь ко мне. А в сторону простолюдинов такие вообще не смотрели.
За самой ближней партой в моём ряду сидели две неразлучные подружки – слегка полноватая рыженькая болтушка Сеймона и полная её противоположность, по манере поведения тихая, а внешне – жгучая худощавая брюнетка по имени Кайри. Обе девушки были не из знатных родов и ко мне относились вполне доброжелательно.
Дальше сидели Демин и Райза – брат и сестра – близнецы. Казалось бы, они всего лишь кулиц, как и я, но я-то всего-навсего человек, а они виртонги, уже одно это объясняет высокомерное выражение на их нереально красивых лицах, обрамлённых шикарными шевелюрами цвета густых сливок.
О тех шестерых, что сидят на втором ряду за мною, даже вспоминать не хочется. Две девушки Лайна и Кадира, живущие в соседней комнате в общежитии, и четверо парней, имена которых я пока что не запомнила. Все они из высших слоёв аристократии, герии и даже кто-то из них дерц, удивительно, что принцев среди них не затесалось. Дело в том, что ВУЗ, педагоги и студенты, не вымышлены мною, а взяты из очередного сновидения со всеми их внешними данными и характерами. Сколько же в этих высокородных было презрения ко всем остальным! Доставалось даже близнецам, и не важно, что они являлись их соплеменники.
Дело в том, что испокон веков сильных магов за заслуги перед отечеством возвышали, даруя более высокие титулы, либо же наделяли таковыми, если они оказывались из простолюдинов. Одарённые женщины рожали исключительно от магов, производя зачастую самых обычных, лишённых магии детей. Но позднее, в одном из поколений обязательно рождались маги, и зачастую неслабые. Поэтому, вне зависимости от одарённости, высоко-титулованные всегда заключали браки исключительно с равными себе по титулу плюс минус одна ступень иерархии, что в принципе не мешало им содержать гаремы из простых смертных. И наличие магии у простолюдинов задевало их за живое. А если учесть, что виртонги считали себя сверхрасой, то страшно даже подумать, как же их коробила необходимость изо дня в день находиться рядом с одарёнными людьми-простолюдинами.
В итоге, с первых же дней обучения наша группа разбилась на два лагеря: в одном были люди, в другом виртонги. Хотя последние и между собой успевали грызться, вернее, гнобить близнецов, стоящих на самой нижней ступени аристократской иерархии, граничащей с простыми безродными.
– Садитесь, Стенич, – произнёс тем временем педагог и все опять замерли ожидая, что же будет дальше – лекция или ещё кого-то вызовут к доске?
Миор Дел Сарье окинул взглядом присутствующих, всмотрелся в какие-то записи на лежащем перед ним листке бумаги, и начал уже открывать рот, собираясь что-то сказать, как вдруг… Словно гром среди ясного неба раздался решительный стук в дверь. Педагог скривился так, будто только что выпил полстакана уксуса, и крикнул:
– Входите!
Дверь в аудиторию распахнулась и на пороге появился высокий крепко сложенный русоволосый парень лет двадцати с лишним. Из-за моей спины тут же раздалось какое-то невнятное шипение и недовольное фырканье. Но следом вошёл сам ректор – миор Рантеон Дел Шантуа, и все присутствующие, включая педагога тут же подскочили со своих мест, приветствуя главу академии.
– Садитесь, садитесь, – махнул он. – У нас неожиданное пополнение, – торжественно молвил ректор, кивнув в сторону парня. – Прошу любить и жаловать, дерц… – как бы случайно обмолвился он, и после краткой заминки, продолжил: – Миор Полиней Дел Ларго. Внесите его в список группы, – сказал он педагогу. – Пропущено всего полторы недели занятий, так что наверстаете, – с этими словами ректор развернулся и покинул аудиторию, притворив за собой дверь.
– Сын первого советника, – и не думая пасовать перед титулом новичка, приподнял бровь преподаватель. – Имейте ввиду, тут все равны, – произнёс он. Подумал, и уже тише добавил: – Насколько это возможно. Выбирайте себе место и садитесь.
