— Фердинанд! — завопил Нестор.
Я поспешно отскочила от зомби, словно маньяк, пойманный на месте преступления боевыми магами. С другого конца зала галопом несся некромант с перекошенной физиономией. От стремительного движения за его спиной развевались полы длинного черного плаща.
— Подвинься! — заставляя меня еще чуточку отступить, он бухнулся на колени возле усыпленного питомца… друга… ну, или кем там Нестор считал умертвие.
Лихорадочным движением трясущейся руки он плюхнул ладонь на помеченный лоб зомби. Из-под пальцев пошел черный дымок. Темное заклятие такого толка я видела впервые, поэтому с любопытством вытягивала шею, стараясь не пропустить ни одной детали. Секунды утекали, дым крепчал, становился гуще и начал клубами уходить к потолку. В люстре обиженно погас пяток свечей. Нестор убрал руку и сгорбился в скорбной позе.
— Что именно? — вдруг грозно произнес он.
— В смысле? — искренне не поняла я.
Некромант резко повернул голову и бросил над плечом яростный взгляд.
— Что ты сделала с Фердинандом? Упокоила?! — возвысил он голос.
— Успокоила, — сдержанно поправила я.
— Ты его убила!
— Усыпила.
— Он мертв!
— Конечно, он мертв! Но будем откровенны, он умер задолго до того, как заснул! — возмутилась я, не понимая, почему должна чувствовать неловкость, что не позволила озверевшему от голода зомби отъесть кусок руки или вообще отгрызть нос. Не то чтобы мне хотелось поджарить лучшего друга некроманта, но, право слово, не дать же себя сожрать.
Нестор медленно поднялся, упер руки в бока и опустил голову, что-то с напряжением разглядывая под ботинками. На всякий случай, покосилась под ноги — вдруг паркет обуглился от сильных магических чар? — однако дощечки выглядели чистенькими, словно с утра навощенными.
— Разбуди. — Он полоснул тяжелым взглядом из-под бровей.
— Выспится, сам воскреснет.
Некромант сделал ко мне шаг. Учитывая заметную разницу в росте, я оказалась в невыгодном положении человека, которого пытались смять за счет физического превосходства. Руки чесались приложить ведьмака каким-нибудь легким заклятием дремы и уложить рядом с лучшим другом. Пусть тоже хорошенько выспится, а то чересчур дерганый.
— Разбуди! — повторил Нестор. — Сейчас же!
— Не могу, — развела я руками. — Печать невозвратная, должна сама растаять.
— Какая любопытная магия, — нехорошо усмехнулся он уголком рта.
— Бытовая, — немедленно нашлась я. — Всегда на тараканах использую. Усыпишь, потом сметешь в совочек…
— Тараканов по одиночке вылавливаешь? — не поверил он.
— Сгоняю в кучу и ставлю коллективную печать. Еще действует на мышей, на бешеных собак и гулящих мужей, — вдохновенно врала я. — На зомби — вон — отлично сработала. Хочешь: научу?
— Светлой магии, весноватая? — тихим угрожающим голосом уточнил он.
Весноватая?! Я вдруг почувствовала себя страшно оскорбленной. Это что, ироничный каламбур от «бесноватой» и «веснушчатой»? Нет, в детстве меня дразнили по-разному — у соседских мальчишек инстинкт самосохранения сильно запаздывал в развитии, а фантазии имелось предостаточно. Но чтобы весноватой? Никогда!
— У тебя проблемы со светлой магией, лысый?
— Я лысый?! — рявкнул Нестор.
— Ты в зеркало, что ли, давно не смотрелся?! Или забыл снять лысый парик?! — ткнула трясущимся от ярости пальцем в сторону гладко выбритой башки.
В споре возникла натужная пауза. На лице ведьмака появилось странное выражение, как у сильно обиженного ребенка. Пожевав губами, видимо, в поисках колкого или хотя бы грубого ответа, он молча отвел мою руку и отступил. Некоторое время в скорбном молчании мы разглядывали умертвие. В смысле, Нестор разглядывал, очевидно, ища повреждения, а я любовалась печатью. Ну, отличная же вышла, как по учебному гримуару!
— Если он не встанет…
— Что ты со скорбной миной его хоронишь? Никуда не денется твой Ферди из запертого склепа! Встанет как миленький, еще упокоить захочешь! — перебила я и добавила ради справедливости: — Не завтра, конечно, но когда-нибудь неизбежно воскреснет. Если совсем соскучишься, то оживишь еще одного.
— Полагаешь, у меня много хороших друзей? — пробурчал он.
Чего?!
— Постой, — не поверила я. — Ты что же, превратил в зомби лучшего друга?
Нестор упрямо сжал губы и шмыгнул носом.
— Серьезно?! — охнула я. — Ты запросил разрешение поднять из могилы собственного друга?
— Он позволил на словах! Еще при жизни.
— То есть ты даже официального разрешения не получал? Втихую оживил мертвеца и сделал вид, что он сам вылез из могилы?
— Ты кто? Дознаватель? — рассердился Нестор. — Чтобы ты знала, мы с Ферди вместе учились! Он тоже был некромантом и желал бы посмертной жизни!
— Но наверняка ты не знаешь, а он сказать не может по объективным причинам… И верь после этого в дружбу с темными! — ошарашенно протянула я. — Слушай, если вдруг решишь подружиться со мной, то предупреди заранее. Я получше спрячусь.
— Никогда не любил чародеев!
— Взаимно.
— От вас одни проблемы!
— Сказал некромант, превративший однокурсника в умертвие, — не преминула наступить на больную мозоль.
Нестор одарил меня по-волчьи мрачным взглядом, скрипнул зубами и попытался взвалить бывшего друга на закорки. Но в перевалке что-то пошло не по плану. Некромант замер в полуприседе, небритое лицо странно вытянулось, а в глазах появилась тоска страдальца, до шоковой боли потянувшего поясницу. Обретя дар речи, он очень по-мужски, то есть совершенно нелогично, сорвался на единственной чародейке, по роковой случайности оказавшейся рядом:
— Так ты поможешь или будешь смотреть, как я подыхаю, весноватая?!
— А где «пожалуйста», лысый?
— Прикончу! — сквозь зубы процедил он, не в силах ни сбросить лучшего мертвого друга, ни подняться вместе с ним. — Пожалуйста…
— Кого из вас перемещать в склеп? — деловито поинтересовалась я и на секунду почудилось, что у Нестора появилась голубая мечта превратить меня зомби. Взамен усыпленного.
Под действием несложных чар, между прочим из обязательного курса бытовой магии, Фердинанд поднялся над паркетом. Руки обвисли плетьми, широкий плащ разошелся, демонстрируя замусоленную рубашку и старые штаны.
— Обожди, — попросил некромант. — Подними повыше.
Я выразительно изогнула брови.
— Пожалуйста, — с недовольной рожей буркнул он, расщедрившись на краюшку вежливости.
Когда просьба была исполнена, и Ферди подлетел на высоту пояса, травмированный ведьмак, кряхтя и кривясь от боли, стянул с него черное одеяние. Кое-как и не с первой попытки сложил крестом лапы с умильно подпиленными когтями. Плащ опустился сверху, как покрывало, окутав висящую в воздухе фигуру.
— Нестор, дай его плащ погреться, — окончательно задубев, попросила я.
Он глянул на меня, как на врага всего потустороннего мира.
— Тебе жалко, что ли? Он все равно холода не чувствует, — проворчала я.
— Конечно! Ты же его усыпила.
— Нет, просто он мертв. Если ты не в курсе: мертвецы не способны ощущать холод.
— Ты наглая, как уличная торговка! — не найдя других аргументов, банально выругался он, явно не желая делиться священным плащом с идейным врагом.
— По-моему, лучше быть согретой торговкой, чем замерзшей до посинения интеллигенткой. Не считаешь? — ничуть не обиделась я.
— Не считаю!
— Это потому, что ты плотно одет.
Некромант скрипнул зубами, поиграл желваками, но сдался: раздраженно сдернул с зомби покров и швырнул мне в лицо. Мол, подавись. Демонстрировать гордость, я не собиралась и шустренько скользнула в широкий плащ, игнорируя весьма специфичный запах, исходящий от ткани. При желании в одежду зомби можно было завернуться два раза, как в покрывало. Рукава-трубы доставали до коленей и пришлось их подогнуть.
— Потеплело? — сощурился Нестор, видимо тем самым пытаясь разбудить в нахальной чародейке совесть. Но некоторые вещи, например, совесть, в отличие от умертвий, на холоде категорически не воскрешались. К тому же Ферди плевать хотел на одежду, а я не плевала на угрозу заболеть насморком.
— Еще нет, но скоро. — Завернувшись в плащ, спрятала озябшие руки под мышки и потихонечку начала оттаивать. — Полетели в склеп?
— Ко мне, — хмуро поправил он, не объясняя, где именно находилось таинственное «у него».
Мы шагали с двух сторон от плывущего лодкой умертвия: съежившаяся, как прошлогодняя слива, девица и скукоженный долговязый парень, потирающий поясницу. Прелесть, а не команда телохранителей! Мертвые слепые глаза Ферди были устремлены в потолок, и безобразия он наблюдать не мог. Морда отдавала синюшным, в приоткрытой пасти виднелась дырка вместо выбитого зуба.
Перед распахнутыми дверьми Нестор застопорился, жестом велел замереть и мне. Мысленно решила, что некромант остерегался еще одного оголодавшего лучшего друга — кто знает, сколько бывших однокурсников посмертно проживает в замке? — но он кивнул на Фердинанда:
— Переверни.
— Сам переверни. Я еще не согрелась.
— Если бы мог, просил бы тебя, весноватая?
— Что, лысый, в темных академиях не учат бытовой магии? — съехидничала я.
— Не на моем направлении, — хмуро буркнул он.
— Заклятие не освоил, да? — издевательски поцокала языком. — А как же ты таскаешь покойников?
— На спине! — начал злиться Нестор.
— Тогда понятно, почему тебя раскорячило: там раскопай, там дотащи… — нехотя освобождая руки из теплого плена, проворчала я и изящным движением заставила Ферди перевернуться носом к полу. Как знать, может, Нестору больно смотреть в лицо бывшего друга? Теперь-то умертвие глядело в паркет и было не способно кого-то смутить мумифицированным видом. Руки, правда, опять упали, но смешно обращать на мелкие помехи на пути к большой цели. В нашем случае, цель была по истине монументальной: не потеряв по дороге «багаж», добраться до нужного места и по возможности не перегрызться.
— Ты издеваешься? — проскрипел Нестор.
— Ты же попросил перевернуть, — несколько растерялась я.
— Головой вперед! — Он раздраженно ткнул пальцем в сторону раскрытых дверных створок. — Только мертвецов выносят вперед ногами!
— Так он же… — под гневным взглядом я осеклась и тяжело вздохнула: — Все-таки вы, некроманты, очень странные.
Повинуясь магическому приказу, тело, как чудовищная часовая стрелка, резко нырнуло головой вниз. Раздался звучный удар черепушки о пол. Нестор болезненно сморщился и прикрыл глаза, будто его самого приложили лбом о твердую поверхность.
— Он все равно не может получить сотрясение мозга, — поспешно пробормотала я и шустро изменила направление. Ферди благополучно прошел половину часового круга, принял горизонтальное положение и замер, покачиваясь в воздухе, словно бревнышко на водной глади.
— Так нормально? — спросила я, отправляя умертвие в дальнейшее «плаванье».
— Нормально?! — почему-то разозлился некромант. — Да в этом во всем вообще ничего нормального нет! Какого демона ты оказалась в гостевом крыле? Все знают, что по ночам я выпускаю Ферди!
— Может, знают и все, но нас-то предупредить забыли! — огрызнулась я, ловко уходя от ответа, каким образом очутилась в другом конце замка. — Он тут вместо сторожевого пса, что ли?
— Выгуливать надо, иначе мускулы и хрящи деревенеют.
— Я тоже после ужина привыкла прогуливаться, чтобы мускулы во сне не деревенели!
— А чем тебя парк не устроил?
— Темноты боюсь! — на ходу придумала я. — А почему ты на улице своего монстра не выгуливаешь?
— Уйдет в деревню, сожрет кого-нибудь — не откупишься.
— А так он едва не сожрал меня! Он у тебя на подножном корме? Кого поймал, того и слопал?
— Нет, но зачем ты ему под ноги попалась?
— Заблудилась, пока свежим воздухом дышала!
Очевидно, что спор ни к чему не вел. Мы представляли собой классическую парочку из чародейки и ведьмака, не отличающихся широтой взглядов, а потому неспособных договориться даже в мелочах. Проще прикусить языки, притвориться немыми и вообще игнорировать друг друга. Но пока мы вдохновенно цапались, еще не придя к светлой мысли, что таинственное молчание — главный арсенал не только рыжих девиц, но и суровых некромантов, одним трупом в комнате стало меньше…
— А куда делся Ферди? — осознала я, что нас с Нестором больше не разделяло препятствие, хоть сейчас нападай с кулаками, если чар жалко.
А Ферди, чужд и глух к идейным распрям, спокойно дрейфовал по соседнему залу, демонстрируя исхоженные подошвы на сапогах и царапая свисающими руками вощеный паркет. Усыпленный покойник уже степенно подлетал к дверям, чтобы башкой боднуть преграду, расчистить путь и ринуться дальше, к приключениям, которые его несомненного поджидали за анфиладой ледяных комнат. Кажется, я начинала понимать, почему у бедного чудовища не хватало зуба…
Нехорошо ругнувшись, Нестор поковылял следом за лучшим другом. Он бы побежал, да сорванная поясница не позволяла. Пришлось припустить следом… в смысле, пойти спокойным шагом, не напрягая конечностей. Пока, беспрестанно бдя за хитрым умертвием, мы добирались до пристройки, бранных слов, междометий и даже фраз прозвучало предостаточно. Большую часть я слышала впервые. Может, бытовыми заклятиями некромант не владел, но сквернословил высокохудожественно и со вкусом.
Как ни странно, его логово находилось практически под крышей и ужасно напоминало мою общежитскую комнату, разве что мебели уместилось больше. Единственное окно загораживала непроницаемая для солнечного света заслонка, какую ставней не поворачивался назвать язык. Казалось, что некромант должен был обитать в вечных потемках, довольствуясь коптящей свечей, но ничуть — потолочной люстрой, озарявшей каждый уголок комнаты, он не брезговал. От плиточного пола исходило приятное тепло. В громоздких шкафах за стеклом теснились бутылки с подозрительными настойками. На широком пюпитре важно возлежал толстенный черный гримуар.
Стараясь не выказывать жадного интереса, я украдкой изучала интерьер, но все равно толком осмотреться не успела. Едва Ферди с большим пиететом опустился на стол с толстой выскобленной столешницей, как меня выставили за дверь, жестоко отобрав плащ и не выдав дежурной свечи. Взбудоражив сонную тишину, за спиной громыхнула тяжелая дверь с железными заклепками.
— Как до жилого крыла добраться? — крикнула я и постучалась.
Заслонка на смотровом окошке со скрежетом отъехала в сторону, в дыре появилась четвертушка небритой некромантской физиономии.
— По лестнице вниз.
Почему-то прозвучало так, будто он меня послал в долгое пешее… гулять дальше по замку перед сном.
— А потом?
— Потом спросишь у кого-нибудь.
Окошко закрылось. Я с трудом подавила желание подвесить запирающее заклятие на замок и до ведьмовского шабаша изолировать мизантропа от общества. Так бы и поступила, но, к сожалению, в бытовой магии, если мне не изменяла память, столь изощренных чар просто не имелось. Впрочем, Нестор только обрадовался бы заточению. Лучше каждый день во время общих трапез раздражать ненавистника цветущим видом. Пусть от недовольства тихо исходит на ядовитые настойки!
В хозяйское крыло я вернулась быстро. По пути мне не встретилось ни темных прислужников, ни новых умертвий, разминающих косточки, ни случайно проскочившего в замок таракана. И если брат-некромант надеялся, что, заплутав, я сгину в недрах замка, то сильно просчитался. С нашей матушкой, привыкшей забывать среднюю дочь где ни попадя, умение ориентироваться в незнакомых местах и по наитию отыскивать правильную дорогу к гостевому дому или, на худой конец, к участку городских стражей являлось вопросом выживания.
Я поспешно отскочила от зомби, словно маньяк, пойманный на месте преступления боевыми магами. С другого конца зала галопом несся некромант с перекошенной физиономией. От стремительного движения за его спиной развевались полы длинного черного плаща.
— Подвинься! — заставляя меня еще чуточку отступить, он бухнулся на колени возле усыпленного питомца… друга… ну, или кем там Нестор считал умертвие.
Лихорадочным движением трясущейся руки он плюхнул ладонь на помеченный лоб зомби. Из-под пальцев пошел черный дымок. Темное заклятие такого толка я видела впервые, поэтому с любопытством вытягивала шею, стараясь не пропустить ни одной детали. Секунды утекали, дым крепчал, становился гуще и начал клубами уходить к потолку. В люстре обиженно погас пяток свечей. Нестор убрал руку и сгорбился в скорбной позе.
— Что именно? — вдруг грозно произнес он.
— В смысле? — искренне не поняла я.
Некромант резко повернул голову и бросил над плечом яростный взгляд.
— Что ты сделала с Фердинандом? Упокоила?! — возвысил он голос.
— Успокоила, — сдержанно поправила я.
— Ты его убила!
— Усыпила.
— Он мертв!
— Конечно, он мертв! Но будем откровенны, он умер задолго до того, как заснул! — возмутилась я, не понимая, почему должна чувствовать неловкость, что не позволила озверевшему от голода зомби отъесть кусок руки или вообще отгрызть нос. Не то чтобы мне хотелось поджарить лучшего друга некроманта, но, право слово, не дать же себя сожрать.
Нестор медленно поднялся, упер руки в бока и опустил голову, что-то с напряжением разглядывая под ботинками. На всякий случай, покосилась под ноги — вдруг паркет обуглился от сильных магических чар? — однако дощечки выглядели чистенькими, словно с утра навощенными.
— Разбуди. — Он полоснул тяжелым взглядом из-под бровей.
— Выспится, сам воскреснет.
Некромант сделал ко мне шаг. Учитывая заметную разницу в росте, я оказалась в невыгодном положении человека, которого пытались смять за счет физического превосходства. Руки чесались приложить ведьмака каким-нибудь легким заклятием дремы и уложить рядом с лучшим другом. Пусть тоже хорошенько выспится, а то чересчур дерганый.
— Разбуди! — повторил Нестор. — Сейчас же!
— Не могу, — развела я руками. — Печать невозвратная, должна сама растаять.
— Какая любопытная магия, — нехорошо усмехнулся он уголком рта.
— Бытовая, — немедленно нашлась я. — Всегда на тараканах использую. Усыпишь, потом сметешь в совочек…
— Тараканов по одиночке вылавливаешь? — не поверил он.
— Сгоняю в кучу и ставлю коллективную печать. Еще действует на мышей, на бешеных собак и гулящих мужей, — вдохновенно врала я. — На зомби — вон — отлично сработала. Хочешь: научу?
— Светлой магии, весноватая? — тихим угрожающим голосом уточнил он.
Весноватая?! Я вдруг почувствовала себя страшно оскорбленной. Это что, ироничный каламбур от «бесноватой» и «веснушчатой»? Нет, в детстве меня дразнили по-разному — у соседских мальчишек инстинкт самосохранения сильно запаздывал в развитии, а фантазии имелось предостаточно. Но чтобы весноватой? Никогда!
— У тебя проблемы со светлой магией, лысый?
— Я лысый?! — рявкнул Нестор.
— Ты в зеркало, что ли, давно не смотрелся?! Или забыл снять лысый парик?! — ткнула трясущимся от ярости пальцем в сторону гладко выбритой башки.
В споре возникла натужная пауза. На лице ведьмака появилось странное выражение, как у сильно обиженного ребенка. Пожевав губами, видимо, в поисках колкого или хотя бы грубого ответа, он молча отвел мою руку и отступил. Некоторое время в скорбном молчании мы разглядывали умертвие. В смысле, Нестор разглядывал, очевидно, ища повреждения, а я любовалась печатью. Ну, отличная же вышла, как по учебному гримуару!
— Если он не встанет…
— Что ты со скорбной миной его хоронишь? Никуда не денется твой Ферди из запертого склепа! Встанет как миленький, еще упокоить захочешь! — перебила я и добавила ради справедливости: — Не завтра, конечно, но когда-нибудь неизбежно воскреснет. Если совсем соскучишься, то оживишь еще одного.
— Полагаешь, у меня много хороших друзей? — пробурчал он.
Чего?!
— Постой, — не поверила я. — Ты что же, превратил в зомби лучшего друга?
Нестор упрямо сжал губы и шмыгнул носом.
— Серьезно?! — охнула я. — Ты запросил разрешение поднять из могилы собственного друга?
— Он позволил на словах! Еще при жизни.
— То есть ты даже официального разрешения не получал? Втихую оживил мертвеца и сделал вид, что он сам вылез из могилы?
— Ты кто? Дознаватель? — рассердился Нестор. — Чтобы ты знала, мы с Ферди вместе учились! Он тоже был некромантом и желал бы посмертной жизни!
— Но наверняка ты не знаешь, а он сказать не может по объективным причинам… И верь после этого в дружбу с темными! — ошарашенно протянула я. — Слушай, если вдруг решишь подружиться со мной, то предупреди заранее. Я получше спрячусь.
— Никогда не любил чародеев!
— Взаимно.
— От вас одни проблемы!
— Сказал некромант, превративший однокурсника в умертвие, — не преминула наступить на больную мозоль.
Нестор одарил меня по-волчьи мрачным взглядом, скрипнул зубами и попытался взвалить бывшего друга на закорки. Но в перевалке что-то пошло не по плану. Некромант замер в полуприседе, небритое лицо странно вытянулось, а в глазах появилась тоска страдальца, до шоковой боли потянувшего поясницу. Обретя дар речи, он очень по-мужски, то есть совершенно нелогично, сорвался на единственной чародейке, по роковой случайности оказавшейся рядом:
— Так ты поможешь или будешь смотреть, как я подыхаю, весноватая?!
— А где «пожалуйста», лысый?
— Прикончу! — сквозь зубы процедил он, не в силах ни сбросить лучшего мертвого друга, ни подняться вместе с ним. — Пожалуйста…
— Кого из вас перемещать в склеп? — деловито поинтересовалась я и на секунду почудилось, что у Нестора появилась голубая мечта превратить меня зомби. Взамен усыпленного.
Под действием несложных чар, между прочим из обязательного курса бытовой магии, Фердинанд поднялся над паркетом. Руки обвисли плетьми, широкий плащ разошелся, демонстрируя замусоленную рубашку и старые штаны.
— Обожди, — попросил некромант. — Подними повыше.
Я выразительно изогнула брови.
— Пожалуйста, — с недовольной рожей буркнул он, расщедрившись на краюшку вежливости.
Когда просьба была исполнена, и Ферди подлетел на высоту пояса, травмированный ведьмак, кряхтя и кривясь от боли, стянул с него черное одеяние. Кое-как и не с первой попытки сложил крестом лапы с умильно подпиленными когтями. Плащ опустился сверху, как покрывало, окутав висящую в воздухе фигуру.
— Нестор, дай его плащ погреться, — окончательно задубев, попросила я.
Он глянул на меня, как на врага всего потустороннего мира.
— Тебе жалко, что ли? Он все равно холода не чувствует, — проворчала я.
— Конечно! Ты же его усыпила.
— Нет, просто он мертв. Если ты не в курсе: мертвецы не способны ощущать холод.
— Ты наглая, как уличная торговка! — не найдя других аргументов, банально выругался он, явно не желая делиться священным плащом с идейным врагом.
— По-моему, лучше быть согретой торговкой, чем замерзшей до посинения интеллигенткой. Не считаешь? — ничуть не обиделась я.
— Не считаю!
— Это потому, что ты плотно одет.
Некромант скрипнул зубами, поиграл желваками, но сдался: раздраженно сдернул с зомби покров и швырнул мне в лицо. Мол, подавись. Демонстрировать гордость, я не собиралась и шустренько скользнула в широкий плащ, игнорируя весьма специфичный запах, исходящий от ткани. При желании в одежду зомби можно было завернуться два раза, как в покрывало. Рукава-трубы доставали до коленей и пришлось их подогнуть.
— Потеплело? — сощурился Нестор, видимо тем самым пытаясь разбудить в нахальной чародейке совесть. Но некоторые вещи, например, совесть, в отличие от умертвий, на холоде категорически не воскрешались. К тому же Ферди плевать хотел на одежду, а я не плевала на угрозу заболеть насморком.
— Еще нет, но скоро. — Завернувшись в плащ, спрятала озябшие руки под мышки и потихонечку начала оттаивать. — Полетели в склеп?
— Ко мне, — хмуро поправил он, не объясняя, где именно находилось таинственное «у него».
Мы шагали с двух сторон от плывущего лодкой умертвия: съежившаяся, как прошлогодняя слива, девица и скукоженный долговязый парень, потирающий поясницу. Прелесть, а не команда телохранителей! Мертвые слепые глаза Ферди были устремлены в потолок, и безобразия он наблюдать не мог. Морда отдавала синюшным, в приоткрытой пасти виднелась дырка вместо выбитого зуба.
Перед распахнутыми дверьми Нестор застопорился, жестом велел замереть и мне. Мысленно решила, что некромант остерегался еще одного оголодавшего лучшего друга — кто знает, сколько бывших однокурсников посмертно проживает в замке? — но он кивнул на Фердинанда:
— Переверни.
— Сам переверни. Я еще не согрелась.
— Если бы мог, просил бы тебя, весноватая?
— Что, лысый, в темных академиях не учат бытовой магии? — съехидничала я.
— Не на моем направлении, — хмуро буркнул он.
— Заклятие не освоил, да? — издевательски поцокала языком. — А как же ты таскаешь покойников?
— На спине! — начал злиться Нестор.
— Тогда понятно, почему тебя раскорячило: там раскопай, там дотащи… — нехотя освобождая руки из теплого плена, проворчала я и изящным движением заставила Ферди перевернуться носом к полу. Как знать, может, Нестору больно смотреть в лицо бывшего друга? Теперь-то умертвие глядело в паркет и было не способно кого-то смутить мумифицированным видом. Руки, правда, опять упали, но смешно обращать на мелкие помехи на пути к большой цели. В нашем случае, цель была по истине монументальной: не потеряв по дороге «багаж», добраться до нужного места и по возможности не перегрызться.
— Ты издеваешься? — проскрипел Нестор.
— Ты же попросил перевернуть, — несколько растерялась я.
— Головой вперед! — Он раздраженно ткнул пальцем в сторону раскрытых дверных створок. — Только мертвецов выносят вперед ногами!
— Так он же… — под гневным взглядом я осеклась и тяжело вздохнула: — Все-таки вы, некроманты, очень странные.
Повинуясь магическому приказу, тело, как чудовищная часовая стрелка, резко нырнуло головой вниз. Раздался звучный удар черепушки о пол. Нестор болезненно сморщился и прикрыл глаза, будто его самого приложили лбом о твердую поверхность.
— Он все равно не может получить сотрясение мозга, — поспешно пробормотала я и шустро изменила направление. Ферди благополучно прошел половину часового круга, принял горизонтальное положение и замер, покачиваясь в воздухе, словно бревнышко на водной глади.
— Так нормально? — спросила я, отправляя умертвие в дальнейшее «плаванье».
— Нормально?! — почему-то разозлился некромант. — Да в этом во всем вообще ничего нормального нет! Какого демона ты оказалась в гостевом крыле? Все знают, что по ночам я выпускаю Ферди!
— Может, знают и все, но нас-то предупредить забыли! — огрызнулась я, ловко уходя от ответа, каким образом очутилась в другом конце замка. — Он тут вместо сторожевого пса, что ли?
— Выгуливать надо, иначе мускулы и хрящи деревенеют.
— Я тоже после ужина привыкла прогуливаться, чтобы мускулы во сне не деревенели!
— А чем тебя парк не устроил?
— Темноты боюсь! — на ходу придумала я. — А почему ты на улице своего монстра не выгуливаешь?
— Уйдет в деревню, сожрет кого-нибудь — не откупишься.
— А так он едва не сожрал меня! Он у тебя на подножном корме? Кого поймал, того и слопал?
— Нет, но зачем ты ему под ноги попалась?
— Заблудилась, пока свежим воздухом дышала!
Очевидно, что спор ни к чему не вел. Мы представляли собой классическую парочку из чародейки и ведьмака, не отличающихся широтой взглядов, а потому неспособных договориться даже в мелочах. Проще прикусить языки, притвориться немыми и вообще игнорировать друг друга. Но пока мы вдохновенно цапались, еще не придя к светлой мысли, что таинственное молчание — главный арсенал не только рыжих девиц, но и суровых некромантов, одним трупом в комнате стало меньше…
— А куда делся Ферди? — осознала я, что нас с Нестором больше не разделяло препятствие, хоть сейчас нападай с кулаками, если чар жалко.
А Ферди, чужд и глух к идейным распрям, спокойно дрейфовал по соседнему залу, демонстрируя исхоженные подошвы на сапогах и царапая свисающими руками вощеный паркет. Усыпленный покойник уже степенно подлетал к дверям, чтобы башкой боднуть преграду, расчистить путь и ринуться дальше, к приключениям, которые его несомненного поджидали за анфиладой ледяных комнат. Кажется, я начинала понимать, почему у бедного чудовища не хватало зуба…
Нехорошо ругнувшись, Нестор поковылял следом за лучшим другом. Он бы побежал, да сорванная поясница не позволяла. Пришлось припустить следом… в смысле, пойти спокойным шагом, не напрягая конечностей. Пока, беспрестанно бдя за хитрым умертвием, мы добирались до пристройки, бранных слов, междометий и даже фраз прозвучало предостаточно. Большую часть я слышала впервые. Может, бытовыми заклятиями некромант не владел, но сквернословил высокохудожественно и со вкусом.
Как ни странно, его логово находилось практически под крышей и ужасно напоминало мою общежитскую комнату, разве что мебели уместилось больше. Единственное окно загораживала непроницаемая для солнечного света заслонка, какую ставней не поворачивался назвать язык. Казалось, что некромант должен был обитать в вечных потемках, довольствуясь коптящей свечей, но ничуть — потолочной люстрой, озарявшей каждый уголок комнаты, он не брезговал. От плиточного пола исходило приятное тепло. В громоздких шкафах за стеклом теснились бутылки с подозрительными настойками. На широком пюпитре важно возлежал толстенный черный гримуар.
Стараясь не выказывать жадного интереса, я украдкой изучала интерьер, но все равно толком осмотреться не успела. Едва Ферди с большим пиететом опустился на стол с толстой выскобленной столешницей, как меня выставили за дверь, жестоко отобрав плащ и не выдав дежурной свечи. Взбудоражив сонную тишину, за спиной громыхнула тяжелая дверь с железными заклепками.
— Как до жилого крыла добраться? — крикнула я и постучалась.
Заслонка на смотровом окошке со скрежетом отъехала в сторону, в дыре появилась четвертушка небритой некромантской физиономии.
— По лестнице вниз.
Почему-то прозвучало так, будто он меня послал в долгое пешее… гулять дальше по замку перед сном.
— А потом?
— Потом спросишь у кого-нибудь.
Окошко закрылось. Я с трудом подавила желание подвесить запирающее заклятие на замок и до ведьмовского шабаша изолировать мизантропа от общества. Так бы и поступила, но, к сожалению, в бытовой магии, если мне не изменяла память, столь изощренных чар просто не имелось. Впрочем, Нестор только обрадовался бы заточению. Лучше каждый день во время общих трапез раздражать ненавистника цветущим видом. Пусть от недовольства тихо исходит на ядовитые настойки!
В хозяйское крыло я вернулась быстро. По пути мне не встретилось ни темных прислужников, ни новых умертвий, разминающих косточки, ни случайно проскочившего в замок таракана. И если брат-некромант надеялся, что, заплутав, я сгину в недрах замка, то сильно просчитался. С нашей матушкой, привыкшей забывать среднюю дочь где ни попадя, умение ориентироваться в незнакомых местах и по наитию отыскивать правильную дорогу к гостевому дому или, на худой конец, к участку городских стражей являлось вопросом выживания.
